| Это различие проявляется также в различных нюансах религиозной психологии между восточным и западным мышлением. На Западе в формулах таинства на первое место выступает личность священника: «Я крещу тебя», «Я утверждаю тебя», «Я разрешаю тебя»; «Это Тело Мое» в данном контексте проявляется, как отождествление священника со Христом. Восточный священник никогда не занимает такого места, и его присутствие, хотя и необходимое, не выражается в словах. «Крещается раб Божий», говорит он в Крещении, «Печать дара Духа Святаго» – в мvponoмaзahuu, «Бог да простит тебе грехи твои» в исповеди. Подобным же образом, в Евхаристии, руководствуясь тем же менталитетом, священник, назначенный посредник между Богом и людьми, просит Бога низпослать Духа Святаго и претворить хлеб и вино в Тело и Кровь Христа; священник знает, что, в силу его рукоположения, его молитва непременно возымеет действие. Таким образом, мы можем сделать вывод, что вопрос Эпиклезиса и точный момент пресуществления даров не является реальной богословской проблемой. Учительство Церкви имеет власть в определённых границах устанавливать слова и жесты, составляющие форму таинства. Она поступала так во многих случаях; последним таким действием было определение Папы Пия XII, что единственным жестом, необходимым для действенной иерейской хиротонии является возложение рук епископа, даже если в прежние времена многие думали, что для этого необходимо передача ему инструментов служения. Воспоминание живых и усопших Современная Анафора содержит в качестве приложения два воспоминания, усопших и живых. В первом из них, среди усопших в первую очередь поминаются святые. Поминовение построено, как молитва в их честь. Но может возникнуть вопрос, зачем же молиться за святых, если они и так уже находятся на Небесах? Как наши молитвы могут помочь им? Два греческих комментатора прежних времён пытались разрешить эту богословскую проблему. Феодор Андидский (XI век) не видел иного решения, кроме как предположить, что священник здесь говорит во имя Христа и отождествляет это литургическое богослужение с Крестной Жертвой. Не подлежит сомнению, что вся святость происходит от Христовой жертвы. Он приносит её Предвечному Отцу за всё человечество, но некоторые люди более полно участвовали в плодах Христова искупления, так что они стали избранниками Бога и образцами христианской жизни; таковы святые, и первая среди них – Мария, Матерь Христа. В этом случае Христос мог предложить Свою Жертву в первую очередь за тех, кто явился наиболее избранными плодами Его искупления. |
| В современной византийской Литургии молитва перед Евангелием читается от имени всего собрания: «Воссияй 5 в сердцах наших, Человеколюбче Владыко, Твоего богоразумия нетленный Свет, и мысленныя наша отверзи очи во евангельских Твоих проповеданий разумение: вложи в нас и страх блаженных Твоих заповедей, да плотския похоти вся поправше, духовное жительство пройдем, вся, яже ко благоугождению Твоему, и мудрствующе, и деюще». В этой красивой молитве мы просим Господа даровать нам плоды Евангелия, а именно, чтобы жить по Духу. Мы всего ожидаем от Бога, ничего от себя: это Он просвещает сердца наши Своим светом, и открывает очи ума нашего, чтобы видеть этот свет, и понимать Его евангельскую весть. От него мы научаемся почитанию Его заповедей, а плод этого почитания – жизнь, удовлетворяющая Его во всём. Эта молитва, однако, не принадлежит Константинопольской традиции. По сути, византийская Литургия, как и римская, не имеет молитвы перед Евангелием. Эта молитва принадлежит к Литургии св. апостола Иакова, использовавшейся в Иерусалиме, и не появляется в Византийской Литургии до XII века. Ектении усердного моления После чтения Евангелия мы читаем сугубую ектению. Откуда это определениесугубая, т. е. усердная? Это перевод греческого слова ektenes. Мы находим форму этого слова в Деяниях Апостолов; Петр был в темнице, а вся Церковь усердно о нём молилась. Ектения начинается с возглашения: «Рцем вси от всея души и от всего помышления нашего рцем». Зачем это повторение глагола? Затем, что в этом возглашении слились воедино две разные фразы. Согласно древним рукописям, диакон начинал с наставления народу, что они должны отвечать: «Скажем все: Господи помилуй». Затем он начинал саму ектению: «От всея души и от всего помышления нашего рцем». Люди были уже научены, и они отвечали: «Господи, помилуй». Продолжая ектению, диакон читает прошение: «Господи Вседержителю, Боже отец наших, молим Ти ся, услыши и помилуй». Мы начинаем понимать, почему ектения называется усердной. В мирной ектенье диакон призывает народ: «Господу помолимся». Здесь же он адресуется непосредственно к Богу. Кроме того, он настаивает в своей молитве, используя три глагола: «МолимТебя, услыши и помилуй». |
| Действительно, это слова очень похожи на любую формулу раздачи Причастия, например, католический священник говорит: «Тело Христово 11 ». Самому Христу естественно было сказать «Это Тело Моё». Это подтверждается Евангелием от Марка, в месте, где говорится о Чаше: «И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из нее все. И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая». Невозможно, чтобы Христос использовал эти слова для пресуществления, в то время, как апостолы уже пили из чаши. И даже если мы предположим, что в этой редакции Евангелия последовательность событий была несколько изменена, мы должны всё же признать, что евангелист, редактировавший это место, не считал нужным подчеркнуть для читателей, что слова «Это Кровь Моя» являлись освящающими. Византийская Литургия, описывая исторические события Тайной вечери, говорит: «В нощь, в нюже предаяшеся, паче же Сам Себе предаяше за мирский живот, прием хлеб во святыя Свои и пречистыя руки, благодарив и благословив, освятив, преломив, даде святым Своим учеником и апостолом, рек: Приимите, ядите…» В историческом повествовании действие пресуществления помещено перед Преломлением. Таким образом, Литургия прямо утверждает, что освящение происходило на Тайной вечере до Преломления. Это слово, «освятив» (agiasas), было воспринято Литургией свт. Иоанна Златоуста из Анафоры свт. Василия. Мы находим его также во всех Сирийских анафорах. Помещение пресуществления перед преломлением на Тайной вечери не является исключительно восточной традицией, её можно также встретить и на Западе. Так, Гауденций Бресцийский (пр. 400 г.) в своей второй проповеди на книгу Исход (PL 20, 858–9) говорит: «Когда Он (Христос) предложил ученикам освящённые Хлеб и Вино, он сказал: „Это Тело Моё, Это Кровь Моя“». Подобную веру мы находим даже в Средние века. Папа Иннокентий III (XII–XIII века) в своём трактате «О Таинстве Святого Алтаря» (De Sacro Altaris Mysterio lib. 4, ch. 6; PL 217, 859), полностью соглашается с теми, кто в ту эпоху полагал, что Христос совершил пресуществление перед преломлением хлеба, ибо, как он говорит, «Невозможно думать, что Он мог раздать (хлеб) до его освящения». Он, однако, оставался при мнении, что словами «Это Тело Моё» Христос выразил формулы для будущих освящений. |
| Таким образом, мы можем спокойно утверждать, что Установительные Слова на Тайной вечери относились к Причащению, не к Пресуществлению. Пресуществление на Литургии Другой, совершенно иной вопрос: «Какими словами совершается Пресуществление на Литургии сейчас?» Если слова Христа не были предназначены для освящения, ранняя Церковь могла определить, какие слова она будет использовать для этого. Так, Западная Церковь много веков назад определила для этого Установительные слова, и нет сомнения, что именно через эти слова латинский священник совершает освящение Даров. А что насчёт Восточных Литургий? Католическая Церковь никогда не отрицала действительность православной Литургии, и как мы видели недавно 12 , на встрече Папы Павла VI и Патриарха Афинагора I, Папа презентовал греческому патриарху чашу для совершения Евхаристии. Но Рим, признавая действенность греческой Евхаристии, знает, что греки воспринимают Установительные слова, как часть исторического повествования, и Эпиклезис, как собственно освящение Даров. Так что, практически, Рим признаёт возможность освящения через Эпиклезис. С другой стороны, западные богословы не могут быть настолько наивны, чтобы утверждать валидность греческой консекрации лишь потому, что греки всё же произносят Установительные слова. Человеческие действия, такие, как Освящение Даров в Литургии, зависят не только от произносимых слов, но, в то же время, от намерений служащего. Если православные, согласно древней традиции, желают совершать Освящение Даров через Эпиклезис, и Римская Церковь признаёт действительность их Литургии, Рим должен также одобрить и их способ освящения. По меньшей мере часть святых отцов видит освящающую силу именно в Эпиклезисе, рассматривая в то же время Установительные слова как первичный источник освящающей силы. Среди многих доступных текстов, мы можем процитировать трактат Златоуста о священстве (VI, 4; PG 48, 681): «Но когда (священник) призывает Духа Святаго и совершает страшную Жертву, и прикасается к Господину всех, скажи мне, как нам его оценивать?» И в том же самом трактате, сравнивая священника с Илией пророком, он говорит: «Стоит священник, низводя не огонь, но Духа Святаго» (III, 4). |
| Как мы уже видели раньше, сугубые ектении были покаянными ектениями, читавшимися во время остановок при покаянных процессиях. Древние прошения, ныне вышедшие из употребления, которые мы цитировали в предыдущем разделе, чётко свидетельствуют о покаянном их характере. Вкупе с антифонами и Трисвятым сугубые ектеньи относились не к Литургии, но к процессиям, и читались в особо торжественных случаях сразу после того, как в Форуме прочитывалось Евангелие. Череда отпустов Отпусту оглашенных предшествовала ектения-молитва от их имени, которая заключалась молитвой благословения, произносимой епископом над оглашенными, склонившими по приглашению диакона свои головы. Так как благословение (греч.: eulogeo; Latin: benedico) означает пожелание чего-то хорошего, епископ просил Бога даровать оглашённым второе рождение через Крещение, плодами которого являлись бы оставление грехов и одежда нетления. Мы должны разъяснить явно противоположный смысл двух первых диаконских возглашений в ектенье об оглашенных. Диакон начинает, говоря: «Помолитеся оглашенные Господеви» и сразу вслед за этим: «Вернии, об оглашенных помолимся». На самом деле оглашенные, как мы это видим в «Апостольских постановлениях», пребывали коленопреклонёнными в безмолвной молитве, тогда как верные, составляющие Церковь , ходатайствовали за них пред Богом, отвечая на возглашения диакона. По окончании ектении оглашенным давался знак встать и приклонить свои головы, чтобы принять епископское благословение или заключительную молитву. Подобный же отпуст, с ектенией и благословением, совершался и для трёх других категорий: одержимых, просвещаемых и кающихся. Молитвы верных Немедленно после этого диакон начинал ектению верных. «Елицы вернии, миром Господу помолимся». В Византийском чине сейчас имеется две ектении и две молитвы верных, поскольку считалось, что каждая молитва должна иметь собственную ектению. В первой лекции, впрочем, мы уже видели, что две молитвы, одна из которых читалась в время ектении, а другая – после неё, были частью подлинной Константинопольской традиции. Ектения, о которой мы говорим сейчас (oratio fidelium=молитва верных), была ничем иным, как великой ектеньёй, которая сейчас находится в начале Литургии. Она называется «молитва верных» не потому, что они молятся в ней о своих нуждах, но потому, что это сообщество верных, то есть Церковь , молится о вселенских нуждах. По этой причине эта молитва-ектения именуется также «кафолической», т. е. универсальной; другое наименование этой ектении “irenic» («мирная»), потому что в первом прошении мы просим о даровании мира. |
| Прочие плоды Евхаристии, перечисленные в Эпиклезисе, суть лишь признаки главного плода: «единство в Духе Святом», равно как и «полнота Царствия». В современном греческом тексте стоит «исполнение Царствия Небеснаго», но в старых рукописях слова «Небеснаго» нет. По сути, если в молитве испрашивается плод нынешней Евхаристии, плод, получаемый через приятия Тела и Крови Христовых, то ясно, что этот плод не может быть полнотой Небеснаго Царства, каковая будет лишь однажды в конце времён. Прошение о Небесном Царстве мы находим в молитве перед «Отче наш», в форме будущего времени: «в наследие Царствия Небеснаго», символом чего является Евхаристия. Если так, что же означает прошение «о полноте Царствия»? Здешнее Царствие, которое не может быть непосредственно Царствием Небесным, должно быть сама Церковь , возвещающая Царствие Божие в этом Мы испрашиваем, таким образом, чтобы нам проникнуться и быть глубоко укоренёнными в жизни Церкви-Сообщества, чтобы мы могли наиболее полным образом участвовать в её жизни и деятельности. Наша братская любовь, единство в Духе Святом, возвещается в первую очередь в полном участии в жизни христианского сообщества. Это церковное братство и сотрудничество есть залог будущей надежды и права на наследование Небесного Царствия. Последним упомянутым плодом Евхаристии является «в дерзновение еже к Тебе», согласно значению греческого слова parrhesia. Это слово означает, на самом деле, свободу от страха. Оно появляется, например, в Деяниях Апостолов, когда Пётр и Иоанн возвращаются в маленькой общине, чтобы передать им, что им сказали первосвященники и старейшины во время суда; община молится Богу, чтобы апостолы могли «со всей уверенностью» проповедовать Слово Божие (meta parrhesias, Деян., 4, 29). Такая христианская уверенность есть естественное следствие нашего усыновления. Дух Святой учит нас взывать «Авва, Отче»; мы живём в Его доме, в Церкви, и мы наследники Царствия. Мы знаем, что Бог так возлюбил этот что отдал Сына Своего Единородного, так что мы можем через веру избежать погибели и получить вечную жизнь. Таким образом, мы полностью, без какого-либо страха, доверяемся Его отеческой любви к нам. |
| 182 8 Swainson. The Greek Liturgies. P. 238 (Россанский кодекс); о том же – в Мессинском, но в более пространной редакции. 190 Рукопись под 140 хранилась до второй мировой войны в Дрезденской (бывшей) королевской библиотеке. Во время войны при разрушении библиотеки рукопись была значительно цовреждена огнем. Сохранившиеся полуобгорелые листы были реставрированы в типографии Гроттаферратского монастыря. Отдельные выписки из этой рукописи были опубликованы проф. А. А. Дмитриевским (Древнейшие типиконы). Я буду цитировать по упомянутому труду А. А. Дмитриевского . 194 Так называлось великопостное богослужение, совершавшееся между, третьим и шестым часами (по восточному времяисчислению), откуда происходит само название «тритекги». Это было богослужение, нарочито введенное для оглашаемых, как «младенцев по вере и незрелых по жизни во Христе» (Диаковский. Последование часов. С. 33–70). 197 Антиминсами византийцы называли переносные столики, на которых можно было совершать литургию. На них также полагали царские одежды и знаки отличия высших придворных чинов для их освящения патриархом или в храме Святой Софии, или во дворце (Беляев. Byzantina, I. С. 168). Второй антиминс – кресло, на котором патриарх сидел во время хиротоний, в данном случае благословляя просвещаемых. 204 Цит. по: Бенешевич. Очерки по истории Византии. Я буду пользоваться этим изданием, указывая в примечаниях Крумбахер и страницы книги (здесь с. 55). 219 Выписки из нее были опубликованы в трудах проф. А. А. Дмитриевского (Древнейшие типиконы; начало устава приводится в Описании, III). Критическое издание этого устава с комментариями в двух томах опубликовал проф. Восточного Папского института в Риме X. Матеос в 1962 году (Le Typicon de la Grande Eglise). Я буду пользоваться той и другой публикациями, как взаимно восполняющими одна другую. 228 Никифор Каллист Ксанфопул говорит, что это были еретики, восстававшие против Халкидонского Собора и существовавшие до времени Константина, сына императора Ираклия, около 640 года (ЦИ XVIII, 56). У Миня PG 157,472 (nota 39). |
| Вопрос о первых трех антифонах (псалмы 91, 92 и 94 по воскресениям и будням и особенные антифоны в великие праздники) – более сложный. Эта тема трактуется исчерпывающим образом Матеосом (с. 29–90). Его выводы таковы: 1 ) В IV веке вход в храм происходил без особенной торжественности. Епископ поднимался на кафедру на горнем месте и приветствовал народ словами «Мир всем». Сразу начиналось чтение из Священного Писания . Эта церемония объясняется Св. Ioahhoм Златоустом как евангельская заповедь приветствовать через «мир» при входе в дом. (См. у Матеоса «Служение», 129, толкование текста Максима, как будто противоречащего вышесказанному; во всяком случае Герман объясняет приветствие предстоятеля в древнем смысле: там же). 2 ) В VI веке Трисвятое поется всегда в начале Литургии и при входе духовенства (может быть и народа) в храм; Трисвятое начинали петь певцы, без возгласа и без приглашения со стороны духовенства. Так было в 536 году при Патриархе Мине. Трисвятое пелось уже в V веке как тропарь или припев к псалму, во время литий или крестных ходов. Эти литии (как еще видно в Типиконе Св. Софии в IX-X вв.: см. Дмитриевский , «Описание», I т., и Матеос, «Типикон Великой Церкви») шли из одного храма в другой, в котором потом служилась Литургия. На каждый стих псалма певцами, а часто и народом, исполнялись Трисвятое или какой-нибудь тропарь три раза (как до сих пор поется «Христос Воскресе»), или пелся только конец Трисвятого или тропаря. При входе в храм пелся входной стих псалма, его часто пели священники. До сих пор во время Трисвятого сам архиерей читает стих 15 из Псалма 79: «Призри с небеса, Боже...». Псалом кончался через «Слава Отцу» и повторялся тропарь или Трисвятое. В Великую Субботу вечером, по Типикону IX-X вв. и по Евхологию XII в., в Св. Софии крещение и миропомазание новых христиан происходило в баптистерии во время вечерних чтений из Ветхого Завета. После песни трех отроков Патриарх и «новопросвещенные» торжественно входили в храм при пении Пс. 31 : «Блаженни, их же оставишася беззакония» и на каждый стих пелось «Елицы во Христа». Епископы и иереи, переоблачившись в белые ризы, выходили навстречу патриарху и новокрещенным. Сразу читался Апостол. Даже прокимен не читался, как объясняют Типиконы, так как входной псалом Пс. 31 заменял его. Такой же порядок существовал в Иерусалиме в VII в. по грузинскому Канонарию. Таким же образом пелся тропарь-антитрисагион «Кресту Твоему». |
| Следует заметить, что, несмотря на повсеместное закрепление в XIII веке великой ектении в начале литургии, в отдельных храмах в некоторые дни года допускалось произнесение великой ектении, как это было в древности. А. Стриттматтер указывает такие случаи в типиконе итало-греческого монастыря в Мили 1292 года и в типиконе собора в Бово (Калабрия), датированном 1552 годом 345 . Чтение молитв вызвало появление между ними и последующими псалмами малых ектений. Эти ектении формировались также постепенно. Изначальным было диаконское возглашение «Господу помолимся». В настоящее время без ответного «Господи, помилуй» оно неоднократно произносится во время проскомидии. Вскоре появилось и ответное «Господи, помилуй», но без дальнейших прошений. Так в настоящее время предваряется чтение заамвонной молитвы, молитвы хлебоблагословения на всенощном бдении, освящения ваий и в ряде чинопоследований требника. Затем появилось прошение «Заступи, спаси, помилуй», но без «Пресвятую, Пречистую». В таком виде сохранились литургийные молитвы об оглашаемых и о верных. 11рибавление прошения «Пресвятую, Пречистую» и иерейский возглас завершили малую ектению. Поэтому X. Матеос охарактеризовал мплые ектении как развитие диаконского «Помолимся» или «Помолитеся». В некоторых случаях диакону предоставлялось произносить или не произносить отдельные прошения. В Порфирьевском евхологионе по поставлении даров на престоле диакон, кадя, говорил: «Исполним молитву нашу Господеви… О предложенных и освящаемых… О святем храме сем… О избавитися нам от всякия скорби, гнева» (перед этим прошением имеется рубрика «И если желает диакон») 346 . Такого же происхождения условность произнесения второй ектении о верных в русской литургии. Если иерей служит без диакона, то он в последней ектении о верных произносит первое прошение – «Паки и паки» и последнее – «Заступи, спаси» Если же служит диакон, то он произносит все прошения этой ектении. Условность возникла в связи с внесением великой ектении в начале литургии. Что представляла собой служба трех антифонов, когда она стала приобретать значение интегральной части литургии в самом Константинополе? Гоар опубликовал в своем «Евхологионе» манускрипт, который принес ему с Патмоса его друг Исидор Пиромалис, иеродиакон Смирнского монастыря св. Иоанна на Патмосе. В общих чертах манускрипт следует уставу Великой церкви. Согласно этому документу, священники и диаконы, долженствующие сослужить с патриархом, приходят в храм до прибытия последнего. Стоя в нефе перед Святыми Вратами, первый из них, наклонив голову, тайно читает молитву первого антифона и очень тихо произносит ее возглас. Певцы поют три или четыре стиха из псалма 91-го «Благо есть исповедатися Господеви». Стоящий позади их диакон поднимается на вторую ступеньку амвона и произносит: «Миром Господу помолимся». |
| р. Тотчас певчие начинают пение монашеской Вечерни как бы «параклисис»: 1 . псалмопение, 2 . стихиры Триоди и Миней, 3 . Свете Тихий, 4 . Сподоби Господи, 5 . стихиры на стиховне, 6 . Ныне отпущаеши, 7 . трисвятое, 8 . Богородице Дево. N.B.: Нет ни Господи, помилуй, ни поклонов, ни отпуста, ни зажигания светильников до второго чтения Преждеосвященных. с. Все идут домой до часа Преждеосвященых.» Свидетельство Симеона является драгоценным, ибо оно обозначает, что до XV века, несмотря на очень важное проникновение монастырского чина, чин Тритоекти сохранился в очень хорошем состоянии, чего не было ни с Вечерней, ни с Утреней Песненного последования, по свидетельству того же Симеона, – и что, более того – Тритоекти совершалась точно в предназначенные дни. Рубрики Типикона Великой Церкви могли убедить в том, что три или четыре века до Симеона этот чин уже был в состоянии упадка: Симеон нас выводит из этого заблуждения. III. – ОПЫТ ТОЛКОВАНИЯ Известное число евхологиев (Барберини 336, Ленинград 226, Гроттаферрата Г β VII, Севастьянов 474, Ватикан 1970) помещают службу Тритоекти после службы Девятого Часа. Это, конечно, не означает, что она совершалась именно в этот час дня; она помещена просто как внеочередная служба, после обычного круга. Гроттаферр. Г β I помещает ее перед дневным кругом и после Литургий; Коален 213 указывает на то, что она находится в особом свитке, с другими Литургиями. Синай 957 говорит, что она совершается «после первого часа» (что могло бы тоже означать после Первого Часа Часослова или после первого часа дня. В главе IV, о молитвах Малых Часов 464 , мы представили три Часа: Третьего, Шестого и Девятого, как составляющие часть соборного византийского суточного круга богослужения, так как они присутствуют во всех патриарших евхологиях (Первый Час, напротив, появляется лишь сравнительно недавно). Наш друг X. Матеос, в своем введении к Типикону Великой Церкви 465 , и по данным последнего, констатировал, что в Святой Софии Малые Часы не существовали в течение года, а только одна Тритоекти во время Поста. Наши евхологии не позволяют нам быть столь категоричными ввиду того, что Малые Часы и Тритоекти внесены в одни и те же кодексы. Не были ли Третий, Шестой и Девятый Часы предназначены, вне Великою Поста, для тех дней, в которые не совершалась Евхаристическая Литургия? По-видимому этих дней было довольно много, так как Типикон предусматривает чтения для Литургии только по субботам, воскресеньям и в дни памяти некоторых святых, а, по желанию, во все среды и пятницы, вне Поста 466 . Если Типикон говорит о Тритоекти, а не о Третьем, Шестом и Девятом Часах, это, без сомнения, потому, что первая обладала изменяемыми частями, указывать которые был обязан себе Типикон-канонар (по определению, список чтений); Типикон обращает очень мало внимания на постоянные части самой Тритоекти, и отсюда становится понятным, что он пренебрегает ссылками на Малые Часы, которые, по евхологиям, кажутся лишенными меняющихся элементов. |
|
|
