| Деревянный собор, возведённый с основанием монастыря, обветшал и пострадал от пожаров. В 1342 году его перестроили в камень на пожертвования боярина Протасия. Это был одноглавый, четырёхстолпный с тремя апсидами храм. Его ширина не превышала 11,5 метра, а длина — 17,5 метра. Фасады делились на три части тонкими лопатками, поперёк их опоясывали две ленты белокаменной резьбы. Фундамент, столпы и солеи сохранились под четвериком современной постройки. По стилю храм был близок Троицкому собору Сергиева монастыря . Обитель горела ещё дважды: в 1451 году при нашествии ордынского царевича Мазовши и во время московского пожара в 1547-м. В первый раз повреждения восстановили с помощью великого князя Василия II и возвели трапезную. Во второй раз монастырь был отремонтирован при правлении Ивана Грозного после похода на Москву крымского хана Девлет-Гирея в 1571 году. В конце XVI века во владения монастыря перешли несколько дворов в Коломенском. XVII—XVIII века В Смутное время Богоявленский монастырь оказался в центре сражений за Китай-город в 1611—1612 годах, из-за чего он был разграблен и сожжён. В 1624-м при Михаиле Фёдоровиче построили новый каменный собор. Боярыня Ксения Репнина, племянница князя Юрия Буйносова-Ростовского, в 1672 году подарила монастырю двор на Никольской улице. На нём возвели ворота с надвратной церковью Рождества Иоанна Предтечи. Монастырь был поделён на две части: в южной находились соборный храм, настоятельские покои и братские кельи, в северной — хозяйственные помещения. В 1685 году в обители открыли Богоявленскую школу. В ней заведовали греческие монахи Иоанникий и Софроний Лихуды . Учениками были дети из простого народа и из высших аристократических фамилий. Срок обучения составлял около пятнадцати лет. Через два года после открытия в школе обучалось более 180 человек. В 1687 году её объединили со школой Симеона Полоцкого и перевели в здание при соседнем Заиконоспасском монастыре . На новом месте учреждение переименовали в Славяно-греко-латинскую академию, а впоследствии преобразовали в Московскую духовную академию. |
| Другой статьей прихода по Синодальной области были данные с церквей и земельных участков при церквах и др. неокладные приходы с духовенства и брачующихся. После Патриаршества число церквей значительно возросло. В 1724 г. их было 4675 и 722 земельных участка; в сравнении с последним десятилетием патриаршества прибавилась 721 церковь , убавилось 42 участка. В 1732 г. было 4813 церквей и 700 участков, а сборов по окладу значилось: с церквей 9819 руб.; с земель 721 руб. В 1738 г. было уже 4927 церквей, не считая тех, за которыми числилась недоимка. Вследствие этого доход Синодальной области с 1690 по 1732 г. увеличился приблизительно на 3000 руб. 538 . В хозяйственном отношении церквами и духовенством Синодальной области заведывал Казенный Приказ. В него же поступал и неокладной приход, который составляли: гривенные или подможные полковым попам деньги (по числу храмов на Синодальную область приходилось 394 руб., в 1732 г. – 476 руб. 9 коп., а с епархий – 613 руб. 80 коп.), венечные деньги, печатные пошлины и штрафные деньги 539 . Размеры доходов Казенного Приказа будут показаны ниже. И. В. указом 1 сентября 1742 г. для заведывания церквами и монастырями Синодальной области была учреждена самостоятельная Московская епархия, первым епископом которой был Иосиф Волчанский, епископ Белорусский (1742–1745) 540 . Из его ведома, впрочем, были изъяты Успенский Собор и Троице-Сергиев монастырь, а из ведома его приемников по окладу Св. Синода 18 марта 1743 г. были изъяты кроме того: Благовещенский Собор, Церковь 12 Апостолов при синодальном доме, ставропигиальные, первостатейные и компатные монастыри – Рождественский во Владимире, Чудов, Ипатьевский, Новоспасский, Симонов, Донской, Заиконоспасский пока из него не будет переведена в Донской монастырь Славяно-Греко-Латинская Академия, Высокопетровский, Воскресенский на Истре, Саввин Сторожевский и Крестовоздвиженский 541 . Кроме того, надо заметить, что доходы Синодальной области остались по-прежнему в ведомстве Коллегии Экономии и Канцелярии С. Э. Правления 542 , а Московскому епископу было назначено особое жалованье в 1500 руб. 543 . |
| Зачем же образование священнику и почему оно должно быть гуманитарным? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно не только уметь рассуждать о нуждах современных христиан, но и знать латинский язык, который, кстати, является неотъемлемой частью гуманитарного образования. «Гуманитарный» происходит от латинского humanus, то есть человеческий. В центре гуманитарного образования находится человек с его сложным и прекрасным миром. Для нас, христиан, очевидно и то, что служение священника, ученика и друга Христа, тоже должно быть направлено на человека: вспомним притчу о потерянной овце, слова Господа о том, что Он «пришел взыскать и спасти погибшее» (Лк 19:10). Невозможно спорить с тем, что священник должен быть частью своей паствы, жить с ней одной жизнью, но и согласиться с аргументом «моя паства – люди простые, и им не нужны умные разговоры» тоже никак нельзя. Во времена, когда кандидатов на пресвитерское служение избирала община, пастырями становились наиболее выдающиеся и образованные ее члены, могущие не «топтаться на месте», а повести всех за собой вперёд и вверх к Богу. В истории нашей страны это тоже легко прослеживается – первым высшим учебным заведением стала Славяно-греко-латинская академия (предшественница нынешней Московской духовной академии), а главным хранителем и распространителем образования очень долго оставалось духовенство. Например, во времена наполеоновского нашествия многие священники в Москве успешно общались с оккупантами на латыни (Земцов В. Москва при Наполеоне: опыт кросскультурного диалога//Quaestio Rossica. Т.4 2016. С. 229). Митрополит Антоний Сурожский говорил, что священник должен быть или образованным, или святым, как прп. Серафим Саровский. Поскольку оправдывать отсутствие образования собственной святостью вряд ли кто дерзнёт, нужно признать, что до того момента, как священник сможет говорить от своего опыта, а это наступает очень нескоро, он должен приложить все усилия, чтобы сделаться вместилищем опыта, накопленного до него. При этом очень важно не отбрасывать всё, что напрямую не связано с Церковью – эта опасность подстерегает всех, кто осознанно встал на путь подготовки к священству, особенно в школе. Об этом хорошо писал свт. Григорий Богослов, вспоминая, что он и его друг, будущий свт. Василий Великий, знали «две дороги: одна, первая и превосходнейшая, вела к… священным храмам и к тамошним учителям, другая…- к наставникам во внешних науках» (свт. Григорий Богослов, Слово 43). |
| И как тут не вспомнить настоятеля Лавры архимандрита Гедеона, к которому прикипел всем сердцем Петр. Знаменитый проповедник, уважаемый государынею Елизаветою Петровною, любимый двором, народом и монастырем своим, архимандрит так полюбил Петра Левшина, что «всегда почти имел его при себе». Ему читал свои проповеди , внимал его суждениям и словам и столько ему благодетельствовал до самой смерти своей, что Платон почитал архимандрита Гедеона так же, как своих родителей. Именно Гедеон, находясь при царском дворе в Петербурге и узнав о прибытии Левшина в Лавру, направил ему 1 августа 1758 года следующее письмо: «Я очень радуюсь, что Вы у нас в Лавре, но еще более радость моя умножится, когда услышу, что Вы и монашеский в ней приняли образ...» Получив письмо от архимандрита, Левшин, как он ни готовился к монашеской жизни, как ни склонен был к ней, а поколебался духом. Что там говорить, всю ночь перед постригом вел борьбу с собою. Слишком велика была ответственность перед собственным будущим. Он даже представил, что готовится к смерти. И, действительно, он должен был умереть миру во цвете лет и полноте сил. Склонный к духовному, Петр Левшин чуждался всего мирского и светского, и мысль, что уединенная монашеская жизнь подает меньше случаев ко греху, более содействует к богомыслию, а также благословение архимандрита привели его наконец к твердой решимости принять постриг, а решимость – к спокойствию духа. 14 августа 1758 года, накануне Успеньева дня, на 21-м году жизни Левшин был пострижен в Троицкой Лавре сотоварищем своим по Славяно-греко-латинской академии, наместником Лавры Гавриилом (Петровым) 27 , и наречен Платоном. В том же месяце новый монах был отправлен в Москву для посвящения в иеродиаконы. 30 августа в Московском Успенском соборе митрополитом Московским Тимофеем (Щербацким), «пастырем добродушным», Платон посвящен был во иеродиакона. По возвращении в Лавру в первый раз явился Платон к архимандриту Гедеону, который прибыл из Петербурга к празднику Преподобного Сергия. Как позже вспоминал сам митрополит Платон, архимандрит, увидев и услышав его, «столь его возлюбил, что предпочитал всем». Скоро начальник и подчиненный сделались друзьями. Они и характерами были чем-то схожи, оба веселые, жизнелюбивые. |
| Из документов Николо-Перервинскаго монастыря видно, что часовня между Неглиненских (теперь Воскресенских) ворот построена от этого монастыря около 1659 и не позднее 1660 года для подаяния, православных христиан того монастыря в церковь, и при ней постоянно находился старец. По всей вероятности, прямо или вскоре после построения часовни поставлен был в ней список Иверской иконы Богоматери. Эта часовня обращена была лицом к Красной площади или находилась при внутренней стене ворот до 1680 года. Снаружи же в простенках этих ворот стояла лавка, сначала принадлежавшая вдове Василисе Афанасьевой, а потом перешедшая к Перервинскому монастырю. Эта монастырская лавка стояла до 1680 года, когда Неглиненския ворота за ветхостью были разобраны. На месте прежде бывшей снаружи ворот и разобранной лавки Перервинскаго монастыря поставлена часовня этого монастыря с Иверскою иконою Богоматери: эта последняя уже тогда была благоговейно чтима и носима по домам граждан и даже самое место около часовни было особенно чтимо. В 1735 году образ Иверския Богоматери в Иверской часовне был облечен серебряною ризою на подаяния доброхотных жертвователей. В 1738 году переведена с греческого на славянский язык служба Иверской Божией Матери, учителем московской славяно-греко-латинской академии иеромонахом Димитрием Раевским (или Раиеским) и греком монахом Иоакимом. Из двух самых древних описей Иверской часовни, относящихся к 1748 году, видно, что на главном, среднем месте в часовне стояла (как и ныне) настоящая икона Иверской Божией Матери: ризы на Спасителе и Богоматери были серебряные накладные, также и поля серебряные чеканные и вызолочены. Убрус и венцы украшены дорогими каменьями и жемчугом. Затем описаны привески: один российский золотой и другие монеты, серьги, два креста. По левую сторону стоит новый образ Иверския Богоматери, списан с настоящей иконы: на нем поля и оплечья серебряные чеканные. Венец на Спасителе чеканный серебряный, венец на Богоматери чеканный серебряный с изображением херувимов и ангелов; убрус и ожерелья, низанные жемчугом, украшены дорогими каменьями, внизу у Богоматери и Спасителя поднизаны изумруды (46 штук), рублевики, полтинники и другие монеты. Так как этот список называется в описи 1748 года новым, то, значит, сделан незадолго до этого времени. |
| К глубокому сожалению, мы не знаем места захоронения Владимира Семёновича. За исключением написанного с большой любовью Сергеем Михайловичем Соловьёвым короткого некролога [Соловьев-1918], напечатанного в «Богословском вестнике» в 1918 году, и небольших биографических заметок в книгах, посвящённых Храму Христа Спасителя, печатных сведений о нём нет. Задача настоящих заметок - хоть в какой-то мере восполнить этот пробел. Московская Духовная Академия Полученное в одном из главных центров духовного Просвещения России образование оказало определяющее воздействие на формирование личности Владимира Семёновича Маркова. Это относится не только к приобретённым знаниям, но и к кругу общения, стилю жизни, а главное - нравственным ориентирам. Основанная в 1685 году Академия до 1814 года носила название " Славяно-греко-латинской академии " и размещалась в центре Москвы [У Троицы]. После пожара, в 1814 году Академию перевели в Троицкую Лавру. В ней готовили преподавателей для учебных заведений, в первую очередь, по богословским дисциплинам. Обучение в Академии было четырехлетнее. Читались не только богословские предметы: истолкование Священного Писания, догматическое, нравственное, обличительное и пастырское богословие; но и широкий круг гуманитарных дисциплин: философия, словесность, гражданская история; языки (еврейский, греческий, немецкий, французский и английский). Кроме того, преподавались церковное красноречие, церковная история, каноническое (церковное) право, патристика, метафизика, библейская история, церковная археология. Неожиданным может показаться преподавание математики и физики, которые во время В. С. Маркова преподавал Дмитрий Федорович Голубинский (1832 - 1903), впоследствии с благословления митрополита Иннокентия возглавивший сверхштатную кафедру естественнонаучной апологетики. В архиве семьи Голубинских, хранимом в Отделе рукописей РГБ, есть письмо Д. Ф. Голубинскому от Владимира Семёновича, датируемое декабрем 1896. Судя по словам «с удовольствием выполню Вашу просьбу» и подписи «Ваш ученик», между ними были близкие душевные отношения, сохранившиеся и 28 лет спустя после окончания Академии. |
| кальвиниста Л. Дютана «Папская Церковь: О некоторых разногласиях и средствах воссоединения христианских Церквей» ( Dutens L. De l " Église, du pape, de quelques points de controverse, et des moyens de réunion entre toutes les église chrétiennes. Gen., 1781). М. подготовил ответы с замечаниями на 24 вопроса. Его труд был переведен на англ. язык и напечатан в Лондоне ( Смирнов. 1855. С. 333). Ряд авторов приписывают «Примечания» самому митр. Платону ( Снегирёв И. М. Начертание жизни и деяний Московского митр. Платона. М., 1818. Кн. 1. С. 7-20, 75-76; Глазева А. С. Отношение Московского митр. Платона (Левшина) к католичеству и к Католической Церкви//Вестн. ПСТГУ. Сер. 2: История. История РПЦ. 2010. Вып. 3(36). С. 15-16). Вероятно, М. активно помогал преосв. Платону в составлении ответов ( Первухин. 1901. С. 163). В 1794 г. по желанию императрицы Синод сделал М. запрос о составе Четьих-Миней и об источниках, к-рыми пользовался при их составлении митр. Московский свт. Макарий . B 1792 г. на открытом собрании Славяно-греко-латинской академии М. зачитал свое толкование на Послание ап. Павла к Римлянам. Тем самым М. положил начало переводам Свящ. Писания на русский язык. В 1794 г. в московской Синодальной типографии был напечатан его труд «К Римляном Послание св. ап. Павла с толкованием». Его перевод и комментарий выдержали 3 издания (1794, 1799, 1815). По словам М., «апостол, применяя слово свое к свойству сего народа и сожительствовавших ему иудеев, написал оное послание хитрословесным и многообразного умствования исполненным слогом, да и поместил в нем все главные и существенные догматы веры и нравоучения назидательнейшие». В предисловии М. назвал евангельские писания «вечными памятниками спасительных деяний и учений, каковыми Христос и его апостолы явили себя миру», и привел свидетельства древних церковных писателей (св. Климента, папы Римского, свт. Климента Александрийского и др.) о св. Павле и его Посланиях, включая цитаты из них, подчеркнул их богодухновенность. М. утверждал, что ориентировался прежде всего на греч. |
| Кому при письменных работах открывалась надобность сейчас же навести справку в той или другой книге из редакционного склада, тот обращался за книгой к студенту Борисоглебскому и безотлагательно получал просимое. В случае невозможности послать просителю нужную книгу, Николай Иванович письменно объяснял ему причины неисполнения его просьбы. «К своему глубокому сожалению, – уведомляет он, напр., то же лицо, просившее у него для справок Историю Славяно-греко-латинской академии составленную С. К. Смирновым, – я не могу прислать вам нужной книги: все бывшие в редакции экземпляры давно переданы еще покойному о. Сергию Константиновичу. У нас же нет ни одного экземпляра. Есть только История Лаврской семинарии, да нашей теперешней академии». Будучи на IV курсе, Николай Иванович , давно чувствовавший сердечное влечение к монашеской жизни, пришел, под влиянием некоторых, благоприятно для того сложившихся обстоятельств, к окончательному решению вступить в нее. 25-го февраля 1891 года 24-летний студент Борисоглебский стал иноком Григорием. Пострижен он был на всенощном бдении, одновременно с товарищем по курсу, священником Иоанном Грековым, названным в иночестве Василием. 2 Всенощная эта никогда не забудется. Академическая церковь была наполнена народом. Служба совершалась чередным иереем-студентом. Настало время великого славословия. Предстоятельство в служении принял сам о. ректор, архимандрит Антоний 3 . Когда царские врата отверзлись, богомольцы увидели его стоящим пред престолом, в облачении и митре, и услышали его возглас: Слава Тебе, показавшему нам свет. Певчие тихо запели: Слава в вышних Богу... В этот момент показался из северной двери алтаря лаврский и академический духовник, соборный старец о. Авраамий, в мантии, епитрахили и клобуке, с крестом и свечею. Сойдя с амвона, он, срединою церкви, между расступившимся народом, прошел в притвор, где стояли, в ожидании пострига, студенты Греков и Борисоглебский. Вслед за духовником из северной и южной дверей алтаря стали выходить по одному священноиноки и иноки, также в мантиях и клобуках. От амвона они уже попарно шли в притвор церковный. Первыми шествовали два архимандрита – ректор Вифанской семинарии Иаков 4 и инспектор академии Антоний 5 . |
| Конечно, святитель много сделал для развития и Санкт-Петербургской, и Киевской Духовных Академий, но именно Московская Академия стала его подлинным детищем, и неслучайно ее часто называли филаретовской. В 1799 году Коломенская семинария, где тогда учился будущий святитель, в миру Василий Михайлович Дроздов, была переведена в Тулу. Ее воспитанники с разрешения Святейшего Синода отправились завершать образование в Духовных школах Московской епархии. Василий сначала хотел поступать в Славяно-греко-латинскую академию, но, следуя воле отца, считавшего, что в Троицкой Семинарии образование солидней, а обстановка церковней, направился на учебу в лавру Преподобного Сергия. Но в Троицкой семинарии, в то время действительно не уступавшей по уровню образования ни одной из четырех российских Духовных академий, невысоко ставили Коломенскую школу. Пришедших из нее зачисляли в низший, риторический класс, хотя Василий вышел из Коломенской семинарии учеником философского, т. е. предпоследнего класса. Его отец, зная глубину познаний сына, настоял на дополнительном экзамене. Об этом позднее митрополит Филарет вспоминал: «Вечером я пришел вместе с отцом к ректору Августину, который тут же в своих покоях заставил меня написать диссертацию на вопрос... о врожденных идеях. На это ничего не мог бы я отвечать по урокам своего прежнего наставника, но, роясь, когда учился в Коломне, в книгах своего отца, читал и учебник по философии Винклера. Там я получил об этом вопросе некоторое понятие. И моим ответом были довольны». Так Василий Дроздов был зачислен в философский класс. Однако его приняли на казенное содержание, и ему приходилось снимать квартиру. А подыскать подходящее жилье было непросто: «Не знаю теперь, куда приклонить голову: не только на хозяйский кошт нигде не принимают, но и на свой — весьма мало. Там — тесно, там — хозяин пьяница, там — беспокойно. Надобно жить на худой квартире или на улице. Беда! Если пойдешь на худую квартиру, и то за теснотою, то за шумом каким будешь терять время... Здесь не Коломна: потерять на квартире час времени — значит потерять почти целый день», — с горестью писал он родителям. |
| Л. заботился и о благоустройстве Златоустова мон-ря, который очень любил и называл пустыней среди города. Получив согласие митр. Филарета, Л. собирался заняться восстановлением запущенного Златоустовского собора и перестройкой келий и даже начал переговоры с архит. М. Д. Быковским, но 31 дек. 1850 г. был определен настоятелем московского в честь иконы Божией Матери «Знамение» мон-ря . Не исключено, что на решение митрополита повлияли архитектурные проекты нового настоятеля. В 1851 г. Л. был определен членом Московского комитета для цензуры духовных книг. В Знаменской обители при Л. была обновлена и освящена митр. Филаретом теплая Сергиевская ц. 31 авг. 1853 г. Л. был назначен ректором МДС, располагавшейся в Москве на Самотечной ул. Здесь он познакомился со мн. видными московскими учеными, а также с членами аристократических фамилий. У прихожан семинарской церкви вошло в обычай после богослужения посещать ректора для бесед. Особенно сблизился Л. с игум. Саввой (Тихомировым), дружба с к-рым продолжалась до конца жизни владыки. 22 апр. 1854 г. Л. был назначен настоятелем Заиконоспасского в честь Нерукотворного образа Спасителя московского мон-ря , известного как «учительский»; в нем находилась Славяно-греко-латинская академия. Настоятельство Л. в Заиконоспасском мон-ре и ректорство в Московской семинарии совпали с важнейшими для России событиями - Крымской войной и кончиной в 1855 г. имп. Николая I. 16 июня 1856 г., незадолго до коронации имп. Александра II, Л. получил распоряжение митр. Филарета о приведении в приличный вид настоятельских келий Заиконоспасского мон-ря в связи с размещением в них на время коронационных торжеств митр. Литовского Иосифа (Семашко) . 20 июня Л. доложил митр. Филарету о результатах предварительного осмотра келий: «Полы рассохлись, искривились, по местам ослабли, краска на них облезла... окна и двери также искривились и худо затворяются... потолок и стены потемнели и по местам истерты и попорчены. Все сие требует немедленного исправления». Несмотря на большой объем работ, все было окончено в срок, и, по свидетельству очевидцев, митр. Иосиф остался доволен (Там же. С. 20-21). |
|
|
