| При виде такой твердой решимости Николая, я начал было уже сожалеть, что сразу же не расправился с ним, как советовал мне Брайкстон. Но т.к. теперь момент был уже упущен, то я решил воздействовать на Николая миролюбивым путем. Я объяснил ему, что его посещение нашей школы вводит многих в заблуждение; публика смотрит на нашу школу, как на место, где ведется проповедь христианства, и что все это мне страшно неприятно. Николай спокойно выслушал это и, указав на соседний пустырь, спросил меня: «Какого Вы мнения об этом участке?» Должен заметить, что рядом с нашей школой жил некий Сиратори, занимавшийся приготовлением мисо. Пустырь был обнесен поломанным забором и, очевидно, никогда не убирался, т.к. был до крайности запущен; он являл собою полный контраст саду нашей школы, содержавшемуся в идеальной чистоте. Склад для мисо скорее был какой-то сарай, а не склад. На вопрос Николая я ответил, что участок действительно грязен. «Да, поистине, грязен», – сказал Николай. «Всякому из нас тяжело смотреть, когда рядом с его чистым садом находится грязный, запущенный сад соседа. Некоторые берут на себя смелость и труд привести такой сад в чистый вид. Если Вы уразумели смысл моих слов, то Вы поймете, что нет никакого вреда в том, что я прихожу в Вашу школу и знакомлюсь с преподаванием в ней, тем более, что с моей стороны не было никаких попыток проповедывать в ней свою религию. Кроме этой школы, я посещаю также и буддийскую школу при храме секты «Синсиу» и ежедневно слушаю там проповеди, и во всех случаях, когда у меня возникают сомнения, я не стесняюсь расспрашивать. В этом и состоит все мое занятие. Пусть там говорят, что хотят, но это так. Вы не должны бранить меня за то, что я посещаю Вашу школу». Я не знал, что возразить Николаю. Пошел к Брайкстону и передал ему содержание нашего разговора. Тот страшно возмутился, стал стучать по столу и ругать меня: «Что это, японцы – кули что ли? Неужели Вы не знали, что ответить на такую грубость и оскорбление? У нас, англичан, даже 5-летний ребенок не снес бы такой дерзости и, наверное, размозжил бы череп этому Николаю. Да и вообще говоря, какое ему дело до того, грязно здесь или чисто. Ведь он находится заграницей, а не у себя в России. Подобные нотации – оскорбление для Японии. Предлагаю Вам немедленно отправиться к этому Николаю и расправиться с ним по-настоящему, даже если бы это стоило Вам жизни; думаю, что Вы не пожалеете ее для восстановления чести Вашей родины». |
| И не такой уж страшный барьер для этого ставится, чтобы уверять в закабалении детей таким порядком для священства, как старался доказать это И.В. Попов (Мученик Иоанн Попов; память 26 января/8 февраля). Итак, и вход и выход совершенно свободный в нашей духовной школе для всех желающих. Кончают дети духовное училище не моложе 16-ти лет, а никак не 13-ти, не 14-ти и даже не 15-ти лет, как здесь неоднократно доказывали, позабывая всякие правила вычисления. Если такой возраст для определения душевного направления еще слишком ранний, то ведь гимназию кончают только 17ти лет, следовательно, это возражение одинаково почти приложимо и к гимназистам. После того, что дает духовное училище для создания определенного религиозного настроения укладом и образованием, не сомневаемся, что кончивший духовное училище как свободно учился в нем при полной возможности уйти в светскую школу, так свободно и повлечется или в пастырскую семинарию, или в светскую школу. Но важно, что в дальнейшем пребывании в семинарии его еще, может быть, неокрепшее настроение закрепится именно в принятом им направлении. Это уже не теоретические дети, как говорил В.В. Успенский, а те дети, которые сами и теперь влекутся или к Церкви, или к чему-либо иному. Важно захватить их души в этом их устремлении и закрепить всем, что посодействует созданию доброго настроения в их душе, как говорил Малыгин. Ибо для просеивания их и их настроения имеется несколько фильтров: свобода выбора школы при поступлении, свобода и безболезненность выхода из училища после 4-го класса, для более уже сознательных юношей – возможность выхода в светскую школу после окончания духовного училища. Никакого закабаления – напротив, полная свобода выбора и выхода из духовной школы. Признавая полное значение общего образования и в смысле умственного богатства, и для умственного развития, мы вводим в нашу духовную школу среднее общее образование. Здесь и после моего разъяснения все-таки утверждали, что это образование в нашей школе пониженное, причем по разным соображениям спутывали нашу пастырскую семинарию с пониженным пастырским училищем Отдела. |
| 23 ноября/6 декабря 1900. Четверг. Перевод Нового Завета совсем кончен; ныне последнее чтение, и проверка закончена. Остается напечатанье, к чему уже приступили. Петр Исикава начал печатать свою «Историю Православной Церкви в Японии». Будет два тома пока, в семьсот экземпляров, с двадцатью или более снимками церковных зданий и людей. Все издание будет стоить ен 500. Нечего делать! Пусть сохранятся следы Промысла Божия в самых зародышах Церквей. Для истории собственно – весьма рано; для подбирания первых крупиц благодати, пекущейся о спасении языческого народа, самое время – живы еще по Церквам первые христиане, от которых можно узнать, как зародилась Церковь ; но уже начинают они отходить в вечность, оставляя место второму поколению, для которого начало скрывается вдали. Сегодня же Исикава говорил: «Хорошо, что я посетил те и те Церкви; то и дело, что приходят известия о смерти стариков, от которых я собирал сведения, которых теперь уже нельзя было бы добыть». 24 ноября/7 декабря 1900. Пятница. Приступили мы с Накаем к исправлению Псалтири, напечатанной пятнадцать лет тому назад. Оказывается, однако, что поправок придется сделать не очень много. О. Павел Косуги описывает свою поездку по Церквам. Хвалит город Ивамацу, где будто бы много слушателей у Фомы Маки; крестил там одного. И, конечно, как во всяком письме своем, просит о. Косуги денег – ныне на лечение жены своей Агафьи. Павел Сибанай, катехизатор в Саннохе, пишет, что дочь его, имеющая право на поступление в Женскую школу, больна; просит вместо нее принять дочь одного христианина с взносом 2 1/2 ены в месяц. Боюсь, что обманет: когда выздоровеет дочь, станет просить принять и ее. Впрочем, послал я письмо его в Женскую школу – пусть сделают, как хотят. Хорошо бы, конечно, раскрыть дверь в школу шире; сегодня же и еще один христианин приходил просить принять сироту-девочку, дочь недавно умершего усердного христианина, в школу. Но что же делать, коли школа тесна? До последней возможности набита она ныне, а девочек двадцать пять состоят кандидатками на поступление и ждут своей очереди. Построить бы больше здание? Места нет. Купить бы больше места? Денег нет, да и места под рукою нет, а вдали неудобно. Вот если бы в Семинарию просилось столько, то можно бы перескочить чрез все эти препятствия. Но увы! Сыновей своих христиане метят в приобретателей денежных служб, и потому посылают в мирские школы. В Семинарию перепадает самая малость, и то или бедняки, или больные. Исключение составляет только Корнилий Асано, в Янайбара, выражающийся, что служба по духовной части ныне самая необходимая в Японии, и потому шлющий в Семинарию своих здоровых сыновей, которых ныне двое здесь. |
| Иоанна_ 2 сентября 2017, 14:57 И как потом будут жить эти дети в нашем мире, Алексей Егошин? Или по достижении совершеннолетия вы их высадите на какой-то благочестивый необитаемый остров? Надо учить детей жить в том мире, который есть, вырабатывать у них собственную жизненную позицию и иммунитет против всякой гадости. А в чём исповедуются 10-летние девочки, равно как и все остальные - это ТАЙНА исповеди. Гость 2 сентября 2017, 13:48 Вспоминаю школу, в которой пришлось учиться в начале 90х годов, как раз из тех, о которых говорит о.Валерий. Она не была православной, обычной, постсоветской. Это был кошмар из кошмаров - матершина, курево, выпивка и проч. среди сверстников. Очень важен хороший добрый коллектив для нормального развития ребенка. И как хорошо, что сейчас открываются православные школы, далеко не везде, но они есть. У нас в провинции таких школ нет, и жаль тех детей из верующих семей, которые вынуждены ходить в обычную школу. Все-таки из школы ребенок может принести много чего, легко замарать душу, не имея иммунитета к плохому. Работа родителей в этом случае очень важна. Алексей Егошин 1 сентября 2017, 23:49 Ни за что и ни за какие коврижки нельзя сдавать своих детей ни в сад ни в школу, даже если за это будут платить! Дети должны обучаться и воспитываться в семье. Школа это: смешанное обучение, тотально женское воспитание, атеизм по-умолчанию, абсолютно не нужные в реальной жизни " знания " , 95% ущерб здоровью. Дети должны общаться со взрослыми, зрелыми личностями, это и есть социализация. 11 лет в одновозрастном смешанном коллективе, который ребёнок не выбирал - это торможение развития и искусственное задержка в детстве. Не говоря уже про смартфоны с похабщиной и играми, матом и куревом. Послушайте о. Димитрия Смирнова, как исповедуются 10-летние девочки, насмотревшиеся порнографии... р.Б.Алла 1 сентября 2017, 14:49 В идеале православная школа -это то,что нужно.Однако,если эта школа находится очень далеко от места проживания или множество пересадок на общественном транспорте,то ребенок будет сильно уставать от одной дороги.Так же значительный фактор-стоимость обучения в школе.Вот и стоишь перед выбором-общедоступная школа с ее негативными воздействиями на ребенка или малодоступная православная школа? |
| Об этом особое мнение я вносил и в Отделе. Через такую школу Церковь могла бы постепенно перевернуть все миросозерцание образованных классов, особенно теперь, когда, несомненно, совершается перелом в их настроении. Но для этого нужны средства. А мы теперь их не имеем. Мы поставлены перед необходимостью обеспечить Церковь прежде всего ее ближайшими работниками – пастырями, без которых и самые благие предположения Собора не пройдут в жизнь. Для наших духовных педагогов, если они усердствуют за Церковь Божию, представляется теперь полная возможность проявить свою в этом инициативу и создать такую церковную христианскую гимназию на правах частной. Вот это и была бы вполне автономная их школа, ими созданная, а не та – церковная, в которой они, по данному докладу, – решили быть автономными хозяевами в Епархиальном женском училище, даже и не упоминая об архиерее, которому вверены христианские души во всей Поместной Церкви. Церковь же теперь такую весьма полезную и желательную христианскую гимназию создать не может за неимением средств. Итак, мы не создаем новой школы, а восстанавливаем изначальную духовную школу пастырскую. Но по педагогическим соображениям, подсказанным давно еще покойным дивным архиепископом Димитрием (Муретовым), переносим два младшие класса семинарии к училищу духовному, ибо и по возрасту учащихся, и по свойству преподавания это более правильно, как свидетельствует, в частности, и наш педагогический опыт. В наше шестиклассное духовное училище могут поступать дети всех сословий не моложе десяти лет. Но чтобы не чувствующим своей пригодности для духовной школы или не признаваемым пригодными дать возможность своевременно выйти из духовного училища в иную школу, четыре первые класса вполне приравнены по курсу к тем же классам светской школы. И из последней благочестивые дети поэтому свободно могут переходить в духовное училище. Следующий пятый и шестой классы уже ближе по курсу своему подготовляют к переходу в пастырскую семинарию. Но, разумеется, и отсюда свободно они могут уходить в светскую школу. |
| В письме П. X. Гуляева заслуживает внимания еще следующее известие. «Я имею, – пишет он, – два утешения: первое – ваше милостивое попечение, второе – надежда поступить в братскую школу, под покровительство протоиерея Кашменского. Если исполнит Господь мое желание, то к первому ноября предполагаю отправиться в школу». Итак, есть надежда на осуществление и сказанного нами, что П. X. Гуляев мог бы с пользою для церкви послужить в качестве миссионера, «особенно теперь, когда вследствие изданных Св. Синодом правил о противораскольнических миссиях есть особенная нужда в миссионерах по призванию». Если он действительно поступит в школу о. протоиерея Кашменского, он поступит в добрую школу, где его сведения, нужные для обличения неправды раскола, приумножатся, и при своих природных способностях он явится действительно полезным для церкви миссионером. Единственная в своем роде школа о. С. Кашменского, открытая им в 1875 г. для взрослых крестьян, имеющих призвание и способность к собеседованиям с старообрядцами, успела уже приготовить не мало народных деятелей, с пользой для церкви трудящихся в населенных раскольниками местностях Вятской епархии 38 . Из них по преимуществу получают себе наставников учрежденные в этих местностях народные школы, состоящие в ведении местного Братства святителя Николая. Мы получили сведения о трудах этих наставников за последнее время, и считаем не излишним познакомить с ними читателей. Противораскольнических деревенских школ в Вятской епархии считается 28 и учащихся в них 596 обоего пола, в том числе детей раскольников 30 обоего пола. Процент хотя и не очень большой, но все же значительный. Видно, что раскольники не чуждаются школ; дети же их несомненно принесут из школы правильные понятия о церкви, и не только сами рано или поздно оставят раскол, но могут расположить к тому же и своих домашних. А всего важнее, что дети православных крестьян выходят из школы достаточно защищенные против раскольнических нападений, и не только сами обезопасены на будущее время от уклонения в раскол, но удобно могут и других, особенно родных своих, предохранить от такой опасности. |
| Построенный при храме духовно-просветительский центр «Апостол» объединяет воскресную школу «Начала», театральную студию «Ника», любительский хор академического пения, детскую музыкальную школу, школу кройки и шитья, евангельские курсы, открытый лекторий непрерывного образования «Логос», православную пресс-школу «Тарелка», фотошколу и компьютерные курсы. Митрополит Иларион осмотрел учебные классы, пообщался с детьми и педагогами. Затем владыке был представлен видеоотчет о деятельности социального молодежного движения митрополии, после которого творческие коллективы выступили с художественной программой. Владыка вручил сертификаты на гранты от Татарстанской митрополии победителям молодежного социального конкурса «Люби! Живи! Действуй!». Гранты учреждены в целях привлечения православной молодежи к продвижению общественно значимых инициатив. Обращаясь к собравшейся в зале православной молодежи, митрополит Волоколамский Иларион призвал юношей и девушек развивать данные им от Бога таланты: «Хочу пожелать, чтобы каждый из вас чувствовал себя востребованным, реализованным, чтобы все, что умеете делать, вы делали каждый раз лучше и лучше, а что еще не умеете − тому научились. И пусть Господь всем нам помогает реализовывать полученные от Него таланты на благо нашего Отечества, окружающих нас людей, на благо нашей святой Церкви». После мероприятия председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата ответил на вопросы представителей СМИ. Во второй половине дня в Казанском кремле митрополит Волоколамский Иларион посетил фотовыставку «К 1000-летию преставления святого князя Владимира. Вера сквозь объектив современника». В экспозиции представлены сто работ профессиональных фотографов со всей России, отобранные в номинациях «Пейзаж», «Портрет», «Богослужение» в ходе объявленного епархией конкурса. Среди участников выставки есть и представители ислама и иудаизма. Митрополит Иларион обратился к присутствующим фотографам и посетителям выставки с приветственным словом. На церемонии открытия экспозиции также выступил первый заместитель главы Духовного управления мусульман Татарстана Рустем Батров. |
| Одновременно с возникновением воскресных школ, даже несколько ранее их, стали заводиться и будничные школы для бесплатного обучения народа. Начало бесплатному народному обучению в Петербург положили офицеры инженерной академии, обучавшие мальчиков у себя на дому. Потом барон М. О. Косинский, при содействии графини Е. Е. Ламберт и полковника артиллерии А. А. Философова, открыл 21 февраля 1859 года первую бесплатную школу, в старой офицерской улице, в доме Иванова, близ Таврического сада. Курс школы равнялся трем классам гимназий. Школа начала свое существование в тиши, и только после заметки в бельгийской газете «Le Nord» о школе заговорили и в Петербурге. Недолго спустя, по образцу Таврической, открыл бесплатную народную школу некто Струбинский, на Васильевском острове, при содействии студентов университета. Сама Таврическая школа также развивалась, произведши вторую Таврическую бесплатную школу, для девочек, которая была открыта 20 января 1860 года дамами высшего общества, княгиней С. Л. Шаховской, А. М. Веневитиновой и другими. Отец Александр был сын своего времени, отрасль шестидесятых годов с их широкими мечтаниями, безграничным стремлением послужить для общего блага и наивной верой в свои силы, при полной неопытности относительно возможности практического осуществления своих мечтаний. В нем кипела постоянная жажда подвига, а в душу между тем вливалась холодной струей неудовлетворенность, потому что сам он придумать подвига не мог, и попытки к тому со стороны других лиц, всегда находившие в нем самый благодарный отклик и представлявшие собой практически пригодное упорное сеяние добра в жизни, являясь среди серой житейской обстановки, были далеки от грандиозности и величия мечты. С этой стороны отец Александр был известен и части петербургского общества, которая в то время, вообще говоря, враждебное по отношению к духовенству, не порывала с последним исконной благожелательной связи. Но, можно заметить, общий уровень тогдашнего петербургского духовенства, по всей вероятности, не был высок. По крайней мере, существует рассказ, что когда открыта была первая бесплатная школа, среди учредителей возникло недоумение, породившее курьезное пари, возможно ли отыскать в Петербурге священника, который бы согласился безмездно заняться в школе преподаванием закона Божия. Пари выиграла графиня Ламберт, нашедшая такого священника в виде законоучителя своих детей – отца Александра. Когда открылась при первой бесплатной школе вторая школа, для девочек, отец Александр и в ней взял уроки по закону Божию. Но так как одному человеку всего делать нельзя, не смотря и на искреннее желание, то отец Александр скоро передал уроки в мужской школе другому священнику, своему товарищу, отцу Георгию Полесскому, бывшему немного спустя законоучителем в Константиновском училище, а себе оставил лишь новую школу для девочек. |
| там и была построена Сампсониева церковь — небольшая, каменная, полукруглая, в византийском стиле, четырехгранная, пятикупольная, очень простой архитектуры. Напротив неё, с другой стороны Братской могилы русских воинов (которая издавна по старой украинской традиции носила своё название от названия армии, которая потерпела поражение, как и всё поле битвы — Шведская могила), соорудили два небольших каменных домика для причта. С 1857 года церковь была приписана к Крестовоздвиженскому монастырю. На её содержание из процентов капитала Судиенко до 1875 года отпускалось 435 рублей, а потом — 1000 рублей. В 1887 году при Сампсониевской церкви основали небольшую школу для мальчиков, учителем которой был иеромонах монастыря Харитон Карпиленский. К нему начали ходить учиться дети из окружающих сел и хуторов. В 1888 году здесь было уже больше 30 учеников. С сентября 1889 года школу грамоты реорганизовали в церковно-приходскую. Богослужение в церкви стало проходить ежедневно, поскольку все больше учеников и их родственников, посещая школу, не миновали и церковь. В 1892 году на средства епископа Полтавского Илариона было сооружено новое красивое помещение школы на 50 учеников, где, кроме общеобразовательных предметов, дети изучали садоводство, огородничество, переплетное дело и т.п. С 1899 года здесь, на земле, подаренной купеческой дочерью М.К. Прохоровой, при содействии епископа и монастыря была открыта трёхкласную церковную учительскую школу для подготовки учителей церковно-приходских школ. В августе 1890 года Полтаву и поле Полтавской битвы посетил обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев. Он поддержал ходатайство полтавчан о реконструкции и расширении Сампсониевой церкви и, возвратившись в столицу, сразу же направил в Полтаву архитектора Синода М.М. Никонова, которому было поручено составить проект и смету на перестройку церкви и памятника на могиле русских воинов. На протяжении 1894–1895 гг. была реставрирована могила и на ней 11 (23) сентября 1895 года был освящен новый восьмигранный гранитный крест. |
| Когда после окончания ссылки Пелагея с сыном уезжали, десятилетний Володя знал тропари праздников и некоторым святым, мог рассказать о евангельских историях, о житиях святых и немного об истории Церкви. Эти пять лет, проведенных в детстве рядом с верующими людьми, определили в дальнейшем не только жизнь самого Владимира, но и его детей. В середине 1930-х годов вернулся из заключения глава семьи Пармен Степанович. В семье подрастали трое детей: им надо было дать образование и вывести в люди. У Пармена Степановича и Валентины Андреевны помимо Володи были еще две дочери – Нина и Зина. Они учились в двухклассной деревенской школе. Сами великие труженики, родители прививали своим детям любовь к труду. Володя с семи лет работал в поле, боронил, пахал, заготавливал дрова, ухаживал за скотиной. Осенью 1934 года Владимира отдали учиться в местную начальную школу, где он окончил два класса. Переезд в Ярославль В 1936 году главу семьи снова стали принуждать вступить в колхоз, угрожая новыми репрессиями. Жизнь становилась невыносимой. Тогда Пармен Степанович продал родительский дом, в котором вскоре оборудовали сельскую школу. Вместе с домом он продал все свое немалое крестьянское хозяйство и перевез семью в Ярославль. Сначала жили у родственников, а потом начали строительство дома в Краснопресненском районе города на улице Чаадаева (дом 130). В Ярославле Владимир поступил в семилетнюю школу 56. Пока строили дом, жили рядом в бараке. После переезда в город Пармен Степанович стал работать на Ярославском шинном заводе, а мать – на паровозоремонтном. Но вот наступил 1941 год. Он застал семью в тяжелом положении. Мать сильно заболела. Пармен Степанович, воспользовавшись отсрочкой от призыва в армию, быстро закончил строительство дома. Но на смену одним трудностям пришли другие: семья голодала. Отца мобилизовали на трудовой фронт. Дома он почти перестал бывать. Ослабевший Володя заболел тяжелой формой дизентерии, все думали, что он умрет. Его отвезли в больницу в Семибратово; там каждый день выносили покойников. Но усилиями профессора из Москвы и милостию Божией мальчик все-таки выздоровел. Старшая сестра, Нина, после школы окончила курсы бухгалтеров и начала работать; младшая, Зина, еще училась. Володя окончил школу в 1943 году. Учился он средне, школьные предметы его не очень увлекали. Господь готовил его для иной стези. Сохранился аттестат, выданный Владимиру по окончании семилетней школы. Мы видим (при отличном поведении Владимира) хорошие оценки только по арифметике, физике и географии. Да, честно говоря, и не до учебы было в эти тяжелые военные годы. По призыву из райвоенкомата Владимира направили учиться в железнодорожное 1-е ремесленное училище. Шла война. Кроме учебы, надо было еще кормить мать и сестер. После занятий в училище Володя в вечернее или ночное время подрабатывал на разгрузке вагонов. |
|
|
