| «Полковник Трубецкой… Странно». Встречный адъютант, увидя царя пешком, соскочил с седла и подвел ему лошадь. У Николая была теперь рота преображенцев и лошадь. А у мятежников Московский полк. Миновав Гороховую, он остановил роту на углу у крыльца Лобановского дома, у Львов. Дальше идти рискованно – по прямой диагонали через улицы и площадь стоят московцы. Кругом кишит пестрая, непочтительная, едва ли не враждебная толпа. Он уловил косые взгляды, притворно-равнодушные. На лесах Исаакиевской церкви тоже чернь, мастеровые там отдирают для чего-то драницы от лесов и тащат каменья. Значит, и чернь взбунтовалась. Впереди, на площади, крики: – Ура! – Константин! Выстрел, другой, третий. Ему внезапно становится холодно. Он замечает, что на нем нет шинели. В это время подходит к нему очень высокий офицер, с черной повязкой на лбу, неприятными глазами, черноусый. Руку он держит за бортом сюртука. Николай всматривается: по форме офицер – Нижегородского драгунского полка. – Что вам угодно? – Николай смотрит выжидательно на изжелта-смуглое лицо. – Я был с ними, – глухо говорит офицер, – но, услышав, что они за Константина, бросил их и явился к вам. Николай протягивает ему руку: – Спасибо, вы ваш долг знаете. Черные глаза на него неприятно действуют, и ему хочется задобрить этого офицера. – Государь, предлагаю вести переговоры с Московским полком. – И офицер снова закладывает руку за борт сюртука. Николай делает вежливое лицо: – Буду благодарен. Пора действительно прекратить недоразумение. А рука за бортом сюртука дрожит. Николай, замечая это, слегка осаживает лошадь. И Якубович круто поворачивается и исчезает. Какой подозрительный человек, как все кругом неверно! А к ногам лошади падает кирпич, и лошадь встает на дыбы: молодой каменщик стоит на лесах, еще подавшись корпусом вперед. Николай пригибается к седлу, дергает сильно за повод и скачет к Адмиралтейской площади. Его догоняет адъютант: – Ваше величество, генерал Милорадович убит. Генерала Воинова чернь избила поленьями. Николай пожимает плечами и поворачивает коня. Он подзывает Адлерберга и говорит ему тихо: |
| «И умираю за Тя, да и живу с Тобою». Выражение это взято из слов св. апостола Павла: «верно слово, аще с Ним (Господом) умрохом, то с Ним и оживем» ( 2Тим. 2:11 . Рим. 6:7–9 ). Без смущения, без страха, даже с радостью и благодарностью ко Господу святые мученицы выслушивали себе от нечестивых судей смертные приговоры. Они были твердо уверены, что как Христос, восставший из мертвых, «ктому уже не умирает, смерть Им ктому не обладает» ( Рим. 6:9 ), так и они, умирая за Господа, за святое имя Его, в сообразность со смертью Его ( Фил. 3:10 ), силой славного воскресения Его оживут в самых телесах своих и будут вечно жить с Ним в прославленном теле, по непреложному Его обетованию: «веруяй в Мя, аще и умрет, оживет» ( Ин. 11:25 ). «Но яко жертву непорочную, приими мя, с любовию пожершуюся Тебе». «Ты, Господи», как бы так говорит мученица, «благоволительно принял жертву Авеля, обонял воню жертвы Ноевой, не отвергал жертв вообще всех ветхозаветных праведников; но я воспылав к Тебе горячей любовью, Тебе Единому уневестившись, не бессловесных животных, не «кровь козлюю и тельчую» ( Евр. 9:12 ), а самую жизнь свою, собственную свою кровь приношу в жертву Тебе, «Духом Святым Себе принесшему непорочна Богу» ( Евр. 9:14 ), а потому приими меня, с любовью пожершуюся Тебе, так же благоволительно, как благоволительно в ветхом завете принимаемы были Богом жертвы от непорочных, чуждых телесных недостатков животных, каких приносили Ему люди благочестивые в жертву». «Тоя молитвами, яко Милостив, спаси души наша». Преселившиеся в вечность святые мученицы, как достойные невесты Божественного Агнца – Господа Иисуса Христа, как девы мудрые, удостоились блаженной брачной Его вечери ( Мф. 25:10 . Апок. 19:7–9 ). Но пока эта святая вечеря не наполнилась еще предопределенным от Господа числом возлежащих ( Мф. 22:10 ), они молят Господа о тех духовных сестрах и братьях своих, живущих на земле, которые желают так же, как и они, удостоиться брака Божественного Агнца и просят их в сем благодатного содействия и помощи. Св. мученицы и при жизни молились за ближних. По преселении же своем на небо, по отрешении от немощного тела, с приближением к престолу Божественного Жениха своего, они еще большее стали иметь перед Ним молитвенное дерзновение о душевном спасении своих ближних. Итак, слабые и немощные в деле спасения, обращайтесь к молитвам о себе святых мучениц Господних. И Господь, их молитвами, преклонится на милость к вам и спасет души ваша. (Сост. покн. «Сборник изъяснений некоторых церковных песнопений» свящ. Н. Воинова). 7. Беседа о Богородичных догматиках |
| Некоторые современники отмечали сложность характера Н., его конфликтность и «неуживчивость». Так, по мнению архим. Григория (Воинова-Борзецовского) , издавшего в 1877 г. записки Н., «причины неблестящего положения его заключались, надо полагать, в нем самом, в том именно, что, при кажущейся простоте и ангельской доброте своей, он как-то не сходился, не уживался с людьми, вследствие, должно быть, неосторожности, неподатливости и неустойчивости характера» ( Никодим (Казанцев). О Филарете. 1877. Кн. 2. С. V). Но архим. прп. Пимен (Благово) писал, что епископ «был характера весьма кроткого и смиренного и вел жизнь самую уединенную, почти никого не принимая и никуда не выезжая» (Архим. Пимен, настоятель Николо-Угрешского мон-ря: Биогр. очерк (1810-1880). М., 1881. С. 334). Н. одним из первых начал заниматься сибирской агиографией. Считается, что во время одной из поездок по епархии он обнаружил рукопись XVIII в., к-рая содержала 2 редакции Жития св. прав. Василия Мангазейского . Епископ написал к ним предисловие и комментарии и опубликовал (Повесть о блж. Василии Мангазейском и о начале Туруханского Троицкого мон-ря//Иркутские ЕВ. 1864. Приб. 7, 8, 10-12, 14, 17-19, 21, 23; отд. изд.: Иркутск, 1864). Н.- автор ряда сочинений мемуарного, публицистического, богословского характера. С 1829 по 1874 г. вел дневники (в ГА Красноярского края (Ф. 561) сохранилась 21 тетрадь за 1829-1873), часть к-рых использовал для написания автобиографии, часть обработал для различных публикаций (путевые записки напечатаны в 47 номерах «Енисейских ЕВ» за 1908-1913). По объему, широте географического и хронологического охвата, откровенности и нелицеприятности оценок мемуарное наследие Н. уникально. Книжное (ок. 80 томов) и рукописное собрание Н. по его завещанию от 27 янв. 1874 г. поступило в б-ку красноярского кафедрального собора, затем в Государственный музей Приенисейского края (ныне в ГА Красноярского края. Ф. 561), иконы - в домовую церковь архиерейского дома. Соч.: О публичных концертах с благотворительной целью. |
| Слово «жид» я впервые услышал на улице, когда мне было уже лет семь-восемь. У ворот Экспедиции стоял бородатый сторож в тулупе и смеялся над очень худой, бледной, ежащейся от холода еврейкой в черном платке. Тоненьким и гаденьким голосом бородач повторял одно и то же слово: – Жи-и-и-ид! А женщина сердилась и отвечала ему: – Это ты не хочешь жить, а я хочу жить. – Что он говорит? – спросил я маму. – Это нехороший человек, – сказала мама. «Нехороший человек», «нехорошее слово»… Как «черт», как божба, как те грязные, страшные и непонятные слова, которые со смаком выговаривал в уборной приготовительного училища толстощекий штабс-капитанский сын Василевский. Коротенький, как перекличка патрулей, разговор с Женей Шварцем в коридоре Госиздата запомнился мне, запечатлелся в памяти, как на магнитофонной или кинематографической ленте. А вот когда и как я узнал, что верят в Бога Самуил Яковлевич Маршак, Тамара Григорьевна Габбе , Даниил Иванович Хармс, – при всем желании вспомнить не могу. Но ведь была же минута, когда и Самуил Яковлевич спросил: – Ты в Бога веришь? И я ответил: – Да. В какого же Бога он верил? Он читал и возил с собой повсюду две маленькие книжечки: русскую Псалтирь и английского Блейка. Об этом я писал в воспоминаниях о Маршаке, думая, что сообщаю этим очень много. Возможно, что большинство читателей расценили это лишь как свидетельство эстетических вкусов Маршака. О том, как он верил, я его не спрашивал. Обо мне он знал, что я хожу в церковь, ношу крест, что я православный. Бог у нас был один. В ленинградские и в первые московские годы он молился. Сколько раз слышал я от него в трудную минуту: – Молись! Молись! И руку твою при этом крепко сожмет, как будто внушает, передает, перекачивает в тебя свое высокое молитвенное состояние. Хорошо помню, как молились мы с ним в тот страшный, незабываемо страшный вечер 1937 года, когда пришли мы втроем измученные, истерзанные с улицы Воинова на улицу Пестеля и когда Софью Михайловну оставила обычная ее собранность и сдержанность, когда она с рыданиями упала в столовой на тахту, забилась в истерике и стала кричать: |
| 2447 Переписку об этом между митрополитом Филаретом и архиепископом Иннокентием см. в упомянутой раньте книге И.П. Барсукова об Иннокентии (стр. 546–547 и 553–554. Москва. 1883). 2448 Правосл. Обозрение 1851 г., II. 370. Срав. замечание самого А.И. Муравьева о том же в Письмах к нему митроп. Филарета, стран. 664. Киев, 1869. 2449 Рассказывают, что сам же А.Н. Муравьев старался, по возможности, содействовать назначению преосвящ. Иннокентия в преемники митроп. Филарету. См. о сём в той же книге; Барсукова, на стран. 556–557. 2452 Разумеется потухавшее зрение, с которым приехал в Москву митрополит Иннокентий, уже тогда носивший синие очки. См. о сём воспоминания покойного архимандрита Григория (Воинова) , помещённые в Правосл. Обозрении 1889, III, 743. 2453 При этом, по словам упомянутого сейчас архимандрита Григория, святитель Иннокентий обратился лицом к храмовой иконе Успения Божией Матери, и „предстоявший народ благоговейно взирал на святителя, побуждаемый к тому самым священнолепным видом его.“ Правосл. Обозр. 1889, III, 744. 2454 Творения Иннокентия, митроп. Московского, собр. И.П. Барсуковым. Кн. I, стр. 148–150. Москва, 1886. 2460 Речь эта у Петра Симоновича приведена в сокращении. В полном виде она напечатана в „Богословском Вестнике“ 1895 г.. декабрь, стран. 287–288. 2461 Быть может потому, что представлялись тогда митрополиту не одни члены академического братства, а и монашество, приходское духовенство и посадское купечество. 2474 Ректор, протоиерей А.В. Горский ещё в 1864 году от СПб. университета получил степень доктора истории. 2478 Протоиерей (ныне протопресвитер) И.Л. Янышев, бывший ректор С.-Петербургской духовной академии. 2479 В согласии с тем у П.С. Казанского от 10 февраля читаем: „ректор (А.В. Горский) пишет, что инициатива его вызова, кажется, от самого митрополита, который интересуется юбилеем, ибо на нём хотят провозгласить его почётным членом. Митрополит сказал ему, что может быть пригласят его к участию в обсуждении академического устава, чем торопят, решившись принять во внимание мнение многих преосвященных и сданное недавно мнение покойного митрополита Филарета. Душ. Чтен. 1889, II, 436. |
| В 1898 году скончался Василий Владимирович, и дальнейшее попечение о сиротах взяли на себя сестры и брат их покойной матери. Благодаря их заботам Николай окончил Муромское Духовное училище, а затем, в 1907 году, Владимирскую Духовную семинарию. На каникулы Николай ездил к своему дяде – священнику Михаилу Антоновичу Крылову и там познакомился с Анной Константиновной Красовской; она была подругой жены отца Михаила, с которой они были дружны еще с епархиального училища. Анна Константиновна была дочерью священника Константина Красовского, служившего в Успенском храме в селе Воинова Гора Московской губернии. Она была на семь лет старше Николая, и все его родственники поначалу воспротивились их браку, но через некоторое время все же дали согласие и никогда о том не жалели. Материально им нелегко было жить, особенно в то время, когда начались гонения, но все скрашивало единство в вере. Сначала Николай работал учителем в школе на станции Усад, где до свадьбы работала учительницей и его жена. У них родилось восемь детей – четыре мальчика и четыре девочки, четверо детей умерли в младенчестве. Сохранилось семейное предание, что первые роды у Анны Константиновны были очень тяжелые, родившийся ребенок оказался нежизнеспособен и его едва успели в больнице окрестить, дав ему при крещении имя Николай. После этого Анна Константиновна в течение нескольких месяцев тяжело болела, и Николай Васильевич дал обет в случае выздоровления жены посвятить свою жизнь служению Богу. Обет он исполнил не сразу, а только в 1914 году, когда был рукоположен в сан диакона ко храму Рождества Христова в селе Заколпье Меленковского уезда Владимирской губернии и в сан священника в том же году к тому же храму. С 1922 по 1930 год отец Николай служил в храме великомученицы Параскевы в селе Житенино Орехово-Зуевского района Московской области, – это было небольшое село, домов семь. Незадолго до того, как власти приступили к изъятию имущества у крестьян и священнослужителей, отец Николай в 1928 году продал свой дом под школу в соседнее село, а сам вместе с семьей перешел жить в дом просфорни по ее приглашению. |
| Пллювиева Павла, Смирнова Петра, Иовлева Александра, 40) Вязовского Василия, Свящ. Баронова Николая, Диак. Маркова Феодора, Никонова Алексея, Архим. Михаила (Урошевпча) и 45) Попова Николая – удостоить степени кандидата богословия с правом на получение степени магистра по исполнении требований, означенных в § 137 академического устава 1884 года; Архангельского Владимира, Баржицкого Михаила, Благовещенского Сергея, Воинова Сергея, 50) Воскресенского Василия, Вышеславова Дмитрия, —263— Ковригина Михаила, Лимачева Василия, Мальгинова Бориса, 55) Панова Павла, Ржепика Мирона, Рождественского Евгения, Рубинского Сергея, Теплова Василия, 60) Фаворитова Павла, Яхонтова Александра и 62) Иером. Нифонта (Фомина) – удостоить звания действительного студента Академии, с предоставлением им права на получение степени кандидата богословия по представлении удовлетворительных кандидатских сочинений, – каковое постановление и представить предварительно на Архипастырское утверждение Его Высоко-преосвященства. В случае утверждения Его Высокопреосвященством постановления, изложенного в п. 1-м, – 2) Об окончивших ныне академический курс воспитанниках, имеющих священный сан, доставить, установленным порядком, Святейшему Синоду сведения, требуемые Синодальным определением от 3 марта/11 апреля 1892 года за 590. Таковые же сведения о прочих воспитанниках сообщить Учебному Комитету при Святейшем Синоде. 3) По изготовлении дипломов на степень кандидата богословия и аттестатов на звание действительного студента препроводить в Учебный Комитет при Святейшем Синоде все документы казеннокоштных воспитанников, а равно и тех из своекоштных, которые изъявили желание служить по духовно-учебному ведомству, с приложением списка оставленных студентами при выбытии из Академии адресов их будущего местожительства. 4) Сербскому уроженцу архимандриту Михаилу (Урошевичу) изготовленный по особой форме кандидатский диплом выдать на руки под собственноручную расписку. 5) Выдать также на руки, под собственноручные расписки, документы: священнику Баронову Николаю, Воинову Сергею, диакону Маркову Феодору, Никонову Алексею и священнику |
| Попав в конце XVIII века в Восточную Пруссию, принятые ею крепкие русские люди интегрировались в местную немецкую жизнь, сохранив, однако, до последних дней весь стиль своей русскости. Жили они в трех селах, и их насчитывалось до последней войны около тысячи душ. Главное их село называлось Войново. С середины XIX века в этих русских селах Восточной Пруссии стало прорастать зерно православия, насажденное верой и усердием бывшего раскольника-начетчика, обратившегося к православию и сделавшегося известным единоверческим миссионером, архимандрита Павла Прусского . Зерно православия, им положенное у Мазурских озер, выросло в цветущий куст единоверия. К тридцатым годам нашего века треть войновцев была уже православною и имела свою единоверческую общину. Ее возглавлял протоиерей Александр Аваев. Церковь общины стала и усыпальницей русских воинов, убитых в 1914 году у Мазурских озер. Войновский приход входил в мое германское благочиние; оно состояло в юрисдикции Константинопольского Патриарха – Западно-европейского Экзархата митрополита Евлогия. Это благочиние православных приходов в Германии, имевшее до середины 1930-х годов девять приходов, было сокращено произволением гражданских властей до трех приходов, а шесть, с имуществом старых курортных церквей, было причислено к епархии другой церковной юрисдикции. И возглавлявший епархию этой юрисдикции преосвященный стал посредником между гражданскими властями Германии и теми тремя приходами, которые остались в благочинии Западно-европейского Экзархата. Положение было своеобразно, но имело не только одну отрицательную сторону. Мне вспоминается следующий случай. Однажды в каком-то частном разговоре в начале войны на востоке отец Александр выразил своему собеседнику простодушную уверенность, что немцы будут разбиты. Это слово дошло до гестапо. И вот однажды меня приглашает к себе преосвященный Берлинский и просит срочно вызвать из Воинова отца Александра Аваева и прийти вместе с ним. В назначенный день мы с отцом Александром являемся к Владыке, тот прямо обращается к отцу Александру, спрашивая его, верно ли, что мнение о неизбежности поражения Германии было им выражено? «Да, Владыко, это было», – скромно и правдиво ответил отец Александр. Долг мой сказать, что Владыка, природный немец, сделал все, чтобы замять это дело и выручить отца Александра из беды. |
| В документе от 30 апреля 1806 г. протоиерей Созон Куртухов (настоятель церкви) обращается в городскую Думу о срочном принятии надлежащих мер по ремонту храма, т.к. крыша протекает, крест на ней обветшал и крыльцо развалилось, а ограда вообще не докончена со дня ее постройки. Тюменская городская Дума для ремонта церкви-часовни выделила 100 рублей, а также обязала собрать по три с половиной копейки с душ мужского пола, проживающих в Тюмени. Для этого было необходимо всем церквям составить именные списки проживающих в том или ином приходе. Итак, на месте старой деревянной церкви была построена новая каменная по плану архитектора Парамона (фамилия не установлена), утвержденному 27 сентября 1832 г. архиепископом Тобольским и Сибирским Афанасием (Протопопов), а также по благословенной грамоте, выданной 30 сентября 1832 г. на устроение храма. Здание не играло существенной роли в структуре застройки и по масштабу и местоположению замыкало перспективы двух улиц. Уникальность церкви заключалась в том, что она являлась единственным в городе и Сибири круглым зданием с перекрытым купольным сферическим сводом. К нему крестообразно примыкали четыре двухколонных портика, увенчанные пологим куполом. Карниз, вкруговую охватывающий все здание, имел сферическую позолоченную главку с деревянным, но хорошо обитым жестью крестом. В наше время церковь со всех сторон окружена каменными зданиями, но, как и прежде, не потерялась среди этих гигантов, а является архитектурным центром. В этом, очевидно, проявляется сила большой, геометрически чистой цилиндрической формы, не загруженной деталями и членениями. Здесь, в глухой когда-то Тюмени, классицизм сумел оставить свой благородный след. Кладбищенская церковь была построена по инициативе титулярного советника Дмитрия Воинова. Есть предположение, что сам Дмитрий Воинов не дожил до конца строительства, а церковь строилась по его завещанию, так как в первой описи церковного имущества, составленной 2 мая 1839 г., и по всем клиросным документам Дмитрий Воинов упоминается не иначе как «по усердию покойного Дмитрия...». Внутреннее благолепие церкви было украшено его сыном, коллежским советником Матвеем Дмитриевичем Воиновым. |
| Образов в окладах насчитывалось 37, присланных из Москвы неокладных живописных на досках 9, осмилистовых, писанных на красках 7, штилистовых и прочих 27, в том числе: образа Благовещения Пресвятой Богородицы, писанные красками, на полях каймы писаны золотом, и Всемилостивого Спаса, в молении предстоят преподобный Сергий Радонежский и Александр Невский, писанный красками, ризы расписаны золотом, на полях в каймах писано золотом же твореным, сзади подклеены кипарисом ,– даяние посадского человека Сидора Остафьева Томилина; образ Пресвятой Богородицы Иверской, на полях написаны апостолы, – даяние Ивана Родионовича Стрешнева по дочери его, девице Татьяне, и образ Пресвятой Богоматери, нарицаемой Феодоровской, даяние Ипатского келаря Феодосия, поставлен над жертвенником 1214 . Переданных в ризницу из дома Ее Величества, оставшихся после царевича Алексея Петровича и царевны Марьи Алексеевны со святыми мощами, 3 дски складни, образ Успения, 2 креста, 3 ящика и 3 ковчежца 1215 . Из напрестольных Евангелий в драгоценных окладах одно было дар Императора Петра Великого 1216 , одно вклад дьяка Воинова 1217 , одно – даяние бывшего Благовещенского Московского собора ключаря, монаха Иосифа 1218 , одно было прислано «из дворца Императорского Величества» 1219 . 13 крестов драгоценных 1220 , в том числе 1 с мощами, 3 жалованных Петром Великим 1221 , 1 взятый из В – Белгорода по смерти митрополита Белоградского Иллариона 1222 , 2 плащаницы 1223 , 5 панагий 1224 , 9 воздухов 1225 , 38 покровов 1226 , 11 пелен 1227 , 11 одежд налойных 1228 , 9 потиров, в том числе золотой потир с резным Распятием, с дискосом, звездой и лжицей, весом 5 1 / 4 фунтов, даяние из дома светлейшего князя по стольнике Леонтие Шакурове, потир серебряный золоченый, с подписью вокруг, с дискосом, блюдцем, – даяние святейшего патриарха Никона по Матроне Волковой (в Иверский Монастырь), потир серебряный золоченный 1229 с дискосом, звездой, блюдом, лжицей и копием, – даяние бывшего Московского Благовещенского ключаря, монаха Иосифа, и потир 1230 – вклад по князе Алексее Юрьевиче Одоевском 1231 . Среди серебряных блюд было блюдо в Фунта и панихидная ложка, – даяние по царевне Наталии Алексеевне 1232 . |
|
|
