| 392 Таким образом, в «Пасхальной хронике» родоначальниками мисийцев становятся Неброд и Сидон. Иосиф Флавий считал Сидона родоначальником сидонцев (сидонян) (Jos. Ant. I. 6 2). 393 Известны два племени с названием дарданы. 1) племя, жившее по течению реки Гинда, притока Тигра, в Малой Азии (Her. Hist. I. 189); 2) иллирийский народ, живущий в Верхней Мезии (Strabo VII. 5. 1; Epiph. Апсог. CXIII). 394 Иевусеи упоминаются в Ветхом Завете. Они жили в округе города Иевус (будущий Иерусалим). Иевусеи как ханаанское племя были покорены царем Давидом ( 2Цар.5:6–9 ). Прокопий Кесарийский (В V. II. 10. 18–19) и вслед за ним Евагрий Схоластик (IV. 18) приводят легендарную версию о том, что маврусии (мавры) являются ветхозаветными иевусиями, гергесеями и другими народами, которые были побеждены Иисусом Навином и бежали сначала в Египет, а затем в Ливию. 395 Германцы – общее название для племен, населявших провинцию Германия. Возможно, германцев возводят к Аморрею потому, что они, подобно аморреям, которые происходят от Аморрея, очень воинственны. 396 Паннонцы – группа иллирийских племен в областях южнее р. Савы и восточнее Альп. Они были жителями провинции Паннония, территория которой соответствует современной Венгрии. 397 Пеоны – племена фракийского происхождения, заселявшие область Пеонию, территорию долин верхнего Аксия и Стримона в Македонии. 399 Вульгата в книге пророка Даниила ( Дан. 11:30 ) слово Киттим переводит словом «римляне». Название Киттим первоначально относилось к Кипру, а затем обозначало приморские страны и острова Средиземного моря. Внук Иафета Киттим, по Иосифу Флавию, был родоначальником киттиев (Jos. Ant. I. 6. 1). 400 Лигурийцы (лигуры) – племена, которые с I тыс. до н. э. заселяли район Приморских Альп и северо-западную часть Апеннин (Лигурию). 402 Амафусии населяли так называемую амафитскую землю с центром в Емафе. О ней Евсевий в «Ономастиконе» (Eus. Onomasticon... S. 22–23) пишет как о городе, расположенном на юге и, ссылаясь на «Царства» (Ср.: III Цар.8:65), сообщает: «И в «Царствах» говорится «от входа в Емаф до моря Араба», которое является Мертвым». Иероним в переводе добавляет, что «этот город на греческом языке называется Епифания» (Ср. Jos. Ant. I. 6. 2). Город находился в Сирии на реке Оронте. |
| 113 Упомянутый 95-летний лунно-солнечный цикл для вычисления Пасхи является укороченным вариантом полного пасхального цикла из 532 лет (комбинации лунного 19-летнего и солнечного 28-летнего циклов). Этот цикл удобен благодаря своей компактности, но требует внимательной корректировки. После 5-кратного повторения 19-летнего цикла в трёх случаях из четырёх Пасха приходится на те же дни (поправки +1 или –6 дней требуются лишь для високосных годов). Примером таких 95-летних циклов являются пасхалии, составленные Тимофеем Александрийским (на 380–479 гг.), Кириллом Александрийским (на 437–531 гг. от н. э.) и Дионисием Малым (на 532–626 гг.). По мнению Д. Лебедева, одним из преимуществ 95-летних таблиц было удобство их согласования с западным 84-летним пасхальным циклом [см.: Лебедев Д. 19-летний цикл Анатолия, 160–164] (примечание П. В. Кузенкова). 114 Греч.: ν τβλαις. Одна из таких мраморных таблиц сохранилась в соборе Равенны (примечание П. В. Кузенкова). 115 Автор «Пасхальной хроники» дает некое подобие истории пасхалий. Он не указывает имена создателей разных лунных циклов. Известно, что христиане знали 19-летний лунный цикл в III в., а в 457 г. Викторий Аквитанский составил первую на западе пасхальную таблицу на 532 года (Великий индиктион) (См.: Болотов В. В. Лекции... Т. 2. С. 451, прим. 1 (автор примечания – священник Д. Лебедев )). 116 Известно несколько 532-летних циклов. Автор «Пасхальной хроники» указывает на несколько причин их разнообразия. Некоторые индиктионы начинаются с разных хронографических дат, тем и отличаются между собой. Великий индиктион Виктора Аквитанского, признанный православной церковью, начинается с 28 года A. D.; Индиктион «Пасхальной хроники» – с 31 года A. D. ( Лебедев Д. Послесловие... С. 305). Более подробный комментарий анализа «ошибок» составителей Великих индиктионов, данного в «Пасхальной хронике» см.: Beaucamp J. et al. Le Prologue... P. 269–273. 120 Вопрос о первоначальном значении епакты (эпакты) солнца едва ли разрешим. Она связана со счетом времени семидневными неделями. |
| 207 Мидия в древности занимала территорию современных иранских Азербайджана и Курдистана. После падения Ассирии в конце VII – первой половине VI вв. до н. э. Мидийская держава простиралась от Каппадокии на западе до территории современного восточного Афганистана на востоке. В 550 г. до н. э. персидский царь Кир II Великий (558–529 гг. до н. э.) подчинил Мидию, захватил ее столицу Экбатаны. 208 Гадира (Гадиры, Гадейра, Гадес, Гады) – город на южном берегу Испании, ныне Кадикс. О Гадире см.: Caesar. De bello Gallico II. 18. 21; Strabo III. 2. 1, 5. 3, 5. 209 Название неоднократно встречается в этой части «Пасхальной хроники». Ринокуруры (Риноколуры) – это город на административной границе между диоцезами Египет и Восток до горловины Красного моря. Страбон приводит легенду, объясняющую буквальное значение названия «Город отрезанных носов» (Strabo XVI. 2. 31). 210 Геродот (IV. 99–101) подробно описывает географическое положение Скифии (См.: Нейхардт А. А. Скифский рассказ Геродота в отечественной историографии. Л., 1982 ). Строго говоря, античные географы по-разному определяли местоположение Скифии. 212 В синодальном переводе «Гомер». Гомер – название одного из библейских народов, произошедшего от Гомера, сына Иафета. Этот народ обычно отождествлялся с киммерийцами (См.: Латышев В. В. Восточные тексты//ВДИ. 1947. 1). 213 Ипполит в своей хронике, которую автор «Пасхальной хроники» здесь использует, предлагает «каппадокийцы» (См.: Hippolitus. Die Chronik. Hrgst. von Adolf Bauer/Ed. R. Helm. Berlin, 1955. S. 12 (В дальнейшем эта хроника будет цитироваться так: «Хроника» Ипполита, с указанием номера параграфа (§), на которые издатель разделил текст. Так, данное место следует цитировать так: «Хроника» Ипполита § 57). Liber Generations также дает «каппадокийцы» (См: Liber Generations//Frick C. Chronica Minora V. 1. Lipsiae, 1892. P. 10. В дальнейшем: Liber Generationis P. 10). Знаменитое начало «Записок о Галльской войне» Юлия Цезаря идентифицировало кельтов с галлами: «Gallia est omnis divisa in partes très, quarum unam incolunt Belgae, aliam Aquitani, tertiam qui ipsorum lingua Celtae, nostra Galli appellantur» – Вся Галлия разделена на три части, первую из которых населяют бельги, вторую аквитанцы, третью те, кто на своем языке называется кельтами, а на нашем галлами. Галлы (кельты) пришли в Галлию с востока (около 2000 г. до н. э. кельтские поселения существовали на юге и юго-западе современной Германии). |
| Писания и собирая около себя толпы учениковъ, многие изъ которыхъ достигли впоследствии епископскихъ кафедръ. — Строгая аскетическая жизнь и необыкновенное знание Св. Писания, засвидетельствованное сделанной имъ ревизией перевода LXX–mu, обезпечили Лукиану широкую известность въ восточномъ христианскомъ мире. Въ 811 году, когда кесарь Максиминъ открылъ гонение на подвластныхъ ему христианъ Сирии и Египта, Лукианъ, находившийся тогда уже въ Никодимии — резиденции Максимина, былъ потребованъ лично къ нему на судъ. Здесь, въ присутствии Августа, онъ произнесъ прекрасную защитительную речь ο христианстве, произведшую сильное впечатление на самихъ судей и затемъ умеръ въ темнице подъ пытками. Лукианъ не принадлежалъ къ числу техъ церковныхъ деятелей, которые прославлялись своей литературной продуктивностью. Онъ писалъ очень мало и потому вопросъ ο догматическихъ воззренияхъ его является однимъ изъ самыхъ темныхъ вопросовъ начальной истории арианства. Кроме рецензии книгъ Св. Писания, въ IV веке находились въ обращении съ именемъ Лукиана только несколько писемъ и libellus de tide, т. — е., книжица ο вере. Письма Лукиана совершенно не дошли до нашего времени, за исключениемъ небольшого отрывка, сохранившагося въ пасхальной хронике, въ которомъ, однако, нетъ никакого материала для характеристики догматики его автора. Съ книгой ο вере дело обстоитъ повидимому более благополучно: по мнению некоторыхъ ученыхъ, libellus de tide есть ничто иное, какъ символъ или изложение веры, которое съ 40–хъ годовъ IV века въ консервативныхъ кружкахъ Востока получило оффициальное признание. Собравшиеся на соборъ 340 года въ Антиохии, восточные епискоиы издали одно исповедание,относительно котораго они, по словамъ Созомена, утверждали, что авторомъ его былъ мученикъ Лукианъ. «Правду ли они говорили или собственное сочинение возвышали авторитетомъ мученика, сказать не могу», — замечаетъ по поводу этого своего сообщения Созоменъ. Въ качестве Лукиановскаго символа оно было признано и на некоторыхъ другихъ соборахъ (въ Карии и Селевкии). Афанасий, Сократъ и Иларий цитируютъ его, ни словомъ не намекая на лукиановское происхождение его. Мало того, некоторыя фразы этого символа Афанасий приписываетъ Акакию и Евсевию и замечаетъ, что самъ Акакий многое изъ него усвоялъ Астерию. Однако, было бы слишкомъ грубымъ заблужденимъ думать, что антиохийский соборъ 340 года, получивший громкую известность на Востоке и пользовавшийся полнымъ церковнымъ авторитетомъ, могъ совершить грубый подлогъ, выдавъ собственное произведние подъ именемъ высокаго авторитета. Въ прямомъ подлоге никто и никогда не обличалъ антиохийскихъ отцовъ. Вернее полагать, что въ основе символа, принятаго антиохийскимъ соборомъ въ качестве лукиановскаго, лежало вероисповедание, действительно составленное мученикомъ Лукианомъ, но потомъ переработанное въ целяхъ приближения его къ господствующему церковному учению, но всякия попытки возстановить его содержание являются более или менее сомнительными. |
| Дошли до нас сообщения и о писательской деятельности св. Мелитона; судя по ним, он был достаточно плодовитым писателем, ибо известны названия примерно 20 его трудов, хотя не всегда возможно установить точное надписание данных трудов. Наиболее полный список их приводит опять же Евсевий (17 трудов; Церк. ист. IV, 26, 1–14), которого дополняют другие древние источники. От всех сочинений св. Мелитона (за исключением произведения «О Пасхе», о котором речь будет ниже) сохранилось 16 фрагментов. Благодаря им мы и можем составить общее впечатление о характере и индивидуальных особенностях творений святителя. Среди них прежде всего следует указать на «Апологию», носящую еще название «Книжечка к Антонину» ( Πρς А ντωννον βιβλδιον). Данное произведение адресовано императору Марку Аврелию и датируется приблизительно 170 годом; три фрагмента сочинения сохранились у Евсевия и один в «Пасхальной хронике» (византийской летописи VII века). Поводом к написанию «Апологии» послужило новое гонение на христиан, разразившееся при этом императоре. Его, известного «философа на троне», св. Мелитон увещевает познакомиться с учением христиан, выражая в то же время полную покорность государственной власти («Если это делается по твоему приказу – хорошо, пусть так и будет!»). Самый большой фрагмент «Апологии», сохраненный Евсевием, весьма примечателен в том плане, что в нем затрагивается проблема отношений Церкви и государства. Здесь, в частности, говорится: «Наше любомудрие ( κατ’ μς φιλοσοφα) расцвело ( μασe ι) сначала среди варваров, затем оно достигло пышного цветения ( πανθ σασα) у твоих народов во время великого царствования твоего предка Августа и стало счастливым благом для твоего царства. Ибо с тех пор возросла, обрела величие и засияла мощь римлян. Ты сделался желанным преемником ( διδοχος) этого и пребудешь им вместе с сыном, храня любомудрие, возросшее вместе с империей и получившее начало с царствованием Августа; предки твои чтили это любомудрие, как и прочие религии. Великим доказательством того, что на благо прекрасно начавшегося царства вместе с ним расцвело и наше учение ( λγος), служит следующее: от правления Августа не произошло ничего дурного, наоборот, все было блестящим и славным». |
| По поводу одного из постановлений бывшего в г. Иркутске в 1885 г. собрания архиереев Сибирского края о невзимании платы за исповедь и причастие Св. Таин, указом Св. Синода от 20 февраля 1887 г. за 4 предписано: 1) взамен сборов при записи исповедников в исповедные росписи, по прочтении, для них правила пред причащением и при окроплении причастников, по окончании литургии, Св. водою, поставить для принятия доброхотных даяний одну общую кружку с надписью: «в пользу причта»; 2) возложить наблюдение за сим на благочинных монастырей и приходских церквей, под личною их ответственностию и 3) предоставить настоятелям монастырей и местным причтам изъяснить ириходящим к исповеди и Св. причащению, что настоящее распоряжение вызвано попечением, дабы внимание их и благоговение к святейшим таинствам нашего спасения не нарушались делом посторонним и чтобы сами они не развлекались попечением житейским». В заключение указа пояснено, что настоящее распоряжение опубликованию в местных епархиальных ведомостях не подлежит (?)... Это странное, чтобы не сказать более, распоряжение высшей церковной власти возбудило во всем духовенстве множество толков, неудовольствий, недоразумений, возражений и сопровождалось последствиями, обидными и оскорбительными для духовенства. ІІротив такого распоряжения мне представлены были двумя протоиереями – Кафедральным Гр. Первухиным 341 и В. Владиславлевым 342 дельные и основательные возражения: возражения последнего, как более основательные, печатаются в моей хронике. О Владиславлев пишет: «Нельзя не видеть с первого же взгляда, что поводом к изданию указа послужил какой- нибудь частный, выходящий из ряду случай, или литературные, не всегда основательные толки 343 , и уж, отнюдь, не от истинных ревнителей веры и благочестия, и не от коренных прихожан. Возможно ли, чтобы священник стал с своего коренного, постоянного прихожанина, требовать при исповеди платы, и притом с притязанием, когда всякий прихожанин, ценя и его труд физический, и еще более его нравственные внушения и наставления, готов с полным усердием принести ему свою лепту, особенно в тех приходах, где священники жалованья не получаютъ? Возможно ли, чтобы сам священник даже только заикнулся при исповеди, или после исповеди, напомнить исповедавшемуся духовному своему сыну, что вот–дескать он нищий, что давай ему вот столькото и столько-то? Да есть ли ему время на то, – когда ожидают его иногда целые сотни других исповедников? И повернется ли язык у него после нравственных внушений исповедавшемуся духовному сыну, после предостережений ему от впадения в новые грехи, – толковать о плате за исповедь? Не забудем при этом, что ни жалоб, ни ропота от самих духовных чад никогда не было и нет, даже и в делах Консистории, на плату за исповедь. Да во многих местах, особенно в нашей Тверской епархии, во всех сельских приходах исповедники ничего не платят при исповеди ни священнику, ни диакону, ни причетнику, а платят на Святой неделе вместе с платою за Пасхальные службы. |
| Согласно церковному историку, Аполлинарий был весьма плодотворен. Евсевий знает следующие его труды ( НЕ IV 27,1): 1. К Эллинам (5 книг). 2. К Иудеям (2 книги). 3. Об истине (2 книги). 4. Против фригийской ереси (т. е. против Монтана). 5. Апология императору. Согласно Пасхальной хронике (PG 92, col. 80D–81A), Аполлинарию нужно приписать еще и сочинение О Пасхе, в котором он говорит о времени празднования этого праздника. Харнак предполагает в нем, как и в Мелитоне Сардийском, сторонника малоазийского течения «квартодециманов.» Блаж. Феодорит очень высоко ценил Аполлинария как знатока «божественных и внешних наук» и «мужа достохвального.» Интересно, что патриарх Фотий (cod. 14) читал еще произведения Аполлинария, а именно К Эллинам, Об истине и О благочестии (Περ εσεβεας), тогда как антимонтанистических произведений, равно как и самой Апологии, он не упоминает. До нашего времени, к сожалению, ничего не сохранилось из творений этого христианского писателя, кроме приведенных выше заглавий. Глава XI. Афинагор. Афинагор. Исторических свидетельств о личности и жизни апологета Афинагора у нас почти нет. Этот писатель мало был использован древними авторами. Но это не означает, что он мало интересен для науки исторической, в частности для развития христианской письменности. По свидетельству патр. Фотия ( Bibliotheca, cod. 155), александриец Боэций посвятил свое произведение О трудных изречениях у Платона некоему философу Афинагору. Возможно, по мнению Цана, что это и есть христианский апологет конца II века. Ни Евсевий, ни блаж. Иероним не сохранили нам никаких сведений о нем. Единственное свидетельство писателя V века Филиппа Сидского (в Памфилии) дает нам несколько слов об Афинагоре, но слова эти не могут иметь серьезного и достоверного значения. История Церкви, написанная Филиппом, потеряна; из неё сохранилось несколько отрывков в катенах, приписываемых Никифору Каллисту. По этим отрывкам и приходится судить об интересующем нас писателе. Заметить следует, что Филипп Сидский является свидетелем исключительно недостоверным. |
| Мартина, обладавшая не только красотой и энергией, но также умом и харизмой, в 623 году очевидным образом сумела переломить настроение Ираклия, положительно повлияла на императора, способствовала его выходу из многолетней депрессии, начавшейся в 612 году после смерти первой жены Фабии. Мартина стала его вдохновительницей и соработницей в период персидских походов 620-х годов, в ходе которых и родились их первые дети. Об этом свидетельствуют протоколы императорского двора, следы которых присутствуют в современной правлению Ираклия «Пасхальной хронике», а также в «досье» Георгия Синкелла, ставшего в начале IX века основой повествования Феофана. История брака Ираклия и Мартины имеет непосредственное отношение к переломному периоду войны с персами и к последующей судьбе августа Ираклия Константина, ибо в конечном счете Мартина стала тем импульсом, который побудил императора лично возглавить армянскую экспедиционную армию и в союзе с тюрками нанести поражение войскам Хосрова II. Источники – Георгий Писида, Никифор и Феофан – сообщают нам о том, что после того как в 622 году Ираклий повредил ногу обломком мачты в результате кораблекрушения, а в 627 году был ранен копьем в рот в битве при Ниневии, не считая более мелких ранений в поединках, Мартина лечила своего супруга и перевязывала его (Giorgio di Pisidia 1959: 95-96 (Pers. I. 239-247); Niceph. Brev. 14; Theoph. 314; 318) [Frolow 1953: 103]. Победа над персами и убийство Хосрова II сторонниками собственного сына Кавада Шируйе в 628 году (Фирдоуси 1989: 520-523) были для римлян знаковыми событиями, которые свидетельствовали о торжестве христианства над огнепоклонниками. Кульминацией религиозного переживания этого события стала церемония торжественного возвращения Ираклием Животворящего Креста из Ирана в Иерусалим и далее в Константинополь. История возвращения Креста из персидского пленения представляет собой масштабную исследовательскую проблему, ибо разнообразные источники сообщают различные даты возвращения Ираклием Животворящего Древа, которые приходятся на время правления Кавада II Шируйе (628), маленького Ардашира III (628–629), узурпатора Фаррухана Шахрбараза (629–630) и царицы Бурандохт (630–631). Современный византинист Константин Цукерман, развивая аргументацию В. В. Болотова и А. А. Фролова, полагает, что подлинное древо Животворящего Креста, захваченное персами в Иерусалиме, было после 614 года безвозвратно утрачено, а в 629 и 630 годах персы возвращали Ираклию подделки в запечатанных реликвариях, выдавая их за частицы святыни [Болотов 1907: 78; Frolow 1953: 88-105; Zuckerman 2013: 197-218]. Поклонение Кресту стало концептуальным элементом благочестия императорской семьи Ираклия и Мартины, который будет иметь важнейшее значение для последующего развития как литургического благочестия, так и политической идеологии в Византии. Начиная с Ираклия, изображение Животворящего Креста будет неизменно чеканиться на монетах династии как государственный символ вместе с императорскими портретами. |
| Таковы данныя, доставляемыя нам Евсевием относительно Мелитона и его творений. Кроме того, в Хронике Пасхальной сохранился следующий отрывок из апологии Мелитона: «Мы не служим камням безчувственным, но поклоняемся единому Богу, который прежде всего и выше всего, и Христу, истинному Богу, Слову предвечному». Анастасий Синаит (в VII в.) приводит два отрывка – один из книг Мелитона о воплощении Христа, в котором ясно говорится об истинном человечестве и истинном Божестве Спасителя, другой из слова на «страдание» Христа, состоящий в следующем изречении: «Бог пострадал от руки Израиля» (Hodeg. c. 12, 13). В «катенах» или сборниках из св. отцев находим четыре небольших отрывка из необозначеннаго сочинения Мелитона, в которых представляется принесение Исаака в жертву Авраамом как прообраз крестной смерти Христовой. Все эти отрывки из сочинений, неизвестных Евсевию, не представляют достаточных ручательств происхождения их от Мелитона. Тоже должно сказать и о латинском переводе упоминаемаго у Евсевия «Ключа», недавно изданном по нескольким рукописям бенедиктинцем Питра (Specil. Solesm.), который представляет объяснительный словарь фигуральных выражений, встречающихся в Библии : в нем встречаются объяснения, указывающия на латинское происхождение этого «Ключа» 7 . В 1855 году ученый Куртон издал найденную им в числе других сирских манускриптов британскаго музея «Речь Мелитона Философа к императору Антонину» с пятью небольшими отрывками из других сочинений Мелитона 8 . Автор этой речи начинает мыслию о том, как трудно человеку возвратиться на путь истины после долговременнаго заблуждения; однако – гововит он – это возможно. Напрасно оправдывают свое заблуждение тем, что его разделяют многие: оно от этого неменьше. А что может быть безсмысленнее служения тварям вместо единаго истиннаго Бога, Которым все существует, Который вечен и непременяем? Еще менее извинительно заблуждение после того, как слово истины слышится по всей земле. Показав нелепость идолопоклонства и почитания богов, которые, по его мнению, суть обоготворенные люди, писатель на возражение: почему же Бог не сотворил человека так, чтоб он служение Ему предпочитал служению тварям? отвечает, что Бог даровал человеку разум и свободу, чтобы он различал вещи и избирал добро, и окруженный отвсюду божиими благодеяниями возвышался до понятия об истинном Боге чрез разсмотрение видимой природы и особенно своей души, которая представляет подобие Божие. |
| Таким образом, начиная с Авраама, можно весь текст разделить на правления (патриархов, царей, императоров), а период правления разделен по годам. Представление о непрерывном потоке времени со времен Адама до 20 года правления Ираклия создается указанием даты смерти правителя согласно летосчислению от Адама (вернее, от сотворения мира). Год кончины в летосчислении от Адама приводится при заглавии правления, так история императора Маврикия начинается словами «Затем царствовал Маврикий 20 лет. Всего 6111 года (Р. 377=D. 690). Последняя в «Пасхальной хронике» дата от Адама – это дата смерти Фоки – 6119 год (Р. 379=D. 694). Автор, естественно, не указывает год смерти Ираклия, при жизни которого создавалась хроника, а из леммы «Эпитомы» известно, что повествование доведено до 20 года правления Ираклия, значит, мы можем поставить дату этого времени в летосчислении от Адама – 6139 год (5509=630 AD). Чтобы точнее определить год, аноним прибегает к дополнительным характеристикам времени. Во времена от Авраама до Моисея, называя год, автор указывает год Обетования (один из 430); а со времени первой олимпиады годы правления израильских, иудейских и вавилонских царей характеризуются с помощью олимпиад. Четырехгодичный цикл олимпиад создает ритм в череде времен. Позднее к четырехгодичному ритму добавляется 15-летний ритм индиктиона. Время Римской империи получает дополнительное описание, здесь указываются имена консулов для каждого года. К этому следует добавить, что не каждый год получает событийную характеристику. Многие годы, особенно во времена патриархов, имеют только название года. Время жизни Авраама, разделенное на 75 лет до Теофании и потом на 25 лет до рождения Исаака, поражает отсутствием событий в первой части, таким же «пустым» был исторический период с 533 по 601 год. Если «пустой» год Авраама имеет только порядковый номер, то пустой бессобытийный год правления Юстиниана получал «пышное» название. Так, например, двадцать шестой год правления Юстиниана определен как «Первый индиктион, двадцать шестой год , после консульства Василия двенадцатое единоличное консульство » (Р. |
|
|
