| Для поимки беглых и бродячих монахов наряжались особые «сыщики» из Монастырского приказа. Задержанные беглецы заковывались в кандалы. Отлучка из монастыря разрешалась только с дозволения настоятеля и на непродолжительное время. Позволялось четыре раза в год посетить своих родственников, но по уважительной причине – в случае чьей-либо болезни и смерти. Монахини могли посещать родственников лишь в сопровождении пожилых и «надежных» инокинь. Только с разрешения настоятеля и при свидетелях инок мог принимать у себя гостей. 31 декабря 1724 г. последовало пространное «Объявление о монашестве» 63 -. В нем был подробно изложен взгляд императора на монашество и содержался проект, как сделать его полезным для общества. Неученых монахов предполагалось обучить ремеслам и земледелию, а монахинь – женским рукоделиям; других, избранных монахов – готовить к высшим церковным должностям, для чего завести в обителях школы и «ученые братства». Кроме того, монастыри должны были заводить богадельни, больницы и воспитательные дома для младенцев с целью обязательного «благотворительного служения». Со времени Петра I в монастыри постоянно посылались на содержание больные и раненые военные, а также умалишенные преступники. Повелениями Петра I церковные имения целиком или частями отдавались в поместья служилым людям, государеву ведомству, городам. Уже тогда церковное землевладение и душевладение существенно сократились: из собственности Церкви было изъято 6407 крестьянских дворов 64 . Екатерина I не только подтвердила, но и дополнила ограничительные меры Петра I, относящиеся к монастырям. Ужесточились меры по пресечению бегства из монастырей: предписывалось беглых монахов при поимке предавать суду и подвергать публичному наказанию плетьми. Пострижение разрешалось лишь вдовым священникам, остальные должны были получить разрешение на постриг от Синода. Правление Анны Иоанновны было особенно тяжелым для монашества (см. Гл. 6. " Конфессиональная политика в XVIII веке»), В результате репрессивной политики по отношению к монастырям за 14 лет (1724–1738) численность монашествующих сократилась на 40%. |
| Дни, в которые болезнующий архипастырь впоследняя воздевал о нас руки пред Престолом Божиим, совершая Божественную литургию, были Покров Пресвятой Богородицы и следующее за тем Воскресенье 3 числа октября. За первою литургиею Он рукоположил во священника к Олонской Благовещенской церкви Димитрия Васильева Парнякова, из рода которого бывал после в Иркутске кафедральный протоиерей Никифор Иванович Парняков, и род этот на служении иркутской церкви поныне не прекратился. А за литургиею 3 октября Святитель рукоположил во диакона Петра Иванова Скорнякова, священнического сына из Нерчинска, которого жители Читинского, Телебенского и Яравинского острогов приговорили во священника к Читинской Архангельской церкви в помощь устаревшему протопопу Маркиану. Кандидат этот явился в Иркутск с приходским выбором к Преосвященному в августе; более месяца, по обыкновению, изучал предметы, нужные для священнического служения, и, как сказано, 3 числа октября принял рукоположение во диакона, но уже во священника Святитель за болезнию посвятить его не успел. Тем более не успел принять даже диаконскою рукоположения другой из-за Байкала кандидат на священство Урульгинской Николаевской церкви дьячок Иван Григорьев Попов, который был избран нерчинскими причтом и обывателями для нерчинского собора. Октябрь и ноябрь жил Попов в Иркутске, в ожидании облегчения архипастыря. Святитель обнадеживал обоих приезжих, что при первой возможности, если Господу угодно, произведет их в сан священства. Но Господь судил иначе. Если и облегчалась иногда болезнь Преосвященного, то на короткое время. В эти минуты он благодарил служивших Ему и всю монастырскую братию за любовь их и попечение о Себе; обещал в случае выздоровления наградить всех и каждого из собственных рук; чаще же всего выражал свою заботу о возведении в Вознесенской обители нового каменного храма во имя Вознесения Христова, на место развалившегося деревянного. Жалел, что казна не назначает ему содержания, из которого первая тысяча рублей давно уже была обещана им на построение каменной церкви. Затем заповедовал братии, в случае кончины Его, попещись об этом деле за счет монастырских сумм, о сбережении и приумножении которых так много прилагал Он трудов. Наконец, чувствуя, что болезненные припадки Его со дня на день усиливаются, 24 ноября, это было в среду, приказал из монастырской кладовой вынуть 300 р. и удовлетворить всех жалованьем, а остальные деньги привесть в известность, и по пересмотре и перечете их при виде всей братии, на все денежные мешки наложить ярлыки с обозначением положенной в каждом суммы и печати. В этот же день Преосвященный приказал подать свою любимую белую песцовую, крытую василковою камкою шубу и, призвав наместника Паисия, подарил ему за услуги. В четверг, 25 ноября, тяжко болящий усердно просил братию помолиться о себе и о том же приказал попросить и все духовенство города Иркутска. Вследствие этого в пятницу 26 числа из Архиерейского приказа изошло следующее обвещение: |
| Живо в Малой Еланке предание, что Святитель Иннокентий по дороге из Вознесенского монастыря указал одни места для посева хлеба, другие для сенокосов, хотя ни почвою, ни местностию, те и другие на взгляд не разнятся. И что же? когда молодое поколение покушалось на сенокосных местах разводить хлеб, то родилась одна солома. При других высоких знамениях благодати, почивавшей на Первосвятителе Иркутском во дни земной Его жизни, нельзя не остановиться на обстоятельстве, по-видимому, не важном, но проводящем еще одну черту, отличавшую Его от людей обыкновенных. Он часто прощал положенный законом пошлины с выдаваемых на построение церквей и обновление часовен грамот, и с указов на церковнослужительские должности, тогда как они составляли единственный доход для содержания Его Приказа. До какой же степени вообще простиралась нестяжательность Угодника Божия, к уверению в этом, не без особенного попущения Божия, послужило даже дикое распоряжение Вице-Губернатора Жолобова. По кончине Святителя, в Его келлиях найдено 200 золотых монет и 200 рублей хожалых денег, да несколько штук разных материй, вымененных в Кяхте на мягкую рухлядь, которую получал Он начально от казны вместо жалованья. А все это составляло казенное содержание самого Святителя и Его Свиты, следовательно, все это не было личною Его собственностию. Его преемники свидетельствовал в свое время пред Святейшим Синодом, что Епископ Иннокентий Кульчицкий содержали находившихся при нем жалованьем из своей келии, и что по кончине Его все служители, кроме монашествующих, перестав пользоваться этим единственными содержанием, разбрелись в разные стороны. Что касается до коробки, вынесенной из монастырской кладовой, то найденная в ней записка уже прямо показала, что это были не пожитки Святителя, а казна монастырская, с отобранием которой не на что стало купить ни муки, ни вина, ни свеч для службы. И так, с какой стороны ни смотрели на Первосвятителя своего современники, видели одно, что Он неповинен руками и чист сердцем; а безотрадные огорчения и лишения Его до принятия Епархии и во время управления ею, и благодушное их перенесение являли в Нем особенного избранника Божия, проводимого путем тесным к Небесному царствию. Отсюда-то, еще при погребении Святителя, та общая уверенность, которая сопроводила Его в путь всея земли, что не даст Господь Преподобному своему видети истления. |
| и ты тое казенную полату запечатал, и без себя казначея в тое полату не пускал... и тех материй локотных товаров без нашего указу не держать ни на что; а на какие церковные потребы и что в расход до сего числа, и на какие потребы сколко чего о том писать имянно отписку и подать в монастырский приказ боярину нашему Ивану Алексеевичу Мусин-Пушкину». Тогда же была послана память и казначею Иларию (за печатью черного воска), того же содержания, с прибавкой в конце: «и котораго числа он Василий, запечатает, о том к Великому Государю писать, а отписку подать в монастырский приказ. 1295 Св. Димитрий совершал литургию в Ростовском соборе. Стольник распорядился бить кого-то на правеже. Крик истязуемого был слышен в соборе. Святитель послал просить, чтоб истязание прекратили. Стольник отказал. Тогда святитель оставил литургию и ушел в свое село Демьяны. 1296 Другой раз дочери Воейкова громко смеялись в церкви во время литургии и поучения. Оканчивая литургию, святитель произнес: Благословение Господне на вас, кроме смеющихся. Того благодатию и пр. 1297 Воейков конечно не оставался в долгу и подал донос о том, что архиерей проклинает московских людей, назначает лишних священников и пр. Ответом послужил указ от 7 апреля 1705 г., приведенный нами выше. Обрисовав общее положение святителя, переходим к частностям. 2 февраля скончался в Ярославле Парфений Небоза, митрополит Лаодикийский, Азовский и Холмогорский. 12 февраля святитель Димитрий хоронил его в Ярославском Спасском монастыре 1298 и получил за труды из Монастырского приказа тридцать рублей. Вероятно, во время путешествия в Ярославль произошел и случай со священником, не понимавшим слова «Тело Христово», но знавшим о запасе. 1299 В Ярославле святитель остановился в доме, выстроенном на берегу Волги митрополитом Ионою Сысоевичем в 1690 г. для пребывания архиерейского, с храмом, во имя св. Леонтия Ростовского, куда вел каменный крытый переход. Не знаем, произносил ли святитель поучения в Ярославле, но по возвращении в Ростов, он произнес поучение в Вербную неделю (29 марта) простому народу. |
| Известны источники, которые имеют прямое отношение к монастырю, но отложились в других фондах ГА ТО. В фонде Бежецкого духовного правления (ф. 468) сохранилось около 200 дел Николаевского Антониева монастыря, представленных отчетами, служебной перепиской, следственными делами, (к примеру, «Сборник о разрешении архимандриту с братством Николаевского Антониева монастыря употреблять жемчуг, хранившийся в монастыре, на украшение икон. 1813 и ряд других документов 1800–1815 В фонде Тверской духовной консистории (ф. 160) содержится около 180 дел Николаевского Антониева монастыря (к примеру, «План-схема монастыря 1820 г.: Собор, колокольня, трапезная»; Опись Никольского собора середины XIX 4 описи Никольского собора 1864 «Опись Антониева монастыря 1911 клировые В фондах Экономического правления Тверского архиерейского дома (ф. 467) и в фонде «Вотчина Московского Симонова мужского монастыря в Бежецком уезде» (ф. 201) находятся 2 прошения о назначении на вакантные места, дело о беглом крестьянине и разводная память на смежную землю крестьян одной из вотчин Николаевского Антониева монастыря в копии XVIII В фонде Тверского дворянского депутатского собрания заслуживает внимания копия выписки 1700 г. из Разрядного приказа с приложением корпуса документов дела о признании за дворянами Нелединскими родства со Станиславом Мелецким, содержащая ответ братии Антониева монастыря на запрос Разрядного и др. Для современного исследователя истории Николаевской Антониевой обители несомненный интерес представляют фонды Тверского государственного объединенного музея (ТГОМ). Современный Тверской музей унаследовал лишь часть рукописного наследия Тверского музея А. К. Некогда на хранение в Тверской музей были переданы 2 «духовные памяти» К. И. Нелединского (в монашестве Корнилия) и монастырский синодик 1681 г. С монастырских описей 1585 и 1631 гг. для Тверского музея были списаны точные копии (описи 1585, 1631, 1642 и 1680 гг., а также приходно-расходные книги за 1589–1590 гг., все царские и архиерейские грамоты остались в В отделе рукописей Тверского музея документы монастырского архива заняли особое Но в «Описание рукописей Тверского музея», составленного М. |
| Книга де Бруина отражает постоянное стремление автора увидеть, понять и воспроизвести действительность, время, эпоху. Вот почему она рассказывает о петровских преобразованиях. Они касаются самых разнообразных сфер деятельности – от изменения делопроизводства в приказе, где, по мнению автора, «все деловые бумаги ведутся теперь таким же образом, как у нас, голландцев», до новых способов финансирования строительства флота, при которых «каждая тысяча душ крестьян обязана доставлять все, что нужно для постройки одного корабля и всего, относящегося до этой постройки». Совершенно уникальны записки де Бруина по истории Москвы. Он единственный из иностранцев, кто дает топографическое описание города в начале XVIII в. Хороший художник, профессиональный топограф, любитель зарисовок достопримечательностей, он не только сделал рисунки и планы, но и составил краткий рассказ о памятниках архитектуры столицы и даже ее отдельных районов. Де Бруин описывает монастыри, церкви Кремля, надворотные башни, укрепления и целые «части города». Некоторые его сведения очень любопытны, например сообщение о строительстве в Кремле деревянного здания театра, о московских бревенчатых мостовых, о расположении присутственных мест. Чрезвычайно ценен рассказ де Бруина о той экскурсии, которую он совершил по приглашению царя Петра. Отметим, что до него подобный осмотр никому из иностранцев не разрешался. Автор пишет, что «Его величество... приказал показать мне в Москве все, что заслуживало внимания в церквах и других местах этого города». Вел экскурсию И. А. Мусин-Пушкин, «Главный смотритель монастырей», т. е. глава Монастырского приказа. Он показал голландцу основные святыни русской православной церкви – образ Владимирской божьей матери (его по традиции приписывают кисти св. Луки Евангелиста, который писал якобы «с натуры») и ризу Христа, которая была на нем при казни. Экскурсант увидел облачения патриархов и московских митрополитов, а также храмовую утварь – дароносицы, чаши и ложечки для причастия. Де Бруин обратил внимание на «большую книгу, которую носят в крестные ходы в известные праздники; книга эта осыпана была драгоценными каменьями, а внутри ее находились во множестве изображения из Св. Писания, и все буквы – золоченые». Автор описал также и внутреннее убранство храмов в Кремле. |
| Новые пределы власти царя были все же в конце концов ограничены государственными и церковно-административными вопросами. В вопросах догмы церковь оставалась независима и, как это ни странно, в делах своего внутреннего управления даже получала несколько большую свободу. Монастырский приказ, созданный в 1649 году и столь ненавидимый Никоном, подлежал по совету патриархов уничтожению. Кроме того, для того чтобы хоть немного удовлетворить самолюбие епископов, столь безоговорочно поддерживавших царя, в правила была внесена почетная, но малозначащая формула, что “царь имеет преимущество в делах гражданских, а патриарх церковных, дабы сохранилась стройность церковного учреждения”. Русские иерархи не могли не понять значение новых формулировок, определявших границы компетенции церкви и государства. Хотя на словах власть патриарха в церковных делах оставалась независимой, а предстоящая ликвидация монастырского приказа даже расширяла юрисдикцию владык, передавая на их суд низшее духовенство и население церковных земель, но зато само положение патриарха и епископата теоретически делалось еще более зависимым от царя и влиявшего на него двора. До собора назначение владык и самого патриарха de facto зависело только от царя, но зато их свержение с престола, как это в 1652 году на примере митрополита Филиппа признал и сам Алексей Михайлович, могло почитаться за беззаконное насилие. Теперь же царь, следуя букве новых советов восточных патриархов, мог всегда найти предлог для обвинения “непослушливого, нерассудного или безумна” епископа и вполне легально расправиться с ним. Поэтому несколько владык во главе с Павлом Сарским (Крутицким) и Иларионом Рязанским настойчиво протестовали против такого пересмотра отношений между церковью и государством. Но они были резко оборваны вошедшим во вкус вмешательства в русские дела патриархом Паисием, который заявил, что они “панствуют и никонианствуют”, так как “покушаются уничтожить царство и поднять на высоту Вслед за этим антиохийский “папа и судья вселенной” и его александрийский коллега запретили Илариона и Павла в священстве. А поелику Павел был местоблюстителем патриаршего престола, то на его место тут же назначили пристроившегося к архангельскому собору балканского митрополита Феодосия. Правда, этот запрет был скоро снят, но урок был, конечно, весьма наглядным для русских владык. |
| О если бы не в таком плачевном состоянии находился Ростов, знал бы; а ныне... остался только прах...». 1286 Тогда же, 31 декабря 1707 г., Феологу святитель писал: «Аще бых имел Пегаса или Александрова Буцефала, послал бых к честности твоей, да на тех приехав, посетиши мя, но и сам чуть не пешком брожу: ни коня, ни всадника... оскудеша... овцы от пищи и лошадей нет». 1287 В ответ на подарок митрополитом Иовом полбочки рыбы святитель писал 4 декабря 1708 года: «не имам чим воздать, убог сый; молю богатаго в милости Христа, да Он воздает...». 1288 По переписной книге городовой сотни Ярославля 1709 г. за 61 значится двор преосвященного Димитрия митрополита Ростовского и Ярославского, а в нем живет иеромонах Иона 1289 ; а мирских (т. е. прислуги) людей нет. В начале деятельности святителя царь Петр посетил Ростовский архиерейский дом 1290 и, говорит предание, заметив страшную его скудость, сказал в собрании светских и духовных лиц, вероятно, в Белой палате, стольнику монастырского приказа Василию Романовичу Воейкову: «если тебе прикажет архиерей дом архиерейский перенести на остров (на Ростовском озере), то ты непременно сделай!», то есть, чтобы архиерей не потребовал то во всем удовольствуй. 1291 Насколько исполнялся этот приказ, видно из последующего. 24 июня 1702 г. вышел указ, в силу которого всю переписку по сбору доходов с архиерейских и монастырских земель приходилось вести не с воеводами, а с особо назначенными стольниками. 1292 Святитель, бывший в хороших отношениях с воеводой Семеном Воронцовым, 1293 теперь должен был вступить в непосредственные сношения с упомянутым стольником Воейковым, 1294 и сношения эти сразу приняли не дружелюбный оттенок. Святитель, как мы знаем, устроил при школе театр, и для костюмов действующих лиц, вероятно в Рождественской комедии, употребил старые ризы прежних архиереев. Воейков не преминул донести, куда следует. Ответом послужил следующий любопытный указ. «Писал ты к нам (1702 г. ноября 16) великому государю: после де бывших архиереев из материи велено тебе держать в расход преосвященному Димитрию митрополиту Ростовскому и Ярославскому, есть ли они ему угодны будут на церковные одежды; и что будет издержано и на какие дела о том тебе велено записывать у себя, так и в монастырский приказ, для ведома писать же; и преосвященный Димитрий митрополит из домовой казны материи и всякие локотные товары бывших архиереев на комедии и на всякие расходы держит без твоего ведома, а ключи и печати той полаты в доме ево архиерейском и (в) том ты х казначею ево архиерейскому с товарищи посылал указы, чтоб они тех материй и всяких локотных товаров не держали; и они де, казначей с товарищи не слушают... |
| Памфлеты о «царе-антихристе», выступление монаха Авраамия, лично вручившего Петру свои «тетради», в которых он критиковал действия царя, наконец, семейные обстоятельства Петра — пострижение в монахини царицы Евдокии в июне 1699 г. и заточение ее в монастырь — все это вновь обострило отношения царя с В ночь с 15 на 16 октября 1700 г. патриарх Адриан умер. Уже 25 октября «прибыльщик» Курбатов пишет находившемуся вне Москвы царю: «О избрании же, государь, патриарха, мню, достоит до времени обождати, да во всем всего сам твое самодержавие изволишь усмотрети». Далее он предлагает учредить контроль над «домовой казной» патриарха: «Зело, государь, ныне во всем видится слабо и неисправно. Также, государь... чтоб в архиерейских и монастырских имениях усмотреть и, волости переписав, отдать все в охранение, избрав кого во всяком радении тебе, государю, усердного, учинив на то расправный приказ особливый. Истинно, государь, премногая от того усмотрения собиратися будет казна, которая ныне погибает в прихотях Из этих выдержек очевидно, что Курбатов был заинтересован не столько в назначении нового патриарха, сколько прежде всего в контроле и распоряжении имениями патриарха, а также доходами с епископских и монастырских вотчин. Возможно, Курбатову были хорошо известны мнение и планы Петра, но нам кажется, что его письмо отражает в то же время позицию светской администрации, недовольной привилегиями церковных имений. Как известно, царь Петр по своем возвращении в Москву 16 декабря 1700 г. издал указ об упразднении главного патриаршего управления, а 24 января 1701 г.— об учреждении (вернее сказать, о восстановлении) Монастырского приказа, что было весьма похоже на возврат к положению 1649–1677 Выборы патриарха в XVII в. происходили на Соборе епископов Русской Церкви. Инициатива созвания Собора исходила, как установил Н. Ф. Каптерев, от царя. Петр с такой инициативой не выступил, а назначил местоблюстителя патриаршего престола, который и возглавлял Церковь в течение 20 лет. Можно назвать две причины, почему Петр не захотел созывать Собор для выборов нового патриарха. |
| памятников славянской книжной культуры. Повесть насыщена цитатами и реминисценциями из Писания, параллелями из библейских сюжетов, отсылками к памятникам древнерусской литературы (Киево-Печерскому патерику, Повести о царице Динаре, Сказанию о даре шаха Аббаса). В последние годы жизни (1654–1661/62) Иван Богданович Щепоткин служил в Москве дьяком Приказа печатного дела и имел определенные контакты со справщиками Печатного двора, что позволило ему способствовать дальнейшему прославлению чудотворной иконы, просиявшей в его родных местах, – он составил проложную редакцию повести и, вероятнее всего, был инициатором включения ее в печатный Пролог. Впервые повесть была опубликована в Прологе, вышедшем на Печатной дворе в 1659–1660 гг. Чудотворная икона Богородицы Грузинская быстро приобрела общерусское признание. В 1650 г. по повелению митрополита Новгородского и Великолуцкого Никона было установлено 22 августа общерусское празднование в честь принесения иконы в Красногорский монастырь, для которого написана служба. С монастырской иконы уже в XVII в. было сделано несколько копий, которые также оказались чудотворными и имели в дальнейшем свою историю, прославляя храмы и монастыри Москвы, Ярославля; одна из копий прославилась в Раифской Богородицкой пустыни под Казанью. Более других почиталась чудотворная копия с иконы, находящаяся в церкви Св. Троицы в Никитниках. Чудо, свершившееся от этой копии, которое спасло одного из жителей Москвы от свирепствовавшей в городе чумы, поставило ее в один ряд с Богородичными иконами, прославившимися именно во время этого бедствия, охватившего в 1654 г. центральную часть России. Сама «Повесть о начале Красногорского монастыря» известна более чем в 50 списках, записи на листах которых свидетельствуют о бытовании их в разных уголках России. Особому почитанию иконы Богородицы Грузинской содействовал первый Холмогорский архиепископ Афанасий, который установил ежегодное празднование в честь принесения иконы из монастыря в Холмогоры. Просвещенный архиепископ заботился о достойном прославлении иконы и стремился устранить погрешности и ошибки, имевшиеся в древней редакции службы иконе Богородицы Грузинской. |
|
|
