| Вообще для всех самых глубоких богословских различий между Востоком и Западом характерно было то, что обычно они действительно лишь предполагались, а не высказывались. Не просто та или иная богословская идея греков, но самый метод их богословствования был чужд латинянам. В своем развитии западное богословие явно отставало от восточного, и это отставание было, конечно, связано с культурными различиями между Востоком и Западом. Когда в 968-м году Лиутпранд Кремонский посетил Константинополь, византийский император в беседе с ним заметил, что «саксы» в вере простодушны, имея в виду, что в силу этого их отношение к вероучительным и богословским вопросам отличается незрелостью. «Я согласен с тобой, – ответил Лиутпранд, – когда ты говоришь, что вера саксов молода, ибо вера во Христа всегда молода и никогда не ветшает среди тех, у кого за нею следуют дела. Здесь же (в Византии) вера не молода, но стара, – здесь, где ей не сопутствуют дела, но где (она), как изношенное одеяние, презираема по причине своего многолетия» 1710 . По сути дела, за этими обвинениями в простодушии и упадке скрывалось реальное различие между более изощренным богословием, к концу 10-го века выработавшим определенный modus vivendi со своим прошлым и философией, и богословием еще не развившимся, которое до 12–13 веков не могло решать эту задачу на той же глубине. Хотя и та, и другая существовали бок о бок в пределах единого христианского мира, только растущее взаимообщение сделало этот контраст очевидным и, в конце концов, решающим. По пере возрастания этого общения росло и осознание того, каким образом языковые особенности сказываются на богословских позициях и, следовательно, в какой мере незнание языка своего оппонента способствует возникновению богословского отставания. Максим отмечает, что некоторые особенности римского вероучения обязаны тому, что «на другом языке и наречии нельзя выразить их дух так же, как это возможно на своем» 1711 . Где-то к 8-му веку лишь герцогство Беневенто было, пожалуй, тем местом в Италии, где еще поощрялось изучение греческого языка. |
| " Греческий огонь " . Миниатюра из Хроники Иоанна Скилицы. XII в. (Matrit. gr. 26 - 2) Льготные условия, к-рыми пользовались рус. купцы в К-поле, должны были привести к значительному росту их торговой активности. Анализ древнерус. денежно-весовой системы позволяет предположить, что в X в. происходит проникновение на восточноевроп. рынок нек-рых визант. весовых единиц: по всей вероятности, с этим связано происхождение рус. «сорок» (при общеслав. четыредесять) от среднегреч. σαρκοντα - 40 кун, меховой эквивалент визант. фунта серебра ( Назаренко. 2001. С. 191-194). Араб. историк и географ аль-Масуди, описывая ситуацию 1-й пол. X в., сообщает: «Рус, многочисленное скопление народов разного рода… посещают со своими товарами страны аль-Андалус (в данном случае, скорее, Анатолию, чем Вандалусию в Испании.- Ред.), Румию (Византию.- Ред.], Кустантинию [К-поль.- Ред.) и аль-Хазар (Хазарию.- Ред.)». Чёрное м., к-рое более ранние араб. авторы называли Румийским или Хазарским, у аль-Масуди именуется Русским ( Maçoudi. Les prairies d " or/Ed. Barbier de Meynard et Pavet de Courteille. P., 1816. T. 2. P. 8-11, 24-25; ср. ПСРЛ. Т. 1. С. 7). В др. сочинении тот же араб. ученый пишет, что византийцы называют русских «русийа», что значит «красные, рыжие» (BGA. T. 8. P. 140). О том же сообщает итал. дипломат Лиутпранд , еп. Кремонский, побывавший в К-поле в 949 г.: «К северу обитает некий народ, который греки за внешний вид (a qualitate corporis) называют οσιοι, мы же по месту обитания именуем норманнами» ( Liudprandi Antapodosis V 15//Die Werke Liudprands von Cremona/Hrsg. J. Becker. S. 137-138. (MGH. Script. Rer. Germ.; 41)). Далее Лиутпранд описывает рус. нападение на К-поль, предпринятое кн. Игорем (июнь 941), о к-ром известно также из визант. и древнерус. источников ( Theoph. Contin. VI 39; Веселовский А. Н. Видение Василия Нового о походе русских на Византию в 941 г.//ЖМНП. 1889. Ч. 261. Отд. 2. С. 80-92; ПВЛ под 6449 г.). Византийцы были предупреждены о походе болгарами и подготовились к обороне; огромная рус. флотилия (источники говорят о 10 тыс. лодок-«однодеревок») была встречена в узком прол. Босфор и разгромлена флотоводцем Феофаном при помощи «греческого огня». Зрелище «страшного чуда» - горящей в воде нефтяной смеси, выбрасывавшейся из котлов через сифоны,- произвело сильное впечатление на участников похода, рассказывавших по возвращении, «якоже молънья, иже на небесех, Грьци имут у себе». После отступления основных сил вместе с кн. Игорем часть рус. воинов прорвалась в Вифинию; лишь осенью визант. силам удалось окончательно отбить нападение ( Литаврин Г. Г. Малоизвестные свидетельства о походе князя Игоря на Византию в 941 г.//Вост. Европа в ист. ретроспективе. М., 1999. С. 138-144). |
| 1 . Имена трех Князей Варяжских – Рюрика, Синеуса, Трувора – призванных Славянами и Чудью, суть неоспоримо Норманские: так, в летописях Франкских около 850 года – что достойно за – мечания – упоминается о трех Рориках: один назван Вождем Датчан, другой Королем (Rex) Норманским, третий просто Норманом; они воевали берега Фландрии, Эльбы и Рейна. В Саксоне Грамматике, в Стурлезоне и в Исландских повестях, между именами Князей и Витязей Скандинавских, находим Рурика, Рерика, Трувара, Трувра, Снио, Синия. – II. Русские Славяне, будучи под владением Князей Варяжских, назывались в Европе Норманами, что утверждено свидетельством Лиутпранда, Кремонского Епископа, бывшего в десятом веке два раза Послом в Константинополе. «Руссов, говорит он, именуем и Норманами». – III. Цари Греческие имели в первом-надесять веке особенных телохранителей, которые назывались Варягами, Βαραγγοι, а по-своему Waringar, и состояли большею частию из Норманов. Слово Vaere, Vara есть древнее Готфское и значит союз: толпы Скандинавских витязей, отправляясь в Россию и в Грецию искать счастия, могли именовать себя Варягами в смысле союзников или товарищей. Сие нарицательное имя обратилось в собственное, – IV. Константин Багрянородный, царствовавший в Х веке, описывая соседственные с Империею земли, говорит о порогах Днепровских и сообщает имена их на Славянском и Русском языке. Русские имена кажутся Скандинавскими: по крайней мере не могут быть изъяснены иначе. – V. Законы, данные Варяжскими Князьями нашему Государству, весьма сходны с Норманскими. Слова Тиун, Вира и прочие, которые находятся в Русской Правде, суть древние Скандинавские или Немецкие (о чем будем говорить в своем месте). – VI. Сам Нестор повествует, что Варяги живут на море Балтийском к западу, и что они разных народов: Урмяне, Свис, Англяне, Готы. Первое имя в особенности означает Норвежцев, второе – Шведов, а под Готами Нестор разумеет жителей Шведской Готии. Англяне же причислены им к Варягам для того, что они вместе с Норманами составляли Варяжскую дружину в Константинополе. Итак, сказание нашего собственного Летописца подтверждает истину, что Варяги его были Скандинавы. |
| 539 Poppe A. Op. cit. Р. 232–235, 239–241. Так же считает и В. Водов: Vodoff V . Naissance de la Chrétienté Russe. Fayard, 1988. P. 79. 541 Розен В. P. Указ. соч. С. 20, 172–174. Датировка посольства 986 г. после болгарского поражения см.: Васильевский В. Г. К истории 976–986 гг.//Труды. СПб., 1908. Т. 2. Вып. 1. С. 87–88. 542 Arranz М. А propos du baptême du prince Vladimir//La Christianisation de la Russie ancienne. 988–1988: un millénaire. UNESCI. 1989. P. 81–98; Перев.: Арранц М. О крещении князя Владимира//Тысячелетие введения христианства на Руси. М., 1993. С. 62; Оболенский Д. Д. Херсон и крещение Руси: против пересмотра традиционной точки зрения//ВВ. 1994. Т. 55. С. 53–61; Он же. Византийское содружество наций. Шесть византийских портретов. М., 1998. С. 208; Петрухин В. Я. Указ. соч. С. 76–79. 543 Кримський А., Кезма Н. арабського историка Рудраверського про те, як охрестилася на пошану акад. 1927. С. 393–395. 544 Всеобщая история Степаноса Таронского, Асохика по прозванию/Пер. Н. Эмин. М., 1864. С. 200–201. 546 См., например: Лиутпранд Кремонский. Отчет о посольстве в Константинополь//Он же. Антаподосис. М., 2006. С. 130–131. 547 Свердлов М. Б. Указ. соч. С. 61, 66. Немецкий хронист почему-то называет жену Владимира Еленой и невестой Оттона III. Очевидно, в его памяти совместились воспоминания юности обо всех брачных кознях византийского двора. См.: Назаренко А. В. Древняя Русь... С. 257–261. 548 Васильевский В. Г. Варяго-русская и варяго-английская дружина в Константинополе в XI–XIII вв.//Он же . Труды. Т. 1. С. 176–180. 549 О византийском войске см.: McGeer Е. Sowing the Dragon’s Teeth: Byzantine Warfare in the Tenth Century/Dumbarton Oaks Studies. Washington, 1995. Vol. 33; Кучма В. В. Военная организация Византийской империи. СПб., 2001. 553 Два византийских военных трактата конца X в. СПб., 2002. С. 350, 360, 362, 379; Кучма В. В. Об устройстве лагеря. Введение//Там же. С. 274–275. 556 «Варяжская гвардия» появляется, судя по всему, во второй четверти XI в. Тогда же фиксируется слово «веринг» в скандинавских источниках: Снорри Стурлусон. Указ. соч. С. 403, 653, прим. 11. |
| Vol. 62. P. 513-540; Itinerarium Symonis Semeonis ab Hybernia ad Terram Sanctam/Ed. M. Esposito. Dublin, 1960; Itineraria et alia geographica. Turnhout, 1965. 2 vol. (CCSL; 175-176); Gregorius Magister. Narracio de mirabilibus urbis Rome/Ed. R. B. C. Huygens. Leiden, 1970; Ciggaar K. N. Une description de Constantinople du XIIe siècle//REB. 1973. Vol. 31. P. 335-354; eadem. Une description de Constantinople traduite par un pèlerin anglais//REB. 1976. Vol. 34. P. 211-267; eadem. Une description de Constantinople dans le Tarragonensis 55//REB. 1995. Vol. 53. P. 117-140; Itinera Hierosolymitana crucesignatorum (saec. XII-XIII)/Ed. S. De Sandoli. Jerusalem, 1978-1984. 4 vol.; L " Itinéraire d " Anselme Adorno en Terre Sainte, 1470-1471/Ed. J. Heers, G. de Groer. P., 1978; Das Reisebuch des Hans Tucher/Hrsg. E. Pascher. Klagenfurt, 1978; Boeren P. C. Rorgo Fretellus de Nazareth et sa Description de la Terre Sainte: Histoire et édition du texte. Amst.; N. Y., 1980; Путевые записки итал. путешественников XIV в./Пер.: Н. В. Котрелев//Восток-Запад: Исслед. Пер. Публ. М., 1982. [Вып. 1]. С. 9-112; Гонсалес Клавихо Р., де. Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403-1406)/Пер.: И. С. Мирокова. М., 1990; Itineraria Romana/Hrsg. J. Schnetz. Stuttg., 1990 2. Vol. 2: Ravennatis Anonimi Cosmographia et Guidonis Geographia; Письма паломницы IV века. М., 1994; Brefeld J. A Guidebook for the Jerusalem Pilgrimage in the Late Middle Ages. Hilversum, 1994; Tate R., Turville-Petre T. Two Pilgrim Itineraries of the Later Middle Ages. [Pontevedra], 1995; Liutprandi Cremonensis Antapodosis; Homelia Paschalis; Historia Ottonis; Relatio de legatione Constantinopolitana/Ed. P. Chiesa. Turnhout, 1998. (CCCM; 156) (рус. пер.: Лиутпранд Кремонский. Антаподосис; Книга об Оттоне; Отчет о посольстве в Константинополь/Пер., коммент.: И. В. Дьяконов. М., 2006); Парфянские стоянки/Пер.: Н. В. Журавлева//Антология источников по истории, культуре и религии Др. Греции. СПб., 2000. С. 308-311; Древнескандинавские итинерарии в Рим, Константинополь и Св. |
| В ноябре того же года Оттон, не дождавшись своего посла к Никифору Лиутпранда, епископа Кремонского, вновь выступает в Апулию. На этот раз он ограничился разрушением нескольких небольших городков. Весной 969 года он спускается в Калабрию, доходит до Cassano, поднимается опятъ к северу, между и Ascoli, где находились небольшие византийские отряды. Эти успехи германского нашествия, не встретившего на своем пути сопротивления византийцев, ободрили римский понтификат, и папа Иоанн XIII, усмотрев в том, очевидно, конец византийского влияния в Апулии вообще, открывает в Беневенте митрополию, предоставляя архиепископу право посвящать епископов византийской части Апулии. Однако военное счастье изменило Оттону. Оставив свои войска Палдольфу, герцогу Капуи, он удалился сам к Равенне. В это время стратег Евгений со свежими силами, прибывшими из Константинополя, делает удачный натиск на осаждавших Borino германцев, захватывает в плен самого Палдольфа, и отсылает его вместе с другими пленниками в Константинополь. Затем, он вступает в ломбардское герцогство, доходит до Avellino, на юг от Беневента, потом до Капуи и начинает осаду последней. Однако вести о новых войсках германцев, заставляют Евгения удалиться в Салерно, герцог которого устраивает ему торжественную встречу и заявляет о своей верности византийскому императору. С противоположной стороны, патриций из Бари со своим войском, наводит страх на ломбардскую область от границ Апулии до Вольтурно. Оттон посылает новые войска, которые разбивают византийцев под Асколи. Несчастливый преемник Евгения патриций Абдила бежит, предоставляя оттоновским полководцам опустошать Апулию, население которой после того было обложено большой контрибуцией. Так началась политическая рознь между двумя империями Никифора Фоки и Оттона. 156 Смерть Никифора положила конец этой борьбе. Преемник Никифора, Иоанн I Цимисхий, признавал более важным обратить внимание на восточные провинции империи, и отсюда, южная Италия была предоставлена, по-видимому, германской гегемонии. Это особенно было подчеркнуто освобождением Палдольфа из плена, который скоро доказал, своим явным переходом на сторону Оттона, ошибку новых руководителей византийской политикой. К счастью для Византии, старый германский император удовольствовался прибытием в Бари своего верного вассала, как молчаливым согласием восточной империи на его влияние в Апулии, и покинул последнюю, удалившись на север. Можно думать, что в этом сказалось его утомление войной, которая не привела к видимым результатам, так как Византия оффициально не признавала прав германцев на Апулию, и не отказалась, следовательно, от своего влияния в последней. |
| В ноябре того же года Оттон, не дождавшись своего посла к Никифору Лиутпранда, епископа кремонского, вновь выступает в Апулию. На этот раз он ограничился разрушением нескольких небольших городков. Весной 969 года он спускается в Калабрию, доходит до Саззано, поднимается опять к северу, между Borina и Ascoli, где находились небольшие византийские отряды. Эти успехи германского нашествия, не встретившего на своем пути сопротивления византийцев, ободрили римский понтификат, и папа Иоанн XIII, усмотрев в этом, очевидно, конец византийского влияния в Апулии вообще, открывает в Беневенте митрополию, предоставляя архиепископу право посвящать епископов византийской части Апулии. Однако военное счастье изменило Оттону. Оставив свои войска Палдольфу, герцогу Капуи, он удалился сам к Равенне. В это время стратег Евгений со свежими силами, прибывшими из Константинополя, делает удачный натиск на осаждавших Bovino германцев, захватывает в плен самого Палдольфа и отсылает его вместе с другими пленниками, в Константинополь. Затем, он вступает в ломбардское герцогство, доходит до Avellino, на юг от Беневента, потом до Капуи и начинает осаду последней. Однако вести о новых войсках германцев заставляют Евгения удалиться в Салерно, герцог которого устраивает ему торжественную встречу и заявляет о своей верности византийскому императору. С противоположной стороны, патриций из Бари со своим войском наводит страх на ломбардскую область от границ Апулии до Вольтурно. Оттон посылает новые войска, которые разбивают византийцев под Асколи, несчастливый преемник Евгения патриций Абдила бежит, предоставляя оттоновским полководцам опустошать Апулию, население которой после того было обложено большой контрибуцией. —138— Так началась политическая рознь между двумя империями – Никифора Фоки и Оттона 1845 . Смерть Никифора положила конец этой борьбе. Преемник Никифора Иоанн I Цимисхий признавал более важным обратить внимание на восточные провинции империи, и, отсюда, южная Италия была предоставлена, по-видимому, германской гегемонии. Это особенно было подчеркнуто освобождением Палдольфа из плена, который скоро доказал своим явным переходом на сторону Оттона ошибку новых руководителей византийской политикой. К счастью для Византии, старый германский император удовольствовался прибытием в Бари своего верного вассала, как молчаливым согласием восточной империи на его влияние в Апулии и покинул последнюю, удалившись на север. Можно думать, что в этом сказалось его утомление войной, которая не привела к видимым результатам, так как Византия официально не признавала прав германцев на Апулию и не отказалась, следовательно, от своего влияния в последней. |
| В период правления О. церковными писателями было создано множество выдающихся богословских, агиографических и историографических произведений. Наиболее значимые авторы, находившиеся при дворе О. в период до 60-х гг. X в., получили образование за пределами герм. земель. Так, богослов Ратгер († 974), происходивший из Льежа, в 931 г. по инициативе короля Италии Гуго Арльского был назначен епископом Вероны, но после 948 г. из-за конфликтов с итал. знатью ему пришлось искать убежище при дворе О. Там Ратгер занимался преподаванием и стал наставником Бруно Кёльнского. Впосл. О. назначил Ратгера епископом Льежа (953-955) и Вероны (962-968). Лит. наследие Ратгера включает более 50 произведений, среди к-рых проповеди, Житие св. Донатиана, епископа г. Ремы (ныне Реймс, Франция) (361-389), Житие св. Урсмара, аббата мон-ря Лоб (ок. 680-713), а также соч. «Шесть книг предисловий, или Агонистик» (Praeloquiorum libri VI vel Agonisticum) - серия диалогов-наставлений, адресованных представителям различных сословий, и написанное в форме исповеди «Извлечение из исповедного собеседования» (Excerptum ex dialogo confessionali). Лиутпранд Кремонский также начал карьеру при дворе королей Италии Гуго Арльского и Беренгара II, но в нач. 50-х гг. X в. перешел на службу к О., исполнял его дипломатические поручения (в т. ч. вел переговоры с Папским престолом и К-полем), в 962 г. был поставлен на епископскую кафедру Кремоны. Помимо исторических сочинений Лиутпранда («Антаподосис», «История Оттона» и «Донесение о посольстве в Константинополь») сохранилась также проповедь, написанная им предположительно при дворе О. в Германии,- «Пасхальная гомилия» (Homelia Paschalis), уникальный для этого периода и данного региона пример антииудейской полемики. С 60-х гг. Х в. исторические сочинения, прославлявшие правителей Саксонской династии, создавали авторы, тесно связанные именно с герм. землями: Адальберт (родом из Лотарингии), пользовавшийся покровительством архиеп. Вильгельма Майнцского и впосл. ставший 1-м архиепископом Магдебургским, монах аббатства Корвей Видукинд и канонисса мон-ря Гандерсхайм Гросвита, происходившие из высшей саксон. знати. Историческое сочинение Видукинда Корвейского было посвящено дочери О.- Матильде, а инициатором создания поэмы Гросвиты «Деяния Оттона» стала Герберга, племянница императора, дочь герц. Генриха Баварского, впосл. аббатиса Гандерсхайма. |
| Для Г. правление Оттонов ознаменовалось нек-рым подъемом образования и культуры (т. н. Оттоновское возрождение), к-рый имел в т. ч. и церковный характер и опирался на традиции Каролингского возрождения, сохранившиеся в таких аббатствах, как Фульда или Санкт-Галлен, и на резко участившиеся контакты герм. знати с Италией и Византией. В Г. центрами образования и культуры оставались аббатства (Лорш, Корвей), но наряду с ними все большее значение начинают приобретать и центры нек-рых еп-ств (Хильдесхайм, Падерборн). «Оттоновское возрождение» было отмечено успехами в создании исторических описаний - к этому времени относятся «Деяния саксов» Видукинда Корвейского , «Хроника» Регинона Прюмского и сочинения Лиутпранда Кремонского . После смерти Оттона III развернулась борьба за герм. трон между представителями Саксонской династии герцогами Генрихом Баварским и Оттоном Каринтийским, а также между герц. Германом Швабским и маркграфом Эккехардом Майсенским. При поддержке епископата и примаса Церкви в Г. архиеп. Виллигиза Майнцского королем был избран Генрих Баварский ( Генрих II , 1002-1024, император с 1014), к-рый после коронации в Майнце в 1002 г. быстро добился подчинения имперских князей. Главной идеей правления Генриха II стало renovatio regni Francorum (восстановление империи франков), в связи с чем получило развитие почитание имп. Карла Великого. Основным средством усиления королевской власти оставалась система имперской Церкви. Император влиял на назначение епископов и аббатов, использовал материальные ресурсы Церкви (от современников получил прозвище Грабителя церквей), привлекал церковных прелатов к управлению империей. Председательствуя на церковных Соборах, Генрих II использовал их в качестве инструмента управления имперской Церковью и влиял на принимаемые решения. Император определял состав канониката, обеспечивая избрание на должности в кафедральных капитулах преимущественно клириков из придворной капеллы. На епископских выборах он, пользуясь правом императора утверждать избранного капитулом кандидата, добивался назначения епископами своих ставленников, гл. |
| до конца XI в. продолжалось процветание византийской торговли, В X в. империя заключила с арабами, Русью, венецианцами торговые договоры, определявшие условия экономического обмена. Эти договоры были весьма тяжёлыми для иностранцев, которым государственная таможня навязывала стеснительные условия ввоза и вывоза товаров. Придирчивая государственная администрация строго следила при помощи полиции за точным соблюдением этих правил, в чём убедился посол Отгона I, епископ кремонский Лиутпранд, когда захотел увезти без разрешения роскошные ткани, производство которых составляло монополию Византии, ревниво ею охраняемую: несмотря на его дипломатические привилегии, таможня конфисковала их без колебания. Подобный надзор был установлен за всеми иностранцами: русские, часто посещавшие Константинополь, не имели права жить в столице; они селились в предместье св. Мамонта, современном Бешит-Таш на Босфоре. В город они могли входить лишь без оружия и только днём. Commerciarii, особые чиновники, наблюдавшие за хозяйственной жизнью, строго наказывали за всякое отступление от установленных правил, за попытки контрабанды, часто предпринимавшиеся венецианцами. Но, несмотря на чрезмерную строгость этой системы, империя извлекала из неё неоспоримые выгоды. Подсчитано, что в X в. государственная казна в одном только Константинополе получала от съёмщиков мест торговли, за продажу прав торговли и от таможни годовой доход в 7 300 тыс. золотых монет, более 500 миллионов золотом в нашей валюте. Всё это свидетельствует об экономическом процветании Византии в X u XI вв. Со стороны Азии она находилась в постоянных сношениях с арабским миром, с крупными городами Сирии – Алеппо, Антиохией, Дамаском, с которыми условия торговли были установлены договором 969 г., с Трапезундом и Арменией, где большое значение получил пограничный город Арсен. В Европе Византия поддерживала постоянные сношения с Болгарией. Через Херсонес она глубоко проникала в страну хазаров, к русским. Её купцы доходили ещё дальше, до Балтики, до «полуночных стран», до Швеции. |
|
|
