| «Вина не чужда свободе, она гнездится внутри моей свободы и именно потому, что я свободен» c. 161]. Вина – это не имманентное качество злодеяния, а осознание его нечестности, недолжности и недостоинства. В пространстве нравственной свободы вина дистанцирована от злодеяния, будучи лишь свидетелем совершенного преступления. Она как вестник является и предстает перед лицом личного нравственного сознания человека. Как вестник вина имеет два крыла – тревогу и страх – символы открывающейся иррациональной реальности небытия. Вина повергает человека в трепет и страх перед реальностью тревоги вечного осуждения. Переживаемая в этой ситуации отчужденность как естественное следствие совершенного преступления, как расплата за содеянное зло, как начало и предвестник вечного мучения может иметь в качестве своей единственной альтернативы обращение к Богу – покаяние, в котором «мертвый, иными словами виновный, выныривает из своего небытия и из своих бездонных глубин» c. 283]. После падения Адама «Господь в каждом поколении милостиво принимал покаяние желавших обратиться к Нему» c. 47]. Преодолевая отчужденность, «раздор и зависть, ведущую к смерти» [там же, с. 48], человек должен в сознании привилегии данной ему свободы решительно и искренно обратиться к Богу в истинной надежде на «Его милосердие, умоляя Его милость и благость» [там же]. Тепло покаянных слез способно растопить лед отчужденности, и надежда на милость Бога способна освободить человека из мрачного плена гордости и низменных страстей, ибо, «Он всех Своих возлюбленных хочет сделать участниками покаяния и утвердил это всемогущею Своею волею» [там же]. В онтологическом смысле вина понимается «как изъян, как недостача чего-то долженствующего могущего быть» c. 283]. Изъян выступает как основание «некоей ничтожности», заключает в себе отсутствие полноты, являющейся условием причастности к универсуму. Отсюда проистекает связь вины с отчужденностью. В структуре отчужденности «по сути, заложена ничтожность», но «онтологический смысл… этой экзистенциальной ничтожности остается еще туманным» [там же, с. 285]. Непрощенная вина есть онтологический коррелят непреодоленной отчужденности. Если вина и отчужденность в их непрощенности и непреодоленности пребудут «окончательно, определенно, раз и навсегда» c. 295–296], то душа «окаменеет», и ее состояние «станет не чем иным, как адом, адом отчаяния» [там же]. В прощении вины и преодолении отчужденности инициатива принадлежит нравственной свободе личности. «Идея неисправимого зла, за которым последнее слово, разве это не в буквальном смысле «невозможная гипотеза»?» [там же]. Литература |
| 1404 Константинопольский патриарх Иеремия в ответ протестантским богословам от лица православной Церкви восточной, между прочим, писал: «касательно определенных канонами наказаний ( κανονικς κανοποιας), которые вы совершенно отвергаете, мы думаем: если они возлагаются служителями Церкви, как лекарства, наприм., на гордецов, любостяжателей, невоздержных и распутных, на завистников и ненавистников, на ленивых или другими какими-либо пороками болящих; то они весьма полезны и много содействуют кающемуся в деле исправления. Потому и св. Отцы предписали возлагать их на обращающихся и кающихся. Но если они употребляются только для корысти налагающих их, а не с истинною душеполезною целию; если употребляются не так, как предписали употреблять и сами употребляли их вначале Отцы, для уврачевания только греха: в таком случае и мы их отвергаем, тогда и мы признаем их тщетными и бесчестными, и утверждаем, что такими, бесспорно и должно их признавать» (Acta Theolog. Wirtemberg. et patriarch. Hieremiae, respons. patriarchae 1, c. 12, p. 89, Wirtemb. 1584, в Xp. Чт. 1842, 1, 243–244). 1405 См. cb. Златоуст. толков. на это место, в бесед. IV на 2 Коринф. стр. 107–308, Москв. 1843. В другом месте он замечает: «повелев предать грешника сатане, Павел после того, как (грешник) переменился и сделался лучше, говорит: довольни таковому запрещение сие, еже от многих. Темже утвердите к нему любовь ( 2Кор. 2, 6. 8 )… Что сталось, скажи мне? Не сатане ли ты предал его? Да, говорит; только не для того, чтобы он оставался в руках сатаны, но чтобы скорее избавился из под власти его» (Бесед. о покаянии 1, п. 283, в II т. бесед. к Антиох. народу, стр. 283 в русск. перев.). 1406 «Присвоивший себе чужое чрез тайное похишение, и потом чрез исповедь грех свой объявивший священнику, да врачует недуг упражнением противоположным своей страсти, т. е., раздаянием имения нищим, да расточив то, что имеет, покажет себя очищенным от болезни любостяжания » (Григ. нисс. прав. 6, в книге правил стр. 342). 1408 На это место, между прочим, указывают латиняне для подтверждения своего учения. См., наприм., у Перроне, Фейера, Либермана и друг., в тракт. о таинстве покаяния главы: de satisfactione. |
| Итак, материальные потребности превыше всего? Однако там, где это утверждается, непременно явится и материальная корысть, а она— причина, по Толстому же, всех бед: «А поддерживает теперешнее устройство обществ— эгоизм людей, продающих свою свободу и честь за свои маленькие материальные выгоды» (16,533). Не может согласиться Толстой на предпочтение материального. И возникает ещё один порочный круг. Где выход? Служить Богу. «...Весь смысл жизни вижу только в исполнении воли Бога» (16,545),— пишет Толстой в своём ответе Синоду на отлучение. Но как узнать волю Бога? «Чтобы узнать волю Отца, надо узнать истинную, основную свою волю. Она, сыновняя воля, всегда совпадает с отцовской» 282 . Тут можно запутаться ещё больше: каждый за истинную свою волю, если нет чётких ориентиров, может принять всё что угодно. И под влиянием искреннего убеждения, что творит волю Божию, человек может дойти до самого чудовищного. Не забудем: «истинную волю» может нашёптывать лукавый враг, и непременно начнёт. Тупики, тупики... Запутавшись в логических противоречиях (быть может, того ясно и не сознавая), Толстой всё сводит к одному и тому же: окончательно отвечает не на вопрос «что делать?», но на вопрос: «чего не следует делать?». Об этом— все важнейшие публицистические сочинения писателя («Стыдно», «Рабство нашего времени», «Не убий», «Не могу молчать» и др.). Интересно восприятие толстовского проповедничества Н.Ф.Фёдоровым (публикация В.Никитина): «Это безусловная нирвана, новый нигилизм, самая злая нетовщина. Однако именно к ней, ко всему отрицательному, ведут его наставления. Студентам он говорит: «не учись!», чиновнику— «не служи!», призываемому к воинской повинности: «откажись!», подданным— «не плати податей!..» Под выставку «хорошо бы подложить динамитцу!»; музеи и библиотеки «надо бы сжечь!»; музеи и храмы— «хуже кабаков!» 283 . Однако и в самой попытке такого ответа— Толстой заводит следующих за ним в новый тупик. Протоиерей Иоанн Восторгов (новомученик Российский) сумел разглядеть это сразу: «Он «не может молчать» при виде казни преступников-революционеров и укоряет правителей за то, что они не следуют учению его, Толстого, хотя они открыто не признают его учителем; но он молчит, когда революционеры и убийцы— все, почитающие его своим учителем, казнят самовольно сотни и тысячи невинных людей и заливают кровью лицо земли Русской» 28 4 . Полезно вспомнить, что от рук террористов (а Толстой им тайно и бессознательно сочувствовал: как борцам с государством) погибло значительно больше жертв, чем было казнено самих преступников. |
| Греховность душевная напрямую связана с греховностью плотской, которая вводит человека в скотское состояние. Повергших же свой грех, Никон сравнивает с царями: «Цари тогда бываем, егда владеем страстми телес наших, когда приносим вся чювствия наша». Таким образом, все творящие заповеди Иисуса Христа истинно исповедуют Его в добродетелях, являются светом в дольнем мире. Никон много внимания уделяет и добродетелям: Плод бо духовный есть во всякой благостыни и правде и истине, искушающе, (л. 283 об.) что есть благоугодно Богови. И паки: Плод духовный есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. И по мале. Аще живем Духом, Духом и да ходим. Не бываим тщеславни, друг друга раздражающе, друг друга завидяще, которые необходимо постоянно в себе развивать, чтобы не стать богопротивниками: (л. 321)…Уне бо ти есть, да погибнет един от уд твоих, а не все тело твое ввержено будет в геену огненую. Важными являются также и темы проповедничества, учительства, осмысленности всякого духовного явления и действия, которое должно быть всегда правоправно, истинно, согласовано с духом закона 54 . Сообразно данному, наиважнейшей становится мера ответственности творящих беззаконие 55 . Суд же и осуждение – удел Божий, а не любого человека 56 , который и подобным дерзновением уже нарушает заповедь Его. Основание этого действия, как и влечения ко греху, Патриарх Никон видит в стра¬сти самолюбия и гордости: Страшно есть страсть самолюбства и проклята гордость та притчею и родит такие дела, ими же убо, чево сам изыскивал и терпи хотя. (л. 160) Да которое самолюбство, еже вся злая терпети заповеди ради Божия. Тако (Лк. 25) есть писано: хотящему судитися с тобою и ризу твою взяти от тебе, не возбрани ему и срачицу. Имеет (Кор. 134) ли кто вещь, имея ко иному судитися от неправедных, а не от святых. Се убо срам вам есть, яко тяжбы имате между собою, почто не паче обидими есте, почто не паче лишени бываете. Рабу же Господню не подобает сваритися, но тиху быти ко всем. Аще (Гал. 212) ли друг друга хаплете и снедаете, блюдитеся, да не друг от друга снедени будете. Но (Рим. 114) се судите паче, не полагати претыкания брату в соблазн. |
| Скорбь – истинное училище молитвы (4:327, см. МОЛИТВА , 558). Скорби побуждают к ПОКАЯНИЮ и к МОЛИТВЕ Беды и скорби подвигают и возбуждают нас к истинному покаянию, к отвращению от прелести мира и покаянию истиннаго благополучия от Бога, которое никакими бедами отъятися не может; подвигают к истинной молитве и проч. (2:290). Скорби испытывают надежду (1:196, см. НАДЕЖДА , 584). Скорби ради смирения попускаются В благоденствии человек возносится, в злоденствии смиряется: сего ради Бог посылает на человека крест, чтобы смирялся, и тако не потерял бы вечнаго блаженства (1:182). Скорби ожидать и приготовиться к терпению Ожидай убо и сам страдания и готовься к ТЕРПЕНИЮ, когда хощешь БЛАГОЧЕСТНО ЖИТЬ (4:283). Терпеливым Бог помогает в скорби, а от ропчущих отходит Бог, который налагает крест, Тот и помогает нам носить крест. Но ПОМОГАЕТ соизволяющим и хотящим и повинующимся, а от ропчущих отходит и тако сугуба им бывает тягость. Да глаголем убо и мы, возлюбленне, и да поем в заключении, что пел Пророк святый: «Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое» ( Пс. 107, 2 ). Сие бо есть знамение истиннаго Израильтянина и чада Авраамля по духу, а не по плоти: быть готову на все, что Бог ни повелит (5:148). В скорби необходимо быть готовым на все «Что есть показать себе готовым на все?» – вопрошаешь. Ответ: Что ни приключится нам скорбное, все безропотно и благодарно терпеть. Укорят ли нас люди и похулят, противу не укорим и не похулим. Отымут у нас имение наше, оставим им. Уязвят нас, да не отмщаем им. В темницу нас заключат, да не ропщем, но претерпим. В изгнание изженут, веселыми ногами пойдем, На смерть осудят и предадят, не отречемся. Сие есть готовыми быть на все (5:140). Скорби учат христианским добродетелям Христианским добродетелям нигде лучше не научаеся, как в кресте, скорби и страдании, и искушении. Воин не тот искусен, который много научается регуле воинской внутрь отечества, но тот, который довольно в сражениях противу неприятеля бывал: тако и христианин тот искусен бывает в звании Христианском, который сквозь огонь и воду искушений, бед, напастей и скорбей проходит, и подвизается противу невидимых врагов. И сия-то есть между прочими причина, чего ради Бог попущает на рабов Своих скорбь и страдание, то есть чтобы они учились истинной и сердечной молитве, и к Нему прибегали, и помощи искали, и христианским приобучались добродетелям (4:327–8). |
| (Слово 61, стр. 335–336) Привычка. Бойся привычек больше, нежели врагов. Питающий в себе привычку (худую) – то же, что человек, который дает пищу огню, потому что мера силы того и другого (т.е. привычки и огня) зависит от количества вещества. Если привычка потребует чего однажды и требование ее не будет исполнено, то в другой раз найдешь ее слабою; а если однажды исполнишь ее волю, то во второй раз найдешь, что нападает она на тебя с гораздо большею силою. (Слово 89, стр. 421–422). Признак истинного зрения Божиих вещей. Во что ни намеревался бы ты вникнуть, признаком вшествия внутрь пусть будет для тебя следующее. Когда благодать начнет отверзать очи твои к ощущению зрения предметов в их действительности (т.е. истинного вида предметов, как сказано в сирийском тексте), тогда очи твои тотчас начнут изливать ручьями слезы, так что не раз множеством их омоются ланиты твои. И тогда брань чувств утихает и скрывается внутри тебя. Если кто будет учить тебя противно сему, не верь ему. Кроме слез, не ищи другого более явного признака в теле. Когда же ум возвысится над тварями, тогда и для тела прекращаются слезы и всякое возбуждение и ощущение. (Слово 56, стр. 283–284). Признаки охлаждения духовной жизни. Когда нерадение начнет как тать вкрадываться в душу твою, и в омрачении возвращается она вспять, и дом (душевного твоего устроения) близок к тому, чтобы наполниться омрачением, тогда являются следующие признаки: почувствуешь в себе тайно, что изнемогаешь в вере своей, преимуществуешь в видимом (изобилуешь видимыми вещами), упование твое (на промысл Божий) умаляется, терпишь утраты в близком тебе, а вся душа твоя исполняется укоризны в устах и в сердце на всякого человека, и на всякую вещь, и на все, с чем ни встречаешься помыслами и чувствами, и на Самого Всевышнего, и боишься вреда телесного, по причине чего малодушие овладевает тобою каждый час, и по временам душа твоя возбуждается таким страхом, что пугаешься и бегаешь тени своей; потому что неверием затмил ты веру (под верою же разумеем не основание общего всех исповедания, но оную мысленную силу, которая светом ума подкрепляет сердце и свидетельством совести возбуждает в душе великое упование на Бога, чтобы не заботилась она о себе самой, но попечение свое во всем беззаботно возвергла на Бога). |
| Самым сложным митраистским ритуалом, усвоенным из культа Кибелы («Великой Матери»), был тавроболий, кровавая ванна. Кандидат раздевался и залезал в яму. На яму клалась решетка, а на решетку приводили быка, увенчанного цветами. Быка закалывали, и в яму на посвящаемого стекала кровь. Посвящаемый жадно глотал эту жизнетворную жидкость. Судя по надписям раннехристианского периода, связанных с этим обрядом, инициируемый верил, что он возродился на 20 лет (или, в некоторых случаях, для вечности). 3. Культ Исиды Ключевые элементы мифа об Исиде и Осирисе, сохранившиеся в «Текстах пирамид» и в одном из трактатов Плутарха, выглядят так. Осирис, мудрый и добрый царь, пал жертвой заговора своего нечестивого брата Сета (или Тифона), который разрубил тело Осириса на 14 кусков и разбросал эти куски по разным концам Египта. Исида, жена и сестра Осириса, искала и нашла все куски расчлененного тела, кроме одного. Она собрала их воедино и тщательно набальзамировала. После церемониального плача над трупом (к которому присоединилась ее сестра Нефтида) и с помощью магических ритуалов Исида оживила Осириса, который отныне получил титул «Владыки подземного мира и Правителя мертвых». В храмах, посвященных Осирису, разыгрывались миниатюрные пьесы его страстей. Считалось, что через них и через погребальные ритуалы, совершаемые над телом умершего человека, можно обрести духовное возрождение. Один из египетских текстов свидетельствует о надежде на будущее существование для того, кто участвовал в ритуалах Осириса: Так же истинно, как то, что Осирис живет, и он будет жить. Так же истинно, как и то, что Осирис не мертв, и он не умрет. Так же истинно, как и то, что Осирис не уничтожен, и он не будет уничтожен. В эллинистическую эпоху Птолемей I Сотер, правивший с 323 по 283 год до н. э., модифицировал культ, заменив Осириса новым, синкретическим богом по имени Серапис (Сарапис). Реформированная религия Исиды распространилась по всему Средиземноморью. Многие греческие и латинские авторы упоминают о теплом отношении людей к Исиде. Ее чтили как по дательницу безопасности и счастья как в этой, так и в следующей жизни. Исида – практически единственное древнее божество, которое выказывает по отношению к своим почитателям только любовь и заботу. Особенно привлекал ее культ женщин. Ее храмы часто располагались неподалеку от иитреумов. Римские монеты с изображениями Исиды и Сераписа, и с надписями в их честь, чеканились до IV века н. э. |
| Возлюбивший прекрасное сам будет прекрасен, потому что Благость Пребывающего в нем в Себя претворяет принявшего ее. Посему-то всегда Сущий предлагает нам Себя в снедь, чтобы мы, прияв Его в себя, сделались тем же, что Он, ибо говорит: «Плоть Моя истинно есть брашно, и Кровь Моя истинно есть пиво» ( Ин.6,55 ). Посему кто любит сию Плоть, тот не бывает другом своей собственной плоти; и кто с любовью расположен к сей Крови, тот соделался чистым от крови чувственной. Ибо Плоть Слова и Кровь, какая в этой Плоти, имеют в Себе не один какой-либо дар, но сладостны для вкушающих, желательны для вожделевающих, достолюбезны для любящих (15,341). Все, кто одного с нами естества, всегда непременно участвуют в погрешностях естества, потому, припадая в молитве к Богу, просим оставить нам долги. Но не приемлется такой глас и не достигает Божественного слуха, если не вопиет вместе и наша совесть, что оказанною милостью делитися с другими – прекрасное дело. Ибо кто рассуждает, что человеколюбие прилично Богу… от того справедливость требует собственными своими делами подтвердить суждение о прекрасном деле, чтобы самому не услышать от Праведного Судии: «Врачу, исцелися сам». «Меня умоляешь о человеколюбии, которым не делишься ты с ближним; просишь об оставлении долгов, почему же сам мучаешь должника? Умоляешь, чтобы рукописание на тебя было изглажено, а сам тщательно хранишь договоры с занявшими у тебя в долг? Просишь об уменьшении числа долгов, а сам данное в долг приращаешь с лихвою? Твой должник в темнице, а ты в молитвенном доме? Твоя молитва не услышана, потому что заглушает ее голос страждущего. Если разрешишь телесный долг, разрешены будут тебе душевные узы. Если простишь, прощено будет и тебе; сам будешь своим судьею, сам себе предпишешь закон, расположением к лежащему у ног твоих произнося приговор о себе» (14,463)… Когда Господь и Бог наш научал учеников Своих, как должно молиться, то словами: не введи нас во искушение внушал отмаливаться от искушений в области произволения устрояющихся, то есть от возбуждений похоти, колеблющих добрые расположения и намерения; а великий Иаков, братом Господа именуемый, научая подвизающихся за Истину не поражаться находящими искушениями, имел в виду искушения непроизвольные, говоря: «Всякую радость имейте, братия моя, егда во искушения впадаете различна» ( Иак. 1,2 )… Это ясно показывают следующие за тем и другим изречением слова, ибо там Господь присовокупляет: но избави нас от лукавого, а здесь великий Иаков наводит: ведяще яко искушение вашея веры соделовает терпение: терпение же дело совершенно да имать, яко да будете совершены и всецели, ни в чемже лишени ( Иак. 1,3 4) (63,283). |
| Сокрушенное сердце, претерпевающее скорби, Бог не уничижит – «Он смотрит отеческим оком на терпение, какое благоугодно пред Ним», и душу, предавшуюся в Его волю, освобождает от скорбей, когда Ему угодно. «И тогда страждущее сердце возрадуется о милости Божией радостью неизреченной. Не отчаивайтесь, не унывайте, ведь уныние больше гонит к отчаянию тех, которые предаются ему; а отчаяние – смертный грех . Есть надежда крепкая и сильная помощь – истинный помощник Всесильный Бог. Вы только к Нему Единому обращайтесь, и воздыхайте, и плачьте; и Господь, видя такое ваше на Него упование и преданность, непременно будет вашим Заступником и поможет вам во всем. Человеческая надежда суетна, а Божия неизменна и верна во веки» (1:283). – Благость Спасителя утешит страждущих! (3:186). Господь силен переменить печаль на радость, если на Него Единого возлагать все свое упование. – «Надеющиеся на Господа не постыдятся». Можно также укрепиться верой, ибо верующим возможно все о Господе. Псалмопевец Давид свидетельствует, что когда он был гоним и воззвал ко Господу – Господь услышал и избавил от всех скорбей. Господь тот же вовек – и ныне избавляет сердечно к Нему взывающих. «А иногда бывает угодно Господу попустить нам на некоторое время скорби для того, чтобы ими устроился нам вход в Царство Божие. Видя же нас безропотно и с надеждой на Него претерпевающих, Он внезапно восставляет и радует неизреченной радостью Своих утомленных терпеливцев. От искреннего сердца желаю и вам, – пишет Подвижник, – утешаться благостью Божией в теперешнем вашем положении. Всех скорбящих Радость – Владычица Небесная Царица да обрадует вас Своим покровом и заступлением!» (1:281–282). Не должно унывать, когда Господь посетит скорбями во спасение – «это истинный путь от мирских сует к Царствию Божию. Больно сердцу чувствовать какую-либо обиду, наносимую от сопротивного, но должно увериться, что это попущением Божиим бывает ради спасения и вознаграждения за претерпение многих скорбей неизреченной радостью, когда Господь благоволит утешить вас свыше, по великой Своей милости. Во время же душевной грусти и прискорбности вы всем сердцем обращайтесь к покровительству Божией Матери; Она – Радость всех скорбящих» (3:101). – «Царица Ангелов утешит вас. Больно и прискорбно, но временно. Христос учит терпению. Вы знаете, что жизнь человеческая – страдание. Господь любящих наказует, чтобы после сторицей вознаградить. Где война, сражение – там раны и победа. И где ныне возливается пламя огня, вся сожигающего? Да будет жертва Богу дух сокрушен. За сим желаю вам сниспосылаемых от Престола милосердия Божиих благостей» (1:276). Всем верующим сердцем желает и всей душой просит: «Прошу вас вообразите только, что вас ожидает другая жизнь, и рассмотрите, сколько лет протекло вашей жизни? И о чем скорбели, то было ли на пользу? Человек ничего не может полезного сделать о себе. Все должно вверять Промыслу Божию и умолять Господа, чтобы призрел на страждущую душу оком милосердия» (3:127). |
| н. длинный символ), сделанное «сообразно с верой (т. е. символом) тех св. отцов (Никейских), которые издали вышеприведенное изложение» (т. н. Епифаниев символ). Судя по этим словам, говорил я, можно было бы ожидать, что второй символ в тех его частях, где он не направлен против новых еретиков (а такими еретиками, как можно догадываться, были аполлинаристы и духоборцы) должен оставаться в полном согласии с первым символом. Но на самом деле вышло не так. Начало второго символа, где излагается учение о Отце и Сыне Божием, безо всякой видимой причины отступает от редакции первого символа. Весьма характеристично то, в чем заключаются эти отступления. Именно начало второго символа есть повторение не слов первого символа, а Никейского в точнейшей его форме. Второй символ начинается так: «Веруем во единаго Бога, Отца, Вседержителя, Творца всего видимаго и невидимаго; и во единаго Господа И. X., Сына Божия, рожденнаго от (Бога) Отца, Единороднаго, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, света от света, Бога истиннаго от Бога истиннаго, рожденнаго, несотвореннаго, единосущнаго Отцу, чрез Котораго все произошло, как на небесах, так и на земле». Не дает ли это наблюдение права делать такое заключение: между первым и вторым символом нет гармонии, поэтому второй символ предпо- —283— лагает, что на месте первого символа должен бы быть какой-либо другой, с которым он находился бы в большем соотношении. Принимая же во внимание буквальное сходство начала второго символа с Никейским символом в его подлинной редакции, можно допускать мысль, что на месте теперешнего первого символа «Якоря» в первоначальной редакции этого сочинения стоял никакой другой символ, как именно настоящий Никейский (bene!) 250 , а впоследствии кем-либо из списателей «Якоря», сообразно с потребностями времени, после II Вселенского собора, заменен Константинопольским (pessime!), когда этот стал распространяться, т. е. входить в употребление более и более» («из истории Вселенских соборов IV и V веков», стр. 224–225. |
|
|
