| А по сих, ажь ми еще Бог повелит живу быть, и аз ктому ничтоже не хочу святительских преданий действовать, ни вступаться никоторыми делами, ни именоваться епископом, ни учить, но учиму быть, занеже ни есмь 2922 епископ, все дела святительские оставих и сим своим писанием отрекохся всего, а изволих себе жить в монастыре, в иноческом 2923 житии пребывая 2924 , в покорении и во всем повиновении и до последнего ми издохновения 2925 , берегучи свою душу вне 2926 от сетей неприязненных духов лукавства 2927 , по реченному слову Господом нашим Иисусом Христом: «никтоже бо, рече, возложь руки на орало 2928 и зря вспять, управлен есть в царствии небеснем». Яко того есть слава и держава во веки, аминь. 2929 2915 Имя Сергия само собой открывается из следующих обстоятельств: а) отреченные грамоты его предшественника Феофила и преемника Геннадия дошли с именами (см. 110 и примечание 1 к следующей грамоте); б) преемник Геннадия Серапион был низложен собором (в 1509 г.), след. не мог оставить отреченной грамоты; в) место Серапиона занял Макарий, впоследствии митрополит; Между тем в синодальном сборнике нет актов позднее первой четверти XVI в. 2917 Все эти владыки, за выключением, конечно, Феодора суздальского, поименованы в следующей грамоте; а в списке настоящей везде стоит глухое имярек. 2918 Об этой нашедшей на Сергия великой немощи так говорит местная летопись: «бысть изумлен: овогда видяху его в Евфимиевой паперти в одной ряски сидяща; иногда же видяху его в полдень у святой Софии сидяща без клобука и без мантии; сведоша его больна к Троице в Сергиев монастырь». Пол. Собр. Лет. т. III. стр. 243–244. 2919 Настоящая грамота была, по-видимому, самим употребительным образцом для позднейших актов этого рода; по ней, например, писали свои отреченные грамоты: в 1501 г. Филофей пермский (синод. сбор. 562, л. 197), в 1504 г. Геннадий новгородский (там же, л. 221 об. и Акт. Арх. Эксп. т. I, 384) и Никон коломенский (л. 219 и Акт. Ист. т. I, 114). Поэтому, чтобы не печатать несколько раз одного и того же текста, достаточно указать здесь только те разночтения позднейших грамот, при помощи которых можно было восстановить их в собственном виде. |
| Алексеевский храм Чудова монастыря, содержавший гробницу митрополита Алексия, имел необычное устройство. Фактически это были два пятиглавых бесстолпных храма – митрополита Алексия и Благовещения. Эти храмы имели общую стену, прорезанную аркой, под которой и размещалась гробница. Алексеевская церковь предназначалась только для мужчин, Благовещенская – для женщин (Андреевская – для монахов). Казалось бы, логично было отвести мужчинам тот храм, который выходил во внутренний двор монастыря (напоминаем, что Чудов монастырь был мужским), однако устроители поступили как раз наоборот. Очевидно, отдавая женскому полу северную, то есть левую от входа часть двойного храма, стремились соблюсти обычай греческой церкви (до никоновских времен у нас неизвестный) разделять молящихся, ставя мужчин справа, а женщин слева от центральной оси храма. Особенностью постройки являлся арочный проход, соединяющий алтари обоих храмов. В данном случае он был необходим, поскольку, когда литургия служилась в Алексеевской церкви, то Св. Дары через арку-проход выносились для женщин в алтарь Благовещенского храма. Любопытно также расположение дверных проемов. В Благовещенскую церковь можно было попасть только через трапезную Алексеевского храма, со стороны монастыря входа не было; в церковь апостола Андрея, предназначенную для монахов, наоборот, можно было пройти лишь из монастыря. Столь нетривиальное решение, вероятно, действительно явилось плодом упражнений благочестивого монарха. Федор Алексеевич скончался в 1682 г., и мощи святителя Алексия перенесли в новый храм его наследники – Иван и Петр. В 1680 г. царь Федор Алексеевич разработал весьма оригинальный проект новой Алексеевской церкви на месте разобранной постройки архиепископа Геннадия. Событие это экстраординарное, – не царское это дело, но выполнять его следовало буквально, несмотря на явные противоречия в функциональной организации и композиции комплекса. По царскому чертежу предполагалось построить сразу две церкви, одинаковые по плану, стоящие вплотную друг к другу, с одной общей стеной, в которой был устроен арочный проем, и с общей кровлей. В арочном проеме, соединявшем две церкви, по примеру некоторых новгородских храмов была поставлена серебряная рака с мощами свт. Алексия. Южная церковь, выходившая на Кремлевскую площадь, была освящена во имя свт. Алексия и предназначалась только для мужчин, а северная – в честь Благовещения Богородицы – выходила на площадь монастыря и была отведена для женщин, что создавало немалые трудности для организации отдельных независимых входов в каждый храм. При этом Благовещенская церковь считалась придельной. Поэтому ее пять глав с куполами, идентичных по архитектурному решению деталей главам Алексеевской церкви, существенно меньше последних по высоте, что выглядит несколько странно, хотя логика такого решения понятна и заметно это только из монастырского двора, при взгляде на комплекс с запада. |
| Аще ли и саном гордящиеся негодовать начнут нашего повеления, истинным правилам не покаряющеся святых Отцов, в каком сане ни буди в нас, или воевода, – воеводства чужд». Да не мниши, яко о себе сие глаголю: из божественных правил сие тебе писах; и ты, государь великий, сам сие прочет, да и передо всем своим сигклитом [прочти], да и они бы познав истину, кое ты их от лиха воздержаешь, да и княгиня бы твоя и дети твои слышали: занеже всем надобе попечение иметь о своих бессмертных душах. Сие и конец главы тое написую ти: «и паки аще велием негодованием начнут негодовать, забывше вышнего страха, оболкшеся в бесстыдие, повелевает наша власть тех огнем сжечь, дома же их святым Божьим церквам вдать, ихже обидеша. Аще ли и сами те, иже венец носяще, тоя же вины последовать начнут, надеющеся богатства и благородства истового неродящи, ни отдавающе, иже обидеша святые церкви или монастыри, прежереченной виной да повинны будут». А конец тое главы не смех тебе писать, понеже тяжка суть; аще ли восхочешь уведеть, сам да прочтешь божественное правило: тъи есть главе конец. Того ради писах тебе, государю великому, занеже кто, не ведая, твоих бояр, или наместников, или тивунов, иметь таковое творить, да внегда почтена 2937 будет ся ему глава, и он от лиха отступит, а истину изберет; а твоей бы душе государской вреда не было. А есть де землицы святой Софии тут на Волоце: о том тебе государю буду опять бить челом изнова; ныне же преупокою слово. Да будет милость великого Бога Спаса нашего Иисуса Христа и святой Софии Премудрости Божьей, и наше благословение и молитва на тебе, на государе великом, и на твоей благородной княгине, и на твоих боговенчанных чадах, и на всем твоем воинстве, и во веки, аминь. 2931 Приводится (не в точных словах) 36 апостольское правило. Ср. в Кормчей толкование на 17 правило антиох. собора. Читать далее Источник: Памятники древнерусского канонического права/[Ред. А.С. Павлов]. - 2-е изд. - Санкт-Петербург : Тип. М.А. Александрова, 1908./Ч. 1. (Памятники XI-XV в.). - 1908. - 1466 с. и стб. разд. паг. (Русская историческая библиотека, изданная Императорской Археографической комиссией Т. 6). Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| Генадие, милостию божиею архиепископ Великого Новаграда и Пъскова святейшему и боголюбивому о святемь дусе Иосафу бывшему архиепископу Ро стовьскому и Ярославьскому достойную и духовную любовь сим нашим писаниемь въспосылаем боголюбию твоему, яко да будеши в здравии всесвященне и духовне и телеснее. Мню, яко не неведомо твоему святительству церковный раздор от еретичьскаго нападания, что есми посылал подлинникы великому князю, да и митрополиту, отцу его, и митрополит деи то и вам являл, те великие скрьби, иже от начала не бывали в Руской земли. А и тамо в Цариграде, отнеле же Константин Великый пръвый събор съвокупи на Ариа, оттоле смесь была до Феофила иконоборьца, православныя цари, да и еретики были , ино православных те болши было: православных было 30 без одного, а еретиков было 12, и с Феофилом иконоборцем. И как Михаил православный Феофилов сын, учинил православие, той бысть от прьваго царя Константина 43-й православный царь. И оттоле всех тех царей православных было от Михаила до Калуяна царя — 42, а ни при одном не было дръзновениа жидовьскаго и еретичьскаго в Цариграде и до сех мест. А отнеле же князь велики Володимер Киевьскый крестил всю землю Рускую, а тому 500 лет с летом, а того ни в слуху не бывало, чтобы быти в Руси какой ереси. И как избрание сътвори господин наш и отець Геронтей митрополит всея Руси с вами архиепископы и епископы и еже о нем священный събор, и с благоволением и с советом сына своего, государя нашего великаго князя Ивана Васильевичя всея Руси, послали мене на архиепископью Великаго Новагорода и Пьскова, не по моему достоиньству, еже не ослушати ми ся было своего господина и отца Геронтиа митрополита всея Руси. И обретох здесе новугородскых еретиков, жидовьскаа мудрьствующих. Покрыты же суть онехь еретик клятвеною укоризною, марькианьския глаголю и месалианскиа. Сии бо, егда въпрашаеми, о своих велений отметници бывают, и безстудно и усръдно кленутся, и проклинают вся тако мудрьствующаа или мудръствовавших и ротятся без страха, яко таковаа повелениа ненавидящим. |
| Еще будучи в монастыре преподобного Пафнутия, он видел росписи соборного храма, сделанные прославленным мастером Дионисием, молился на иконы преподобного Андрея Рублева. Воспитанный на их наследии, он сам позднее “поновлял” в Новгороде такую святыню, как икону Знамения Богоматери, а в Москве — принесенный с Вятки образ святителя Николая Великорецкого. Еще будучи в Великом Новгороде, он начал собирание всего духовно-письменного наследия Русской Церкви. Этому способствовала богатая книжная традиция Новгородской кафедры. Можно провести параллель: если архиепископ Геннадий (†1505) собрал первую полную славянскую Библию, то святитель Макарий пошел еще дальше, стремясь собрать все “чтомые” на Руси духовные книги. На руководство и осуществление этого грандиозного замысла ушло более двадцати лет напряженного труда. Начат он был еще в Новгороде, а с 1542 г. продолжен в Москве. По своему объему и по имени своего создателя сборник получил в истории именование — Великие Макарьевские Четьи Минеи . Их первая редакция была дана в Новгородский Софийский собор в 1541 г., вторая — в Успенский кремлевский собор в 1552 г., наконец, третья была подарена царю Иоанну Грозному. Каждая новая редакция Миней является более расширенной по отношению к своей предшественнице. Во вкладной записи Успенской Минеи Митрополит Макарий говорит, что создание Миней велось “многими различными писари, не дащя серебра и всяких почестей”. Каждый том из двенадцати содержит до полутора тысяч листов большого формата, написанных двумя колонками полууставным почерком. Великие Макарьевские Четьи Минеи содержат памятники духовной литературы, переведенные с греческого, а также оригинальные произведения, написанные на заре существования славянской, а затем и русской письменности. Самым ранним древнерусским памятником является Слово о Законе и Благодати Митрополита Илариона (XI в.). Последующие труды принадлежат перу епископа Кирилла Туровского, игумена Даниила, Митрополитов Киприана, Фотия, Григория Цамблака, плодовитого писателя Древней Руси иеромонаха Пахомия Серба и др. Главный объем Миней представлен византийскими авторами, имеются также и труды западных богословов. На каждый день Православного календаря в начале идут проложные жития святых, затем минейные редакции житий, гомилетические произведения, похвальные слова, патристические тексты. В конце Миней помещены различные сборники — Златоструй, Пчела, Маргарит и др. При создании Макарьевских Миней велась большая текстологическая и редакторская работа с учетом древних славянских, а также греческих текстов. Увеличение содержащегося материала характерно для первоначальной стадии в истории Четьи Минеи на Руси. Апогеем этого собирательного процесса явились Минеи святителя Макария. В разной степени их влияние сказалось впоследствии при создании Четьих Миней Чудовских, Милютинских, Тулуповских и святителя Димитрия Ростовского (†1709). |
| Еще в 1483 году (17 июля) Геннадий был одним из трех кандидатов, намеченных на архиепископство в Новгороде, но тогда жребий пал на Троицкого старца Сергия. Вскоре, в 1484 году, Сергий оставил кафедру, и 12 декабря 1484 года (6993 г.) Геннадий посвящен был в сан архиепископа Великого Новгорода и Пскова. В мясоед он был уже в Новгороде. Здесь предстояло ему много забот и трудов. Как москвич, он был чужим человеком для своей паствы, только недавно потерявшей свою политическую независимость. Геннадий настойчиво принялся за проведение в своей епархии политических и церковных стремлений Московского правительства, но действовал медленно и осторожно. Постепенно добился он того, что новгородское духовенство ввело в богослужение молитвы за великого князя и стало почитать Московских святителей и других святых. В одном из своих первых посланий Геннадий высказал свой взгляд на отношения между духовенством и светской властью: духовенство должно исполнять приказы этой власти, но государи должны признать руководящую роль духовенства. Поддерживая правительственную политику, Геннадий при необходимости соблюдал и древние новгородские обычаи: так он, по примеру прежних владык, взял на себя постройку третьей части возобновляемой городской стены. Много хлопот доставлял архиепископу Псков. В 1485 году, по вступлении на кафедру, Геннадий послал псковичам благословенную грамоту с богатым подарком. В 1486 году Геннадий сам ездил в Псков по приглашению псковичей, прожил в Пскове три недели и приобрел уважение граждан своими проповедями; но в том же году у него произошло столкновение с псковичами, которые не хотели позволить присланным Геннадием игумену Евфимию и боярину описать церкви и монастыри Псковской области и «положить в число» псковское духовенство, а также не признавали власти Евфимия, назначенного архиепископским наместником в Пскове. В 1499 году Геннадий снова прибыл в Псков для судебных дел, но псковичи запретили своим священникам служить с ним, потому что он хотел молиться за сына Иоанна Василия, об объявлении которого великим князем они еще не имели известия от своих посадников, поехавших в Москву; спор их с владыкой кончился победой последнего. В 1500 году псковичи согласились наконец на осмотр церквей. Когда ревизия была окончена, Геннадий получил возможность определить валовую сумму следуемых ему с псковского духовенства пошлин. Одновременно он перевел на денежный счет те повинности, которые до того времени взимались натурой. Свои определения Геннадий занес в составленную им уставную грамоту, не дошедшую до нас. Эта грамота надолго определила тягловые отношения псковского духовенства к Новгородскому владыке. В 1492 году епархия Геннадия уменьшилась путем присоединения Вологды к Пермской епископии. |
| Как вспоминает один из составителей «Волоколамского патерика», престарелый родитель с благодарностью «глаголаше» Иосифу: «Что ти воздам, чадо, Бог тобе воздасть мзду, ради трудов твоих; не аз тобе отец, но мне отец ты еси - и в телесных, и в духовных» . В скромной иноческой келье можно было воочию видеть «Божии любви исполнение: сын тружаяся, а отец слезами и молитвою спомагая. И тако поживе лет 15, отцу служаше, и старцева (то есть преподобного Пафнутия. - д. Г. М. ) сл о ва не преступая во всем» . Наблюдая за упорными трудами Иосифа и реальными проявлениями его любви и послушания, Пафнутий однажды заметил: «...сей после нас свой монастырь поставит, не менее нашего» . Подобным образом Иосиф пробыл в послушании у старца Пафнутия 18 лет. Перед кончиной старец повелел братии «у державного государя просити старца Иосифа на игуменство» . Великий князь Иван III просьбу иноков удовлетворил. Так Иосиф стал игуменом Боровского монастыря. Стремясь к устроению в нем общежительного жития, он вскоре посетил Кирилло-Белозерскую обитель для ознакомления с действовавшим в ней строгим «общежитным» уставом. И все же ввести кирилловский устав в Боровском монастыре Иосифу не удалось: многие иноки хотели жить здесь «особно». Тогда в 1479 году он основал под Волоколамском, как бы выполняя тем предсказание преподобного Пафнутия, собственную обитель - по типу Белозерской - с деревянным храмом в честь Успения Божией Матери. Иосифо-Волоцкий монастырь со временем стал образцовым не только в духовном, но и в культурном отношении, постепенно превратившись в своеобразную церковную академию той поры: здесь переписывали книги и летописи, писали иконы, а здешняя библиотека считалась одной из богатейших на Руси. В 1485-1487 годах Иосиф воздвиг в обители белокаменный Успенский собор, к сожалению, не сохранившийся; на его месте ныне стоит изящный собор конца XVII столетия . Монастырю покровительствовали и местный князь, и великий князь Московский, и архиепископ Новгородский Геннадий († 1505), поскольку удельный Волоколамск тогда еще подчинялся новгородским святителям. Все это способствовало не только дальнейшему устроению в обители нормальной монашеской жизни и ее относительно спокойному и благообразному течению, но помогало и ее экономическому процветанию. Последнее давало возможность волоцкому игумену уделять особое внимание христианской благотворительности. Как уже упоминалось выше, в неурожайные годы преподобный Иосиф неизменно, продолжая традицию старца Пафнутия, помогал голодавшим: в монастырской трапезной ежедневно кормилось до 600-700 человек. |
| Краткий обзор иконоборческих мнений в России. Утешительным следствием крепкой привязанности православных к иконопочитанию было то, что иконоборцы, изредка появлявшиеся у нас, производили едва заметное влияние на народ. Первые следы иконоборства представляет лжеучение Богомилов – Адриана и Дмитра, которые, хуля все церковные учреждения, отвергали иконопочитание, как идолослужение. Первый, в 1004 году отлучённый от церкви митрополитом Леонтием, заключён в темницу и скоро раскаялся. Последний, явившейся в XII веке, послан в заточение митрополитом Никитою. Об успехах лжеучения того и другого летописи ничего не говорят 72 . В конце XV века распространилось сперва в Новгороде, потом в Москве лжеучение жидовствующих, которые, разделяя рационалистический образ мыслей о многих предметах веры, признавали идолопоклонством почитание икон и креста. Это лжеучение, имевшее сильных защитников в лице дьяка Курицына и митрополита Зосимы, не вдруг было подавлено по причине скрытости лжеучителей, наружно не отступавших от церковных обычаев. Окончательно оно осуждено было на соборе 1504 года, встретив сильных обличителей в Геннадии, архиепископе Новгородском и преп. Иосифе Волоколамском. Последний написал в опровержение жидовствующих особое сочинение: «Просветитель ». В половине XVI века иконоборческие мнения были распространяемы Матфеем Бакшиным и его сообщниками (Феодором и Игнатием). Благовременно приятые против лжеучителей строгие церковные меры, равно и обличительное сочинение Зиновия, ученика Максима Грека , воспрепятствовали успехам лжеучения. Между тем сам преп. Максим писал о Лютере, как об иконоборце 73 . В конце XVII века иконоборческие мнения явились между некоторыми раскольниками беспоповщинской секты и вызвали обличения со стороны святителя Димитрия Ростовского в его Розыске (ч. 2, гл. 15). В XVIII веке ревнителями иконоборчества являются молоканы, в наше время штундисты. Распространение их заблуждений встречало и встречает деятельное противодействие со стороны гражданского и духовного начальства. |
| Митрополит Симон был весьма начитанным человеком, прекрасно знал Священное Писание и каноническую литературу. Об этом свидетельствуют его собственные сочинения и обращённые к нему послания (архиепископов Новгородских Геннадия и Серапиона, преподобного Иосифа Волоцкого ). Сохранились рукописи – вклады митрополита Симона: в Троицкий монастырь он вложил Толковый Апостол (ГБЛ, собрание МДА, ф. 173, 17), а в Московский Успенский собор – Златоструй (ГИМ, Успен. собр. (бум.), 14) и Евангелие-апракос (Гос. Оружейная палата, 15004). Митрополит Симон был хорошим иконописцем; известна написанная им икона Божией Матери Владимирская. Труды: Поучение священнослужителям//Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией: в 5 т. СПб., 1841–1842, т. 1. 109. Ставленная грамота преподобному Корнилию Комельскому от 1 февраля 1501 года//Муравьев А.Н. Русская Фиваида на Севере. СПб., 1855, стр. 60, 61. Окружное послание о милостыне, собираемой святогорским старцем Герасимом (1495–1505)//Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссией: в 5 т. СПб., 1841–1842, т. 1. 103. Послание духовенству в Пермь о соблюдении пастырских обязанностей (22 августа 1501). – Там же, 112. Послание мирянам в Пермь против языческих обычаев (22 августа 1501). – Там же. 112. Послание во Псков по поводу постановления собора 1503 г. о вдовых священниках (15 июля 1504)//Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедицией Академии наук: в 4 т. СПб., 1836, т. 1, 383. Литература: Соловьёв С.М. История России с древнейших времён: в 6 кн. Изд. 3. СПб., 1911. Кн. 1, стр. 1400, 1412, 1544, 1555, 1558, 1560. Карамзин Н.М. История государства Российского: в 3 кн. из 12 т. Изд. 3. СПб., 1842–1843, т. 7. прим. 383. Шемякин В.И. Москва, её святыни и памятники. М. 1896, стр. 125, 127, 207. Димитрий (Самбикин) , архиепископ. Месяцеслов святых, всею Русскою Церковью или местно чтимых: в 14 вып. – Каменец-Подольск, Тверь, 1892–1902. Вып. 8, апрель, стр. 199–204. |
| На святительской кафедре в Новгороде Серапион был и всего один год, 19 недель, 5 дней и 9 часов 324 . В такой короткий и столь бедственный период служения он не успел проявить своей святительской деятельности на пользу паствы, которая, как видно, глубоко чтила его, кроме, разве, городского духовенства, которое было недовольно им и даже жаловалось, что он взимал с них пошлины не по старине, ввел новые поборы: «праздничное» и «тиунскую пошлину», которые стоглавый собор отменил, как не обычные прежде платежи. (Очер. ист. цер. в Новг. Никитского, стр. 137 и 138; примеч. 1. А. А. Э. 1, 221, 1551 г.). Из служебных его деяний летописец упоминает только о след. случаях: в 1552 г. 2 декабря архиеп. Серапион с архимандритом Юрьева монастыря Иларионом и с. Игуменами: Спасского Хутыня – Паисием Козлятевым, Соловецкого – Филиппом, Деревяницкого – Геннадием и Благовещенского – Арсением, провожал ко Спасу, в Нередицкий монастырь, пятилетнего сына Новгородского наместника «княжа Дмитреева сына Ивановича Курлятева», пел по нем панихиду, обедню служил и похоронил в церкви на правой стороне у правого клироса, при игумене Боголене 325 . В том же 1552 г. июня 3 дня, в пяток на троицыной неделе, ходил он с крестами по загородной стороне, около деревянного города, «и у чюдотворца Николы Белого в Неревском концы обедню служил; и велел игумену Антонию Изящному общину заседати в Николине в монастыре, а тот был монастырь розно, промеж собя братья хлеб ели в кельях». По сему распоряжению владыки, в том же июне «на сам день Петра и Павла игумен и братия заседоша общину в Никольском монастыре» 326 . Это последнее обстоятельство приводит к тому заключению, что, несмотря на усилия епархиальной власти ввести в обителях общежитие, в Новгороде еще оставались монастыри, в которых монахи жили особняком, на правах собственников. Из событий 1552 г., бывших в Новгороде при архиеп. Серапионе, отмечены у летописца след.: 4-го сентября прислан был гонец в Новгород с известием, что в. князь взял Казань, и велел петь молебны по всему Новгороду и по всем монастырям, и во весь тот день был звон по всему Новгороду. |
|
|
