| Эта женщина пришла в душевной муке, с истерзанным сердцем, потому что дочь ее была больна: и она молила об исцелении, о милосердии Божием. И Христос как будто ее не слышит. И когда она еще настойчивее просит о помощи, снова и снова, Он говорит: Я пришел для того, чтобы принести милость и исцеление детям Израильским... И женщина посмотрела на Него, и не было суровости в Его лице, не было бессердечного безразличия; увидела она, вероятно, улыбку, улыбку бесконечно ласковой любви, которая сказала ей: Проси! Стой на своем! Продолжай – потому что ты права... И она просила снова: Да, за столом едят хозяева, но собачки-то питаются их крошками!.. И этот разговор – такой теплый, такой человечный, являет нам еще раз по-новому человечность Божию, Его подлинную человечность, Его способность всегда услышать, всегда отозваться сердцем, всегда обернуться к нам с улыбкой, говоря: Ты действительно просишь со всем убеждением, – ты уверен?.. И когда мы скажем: Да, Господи, уверен! Из всей глубины моей нужды, из всей глубины убеждения я обращаюсь к Тебе, ни к кому другому, но к Тебе, Господи и Боже, – то Христос отвечает. Но Он не только отзывается на ее мольбу; Он исполняет больше, чем ее мольбу; Он учит Своих учеников, а за ними и всех нас, чему-то такому важному. Из столетия в столетие мы слышали этот рассказ, и если подумать о себе, и подумать в тех категориях, в которых столько писателей древности говорили о человеке, его душе, о человеке в целом, – не можем ли мы научиться чему-то очень конкретному и практическому? Мы обращаемся к Богу с нуждой, мы обращаемся к Богу о помощи, о том, чтобы бремя было снято с наших плеч – да. Но не случается ли, что после короткого времени мы отступаемся, пожимаем плечами и говорим: К чему обращаться к Богу? К чему молиться? Он безучастен, Он не отзывается; ответа нет, никакого отзвука нет; я кричу в пустое небо – где Он? стоит ли молиться вообще?.. И тут хананеянка скажет нам: Да, стоит молиться, потому что Он не испытывает тебя по жестокости, Он только спрашивает тебя Своим молчанием: Ты действительно уверен? Ты действительно хочешь исцеления? Ты действительно пришел ко Мне? Пришел ли ты ко Мне, как к последней надежде? Готов ли ты принять то, что просишь – смиренно, не как должное, не по праву, а просто как дар милосердия, милости, ласковой Божией заботы?.. |
| Фарисей, разделявший все предрассудки своей секты, крайне удивился, что господь не умыл рук перед обедом, т. е. не соблюл того обычая, собственно непредосудительного, которому лжетолкования фарисеев придавали значение и обязательность неопустительной заповеди Закона Божия. сердцеведец, в ответ на мысли фарисея, читаемые им в душе его, властным словом обличил в лице его главнейшие пороки, отличавшие единомышленников его, – пренебрежение сущностью закона, предпочтение внешнего внутреннему, мелочного важнейшему, лицемерие, честолюбие, жестокосердие. некоторые сильные выражения, направленные теперь господом против фарисеев, повторены им впоследствии в грозной обличительной речи против них, сказанной незадолго до страданий ( Мф. 23, 4, 6–7, 13, 23, 25, 27, 29, 34–35 ). Ныне вы, фарисее, внешняя сткляницы и блюда очищаете, внутреннее же ваше полно грабления есть и лукавства, и то, что в блюдах и чашах, приобретено вами нечистыми средствами. Бог сотворил и тело, и душу, а посему, заботясь о теле, не должно пренебрегать душою: безумнии, не иже ли сотвори внешнее, и внутреннее сотворил есть? Обаче от сущих дадите милостыню, стараясь загладить милосердием грехи свои, и се вся чиста вам будут, – внешняя нечистота не осквернит вашей души. с лихоимством и другими пороками фарисеи соединяли крайнее лицемерие: Закон Моисеев предписывал давать на храм десятую часть между прочим от плодов земных ( Лев. 27, 30 ; Втор. 14, 22 ); фарисеи делали больше, – давали десятину от самых ничтожных растений, и в то же время не соблюдали основных правил нравственных. Посему господь продолжал: горе вам, фарисеом, яко одесятствуете от мятвы и пигана и всякаго зелия и мимоходите суд и любовь Божию: сия подобаше сотворити, и онех не оставляти. новая черта, вызвавшая осуждение: лицемерно набожные фарисеи, не имея истинных достоинств, отличались крайним тщеславием: горе вам, фарисеом, яко любите председания на сонмищах и целования на торжищех. вообще, прикрываясь приличной внешностью, они таили в себе такую нравственную тлю, о которой трудно было догадываться: горе вам, книжницы и фарисее, лицемери, яко есте яко гроби неведоми и человецы ходящие верху не ведят. |
| Наконец, и то должно служить важным побуждением к милосердию, что оно весьма полезно для самих благотворителей; ибо оно укрепляет в них чувство человеколюбия, доставляет чистейшия радости их сердцу, привлекает к ним любовь и расположение ближних и, что всего важнее, приобретает им любовь и благоволение Божие, - утешая надеждою помилования на страшном суд Божием и надеждою вечнаго блаженства. Являя плод благотворения, ты соберешь его сам для себя " , пишет св. Василий Великий, " потому что благотворность добрых дел возвращается к дающим " . Подал ты алчущему? И поданное тобою делается твоею собственности, возвратившись к тебе с приращением. Как хлебное зерно, упав в землю, обращается в прибыль бросившаго; так хлеб поверженный алчущему в последствии приносит стократную пользу. У тебя принимать будет Бог; хвалить тебя будут Ангелы, ублажать станут все люди, сколько их ни было бы от создания мира. Вечная слава, венец правды, царство небесное будут тебе наградою за доброе расположение сим тленным имуществом 70 . Св. Григорий Богослов пишет: " благоразумны те, кои не веря благам настоящим, собирают себе сокровище в будущем, и, видя непостоянство и переменчивость благополучия человеческаго, любят благотворительность, которая никогда не изменит " 71 . Кому и как должно подавать милостыню? Иисус Христос говорит: всякому просящему у тебе дай 72 значит, должно помогать и благотворить всем, не делая разбора в лицах, состоянии, происхождении, вероисповедании. Каждому истинно нуждающемуся должно оказывать милость. Св. Григорий Богослов говорит: мы должны отверзать утробу милосердия всем бедным и по какой бы то ни было причине страждущим; должны, как человеки, приносить человекам дань благотворительности, какая бы ни заставляла их нужда искать помощи, вдовство ли или сиротство, или изгнанье из отечества, или жестокость властителей, или наглость начальствующих, или безчеловечье собирателей подати, или алчность врагов, или опись имения, или кораблекрушение. Ибо все они одинаковое имеют право на сожаленье, и также смотрят на руки наши, как мы на руки Божьи, когда чего просим, и гораздо лучше простирать руку и недостойным, нежели из оспасенья встретиться с недостойными, лишать благодеяния и достойных 73. |
| Надоедает мне непрестанно ветхий мой человек, падший и растлившийся в глубину, причастный естеству дьявольскому в лукавстве, злобе, зависти, нечистоте блудной, хуле, ропоте, нетерпении, в лености и косности в вере, в непослушании, непокорности, самолюбии, корыстолюбии и любостяжании, в чревоугодии и сластолюбии, в охлаждении к первоисточнику жизни моей – Богу, и к ближнему. Непрестанно он меня уязвляет, особенно когда мне нужно служить с охотою, смирением, усердием Богу и ближнему. Требуется непрестанное к себе внимание, борьба с грехом, непрестанное покаяние; бывает нужда в непрестанном милосердии Божием и исцелении души моей от ран, наносимых врагом. О, како избуду от врага, грехолюбив сый. Умилосердися ко мне, Господи, яко же обычно Тебе всеблагому, семью-семьдесять крат повелевшему оставлять падающему в грех! Докажи, человек, свою любовь к Богу точным исполнением Его святых заповедей, твердым сопротивлением борющему тебя греху, напр. блудному вожделению, неприязни, злобе на ближнего, презорству и гордости к нему, лицеприятию или гнушению его неблагообразным лицом; или зависти, скупости, сребролюбию, жестокосердию. – В самых начальных иных внутренних, сокровенных приступах греха к сердцу старайся твердо противодействовать им, гнушаться им, презирать их, как бы ни были они прелестны, сладостны, увлекательны и насильственны, поступай как поступал Иосиф целомудренный, влекомый на ложе Египтянкой и говори греху: «како сотворю глагол сей злый и согрешу пред Богом»? Грех быстр, как молния, и может заразить душу не бодрствующую в одно мгновение своим пагубным ядом, но внимающему непрестанно и имеющему в сердце страх Божий он не причинит вреда, ибо такого охраняет благодать Божия и св. Ангел хранитель. В ком есть живая вера во Христа, в ком живет Христос, к тому лукавый не прикоснется, видя душу огражденную верою и страхом Божиим. – Во всяком случае нужна всегдашняя борьба с грехом, вкрадывающимся чрез все чувства: зрение, слух, вкус, обоняние и осязание; он как вор крадется, врывается во все чувства, как чрез окна и двери. |
| Препятствия к истинному Покаянию. § 34 Враг, который испытывает все средства, дабы совратить человека с пути спасения и погубить его, поставляет ему различные препятствия в деле Покаяния, с которыми должно неослабно бороться; важнейшие из сих препятствий суть: 1) Самообольщение, или неправильное понятие о духовном своем состоянии. Таковое самообольщение Спаситель заметил в Фарисеях, почему ( Лк.16:15 ) и говорит им: Вы есте оправдающе себе пред человеки, Бог же весть сердца ваша, яко еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Богом. Самообольщение, подобно повязке, лежащей на глазах, сокрывает от человека собственные его грехи. 2) Ложное упование на милосердие Божие, т.е. когда человек, почитая грехи свои ничтожными малостями в сравнении с беспредельною бездною милосердия Божия, и забывая о правосудии Божием, которое рано или поздно наказывает всякое зло, не заботится об очищении грехов своих Покаянием. Таковую беспечность и нерадение о Покаянии обличает Ап. Павел, говоря ( Рим.2:4,5 ): Или о богатстве благости его и кротости, и долготерпении нерадиши, не ведый, яко благость Божия на покаяние тя ведет? по жестокости же твоей и непокаянному сердцу, собираеши себе гнев в день гнева и откровения праведного суда Божия. 3) Излишнее упование на внешние обряды Покаяния, т.е. когда думают, что Покаяние состоит в одних внешних действиях, и рассказав, как бы то ни было, те из грехов, которые без дальнейшего размышления придут на память (иногда притом скрыв важнейшие обстоятельства оных), полагают, что сим уже довольно сделано для их очищения. Такое излишнее и ложное уважение к внешнему обличает Сам Спаситель в Фарисеях ( Мф.23:25,26 ): Горе вам книжницы и фарисее лицемери, яко очищаете внешнее сткляницы и блюда, внутрьуду же суть полни хищения и неправды. Фарисее слепый; очисти прежде внутреннее сткляницы и блюда, да будет и внешнее их чисто. 4) Надежда на долгую жизнь, когда думают, что лета юности и зрелого возраста даны человеку только для веселия и наслаждений, и потому дело Покаяния и исправления отлагают до старости, и забывают притом, что последний предел существования нашего нам неизвестен, так что настоящая минута не ручается за будущую. Слово Божие говорит будите готови, – бдите, яко не весте, в кий час Господь ваш приидет, – и называет безумным богача, который мечтал жить долго ( Мф.24:44,42 , Лк.12:20 ). |
| Все это показывает, что есть Бог, Который ненавидит беззакония и наказывает беззаконников. А временные наказания показывают, что будут и вечные для неисправных и ожесточенных грешников: будет геенна, червь неусыпающий, скрежет зубов, тьма кромешная, беззаконных мучающая. 2) Рождается от размышления о Божиих свойствах; особенно рассуждение и память о вездесущии и всеведении Божием страх Божий производит. Вездесущие Божие показывает тебе, что Бог везде с тобою, и над тобою, и перед тобою. «Мы Им живем, и движемся, и существуем» ( Деян.17:28 ). Ходишь или почиваешь, говоришь или молчишь, один ты или с кем беседуешь? Бог с тобою. Делаешь что? Видит Бог дело твое. Говоришь что? Слышит Бог слово твое. Мыслишь ли что? Проницает Бог помышление твое. Гордишься ли? Бог смотрит на гордость твою. Отступает ли сердце твое от Бога и обращается к твари? Смотрит Он на отступление твое. Преступаешь ли закон Его святой? Смотрит на преступление твое. Делаешь ли неправду, совершаешь хищение, воровство? Смотрит Он на неправду твою, хищение и воровство твое. Блудодействуешь ли? Смотрит Он на блудодейство твое. Гневаешься ли, или злобишься, или убиваешь ближнего твоего? Смотрит Он на гнев твой, злобу твою и убийство твое. Злословишь, хулишь, проклинаешь, оклеветываешь ли ближнего твоего? Слышит Он злословие, хулу, проклятье и клевету твою. Мыслишь ли обидеть, повредить, оклеветать, обмануть, оскорбить, опорочить, убить ближнего твоего? Хочешь ли нечистоту совершить? Видит Он злое помышление и начинание твое и препятствует тебе в совести твоей. Видит – и оскорбляется. Величество Его оскорбляется твоей гордостью, что ты, «земля и пепел» ( Быт.18:27 ), надмеваешься. Правда Его оскорбляется твоею неправдой. Истина Его оскорбляется твоей ложью. Святость Его оскорбляется твоей нечистотой. Долготерпение Его – твоим нетерпением. Благость Его – твоей злобой. Милость Его – твоим жестокосердием. Щедрость Его – твоей скупостью. Любовь Его оскорбляется твоей ненавистью и завистью. Итак, бойся перед величием Его гордиться, перед правдой Его неправду делать, перед святостью Его в нечистоте валяться, перед истиной Его лгать, перед благостью Его злобиться, перед долготерпением Его гневаться и предаваться ярости, перед милосердием Его свирепствовать, перед кротостью Его злопамятствовать. |
| Примените все требования правды Божией к практике жизни царства Божия и вы поймете разумную практическую неизбежность их. Более того, примените требования эти к достоянию Божию на земле сей, например к организованному христианскому Братству, и вы поймете, как разумно смиренно подставлять щеку, не судиться, не искать своего, обходиться без судов, без денег, без войска, во всем уклада внутренней жизни братства, во всей области взаимных отношений представителей любви, тех, кто стал любовным достоянием Божиим. Никогда Господь не говорил о возможности осуществлять христианскую правду, не покаявшись, не отвергнувшись себя, не взяв на себя креста, не неся этот крест вослед Христу. Никогда Господь не говорил о возможности братания добра со злом, братских отношений между „чадами Божьими» и „сынами противления». Никогда Господь не говорил: откажитесь от благоразумия, не сообразуйтесь со здравым смыслом, не принимайте в расчет условий „Мира сего» и духовного настроения тех, с кем вы имеете дело, не заботьтесь о том, чтобы добро делать умно и разумно устраивать вашу жизнь и отношения, а Я чудесно устрою все к лучшему. Напротив Он говорил: „будьте мудры, как змии», и „о если бы сыны света были также умны на добро, как сыны тьмы умны на зло», Там, где царит правда Божия всецело – в царстве Божием, цельно верные Богу, являющиеся вполне достоянием Его, вполне обособлены от „сынов противления» непроходимою пропастью и высокими, крепкими стенами Иерусалима Небесного, обособлены по воле Божией, согласно правде любви, и Господь не считает это обособление ни за эгоизм, ни за жестокость, ни за гордость по отношению к „сынам противления». Мы, блудные сыны Отца Небесного, здесь в стране изгнания, во все время земной жизни нашей, как логичное следствие греховности нашей, несем наказание общения со злыми. Будучи сами злы, мы еще недостойны обособления от зла, да и не пожелаем его; мы более способны сочувствовать злым и ревновать о благе их против Бога и Божиих, а не Бога и Божиих любить до ревности на пользу всем. |
| Глава 10. Суд Божий над Иудейским царством и уничтожение орудия гнева Божия – могущества Ассирии 1–2. Горе тем, которые постановляют несправедливые законы и пишут жестокие решения, чтобы устранить бедных от правосудия и похитить права у малосильных из народа Моего, чтобы вдов сделать добычею своею и ограбить сирот. (Горе пишущым лукавство: пишущии бо лукавство пишут, укланяюще суд убогих, восхищающе суд нищих людий моих, яко быти им вдовице в расхищение и сироте в разграбление). Плохо делают судьи, знающие закон, но поступающие незаконно, хотя бы и ненамеренно; еще хуже, когда они нарушают закон намеренно; еще преступнее, когда пользуются законом и своим правом злонамеренно; и в высшей степени гнусно – когда прикрывают свое беззаконие законом. Таковы были судьи в народе Еврейском: на них лежала самая тяжкая ответственность за крайнее беззаконие. У них доставало бессовестности и жестокосердия совсем лишать прав людей малосильных, отнимать имущество у вдов и грабить наследство сирот – только потому, что их можно было грабить, ибо те несчастные были слабы, беззащитны, беспомощны, а их грабители – их же судьи – сильны, властны и с алчностью зверя нападали на слабых, отданных Богом под их защиту. Такая законопреступность обнаруживает совершенное отсутствие в сердце судей страха Божия, главной охраны всякого права и закона. Посему, тем тяжелее ответственность судей пред Богом, что они совершают такое беззаконие в Его народе, в котором каждый член всякой семьи есть потомок благословенного в народах Авраама: в потомстве его вдовы должны пользоваться особенным милосердием Божиим и находить приют даже при храме Божием, а дети-сироты должны составлять предмет радости и особого попечения Господа (ср.гл.9:17). Но вот выйдет суд и на самих судей, едва не восхитивших себе права Божеских почестей. Беззаконие судей и злонравие неправдиво судимого ими народа, вот то, чем воспламеняется сильнейший гнев правды Божией, глубоко оскорбленной беззаконием, и ревность славы Господа, униженной славолюбием судей Его народа. Этот суд Господь совершит наведением врагов издалека. |
| Итак, научитесь вы, жестокосердые и непреклонные, благости Создателя нашего, и не будьте суровыми и тяжкими судьями подобных вам рабов, пока не приидет Открывающий сокровенныя тайны сердец и Определяющий, по Своей владычней власти, каждому (известное) состояние (в) будущей жизни. Не произносите жестоких приговоров, дабы самим не подвергнуться таковым же и не наколоться на слова собственных уст, как на острейшие зубы. Предостережение от этого прегрешения, как мне кажется, имеет в виду и евангельское изречение, гласящее: не судите, да не судимы будете (Матф. 7:1): ведь не суд вообще и прощение отвергает оно, но судом называет слишком жестокое осуждение. Итак, сделай вес правосудия легким для других, если только хочешь, чтобы и твои деяния не были наклонены в сторону осуждения, когда жизнь наша будет взвешиваться, как на весах, на суде Божием. Будучи облечен телом и живя во плоти, ты никогда не устранишь из жизни помощь врачевства; ибо хотя бы обладал ты в величайшей степени благополучием и здоровьем, не проживешь однако настолько безболезненным, чтобы не испытать нужды в заботливости врача. И душу имея склонную к земному (как только она забудет о себе, тотчас наполнится телесными страстями), не отвергай милосердия, чтобы не лишить себя снисхождения, когда станешь нуждаться в нем. Если кто — иерей, и назначено ему быть руководителем народа, то пусть снисходительно смотрит он на падения подвластных своих, зная, что если жизненное положение его и имеет отличие сравнительно с народом, все же природою он нисколько не отличается от пасомых; а имея общение в ней (природе), он — может статься — будет когда-нибудь общником и прегрешения. Зная это, и Моисей (ведь он был человеком и хорошо знал природу — человеческую) постановил приносить в жертву тельца за священника, согрешившаго, конечно, и нуждающагося в очищении, и даже большем. Но чем был тогда плотской телец, то теперь — безтелесное раскаяние и безкровное моление, которым гордясь и хвалясь, да не утратим мы (этого) благодеяния, зная, что и Аарон, знаменитейший иерей, примкнул к народу, искавшему богов, и вместе с сестрою Мариею увлекся ропотом; и если бы возроптавши (потом) не умолил, не избежал бы наказания. И всякий другой, не иерей, а один из народа, пусть боится возлагать тяжкое бремя: ибо если и тому, кто призван очищать народ, в известныя времена оказывается необходимым очищение, то что же должно быть с тем, кто не имеет силы такого рукоположения? |
| Итак, касательно наших нужд, которые каждый непосредственно поведал и изливал, нечего нам говорить пред Пречистою. Но можно ли нам отпустить Владычицу в молчании и отпуская не излить пред Нею чувств нашей благодарности за Ее милостивое посещение! Она мирно пришла к нам, мирно пребывала у нас, мирно и отходит. И, в залог милости своей, да оставит и вселит посреди нас Владычица благодатный мир и утверждение мира в явлении необходимых нам благ! Но в мире ли и с благоволением отходит от нас Владычица, так ли отходит, что ничего в нас не обрела себе противного, не усмотрела оскорбительного? Не отходит ли паче в неблаговолении, недовольною? И при этом неблагоприятном знамении отшествия Ее – в мрачную, ненастную погоду можем ли уверять себя, что Владычица осталась нами довольною? Все ли во время пребывания Ее у нас, поступали мы с волею Божьею согласно, для Ее Пречистой благоугодно? были ли укрощаемы нами страсти в самое присутствие Ее? Было ли обуздываемо сладострастие, удерживаемо корыстолюбие, низлагаемо высокомерие, смиряем гнев и жестокосердие? Безмолствовал ли наш язык от злоречия и осуждения ближних? Провождали ли мы это время в чистоте, благотворении, страхе Божием? Если не дерзнем этого утверждать о себе: то нельзя нам в безмолвии провождать Владычицу; но, провождая, повергнем пред Нею смиренно моление наше, чтобы не взыскала наши недостатки, не огорчилась нашим недостоинством. Итак, при окончательном провождении Пречистой, смиренно повергая пред Нею последнее прощальное молитвенное поклонение, все вкупе соединим наши мысли и чувствования, соединим в едину сокрушенную, крепкую и горячую молитву, и единодушно воззовем к Ней: Благодарим Тебя, Владычице, что милостиво присетила нас, и призрела на нас и наше недостоинство. Но, Благоутробная, Ты видела наше жительство, входила в общественные и частные дома обитания нашего, видела нощи нужды, скорби, лишения, и еще более зрела боговидным Твоим оком греховные наши слабости, преткновения, поползновения: призри Благая, на наши житейские нужды, чтобы испросить нам у милосердого Господа помощь в скорбях, исцеление в болезнях, облегчение в обстояниях. |
|
|
