| Закрыть «Постараюсь подражать владыке Назарию» В Александро-Невскую лавру прибыл новый наместник - епископ Кронштадтский Вениамин 16:22 31.08.2023 862 Время на чтение 3 минуты Фото: иеромонах Лев (Чихирин) В среду, 30 августа, в Александро-Невскую лавру прибыл новый наместник - епископ Кронштадтский Вениамин. В Свято-Троицком соборе его встретили епископ Кузнецкий и Никольский Назарий, братия, сотрудники и прихожане, сообщает сайт Санкт-Петербургской митрополии. Епископ Вениамин приложился к главным святыням лавры - мощам благоверного великого князя Александра Невского и иконе Божией Матери «Невская Скоропослушница». Был отслужен молебен. «Я хочу здесь перед Богом, перед святыми мощами Александра Невского, перед святынями нашей лавры вручить вам главное сокровище - братию, - сказал владыка Назарий. - Собирать братию - самое трудное. Можно золотить, реставрировать, созидать, но если не будет братии, то монастырь - всего лишь архитектурный памятник. За двадцать семь лет, что я управляю лаврой, из восьми насельников, что я принял, число их выросло до шестидесяти восьми. Желаю вам не только сохранить, но и приумножить братию. Это одна из главных задач любого наместника. Управлять городским монастырем сложно. Если вдруг что-то будет непонятно - я всегда готов прийти на помощь. Прошу ваших с братией молитв. Я отправляюсь на новое послушание - управление епархией, имея сугубо монастырский опыт. Несмотря на то, что нас будут разделять почти полторы тысячи километров, я душой останусь с этой обителью. Верю твердо, что Пресвятая Богородица и благоверный князь Александр Невский не оставят вас своим покровительством». Епископ Вениамин поблагодарил владыку Назария за теплый прием, выразил надежду на молитвенную помощь и поддержку со стороны насельников и прихожан монастыря. «Благодаря вашему доброму, широкому сердцу я получил утешение и спокойно взошел на кафедру в Свято-Троицком соборе, - сказал он. - Конечно, для вас двери лавры всегда открыты, это ваш дом. Быть здесь столько времени, нести послушание, которое Церковь вам установила - это великий подвиг. Я буду стараться достигнуть этих высот и все ваши начинания и дела приумножить. Понимаю, что для всех вас я новый и в чем-то чужой человек. Я не из этой среды, но Господь судил мне это послушание - во всем есть промысл Божий. Я буду стараться с вами сродниться, надеюсь, что мы соединимся в едином теле, где есть глава Христос. Будем вместе с братией наши монашеские подвиги приумножать на благо нашего спасения. Знаю, как тяжело прощаться со своим пастырем. Я тоже прощался с паствой, было много слез и переживаний. Постараюсь подражать владыке Назарию. Дай Бог, чтобы мы стали единой семьей и наши сердца едино бились. Мы с вами единой веры и у нас один подвиг - достигнуть великого дара спасения. Надеюсь, мои дела будут полезны и братии, и людям, которые сюда приходят». |
| В 1782 г. о. Назарий определен был строителем на Валаам и упрочил внешнее и особенно внутреннее состояние этой древней обители. Спасен был владыкой от запустения и Коневский монастырь; отстоял он Симонов мон., предназначенный к закрытию. В устроении Валаамского мон. о. Назарию, с 1786 г. игумену, много помогал митр. Гавриил, его особенно любивший, и жертвовавший много своих денег на монастырския постройки. К иг. Назарию обратился владыка, когда возникла необходимость отправить из братии монастыря десять иноков для озарения светом Евангельским диких еще язычников, проживавших в русских владениях в С. Америке. Среди них просияли начальник миссии архим. Иоасаф, вскоре возведенный в сан архиерея, но, к прискорбию, потонувший во время кораблекрушения; ревностный иером. Ювеналий, замученный язычниками; праведный монах Герман. Пытался митрополит и в столичном Александро-Невском мон. завести порядок пустынный, с помощью выписанных монахов Софрониевой пустыни. Митр. Гавриил способствовал переводу архим. Паисием Величковским с греческого на славянский язык «Добротолюбия», содержащего наставление о духовной жизни и умной молитве. Митр. Гавриил был настоящим монахом. Его идеалом было «иметь маленький кусок хлеба и быть всегда в церкви». Обстановка и пища его были самые простые. Предпочитал в своем поведении простоту, но иногда мог казаться важным и сухим. Проявил он решительность в следующем. При освящении церкви владыка выслал из алтаря черезчур объевропеившегося и бритого придворного протопопа Андрея Самборского, служившего ранее в заграничных церквах. Писал он 10 мая 1800 г. архиеп. казанскому Амвросию Подобедову : «Я денег не копил. Желаю и ожидаю вечного блаженства». Признавал свою ответственность за паству, говоря: «Я бы желал всегда при всяком быть и всякого, сколько Бог наставит, научить истине». По субботам он раздавал милостыню. Келейник Феофан говорил, что его владыка «угодил Господу Богу». Понимая опасность современных ему лжеумствований владыка Гавриил, во время ужасов французской революции, советовал преосвященному Платону закрыть в московской академии и семинариях класс французского языка т. |
| 14-го марта 1822 г. VI. Деятельность Валаамского монастыря на пользу православной церкви отечества и ближних Достигши внутренней зрелости, Валаамский монастырь в это время проявил особенную свою деятельность как внутри, так и далеко за пределами своими. Преосвященный Гавриил, зная духовную опытность отца Назария и других Валаамских старцев, старался отправлять на Валаам людей, преимущественно нуждавшихся в духовных наставлениях и требовавших бдительного о себе попечения. Так препровождены были в обитель: в 1783 году турок Василий Васильев, восприявший из магометанского закона святую веру Православного исповедания, и обратившиеся из раскола к Православной Церкви, в 1784 году, крестьянин Ксенофонт Шестаков и в 1790 году монах Иосиф и крестьянин господина Бутурлина Никифор. О Шестакове писал святитель отцу Назарию: «Пречестный отец строитель Назарий. Посылаю к вам при сем, в силу Высочайшаго Ея Императорскаго Величества повеления, обратившагося из раскола крестьянина Ксенофонта Шестакова; приимите его с любовию и старайтесь внушить ему истины христианския и подвиги иночества: он сколько сперва был упорен, столько, по обращении, показывает усердие к святой Церкви; потщитесь в сем более его утвердить, и, по пострижении в монахи, которое не отлагайте, утвердите противу могущих колебать его искушений; примечайте расположения его сердца и меня о том уведомляйте, потщитесь сие так исполнить, чтоб могли вы заслужить от Спасителя нашего Иисуса Христа таковое о себе изречение, каковое Он о пекущихся о спасении других сказал: сице изведеши честное от недостойнаго, будеши яко уста Моя. Я, прося Его благость, чтобы в сем спасительном деле споспешествовал вам Своею благодатию, и свидетельствуя сим мое благословение, пребываю вседоброжелательный вам Гавриил, митрополит новгородский». Сентября 13-го 1784 года. Уведомляя об отправлении в монастырь монаха Иосифа и крестьянина Никифора, святитель писал, между прочим, отцу Назарию: «Ваш и братии вашей пример откроет ему (монаху Иосифу) познание, сколько он заблуждал; утешайте его и молитеся о нем»; и «чтобы он (крестьянин г. Бутурлина), удален будучи от соблазнов, научился подражать вашей жизни». |
| После высылки отца Назария его сына Николая воспитывали Дарья и Параскева. Перед отъездом священника в ссылку они сказали ему: «Отец Назарий, не берите Колю с собой, пусть он будет у нас, и мы о нем позаботимся». Два с половиной года отец Назарий пробыл в Алма-Ате и два года – в Актюбинске. Из ссылки он присылал им яблоки. У них своего сада не было, и посылка священника была для них большой радостью. А однажды он прислал сыну валенки из верблюжьей шерсти, которые тот долго носил. В 1934 году Параскева поехала с Николаем в гости к отцу Назарию в Актюбинск. Священник встретил их на перроне. За время ссылки он сильно постарел. От вокзала они шли пешком. Почти весь город был одноэтажным и построен из глины. В одной из глиняных мазанок жил отец Назарий. Он жил один и работал в то время бухгалтером. В ссылке он со многими подружился, в том числе со ссыльными офицерами царской армии. За труд в бухгалтерии отцу Назарию платили достаточно, и он не был стеснен в средствах. Параскева с Николаем прожили у него месяц. Весной 1936 года отец Назарий вернулся из ссылки домой. Однажды раздался стук в дверь. Параскева спросила: – Кто там? – Свои, – ответил отец Назарий. Радости о возвратившемся из ссылки священнике не было конца, и Дарья тут же затеяла пироги. Вернувшись из ссылки, протоиерей Назарий стал служить в том же храме. На каждую службу он брал с собой сына. Ставил его около северных дверей в алтаре и объяснял, когда что нужно делать, – хотел, чтобы он помогал как алтарник. Отец Назарий, памятуя, какое значение в его жизни имело церковное пение, поначалу пытался научить ему и сына, но у того не оказалось музыкальных способностей, и обучение пению пришлось оставить. В жизни отец Назарий был гостеприимным и хлебосольным, и у него часто бывали гости, которых он щедро угощал всем, что у него было. Духовным отцом Николая стал служивший в том же храме протоиерей Георгий Колоколов. Оба священника жили душа в душу, точно стремясь превзойти друг друга добродетелями, и между ними никогда не было никаких споров или ссор. Для Николая отец Георгий стал духовным благодетелем, и за него он впоследствии молился всю жизнь. |
| После моего рукоположения отец Назарий коренным образом изменил свое ко мне отношение. Перестал называть уменьшительно-ласкательным именем, и «книжным человеком» я для него тоже больше не был. Наши разговоры перешли совершенно в иную плоскость, где было больше открытости. Он много рассказывал о себе, делился опытом отношений с прихожанами. Отец Назарий всегда был и остается со мною рядом. На каждом богослужении вспоминаю его, и нет у меня никаких сомнений в том, что память ему будет вечная. Шла к старцу Назарию, как к родному дедушке Батюшка назвал меня Елисаветой. К нему меня привела одна благочестивая христианка, работница Синода. Было это в недавнем прошлом, в пору гонений на Церковь. Моя знакомая была тогда озабочена поиском духовника, что в условиях всеобщего доносительства сделать было непросто. Кроме того, забота о личном спасении осложнялась еще реальной опасностью встретить лжедуховника. Муж ее занимал достаточно высокое положение и поиски женой духовника воспринимал с большой опаской, даже запрещал ей ходить на исповедь. Но, когда узнал, что она ходит к отцу Назарию, коротко сказал: «К нему можно». Теперь нет нужды скрывать, что тогда метастазы коммунизма поразили все общество, и контроль церковной среды оставался в пределах интересов власти. Итак, мы отправились в Кокалянский монастырь. Тем, кто знает дорогу туда, известен и трепет перед обстоятельствами пути. Остановится ли автобус там, где нужно? Пожелает ли водитель открыть двери на остановке «Дьявольский мост», которая на самом деле является началом пути к святому для тебя месту? Потом смущение, боязнь побеспокоить в столь ранний час старца, еще до времени, когда он принимает. Есть еще опасность вообще его не застать. Пришли, и все сомнения и переживания рассеялись. Первое мое впечатление о батюшке: он очень прост и обаятелен. Запомнилось, что скуфья постоянно спадала ему чуть не на нос, и ему все время приходилось сдвигать ее на затылок. Теплый взгляд его глаз, обрамленных лучиками морщин, казалось, проникал сквозь тебя. Но страшно от этого не было. Наоборот, его готовность в любой момент пошутить располагала к нему и сразу делала близким человеком. |
| Не веря, что инициатива его высылки исходит от императора, и предполагая, что это только дело рук В.К. Саблера, епископ Гермоген 16 января отправил императору телеграмму, прося о личной встрече . Днем 17 января обер-прокурор В.К. Саблер получил от императора телеграмму, что приема епископу Гермогену дано не будет, и он должен быть немедленно сослан в монастырь. В воскресенье 22 января к министру внутренних дел А.А. Макарову прибыл генерал-адъютант В.А. Дедюлин с обер-прокурором В.К. Саблером и отдал распоряжение, чтобы владыка Гермоген был отправлен из города в тот же день, а в случае неповиновения к нему должна быть применена сила. Тогда же в доме обер-прокурора состоялось совещание членов Святейшего Синода во главе с митрополитом Санкт-Петербургским Владимиром (Богоявленским) относительно необходимости немедленного отъезда епископа Гермогена в Жировицкий монастырь. Святейший Синод поручил архиепископу Полтавскому Назарию (Кириллову) и епископу Кишиневскому Серафиму (Чичагову) переговорить с епископом Гермогеном и потребовать, чтобы он, исполняя волю государя, выехал из Петербурга сегодня же. Епископ Гермоген ответил архиепископу Назарию и епископу Серафиму, что он, подчиняясь воле государя, сегодня же вечером выезжает в Жировицкий монастырь , что и исполнил. После увольнения епископа Гермогена от управления епархией группа известных мирян, среди которых были Федор Самарин, Виктор Васнецов, Павел Мансуров, Михаил Новоселов, обратилась в Святейший Синод с письмом, в котором они, в частности писали: «Только нравственная сила может успешно бороться с убеждением хотя бы и ложным, но искренним и не поддающимся ни на какие уступки и сделки... В наше время твердость характера, сила воли и непреклонность в борьбе за то, что человек считает правдою, – явления в особенности редкие. Но они тем более ценны. Они оздоровляют нравственную атмосферу, подымают дух и укрепляют веру, ибо воочию свидетельствуют о том, что еще не совсем иссякла в нашем обществе нравственная сила, которая одна способна двигать людей вперед, победоносно бороться с общественным злом и залагать крепкие основы для того духовного возрождения нашего, по которому мы все томимся» . |
| С о. Назарием часто повторялись болезненные припадки. Он впадал в такое изнеможение, что приближенные к нему думали: вот ныне или завтра непременно умрет, но Господь, для которого он жил, восставлял его от одра. В 1855 г. старец начал плохо видеть 77 и как сам не мог читать книг, то заставлял келейников (их было двое) поочередно читать ему вслух жития святых. Прошение его, поданное в том же году, о совершенном увольнении от управления монастырем, с дозволением провести в Голутвине последние дни жизни, владыка отклонил до времени, и 16 июля 1856 года отправил к нему следующее письмо: «Преподобному отцу игумену Назарию о Господе радоватися и мирствовати. Неоднократно слышу, что зрение ваше оскудевает, но вы продолжаете действовать более сами. От сего может быть недосмотрение, за которое взыщется с помощников ваших 78 . Советую употреблять их более, чтобы все было досмотрено, и чтобы все делалось благовременно и в порядке. С вашей же стороны более приносить будут пользы ваша молитва и назидательное слово. Филарет М. Московский ». В ноябре того же (1856) года 78 летний старец велел написать духовное завещание, из которого вполне видна его нестяжательность и нищета иноческая. Настал 1857 год. Занятый мыслью о смерти, Назарий говорил: «матушка моя умерла в феврале месяце, должно быть и со мной случится тоже». В июне, по приказанию м. Филарета, был в Голутвине благочинный общежительных монастырей, Лужецкий архимандрит Паисий и нашел игумена Назария в изнеможении, большем прежнего. Старец почти совсем потерявший зрение, поручил о. благочинному просить архипастыря о снятии с него настоятельской должности. На донесение благочинного владыка, резолюцией от 5 июля (день преп. Сергия), предписал между прочим: «1) игумена Назария, согласно с его желанием, по слабости здоровья и особенно зрения, от управления монастырем уволить с благодарностью за долговременное честное и доброе служение. 2) Духовнику иеромонаху Авраамию быть строителем Старо-Голутвина монастыря. 3) Новоопределенный строитель окажет достопочтенному старцу игумену Назарию и всякое уважение 79 , и возможное успокоение. |
| “Как же вы это знаете?” – вспросил я его. – “Как же не знать, ваше боголюбие, когда я с ними очевидно боролся. Они так гнусны, что человек, не освященный и не исполненный вполне Духом Святым, не может и видеть их очевидно, ибо может умереть от ужаса, равно как подобному непросвященному же благодатию Духа Святого человеку невозможно видеть и ангела святого, ибо от одной радости от лицезрения сего, объять его долженствующего, умрет, пожалуй, он в одно мгновение. Но я благодатию и помощию Царицы Небесной остался невредим, и случилось это вот как со мною. Еще задолго до избрания Фотия в архимандриты Новгородского Юрьевского монастыря Святейший Правительствующий Синод указом предписал Саровской пустыни выслать ему для замещения настоятельского места над сею обителию такого человека, который бы по благодати был подобен иеромонаху Назарию, игумену Валаамской пустыни, взятому тоже из Саровской пустыни и исправившему там образ жизни монашествующих, до такого благочиния и благочестия, что слава о его собственной святыне, и благоустройстве обители, и благочестии учеников его достигла до Санкт-Петербурга, по каковому поводу и для Юрьевского монастыря Святейший Правительствующий Синод желал получить из Саровской пустыни другого, подобного Назарию, старца. Так строитель и все братии старшие нашего монастыря и пришли ко мне в дальнюю мою пустыньку, где в оной я находился тогда, и объявили, что они меня избирают на это место. Когда же после многих отговорок моих и представлении им, что я в грамоте малосилен и с трудом подписываю имя мое и что я решился на достижение полного пустынного жития и милости Божией, ожидаемой от оного, они все-таки приставали ко мне с уговорами и наконец предложили мне по примеру апостольскому решить дело это жребием, пять крат выпадало все убогому Серафиму быть архимандритом Юрьевского монастыря, то я горько заплакал, припал ногам отца строителя и, обвив их моими руками, стал умолять, чтоб помиловали меня и оставили в пустынножительство. А приползши на коленях к ногам иеромонаха Авраамия, сказал ему: “Сотвори, брате, любовь – замени меня и иди на это звание, а мне дай жить и умереть в пустыни, как я решился ради Господа Бога, и хочу того невозвратно”. |
| Одним из самых ярких представителей возрождающейся школы умного делания был преподобный Серафим Саровский (175–1833). Эта школа в то время была в забвении, но окончательно не иссякла, и знания о духовном делании все же кое-где сохранялось. Благословение на иноческий подвиг и заповедь о непрестанном творении молитвы Иисусовой преподобный Серафим Саровский получил от киевской затворницы, девицы дворянского рода Дарьи Тяпкиной, подвизавшейся под именем старца Досифея. 16 лет преподобный Серафим подвизался в общежительной Саровской пустыни, в возрасте 40 лет по благословению настоятеля начал подвиг пустынножительства. Одновременно с ним в Саровском лесу доживал свои последние годы старец Назарий, один из опытных делателей молитвы Иисусовой, восстановивший монашескую жизнь на Валааме 712 . Назария можно отнести к тем немногим инокам, «понимавшим и практиковавшим внутреннее делание, которое сохранилось в глубине монашества с древних времен 713 . С этим старцем советовался митр. Гавриил по поводу неясных мест «Добротолюбия» при подготовке его к печати. К старцу Назарию приходили исповедовать помыслы многие отшельники, в том числе и преподобный Серафим 714 . По всей вероятности, благодаря старцу Назарию Серафим узнал о «Добротолюбии» и всецело проникся его духом (об этом свидетельствуют многие наставления и советы преподобного Серафима) 715 . Всем известно о необычайных аскетических подвигах Серафима Саровского – 1000 дней и ночей столпничества (стояние на камне), трехлетнее питание одной травой снытью, три года молчальничества, пятилетний затвор... Но для возрождающейся монашеской традиции такие подвиги не цель, а средство. Сами по себе они не полезны и, принимаемые как цель, могут даже повредить подвижнику. Для преподобного Серафима внешние подвиги были средством борьбы с духами злобы. «Выйдя победителем из этой страшной брани, преподобный Серафим вознесся на высоту древних величайших подвижников» 716 . В его образе, по словам прот. Г. Флоровского , «дивно смыкаются подвиги и радость, тягота молитвенной брани и райская уже светлость, преображение нездешнего света» 717 . |
| По царской грамоте, которую пометим мы ниже, нет сомнения, что Покровский храм в Змиеве существовал прежде 1668 г. или до опустошения Змиева шайками Брюховецкого. Потому, если в деле 1717 г. священик Назарий Иванов, по акту 1677 г. Поповский староста, называется строителем Змиевского Покровского храма, то это значит, что первый Покровский храм во время бунта Брюховецкаго был сожжен, или разрушен, и О. Назарий был строителем второго Покровского храма. По акту 1685 года известны Покровские священники: духовных дел староста Самуил Павлов и Афанасий Яковлев. Последний был внук О. Назария и после Ивана Игнатьевича был Змиевским протоиереем. Вдова Протопопа Афанасия, в 1717 г., к своей просьбе о том, дабы ей дозволено было приискать к Покровской церкви вакантного священика и, для прокормления четверых детей своих, пользоваться четвертою частию церковного дохода и помола с мельницы, приложила любопытное завещание. Вот оно: «Я, Ирина Кондратовна, вдова попадья Назарьева, оставшись во удовстве по небожчику Назарию, не имеючи соби в дому господаря, теди внука моего Афанасия, которого при соби днржала презе не малый час, доховавши его розуму и росту, а хотячи того, иж бы по смерти моей, що есть кольвек маетку моего зосталого по небожчику Назарию, не пошло марне, усмотревши у отца Михаила, Священика Троецкого, дочери его, прибравши до любви, до животного приятельства, в союз сочетавши, полицаю ему, Афанасию, внуку моему дом свой власний, в котором я мешкаю сама, в Змиеве над р. Можью, а к тому дому моему млине на Донце стоячий, а бы по смерти моей в том дому поменном и з млином никтожадной перешкоды и утирку не важился, чинити, приятелей моих близких и далеких сукцессиев себе до того дому и млину не знаходили, ни тересовлити не повинни были. На що для лепшей веры и певности дала есми сие мое писание при Покровскому Священику, отцу Самуилу, да Захарию Гордеенку, да Павлу Котельвенку, да Захарию Кондратенку, м. сент. 6 д. 1681 року. К сему поступному письму Змиевского уезду села Артюховки поп Архангельский Андрей Павлов Андрузский, вместо Змиевской попадьи Ирины Покровской Назарьевой, по ее велению, руку приложил». |
|
|
