| Укажем на другой. Г. Каптерев говорит, что Паисий, получив в сентябре 1675 года приказание возвратиться в Москву, встревожился и написал тогда (из Киева) письмо к государю с просьбой, чтобы он не отвратил от него своего пресветлого лица, понеже от не знает вины толикого возвращения. Письмо это писано было Паисием спустя почти два месяца по прибытии его в Москву (прислано в посольский приказ для перевода с греческого языка 30 декабря 184, т.е. 1675 года. См. Дела Греч. в Архиве Минист. Иностр. Дел, г. 8). Приводим это письмо в полном виде: «Тишайшему всех царю государю, государю Алексею Михаиловичу нижайшие приклонение и поклонение. Воспевал пророк и царь Давыд в десятострунном своем псалме: не отврати лица твоего от отрока твоего, яко печалюся; скоро услыши мя. Подобно ж псалму смею и аз возгласити к тебе единодержцу царю: не отврати светлейшего лица своего от меня богомольца твоего, яко погибну душей и телесем и больши печалюся понеже не знаю вины в толиком возвращении, да плачу о согрешении своем. Здравствуй душей и телом. Печальный богомолец державного царствия твоего митрополит Газский Паисей». 31 Рассматриваемая рукопись, заключающая перевод на латинский язык Корезия, вся (за исключением славянского текста) писана рукой В. Шулковского, о чем заявляет он сам, именуя себя: «scribens ejusdem operis». 32 См., напр., статью об Иннокентии Гизеле проф. Сумцова (Киев. Старина, 1884 г. т. X, стр. 184) и Histor. literatury Polskiéj М. Wisznewskiego. VIII. 338, 400–401. Предположение о родстве Гизеля с Евстафием Киселем делает Вишневский. 33 Проф. Сумцов указывает еще другое киевское издание Ключа разумения 1660 г. (Киев. Старина, 1884 г. т. VIII, стр. 338). Но нам не приходилось видеть это издание, да и более чем сомнительно самое его существование. Хотя Ключ разумения, надо полагать, имел хороший сбыт, но едва ли столь быстрый, что почти тотчас же за первым изданием ощутилась надобность во втором. Это раз. Затем, и первое-то издание (1659 г.) вследствие тревожного времени, переживаемого тогда киевлянами, еле было закончено. |
| Нам необходима прежде всего торжественная служба, самая строгая дисциплина. Потому что именно простой народ бывает этим доволен. Католики говорят: «посмотрите, у нас хоронят с хоругвями, несут чинно, как идут ксендзы, любо посмотреть. А у вас, когда идут священники, разговаривают, размахивают руками. Когда встречают епископа, то священники в церкви разговаривают, смеются. Посмотрите, как у нас». 1071 В предложениях, выработанных противокатолической комиссией Киевского съезда, предлагалось в часы католических торжеств устраивать торжественные молебны с водосвятием, крестные ходы и т.д. Кроме того, рекомендовалось ввести в православное богослужение принятые у греко-католиков пассии. 1072 Предлагалось также организовать катехизацию детей перед первой исповедью, а саму первую исповедь обставлять как можно более торжественно. 1073 Очевидно, что таким образом создавалось что-то вроде православного аналога католической конфирмации. Полемика с католиками давала перспективу для того, чтобы совершенно иначе взглянуть на собственную церковную жизнь. В дискуссиях о приходской жизни, о литургических реформах и т.д. постоянно встречаются ссылки на опыт католиков и униатов. Такие ссылки имеются в выработанном Предсоборным советом «Мерах к ограждению православного населения Украины от латинской унии». 1074 К униатскому опыту апеллировал архиеп. Евлогий (Георгиевский): В униатской церкви нет псаломщиков в нашем смысле этого слова, – там поет весь народ, и надо видеть, какое воодушевление, какой высокий подъем создает это мощное всенародное пение в церкви; каким бледным и скучным по сравнению с ним являются наши – не говорю уже об одиноких безгласных псаломщиках, но даже искусные городские хоры. Я был поражен, услыхав в Галиции это чудное воодушевленное пение. Ведь там доселе сохранилось антифонное пение стихир, псалмов, причем один клирос держат мужчины, а другой – женщины. Какая-то прекрасная церковная старина звучит в этом пении, старина, сохранившаяся в унии и утраченная, увы, в нашем православном богослужении. Вот и нужно нам вернуться к этой забытой старине церковной, к этим старым, утерянным напевам, к этому общенародному пению, которое вольет живую струю и в богослужение наше и в тех, кто будет в нем участвовать, а не только статистически присутствовать в нем. 1075 |
| 32 . Zeitschrift für Wissenschaftliche Theologie. 33 . Zeitschrift für die alttestamentliche Wissenschaft. 34 . Byzantinische Zeitschrift. Б. Русские. 35 . Русский Архив. 36 . Вопросы философии и психологии. 37 . Церковные ведомости. 38 . Вера и разум. 39 . Вестник Воспитания. 40 . Вестник Европы. 41 . Исторический Вестник. 42 . Правительственный Вестник. 43 . Русский Вестник. 44 . Русский Филологический Вестник. 45 . Гимназия. 46 . Журнал Министерства Народного Просвещения 47 . Философские записки. 48 . Русская Мысль. 49 . Наука и жизнь. 50 . Нива. 51 . Филологическое Обозрение. 52 . Этнографическое Обозрение. 53 . Педагогический Сборник. 54 . Собрание узаконений и распоряжений Правительства. 55 . Киевская Старина. 56 . Русская Старина. 57 . Русская Школа. 58 . Церковно-приходская школа». —372— Определили: Выписать для академической библиотеки на 1894-й год поименованные в представлении библиотекаря периодические издания. XIX. Предложение о. ректора академии архимандрита Антония: «Честь имею предложить совету избрать кого-либо из наставников академии для ревизии академической библиотеки за текущий учебный год вместо назначенного для этой цели и скончавшегося в Ноябре месяце бывшего инспектора академии архимандрита Григория». Справка: По определению совета академии от 6 Июня текущего года ревизию академической библиотеки в 189 3 / 4 учебном году поручено было произвести инспектору архимандриту Григорию и и. д. доцента С. Глаголеву . Определили: Поручить произвести ревизию академической библиотеки в 189¾ учебном году вместе с и. д. доцента С. Глаголевым экстра-ординарному профессору Н. Каптереву . XX. Прошение студента II курса Василия Тронина: «Страдая сильным нервным расстройством, я не могу явиться в текущем учебном году в академию для учебных занятий и покорнейше прошу совет Московской духовной академии оставить меня на повторительный курс. При сём прилагаю медицинское свидетельство о моём болезненном состоянии. Справка: 1). Из медицинского свидетельства видно, что студент В. Тронин действительно страдает сильным нервным расстройством и нуждается в продолжительном отдыхе. 2) По § 81 лит. а п. 5 устава дух. академий оставление студентов на том же курсе значится в числе дел, окончательно решаемых самим советом академии. 3) Но § 134 того же устава «в случае неуспешности, зависевшей единственно от болезни, студенты могут быть оставляемы, с разрешения совета, на второй год в том или другом курсе, но один только раз в продолжении четырёхлетнего академического курса». 4) Василий Тропин в первом курсе не оставался на второй год и пользовался на второй год казённой стипендией. 5) Из студентов 2-го курса по успехам, поведению и материальному положению заслуживает казённой стипендии более других Матвей Запольский. |
| Отчего же русскому еще кажется, что праздник этот празднуется, как следует, и празднуется так в одной его земле? Мечта ли это? Но зачем же эта мечта не приходит ни к кому другому, кроме русского? Что значит в самом деле, что самый праздник исчез, а видимые признаки его так ясно носятся по лицу земли нашей: раздаются слова: «Христос Воскрес!» — и поцелуй, и всякий раз так же торжественно выступает святая полночь, и гулы всезвонных колоколов гулят и гудут по всей земле, точно как бы будят нас? Где носятся так очевидно призраки, там недаром носятся; где будят, там разбудят. Не умирают те обычаи, которым определено быть вечными. Умирают в букве, но оживают в духе. Померкают временно, умирают в пустых и выветрившихся толпах, но воскресают с новой силой в избранных, затем чтобы в сильнейшем свете от них разлиться по всему миру. Не умрет из нашей старины ни зерно того, что есть в ней истинно русского и что освящено Самим Христом. Разнесется звонкими струнами поэтов, развозвестится благоуханными устами святителей, вспыхнет померкнувшее — и праздник Светлого Воскресенья воспразднуется, как следует, прежде у нас, чем у других народов!» И в наши дни с новой силой звучит завет Гоголя, данный им своим соотечественникам: «Будьте не мертвые, а живые души. Нет другой двери, кроме указанной Иисусом Христом, и всяк прелазай иначе есть тать и разбойник». Владимир Воропаев Эта рукопись дошла до нас в двух копиях, которые хранятся ныне в Центральной научной библиотеке АН Украины в г. Киеве. Описание сборника см.: Петров Н. И. Новые материалы для изучения религиозно-нравственных воззрений Н. В. Гоголя//Труды Киевской Духовной академии.— 1902.— Т. 2.— Кн. 6. Воспоминания протоиерея И. И. Базарова//Русская старина. — 1901. — 2. — С. 294. Русский архив. — 1900. — 4. — С. 534. Парк в Дрездене. Сочинения и переписка П. А. Плетнева. — Спб., 1885. — Т. 3. — С. 732. Русская старина. — 1883. — 3. — С. 554. Биография Святогорца, письма его к друзьям своим о Святой Горе Афонской, доныне не изданные, и келейные записки. — М., 1883. — Т. 3. — С. 68-69. |
| Ф. Г. Лебединцев. Фотография. Кон. XIX в. Ф. Г. Лебединцев. Фотография. Кон. XIX в. В 1887 г. в связи с трудностями издания Лебединцев оставил редакторский пост. Орг-ция «Киевская громада» предложила др. кандидатуру - А. С. Лашкевича (1842-1889). Офиц. утверждение его в этой должности состоялось 13 февр. 1888 г. Членами нового редакционного совета стали А. М. Лазаревский, Антонович, Житецкий, Левицкий, Науменко, И. В. Лучицкий, Н. В. Молчановский, Н. В. Шугуров. Изменения коснулись и самого журнала. Было расширено его содержание и увеличен объем. Но финансовая сторона оставалась в прежнем состоянии. После смерти Лашкевича портфель руководителя «К. с.» был предложен секретарю редакции Е. А. Кивлицкому (тогда еще студенту Киевского ун-та). Главное управление по делам печати утвердило его 20 нояб. 1889 г. При этом обязанности научного руководителя журнала фактически исполнял Лазаревский. 26 июля 1893 г. редактором был назначен Науменко, преподаватель 2-й киевской гимназии и член «Киевской громады». С его приходом изменилось и направление «К. с.»: научных статей стало меньше, увеличилось количество публицистических и полемических материалов. От аполитичной позиции был осуществлен переход к украинофильской направленности. В 1896 г. редакция объявила конкурс на лучшую научно-популярную работу по истории Украины, учредив премию в размере 1 тыс. р. В 1897 г. Науменко организовал и возглавил Киевское об-во грамотности. При нем стали активно издаваться отдельные оттиски статей и материалов, ранее опубликованных в «К. с.». Опираясь на поддержку киевского губернатора М. И. Драгомирова, он частично ослабил давление офиц. цензуры. Как следствие, с 1899 г. редакция «К. с.» начала заниматься также проведением общественных лекций, организацией благотворительных спектаклей, распространением украиноязычных книг и т. п. Была создана своя типография (1898) и открыт книжный магазин (1899). 23 марта 1902 г. Науменко был утвержден в должности издателя «К. с.». В 1899-1900 гг. в «К. с.» появился целый ряд публикаций по истории развития укр. языка, науки и культуры. Характерной чертой «К. с.» этого периода стала популяризация укр. художественной лит-ры (путем публикации как самих сочинений, так и исследований). В целом кон. XIX в. характеризуется уже определенной политизацией журнала. На страницах «К. с.» публиковались статьи, связанные с отстаиванием свободы слова и презентацией укр. истории и культуры. Особенно это проявилось в последние годы существования «К. с.» - в 1905-1906 гг. Именно поэтому было принято решение об изменении названия и программы журнала. 13 дек. 1906 г. на заседании «Киевской громады» была утверждена его программа. В 1907 г. начал издаваться ж. «Украïна» (было выпущено 12 номеров). |
| В указанной сказке из сборника Афанасьева отец убитой приходит звать солдата читать псалтырь, обещая ему награду; в сказке из Сумского уезда мать, желая отомстить парню, требует, чтобы тот переночевал около гроба. В сказке из Лубенского уезда рассказывается: «І приснилося її батькові: Хай же той парубок, що пхнув ніж, прийде до церкви і одпішить йому половину свого богатства». Червонцы, которые Хома должен получить от сотника как вознаграждение; чтение псалтыря в продолжение трех ночей около гроба умершей; круг, очерчиваемый Хомой; ужасы, переживаемые им; попытки убежать; нарастание ужасов; обращение к «старшей ведьме», – все эти черты восходят к фольклору. Встающая из гроба панночка у Гоголя не может переступить черту, увидеть Хому Брута. Ср. в сказке из Сумского уезда: «Прилетіли відьми в хату: як кинуться до Пантелимона, добігли до круга, та й назад; кругом бігають, а за круг не перебіжать». В сказке из Лубенского уезда: «Сів той роботник, чита, коли встае та дівка, шарила, шарила по хаті, нема його, не найде, і подалась із хати. Наскликала відьом, може, штук з двадцать. Шукають вони, шукають – не найдуть». Тройная градация ночей, тройное ступенчатое возрастание страхов, обращение к «старшему», чтобы увидеть парня и переступить черту, эти эпизоды завершают повествование и в «Вии» и в сказках. В первую ночь панночка-ведьма пытается сама увидеть, найти Хому Брута, переступить черту «таинственного круга»; во вторую приводит других; в третью они обращаются к «старшему» (Вию) и тот указывает на Хому. То же имеем и в сказках. Три ночи прилетают мертвые ведьмы и не могут увидеть парня; на третью ночь они посылают за «старшей ведьмой» в Киеве: «та найде». Послали за нею, она прилетела и указала на парня. Но парень принес с собой петуха, и только ведьмы пустились к нему, он придавил петуха, тот запел, и ведьмы исчезли (Лубенский уезд, В. Милорадович). В другой сказке Лубенского уезда ведьмы ищут парня и не находят, посылают за киевскою ведьмою, киевская ведьма указывает, где сидит парень, но с пеньем петуха ведьмы разбегаются, а «мертва там і впала» («Киевская Старина», 1896, IX, стр. 46). В сказке из Сумского уезда на вторую ночь налетает еще большая сила ведьм, бегают вокруг черты, но не могут переступить черту; на третью ночь они обращаются к «старшей киевской ведьме» (Б. Гринченко). Сказки первой редакции, как выше отмечено, кончаются тем, что тело умершей ведьмы вывозится за село, парень получает обещанное вознаграждение; только в одной из сказок Сумского уезда парень гибнет, не выдержавши пережитых им ужасов («Витерпів муку Свиридон, вийшов він на світ і зараз умер», Б. Гринченко, «Этн. мат.», I, стр. 71). Во всяком случае, для всех сказок первой редакции характерно, в отличие от второй и третьей редакций, что девушка-ведьма остается ведьмой; мотив «освобождения» и «женитьбы» сказкам первой редакции не свойствен. |
| Мы говорили, как братства отправляли тогда на запад способных молодых людей для получения там образования и как митрополит Петр Могила преобразовал Киевскую братскую школу в коллегию по типу иезуитских высших школ, сделав главным предметом в ней язык латинский. Все это лишь способствовало западному влиянию и неудивительно поэтому, что по силе и значению оно было первым и наиболее глубоким. Кроме западного, юго-западная литература знала еще влияния – южное, византийское и славянское, и северо-восточное или московское. Отстаивая от поляков свою веру и народность, юго-западная Русь не могла обойтись одними собственными средствами. Враг был силен и хорошо подготовлен, поэтому русские деятели юго-западного края искали себе поддержки и обращались за помощью туда, где надеялись найти ее. Такими местами были Византия и Москва. От первой Украина зависела в церковном отношении, потому что после разделения русской митрополии на две – Московскую и Киевскую, – последняя встала в непосредственную зависимость от Константинопольского патриарха и у него, неподчиненного Польше, искали себе опоры и поддержки в борьбе с католичеством. С другой стороны, и Византийские патриархи не оставались глухи к этому призыву единоверной с ними народности и принимали живое участие в ее судьбе. На этой почве между юго-западной Россией и Константинополем возникли и велись самые живые сношения, обусловливавшие греческое и югославянское влияние на юго-западную литературу. Самым слабым было влияние Московское. Это объяснялось, с одной стороны, тем, что до XVII в. Московская Русь не обладала самостоятельными источниками просвещения, с другой – и сношения с Москвой в XV и XVI вв. у юго-западной России были не такими живыми, как с западом и Византией. Москва для юго-запада имела тогда значение, главным образом, как защитница православия, как хранительница тех книжных сокровищ, которые передала ей седая старина и которых так мало осталось на юго-западе после пережитых им превратностей исторической судьбы. Такие выходцы из Москвы, как князь А. М. Курбский и старец Артемий могли только поддерживать на юго-западе этот взгляд на Москву, и поэтому юго-западная литература не пренебрегала, а с интересом следила и пользовалась всем, что могла дать и давала ей московская печать и письменность. |
| Первая такая попытка сделана была в 1067 г. Всеславом, когда он был взят в плен. Но в 1073 г. он завладел Смоленском и сжег его. Глеб Всеславич Полоцкий в 1116 г. захватил Копысь, Оршу и занял Смоленск, за что он был лишен Владимиром Мономахом самого Полоцка и водворен в Минск. Первым князем, положившим основание политической отдельности Смоленска, был сын Мстислава Владимировича – Ростислав, вступивший на княжеский престол вероятно в 1125 г. и княживший 32 года. Он поставил Смоленскую землю на высшую степень политического могущества, какой она уже не достигала потом, чему особенно способствовало то, что он ладил с вечем. Он основал епископскую кафедру, и наделил ее угодьями и привилегиями. Он оказал помощь отцу великому кн. Киевскому, в усмирении Полоцка. Платил дань Ярополку, помогал Всеволоду Ольговичу против Галицкого кн. Владимира, но потом был энергичным защитником прав брата своего Изяслава на Киевский престол. Это побуждало его двинуться с войсками своими к югу в 1147, 49 и 51 г., а в 1152 г. посылал он сына своего Романа. Он охранял Изяслава от нападений Юрия Суздальского и князей Черниговских. В 1147 г. Святослав Ольгович раззорил волости по верховьям Протвы, а потом Угры. А в следующем году Ростислав, с киевскими и смоленскими ратями, двинулся к р. Медведице, где соединился с Изяславом, и потом раззорили берега Волги до впадения Мологи. Смоленск же не был тронут, только отняты были Юрием волости по среднему течению Москвы. Стоя во главе сильной земли, Ростислав явился единственным защитником прав Мономаховичей. В 1154 г. по смерти князя Киевского Ростислав писал Черниговскому князю Изяславу Давидовичу: «Целуй к нам крест, ты сиди в своей отчине, в Чернигове, а мы в Киеве будем». Но этого не случилось. 370 Престол Киевский занял Юрий Суздальский, и Ростислав провожал к нему его супругу, ехавшую чрез Смоленск, и умиротворивши Мономаховичей, возвратился в Смоленск. Когда против Юрия восстали многие князья, Ростислав примкнул к ним, а потом признал Киевским князем Изяслава Давидовича Черниговского. |
| Двумя своими Окружными посланиями 1758 и 1760 годов преосвященный Гервасий обнародовал свою программу, содержание которой вкратце выражалось тремя словами: благочиние, благолепие и благоговение. В своей епархии он старательно украшал храмы, выступал против «икономазов». Преосвященный имел высокое представление о сане и обязанностях священника, поэтому стремился иметь духовенство образованное; очень заботился о Переяславской духовной семинарии и ее бурсе. Он учредил строгий контроль за поведением духовенства, установил целую систему наказаний, для наблюдения за духовенством ввел особую должность «супер-интенданта». Строго запретил всякие «издирства», «взятки» и «волокиту» при требоисправлениях. Преосвященный Гервасий – ревностный борец против притязаний католиков и униатов. Своей деятельностью в борьбе с унией он косвенно содействовал пробуждению самосознания угнетенных поляками украинцев. Когда вспыхнул страшный гайдамацкий бунт против поляков и евреев, польское правительство всецело приписало мятеж «интригам» владык Гервасия и Мелхиседека. Императрица Екатерина II вознегодовала на преосвященного Гервасия за то, что он «вмешался в заграничные дела без ее повеления». Он был «отрешен» от епархии и получил указ немедленно выехать в Киев и жить там на Переяславском кафедральном подворье «до указа Синодского». Преосвященный Гервасий недолго прожил в Киеве. 22 декабря 1769 года, после непродолжительной болезни, он скончался. Погребен в Переяславском Вознесенском кафедральном соборе. Труды: О кружное послание Гервасия 1758 года//Странник. – 1872, август. – С. 90–120. Окружное послание Гервасия 1760 года//Киевская старина. – 1904, 12. – С. 414–433. Литература: Пархоменко В. А. Очерк истории Переяславско-Бориспольской епархии (1733–1785 гг.) в связи с общим ходом малороссийской жизни того времени. – Полтава, 1908–1910. – С. 32–41. Грановский А. Полтавская епархия в ее прошлом и настоящем. – Полтава, 1901. – С. 72–73. Вишневский Д. К. Киевская академия в первой половине XVIII века. – Киев, 1903. – С. 137. |
| Упомянутая статья проф. Рыбинского направлена против таковых моих мнений и напечатана, как замечает автор, «по желанию большинства членов корпорации Киевской Академии», – следовательно, является трудом как бы коллективным. Статья имеет в виду показать: 1) что я, проф. Голубев, проекту большинства стараюсь придать тенденциозное освещение и 2) что я, проф. Голубев, бросая всей (??) академической корпорации упреки в шатости религиозных начал православной церкви, привожу в доказательство сего факт сомнительной достоверности, чуть ли не измышленный («удивительный факт, говорит проф. Рыбинский, вышел удивительным главным образом потому, что автор отдельного мнения сильно его приукрасил и, можно сказать, на половину дополнил»; и в другом месте по этому поводу: «факты не должны быть измышляемы или преувеличиваемы»). Статья заканчивается следующей тирадой: «Вековые традиции и начала, о которых с таким чувством говорит автор «Отдельного мнения», конечно, весьма почтенны и достойны всяческого уважения. Но это отнюдь не значит, что старина должна на веки остаться неприкосновенной и во все времена копироваться с буквальной точностью. Иначе, чтобы быть последовательным, проф. Голубеву и его союзникам 32 придется ратовать, пожалуй, за восстановление старой академической розги». На эту статью, вызывавшую на полемику, я не отвечал. Почему? Да потому, что отстаивать свои взгляды относительно академической реформы людям консервативного образа мыслей перед людьми направления прогрессивного, это, – как я убедился на опыте, – значит толочь воду в ступе. Можно ли было убедить одного из членов Предсоборного Присутствия, усматривавшего «величайшее зло Академий в том, что они обслуживают интересы Церкви», в нелепости такого мнения? – Ни за что: он сроднился с этой мыслью, она вошла в его плоть и кровь. Здесь не столько рассуждения, сколько время и опыт обнаружат (и теперь уже обнаруживают) несостоятельность известных мнений и, будем надеяться, направят течение Академической жизни в надлежащее русло. |
|
|
