| АН СССР. VII серия. Отд. общ. наук. Л., 1931. 2. С. 137-169 (обзор работ о происхождении письменности — деятельность Кирилла и Мефодия и др., по переводной литературе — «Откровение» Мефодия Патарского и др.); Пенкова П. О втором южнославянском влиянии на русскую летописную традицию// Scando-Slavica. Т. 20. 1974. Р. 105116 («Откровение» Мефодия Патарского в летописном сборнике 1676 г. Копенгагенской Королевской библиотеки 147); Кривое М. В. «Откровение Псевдо-Мефодия Патарского» — эсхатологический памятник VII в.//Мероэ. Страны Северо-Восточной Африки и Красноморского бассейна в древности и раннем средневековье. М., 1999. Вып. 5. С. 132—139; Мильков В. В. Осмысление истории в Древней Руси. 2-е изд., испр. и доп. СПб., 2000. 382 с. (историософия Древней Руси: митрополита Илариона, Серапиона Владимирского, еп. Мефодия Патарского и др.); Смирнов И. Откровение Иоанна IV//Знание — сила. М., 2001. 5. С. 73—79 (о книге: Юрганов А. Опричнина и Страшный Суд//Отечественная история. 1997. 3. По мнению автора, истоки опричнины — греческие эсхатологические труды, в частности «Откровение» еп. Мефодия Патарского). — Изд. 1042 Имеется еще ряд произведений Мефодия, известных только по названию или неподлинных. См. в CPG, у архим. Филарета (Гумилевского), Е. Ловягина (Твор. С. 21—22) или еп. Михаила (Чуба). — Изд., Ред. 1043 По второму изданию Бонвеча это fr. III, p. 521. Рус. пер.: Твор. С. 287. Фрагм. 10. — Изд. 1044 Была неточная ссылка на 22.1. См.: Р. 205, Ип. 16 Bonwetsch=P. 830 lin. 4 слав.=P. 831 lin. 5 греч. Vaülant. Рус. пер.: гл. 21.9 Чуб (Твор. С. 388). — Изд. 1045 Р. 276, Ип. 2-3 Bonwetsch. Рус. пер.: гл. 16 (Твор. С. 212). — Изд. 1046 Р. 272, Ип. 3-4 Bonwetsch. Рус. пер.: гл. 14 (Твор. С. 210). — Изд. 1047 Р. 319, Ип. 6-9 Bonwetsch. Рус. пер.: гл. 38 (Твор. С. 238). — Изд. 1048 В тексте неточная ссылка: III, 17. — Ред. 1049 Р. 314, Ип. 9 sq. Bonwetsch. Рус. пер.: гл. 36 (Твор. С. 235). — Изд. 1050 Р. 190, Ип. 11-12 Bonwetsch (нем. пер.)=Р. 802 Ип. 3 слав.=Р. 803 Ип. 4-5 греч. |
| В числе основных мероприятий В. во исполнение определения о создании Поместной правосл. Церкви в Китае были: адм. реформа, объединившая все правосл. приходы в рамках Экзархата, образование на основе совета миссии и совета Экзархата единого экзаршего совета, включение кит. клириков в организованное при Экзархе Управление. Для успешного развития миссии были созданы пастырско-катехизаторские курсы в Пекине, 3 школы для кит. детей, учреждена комиссия по переводу богослужебных книг на совр. кит. язык, совершались иерейские и диаконские хиротонии из числа правосл. китайцев. Массовая эмиграция рус. населения из Китая, малочисленность кит. паствы, недостаток средств, а также высокие налоги, к-рые платила миссия, чрезвычайно затрудняли ее существование и миссионерскую работу Экзархата в целом. В рапорте Патриарху от 27 июня 1954 г. В. изложил главные причины кризиса миссионерской работы и просил реорганизовать церковное управление в Китае путем упразднения Русской духовной миссии и создания самостоятельного Экзархата с назначением Экзарха из кит. духовенства. 30 июля 1954 г. Синод постановил упразднить Русскую духовную миссию в Китае и передать все правосл. храмы Китая в ведение Восточноазиатского Экзархата. 29 окт. 1955 г. В. получил сообщение, что все церковные дела передаются в компетенцию религ. отдела при правительстве КНР. Дальнейшее ужесточение политики кит. властей в отношении правосл. Церкви привело к тому, что 30 марта 1956 г. вся недвижимая собственность Экзархата была передана кит. правительству, кроме территории Бэйгуаня (сев. подворья миссии), ставшей собственностью советского посольства в Пекине. 24 апр. 1956 г. В. передал все церковные дела и имущество Пекинской епархии временно исполняющему обязанности главы Китайской Православной Церкви архим. Василию (Шуану). 24 мая 1956 г. В. уехал в СССР, 31 мая был назначен архиепископом Краснодарским и Кубанским, 20 июня 1961 г. возведен в сан митрополита. 11 мая 1963 г. награжден орденом равноап. кн. Владимира 1-й степени. Погребение В., состоявшееся 21 авг. 1966 г., совершили архиеп. Ставропольский и Бакинский Михаил (Чуб) и еп. Симферопольский и Крымский Леонтий (Гудимов). В. похоронен на городском кладбище Краснодара. |
| – Благослови, батек, по прямой. – Ну, иди, матушка, по прямой. Схиархимандрит Макарий рассказывал, что схимонахиня Серафима на его глазах шла по реке Воронеж и «даже тапочки не намокли…» (Ее келейница, ринувшаяся было за ней, чуть не утонула в ледяной воде.) Приведем случай свидетельствующий о прозорливости матушки Серафимы. В конце 1962 года владыка Сергий благословил схиархимандрита Макария, в то время иеромонаха Власия, съездить в отпуск на родину, в Ставропольский Край. Из отпуска иеромонах Власий вернулся с необычным подарком от архиепископа Михаила (в миру Михаил Андреевич Чуб, (1912–1985г.)). Владыка Михаил вручая ему яблоко, сказал: «Вот, чадо – возьми этот плод, и донеси до Господа». Иеромонах Власий решил отдать яблоко матушке Серафиме. Увидев яблоко, матушка строго спросила: «Тебя на поездку кто благословлял? Владыка Сергий? Вот ему и отдай!» По благословению матушки Серафимы он передал яблоко владыке Сергию и сказал: «Вот, это Вам, владыко святый – быть Вам скоро архиепископом. Вскоре владыку перевели на Минскую кафедру с возведением в сан архиепископа. (Епископ Сергий (в миру Сергей Васильевич Петров) (1924–1990 гг.) 16 марта 1961 года был назначен управляющим Воронежской епархией, а 9 октября 1963 года перемещен на Минскую кафедру с возведением в сан архиепископа. 8 июня 1971 года возведен в сан митрополита.) По свидетельству духовных чад старца Макария: «Батюшка очень ценил матушку Серафиму, всегда с любовью посещал её, и она питала к нему ответные подобные чувства: достаточно сказать, что в последние годы жизни причащал и исповедовал её именно о. Макарий, а при кончине своей (о которой она предсказывала за несколько лет), позволила остаться только ему одному». (Прозорливый старец Макарий говорил своим духовным чадам, что со временем матушку Серафиму обязательно прославят.) 5 октября 1966 года матушка мирно отошла ко Господу. Ее могилка находится в Мичуринске, рядом с храмом в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость», в котором при жизни любила молиться матушка. В 1998 году стараниями бывшего благочинного Мичуринского округа протоиерея Александра Филимонова над могилкой старицы была установлена надгробная часовенка. По сей день страждущие приходят на могилку праведницы, просят её молитвенного предстательства пред Господом и по молитвам старицы обретают душевное спокойствие. |
| Он решил помахать топором — самое верное средство разогреться, тем более что для починки изгороди возле дома (а она опять, дьявол ее возьми, обвалилась) нужны были свежие вицы и новые колья. Когда их и нарубить, как не сейчас? Не гонять же специально лошадь. Он подошел к телеге и тут увидел на телеге измятую, свернутую трубкой газету, которая, по всему видать, выпала из кармана его фуфайки. Он вспомнил, с каким воодушевлением говорил о газете Егорша, и озябшими руками развернул ее. На четвертой странице, в левом углу, сверху, красным карандашом была отчеркнута статья — “Наш рабочий парень”. С портретом. Должно быть, того самого парня, о котором написано в статье. Что за чертовщина? — удивился Михаил, всматриваясь в портрет. Да ведь это Егорша! Он. Его, Егорши, прищуренный глаз целится в него с газеты. Ну и ну!.. Он присел на телегу. “Кто не знает на Пинеге этого молодого прославленного лесоруба с задорными синими глазами и золотым есенинским чубом!” Здорово! На всю Пинегу прославленный. И золотой чуб не забыли. “Отличный товарищ и друг, первый заводила и весельчак, вдохновенный мастер леса и гармонист…” Да, расписали. Хоть на божницу ставь. “Георгий Суханов с детства полюбил лес. Еще будучи ребенком, он не мог равнодушно смотреть на загубленное дерево, а — что греха таить — подчас у нас еще встречаются люди, которые не умеют попридержать топор в руках. Не в пример этим доморощенным митрофанушкам маленький Гоша понимал, что лес — это главное богатство Севера…” Дьявола он понимал! “Война с фашистской Германией застала Георгия на школьной скамье. Отца призвали в армию. На всю жизнь запомнилось прощание с любимым отцом. - Ну, сынок, — сказал старый мастер леса, вручая свой стахановский топор сыну, — не подкачай! Будем крушить кровавого Гитлера с двух сторон: я штыком, а ты топором. И юный патриот на пятнадцатом году пошел в лес. Ему хотелось учиться, овладевать теми знаниями, которые выработало человечество, но в этот грозный для Родины час…” Брехня! Все брехня. Если бы спросили его, Михаила, он бы порассказал, как они с этим юным патриотом отправлялись на лесозаготовки… А когда это отец успел вручить ему свой стахановский топор? Отец-то у него на сплаве, на Усть-Пинеге был, когда война зачалась. Оттуда, со сплава, его и на войну взяли. |
| Иларион (Алфеев), иеромонах. Святитель Григорий Богослов и преподобный Симеон Новый Богослов: сравнительный анализ учения о Боге// Церковь и время. – М., 1998. 1(4). Илларион (Алфеев). Симеон Новый Богослов//Новая философская энциклопедия в четырех томах. – М.: Мысль, 2000–2001. – Т. III. Иоанн Мейендорф. Введение в святоотеческое богословие. – Клин: Христианская жизнь, 2001. С.324–331. Иоанн Мейендорф. Византийское богословие: Исторические направления и вероучение. – М.: Когелет, 2001. С.133–137. Иоанн Мейендорф. История Церкви и восточно–христианская мистика. – М.: Институт ДИ–ДИК; Православный Свято–Тихоновский Богословский институт, 2003. С.292–293. Иоанн Экономцев. Православие, Византия, Россия. – М., 1992. С.39–43. Киприан (Керн). Антропология св. Григория Паламы. – М.: Паломник, 1996. с.235–238. Лебедев А.П. Духовенство древней Вселенской церкви от времен апостольских до Х века. – СПб.: Алетейя, 1997. Лебедев А.П. Очерки внутренней истории Византийско–восточной церкви в IX, X и XI веках: От конца иконоборческих споров в 842 г., до начала Крестовых походов – 1096 г. – СПб.: Алетейя, 1998. Лейн Т. Христианские мыслители/Пер. с англ. – СПб.: Мирт, 1997. 1316. Лодыженский М.В. Мистическая трилогия: Свет незримый. – Б.м.: Издание православного братства во имя Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, 1998. С.311–333. Лосский В.Н. Боговидение. – М.: Изд. Свято–Владимирского братства, 1995. С.102–108. Мелиоранский Б.М. Из лекций по истории и вероучению древней христианской Церкви. (I–VIII вв.). – СПб., 1910–1913. – Вып. 1–3. (Единая пагинация). С.356–358. Миллер Т.А. Симеон Новый Богослов//Памятники византийской литературы IX – XIV веков. – М.: Наука, 1969. Минин П. М. Мистицизм и его природа. – Киев: Пролог, 2003. С.120–126. Михаил (Чуб), архиеп. Тамбовский и Мичуринский. Симеон Новый Богослов. «Огласительные слова» // Вестник Русского Западно–Европейского патриаршего Экзархата. – Париж, 1964. 48. Новоселов М. Догмат и мистика в Православии, Католичестве и Протестанстве. – М.: Лепта–Пресс, 2004. (Испытание мудростью. – Вып. 7). С.18–20, 297–303. |
| еп. Михаил (Чуб) ЗАКЛЮЧЕНИЕ Богословские воззрения святого Мефодия необходимо рассматривать в историческом контексте. При этом следует иметь в виду, что привычные в настоящее время нормы богословской систематики вошли в употребление значительно позднее той эпохи, к которой относится его литературная деятельность. Задача первоочередной важности, которую святой Мефодий должен был решать в своем богословствовании, состояла прежде всего в том, чтобы с наибольшей отчетливостью определить значение и смысл христианской веры и христианского мировоззрения как для членов Церкви, так и для пристально всматривавшегося в христианство окружавшего мира. При этом следовало правильно оценить наличную сложность обстановки со всем многообразием существовавших в то время и постоянно эволюционировавших религиозных учений, традиций и обычаев, философских воззрений и особенностей культурного уровня той многоликой среды, для которой были предназначены богословские сочинения святого епископа. Неудержимо развивавшийся в то время религиозный синкретизм делал работу богослова исключительно напряженной и ответственной. Наряду с решением этой первоочередной задачи общего характера следовало найти ответы и на специфические вопросы, выдвинутые жизнью, и защитить истину, хранимую Церковью, от наветов и искажений со стороны модного гностического дуализма, а также от спиритуалистических увлечений Оригена , в которых хранители церковного предания – и прежде всех святой Мефодий – усмотрели немаловажную потенциальную опасность для правой веры. Однако, возражая против крайностей и увлечений в системе Оригена , св. Мефодий никогда не отказывался от тех положительных элементов в богословии знаменитого александрийца, которые согласуются с церковной традицией. Читая творения святого Мефодия, следует помнить, что многие характерные для него приемы изложения богословских истин были в значительной степени определены литературными вкусами его эпохи. Отправляясь от Священного Писания и имевшегося в наличии церковного Предания, святой Мефодий богословствует на языке своей эпохи, пользуясь при этом той философией и той литературой, которые были известны его читателям. |
| Осия – седой старик с короткой округлою бородкой и длинными волосами: в ркп. Космы – молод, бородка как у Аввакума. Михей – приблизительно тождественный тип с рукописью Туринскою – пожилого, с сединою в волосах, мужа борода остроконечная, волосы курчавы. Авдий и Наум – тоже; отношение по типам мозаики и ркп. Космы, как для Аввакума; притом Авдий имеет круглую бороду и моложе. Софония – пожилой, с лысиной; на голове чуб: в списке Космы он безбород. Захария – сохранил юношеский тип, как в туринской миниатюре, тогда как в Ватик. ркп. пророк представлен седым: в мозаике Захария держит пастушеский посох, а в последней рукописи около него серп. Типы Исаии и Иезекииля приблизительно сходны с изображениями их в указанной рукописи и мозаиках церкви Св. Виталия, но оба пророка здесь много моложе. Особенно Исаия представляет замечательный тип горячего темперамента, с резкими, несколько негритянскими чертами; волосы темные, шапкой. Иезекииль с легкой проседью. Наконец два последние угловые медальона, любопытные в историческом отношении, представляют налево – Иоанна диакона (’Ιωννης δ δικονος), по типу сходного с изображениями известного И. Лествичника: продолговатое лицо, с черной, остроконечной бородой, большим, открытым лбом (как у И. Златоуста); на голове его лилово-коричневый, четырехугольный кукуль 21 В правом медальоне изображен Игумен Логгин, пожилой и одутловатый мужчина, в таком же четырехугольном и подобного цвета монашеском кубуклии. Оставляя пока в стороне общую постановку данных об установлении иконографических типов как Апостолов, так и Пророков, в монументальном искусстве Византии, заметим, что из представленного нами краткого очерка отношений Синайской мозаики к равеннским памятникам того же вида и миниатюрам, явствует: 1) сходство или близость между собой мозаических изображений, 2) античный, еще не определившийся характер тех же изображений в миниатюрах, 3) значительные отступления или движение вперед в определенном аскетическом направлении в Синайской мозаике в особенности, и 4) перевес, который с течением времени, приобрели иконографические типы миниатюр, благодаря их распространенности, и переход их в русскую иконопись. |
| ДЕТСТВО Великий Богоносный старец иеросхимонах Амвросий (в миру Александр Михайлович Гренков) родился 23 ноября 1812 года в селе Большая Липовица Тамбовской губернии. Во святом крещении он был назван Александром, в честь благоверного князя Александра Невского, память которого совершалась в самый день рождения младенца. Его отец, Михаил Федорович, занимал должность сельского дьячка. Мать, Марфа Николаевна, занималась воспитан нем своих детей, а их было восемь человек. В их семье жили еще дед и бабушка. Александр рос веселым и резвым мальчиком. Он любил сельское приволье и шумные игры. Его детское воображение постоянно было наполнено забавами, и поэтому ему не сиделось дома. Часто случалось, что, получив от старших какую-нибудь работу по дому, он при первой же возможности бросал ее и убегал на улицу. Родители, а также дед и бабушка были людьми глубоко религиозными и благочестивыми, и это находило свое отражение в укладе семейной жизни. О матери своей старец всегда говорил, что она была святой жизни. Понятно, что резвость Александра не находила одобрения в этой степенной и скромной семье, где на все детские, даже невинные, шалости смотрели как на значительные проступки. Поэтому к мальчику в семье относились с холодностью; и ни дед, ни бабушка, ни даже родная мать не любили его так, как остальных его братьев, которые пользовались вниманием и любовью старших. " Однажды, - так впоследствии передавал сам старец Амвросий, - очень раздосадованный этим, я решил отомстить брату, которого особенно любили родители. Зная, что дед мой не любит шума и что, если мы дети, бывало, расшумимся, то он всех нас без разбора: и правого, и виноватого - отдерет за чуб, я, чтобы подвести своего братишку под тяжелую руку деда, раздразнил его. Тот закричал, и выведенный из терпения дед отодрал и меня, и его. А последнее-то мне и нужно было. Впрочем, мне и помимо деда доставалось за это порядком и от матери, и от бабки " . Однако все воспитание Александра проходило в строго религиозном направлении. Юному отроку старались привить любовь к чтению слова Божия, которое было основой всей жизни этой благочестивой семьи. Каждый праздник отец брал его с собой в церковь, где он вместе с родителем на клиросе читал и пел, что ему очень нравилось. |
| Вопрос был решен, но не в виде параллельного класса, а в форме разрешения Советом по делам РПЦ увеличить прием до 50 человек, и в 1948 году на первый курс Семинарии было принято 46 человек. Владыка беседовал с каждым выпускником, заботясь не только об образовании и воспитании, но и о разумном распределении: на приход, в монастырь, преподавателем в семинарии или профессорским стипендиатом с правом преподавания. Первыми профессорскими стипендиатами в ЛДА в 1952–1953 учебном году стали окончившие курс Ленинградской Академии отцы Леонид Поляков и Михаил Чуб, в Московской – Петр Гнедич. Заботясь о подготовке будущих профессорско-преподавательских кадров, митрополит всецело поддерживал научную деятельность способных воспитанников, давая им дорогу в будущую научно-педагогическую жизнь. «Старая гвардия» уже сформованной корпорации ЛДА этому часто препятствовала. «Окончивший в 1949 году Московскую Духовную Академию студент (ныне уже кандидат богословия) Петр Гнедич, принявший священный сан в Ташкенте у Преосвященного Гурия, обратился ко мне с просьбой о предоставлении ему места преподавателя в Семинарии (даже на самый маленький оклад), лишь бы ему быть около богословской библиотеки, чтобы закончить свою диссертацию на магистра, чего он не может сделать, находясь в далекой провинции. О месте для него я подумаю. Но меня удивляет, почему Совет Московской Духовной Академии не оставил на год профессорским стипендиатом первого студента для подготовки к преподавательству – человека (по отзывам) очень талантливого, знающего языки, стремящегося к науке, и свободно направил на все четыре стороны, не придя на помощь ему в научном отношении?.. Мы здесь свои кадры бережем и уже за год – за два намечаем, кого из них и на что направить, чтобы использовать как научную богословскую силу. Может быть, и сейчас Московская Академия могла бы еще придти на помощь своему питомцу и устроить его для окончания своей работы? Его настроение, по-видимому, вполне надежное: он целибатом уже получил сан священника, к чему стремился особенно... О наших праздничных служениях расскажет Вам, конечно, Лев Николаевич. 12 января 1950 г.», – писал владыка в письме к Патриарху. |
| Возродил традицию старчества в России схиархимандрит Паисий Величковский – настоятель молдавских монастырей (вторая половина XVIII века). Со временем его влияние распространилось на многие монастыри России, в которых ученики преподобного Паисия полагали основанием монашеской жизни традиционные для восточного монашества, но преданные забвению – умное делание и старческое руководство. Наиболее значительным центром, где старчество было восстановлено в полной мере, стала в XIX веке Оптина пустынь 9 . Начало духовному руководству в этой обители положил иеросхимонах Лев (Леонид), который был учеником ученика Паисия Величковского – схимонаха Феодора 10 . Он явился родоначальником замечательной плеяды оптинских старцев. Одним из выдающихся представителей этой плеяды был старец иеросхимонах Амвросий. I. Жизнеописание иеросхимонаха Амвросия Детство Великий старец иеросхимонах Амвросий (в миру Александр Михайлович Гренков) родился 23 ноября 1812 года в селе Большая Липовица Тамбовской губернии. Во святом крещении он был назван Александром, в честь благоверного князя Александра Невского, память которого совершалась в самый день рождения младенца 11 . Его отец, Михаил Федорович, занимал должность сельского дьячка. Мать, Марфа Николаевна, занималась воспитанием своих детей, а их было восемь человек 12 . В их семье жили еще дед и бабушка. Александр рос веселым и резвым мальчиком. Он любил сельское приволье и шумные игры. Его живое детское воображение постоянно было наполнено забавами, и поэтому ему не сиделось дома. Часто случалось, что, получив от старших какую-нибудь работу по дому, он при первой же возможности бросал ее и убегал на улицу. Родители, а также дед и бабушка были людьми глубоко религиозными и благочестивыми, и это находило свое отражение в укладе семейной жизни. О матери своей старец всегда говорил, что она была святой жизни 13 . Понятно, что резвость Александра не находила одобрения в этой степенной и скромной семье, где на все детские, даже невинные, шалости смотрели как на значительные проступки. Поэтому к мальчику в семье относились с холодностью; и ни дед, ни бабушка, ни даже родная мать не любили его так, как остальных его братьев, которые пользовались вниманием и любовью старших. “Однажды, – так впоследствии передавал сам старец Амвросий, – очень раздосадованный этим, я решился отомстить брату, которого особенно любили родители. Зная, что дед мой не любит шума и что, если мы дети, бывало, расшумимся, то он всех нас без разбора: и правого, и виноватого – отдерет за чуб, я, чтобы подвести своего братишку под тяжелую руку деда, раздразнил его. Тот закричал, и выведенный из терпения дед отодрал и меня, и его. А последнее-то мне и нужно было. Впрочем, мне и помимо деда досталось за это порядком и от матери, и от бабки” 14 . |
|
|
