| —71— в Благовещенск после кораблекрушения, в результате которого многие из пассажиров погибли, а он остался жив и невредим. В 1865 году Архиепископ Иннокентий был назначен членом Святейшего Синода, а 5 января 1868 года император назначил Вениаминова на Московскую кафедру, которая считалась первенствующей в Русской Православной Церкви и задавала тон в делах церковного управления. Митрополит Иннокентий скончался 31 марта 1879 года и похоронен в Троице-Сергиевой Лавре рядом с его другом и предшественником митрополитом Филаретом. В 1849 году петербургский геолог Константин Гревингк назвал в честь Вениаминова вулкан на Аляскинском полуострове, а в 1979 году, в столетие со дня смерти, Св. Иннокентий, митрополит Московский, был канонизирован как святой Русской Православной Церкви 87 . Труды Святителя давно признаны и широко используются в качестве ценного источника по этнической истории туземного населения Русской Америки 88 , однако его работы до сих пор явно недостаточно изучены историками географии, в связи с чем остановимся на этой стороне его творчества несколько подробнее. Наиболее детальные естественнонаучные данные по российским американским владениям приведены в основном труде И. Вениаминова Записки об островах Уналашского отдела. Приводя и анализируя эти данные, ученый-миссионер широко использовал как разработки естествоиспытателей, проводивших исследования в Русской Америке (геолога Постельса, ботаников Мортенса, Кастальского и Шамиссо, мореплавателей Литке, Воронковского и др.), так собственные наблюдения и накопленные туземцами сведения о среде их обитания. Сам он весьма скромно оценивал свой труд, говоря, что его записки, хотя по возможности полны и сколько возможно везде верны, но суть ничто иное или не более как материал или материалы, расположенные по сортам почти без всякой обделки, из коих некоторые, как, например, топографическое описание каждого острова порознь – совсем не нужны для обыкновенного чита- —72— теля 89 . Следует, однако, заметить, что именно эти топографические описания, по существу, впервые дали комплексную характеристику природы российских американских владений в границах существовавшего тогда официального административного подразделения колоний на пять главных частей или отделов: Ситхинский, Кадьякский, Уналашкинский, Атхинский и Северный 90 . Наиболее детально исследованный Вениаминовым Уналашкинский отдел занимал все острова и часть Американского материка, находившиеся между 53 и 59 градусами северной широты и 158–170 градусами западной долготы от Гринвичского меридиана, т.е. от острова Амухты до половины полуострова Аляска и острова Прибылова. |
| —57— плача не только младенца, но даже и семилетнего ребенка; по сему можно заключить, что отцы и матери весьма нежно любят детей. Они никогда ничем телесно не наказывают их, как малолетних, равно и взрослых, а толико советуют. Когда же приметят неисправление, тогда выговаривают и стыдят при собрании стариков. Если и сие последнее средство не подействует, то, презирая его, все почитают дураком или диким 68 . Здоровая обстановка в семье обеспечивалась еще и тем, что мужья с женами обходятся очень ласково, в присутствии других не смеют даже друг другу выговаривать и показать суровый вид, иначе с обеих сторон причтено будет к несносной обиде 69 . Несмотря не относительную краткость пребывания отца Гедеона в Русской Америке, его деятельность оставила там весьма заметные следы, прежде всего, благодаря возобновлению им училища на Кадьяке. В аттестате, который главный правитель русских колоний А.А.Баранов выдал руководителю миссии Русской Православной церкви при отправлении его на родину 26 мая 1807 года, отмечается, что Гедеон был при Кадьякском училище с марта месяца 805 года главным директором, где и паче явил свои способности, прилежность и усердие, как в установлении того, так и в образовании здешнего юношества, отличил так же себя и в нравственности благосклонным со всеми водворящимися людьми обхождением и благонамеренным поведением, удаляясь всяких раздоров и несогласия, а был близок к примирению всякой посторонней случающейся вражды, во все продолжение бытия своего не Кадьяке 70 . Следует отметить, что первый торжественный выпускной экзамен Кадьякского училища состоялся в 1807 году под руководством А.А. Баранова, который с особым удовольствием сообщил своему начальству, что из воспитанников Российско-Американского училища заступили уже учительские места, а по предписанию Резанова начато составление под руководством переводчика Парамона Чумовицкого словаря и грамматики языка туземцев Кодь- —58— яка 71 . Иеромонах Гедеон привез с собой в Россию получившего первоначальное образование в колониях Прокопия Лаврова, который 18 февраля 1810 года был посвящен в духовный сан и направлен обратно в Русскую Америку 72 . |
| А бывший там миссионер, священник Петелин, за болезнью, переведен к Кадьякской церкви. 2. В 1846 году, летом, приплывали, с верху реки Кусковкима к находящемуся на ней редуту несколько человек Колчан с семействами, в числе 54, с тем именно, чтобы принять крещение; и приняли все, впрочем чрез мирянина, управляющего редутом: ибо миссионер в то время там не был и быть не мог, имея другое, столь же трудное, дело. 3. Летом 1847 года, сии же самые новоокрещенные опять приходили в тот же редут, с тем, чтобы видеть священника. И с ними приходили еше новые Колчане, в числе 60 душ, также с тем, чтобы креститься, но по тем же причинам не могли видеть священника; и по просьбе их окрещены тем же мирянином. Сии новоокрещенные не считаются в числе 437, обращенные миссионером. О Колошах. – Колоши, соседи наши, пока еще остаются без проповедника, и многие из них даже жалуются на это. Но пока не приедет сюда ректор, с одним студентом, до тех пор нет возможности удовлетворить их сию справедливейшую жалобу. В последнее время ситхинские Колоши почти все изъявили желание креститься, а некоторые, особливо женщины, просят даже неотступно. Припадок безумия начал оказываться в нем еще в малолетстве его, и не оставлял его до самого выздоровления. Но признаки или действия оного были временны, непродолжительны, безвредны, и потому ни для кого не опасны; и в свободное от них время он, живя всегда с людьми, исправлял все обыкновенные их дела и работы, как должно. Но в последние два года (в 1845– 1846) припадок безумия сделался столь жесток, что он пришел в состояние полного и постоянного сумасшествия или беснования, и слдствием того было то, что он не стал иметь на себе одежды; все, что попадало ему, рвал и бросал и даже кидался на людей; хотя жители того селения и старались укротить его, и даже связывали его, но ничто не удерживало его, и он часто убегал из дома и селения в пустыя места, и потому все убегали и от него. В первый раз миссионер известился о нем в мае 1846 года, спускаясь по реке Квихпаку, от старшины Икогмутскаго селения, отца того бесновавшегося, и от прочих жителей того же селения. |
| Посланный с печальной вестью в гавань, возвратясь объявил, что правитель колоний Кошеваров запретил хоронить старца до своего приезда, что он приказал сделать для усопшего лучший гроб и что сам со священником немедленно привезет его. Но вот подул страшный ветер, полился дождь, сделалась ужасная буря. Не велик был переезд из гавани на Еловой, всего часа два пути, но никто не решался пуститься в море в такую погоду. Так было целый месяц; и хотя целый месяц лежало тело о. Германа в теплом доме его воспитанников; но не изменилось лицо его и не было от тела ни малейшего запаха. Наконец с опытным стариком Козьмою Училищевым доставлен был гроб; из гаваньских никто не приехал, – и Еловские жители одни предали земле смертные останки своего старца. Так исполнились предсмертные слова о. Германа, – и затем ветер стих, и поверхность моря стала гладка, как зеркало. В один вечер в селении Катани (на Афогнаке) виден был над Еловым островом необыкновенно светлый столб, досягавший до неба. Пораженные чудесным явлением, опытные старики и креол Герасим Вологдин и жена его Анна сказали: «Видно, о. Герман оставил нас!» – и стали молиться. Впоследствии они известились, что именно в эту ночь преставился старец. Этот столб видели с разных мест и другие. В тот же вечер, в другом селении на Афогнаке, видели как бы человека, подымавшегося с Елового острова к облакам. Похоронив своего отца, над могилой его ученики поставили деревянный памятник. «Я сам видел его», – говорит кадьякский священник Петр Кошеваров, – «и теперь могу сказать, что он нисколько не тронут временем и как будто бы сегодня сколочен». Видев славную подвигами жизнь о. Германа, видев его чудеса, видев исполнение его предсказаний и наконец его блаженное успение, «вообще все местные жители», свидетельствует преосвященный епископ Петр, «имеют благоговейное уважение к нему, как к святому подвижнику, и вполне уверены в его Богоугождении». В 1842 году, чрез пять лет по преставлении старца плывя морем в Кадьяк и находясь в крайней опасности, высокопреосвященный Иннокентий, архиепископ Камчатский и Алеутский, воззрев на Еловой остров, сказал в уме своем: «Если ты, о. Герман, угодил Господу, то пусть переменится ветер!» И точно, не прошло, кажется, и четверти часа, говорит высокопреосвященный, как ветер им сделался попутный и они благополучно пристали к берегу. В благодарность за избавление, архиепископ Иннокентий служил сам на могиле блаженного панихиду. |
| Нет недостатка ни в полноте, ни в отчетливости по всем частям знания: этнографии, географии, топографии, натуральной истории: но всего более обращено внимания на состояние церкви между обращенными… Книга эта еще замечательна тем, что написана прекрасным, легким и живым языком» (И.А.Гончаров. Фрегат «Паллада». Л., 1986. 533). Читал Гончаров и другую брошюру протоиерея Иннокентия – «О состоянии православной церкви в Российской Америке» (1840). Возможно, читал и книги «Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка» (СПб., 1846) и «Замечания о колошенском и кадьякских языках» (СПб., 1846). В главе «По Восточной Сибири» он признается, что уже до личной встречи «слышал и читал много о преосвященном: как он претворил диких инородцев в людей, как разделял их жизнь и прочее» (С. 600). Возможно, читал наш путешественник и «Наставление священнику-мессионеру», написанное епископом Иннокентием Вениаминовым в 1841 г. В «Наставлении» писалось: «Оставить родину и идти в места отдаленные, дикие, лишенные многих удобств жизни, для того, чтобы обращать на путь истины людей, еще блуждающих во мраке неведения, и просвещать светом Евангелия еще не видевших сего спасительного света, – есть дело поистине святое, равноапостольное. Блажен, кого изберет Господь и поставит на это служение!» Автор «Фрегата " Паллада " » сумел разглядеть всю крупность фигуры будущего святителя. Прежде всего он упоминает «апостола Сибири» как первооткрывателя короткого пути к Охотскому морю: «С сухого пути дорога от него к Якутску представляет множество неудобств… Трудами преосвященного Иннокентия, архиепископа Камчатского и Курильского, и бывшего губернатора камчатского, г. Завойки, отыскан нынешний путь к Охотскому морю и положено основание Аянского порта… По этой дороге человек в первый раз, может быть, прошел в 1845 г., и этот человек, если не ошибаюсь, был преосвященный Иннокентий…Он искал другой дороги к морю, кроме той, признанной неудобною, которая ведет от Якутска к Охотску, и проложил тракт к Аяну» (с. 491–498). |
| На епископе лежит ответственность за духовное состояние его паствы и клира. Вместе с тем и авторитет архиерейского сана высок не только в церковной среде, но и светском обществе. Исключительные права, авторитет и обязанности епископа обосновывают его особенную роль в развитии и сохранении православия на вверенной его попечению территории. Первый русский иерарх, поставленный для служения на Аляске – епископ Кадьякский Иоасаф (Болотов) был главой Первой духовной миссии. В ее составе он прибыл на остров Кадьяк в сане архимандрита осенью 1794 г. Он имел семинарское образование и опыт преподавательской деятельности. На Кадьяке архимандрит Иоасаф принял руководство школой, в которой обучались местные уроженцы, в основном дети от смешанных браков (креолы), а также туземцы из отдаленных районов Аляски, которые прибывали в Павловскую Гавань в качестве аманатов. В школе наряду с русской грамотой автохтоны постигали основы православной веры. Четыре года спустя, в 1798 г. архимандрит Иоасаф прибыл в Иркутск для посвящения в епископа Кадьякского, викария Иркутской епархии. Вид на остров Кадьяк Исходя из собственного опыта, он настаивал на организации духовного образования местного населения непосредственно на вопреки мнению руководства компании о доставке способных автохтонов в Иркутскую семинарию Возвращаясь на Аляску после хиротонии в 1799 г., он взял с собой несколько человек с семинарским образованием, что позволяло ему открыть на острове Кадьяк духовную школу. Но тогда его планы не осуществились – сам епископ Иоасаф и все сопровождавшие его трагически погибли в Тихом океане во время кораблекрушения летом того же 1799 г. Тем не менее, епископ Иоасаф первым из русских иерархов осуществлял обучение местного населения и обосновал необходимость подготовки духовенства из уроженцев Аляски. Продолжил и развил дело, начатое епископом Иоасафом, второй русский епископ, рукоположенный для служения на Аляске четыре десятилетия спустя и возглавлявший Камчатскую, Курильскую и Алеутскую епархию с 1840 по 1868 г. |
| Но монах Герман, почти с первого времени своего прибытия и до самой кончины жизни своей, жил особо на отдельном острове (Еловом), занимаясь молитвою и хозяйством. В последнее время у него воспитывались несколько девушек-алеуток – сирот, обучаясь грамоте и трудолюбию; и это его маленькое заведение было в весьма хорошем состоянии, особенно со времени посещения его г. бароном Врангелем. К числу действий Кадьякской миссии надобно отнести и то, что бывший в Кадьяке в 1805 и 1806 годах Иеромонах Гедеон, уполномоченный Св. Синодом, (который, оставшись здесь с корабля Невы, потом выбыл в С. Петербург чрез Охотск), перевел на Кадьякский язык молитву Господню, которую в его время и несколько после него пели и в церкви; но потом она была оставлена и совсем затеряна. Г. Шелехов, считая недостаточным для распространения слова Божия иметь таковую миссию, представил об открытии епархии в Кадьяке (где он считал до 50 тысяч жителей), под управлением архиерея и вследствие его представления и такого числа жителей, решено было открыть епархию в Америке, и Архимандрит Иоасаф вызван был в Иркутск для посвящения во архиерея, где и был посвящен Иркутским Преоевященным Вениамином в марте 1799 года; но при возвращении своем в Кадьяк, на Компанейском судне Феникс, в том же 1799 году, потонул со всею свитою 104 , очень большой и богатейшей ризницей; а вскоре после того скончался и сам г. Шелехов, и с тем вместе прекратилось и намерение об открытии Американской Епархии, и даже всякие предприятия касательно распространения и утверждения слова Божия. Г. Баранов, утвердясь в Ситхе, стал просить о священнике для Ситхи, и в 1816 году прибыл туда священник Алексей Соколов. Потом, когда, вновь Высочайше дарованными в 1821 году Российско-Американской Компании привилегиями, поставлено было ей в обязанность иметь достаточное число священнослужителей в колониях, Компания начала ходатайствовать об этом; и вследствие того прибыли священники в колонии: в 1823 году в Уналашку И. Вениаминов 105 , в 1824 в Кадьяк Фрументий Мордовский (вместо иеромонаха Афанасия), а в 1825 году в Атху Иаков Нецветов, здешний урожденец-креол 106 . |
| Я же нижайше слушая таковое прение, приходил от радости в восторг. Почти как необычайные, иеромонахи о. Макарий и о. Ювеналий пылают всегда ревностью и стремятся во все стороны» (70–71). Действительно, необычайное прение. Оно происходило в 1795-м г. Тогда же о. Ювеналий отправился в Нучек и в Кенайский залив и окрестил всех тамошних жителей; а 1796-м перебравшись на Аляску для проповеди нашел там мученическую смерть от дикарей. Его сотоварищ окрестил всех Алеутов без остатка в выпавшем на его долю отделе; но в 1799 утонул вместе с Кадьякским епископом… Нет ничего удивительного, если сгорая апостольскою ревностью и даже соперничая между собою, члены миссии в каких-нибудь два года приобрели для христианства до 12:000 человек. Хотя со смертью Ювеналия дальнейшее распространение христианства почти совершенно было оставлено, однако ж замечательно, что когда около 1830 г. прибыли священники в новооткрытые церкви в Уналашку и Атху, – там им уже некого было крестить. Все взрослые были крещены миссионерами 1795 г., а новорожденных крестили или русские, или сами Алеуты (74). Но если миссионеров радовали успехи проповеди, если в общем они всюду встречали расположение к себе со стороны дикарей и замечали не только «усердие, но правильнее сказать, жажду к слышанию слова Божия», по выражению митр. Иннокентия, – эти самые обстоятельства нравственно так сказать обязывали миссионеров быть в полном смысле отцами для своих детей, неусыпно пекущимися об удовлетворении их разнообразных нужд. —207— Истинно апостольская «забота о церквах» сказывается напр. в письме м. Германа к одному влиятельному лицу в составе Американской компании: «любезному нашему отечеству Творец как будто новорожденного младенца дать изволил край сей, который еще не имеет ни сил к каким-нибудь познаниям, ни смысла, требует не только покровительства, но по бессилию своему и слабого ради младенческого возраста самого поддерживания; но и о том самом не имеет он еще способности к кому-либо сделать свою просьбу; а как зависимость сего народного блага небесным провидением неизвестно до какого то времени отдана в руки находящемуся здесь Российскому начальству, которое теперь вручилось вашей власти: сего ради я, нижайший слуга здешних народов и нянька, от лица тех пред вами ставши, кровавыми слезами пишу вам мою просьбу: будьте нам отец и покровитель, мы всеконечно красноречия не знаем, но с немотою младенческим языком говорим, – отрите слезы беззащитных сирот, прохладите жаром печали тающие сердца, дайте разуметь – что значит отрада. |
| св. Отцов. Так, например, от 1 мая 1842 года, следовательно на другой день по написании вышеприведённого письма к митрополиту Филарету, преосвященный Иннокентий писал и ректору академии архимандриту Евсевию, между прочим, следующее: „Наконец, слава Богу, мы в Америке! Путешествие ваше, начавшееся 10 января 1841 года 1941 , кончилось 26 сентября того же года. 125 дней были мы действительно в пути, а прочее время проживали в разных местах. 125 дней! Конечно, не мало времени, да и не много; если взять в расчёт то расстояние, которое теперь разделяет нас с вами, те трудности, какие можно встретить на сём пути и перемены образа путешествия, 125 дней – не много. Но как ни продолжителен был путь наш, мы кончили его счастливо, здорово и благополучно, так что мы не видали, можно сказать, даже неприятностей; многие из нас поздоровели, даже и г. Озеров теперь гораздо здоровее, так что перестаёт чувствовать простуду. Г. Озеров, а ныне иеромонах (Мисаил) и благочинный Американских церквей, достоин всякой похвалы: деятелен, усерден, скромен, благочестив, строг к себе и снисходителен к другим, – словом, какого нельзя лучше желать для здешнего края; он и смотрителем, и главным учителем в новооткрытом нами Духовном училище. Сочиняет проповеди и беспрестанно занимается беседами с Колошами, и не без успеха: человек до 80 уже просят о крещении их; но я не спешу. И прочие, приехавшие со мной, очень хороши, особенно взятый мною из Иркутской семинарии г. Тыжнов, который занимается изучением Кадьякского языка, и с таким усердием, что в 4 месяца успел очень много. Живёт совершенно по-монашески; он не хочет жениться, но хочет поучиться в Академии; и я за его усердие готов содействовать его желанию, если он сделает своё дело. – Весной я был —283— в Кадьяке, и порадую вас, что Кадьякцы, как вы изволили читать в моей брошюре, теперь совсем не то, что они были за два года. Они, как они выразились передо мной, теперь начинают выходить из тёмного места, на свет, и в некоторых из них видны умилительные знаки обращения и раскаяния. |
| Сочинение задумано автором по плану довольно обширному. Оно должно было состоять из двух частей: первая должна была обнимать историю сношений Грузинской церкви с Русской и присоединения первой к последней, а вторая, содержа изображение устройства и управления Грузинской церкви до и после присоединения её к Русской, должна была раскрыть значение этого события для церкви Грузинской. Этот план автором не вполне осуществлены в окончательно обработанном виде представлена лишь первая часть сочинения; для второй же собран материал и выработан подробный конспект. Предмет, избранный автором для сочинения, изучен им вполне и основательно, как по существующим исследованиям по истории Грузинской церкви, так и по изданным на русском и грузинском языках памятникам каноническим, юридическим и исторический. Язык сочинения прост, ясен и чист. Сочинение всюду проникнуто христиански-патриотическим настроением автора, и читая его, невольно проникнешься интересом к пережи- —139— тым судьбам искони преданного святой православной вере Грузинского народа, геройски и неослабно защищавшего её от напора со стороны мусульманства и язычества. Подчинение Грузинской церкви Русской автором представляется как событие подготовившееся издавна, как предмет желаний и стремлений лучших представителей бывшего грузинского царства и иерархии и сопровождалось весьма благими последствиями для устройства церковного быта. Хотя сочинение далеко не окончено, однако же принимая во внимание выше указанные добрые качества его и усердный труд автора, не щадившего своего слабого здоровья для добросовестного исполнения своей задачи, признаю вполне удовлетворительным для удостоения автора степени кандидата богословия“. 30 . Ординарного профессора Василия Ключевского о сочинении студента Марсова Алексея: „Русские миссионеры в Восточной Сибири и Северной Америке“: „Это – довольно сжатый очерк истории русских миссий в означенных странах, начинающийся рассказом о возникновении Кадьякской миссии архимандрита Иоасафа и оканчивающийся описанием просветительной деятельности Иннокентия Вениаминова . |
|
|
