| С точки зрения истинного учения Церкви Христовой путь «теологического диалога», безусловно, пагубен. Да, Православие и римо-католицизм имеют некоторое формальное сходство, равно как и общие догматы. Но коренная разница между Церковью Божией и папской религиозной организацией состоит в наличии в первом случае и отсутствии во втором благодати Духа Святаго. «Святые» католической лжецеркви, эти плоды ее мнимой духовной жизни, в лучшем случае пребывали в глубокой прелести, а в худшем – намеренно служили диаволу (как, например, палачи православных славян Иосафат Кунцевич и Алоизий Степинац). Итак, стратегия современного константинопольского экуменизма, разработанная митрополитом Зизиуласом, – это один из вреднейших и опаснейших продуктов современного рынка «понимания», «прощения», «толерантности» и «любви» без истины. Наставники и фанариотская идеология Как сказано выше, учение Зизиуласа сформировалось под влиянием римско-католической «теологии» Второго ватиканского собора. Об этом, в частности, пишет упомянутый папский «богослов» Пол Мек Партлан, член т. н. «Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между Православной и римско-католической Церквами», в книгах «Евхаристия создает Церковь : диалог Анри де Любака с Иоанном Зизиуласом » и «Святое Таинство спасения. Введение в евхаристическую экклезиологию». В предисловии к первому сочинению сам митрополит Зизиулас подчеркивает влияние воззрений кардинала Любака на свою «теологическую» мысль и отмечает, что объединение православных и римо-католиков в наши дни возможно исключительно в рамках заветной «евхаристической экклезиологии». Кроме того, подобно современному константинопольскому «канонисту» профессору Василию Фидасу, защищающему не только первенство чести, но и первенство власти своей Патриархии над остальными Поместными Церквями и православной диаспорой, Зизиулас последовательно отстаивает фанариотское властолюбие. Так, в интервью английскому католическому журналу «Таблет» он выразил озабоченность ростом национализма в России и на Балканах. По его мнению, славянский национализм – плод влияния Запада, а не часть «исторической структуры» Православной Церкви: он возник в XIX веке, когда в «Автокефальных Церквах появились прочные связи с понятием нации», что до тех пор было характерно лишь для западного менталитета. Зизиулас считает, что «на Балканах эта опасность теперь уменьшилась благодаря Европейскому союзу, но в России все еще заметно тесное сотрудничество Церкви с государством, и это создает проблемы». Что же касается Константинополя, то тут он не видит никаких проблем (хотя в России Церковь официально отделена от государства, а в Греции – нет!): «Греческий подход является гибким. Церковь готова быть частью государства, если государство предлагает ей принять участие в управлении, но в равной степени она способна и быть независимой от него». |
| Тогда же начинается дискуссия о языке богослужения. Известный униатский архиепископ Иосафат (Кунцевич) призывал свое духовенство не служить на простой мове (молитвы, ектеньи), допуская лишь чтение поучений за богослужением на этом языке. Книги юго-западной печати с использованием «русской мовы» хранились и использовались, как дониконовские, и у старообрядцев. Во второй половине XVII в. начинается массовое проникновение югозападнорусской культуры, в том числе и книжности, и на великорусские земли. Непосредственным образцом для Славяно-греко-латинской академии становится Киево-Могилянская академия. Но не забудем, что еще в 1630х годах в челобитной патриарху Иоасафу I нижегородское духовенство требовало устранить неисправность богослужения (как одну из причин нравственного упадка в народе), а в конце XVII в. уже входит в употребление т.н. «гибридный» церковно-славянский язык с близкими к современным синтаксисом и лексикой: в 1683 г. Авраамием Фирсовым на него была переведена Псалтырь. Церковная традиция переводов священных, в том числе богослужебных, книг на русский язык возникла во второй половине XVIII в., в контексте резко изменившейся с правлением Петра языковой ситуации. Рождается гражданская азбука, а потом и новый язык, как синтез церковно-славянского и живого русского, – «славенороссийский», русский литературный язык. Именно тогда язык Священного писания, богослужения и проповеди, святоотеческих и душеполезных книг, богословия и богословского образования окончательно перестал удовлетворять церковным нуждам, и в первую очередь – пастырской заботе о просвещении народа. Не случайно все прославленные церковью архиереи XVIII–XIX вв. занимались переводами. Петр же провел и унификацию книг: киевские книги должны были быть приведены в соответствие с книгами московской печати. Во второй половине XYIII в. переход с церковно-славянского на русский постепенно распространяется на все жанры духовной литературы, начиная с проповеди. Начали переходить на русский в проповеди еп. Псковский Гедеон (Криновский) (прест. в 1763) и продолжатели его дела митрополиты Московский Платон (Левшин) (прест. в 1812) и Новгородский и Санкт-Петербургский Гавриил (Петров) (прест. в 1801). В то же время свт. Тихон Задонский (прест. в 1783) издает душеполезную литературу на русском языке. Он же считал необходимым «перевести Новый завет с греческого языка на нынешний стиль, дабы простолюдинам было внятно, и чтобы для полезного чтения многих выпечатано было на одной стороне, как ныне есть, славянски, а на другой – внятным переводом». |
| Провозглашенная на Брестском соборе 1596 года уния с Римом была принята королем Сигизмундом III, до изуверства преданным католичеству, под особое покровительство. Внешние обстоятельства благоприятствовали распространению и укреплению унии, встреченной в начале с страшным негодованием большинством православного населения. Во главе униатской церкви скоро стал митрополит Ипатий Поцей, человек знатного рода, с католическими убеждениями, получивший воспитание в Краковской иезуитской академии и отличавшийся умом и сильной волей. Не желавших принять унию Поцей считал ослушниками королевской воли. Непокорных священников он подвергал истязаниям и преследованиям, изгонял из приходов и предавал проклятию. У православных братств насильно отнимались школы и храмы со всем имуществом, и передавались униатам. Наиболее ревностными помощниками Поцея и врагами православия явились ученики иезуитов – Иосиф Вельямин-Рутский, сын Московского воеводы Вельяминова, и Иосафат Кунцевич. Сделавшись митрополитом, Рутский, истый католик по воспитанию и убеждению, первый занялся внутренним устройством униатской церкви. Прежде всего он решился преобразовать униатское монашество по образцу латинских орденов. С целью истребления православия, поддержания и упрочения унии и теснейшего сближения с латинством, он учредил братство, или чин (орден) святого Василия. Почти все базилианские монастыри, вопреки обычаям и правилам древней восточной церкви, были подчинены одному начальнику – протоархимандриту, или генералу, который не зависел, от униатского митрополита и сносился непосредственно с Римом. В основание ордена были положены правила и постановления иезуитов. Последние должны были присутствовать на собраниях базилиан и давать руководствующее направление их деятельности. Учителями базилиан в деле окатоличения униатов явились также и босые кармелиты. Папа разрешил вообще всем латинянам поступать в базилианский орден (15 июля 1613 года), с целью подготовить преобразование унии в чистое латинство. Для более успешного развития унии и католичества базилиане должны были занимать высшие иерархические должности в епархиальном и церковном управлении и всецело сосредоточить в своих руках общественное воспитание. Рутский намеревался также ввести безженство между светским клиром, для большей его независимости в житейском отношении, и дать ему приличное образование. Но эти планы его затормозили базилиане, опасаясь встретить себе соперников в безженных и образованных униатских пастырях. |
| Однако хотя уступки, сделанные сеймом православным, были ничтожны, униаты пришли в негодование от того, что было постановлено и видели в сеймовых решениях покушение на свое исключительное положение в Речи Посполитой. В конечном счете это вылилось в новые враждебные православным действия. Наиболее острый конфликт возник в Полоцкой епархии, где униатскую архиерейскую кафедру занимал фанатичный приверженец унии, воспитанник базилиан виленского Троицкого монастыря Иосафат Кунцевич. Став униатским архиепископом Полоцким и Витебским, Кунцевич первоначально скрывал от своей паствы свои истинные убеждения. Многие считали его православным. Но униатство Кунцевича окончательно прояснилось после приезда в Киев патриарха Иерусалимского Феофана. Верующие Полоцкой епархии надеялись, что Иосафат поедет к Феофану и засвидетельствует свое Православие. Вместо этого Полоцкий владыка в 1621 г. официально объявил о своем единстве с Римским престолом. После этого Феофан поставил на православную Полоцкую кафедру Мелетия Смотрицкого. Большинство русинов признали своим архиереем его, а не Кунцевича. Тогда взбешенный Иосафат развязал в своей епархии неслыханные по силе гонения на православных. К лету 1621 г. Кунцевич отобрал все храмы и монастыри у православных Полоцка, Витебска и большинства других городов и селений своей епархии. Неистовства Кунцевича были столь велики, что даже канцлер Литовский римо-католик Лев Сапега осуждал его в своих посланиях за жестокость и пытался усмирить его буйства в Полоцкой епархии. Когда же усилия канцлера не возымели успеха, Сапега обратился к униатскому митрополиту Иосифу Велямин-Рутскому, прося его держать Кунцевича " на вожжах " , но Иосафата это нисколько не вразумило. Укрепленный и поощренный грамотой папы Григория XV фанатик-униат продолжал неистовствовать в Полоцкой земле. После сейма 1623 г. озлобленный на православных еще более Кунцевич уже не только не допускал их в церкви, но даже воспретил совершать богослужения по домам. Когда православные стали собираться для богослужения в шалашах за городом, Кунцевич и его приспешники уничтожили эти времянки. |
| Мы тем более считаем себя вправе поступить таким образом, что Преподобный Иов и Иосафат Кунцевич во первых были современники. Первый из них, родившийся около 1551 года, скончался на сотом году жизни, в 1651 году, а второй убит Полочанами сорока трех лет от роду в 1623 году, следовательно, как родился, так и умер в течение жизни преподобного, и оба они жили и действовали на Западе России в период самого лютого господства унии и латино-униатского преобладания в Литве и на Волыни, так что, заговоривши об одном, до самой исторической необходимости, нельзя умолчать в тоже время о другом. Во-вторых, как Иов, так и Иосафат были земляки, как по месту рождения, так и по месту служения своего. Иосафат родился во Владимире-Волынском в 1580 году и здесь проводил первые годы юности своей, когда преподобный Иов состоял уже игуменом ближайшего к г. Владимиру Честно-Крестского монастыря в г. Дубне, той же Волынской области, куда переведен был из угорницкого галицийского монастыря, по просьбе князя Константина Острожского около 1582 года. К тому же и самое место рождения преподобного Иова в Покутской области в Галиции не менее родственно Волыни, как и самый город, Владимир-Волынский, место рождения Иосафата. Это та самая область, которая, по первому разделу Польши в 1773 году, отошла к Австрии и в настоящее время составляет так называемый Колотыйский Повет между Днестром и Молдовой. Там и доселе уцелели остатки древнего Угорницкого Преображенского монастыря, что ныне селение Угерники, в котором преподобный принял монашество на 12-м году жизни и где, потом возведен в сан иеромонаха (около 1580 г.) и принял схиму (1581 г.) с именем Иоанна, которым наречен был во святом крещении. Кому же неизвестно, что Галиция и Волынь и издревле составляли одно, как по народности, так и по вере. Тем более это было во времена Иова, когда Волынь и Галиция были под одною властью Речи-посполитой, и в особенности, когда преподобный жил и действовал в монастыре Почаевском, откуда с высот Почаевских Галиция и теперь открывается даже простому, не вооруженному глазу. |
| Вызвана эта уния была политикой властей Речи Посполитой, которая была направлена на полную католизацию страны. Включив в состав Речи огромные восточные территории, населенные православными, поляки видели опасность в расколе страны по признаку веры. Тем более, польская шляхта открыто использовала религиозные основания, как повод для лишения прав и земель русской части шляхты, остающейся православной. Церковные иерархи, принявшие унию, были озабочены сохранением прежде всего церковных поместий и привилегий. Однако их выбор не приняло православное монашество, большая часть священников и простой народ, русские люди, которым еще предстояло через много веков стать «белорусами» и «украинцами». Позиция православных по сохранению веры предков и на её основе собственно русской национальной идентичности была очень твердой и порой принимала формы открытого сопротивления властям Речи Посполитой. Одной из форм борьбы за сохранение веры стало создание православных братств, объединявших торговцев, ремесленников, шляхту и духовенство. Именно эти братства стали первыми учебными заведениями, где в обучении использовался русский язык. В них появился и стал распространяться и первый учебник «славянской грамоты» Мелетия Смотрицкого. По этой книге все русские, и в Речи Посполитой, и в Московском царстве, учились читать и писать на протяжении полутора веков. В Могилёве православное братство возникло еще до заключения унии, в 1589-м году. Десять лет спустя жители города впервые проявили нрав, не впустив в Могилёв униатского архиепископа, сообщив ему, что они «как поклонника папы более не признают его за своего владыку». В 1618-м году заместителем Полоцкого архиепископа был назначен убежденный и ярый поборник унии Иосафат Кунцевич. Славен он был на тот момент тем, что за четыре года до этого в Киево-Печерском монастыре за проповедь унии возмущенные монахи его стащили с амвона и сильно избили. Осенью 1618-го года Иосафат Кунцевич отправился в непокорный Могилёв. Жители города узнали о визите заранее, и 9 октября, при приближении повозки Кунцевича к городу, в Могилёве забили колокола. |
| Ипатей Потей, митр. униатской Церкви Ипатей Потей, митр. униатской Церкви Появление мон-рей, следовавших уставу свт. Василия Великого, было следствием восстановления имперской власти в Юж. Италии и Сицилии в VI в. Важнейшими монастырскими центрами в ту эпоху были Равеннский экзархат, Пентаполь, дукаты Рима и Неаполя до VIII в.; Калабрия и Сицилия до IX в.; Калабрия, Базиликата и Апулия в IX-XI вв. Приток монахов был связан в VII в. с персид. войнами, араб. завоеванием и распространением монофелитства , в VIII и IX вв. с иконоборчеством . В визант. эпоху в греч. мон-рях в Италии подвизались св. Илия Новый († 903), прп. Илия Пещерник († 960), св. Савва Младший († 990/91), св. Никодим Маммольский († 990), св. Лука Арментский († 993), св. Симеон Полиронский († 1016), св. Нил Младший Россанский († 1004). Епархии в Вост. Сицилии, на юге Калабрии и Апулии в 30-50-х гг. VIII в. были подчинены К-польскому Патриархату. При Каролингах в этом регионе мирно сосуществовали адм. единицы различных обрядов; споры, к-рые разделяли Рим и К-поль, не затрагивали единства до тех пор, пока Византийская империя контролировала Рим и нек-рые районы Италии. Во 2-й пол. XI в. отношения осложнились не столько из-за разделения Церквей 1054 г., сколько из-за новой структуры Зап. Церкви во главе с Римом, к-рый более не поддерживал старую «федеральную» церковную организацию. После норманнского завоевания греч. церковная иерархия осталась только в Юж. Италии, в Сицилии норманны основывали только лат. еп-ства. Политика норманнов состояла в постепенном подчинении Римской курии мон-рей Юж. Италии, потерявших в ходе завоевания свою адм. связь с К-польским Патриархом, и в быстрой латинизации греч. епископских кафедр. Иосафат Кунцевич, униатский архиеп. Полоцкий Иосафат Кунцевич, униатский архиеп. Полоцкий Норманны, обнаружив уцелевшие при арабах греч. мон-ри, сохранившие при себе крупные земельные владения (напр., св. Ангела в Броло, св. Филиппа во Фрагале, Пресв. Богородицы и св. Варвары в Викари), по-видимому, для укрепления своей власти среди греч. |
| печатались его статьи, посвященные вопросам истории не только Православия, но и унии и католицизма. Многолетний труд историка завершился публикацией монографии «Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве с древнейшего до настоящего времени». Первое издание книги вышло в г. Вильна в 1895 г., второе - там же в 1899 г. Это исследование К. подал на конкурс на соискание Уваровской премии, к-рую получил в 1899 г. «Исторический очерк…» К. остается единственным в своем роде целостным описанием конфессиональной истории Белоруссии до кон. XIX в. Кроме этих сочинений К. принадлежат исследования «К истории женского образования в Западной России: (Историческая записка ко дню 50-летия Виленской, Гродненской и Ковенской гимназий), 1860-1910» (1910), «Архиепископ Полоцкий и Витебский Иосафат Кунцевич, западнорусский мученик за унию с Римом (по новым научным данным)» (1912). Характерной чертой исследований К. являются работа с источниками по изучаемым проблемам, глубина выводов, популярный характер изложения и доступность содержания. Соч.: Жизнь Иосифа Семашки, митр. Литовского и Виленского, и воссоединение западнорус. униатов с правосл. Церковью в 1839 г. Вильна, 1893, 18972; Высокопреосв. Иосиф (Семашко), митр. Литовский и Виленский: Очерк его жизни и деятельности. Вильна, 1894; Ист. очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве с древнейшего до настоящего времени. Вильна, 1895, 18992. Минск, 2006; К истории жен. образования в Зап. России: (Ист. записка ко дню 50-летия Виленской, Гродненской и Ковенской гимназий), 1860-1910. Вильна, 1910; Архиеп. Полоцкий и Витебский Иосафат Кунцевич, западнорусский мученик за унию с Римом: По новым научным данным//Вестник Виленского Правосл. Св.-Духова братства. Вильно, 1912. 8-10. Изд.: Письма архиеп. Литовского Иосифа Семашко к еп. Брестскому Михаилу Голубовичу: (К 100-летию со дня рождения митр. Иосифа 25 дек. 1798-1898 гг.). Вильна, 1898. Лит.: Черепица В. Н. Михаил Осипович Коялович: История жизни и творчества. Гродно, 1998; Романчук А., свящ. Иосиф Семашко, митр. Литовский и Виленский: Церк. деятельность в 40-60-е гг. XIX в.: Дис. Жировичи, 2001; Хотеев А., свящ. От редакции// Киприанович Г. Я. Ист. очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве с древнейшего до настоящего времени. Минск, 2006. С. 3-11. Прот. Александр Романчук Рубрики: Ключевые слова: АКСАКОВ Николай Петрович (1848-1909), богослов, философ. историк, публицист, автор худож. произв., лит. критик АКСАКОВ Константин Сергеевич (1817-1860), писатель, лит. критик, публицист и историк, один из главных теоретиков славянофильства |
| Слова про «историческое наследие Киевской митрополии» означают, что именно себя, а не Русскую православную церковь, украинские и белорусские грекокатолики считают религиозными наследниками Древней Руси. Ранее в конце января 2023 года Шевчук уже писал подобные вещи в поздравлении с 1125-годовщиной основания города Галича (см. Гаванская декларация мертва: Ватикан участвует в конфронтации с Россией ). Из поздравления Шевчука видно, что украинские униаты надеются, что их белорусские братья резко усилятся: «…покрытая ранами преследования и уничтожения, Белорусская Грекокатолическая церковь продолжает своё паломничество до воскресения, а создание апостольской администратуры даёт ей возможность лучше организовать церковную жизнь и охватить пастырской опекой своих верных». Что же, главе украинских униатов не откажешь в логике. Если считать грекокатоликов наследниками религиозной традиции Древней Руси, то намерение сделать так, чтобы униаты составляли большую часть верующих в Белоруссии очень даже понятно. Вероятно, глава украинских униатов ожидает, что ВСУ проведут успешное наступление, разгромят Россию и помогут змагарам прийти к власти в Белоруссии, так как белорусские униаты сплошь состоят из свядомых. Собственно говоря, в поздравлении и было сказано про триумф униатства в Белоруссии: «Прошу у Господа, чтобы вы были „солью“ белорусской земли и достойно передали следующим поколениям сокровище нашей веры». Что и требовалось доказать: этнополитическая обстановка на Украине влияет на ситуацию в Белоруссии. И конечно же, у украинских и белорусских униатов имеются исторические персонажи, которые их объединяют. Так, Шевчук в поздравлении выразил благодарность главе белорусских грекокатоликов Сергею Гаеку « за жертвенное служение, которое Вы совершаете с 1993 года как апостольский визитатор. Пусть Господь благословит Вас на новое служение и умножит плоды Вашего труда молитвами священномученика Иосафата, архиепископа полоцкого и мученика за единство христовой церкви». Упомянутый полоцкий архиепископ Иосафат — это Иосафат Кунцевич, уроженец Владимира-Волынского, убитый жителями Витебска 12 ноября 1623 года (в этом году будут отмечать 400-летие его гибели) за жестокое обращение православных в униатство в те времена, когда территории современной Белоруссии и Украины входили в состав польско-литовской Речи Посполитой. С точки зрения истории и культуры попытки выставить полоцкого униатского архиепископа выразителем некоего украинского или белорусского духа выглядят очень странно, так как даже папа Пий IX в 1867 году причислил Кунцевича к лику святых и провозгласил покровителем именно Польши и Руси. Тогдашний понтифик сделал это аккурат после провала антироссийского польского мятежа 1863 года, в ходе которого повстанцы пытались восстановить Речь Посполитую в границах 1772 года. Тем не менее, Кунцевича и униатство, возникшее как переходный этап перед ополячиванием и окатоличиванием жителей западнорусских земель, продолжают пропагандировать свидомые и змагары. |
| Известно, что еще в 1567 году польский король Стефан Баторий жаловал грамоту «Маркову протопопу» Феофану. Тогда же, вероятно, монастырь был упразднен, а его церковь стала приходской. В 1569 году была заключена Люблинская уния между Польшей и Великим княжеством Литовским – образовалась Речь Посполитая. Это во многом дало толчок католической экспансии в эти земли. Апеллируя к решениям Ферраро-Флорентийского собора 1439 года, на котором было объявлено об унии Восточной и Западной Церквей, папа Римский и польское католическое духовенство стали насаждать ее в Речи Посполитой. А в 1587 году на трон взошел Сигизмунд III (он правил 45 лет – до 1632 года); воспитанный иезуитами, он отличался большой религиозностью и вел очень активную политику пропаганды и укрепления католицизма. А в 1596 году на Брестском соборе, несмотря на активное противодействие при его подготовке лидера белорусских православных гетмана К. Острожского и православной шляхты, была объявлена церковная уния, и большинство православных иерархов (за исключением двух владык) во главе с Киевским митрополитом Михаилом подчинились папе. 6 октября 1596 года открыли собор и православные архиереи – под председательством экзарха Константинопольского патриарха Никифора и при деятельном участии К. Острожского. Большинство низшего духовенства и верующих остались верными Православию, но Сигизмунд III, опираясь на решение Брестского собора, объявил православною церковью только тех, кто принял унию, а отвергших унию просто игнорировал. Сохранившие верность Православию подвергались гонениям. В Витебске, как и во многих других белорусских городах, были закрыты или переданы униатам все православные храмы, школы и братства. Православных священников нередко избивали. Горожане вынуждены были проводить православные богослужения во временных шалашах за городом. Запретили служение и на территории бывшего Маркова монастыря. Особенно «отличился» униатский Полоцкий епископ Иосафат Кунцевич. Вот что о нем писали в жалобе от имени православной шляхты Белой Руси и Украины Варшавскому сейму: «…епископ Полоцкий пять лет держит церкви опечатанными. В Полоцке и Витебске вследствие этого запрещения нет ни церкви, ни дома, в котором было бы разрешено в городе богослужение. Поэтому мещане города вынуждены по воскресеньям и в другие торжественные праздники слушать богослужения в поле за городом, и то без священника, так как ему запрещено пребывать в городе и поблизости…» . Дальше в этой же жалобе говорилось о том, что в Полоцке Кунцевич, узнав, что, несмотря на его запрет, на кладбище похоронили людей по православному обычаю, в гневе велел выкопать трупы, которые затем рвали на части собаки. |
|
|
