| Получив контроль над всей Речью Посполитой, Баторий приступил к проведению различных реформ, главной целью которых было усиление королевской власти и армии Причем оба направления были неразрывно связаны друг с другом, так как в тот период РП находилась в непростом положении, в первую очередь из-за шедшей почти 20 лет Ливонской войны, где главным соперником РП было Русское царство. В частности, за годы своего правления король постоянно боролся с магнатами, для чего провел усовершенствование судебной системы в интересах шляхты. Так, вместо королевского суда как высшей судебной инстанции были утверждены шляхетские избранные трибуналы (для шляхты Польши в 1578 г., а Великого Княжества Литовского в 1581 г.), а в 1584 году Баторий официально обещал утвердить поправки к Статуту Великого княжества Литовского 1566, где планировались новые привилегии для шляхетского сословия Кроме того, король поддерживал католическую церковь и иезуитов. При этом именно последние виделись ему в качестве одной из основ развития системы образования в стране. В результате, в 1579 году он учредил первый коллегиум для иезуитов у себя на родине в Коложваре, а затем в течение пяти лет основал их в Люблине (1581 г.), Полоцке (1582 г.), Риге (1582 г.), Калише (1583 г.), Несвиже (1584 г.), Львове (1584 г.) и Дерпте (1586 г.). Кроме того, в 1579 году он превратил Виленский иезуитский коллегиум в академию, который позже станет университетом При этом в годы правления Батория не было преследования православных христиан, что подтверждается изданным им королевским привилеем на ежегодную денежную помощь на содержание Гродненской православной Пречистенской церкви. Важным во внутренней политике Батория было и то, что он стремился развивать инфраструктуру государственного управления, причем с опорой на Великое Княжество Литовское. Поэтому он планировал перенести столицу Речи Посполитой в Гродно, где перестроил королевский замок. Однако наиболее значимыми реформами короля стали преобразования в военной сфере, где он отказался от шляхетского ополчения, начал широко использовал наемников и даже пытался создать постоянную армию путем набора солдат в королевских имениях. |
| В сент. 1555 г., при игум. Онуфрии, Киевским митр. Макарием II были освящены 3 новых деревянных храма: в честь Преображения Господня, во имя свт. Николая Чудотворца и апостолов Петра и Павла; построены деревянные монашеские кельи, хозяйственные помещения и ограда. Возможно, эти церкви на протяжении XVI-XVIII вв., несмотря на позднейшие реконструкции и перестройки, сохраняли то же функциональное назначение: большой Преображенский собор находился в центре монастырской территории, Николаевская ц. была трапезной, а Петропавловская - надвратной. После Люблинской унии 1569 г. польск. короли стали передавать М. м. во владение писарям коронной «канцелярии руських дел». 1 сент. 1571 г. и 10 мая 1572 г. М. м. и Вышгородское городище были отданы в пожизненное владение королевскому писарю Евтику Васильевичу Высоцкому. После его смерти 12 июля 1580 г. М. м. получил в пожизненное владение Яким Высоцкий (владел до 1595). О хозяйстве мон-ря в XVI в. известно мало. Земельные угодья располагались непосредственно рядом с обителью, их границы были определены в привилее игум. Мисаилу (Щербине) и впосл. неоднократно подтверждались польск. королями, укр. гетманами и московскими царями. В описании Киевского замка 1552 г. сказано, что жители замкового с. Петровцы Опанас Семибокович и Гаврило Малышкович дают на М. м. по 4 и по 2 ведра меда (Описание Киевского замка. 1886. С. 118). В привилее 1571 г. упоминаются мельница близ мон-ря, пасеки, «медовые дани», «бобровые гоны», рыбные озера, виноградник и сады ( Закревский. 1868. С. 463). В последние десятилетия XVI в. земельные угодья М. м. подвергались нападениям местной шляхты и киевских мещан. В результате жалоб игум. Онуфрия М. м. получил несколько королевских охранных привилеев и листов. В 1577 и 1580 гг. польск. кор. Стефан Баторий выдал М. м. привилей на беспошлинный проезд через р. Днепр. В 1578 г. король писал чернобыльскому старосте Ф. С. Кмите по поводу жалоб игум. Онуфрия о невыдаче медовой дани из сел Толстый Лес и Сидоровичи за 6 лет. В 1580 г. кор. Стефан Баторий писал киевским мещанам о разрешении М. м. трижды в году «делать канун», «сытить и продавать мед». В том же году король приказал киевскому ротмистру Касперу Стружчинскому защищать М. м. от «мещанских обид». В 1580 г. игум. Онуфрий жаловался киевскому воеводе кн. Константину Константиновичу Острожскому на притеснения со стороны подвоеводы Матеуша Воронецкого. Регулярными были невыплаты жителями сел Вышгород и Петровцы медовой дани, пошлины за лов рыбы в монастырских озерах и рубку леса. В 1585 г. кн. Константин Острожский выдал охранную грамоту на монастырские земли, леса, озера и виноградники от петровчан, вышгородцев и киевлян. |
| кор. Генриха). Вероятно, избранию способствовал кн. Константин Константинович Острожский, в 1573 г. получивший влияние на замещение местной кафедры. По-видимому, к 1576 г. протопоп Кирилл овдовел, перед епископской хиротонией он принял постриг с сохранением имени. «Паны-рады» дали К. грамоту на кафедру и ее имения и отправили его к Киевскому митр. Ионе III (Протасевичу) , к-рый возглавил епископскую хиротонию К. После того как на польск. престол взошел кор. Стефан Баторий , К. обратился к нему за подтверждением поставления на Пинско-Туровскую кафедру, 8 июля 1576 г. король дал епископу соответствующий привилей. В грамоте подчеркнуты достоинства К.: он был «целомудренным», «степенным» в духовных делах, «в Писме Святем» обученным. Документ содержит требования, к-рые власти Речи Посполитой предъявляли к правосл. архиереям: епископы должны ставить духовных лиц, осуществлять над ними надлежащее управление, следить «за набоженством во всяких справах духовных» и «богомольством» в церквах епархии. К. мог «принимать» церковные владения в Пинске, Турове и во всех др. приходах епархии на «свою» пользу. Известно, что имения кафедры были небольшими. По просьбе К. кор. Стефан Баторий 21 февр. 1578 г. дал привилей о невмешательстве владельцев имений на территории Пинско-Туровской епархии в церковные дела. 20 июля 1582 г. король вернул К. церковную вотчину Неньковичи, присвоенную земянином М. Тенюкой, с подтверждением прав епископа на имение. 27 авг. 1582 г. владыка внес жалобу в брестские гродские книги на пинского подстаросту кн. Льва В. Ф. Воронецкого, к-рый ограбил ц. Св. Духа в Пинске. В 1584 г. архиерей жаловался королю на преследования со стороны пинских гродских чиновников, к-рые судили священников, сажали под арест; подвергались притеснениям и правосл. мещане: им не разрешалось торговать на рынке. 31 июля 1584 г. король приказал старосте кн. Янушу Збаражскому прекратить насилие. В 1584 г. К. вновь жаловался королю на кн. Збаражского. Епископ обвинил старосту в притеснениях пинских церквей, в нападении и ограблении ц. |
| Практически между иезуитами и немецкими крестоносцами не было никакой разницы. Религиозная война, которую члены «Общества Иисуса» объявили православному люду, освящалась папским престолом. Это находило свое отражение в устройстве иезуитских заведений. «Коллегии иезуитские не были ни монастырями, ни светскими училищами, а то и другое вместе. Самую низшую степень иезуитства составляли так называемые новиции. Они должны были открывать всю душу своим руководителям и, кроме того, следить друг за другом и доносить обо всем начальству. После надлежащего искуса, новиции поднимались на более высокую ступень, становились схоластиками. Схоластики изучали высшие богословские науки или занимались преподаванием учебных предметов в училищах. Далее следовали коадъюторы, которые были двух родов: или схоластики, которым поручались более важные занятия, проповедничество, преподавание высших предметов, или люди, поступавшие в иезуитский орден без ученого приготовления и занимавшиеся исполнением разного рода поручений. Высшую степень в иезуитском ордене составляли так называемые профессы (профессоры). Они занимали все важнейшие должности и исполняли самые секретные дела» c. 186-188]. Опираясь на мощную поддержку католической церкви, Римского Папы, государственной власти, иезуиты развернули широкое наступление на православие и протестантизм. Первоначально все свои миссионерские усилия они сосредоточили на высшем сословии Великого княжества Литовского с целью отрыва его от некатолических вероисповеданий. В короткое время иезуиты обратили из протестантизма в католичество сыновей Николая Радзивилла Черного, Льва Сапегу, Ивана Ходкевича, Ивана Чарторыйского, Самуила Сангушко, Януша Заславского. Из православных в католики были обращены Януш Острожский, жена Ивана Ходкевича и другие русские паны. Значительное содействие иезуитской деятельности в Беларуси оказывал польский король Стефан Баторий, который рассчитывал на дипломатическую помощь иезуитов, в частности, папского посла Антония Поссевина в Ливонской войне с Иоанном Грозным. В 1578 году Виленская иезуитская коллегия была преобразована в Виленскую иезуитскую академию с солидным финансовым обеспечением. Отвоевав Полоцк у Иоанна Грозного, Стефан Баторий в 1581 году возвел также Полоцкую иезуитскую коллегию в степень Иезуитской академии. А в 1582 году польский король передал иезуитам в Полоцкой земле большую часть православных церквей и монастырей. Иезуитские коллегии были основаны в Несвиже, Бресте, Бобруйске, Витебске, Гродно, Минске, Могилеве, Орше и других белорусских городах. |
| Главный престол храма освящен в честь Казанской иконы Божией Матери (престольный праздник – 21 июля, 4 ноября), а боковой придел - прп. Сергия Радонежского (престольный праздник –18 июля). Свято-Троицкий Марков мужской монастырь - один из двух действующих православных монастырей (и единственный мужской) Витебска. Согласно легенде, основан неким Марком в XIV-XV веках. Расположен в юго-западной части города, на Марковщине. По преданию, история монастыря начинается с того, что некий Марк Земянин, владевший участком земли в 4 верстах от города построил на нём небольшую часовню. Марк стал жить при ней, и вскоре к нему стали присоединяться единомышленники. Так образовался скит, а затем монастырь. Когда произошли эти события - доподлинно неизвестно. Наиболее вероятно, что в XIV или XV веках. Через некоторое время, по неизвестным причинам, монастырь перестал сущестовать, а его церковь стала приходской. В 1576 году польский король Стефан Баторий даёт жалованную грамоту Феофану-Богдану Рыпинскому на сан полоцкого архиепископа. В грамоте Баторий называет Рыпинского «Марковским протопопом», что говорит о том, что Марковский приход имел значение, поскольку его настоятель воздвигался на сан архиепископа. В XVII веке православная церковь подвергалась угнетению со стороны униатов. В самом Витебске было запрещено строить православные храмы. Духовные нужды православным верующим приходилось удовлетворять в шалаше в окрестностях города. В 1633 году князь Лев-Самуил Богданович Огинский, тиун Троцкий (Трокский), с женой Софией, будучи православными, закладывают новый Марков (Марковский) монастырь: строят деревянную Троицкую церковь и кельи для монахов. А в 1638 (1642?) Лев Огинский грамотой закрепляет за монастырём имения Марково и Шидловщина, купленные у Яна Киселя Загоранского и Мартина Шидловского. В 1651 году игуменом монастыря Каллистом Дорофеевичем Риторайским была построена деревянная Покровская церковь. По церковной иерархии монастырь тогда подчинялся митрополитам Киевским, а те, в свою очередь, патриарху Константинопольскому. |
| 1577 г., горожане должны были восстановить монастырь и выплатить епископу контрибуцию. После смерти Стефана Батория т. н. статуты Карнковского были отменены. К. пользовался доверием кор. Сигизмунда II Августа, а после его смерти был назначен исполнителем королевского завещания. На элекционном сейме в апр.-мае 1573 г. К. сначала поддерживал кандидатуру австр. эрцгерц. Эрнста Габсбурга, но затем присоединился к сторонникам Генриха Валуа, герц. Анжуйского (король Польши в 1573-1574, король Франции в 1574-1589), что повлияло на окончательное решение сейма. В качестве претендента на польск. престол рассматривалась также кандидатура царевича Феодора Иоанновича, сына Иоанна IV Васильевича . Главным требованием являлось католич. вероисповедание монарха, на чем особо настаивал К. В письме Генриху Валуа епископ просил буд. короля скорее приехать в страну и обличал намерения польских диссидентов упрочить позиции в Речи Посполитой. К. одним из первых отказался подписать акт Варшавской генеральной конфедерации (8 янв. 1573), устанавливавшей религ. мир в Речи Посполитой, выступал против признания равенства католиков и протестантов в любой форме. Однако в то же время он вел переписку и неоднократно вступал в политические коалиции с представителями протестант. лагеря. К. присутствовал на коронации Генриха Валуа и затем стал при нем одним из влиятельных гос. деятелей. После бегства Генриха во Францию (19 июня 1574) подозревали, что епископ знал о намерениях короля и не воспрепятствовал им. На следующем элекционном сейме (1575-1576) К., единственный из епископов, поддержал кандидатуру Стефана Батория; примас Польши, Гнезненский архиеп. Я. Уханьский и сенат настаивали на коронации австр. эрцгерц. Эрнста Габсбурга. По совету К. Стефан Баторий официально заявил о своем католич. вероисповедании, положив тем самым конец ходившим слухам о тайной приверженности протестантизму. Сторонникам Стефана Батория удалось одержать на сейме победу, но архиеп. Я. Уханьский не признал эти выборы законными. |
| В 1569 г. Г. был направлен кор. Сигизмундом II Августом с дипломатической миссией в Рим, где и пребывал до конца жизни, продолжая оказывать влияние на польск. церковные и гос. дела. После смерти Сигизмунда II Августа (1572) на выборах короля Речи Посполитой Г. поддержал кандидатуру Генриха Валуа, к-рый и был избран королем (1573). После бегства Генриха Валуа из Польши во Францию (1574) Г. выступал за избрание польск. королем герм. имп. Максимилиана II и только после смерти последнего (1576) принес присягу избранному королем Стефану Баторию . Г. старался воспрепятствовать признанию новоизбранными королями т. н. Варшавской конфедерации, одобренной сеймом, созванным в период междуцарствия (1573), и гарантировавшей религ. мир, равноправие и свободу вероисповедания. После того как Генрих Валуа (1574) и Стефан Баторий (1576) дали присягу о соблюдении Варшавской конфедерации, Г. не переставал доказывать необязательность такой присяги. Под влиянием Г. большая часть польск. католич. иерархии на Петроковском Соборе (1577) осудила и прокляла Варшавскую конфедерацию, торжественно приняв постановления Тридентского Собора. В 1573 г. папа Григорий XIII назначил Г. папским пенитенциарием. При содействии Г. в Риме был основан Польский приют (hospicium) и при нем ц. во имя св. Станислава (1578). Г.- автор многочисленных богословских, полемических и поэтических произведений. Он придавал большое значение противостоящей протестантизму святоотеческой традиции. Полемика Г. с лютеранином Й. Бренцем в соч. «Опровержение пролегомен Бренца» (Confutatio prolegomenon Brentii. Coloniae, 1560) имела европ. значение и резонанс. Из его богословских трудов также известно соч. «О месте и власти Римских Первосвященников в Церкви Христовой и Соборах» (De loco et auctoritate Romani Pontificis in Ecclesia Christi et conciliis. Coloniae, 1567), написанное в 1563 г. Соч. «Исповедание христианской католической веры» Г. инспирировало создание гравюры Т. Третера с апологетическим изображением католич. Церкви, впервые опубликованной в иллюстрированном катехизисе (Typis Ecclesiae Catholicae ad instar brevis laicorum cathechismi. Venetiis, 1574). Обстоятельства создания этой гравюры Г. описал в письме к кард. Карло Борромео от 20 мая 1573 г. На ее основе было выполнено неск. триптихов, сохранившихся до наст. времени в ряде костелов в окрестностях г. Ольштын. |
| В 1581 году августа с 26-го числа Стефан Баторий обступил с своими войсками Псков. Августа 27-го числа, за несколько дней до приступа, назначенного Баторием, на угол крепости при Покровском монастыре, ныне приходской церкви, один благочестивый старец, именем Дорофей, кузнец, сидел в сенях своей кельи и скорбел о бедствии города. Вдруг увидел он необыкновенный свет, который, подобно столпу, возвышался до небес над Печерской Псковской обителью, шёл от неё ко Пскову через реку Великую, по левую сторону Мирожского монастыря. В этом свете узрел он Пресвятую Богородицу, шедшую по воздуху и сопутствуемую по левую руку преподобным Антонием, начальником Киевских пещер, а по правую – Корнилием, игуменом Успенской Псково-Печерской обители. Богоматерь, пройдя по воздуху через городскую стену, вошла вместе с сими преподобными в церковь Покровскую. Вышедши из церкви и ставши вместе с теми преподобными на стене города, спросила: «где Мирожский строитель Нифонт, еп. Новгородский?» При сих словах её св. епископ предстал пред Ней и, поклонившись с видом глубокой скорби, сказал: «Владычица! в моём монастыре сего лета не бяше литургии». На сие Богоматерь рекла: «Сыну Моему и Богу тако изволившу». Потом воззвала: «где избранные Божии, пребывающие в церкви Св. Троицы?» И тотчас предстали перед Ней благоверные князья Василий Киевский, Гавриил и Тимофей Псковские, позади же их, на расстоянии как бы полусажени, стал блаженный Николай и св. Евфросин с Саввой, и все с благоговением поклонились Ей. Богоматерь, взирая на город с видом скорби, сказала: «о, люди беззаконные! Вы прогневали Сына Моего, Господа и Бога, и осодомили град сей скверными делами. И вот теперь пришла на вас беда, велия». В это время стоявшие с правой руки игумен-Корнилий и Евфросин с Саввой и блаженный Николай, падши перед Ней, со слезами молились: «Владычице! Есть грех на людех и беззаконие, не прогневайся на них до зела, но помолися Сыну Твоему и Богу нашему за град сей и за людей согрешивших». После сего и все благоверные князья, припадши к ногам её, со слезами молили Её о защищении города. Тогда Богоматерь воззвала к Себе старца, удостоившегося видения, и он в то же мгновение увидел себя стоящим у ног Богоматери, Которая сказала ему: «старец! иди немедленно к Боголюбивым воеводам и к Печерскому игумену, и в собор Пресв. Троицы, и возвести им, чтобы прилежно и непрестанно молили Господа Бога и принесли бы старый Печерский образ и хоругвь на стену города, где стою Я, и чтобы поставили здесь одну пушку, а другую внизу, для стреляния из них по королевским шатрам и влево за королевские шатры». Указывая рукой означенные места, Пречистая Богоматерь повелевала ему объявить людям, чтобы они плакали о грехах своих и молили милостивого Бога; «а Я, присовокупила Богоматерь, буду молиться Сыну Моему и Богу о прощении ваших грехов». |
| В кон. 70-х гг. XVI в. М. решил возглавить Владимиро-Волынскую епархию . Он добился того, что престарелый еп. Феодосий (Лозовский) отказался от кафедры и кор. Стефан Баторий 23 дек. 1579 г. дал М. жалованную грамоту на управление этой епархией, сохранив за ним пост киево-печерского архимандрита. Однако задуманный план не удалось осуществить. Хотя 16 апр. 1580 г. М. был введен в управление имуществом епархии, но уже в кон. месяца он передал в пожизненное владение еп. Феодосию Владимиро-Волынскую кафедру вместе с ее имениями, взяв плату за аренду. Управлять епархией М. начал весной 1589 г., после смерти еп. Феодосия. Летом 1589 г. из Москвы в Речь Посполиту приехал К-польский патриарх Иеремия II Транос и занялся устройством дел в Западнорусской митрополии. Одним из результатов его поездки стала смена Киевского митрополита. 27 июля 1589 г. королевскую грамоту на митрополичий престол получил Михаил (Рагоза) , начинавший свою карьеру «дворным писарем» кн. Богуша Корецкого, с к-рым была тесно связана семья Хребтовичей. Возможно, это как-то повлияло на дружественные, близкие отношения нового митрополита и Владимиро-Волынского епископа. Во время путешествия патриарха Иеремии М. встречался с ним и получил от него «прощение и благословение». Он сопровождал патриарха до его отъезда и скрепил своей подписью решение от 13 нояб. 1589 г. об освобождении Львовского Успенского братства от власти местного епископа. По-видимому, перед отъездом патриарх сделал М. «прототронием» - первым среди епископов Киевской митрополии после митрополита. В документах последующего времени М. упоминается в этом звании, а его подпись помещается сразу после подписи митрополита. Очевидно, патриарх отводил ему важную роль в жизни Киевской митрополии. О собственных планах М. известно из обнародованных им в 1590 г. фальсификатов - грамот Киево-Печерскому мон-рю кн. Андрея Боголюбского и К-польского патриарха Максима. В 1-й грамоте говорилось о пожаловании мон-рю Василёва на Стугне и о передаче под власть печерского архимандрита ряда обителей (киевского Николо-Пустынского мон-ря и др.). В этих грамотах отразились планы М., направленные на усиление роли Киево-Печерского мон-ря в жизни Киевской земли и соседних территорий. Вторая грамота превращала мон-рь в патриаршую ставропигию. Патриарх под угрозой анафемы и проклятия предписывал «ничим не вступатися митрополитом Киевским, а ни клириком софейским»; митрополит мог только участвовать в совершении литургии в мон-ре по приглашению старцев. В 1592 г. М. добился подтверждения этих документов патриархом Иеремией. Вероятно, М. не без основания считал, что митрополит, заинтересованный в поддержке со стороны Владимиро-Волынского епископа, не будет протестовать против таких действий. |
| Вплоть до XVI века при Спасской церкви продолжал существовать женский монастырь. В 1579 году после взятия Полоцка войсками короля Речи Посполитой Стефана Батория для обители начался долгий период упадка. Вероятно, во время военных действий 1579 года Спасо-Преображенский храм был опустошен, а верхняя часть его объема, сначала перекрытая закомарами, частично разрушена. В 1582 году король Стефан Баторий издал привилей, согласно которому большинство местных православных храмов и монастырей, в том числе и древняя обитель «у церкви Спаса», перешли в ведение католического ордена иезуитов. Известно, что в 1582 году иезуиты получили здание церкви в разоренном виде. Во время их пребывания в монастыре Преображенская церковь была обращена в костел и впервые перестроена. Иезуиты обновили древнюю православную святыню и даже оставили название церкви – Преображения Господня. В этот период древние фрески были покрыты слоем известковой побелки. Можно предположить, что иезуитами, за исключением известных изменений интерьера, прежде всего алтаря, была заменена и старая закомарная система перекрытий на понятную тогдашним плотникам вальмовую крышу из досок. По другой версии, крыша была сделана из черепицы. Еще церковный историк А.П. Сапунов в 1885 году в своей статье «Древности Спасо-Евфросиниевского девичьего монастыря в Полоцке» писал о том, что церковь Спаса до ремонта 1832 года была покрыта «частью соломой, частью черепицей и гонтом». Это подтверждают и современные исследования реставраторов, которые в забутовках храма нашли битую черепицу, по археологическим признакам относящуюся к XVII веку. Скорее всего, в XVII веке обновленная иезуитами Спасская церковь не использовалась для богослужений. Об этом свидетельствуют граффити, оставленные на стенах храма тогдашними полоцкими школярами – факт невероятный в использовавшемся костеле. (Вообще, граффити Спасской церкви, написанные в период от середины XII века до 1832 года включительно, имеют важное историческое значение. Они выполнены на древнерусском, латинском и польском языках и по своему содержанию и назначению относятся к поминальным, благопожелательным, автографическим, летописным, бытовым). |
|
|
