| Те иерархи, которые поддерживали тесные отношения с Г. Распутиным и даже стремились пользоваться его протекцией: митрополит Питирим (Окнов), епископы Алексий (Дородницын), Алексий (Молчанов), Варнава (Накропин), Исидор (Колоколов), Палладий (Добронравов) — не оставили сколько-нибудь обстоятельных характеристик его личности, если не считать упоминавшегося выше официального отзыва епископа Алексия (Молчанова). Будучи, по сравнению с обличавшими Г. Распутина священнослужителями, людьми весьма сомнительной репутации, сторонники «старца» из числа духовенства тем не менее старались не афишировать свои контакты с Г. Распутиным, за исключением, быть может, епископа Варнавы (Накропина). Вообще обращает на себя внимание то обстоятельство, что, несмотря на многочисленность лиц, так или иначе связанных с Г. Распутиным, просивших его покровительства, получавших от него протекцию и деньги, никто из них не высказывался в его защиту, как-будто считая заведомо предосудительным всякое упоминание о своем знакомстве с Г. Распутиным. В советской историографии вопрос о Г. Распутине как религиозной личности практически не рассматривался. Внимание советских историков было сосредоточено преимущественно на том, чтобы определить размеры власти Г. Распутина и степень его влияния на назначение министров и правительственную политику. И если М.Н. Покровскому и А.Я. Авреху это влияние представлялось едва ли не решающим, то Е.Д. Черменский и Г.З. Иоффе, напротив, считали его незначительным Наиболее взвешенно вопрос о политической роли Г. Распутина был изложен в работе В.С. Дякина Большое значение для советских историков имела и тема дискредитации российской монархии посредством подчеркивания действительных и мнимых пороков Г. Распутина, сведения о которых черпались из самых различных, подчас и весьма сомнительных источников Идеологическая предвзятость и политическая односторонность советской историографии, игнорировавшей тему религиозности Г. Распутина, не позволяли ей создать разностороннюю и объективную картину жизни и личности Г. Распутина и способствовали в 1990-е гг. появлению работ, в которых элементы исторического исследования призваны были обосновать разнообразные, подчас совершенно фантастические версии о Г. Распутине. Одной из таких версий стала содержащаяся в книгах А.Н. Боханова и О.А. Платонова версия о Г. Распутине как религиозном праведнике из народа, оказавшемся жертвой «клеветнического заговора» современников |
| И к этому разряду людей принадлежал и митрополит Питирим. Тотчас после окончания курса в Духовной Академии, в 1883 году, молодой кандидат богословия П.В.Окнов принял и монашество. При каких обстоятельствах состоялся его иноческий постриг, я не знаю, но те сведения, какие сообщил мне почивший настоятель «Скита Пречистыя» Киевской епархии, схиигумен Серафим, рисуют картину иноческого пострижения молодого П.В.Окнова совсем необычными красками. Юноша П.В.Окнов был так изумительно красив, что даже его восприемный отец, известный своей подвижническою жизнью старец, иеросхимонах Алексий (Шепелев), скончавшийся 10 марта 1917 года, в Голосеевской Пустыни, близ Киева, отговаривал его от пострига, предрекая, что иночество явится для него чрезмерно тяжким крестным путем. Стройный, изящный, с женственными манерами и движениями, безгранично деликатный и превосходно воспитанный, робкий и застенчивый, юноша Окнов обращал на себя всеобщее внимание. Его огромные, задумчивые глаза, окаймленные ресницами, бросавшими тень на залитые ярким румянцем щеки, прелестный овал бледно-матового лица и великолепные черные кудри, свисавшие до самых плеч, точно просили кисти художника, чтобы быть запечатленными на полотне, как отражение расцвета нежной юности. «И зачем такому монастырь, – говорили в храме, – коли он и без монашества Ангел безгрешный; в чем ему каяться, горемычному»… То потрясающее впечатление, какое произвел иноческий постриг П.В.Окнова на присутствующих в храме, не только не изгладилось из памяти, а десятки лет спустя передавалось с мельчайшими подробностями, ставшими и мне известными лишь в 1917 году, после революции, когда обстоятельства привели меня в помянутый Скит. Первые годы его служения в иноческом сане были отданы педагогической деятельности в духовно-учебных заведениях. 16 августа того же 1883 года был назначен преподавателем в Киевскую Духовную Академию по догматическому богословию; впоследствии там же, как Рижский уроженец, свободно владевший немецким языком, преподавал и немецкий язык. |
| Церковь во имя арх. Михаила в Грозном. Фотография. Нач. XX в. (РГБ) Церковь во имя арх. Михаила в Грозном. Фотография. Нач. XX в. (РГБ) Последующие Владикавказские архиереи, Гедеон (Покровский), Агапит (Вишневский) и Питирим (Окнов) , так же как и их предшественники, уделяли большое внимание миссионерской деятельности. В янв. 1905 г. в целях развития приходской миссии во Владикавказе был создан миссионерский комитет, 1 окт. следующего года при Никольской ц. в г. Петровск-Порт (совр. Махачкала) начало работу Об-во ревнителей Православия - первое миссионерское учреждение в Дагестане. В 1905 г. при владикавказском Михаило-Архангельском соборе открылась епархиальная б-ка, в основу к-рой легла б-ка свящ. Иоанна Попова, церковного публициста, постоянного автора «Владикавказских ЕВ». В 1908 г. Ардонская ДС из миссионерской была преобразована в епархиальную. Еп. Гедеон мотивировал это тем, что осетины - выпускники семинарии не поступали на службу в Духовное ведомство, в то время как для рус. юношей, желавших стать священниками, не хватало мест в семинариях. Преобразование Ардонской ДС впосл. негативно сказалось на обеспечении осет. приходов священнослужителями и вызвало уменьшение числа образованных осетин. В 1911 г. клирик В. е. свящ. Моисей Коцоев издавал на осет. языке церковно-проповеднические листки «Христианская жизнь». 22 сент. 1910 г. в помощь Владикавказскому архиерею было учреждено Пятигорское вик-ство. 24 сент. во епископа Пятигорского был хиротонисан Арсений (Смоленец) . В 1911 г. В. е. делилась на 14 благочиннических округов (10 рус., 3 осет. и 1 единоверческий), в к-рые входили 217 приходов, клир епархии составляли 208 священников, 45 диаконов, 165 псаломщиков. Еп. Гедеон (Покровский). Фотография. Нач. XX в. (РГИА) Еп. Гедеон (Покровский). Фотография. Нач. XX в. (РГИА) Архиеп. Питирим (Окнов) в своей деятельности особое внимание уделял осет. приходам, о к-рых писал в отчетах в Синод, что в них «положение Православия особенно печально». Архиерей сообщал о неукомплектованности причтов, небрежности осет. священников в совершении богослужений, равнодушии осетин к храму, отсутствии авторитета у священника в глазах прихожан. Для исправления церковной жизни Осетии архиеп. Питирим в февр. 1912 г. во Владикавказе провел съезд осет. пастырей. По его итогам был учрежден пресвитерский совет для заведования приходской жизнью осет. приходов. Совет создал комиссию по переводу и изданию на осет. языке правосл. лит-ры, в первую очередь богослужебных книг. Кроме того, архиерей предлагал расширить полномочия викарного епископа, передав в его заведование все осет. приходы, и перевести его из Пятигорска в Ардон, однако этот план не был осуществлен. |
| Каноны были «византийской трухой»; сомневались во многом, что было свято и традиционно. И, что самое главное, это то, что утерялся дух самой церковности. Таинства назывались обрядами. Красоты и смысла богослужебной символики и всего литургического богословия просто не знали и не понимали. В монашество никто почти в академиях не постригался. Архиерейский состав комплектовался в подавляющем числе из вдовых батюшек. И когда в академиях Киевской и Петербургской впервые постриглись после долгого перерыва два студента, Окнов и Грибановский, то стали говорить, что Питирим Окнов прорубил окно в монашество, а после Михаила Грибановского монахи пошли расти как грибы. Алеша Храповицкий стал одним из первых таких грибов. И он со свежестью несеминарской рутины, с задором молодости, с огнем своего вдохновения и таланта начал в Московской академии, а потом и в Казанской утверждать то, что Лебедев и Евгений Голубинский ядовито, с усмешечкой разочарованного в своем прошлом бурсака разлагали и отрицали. Антоний стал о Церкви учить не как о каком-то учреждении, не консисторски, не схоластически-формально, а живо провещал, или, точнее, как гром прогремел о том, что Церковь – это жизнь в Духе Святом, в Таинствах, что Церковь евхаристична, а Евхаристия церковна, потому что она только в Церкви. Для Антония Церковь была все, от чего получает свое бытие и осмысление остальная жизнь. Вне Церкви вообще ничто не имеет оправдания и смысла. Словом, Антоний, 28-летний ректор, вдохнул в омертвевшую от синодальной рутины и филаретовской опеки школу новую веру в примат Церкви. Он вернул засыхавшей в схоластике школе ее жизнь, ее дух и ее смысл. И школа сразу же ожила в этой вере в Церковь , и самая церковность забилась полнокровным ключом в стенах казенной школы. Вот именно казенщины, формализма, синодальщины, филаретовщины (в ее отрицательном аспекте) не было у молодого архимандрита Антония, ставшего через несколько лет великим аввой нашей духовной школы. Это было его сущностью, и отсюда вытекала его безусловная цельность и целостность. |
| Однако архиепископу Кириллу был предпочтен архиепископ Владикавказский Питирим (Окнов). Личность для многих – одиозная и сомнительная. Некогда любимец и выдвиженец Саблера, после неудачно проведенных торжеств по прославлению святителя Иоасафа Белгородского , архиепископ Питирим быстро утратил милость своего высокого покровителя и был «сослан» с богатой Курской кафедры на Владикавказскую. Однако обретя нового влиятельного «друга» в лице Распутина, архиепископ Питирим в 1913 году был переведен в Самару, а вскоре на экзаршую кафедру в Грузии. Поскольку последняя считалась четвертой кафедрой в России после трех митрополичьих (Петербургской, Киевской и Московской), то архиепископу Питириму оставался лишь один шаг до митрополитства, каковой он успешно совершит после фактической «ссылки» митрополита Владимира (Богоявленского) с Петербургской кафедры на Киевскую (за оппозицию Распутину). Впрочем, как покажет история, и владыка Кирилл не избежит назначения на экзаршую кафедру в Грузии, но это уже будет при святителе патриархе Тихоне. Среди особых памятных событий 1914 года, конечно, было и посещение Тамбова 7 декабря государем императором Николаем II, направлявшимся в Москву после длительной инспекционной поездки (Царское Село император покинул еще 18 ноября). Государь помнил, конечно, владыку Кирилла и по урмийским делам, и по гдовскому служению, и вот теперь имел возможность встретиться с ним еще и на тамбовской земле, после состоявшейся летом канонизации святителя Питирима. Эта встреча, видимо, произвела на императора самое благоприятное впечатление, что и было им отмечено в своем дневнике: «7-го декабря. Воскресенье. В 10 ч. прибыли в Тамбов. После встречи поехали в собор, знакомый мне по 1904 году. Владыко Кирилл отлично и скоро отслужил литургию. Приложились к мощам святителя Питирима и пошли к его колодцу. Заехали в военный лазарет и в поезд к завтраку. После завтрака посетили еще три лазарета и под конец заехали на полчаса к А. Н. Нарышкиной. Она нездорова и не могла выехать из дома. Уехали из Тамбова под отличным впечатлением всего виденного» 172 . |
| Как обращение из прошлого к нынешним арзамасцам можно воспринимать чудом сохранившееся в местном краеведческом музее обезображенное надгробие из черного мрамора, на котором еще можно прочесть надпись: «Под сим крестом покоится Алексеевскою монастыря приснопамятная игумения Евгения. Скончалась 27 апреля 1914 года на 81 году. Управляла обителью 35 лет». В годы Первой мировой войны отношения между Синодом и правительством заметно ухудшились, что было связано с общим кризисом общественной системы. Да и сам Синод раздирали противоречия. Фактически его делами распоряжался Григорий Распутин. Взрыв недовольства вызвали события 1915 года, когда на Петроградскую кафедру вместо митрополита Владимира (Богоявленского) был перемещен экзарх Грузии митрополит Питирим (Окнов) – ставленник Распутина, а Владимир был отправлен в Киев. Питирим сразу же занял видное место при дворе, пытаясь проводить в Синоде политику придворной камарильи, помня слова императрицы Александры Федоровны о русских епископах и членах Синода: «Все они какие-то странные, очень мало образованны, с большим честолюбием… Это какие-то духовные сановники… Народ идет не за сановниками, а за праведниками». Однако на этот раз бесцеремонное вмешательство светских властей вкупе со старцем вызвало протест со стороны Синода. Сергий возглавил оппозицию в Синоде и составил письменный отзыв на имя государя. За это он и удостоился выговора и неудовольствия в первую очередь со стороны императрицы Александры Федоровны. Члены Синода бойкотировали Питирима, который молча здоровался при посещении заседаний Синода, ни с кем не общался и также молча уезжал. Игнорировались и действия обер-прокурора Раева, сторонником которого выступали Питирим и митрополит Московский Макарий (Невский) . Все его предложения заведомо проваливались остальными членами Синода – митрополитом Киевским Владимиром, архиепископами Новгородским Арсением, Финляндским Сергием, Дмитровским Тихоном; епископами – Нижегородским Иаковом, Гродненским Михаилом, а также протопресвитером военного духовенства Г. И. Шавельским и даже протопресвитером придворного духовенства Дерновым. Из 30–40 запланированных к обсуждению в Синоде дел решение принималось по трем-четырем, остальные откладывались. Откладывались… до неопределенного времени. Центральное церковное управление фактически было полностью парализовано. |
| В Петербурге, переведенный после кончины митрополита Антония и назначенный первенствующим членом Синода, митрополит Владимир столкнулся с интригами распутинской клики. И он счел долгом внушить государю решимость удалить от себя Распутина. Попытка эта оказалась тщетной. После его беседы с царем последовало перемещение митрополита на Киевскую кафедру. В январе 1918 году, вскоре после избрания Патриарха, митрополит Владимир, которого называли Всероссийским архипастырем, потому что он занимал последовательно три главных кафедры: Московскую, Петербургскую и Киевскую, был злодейски убит в Киеве бандитами-анархистами. Это был иерарх чистой и святой жизни. В 1915 году на Петербургскую кафедру был назначен переведенный из Тифлиса Питирим (Окнов), которому благоволил Распутин. Попытка противодействовать Распутину стоила обер-прокурорского кресла А.Д. Самарину, известному своей широкой церковно-общественной деятельностью в славянофильском духе. А.Д. Самарин, сменивший В.К. Саблера, всего 3 месяца пробыл обер-прокурором. Его преемники А.П. Волжин (1915–1916) и особенно последний обер-прокурор царского правительства Н.П. Раев старались не ссориться с распутинской кликой. 2 марта 1917 года император Николай II отрекся от престола. Власть перешла к Временному правительству, образованному Государственной Думой. 9 марта Синод обратился к всероссийской пастве со словами: «Свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ее новом пути». По настоянию обер-прокурора В.П. Львова, назначенного Временным правительством, в первые дни после Февральской революции были уволены Петроградский митрополит Питирим, Московский митрополит Макарий (Невский) и архиепископ Тобольский Варнава (Накропин). Начались массовые увольнения архиереев то под предлогом их, чаще всего надуманных, связей с Распутиным, то по обвинению в поддержке старого режима. Провозгласив всевозможные политические и гражданские свободы, правительство ужесточило давление на Церковь . 20 марта вышел закон об отмене ограничений в правах, связанных с религиозной и национальной принадлежностью. Тем самым Православная Церковь теряла свой привилегированный статус. Разрабатывался декрет о факультативном, вместо обязательного, преподавании Закона Божия. Многовековое единение Церкви и государства рушилось. Но Временное правительство пыталось сохранить за собой право контроля над внутренней жизнью Церкви. В глазах православных зависимость Церкви от Временного правительства, лишенного всякой сакральности, приобретала противоестественный характер. |
| Курский архиепископ Питирим (Окнов), который лично знал высокоподвижническую жизнь схиархимандрита Иоанникия и видел ту великую духовную пользу, которую получала Глинская пустынь от его руководства, в течение двух лет защищал старца от гонителей. Отсылая в Святейший Синод заключение Курской духовной консистории, оправдывающее схиархимандрита Иоанникия, архиепископ Питирим письменно просил митрополита Флавиана (Городецкого) «встать в защиту Глинской пустыни и ее достойного настоятеля» 721 , так как ожидал со стороны П. Митропольского новых выступлений против старца. Но тогда Павел Митропольский оклеветал в Святейшем Синоде и архиепископа Питирима и добился перевода его на другую кафедру 722 . На Курскую кафедру был назначен архиепископ Стефан (Архангельский) 723 , лично не знавший схиархимандрита Иоанникия и поверивший клеветникам. В феврале 1912 г. он направил в Святейший Синод прошение об увольнении схиархимандрита Иоанникия от должности настоятеля, и 12 марта 1912 г. последовало соответствующее определение Святейшего Синода об увольнении старца 724 . Безусловно, Богу было угодно, чтобы старец в довершение всех своих подвигов претерпел еще и неправедное гонение. Когда архимандрит Иоанникий уходил из обители, вокруг Глинской пустыни был сильный весенний разлив рек, вода поднялась высоко, а старец вышел из монастыря, перекрестил воду и на глазах у всех пошел по ней, как посуху 725 , повторив чудо, совершенное некогда преподобным Иоанникием Великим 726 . Так Господь прославил Своего угодника и всем открыл святость его жизни и несправедливость возведенных на него обвинений. Дальнейшая судьба святого старца неизвестна, но память о нем жива, рассказы о его святой жизни и подвигах, о его наставлениях передаются из поколения в поколение Глинских иноков 727 . Литература Глинская Рождество-Богородицкая общежительная пустынь. М., 1891. С. 38, 43, 71, 92, 93. Жизнеописание игумена Филарета, возобновителя Глинской общежительной пустыни Курской епархии. 3-е изд. Одесса, 1905. С. 62. |
| Перевод митрополита Владимира в церковных кругах объяснялся двумя последними причинами. В Петроградском, уже взвинченном распутинской историей, обществе он вызвал множество толков и опасений, – опасались даже бунтов в народе. Непопулярный и незаметный митрополит Владимир сразу стал популярным и почти знаменитым. Конечно, никаких бунтов не произошло. Поднявшаяся буря ограничилась пересудами и нареканиями, спорами и разговорами не столько о митрополите Владимире, сколько о Распутине и епископе Варнаве, о которых и без того много говорили. Сам митрополит Владимир был потрясен своим переводом, но крепился, стараясь не обнаружить своих переживаний. Посыпавшиеся со всех сторон соболезнования помогли ему спокойно понести дальше страданье за правду. После же в его разговорах у него проскальзывала мысль, что постигшая его опала – своего рода милость Божия, ибо чрез нее он удостоился того, чего не удостаивался ни один из предшествовавших митрополитов: он последовательно побывал на всех трех российских митрополичьих кафедрах: московской, петроградской и киевской, став таким образом всероссийским митрополитом. Не менее сенсационным было назначение архиепископа Питирима (в мире Павел Окнов, род. в 1858 г. Кандидат богословия Киевской Дух. Академии, выпуска 1883 г.) на Петроградскую митрополичью кафедру. В ряду русских иерархов того времени архиепископ Питирим являлся совершенно бесцветною личностью. Не выделялся он среди них ни ученостью, ни благочестием, ни особой деятельностью ни вообще какими-либо дарованиями или заслугами. Будучи еще молодым монахом, он приглянулся В. К. Саблеру. Рассказывали, что митрополит Питирим в молодости отличался миловидностью, вкрадчивостью и очень театрально служил. Эти качества будто бы и расположили к нему Саблера. С этого времени и понеслась головокружительно вперед его карьера. Он быстро достигает должности ректора Петербургской Духовной семинарии, потом викария Черниговской епархии, затем епископа Тульского и архиепископа Курского. Открытие мощей Святителя Иосафа в Белгороде (Курской еп.) в сентябре 1911 г. |
| На свои средства митр. Флавиан соорудил в Киево-Печерской Лавре Благовещенский храм, огромную библиотеку, больницу с церковью. В 1915 г. киевскую митрополию возглавил владыка Владимир (Богоявленский), зверски убитый в Киеве в январе 1918 г. Митрополит с-петербургский Палладий скончался в 1898 г. Кафедру возглавил владыка Антоний (Вадковский), до этого первый архиепископ финляндский. Род. в 1846 г. в Тамбовской г., он окончил Казанскую духовную академию, был в ней потом профессором. В Казани он редактировал журнал «Православный Собеседник». Овдовев и потеряв одновременно детей, он принял постриг. В 1885 г. арх. Антоний назначен был инспектором петербургской Духовной академии, через два года ректором ея и викарным епископом выборгским. Академия под его руководством достигла большого развития. Владыка работал научно и был утвержден в степени доктора церковной истории. Поручены были ему переговоры с англиканами. В 1897 г. он представительствовал от Русской Церкви на юбилейном торжестве английской королевы Виктории и имя его широко известно было заграницей. В смутные годы он, в отличие от митрополитов Флавиана и Владимира, примыкал к более либеральному течению. Скончался митр. Антоний в 1912 г. Заместителем его был митрополит Владимир (Богоявленский), который в 1915 г. переведен был в Киев, с оставлением его первоприсутствующим членом Св. Снода. Заместителем его был экзарх Грузии Питирим (Окнов), ок. киевскую духовную академию, ректор петербургской семинарии, с 1894 г. епископ новгородсеверский, затем тульский, архиепископ курский, владикавкасский, самарский, экзарх с 1914 г. Проявлял он заботливость в отношении монастырей. Был сторонником реформы церковного прихода на выборных началах. В 1913 г. Наместник Кавказа гр. И. И. Воронцов-Дашков, выдвигая его в числе кандидатов в экзархи, писал: «Архиепископ Питирим владикавказкий высоконравственный, очень заботливый к своей пастве, любим и уважаем как осетинами, так и казаками». Владыка помещал свои труды во многих духовных журналах. |
|
|
