| В тех провинциях, где не было архиерейских приказов или разрядов, были поставлены до времени разночинцы. Всем означенным комиссарам, a равно и вотчинным управителям, поставленным в разных заопределенных вотчинах, даны были из Приказа особые инструкции, определяющие их права, обязанности и отношения. В инструкции «наипаче» обязывались они «быть верными, справедливыми и верными слугами» его величеству, императрице и «кровным наследникам» их, и должны были дать в соборных церквах своих провинций присягу «не токмо все но инструкции право, истинно, справедливо соблюдать», но и предотвращать добросовестно всякое зло для государства. Исправное отправление государственных податей, применительно к светскому исправлению их камерирами, поставлено им в числе главных обязанностей. Всем сборам комиссар должен вести запись в окладной книге, выданной из Приказа. Собранные суммы он должен отдавать по указному назначению и отнюдь не тратить. Натуральные подати хлебом или другими вещами должны быть исправляемы под его присмотром и ответственностью за недоброкачественность принятых негодных вещей. В случаях переписи или досмотра дворов и земель его ведомства со стороны государства, комиссар обязывался быть лично с переписчиками или досмотрщиками. Если такая перепись будет поручена ему, то «имеет он поступать со всяким прилежанием и верностью по присяге и никакого подлогу не чинить под жестоким истязанием и фискальским взысканием». По истечении каждого месяца комиссар представлял, не позже 14 числа следующего месяца, отчет в сборах и отправлении их Монастырскому Приказу; в случае промедления таким репортом с него взыскивался штраф по полтине за каждый день просрочки. Годовой отчет должен был представляться не позднее конца марта следующего года, под угрозою штрафа за неисправность по два рубли за каждый «прогульной день». Месячные и годовые отчеты предписано было составлять таким образом, чтобы Приказ мог, при ревизии их, проверять исправность представлявших взаимною их поверкою. При проходах войск чрез провинцию комиссара, он обязал наблюдать как за тем, чтобы войска были удовольствованы во всем по указу со стороны ему подведомственных вотчин, так и за тем, чтобы тягости, упадавшие при таких случаях на крестьян, были уравнительны для крестьян всех ведомств. |
| более, чем значится в ведомостях коллегии. Принимая все это в расчет, в доимке должно значиться за Приказом на 1721 г. 253075р. 171/9 к. и на 1722 г. 130453р. 78 к.,—всего 383538р. 963/5к. — и при том, если оклады, показанные коллегиею, верны: в чем никак нельзя быть уверенным никому. Приказ и Синодальное управление—того убеждения, что и этой суммы гораздо менее за их ведомством в недоимке, если бы можно было привести в точность и определенность все необходимое для правильной раскладки государственных податей и для проверки действительных платежей, отправлявшихся в вотчинах.—Результатом означенных объяснений было то, что по повелению Государя назначено было следствие о том, кто, и почему и сколько недоимки запустил на ведомстве Монастырского Между тем генералы, штаб- и обер-офицеры производили недоимочные сборы в ведомстве Приказа и Синода, по указам из Сената. В указах им предписывалось, «чтоб они собранные в губерниях и провинциях по посланным из Сената указом на прошлые годы из доимки деньги табельных доходов выслали всю в Военную Коллегию в самой скорости, a которые деньги у них были собраны и отданы в рентереи, то из тех рентерей им, генералитету и штаб-офицерам, взяв те деньги прислать потому ж в Военную Коллегию без всякого замедления и остановки, a сколько и с которой губернии и провинции тех денег, также и из рентерей послано будет, о том расписав именно— сколько в том числе собранных денег синодского ведомства и из светских порознь, прислать ведомости в Сенат a таковые ж в Синод, в Камер-коллегию ив Штатс-Контору, по которым ведомостям те деньги за честь в положенный оклад Военной коллегии, a в святейший Синод ведение, в Камер-коллегию и в Штатс-Контору указы о том же из Сената Генералы, свидетельствовавшие количество душ мужеска пола, поручали отдельные провинции своей губернии штаб- и обер-офицерам для сбора не доимочных денег,—а эти рассылали по отдельным вотчинам солдат. Таким путем собрано было денег в Петербургской, московской, архангелогородской губерниях и некоторых провинциях других губерний 69.248 р. |
| В 1803 году всем праздным лицам духовного звания было дозволено свободно избирать себе род жизни, но уже через три года начался очередной разбор безместныхдетей духовенства, не получивших образование: годных для военной службы отправляли в полки, а непригодных – определяли в сторожаконсисторий. Последний разбор был проведен в 1830—1831 годах. На военную службу брали праздных лиц духовного сословия в возрасте от 15 до 40 лет. Исключение былосделано для не успевших определиться на место выпускников богословского и философского классов. Кроме того, разрешалось оставить по одному сыну при отцахдля прокормления в старости. Большие перемены в положении духовенства наступили в конце 50-х годов. Для обсуждения вопросов о положении духовенства составилось особое присутствие изчленов Синода, обер-прокурора, нескольких министров и других высокопоставленных чиновников под председательством митрополита Исидора. В 1867 годуПрисутствие выработало положение, которым отменялись наследственные права на церковные места, а через 2 года после этого вышел указ, вносивший радикальные перемены в положение духовенства. Из духовного ведомства были исключены певчие, звонари, церковные сторожа, сверхштатные псаломщики, а самое главное – все взрослые дети клириков. Причем им присваивались весьма высокие сословные права. Сыновья священнослужителей получили личноедворянство или почетное потомственное гражданство, а дети церковнослужителей приравнивались к почетным личным гражданам. Им предоставлялось право поступатьна военную или гражданскую службу, а также, по желанию, вступать в купеческие гильдии. Дети певчих, звонарей, сторожей обязаны были по достижениисовершеннолетия приписываться в сельские или городские общества, но с освобождением от податей. В духовном чине остались лишь лица, состоявшие надействительной церковной службе. Юридически этим указом сословность духовенства упразднялась. В 1863 году выпускникам семинарий был открыт доступ в университеты, и вскоре выходцы из духовенства составили почти половину студенчества. По успеваемостиэто были всегда лучшие студенты, но в силу ряда причин они часто разделяли радикальные и даже нигилистические взгляды. Детям духовных лиц разрешали такжепоступать в светские средние школы, но в отличие от семинарий, в гимназиях и реальных училищах образование было платным, поэтому даже те сыновья клириков,которые не собирались посвящать свою жизнь Церкви, предпочитали завершать среднее образование в семинарии, а потом идти в университет или на гражданскуюслужбу. В то же время с конца 50-х годов шире открывался доступ к церковному служению для лиц из других сословий. |
| С разрешения Св. Синода, Приказ в 1723 году установил новое административное управление своего ведомства, согласное с общегосударственным провинциальным делением. Все ведомство его по управлению разделилось по провинциям, а не по епархиям, как было доселе со времени восстановлении Приказа. Во всякой провинции предположено поставить особого управителя, комиссара синодальной команды. В некоторые провинции уже и назначены были таковые чиновники; в других остались до назначения особых комиссаров управителями синодальные дворяне, отправленные для собирания и приема книг и ведомостей в провинциях о вотчинах. В большей же части провинций управление и отправление по вотчинам и сборам поручено приказным людям архиерейских домов; но и они должны были ведать свои области не по епархиям, а по провинциям. Составлено было расписание, которым определено при каком архиерейском Приказе или разряде какие провинции должны быть в ведении. Так Новгородская и Великолуцкая провинции отданы в ведение Новгородскому архиерейскому приказу, Псковская – Псковскому, Тверская – Тверскому, Казанская, Свияжская, Пензенская и Уфимская (по причине малолюдства в них синодальных подчиненных) Казанскому и т. д. 662 . В тех провинциях, где не было архиерейских приказов или разрядов, были поставлены до времени разночинцы. Всем означенным комиссарам, а равно и вотчинным управителям, поставленным в разных заопределенных вотчинах, даны были из Приказа особые инструкции, определяющие их права, обязанности и отношения. В инструкции «наипаче» обязывались они «быть верными, справедливыми и верными слугами» его величеству, императрице и «кровным наследникам» их, и должны были дать в соборных церквах своих провинций присягу «не токмо все по инструкции право, истинно, справедливо соблюдать», но и предотвращать добросовестно всякое зло для государства. Исправное отправление государственных податей, применительно к светскому исправлению их камерирами, поставлено им в числе главных обязанностей. Всем сборам комиссар должен вести запись в окладной книге, выданной из Приказа. |
| Но на заседании 20 мая Иоаким снял с себя не заслуженный укор и, по свидетельству синодального протокола, произнес следующую примечательную речь. «Желаю, чтобы священные мои братья знали, что я намеренно никого из них не желаю обидеть. Как человек, я имею и недостатки, имею о различных предметах свои мнения, вследствие чего иногда возникает разногласие, но намеренно я не нападаю ни на одного брата. Доказательством служат три года моего второго патриаршества, в течение которых я благополучно работал совместно с синодом. В этот период времени я о многом слышал, многое узнал, но, если нужно было сделать кому-либо замечание, я делал это вполне по-братски. Желаю, во-вторых, чтобы все мои братья знали, что если мы и разногласим относительно способа осуществления различных дел, то относительно существа их мы все согласны: мы со всею силою должны защищать права церкви. Замечаемое, быть может, мое разногласие в некоторых делах происходит частью от моего характера, частью от административной моей опытности. Я думаю, что, действуя спокойно, мы достигнем от правительства большего. Я вовсе не желаю порицать действия моих предшественников, напротив, я обязан благодарностью прежним деятелям за то, что они совершили, и молюсь за почивших из них. Полагаю, что мы должны иметь в виду дела, независимо от лица, и должны изыскать способ защиты и обеспечения прав наших, потому что никто из нас не имеет другого мнения, коль скоро дело идет о защите прав и преимуществ церкви и народа. Искренняя речь патриарха ясно показывает несправедливость обвинения в непочтительном его отношении к прежним патриархам. Столь же несправедливо и обвинение патриарха в «нарушении общих нравственных принципов», взведенное по поводу осаждавшегося в синоде дела о взносе правительственных податей монахами скита св. Анны на Афоне. Протоколы синодальных заседаний и документы патриаршей канцелярии показывают, что дело велось правильно, при участии всего синода и решено согласно с действующими на Афоне узаконениями. |
| В видах большого расположения инородцев к принятию христианства решили выдавать миссию копию с Высочайше утвержденного 17 июня 1826 года мнения государственного совета о льготах предоставленных инородцам, принимающим святое крещение, для объявления им при проповеди . Льготы эти состояли в трехлетнем освобождении от всех податей и повинностей. Относительно же того, какова должна быть жизнь и каковы отношения между членами миссии, замечательные по истинно христианскому, братскому духу правила составлены были самим архимандритом Макарием. Сотрудники Макария приняли и подписали правила, а преосвященный Евгений утвердил их, как весьма годные. Затем, донеся Святейшему Синоду о составе и организации новой миссии, Евгений испросил назначение Макария начальником ее. Утвердив Макария начальником миссии, Святейший Синод определил на путевые издержки и на все потребности миссии отпускать из синодальных сумм ежегодно 1,000 рублей ассигнациями. Сверх сего Топольская консистория назначила от себя жалование семинаристам по 250 рублей ассигнациями в год. Сам же Макарий решительно отказался от всякого жалованья, объявив, что довольствуется своей магистерской пенсией в 350 рублей ассигнациями, и тогда только будет просить пособия, когда его собственный средства окажутся недостаточными. Наконец миссию постарались снабдить необходимыми богослужебными принадлежностями, с походною церковью в честь Всемилостивого Спаса, небольшой библиотекой, состоявшей из экземпляров книг Священного Писания на славянском и русском (Новый Завет) языках, нескольких экземпляров Священной истории, «начатков христианского учения», азбук и некоторых других книг и брошюр. 26-го августа 1830 года Макарий с сотрудниками прибыль в Бийск и отсюда начал знакомство свое с алтайцами и миссионерскую деятельность. Сначала он стал знакомиться с местностью Алтая, отыскивая наиболее удобный пункт для обоснования миссии, с каковою целью часто разъезжал из Бийска по разным направлениям, изучая при разъездах наречия алтайцев и проповедуя. Пробыв в Бийске до 21 февраля 1831 года, Макарий перебрался поближе в кочевьям алтайцев в Сайдыпский казачий форпост, отсюда 23 мая окончательно переселился, за 90 верст к югу от Бийска, в Майму – селение из 10 домов давно крещеных инородцев, показавшееся ему самым удобным для миссионерского стана. |
| В 1803 году всем праздным лицам духовного звания было дозволено свободно избирать себе род жизни, но уже через три года начался очередной разбор безместных детей духовенства, не получивших образование: годных для военной службы отправляли в полки, а непригодных – определяли в сторожа консисторий. Последний разбор был проведен в 1830–1831 годах. На военную службу брали праздных лиц духовного сословия в возрасте от 15 до 40 лет. Исключение было сделано для не успевших определиться на место выпускников богословского и философского классов. Кроме того, разрешалось оставить по одному сыну при отцах для прокормления в старости. Большие перемены в положении духовенства наступили в конце 50-х годов. Для обсуждения вопросов о положении духовенства составилось особое присутствие из членов Синода, обер-прокурора, нескольких министров и других высокопоставленных чиновников под председательством митрополита Исидора. В 1867 году Присутствие выработало положение, которым отменялись наследственные права на церковные места, а через 2 года после этого вышел указ, вносивший радикальные перемены в положение духовенства. Из духовного ведомства были исключены певчие, звонари, церковные сторожа, сверхштатные псаломщики, а самое главное – все взрослые дети клириков. Причем им присваивались весьма высокие сословные права. Сыновья священнослужителей получили личное дворянство или почетное потомственное гражданство, а дети церковнослужителей приравнивались к почетным личным гражданам. Им предоставлялось право поступать на военную или гражданскую службу, а также, по желанию, вступать в купеческие гильдии. Дети певчих, звонарей, сторожей обязаны были по достижении совершеннолетия приписываться в сельские или городские общества, но с освобождением от податей. В духовном чине остались лишь лица, состоявшие на действительной церковной службе. Юридически этим указом сословность духовенства упразднялась. В 1863 году выпускникам семинарий был открыт доступ в университеты, и вскоре выходцы из духовенства составили почти половину студенчества. По успеваемости это были всегда лучшие студенты, но в силу ряда причин они часто разделяли радикальные и даже нигилистические взгляды. Детям духовных лиц разрешали также поступать в светские средние школы, но в отличие от семинарий, в гимназиях и реальных училищах образование было платным, поэтому даже те сыновья клириков, которые не собирались посвящать свою жизнь Церкви, предпочитали завершать среднее образование в семинарии, а потом идти в университет или на гражданскую службу. В то же время с конца 50-х годов шире открывался доступ к церковному служению для лиц из других сословий. |
| И тому всему учиня переписные книги повотчинно и вышеписанныя свидетельства, закрепя своими руками, прислать в Монастырской Приказ немедленно, а наличного хлеба и прочего, что чего при осмотре явится, повелеть тех вотчин управителям и приказчиком, старостам выборным и всем крестьянам беречь, а в расход, без указа из Монастырского Приказа, отнюдь не держать. 17) По присланным указам из Монастырского Приказа, каковы к тебе присланы будут о сборах денежных и всяких податей и по сей инструкции исполнение всякое чинить с известием обо всем в немедленном времени непременно на указные сроки, как в сей инструкции предложено и во оных присланных указах предлагаемо будет под опасением не только за неотправление, но и за неответствие о получении оных указов по генеральному регламенту беспощадного себе жестокого разорения, понеже о том присланными Его Императорского Величества указами из Святейшего Синода на Монастырском Приказе требуется жестоко, из которых в полученном указе марта 1 дня прошлого 722 году написано о рапортовании и об исполнении против присланных указов на указные сроки, которые изображены в том указе, а именно по генеральному регламенту 4 главы повелено исполнять не более недели времени, а в губерниях и в провинциях во оных исправляться, не отлагая ни за чем ни малого времени, как скоро возможно, с более шести недель отнюдь не продолжать, а по именным указам 721 году написано: из губерний и из провинций на посылаемые указы рапортуют только де то, что указ получен, а того, что изображено, в какое время может быть исполнено, не описывают, так же что потом делаться будет или уже исполнится, ведомостей не присылают; того ради повелно за нерапортованье за всякой месяц за срок за первой 100 рублев, за другой вдвое, за третей втрое, за четвертой вчетверо, за пятой лишение всего и в вечную работу на галеры, ежели законных причин не положат. 18) Всем обретающимся при нем служителям объявить ему Его Императорского Величества состоялися указы именные прошлых 714 и 722 годов, которые состоявшиеся о запрещении лихоимства с рукоприкладыванием, чего ради при сей инструкции с тех указов сообщить копию, к которой приложа руки оставить у себя, а таковы ж прислать в Монастырский Приказ. 29. Доношение прокурора Мон. Приказа от 4 июля 1723 г. Обер-прокурору Св. Синода о причинах неисправности в сборах с вотчин синодского ведения Из д. 1723 г. 25 |
| При Елизавете церковная миссия получала самое широкое содействие от властей. Помимо старых, петровских льгот, вводились новые: новокрещеным стали выдавать денежные и вещевые подарки, лежавшие на них подати и повинности, в том числе рекрутская, перекладывались на их некрещеных соплеменников. Государство прощало обращенным в христианство преступления, совершенные ими до крещения. В этом направлении действовали и некоторые указы, изданные при Екатерине II. Так, 20 апреля 1770 г. вышла высочайшая резолюция на докладе Военной коллегии «О объявлении пленных турок и татар, восприявших греко-российскую веру, вольными людьми, оставляя им на произвол избрать род жизни». Помимо главной льготы, обозначенной в самом названии доклада Военной коллегии, в резолюции императрицы содержалось повеление «при крещении же давать каждому за крест из сиротской суммы по 3 рубля» (в пересчете на современный курс примерно 5 тысяч рублей. – В. Ц.). Сохранялась при Екатерине и введенная еще при Петре Великом трехлетняя льгота от податей и рекрутской повинности. И все-таки в целом правительство Екатерины II, в сравнении с царствованием Елизаветы, ослабило поддержку православной миссии. 20 августа 1769 г. вышел именной указ, данный сибирскому губернатору Чичерину, «О воспрещении проповедникам ездить без дозволения к иноверцам и о строении мечетей…». Этим указом губернатору давалось право по усмотрению выдавать разрешения на строительство мечетей в пределах Сибирской губернии. 17 июня 1773 г. вышел указ Святейшего Синода, в котором содержался высочайший отзыв на доклад генерал-прокурора Правительствующего Сената князя А. А. Вяземского, провозглашавший принципы широкой веротерпимости: «Как Всевышний Бог терпит на земле все веры, языки и исповедания, то и Ее величество из тех же правил, сходствуя Его святой воле, и в сем поступать изволит, желая только, чтобы между ее подданными всегда любовь и согласие царствовало». О конкретном содержании указа ясно говорит его наименование «О терпимости всех вероисповеданий и о запрещении архиереям вступать в дела, касающиеся до иноверных исповеданий и до построения по их закону молитвенных домов, предоставляя все сие светским начальствам». |
| Все приказы, и среди них Монастырский, были расформированы, когда с 1720 г. начали работать основанные в 1717 г. коллегии. Камер-коллегия, заведовавшая государственными доходами, согласно указу Петра от 17 августа 1720 г. вместе с функциями Монастырского приказа по управлению имениями унаследовала и его персонал; Штатс-контора как ведомство по контролю за государственными расходами следила за использованием доходов с этих Через несколько месяцев учреждение Святейшего Синода повлекло за собой новые Уже на первом заседании Духовной коллегии было решено запросить царя, как теперь следовало управлять церковными имениями. В конце докладной записки (см. § 3), которая уверяла в «искании интереса Царского Величества», говорилось, будто «Духовный регламент» определил-де, что управление вотчинами должно находиться в ведении Духовной коллегии. Хотя это утверждение не соответствовало действительности, царь удовлетворил просьбу Святейшего Синода (так была переименована Духовная коллегия) и вернул церковные имения под управление церковных По ходатайству Святейшего Синода прежний Монастырский приказ был восстановлен, но уже как синодальное учреждение, под названием Камер-контора синодального правления; ей поручалось взимать государственные подати и передавать их Камер-коллегии и Штатс-конторе вместе с отчетами. Обе названные коллегии в делах надзора и контроля функционировали в качестве вышестоящих инстанций по отношению к синодальной Камер-конторе, в то время как Святейший Синод обладал директивным правом в отношении своих уполномоченных в епархиях, так называемых комиссаров, которым в свою очередь были подчинены органы управления епархиями и С государственной точки зрения эта система себя не оправдала: уже в 1721–1722 гг. податные недоимки от церковных имений составляли 120 000 руб. Ввиду этого Петр I по просьбе коллегий повелел ограничить оклады членам Синода, синодальным чиновникам и содержание монастырям до минимума и выдавать их зерном. Как только особые офицеры-контролеры собрали по епархиям часть недоимок, император разрешил выплачивать оклады пропорционально этим суммам и, лишь вняв настоятельным просьбам Святейшего Синода, он повелел заплатить содержание В течение всего процесса секуляризации, особенно же в 1-й половине XVIII в., государственная казна терпела значительный урон от подобных недоимок. Налоговые табели составлялись небрежно, а порой и заведомо неправильно, епархиальные же власти были совершенно незаинтересованы в сборе казенных податей. Кроме того, государственная налоговая система была слишком громоздкой, а отчетность — чрезвычайно |
|
|
