| Не должны ли мы сами вступиться, обуздать сильных, поддержать бедных в принадлежащих им правах, которые у них злым образом бывают отнимаемы или похищаемы обманом?» Император, желая, чтобы стороны полюбовно пришли к соглашению, приводит примеры того, как сегодняшние «властители» ранее были бедными крестьянами, и наоборот. В частности, говорит император, некий патрикий Филокали ранее был бедным, а затем разбогател неправедным путем. И вот царь приказал сровнять с землей его дворцы и отнять всю собственность, кроме той, с какой тот начинал свою жизнь. Василевс не видит никакого резона в 40-летнем сроке давности и отменяет его 510 . Нетрудно предположить, что ближайшее окружение царя, от которого оно был очень зависимо, требовало от него более решительных мер – устранение вообще всех препятствий по укрупнению своих владений. Однако император сохранил собственное видение, чем вызвал откровенное недовольство со стороны сильных мира сего. Любовь к бедным ему не простили и не забыли... У императора не было иллюзий по поводу того, насколько непопулярна его новелла: «Кто имеет разум и способен смотреть не на поверхность вещей, а проникать вглубь, ясно, что мы устанавливаем закон выгодный и полезный для живущих по Богу и для всего государства», – писал он. К сожалению, таковых было немного. Этим, очевидно, и вызвано то печальное положение дел, что в скором времени у императора не осталось друзей. Клир откровенно его не любил, крестьяне полагали, что их обманули, а «властители» сетовали на половинчатость решений василевса. Вскоре недовольство проявилось в зримых формах. На праздник Вознесения Господне император по традиции направился в храм Богородицы в Пиги, расположенный за стенами Константинополя, а в это же время в столице произошло побоище между горожанами и армянскими солдатами, входившими в царскую гвардию. Волнение удалось унять, но по возвращении царя в столицу ему пришлось выслушать много нелестных слов в свой адрес со стороны константинопольцев. Многие открыто его поносили, а какая-то женщина даже бросала камни в св. |
| Но как бы ни были прекрасны эти дворцы, в душе Великой княгини Гатчина остается самым дорогим местом. Ведь именно здесь брат Сергея Александровича с женой оказали Елисавете Феодоровне столько родственного внимания. Так безоговорочно приняли это дивное хрупкое создание в свою семью. Именно в Гатчине завершили свою работу 10е Свято-Елисаветинские чтения, которые открылись в Сергиевском дворце. Чтения почтили своим присутствием и докладами митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир и митрополит Воронежский и Борисоглебский Сергий. Заседания вел епископ Егорьевский Марк, заместитель Председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата. Чтения уже не первый год организуют Паломнический центр Московского Патриархата, Марфо-Мариинская обитель милосердия и Государственная академия славянской культуры. 3.2. «17 тетрадей» Как же происходило изначальное вхождение Великой княгини в мир русского языка и русской культуры? В Российском Государственном историческом архиве Петербурга данный документ называется «17 тетрадей». Тоненькие тетради эти, исписанные, как правило, карандашом (в целях облегчения правки), содержат уроки обучения Елисаветы Феодоровны русскому языку. Интересна методика обучения, которую применяла гофлектриса Екатерина Шнейдер. Тексты и слова к ним, которые предлагались Великой княгине, всегда были откликом на реальные события. Обучение происходило в Петербургский период жизни и во время отдыха в подмосковном имении Ильинское. В первых заметках, написанных по-детски, сообщается о том, как она прибыла на отдых из Петербурга в Ильинское, в их милый дом, как развешивали картины, расставляли мебель. На следующий день после завтрака отправились в Усово, где осматривали дома и искали в лесу грибы; жаль, что ничего там не было, только несколько гнилых подберезовиков. Пребывание здесь ей очень нравится, она много рисует, читает и т.д. Огорченная своим стилем и количеством ошибок, Великая княгиня в учебной тетради пишет доброй терпеливой учительнице: «Милая Екатерина, я надеюсь (подчеркнуто Елисаветой Феодоровной. — И.К. ) все это было бы смешно, когда бы не было так грустно» . |
| Здесь, в страшной пустыне и в одиночестве, провела свою жизнь до самой старости сербская высокородная девица Параскева. И когда она уже состарилась и было в ней угашено пламя всех плотских похотей и страстей, огнь же любви духовной ко Христу и небесам разгорелся, то посланный от Бога ангел вывел её из пустыни и управил к её народу, да проповедует Евангелие Христово. Это было задолго до святителя Саввы. Но преподобная Параскева не единственная. Рассказывая вам о ней, не могу не помянуть и ещё нескольких сербских аристократок, пренебрегших сим преходящим миром, дабы стяжать иной, непреходящий, и поправших всю похоть плоти и всю гордость житейскую ради единого желания — быть рабами Господа Иисуса Христа до конца своей жизни. Перечислю вам имена лишь некоторых из оставивших дворцы и палаты, блеск и славу и даже престол царский и удалившихся в монастырь, чтобы, облекшись в чёрную ризу иноческую, спасать душу свою. Так Анна, мать святителя Саввы, супруга великого жупана Стефана Немани, приняла постриг и как монахиня Анастасия почила в Господе. Забыл я сказать вам об одной сербской королеве, за двести лет до Анны постригшейся в иночество. Это была Косара, вдова славного сербского короля-страстотерпца Иоанна-Владимира. После мученической кончины мужа она приняла постриг в Черногории в Крайне и упокоилась в Краинской Богородицкой обители. Королева Елена, супруга короля Уроша и мать королей сербских Драгутина и Милютина, была пострижена пред смертью. Она погребена в своей задужбине в Градаце у Рашки. Здесь же приняла постриг и одна из её дочерей, девица; она похоронена близ матери. Так постриглась и Елена, сестра святого Стефана Дечанского. Её могила находится в большом Дечанском соборе. Велик и славен был царь Душап. Но блеск и слава его не помешали стать инокинями ни матери его, ни супруге, ни сестре. Феодора, мать царя, в монашестве была наречена Марфою. Царская сестра, бывшая замужем за воеводой Деяном, во вдовстве приняла постриг с именем Евдокия. Супруга Душана царица Елена, о коей все говорили как о «жене умной и образованной», стала инокиней Елисаветой. И ныне жители тех краёв — и христиане, и мусульмане — называют её «святая царица» и приносят своих болящих на её могилу, прося исцеления. |
| Первая часть. Окружающая обстановка Глава первая. Географические рамки Иерусалим – Рим: таков первый этап распространения христианства 5 . Зародившись в священном городе евреев, Церковь еще при жизни Петра и Павла водрузила крест в столице Империи, где сходились все наземные и морские пути. Представьте себе изумление рыбака из Галилеи и Павла из Тарса, когда они, прибыв в Рим, увидели все его храмы, термы и дворцы, руины которых, бросая вызов времени, и сегодня еще приводят наши сердца в волнение. Хватило одного гениального апостола и жизни одного поколения людей, чтобы пройти – в обратном смысле – путями, открытыми римскими легионами, и проплыть по всему бассейну Средиземного моря, распространяя евангельское учение в Эфесе, Филиппах, Коринфе и Афинах, и дойти, по ту сторону от Рима, до «западных пределов» 6 , под которыми знающий человек мог подразумевать только Испанию. Новая религия к 64 году укоренилась уже достаточно прочно, чтобы вызвать беспокойство у императора Нерона, впервые начавшего преследование христиан. Это преследование стоило жизни Петру, первому епископу Вечного города и Апостолу народов, обезглавленному в 67 году вне стен города, на дороге Виа Аппиа. Так само существование христианства стало восприниматься как угроза. Тацит нарисовал в своих «Анналах» волнующую картину города, уничтоженного пожаром. Самые позорные обвинения адресованы при этом императору, страдавшему манией величия. «Дабы прекратить эти толки, Нерон обвинил и подверг наиболее изощренным пыткам людей, вызывавших ненависть и отвращение к себе, коих простонародье называло христианами. Они получили свое название по имени того, кто при императоре Тиберии был отдан на казнь римским прокуратором Понтием Пилатом» 7 . Итак, Понтий Пилат и Христос: Империя в лице своего прокуратора выступает в роли судьи над Галилеянином и одновременно свидетеля его проповеднической деятельности. Пройдет еще не так много времени, и пробьет час, когда сама Римская держава признает победу Христа. Тацит отмечал распространение вероучения, которое он назвал «проклятым суеверием», не только на территории Иудеи, где оно и зародилось, но вплоть до Рима. |
| Не очень понятно, как Церкви бороться с взяточничеством и уголовной преступностью вообще. Это работа государства. Для этого необходимы законные полномочия и специально вооруженные и обученные люди. Можно, конечно, помечтать о том, как к взяточнику или какому-нибудь цапку во дворцы его и яхты явятся православные стрельцы с многострельными пищалями, и уведут его в православный острог, где православные дознаватели будут кротко увещевать его открыть всю истину, так что он тут же в слезах покается и чистосердечно признается. Но, по-видимому, Гозман и единомысленные ему мечтают не об этом. Да и мы, православные люди, об этом вовсе не мечтаем. Но как иначе, не располагая ни следственным аппаратом, ни полномочиями его применять, выяснить, кто тут Цапок Совести, а кто Узник Куршавеля? Для того, чтобы рассудить между защитниками и застройщиками в Химкинском лесу, сторонниками и противниками мигалок, и другими конфликтующими сторонами, нужен суд - а это функция государства, и я не уверен, что сам Леонид Гозман обрадуется, если вдруг Церковь возьмет на себя полномочия судить гражданские дела. Это не значит, что Церковь должна устраниться от “ тех проблем, которые волнуют людей, от тех конфликтов, которые ставят – уже поставили – под угрозу мир в нашей стране”. Но это значит, что позиция Церкви в принципе не может быть партийной - Церковь призвана свидетельствовать о Правде Божией, и именно поэтому она не может и не должна становиться под знамена какой-то одной из тех частных правд, о которых говорят, что правда у каждого своя. Как сказал Святейший Патриарх Кирилл, “Церковь, как вы знаете, не намерена вовлекаться в политическую борьбу, выбирать свою партию. Она будет поддерживать диалог со всеми политическими силами ради совместного служения благу народа и отечества " Сам по себе факт выступления Леонида Гозмана на Всемирном Русском Народном Соборе явился проявлением именно такого образа действий. Церковь делает нечто гораздо более важное, чем поддержка той или иной стороны в частных конфликтах - трудится над изменением самой общественной атмосферы, и утверждением тех универсальных ценностей, которые могли бы служить основой для подлинно гуманного и справедливого общества. В этом отношении возможно самое широкое общественное сотрудничество - и, как мы видим, сторонники “Правого Дела” приглашены к нему вместе со всеми остальными. |
| С не меньшей пышностью и великолепием отмечались постоянные и экстраординарные государственные праздники: та генефлиа – день рождения Константинополя (11 мая), коронация василевса, день рождения императора, его свадьба, рождение или крестины царских детей, победоносные триумфы, когда толпа осыпала ществующих цветами. Центром торжества в честь рождения императора становился Большой императорский дворец, где в триклинии Юстиниана после подачи блюд могли выступить танцовщицы. Императорские свадьбы проводились по чрезвычайно сложному и торжественному ритуалу, который проводил Патриарх. Жених и невеста появлялись в парадных одеждах и в свадебных венцах, подобных тем, которые до сих пор используют в Православной Церкви при венчании. Над головой императорской четы подвешивалась пурпурная ткань. По окончании церемонии вся присутствующая знать преклонялась перед молодоженами и, выстроившись в процессию, сопровождала своих монархов в императорский дворец, где хоры факций прасинов и венетов приветствовали их пением под игру органа, принадлежавшего факции прасинов. Потом молодожены переходили в свою спальню, где сняв венцы и положив их на кровать, принимали гостей. Все завершалось праздничным пиром в упомянутом выше Триклине 19 лож. Такие праздники, расцвечивавшие и дворцы, и улицы, входили в число актов придворного церемониала и совершались по строгому порядку, с вручением подарков. Так, во время восшествия на престол раздавали тысячи эпикомпиев – полотняных мешочков, в каждом из которых было по несколько золотых, серебряных и медных монет. В этом никто не превзошел Юстиниана II, который роздал в один год народу, армии, врачам, адвокатам, золотых дел мастерам и даже банкирам 7200 литр золота (518 400 номисм)! Во время Пасхи или Рождества Богородицы среди прочих важных действий был обряд раздачи бесплатного хлеба, который выпекали в эргастириях булочников из государственных запасов зерна. Случалось очень пышно, с блеском и великолепием принимать чужеземных государей, особенно тех, которые были нужны Империи и на которых поэтому надо было произвести особое впечатление. |
| Такое же некоторое смягчение видно в отношении к рабам, хотя никто не ставил вопрос об отмене рабства как такового. Раб по-прежнему считался собственностью хозяина. Он не имел права даже вступить в юридический брак. Константин запретил чрезмерно суровые наказания и убийства рабов, а также весьма осложнил возможность распродажи членов семей рабов в разные руки. Запрещалось использовать рабынь-христианок для проституции. Церкви было предоставлено право освобождения рабов. Однако ни Константину, ни его последователям не приходило в голову включить в законодательство что-либо, подтверждающее слова св. Павла, что «во Христе нет ни раба, ни свободного» (Гал.3:28). Империя оставалась учреждением «старого мира» с социальным неравенством, использованием насилия и т.д. Законы отражали лишь принцип рациональности, порядка и умеренности. Откровение о «новом творении» виделось не как вмешательство в «естественный порядок» вещей, а как эсхатологический идеал, предвкушаемый Церковью в ее таинствах. 3. Можно сказать, что главная перемена, происшедшая в Империи после Константина, - это та мощная поддержка, которая предоставлялась Церкви для выполнения ее миссии. Просто невозможно перечислить полный список всех привилегий, оказанных императорами Церкви и ее служителям с IV по VI вв. Все это дало Церкви громадную власть и влияние в обществе, не сравнимые с прежним влиянием языческих жрецов: те были лишь служителями храмов и не имели ни общей организации, ни чувства единства. Новые возможности были прежде всего экономическими. Императоры дарили Церкви земли и дворцы и строили для нее роскошные новые базилики, жертвовали деньги на содержание новых храмов и на жалование клирикам. По законодательству Константина Церковь могла получать собственность по завещанию. Богатство Церкви выросло несказанно, хотя большая его часть шла на «социальные служения» - больницы, детские приюты, дома для престарелых и т.д. Например, в Антиохии во время Иоанна Златоуста Церковь ежедневно кормила 3 тыс. девственниц и обеспечивала едой и одеждой несколько тысяч неимущих. В течение всех средних веков Церковь, по существу, была единственным учреждением, занимавшимся «социальным служением», поэтому богатство для Церкви было необходимо. Ее финансовому благосостоянию способствовало также и частичное освобождение от налогов (с церковных земель налоги платились). Но были и злоупотребления. Мы уже говорили о роскошном стиле жизни папы Дамаса (366-384), а взятки, посланные в Константинополь из Эфеса Кириллом Александрийским, превышали 2500 фунтов золота. |
| «Прости, Анастасия, воскресившая нам учение, место общей победы, Силом, в котором мы водрузили скинию, сорок лет блуждавшую по пустыне!.. Простите, и прочие храмы!.. Простите, Апостолы, мои учители в подвижничестве!. Прости, кафедра, эта завидная и опасная высота! Прости, собор архиереев и иереев, ликостояния назореев, честность дев, благопристойность жен, толпы вдов и сирот, очи нищих, устремленные к Богу и к нам! Простите, любители моих слов, эти народные собрания и стечения, и эти трости, пишущие явно и скрытно, и эта решётка, едва выдерживающая стесняющихся к слушанию!.. Простите, цари и царские дворцы, служители, домочадцы! Плещите руками! Умолк язык, для вас неприязненный и вещий! Хотя он и не вовсе умолкнет, и будет ещё препираться рукой и чернилами... Прости, град великий и христолюбивый!.. Приступите к истине, перемените жизнь свою, хотя поздно. Чтите Бога более, нежели сколько обыкли. Простите, Восток и Запад! За вас и от вас терпим нападение. Не утратят Бога удалившиеся от престолов, но будут иметь горнюю кафедру, которая гораздо выше и безопаснее этих кафедр. Простите, ангелы, надзиратели сея церкви! Прости мне Троица, моё помышление и украшение. Чада, помните, как побивали меня камнями! » 459 Вскоре, затем, св. Григорий оставил Константинополь. Это было в 381 году. Так закончилась многотрудная и многополезная пастырская деятельность св. Григория в столице империи. Немного времени она продолжалась, не полных три года, но она богата своими результатами. Если Церковь Константинопольская не была вполне уничтожена еретиками, которые из шестидесяти слишком лет, прошедших со времени Первого Вселенского Собора, в течение сорока лет непрерывно владели этою Церковью; если из развалин и разорения она была воскрешена и восстановлена, если из запущенной нивы она стала плодоносящей, то честь такого восстановления принадлежит героической пастырской самоотверженной деятельности св. Григория, показавшего на своём примере, что может сделать даже один пастырь-ратоборец, если он с живой верой в Бога и искренней любовью к своему пастырскому делу приступает к служению. Правда, Григорьевых трудов не оценили и не оказали ему нравственной поддержки. Тяжело это. Но, ведь, пастырство крестоношение. Поэтому, пусть пастырь и не рассчитывает на эту поддержку, и запасается самоотвержением. |
| В России, начиная с императрицы Елизаветы Петровны, дочери Петра I (1741–1761), смертная казнь применялась лишь в редких случаях. Каждый такой приговор подписывал лично сам император, что говорит об исключительности подобных событий. Елизавета, вступая на трон, дала обещание никого не казнить, и это обещание она сдержала. В результате восстания декабристов в 1825 году было повешено всего пять человек, приговор вынесли более чем сотне, но государь Николай I (1825–1855) помиловал почти всех. Для сравнения в 1848 году в Австро-Венгерской империи при восшествии на престол Франца Иосифа тоже произошел мятеж, во время которого венгры стали требовать политической независимости, но там казнили около ста тысяч человек — забили кнутами, расстреляли или повесили. Общество не осудило Франца Иосифа за это, он – довольно почитаемая фигура, его именем в современной Австрии называют дворцы-музеи, парки, сады, отели. А Николая I за казнь декабристов образованная российская публика всячески порицала, и он сам тяготился собственным решением привести в исполнение данный приговор. Начиная с XVIII века в России смертной казнью карался сугубо политический террор, причем с 1826 года до 1906 год было казнено 3419 человек, при том, что от рук революционных террористов за период 1900 – 1910 года погибло и ранено было около 17000 человек . В Европе XIX века ситуация была иная, смертная казнь там не считалась зазорной, в одном из писем к жене Н. Огарев рассказывает о том, как при нем в Англии приговорили к повешению человека за попытку суицида, причем у несчастного на горле была едва зажившая рана, поэтому возникло затруднение: как лучше затянуть веревку, чтобы рана не раскрылась. Что касается других наказаний преступников, то в Париже XVII века карманным воришкам палач ломал кости ног железной палкой, – во многих местах, чтобы никогда больше не могли ходить. Мастера Иоганнуса из Аугсбурга, создателя одного из соборов Кракова, ослепили за то, что он вовремя не отдал долг. По суду его приговорили именно к такому наказанию и выжгли мастеру глаза. Он не отказывался от долга, только умолял об отсрочке, но ее не получил. |
| Почему достаточно большое количество русских людей уходят в протестантские церкви, увлекаются вост. религиями, или вообще принимают ислам, уходя из православия? Дэм Разного рода протестантские деноминации, или в просторечии секты, хлынули в нашу страну в самом начале 1990-х годов. В это время духовный вакуум был огромен, а Православная Церковь тогда еще не имела возможностей ответить на массовый запрос людей, нуждающихся в духовном окормлении - просто в силу отсутствия достаточного количества храмов и священников. В то же время иностранные миссионеры, хлынувшие в Россию, хорошо снабженные и не имевшие никаких административных преград, собирали стадионы и дворцы культуры. Я очень хорошо помню, как в Москве такие мероприятия проводились в спорткомплексе Олимпийский и собирали огромные толпы людей, привлеченных бесплатной раздачей литературы и гуманитарной помощи. С тех пор у нас много такого рода сект, и в них достаточно, в том числе, и русских людей. Это плохо, но такова данность, в которой мы живем сегодня. Церковь старается переломить эту ситуацию и борется с сектантами, проповедуя неповрежденное апостольское учение. Что касается ислама, здесь ситуация сложнее. Как Вы, наверное, уже заметили, часто ислам принимают люди с определенным внутренним настроем на агрессивное отчуждение от окружающего социума. Здравствуйте, уважаемый Владыка. Я являюсь отцом троих детей и меня волнует следующий вопрос. Сейчас во многих школах вводится преподавание Основ православной культуры, и вообще, много говорится о воспитании детей, о том, что им надо прививать духовные ценности и т.д. Но стоит ребенку, вышедшему из школы или даже из церкви, подойти к обыкновенному киоску Роспечати – и где оно будет, все наше духовное воспитание? Мощная инъекция разврата. И это я только о киоске Роспечати – не касаясь телевизора и компьютера. Я далек от того, чтобы идеализировать советскую власть, но почему при ней все это было нельзя, а теперь стало можно? Почему тогда работал запрет, а сегодня он работать не может?! Нашему правительству, судя по всему, до лампочки (простите уж мне такое выражение), что дети развращаются с колыбели; но почему Церковь не пытается поставить этому заслон, почему она не настаивает на введении в стране нормальной нравственной, этической цензуры? Бесполезно ведь воспитывать, когда параллельно идет процесс развращения. Юрий Дмитриевич |
|
|
