| Очевидно, всех учебных, так сказать, богословских заведений было слишком недостаточно. Приходилось обращаться к другим образовательным средствам. При процветании языческих школ существовала такая практика, что лица, родившиеся даже в христианской семье, получали общее литературно-философское образование в языческих школах, а затем самостоятельно изучали Священное Писание . Так, например, Василий Великий и Григорий Назианзин одновременно с Юлианом слушали уроки языческих преподавателей в Афинах; Иоанн Златоуст слушал уроки красноречия у Ливания в Антиохии; Иероним изучал классиков под руководством Доната. Весьма часто дополнением к общему образованию служила монастырская жизнь. Сюда обращались для подготовления себя к церковным должностям даже лица, получившие общее образование в классических школах. Так было с Василием Великим , Григорием Назианзином , Иоанном Златоустом . В эту эпоху монастыри были вообще одним из подготовительных заведений для клира. Часто из них выходили достойнейшие пастыри. Но монастырское влияние не всегда отзывалось на них благотворно: при строгой воздержной жизни, некоторые из питомцев их страдали известной узостью взгляда, впадали в ригоризм и оказывались беспомощны среди сложных житейских отношений, особенно в больших городах. Примеры подобного одностороннего влияния монастырской жизни можно видеть в Златоусте и Нестории. Но, конечно, это далеко не было общим правилом: Кирилл александрийский , который так прекрасно умел найтись среди самых запутанных и неблагоприятных отношений, – тоже свои первые годы провел в монастыре. Другим воспитательным учреждением того времени служила жизнь в клире знаменитых епископов. Это было весьма хорошим средством для практической подготовки к прохождению пастырского звания. Обыкновенно бывало так, что те, которых готовили к духовному званию, поступали в клир еще мальчиками в звании чтецов (lectores). В этом звании они оставались до 20–30 лет, потом становились аколуфами или иподиаконами. Если кто особенно успевал в грамотности, выказывал особенные способности, его делали нотарием или exceptor " ом, своего рода секретарем. Так, например, Епифаний, впоследствии епископ тичинский (V в.), поступил в клир 8 лет лектором, когда навык в скорописи, его сделали ехсерхог " ом. Прокл, впоследствии епископ константинопольский, тоже с раннего детства поступил в клир лектором, но в это время продолжал посещать школу и занимался риторикой, потом его сделали нотарием, затем диаконом. |
| 12 июня 2023 Для игумена Иоанна (Самойлова), преподающего в МДА церковно-практические дисциплины, пастырство и духовная жизнь — не абстрактные слова, а живой опыт, полученный в общении со святыми и выдающимися подвижниками XX века. Публикуем очередную беседу из серии « " Лица Академии " без купюр». 5 мая 2023 Вспоминаем статью монахини Евфимии (Аксаментовой), посвященную памяти многолетнего духовника Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Кирилла (Павлова). Вспоминаем статью Павла Купцова о переписке архимандрита Иоанна (Крестьянкина) с собратьями-священнослужителями, написанную на материале доклада, который был прочитан на научной студенческой конференции «Актуальные вопросы современной богословской науки». Вспоминаем доклад аспиранта Московской духовной академии Алексея Шальчюнаса (ныне диакона), посвящённый памяти выдающегося исповедника, подвижника, духовника ХХ века протоиерея Понтия Рупышева. Вспоминаем заключительную часть доклада Алексея Львовича Беглова, посвященного месту старческого руководства в духовной традиции Русской Церкви. Автор размышляет о сходствах и различиях между старчеством и приходским пастырским служением и ставит вопрос, можно ли отождествить два эти вида духовного подвига. В статье первого проректора Свято-Филаретовского института Дмитрия Сергеевича Гасака на примере деятельности основателя Крестовоздвиженского трудового братства Н.Н. Неплюева (1851–1908) пастырство рассматривается как деятельность по собиранию церковного собрания (термин протопресвитера Николая Афанасьева), которая при этом не является исключительной принадлежностью иерархического служения. Не будучи носителем священного сана и не имея другого институционального поставления на свое служение, Неплюев в 1889 г. основал церковное братство, которое обладало если не всеми, то многими экклезиологическими свойствами, характерными для устройства церковного собрания. Подчеркивается, что Неплюев находился с членами братства в непосредственном общении, разделял с ними все стороны жизни. Отдельное внимание уделяется отношениям Н.Н. Неплюева с иерархическим священством: с местным епископом и священством, осуществлявшим служение в Крестовоздвиженском братстве. Неплюев, называя себя «блюстителем братства», не узурпировал при этом каноническое положение и соответствующую власть местного епископа, но выстраивал отношения с иерархическими лицами на евангельских началах. |
| 1) Нравственные истины стоят ближе к жизни, чем истины теоретические. Я далек от мысли, чтобы догматы христианской религии не имели никакой связи с её моралью и носили исключительно книжный, отвлеченный характер. Но все же нельзя отрицать, что они не имеют такого непосредственного отношения к практической деятельности человека, как истины нравственные. Именно этические проблемы являются в настоящее время наиболее острыми, жгучими и живыми. Ни интеллигенция, ни простой народ не интересуются вопросами о соединении естеств и волей во Христе, о причинах падения ангелов, об отношении между ипостасями Св. Троицы. Почти невозможно себе представить, чтобы где-нибудь кружок не только светской интеллигенции, но даже и богословов, горячо занимался обсуждением подобных предметов. Напротив, вопросы о том, что делать и как жить, где искать целей и смысла жизни, как поступать в том лил ином случае, волнуют и занимают всех. Что такое добро и зло, какими правилами следует руководствоваться при столкновении обязанностей, в какой степени позволительны те или иные удовольствия, как бороться со страстями и похотями, в какой мере следует давать свободу плоти, как нужно относиться к ближним различных положений и состояний: равным, высшим и низшим, каковы должны быть социальные отношения людей с христианской точки зрения, – все это приходит на ум каждому мыслящему человеку. За разрешением всех этих недоумений для лица светского естественнее всего обратиться к священнику, учителю и руководителю жизни. Но, чтобы дать ответ всякому вопрошающему, пастырь церкви должен быть, как говорят, в курсе дела, должен уметь ориентироваться в моральной области и, таким образом, иметь возможность удовлетворить интеллигентного собеседника. В настоящее время, находясь в подобных обстоятельствах, священник не всегда может оказаться на высоте своего положения. Семинария более приучает его разрешать чисто теоретические вопросы, такие, которые поднимаются только в классе, и не существуют для живой мысли живых людей. При столкновении с жизненными религиозно-нравственными проблемами он часто становится в тупик и обнаруживает жалкую растерянность, подрывающую его авторитет. |
| 23 октября 1914 года Николай Ярушевич был пострижен в монашество ректором академии епископом Анастасием (Александровым) - иерархом, оказавшим большое влияние на духовное развитие будущего митрополита. 24 октября Ярушевич уже рукоположен во иеродиакона, а 25-го - в сан иеромонаха. Вскоре он выехал на фронт - началась Первая мировая война. Ярушевич служил духовником-проповедником в санитарном поезде, а с ноября 1914-го - священником лейб-гвардии Финляндского полка. На фронте отец Николай тяжело заболел: у него развился ревматизм с осложнением на сердце. Впоследствии болезнь сказалась роковым образом... Ярушевич, отозванный с боевых позиций, возвратился к научно-педагогической работе в академии. С 19 августа 1915 года преподавал в Санкт-Петербургской духовной семинарии литургику, гомилетику, практическое руководство для пастырей, церковную археологию и немецкий язык. В декабре 1916 года он был назначен священником церкви Святителя и чудотворца Николая при Николаевской детской больнице. Грянула Октябрьская революция. О судьбах верующих людей нашей страны в целом и Николая Ярушевича в частности можно сказать словами Нового Завета: «Знаю твои дела, и что ты живешь там, где престол сатаны, и что содержишь имя Мое, и не отрекся от веры Моей даже в те дни, в которые у вас, где живет сатана, умерщвлен верный свидетель Мой Антипа» (Откр., 2:13). Возможно ли было сохранить веру в Бога под игом воинствующего атеизма? Кому-то покажется, что нет. Но не зря великие философские русские умы считали русский народ «богоносцем», единственно сохранившим полноту сердечного постижения Христа. Именно на Русской земле сбылось предрекание Спасителя: «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют Ее» (Мф.,7:18). История Русской церкви в ХХ веке ещё раз подтверждает эти слова. Несмотря на то что Троцкий и его последователи со знанием дела лепили из Церкви образ врага и сделали всё для её уничтожения, врата ада не одолели её. Невзирая на тревожные годы, Ярушевич не оставлял научных занятий: в 1917 году он защитил диссертацию «Церковный суд в России до издания Соборного Уложения Алексея Михайловича 1649 г.», став магистром богословия и удостоившись Макарьевской премии. Следом Ярушевич подготовил докторскую диссертацию на тему «О бессмертии души», но не успел её защитить. Рукопись погибла во время блокады Ленинг рада. |
| 4 мая 1888 г. И. был определен епископом Уманским, 2-м викарием Киевской епархии. 5 мая того же года в Великой Успенской ц. Киево-Печерской лавры состоялось наречение, 9 мая - хиротония. 12 июля 1890 г. И. был назначен епископом Чигиринским, викарием Киевской епархии. В литературной деятельности И. киевский период оказался наиболее плодотворным. Он подготовил сочинения «Пастырская жизнь по воззрениям Вселенской Церкви: По Гольцварту Х. Ф.» (К., 1868. Вып. 1), «Опыт курса практического руководства для пастырей» (К., 18722. Вып. 1. Ч. 1); составил «Руководство к последовательному чтению пророческих книг Ветхого Завета» (К., 1871, 18814), «Руководство к последовательному чтению учительных книг Ветхого Завета» (К., 1871, 18732) (были признаны пособиями для изучения Свящ. Писания воспитанниками 3-го и 4-го классов семинарии; за первое И. получил Макариевскую премию; см. рецензии на них С. М. Сольского (ТКДА. 1871. 8. С. 431-444) и И. Т. Экземплярского (впосл. Варшавский архиеп. Иероним ) (РукСП. 1871. Т. 1. 15. С. 524-530)), «Руководство к изучению Псалтири» (К., 1879. Вып. 1; переизд.: Руководственное пособие к пониманию Псалтири. К., 1882. М.; СПб., 2000; см. рецензию Сольского: ТКДА. 1883. 6. С. 366-368). Ряд статей И. посвятил изучению Посланий ап. Павла, перевел с франц. языка кн. «Пастырские послания ап. Павла». После выхода в свет книги Э. Ж. Ренана «Жизнь Иисуса Христа» И. перевел с нем. языка сочинение В. Ците «Земная жизнь Господа Спасителя нашего Иисуса Христа», которое за 15 лет выдержало 4 издания (К., 1867, 1870, 1874, 1882). И. публиковал собственные критические статьи (преимущественно в «Воскресном чтении» и «Трудах КДА»), а также издал обзор «Апологетическая и полемическая литература на Западе против сочинения Ренана «Жизнь Иисуса»» (ТКДА. 1864. 9) и кн. «За веру и против неверия, или Общепонятная защита главных оснований христианского вероучения» (К., 1879). Также И. перевел с англ. языка книгу О. О " Рейли «Мученики Колизея» (К., 1875), с греческого - «Толковую Псалтирь» Евфимия Зигабена , «изъясненную по святоотеческим толкованиям», с прибавлением своих историко-экзегетических замечаний (К., 1883). В 1891 г. за педагогические и просветительские труды И. был награжден Высочайшей грамотой. |
| — А как можно прочитать 300 страниц текста в день и к концу этих 300 страниц понимать, что там написано? Это же не роман, не художественная литература. — Да, это не роман. Это разноплановые тексты, документы самого разного уровня, направления и масштаба, и на каждый из них нужно реагировать по-разному, очень быстро переключаться от одного к другому. По моему мнению, это нормальное явление, естественное следствие той гигантской работы, которая происходит сейчас в Церкви под руководством Святейшего Патриарха. Если говорить о том, где Патриарх научился всему этому, то здесь сказывается и многолетний опыт работы в Отделе внешних церковных связей (Святейший принимал участие практически во всех ключевых событиях церковной жизни на протяжении последних 40 лет), но и, конечно же, огромный духовный и жизненный опыт. Богослужения и молитвенное правило — В христианах сейчас развивается теплохладность: многие миряне не ходят на всенощные, даже воскресные литургии пропускают. В этом смысле Святейший, конечно же, показывает всем нам пример. Как часто он служит? — Патриарх служит каждое воскресенье плюс одно-два богослужения на буднях — в среднем, два-три богослужения в неделю. Наверное, приходской священник служит чаще, но для Патриарха со всей его занятостью и делами — это очень много. За истекший год он совершил 237 богослужений, это почти восемь месяцев ежедневных служб. На мой взгляд, это весьма серьезный объем с учетом всех прочих попечений, а что еще очень важно — с учетом того, что многие из этих богослужений совершаются не в Москве, а в сложных поездках. Обычный график поездки — перелет, прибытие, вечернее богослужение и слово к людям, которые ждут Патриарха. Затем ужин с епископатом и представителями местных властей — это тоже всегда проповедь, потому что Патриарх использует такого рода неформальные встречи опять же для откровенного разговора о Церкви, о пастырском служении. Здесь никогда не происходит каких-то пустых бесед о погоде или местных обычаях. На утро Литургия, проповедь, благословение верующих, короткий перерыв, посещение храмов и какие-то другие составляющие программы визита, снова самолет, перелет. Это не самое легкое дело, но в центре него всегда — богослужение и проповедь. |
| Иными словами, при всем внимании к внутренней свободе верующего человека и к присутствию благодати Святого Духа в его индивидуальной деятельности, Православная Церковь меньше заботилась о прояснении социальных последствий своей веры и ее богословского систематического оформления. Это касается в том числе и разработки вопросов харизмы в рамках экклезиологии (учения о Церкви) и пневматологии (учения о Святом Духе). В то же время эта проблематика присутствует в монашеской и пастырской традиции и литературе, особенно когда речь идет о духовном наставничестве. И все же, руководствуясь практическими и политическими интересами, академическая православная догматика больше внимания уделяла вопросу о «филиокве» (игравшем большую роль в межконфессиональной полемике), чем теме харизмы и социальных последствий харизматической инициативы. Нам представляется важным упомянуть об этой особенности православного подхода, к тому же она не раз отмечалась как восточными, так и западными авторами . В этом контексте о. Сергий Булгаков имеет совершенно особое значение для сегодняшнего православного дискурса — как богослов, который, придавая большое значение духовному опыту православных отцов и подвижников, описывает свои взгляды, свое православное отношение к проблеме «харизма и право» изнутри уже сложившейся научно-богословской дискуссии нового времени, то есть периода после Реформации и Контрреформации, — иными словами, в рамках посттридентского научно-богословского диспута о церковном харизматизме, но также и с учетом новых вызовов от секуляризма в XX в., благодаря чему его размышления всегда содержат в себе миссионерский элемент. Дискуссия о харизме, безусловно, отвечает на некоторый миссионерский вызов в новейшее время, хотя бы уже потому, что слова «харизма» и «харизматический» проникли в секулярные общественные науки и обыденный язык. Проблема харизмы и права в истории Церкви глубоко затрагивается С.Н. Булгаковым в «пражский период», когда он читал лекции по церковному праву на Русском юридическом факультете в столице Чехословакии. Интересно, что Булгаков начинает рассматривать этот вопрос уже изначально в «оболочке» межконфессиональной полемики, отвечая на «вызов Зома», то есть критически отвечая на положения Рудольфа Зома (1841, Росток – 1917, Лейпциг), немецкого протестантского юриста и канониста, чьи труды имели большое значение в первые десятилетия XX века . Другой, менее известный, но не менее важный для горизонта булгаковской критики немецкий автор, с которым он полемизирует в этот период в своих текстах, — это католик Георг Филлипс (1804, Кенигсберг – 1872, Вена). Филлипс был талантливым немецким правоведом, учившимся у известного ученого юриста Савиньи. В возрасте 24 лет Филлипс перешел вместе с женой в католичество и стал важным деятелем ультрамонтанизма и немецкого католического романтизма, а также автором учебников по церковному праву. Первый Ватиканский собор имел в его лице выразителя и апологета папского монархизма образца XIX в. |
| Но нынче каноны Церкви не в почете. И евангельские заповеди и учение святых отцов, хотя и не отвергаются явным образом, но и не являются обязательными ориентирами в церковной жизни. Их принято как бы «не замечать», а руководствоваться своим, современным церковным «преданием», родившимся из плотского мудрования падшего человеческого разума. Одним из ярких и трагических, а правильнее сказать – катастрофических примеров этого является современная церковная практика крещения людей. Сегодня практика Оглашения перед Крещением забыта, правильное Оглашение практически нигде не проводится. А если где-то и проводят перед Крещением две-три огласительные беседы, то они никак не могут в такой короткий срок изменить состояние ума человека, и поэтому совершенно бесполезны и не отвечают цели этого важнейшего этапа покаяния. А в 90-х и начале 00-х годов людей массово крестили даже без этих 2-3 малополезных собеседований. В те годы десятки миллионов людей, живших до этого при советской власти и подчас совсем ничего не знавших о Боге и Православии, вдруг решили, что им нужно принять Крещение, и потоком хлынули в Церковь. Обычной практикой для священников тогда было собрать несколько (или несколько десятков) человек, и не задавая им почти никаких вопросов, совершить над ними чин Крещения. Подчас пропуском в купель служил ответ на один лишь вопрос: «Веруешь?» «Верую!», – отвечал крещаемый. А во что и в кого он верует, как верует – это почти никого из пастырей не интересовало. Иногда задавались некоторые дополнительные вопросы – в кого ты веруешь, кое-где, наверное, проводились даже какие-то самые краткие беседы. Но очевидно, что никакого значения для исправления жизни человека они иметь не могли – его ум, а тем более, его сердце – оставались без изменений. Так было со мною, так было со многими моими знакомыми – крещёными людьми, которые сейчас совершенно далеки от Церкви. Ни один из тех, с кем мне доводилось разговаривать о том, как он принимал Крещение, не поведал мне о том, что посещал какие-то беседы о Православной вере, что его спрашивали и ему рассказывали о его грехах, о необходимости прекращения их и борьбы с ними. Часто люди вообще не помнят, как они крестились. Помнят смутно, что куда-то окунали, как-то кропили или обливали, заставляли произносить какие-то непонятные слова и формулировки. |
| Обязанность вести такие собеседования возлагалась на всех священников, диаконов и псаломщиков, особенно окончивших семинарии, законоучителей учебных заведений. Беседы должны были проводиться в разное время, но обязательно – в дни воскресные и праздничные. «Беседовать можно и перед литургиею, особенно в тех селениях, где жители, пришедши к утрени, не расходятся по домам до обедни. Но независимо от сего и необходимо собеседования должны происходить после вечерни, которую для сего ранее надлежит начинать, совершать по уставу с пением и чтением всего положенного». После нее в каком-либо здании, например в церковно-приходской школе или церковной сторожке, и только в крайнем случае в храме, провести беседу. Делался упор на то, что беседующие должны руководствоваться Священным Писанием и творениями святых отцов, говорить с людьми языком простым, живым, удобопонятным, без употребления иностранных слов. Разрешалось чтение «по тетради или книге, но в подтверждение того, что говорилось устно, и чтения непродолжительные, отчетливые и внятные». Подчеркивалось, что «учить детей вере, закону и молитвам относится прямо к должности священнической». Поэтому дети должны быть приводимы на собеседования, так как их особенно важно наставлять в молитвах и в первых познаниях вероучения. Наиболее Церковь заботилась о детях, работающих на фабриках или находящихся в обучении у ремесленников, лишенных воспитания в христианской семье. И сейчас мы видим, что продолжающееся в России отделение школы от Церкви делает практически всех детей нашего времени оторванными от назидания в христианских истинах, что важнее – в нравственности. «Вообще же, если не только дети, но и возрастные, не знают самых важных и употребительных молитв, то сие печальное явление падает на ответственность приходского священника, и может быть обращено в предосуждение ему». Да, сейчас никто не осудит священника за незнание молитв и основ веры населением. Священников в стране катастрофически не хватает. У них масса обязанностей, не оставляющих времени на личное спасение, молитву, на свою семью в конце концов. Но оправдывает ли это священников перед лицом их пастырского долга, совести? К счастью, по Воле Божией, сейчас в Церковь приходят молодые и энергичные священники, активно несущие истины православия в народ. Но все-таки их очень мало… А катехизаторские курсы в епархиях пока имеют невысокую отдачу. Оканчивающие их люди часто считают, что учатся «для себя». И след их по окончании трехлетнего обучения теряется, хорошо, если на приходах, а то и вовсе в мирской суете… |
| Постановления Соборов и правила святых отцов Церкви повелевают священникам при наложении епитимии обращать внимание на тяжесть грехов, имея в виду число их и время, в продолжение которого грешник оставался в грехе Так, Первый Вселенский Собор (12 прав.) постановил: «Которые равнодушно понесли свое грехопадение и вид вхождения (возвращение) в Церковь возомнили для себя довольным ко обращению, те всецело да исполняют время покаяния». С другой стороны, опасно назначать кающимся и какие-либо особенно великие и продолжительные епитимии за грехи мелкие и незначительные. Потому что от этого вместо исправления иной может придти еще в большее уныние и даже ожесточение. В таком состоянии человек может предаться еще большим порокам и беззакониям. Такое же действие могут производить и все те епитимии, которые практически неисполнимы. Так, например, нельзя дать кающемуся епитимию ежедневно в течение целого года сохранять строгий пост, или же каждый день в течение продолжительного времении полагать по сто поклонов и т.д. Нельзя на грешника кающегося налагать бремена неудобоносимые. От неразумной строгости люди легко могут придти в отчаяние и будут уклоняться от исповеди. Лучше наложить епитимию меньшую надлежащего, чем большую. Лучше проявить разумную милость, чем неразумную строгость. Если Бог милосерд, то для чего быть чрезмерно строгим священнику. Нужно быть строгим к себе, а к другим более снисходительным. Малая епитимия, постоянно исполняемая с большим сокрушением и скорбью о грехах, принесет больше пользы, чем трудная, которая нередко исполняется неохотно и с унынием. Как опытный врач иногда не дает сразу больному сильного лекарства, чтобы не подвергнуть слабый организм опасности, так и священник, движимый Духом Божиим, не всегда налагает наказание, соответствующее тяжести греха, но своей сострадательной любовью ободряет грешника и указывает ему путь к очищению и спасению, руководствуясь внутренним чувством пастырской душепопечительности. Древние церковные правила об епитимиях изложены, главным образом, в Номоканоне при Большом требнике и отличаются строгостью: то есть отлучением грешника от святого Причащения на долгое время. Так, например правила св. Василия Великого отлучают от Причастия за прелюбодейство – на 15 лет (пр.58), за блуд – на 7 лет (пр.59); клятвопреступника – на 10 лет (пр.64); кровосмесника – на 20 лет (пр.67); за воровство – на 2 года (пр.61), как меры предупредительные. |
|
|
