| На праздничной Литургии в честь иконы Богородицы Знамение-Царскосельская совершены пресвитерская и диаконская хиротонии декабря 2016 В каждой дружной семье принято собираться вместе по случаю какого-либо знаменательного события. Вполне естественным движением сердца является желание разделить с близкими людьми праздничную радость. Во время домашних торжеств человек ощущает тепло семейной любви, которая воцаряется между родными. И чувство подлинного единения становится главной атмосферой всего события. Сотрудники, преподавали и студенты Санкт-Петербургской Духовной Академии , духовенство и прихожане академических храмов - все они составляют общность такой большой христианской семьи. Поэтому вполне закономерным стало то, что праздничное богослужение в честь чудотворного образа Пресвятой Богородицы " Знамение " Царскосельская, собрало вместе многих членов академической семьи. Божественную литургию совершил ректор Духовной Академии архиепископ Петергофский Амвросий . Его Высокопреосвященству сослужили: протоиерей Василий Стойков, заслуженный профессор и первый проректор Духовной Академии; протоиерей Лев Церпицкий, благочинный Выборгского округа, настоятель Спасо-Преображенского собора; протоиерей Александр Ранне, председатель Отдела по религиозному образованию и катехизации Новгородской епархии; протоиерей Михаил Николаев настоятель храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла в г. Лодейное Поле; иеромонах Марк (Святогоров), проректор по воспитательной работе Академии; архимандрит Тимофей (Цисмалидис); протоиерей Афанасий Чорногуз, благочинный Дмитриевского церковного округа Московской епархии; протоиерей Даниил Ранне, настоятель храма святой равноапостольной Марии Магдалины в Павловске; протоирей Димитрий Юревич, заведующий кафедры библеистики; протоиерей Григорий Антипенко; протоиерей Аркадий Северюхин; иеромонахи Геннадий (Поляков) и Варфоломей (Магницкий); священники Александр Кузнецов и Андрей Грозовский; священник Димитрий Лушников, заведующий кафедры богословия; иеромонах Никодим (Хмыров), секретарь Ученого совета; священники Николай Лоскутов и Василий Мартынюк; иеромонах Серафим (Бубнов); священники Глеб Санюк, Сергий Боднарчук, Эндрю Рики Лим и Кирилл Дашевский; иеромонахи Афанасий (Букин), Сергий (Шардаков), Феодосий (Желновачев), Сергий (Иванов), Лука (Пронских); священник Алексей Артюхов, заведующий заочным сектором обучения Духовной Академии; священники Владимир Первушин-фон-Дитц и Кирилл Никитин; иеромонахи Алексий (Дурнев) и Филипп (Балиниу); священник Герман Ранне. |
| Не у дел В августе 1933 года епископ Афанасий опять вернулся в свой родной город. Он побывал на могиле матери, повидался с близкими. Настроение было отнюдь не радостным: в Успенском соборе располагался антирелигиозный музей, а Владимирскую кафедру занимал признающий митрополита Сергия архиепископ Иннокентий (Летяев). Поскольку епископ Афанасий считал митрополита Сергия узурпатором патриарших прав, он не мог оставаться под его началом. В декабре 1933 года он направил митрополиту Сергию письмо, в котором официально отказался от церковной работы под его руководством. 4 сентября епископ Афанасий был уволен на покой. Отправленного на покои владыку во Владимире уважали и любили. Даже не выступая публично, он мог значительно увеличить число противников митрополита Сергия. Не желая провоцировать конфликтов, епископ Афанасий уезжает в Старую Руссу – древний город Новгородской епархии, уклад которого Достоевский изобразил в романе «Братья Карамазовы». Прожив некоторое время в Старой Руссе, епископ Афанасий перебирается в Егорьевск, а затем неподолгу живет в разных провинциальных городах и поселках. Переезжая с места на место, он совершал тайные богослужения на квартирах своих знакомых. Сохранилось описание одного из этих богослужений, относящееся к маю 1934 года: «Он приехал к нам в Лосинку под вечер дождливого майского дня и поднялся по узкой лестнице в мезонин дома 46 по Тургеневской улице, туда, где помешалась домовая церковь иеромонаха Троице-Сергиевой Лавры о. Иеракса (Бочарова). Его с волнением ожидали. Он вошел в маленькую комнатку, изображавшую из себя столовую и спальню за занавеской. В стекло стучались изумрудные ветви яблонь, покрытые дождевыми каплями, изящные, бело-розовые чашечки яблоневых цветов заглядывали в окно. Владыка снял серый плащ и такую же серую простую кепку, из-под которой на плечи его упали тонкие косицы русых волос. Распахнулась дверь в соседнюю комнату, и перед его взором предстало чудесное зрелище: окна были задрапированы занавесями – сначала темными, поверх светлыми, отчего в комнате царил полумрак. На деревянной рамке под потолком были натянуты белые полотняные занавеси, полукругом отделяющие угол, а поверх изящными складками спускались до полу кружева, изображая собой воздушный иконостас. К нему были прикреплены бумажные иконочки, вделанные в картонные рамки. От потолка свешивались лампады, отбрасывая вверх трепетный свет. Перед полотняной завесой, которая раздвигалась в обе стороны, скользя на железных колечках, расстилался ковер. Деревянная рама сверху была вся увита гирляндами из еловых веток. За завесой в уголке помещался небольшой престол, налево – небольшая полочка, служащая жертвенником. Это был храм в честь иконы Богоматери «Отрада и Утешение». Вечер был субботний. После легкой закуски владыка отслужил воскресную всенощную, а наутро – литургию. Служил он с подъемом, без каких-либо пропусков, но быстро и громко. Наутро «белая церковь » была убрана, и комната превратилась в обычную» 66 . |
| О паннонских житиях святых Кирилла и Мефодия Каждому русскому человеку, как и вообще каждому славянину, одинаково дорого и священно имя славянских просветителей святых Кирилла и Мефодия. Ближайшие свидетели их великого дела почтили память своих учителей прекрасными житиями, похвальными словами, службами; краткие жития и многочисленные легенды появлялись и позднее; о них говорят славянские летописи, их имена заносятся в славянские святцы. Эти жития и легенды о них были написаны не только на славянском, но и на греческом и на латинском языках. Однако все эти биографические источники о святых братьях представляли существенные затруднения для исследователей из-за своих разночтений. «По одним источникам Кирилл и Мефодий были греки, по другим – славяне; по одним старший из братьев был Мефодий, по соображению с другими – Кирилл. Изобретение славянской грамоты одни источники приписывают Кириллу, другие – Мефодию, третьи – обоим, и при этом сами свидетельства об этом, при своей неопределенности, дают возможность под именем «славянских письмен» понимать одним исследователям – азбуку кирилловскую, другим – глаголическую. Местом изобретения славянской азбуки одни источники назначают Царьград, другие – Моравию, третьи – Болгарию, четвертые – Херсонес, где будто бы Кирилл нашел уже готовые письмена. Временем изобретения славянской азбуки по одним известиям был 855 год, по другим 862 год, по третьим 865 год и т.д.» . Поэтому, имея столь большой и противоречивый биографический материал, исследователи старались выявить достоверные источники. К этому много усилий приложили и наши русские исследователи. Жизнеописаниям святых братьев посвящена обширная отечественная литература . В настоящее время в науке к источникам о жизни и деятельности святых братьев относят латинские, греческие и древнерусские памятники. В России исследования шли следующим образом. В наших библиотеках сохранилось очень много памятников начальной славянской письменности. До XVI-ro века к источникам о жизни и деятельности святых Кирилла и Мефодия относили только латинские. Святитель Макарий Московский – продолжатель литературных трудов архиепископа Геннадия Новгородского, двенадцать лет трудившийся над составлением своих Четьих Миней, включил в них т.н. Моравско-паннонские жития и проложные жития Кирилла и Мефодия. В этих Четьих Минеях житие Константина философа находится под 14 февраля, а житие Мефодия под 6 апреля. В конце XVII-ro века в Малороссии начинается составление новых Четьих Миней и, впервые – их печатание. Составителем их был святитель Димитрий Ростовский. Но у него житие Кирилла и Мефодия находится под одиннадцатым числом мая месяца под таким заглавием: «Житие и труды преподобных отец наших Мефодия и Костантина, в монашестве Кирилла, учителей славянских». Этот факт позволяет предположить, что, по всей видимости, автор пользовался не самим текстом Макарьевских Четьих Миней, а копией с рукописи Хиландарского монастыря, содержавшей это житие , |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) На «Северный Афон». Записки студента — паломника на Валаам Очерк «На «Северный Афон»», записки студента — паломника на Валаам, представляет собой первое опубликованное произведение митрополита Вениамина (Федченкова, 1880-1961). Жанровые сцены и бытовые зарисовки в этих записках соседствуют с глубокими размышлениями, явственно звучат апологетические и полемические нотки, литературные портреты людей отличаются яркостью и выразительностью. Очерк написан молодым человеком двадцати четырех лет от роду, студентом-«академиком», «солидным» богословом, свободно цитирующим святоотеческие творения, и одновременно — жизнерадостным юношей, живым и непосредственным, распевающим ирмосы «о воде». На «Северный Афон». Записки студента — паломника на Валаам Предисловие Знаменитый в истории русского монашества Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, стяжавший славу «Северного Афона», расположен на самом большом острове в северо-западной части Ладожского озера. Сам остров Валаам и множество более мелких островов образуют архипелаг, который в старину населяли исключительно иноки. Дивная природа «Русского Афона»: отвесные скалы, поднимающиеся из вод Ладожского озера, лесные озёра и высокие сосны, очарование белых ночей, утреннее пение птичьего хора, тихие часы летнего заката — всё это нерукотворное великолепие словно призывает к прославлению Творца, настраивает душу на особенный лад. Лесные тропинки хранят поступь древних отшельников, остатки одиноких келий в отдаленных уголках островов свидетельствуют об их трудах и молитвенных подвигах. А величественные монастырские строения напоминают о многих поколениях валаамских насельников — создателей «пречудного острова». Некоторые источники, которые, впрочем, подвергаются критике со стороны историков, относят начало монашеской жизни на островах Валаамского архипелага к XI и даже X веку. Большинство же современных исследователей считает, что обитель на Валааме была основана в XIV веке трудами преподобных Сергия и Германа Валаамских (память 28 июня/11июля), которые поселились на острове в 1329 году и тем самым положили начало монашескому братству и миссионерскому центру в тогда ещё не просвещённом светом Христовой веры крае. С Валаамом связаны имена многих подвижников Русской Церкви: преподобных Арсения Коневского, Александра Свирского и Савватия Соловецкого, святителя Геннадия, архиепископа Новгородского. |
| По прозванию Гонзов, бывший учеником преп. Савватия Соловецкого, на Валааме, с 1480 года архимандрит Чудова монастыря, где он начал постройку каменного храма в честь святителя Алексия. Посвященный в сан архиепископа Новгородского, едва прибыл он в Новгород (в начале 1485 г.), как узнал, что здесь скрытно действукт ересь жидовствующих. Блаженный святитель запылал ревностию к святой истине Христовой. «Быв пущен, говорит преп. Иосиф, на злодейственных еретиков, он устремился на них, как лев, из чащи божественных писаний и с красных высоких гор учения пророков и апостолов; он разрывал ногтями скверные утробы, напоенные жидовским ядом, сокрушал и терзал зубами, и убивал о камень» (Просветитель, стр. 51). По требованию св. Геннадия и по державной воле в. кн. Uoahha III , в Москве, 17 октября 1490 года, открыт был Собор. Допросили еретиков, обличили их, предали проклятию, некоторых сослали в заточение, других отправили в Новгород к святителю Геннадию, который, давно желая искоренить настоящее зло и страхом наказания предотвратить будущее, подверг еретиков всенародному позору. Присланных из Москвы еретиков он велел посадить на коней, лицом к хвосту, в вывороченных тулупах, в шлемах берестовых, остроконечных с мочальными кистями, с венчиками из сена и соломы и с надписью: «се есть сатанино воинство». В таком виде возили их по улицам, проходящие плевали им в глаза и говорили: «се враги Божии, хульники Христа»! На втором Московском Соборе против жидовствующих, в 1503 году, главные и нераскаянные зачинщики ереси, были переданы в распоряжение великого князя и казнены. Другим важным делом св. Геннадия было составление полного списка Библии . Эта драгоценная рукопись его, писанная в 1499 году, находится в Синод. библиотеке. Превосходный обзор ее – в «Опис. рукоп. Синод. библ.» 1855, стр. 1–164. Он же составил Пасхалию на первые 70 лет осьмой тысячи, не смотря на ожидание кончины мира. В Пасхалии 1699 года поставлено было замечание: «зде страх, зде скорбь; аки и в распятии Христове сей круг бысть, сие лето |
| Послание Иосифа Волоцкого княгине Голениной Подготовка текста, перевод и комментарии Я. С. Лурье Послание известного церковного деятеля конца XV – начала XVI в. игумена Волоколамского монастыря Иосифа княгине Голениной написано между 1505 и 1513 гг. – судя по тому, что здесь говорится о вкладах за поминание князя Ивана Борисовича Рузского, умершего в 1503 г., и архиепископа Геннадия, умершего в 1505 г., но не упоминается о смерти князя Федора Борисовича Волоцкого в 1513 г., хотя после смерти этот князь (несмотря на его ссоры с Иосифом) был включен в вечное поминание в монастыре. Таким образом, это послание было написано уже после победы Иосифа Волоцкого в 1502–1504 гг. над новгородско-московскими еретиками, с которыми он боролся более четверти века, но, по всей видимости, раньше его предсмертной полемики с нестяжателями и их идеологом Вассианом Патрикеевым о монастырском землевладении. Только один мотив противоеретической полемики конца XV в. отразился в послании Голениной – вопрос о Божьем промысле, о совместимости всемогущества и всеблагости Божией, о том, почему «человеки овы милуемы, овы мучимы, овы веселящеся в богатьстве, иныя же нищете стражуща, овы в старости живуща, иныя же в юности умирающая». В послании Голениной Иосиф предлагает объяснение такому разнообразию человеческих судеб, заявив, что те, которые «младенци сущи умроша, яко чисти и непорочны, животу вчному сподобятся». Однако к спору с Голениной этот аргумент прямого отношения не имел, так как ее дети умерли не во младенчестве. Иосиф объяснил поэтому, что те, кто умирают юными, но совершенными возрастом, «сего ради прежде времени умирают, понже вдушу Богу, яко хотяху житием злым и лукавым жити и сосуда лукаваго быти». Именно для того Бог, по словам Иосифа, и забирает будущих грешников к себе, чтобы их родители вразумились и отдали предназначенные для детей «стяжания и имения» через посредство «божественной церкви» нищим и убогим и тем обеспечили умершим детям и себе царствие небесное. Но это рассуждение – единственный раздел послания, посвященный общим, философским вопросам. В остальном, доказывая Голениной необходимость щедрых и обильных даров монастырю, Иосиф не прибегает, как в более поздней полемике с нестяжателями, к аргументам абстрактно-теоретического характера («стяжания церковная – Божья суть стяжания»), а прямо исходит из принципа платности всякой церковной службы: «Даром священник ни одное обдни, ни понафиды не служитъ». Отсюда и стиль послания – деловой, конкретно-практический, отсюда и элементы просторечия в послании. |
| Разделы портала «Азбука веры» Когда Русская Церковь стала собирать соборы, какие проблемы решали, в каких отношениях с властью находились? Об истории соборного движения в России рассказывает кандидат исторических наук Федор Гайда. Под крылом Византии Русская Церковь до середины XV века была составной частью Константинопольского Патриархата, а потому русские митрополиты принимали участие в его соборах. История византийских церковных соборов отнюдь не исчерпывается знаменитыми семью Вселенскими соборами. И после VIII века на соборах решались вопросы догматики и церковного права. Вскоре после первого Крещения Руси при патриархе Фотии состоялся Собор (879–880), на котором было осуждено Филиокве — латинская вставка в Символ веры , согласно которой Святой дух исходит не только от Отца (как в первоначальном тексте символа), но и от Сына. В Византии он всегда почитался как Восьмой Вселенский собор. В XI–XIII веках на константинопольских соборах разрабатывались вопросы православной литургики. Соборы 1341–1351 годов ознаменовались победой исихастского учения (богословием и аскетикой, направленными на богопознание и обожение), с которым было связано и духовное возрождение Руси в XIV веке. На Руси соборы также созывались — для решения местных судебных и дисциплинарных вопросов. В ряде случаев, когда вопрос не мог быть решен в Константинополе, на соборе местных епископов избирали митрополита Киевского. Так, на первом соборе Русской Церкви, о котором остались свидетельства, в 1051 году на всероссийскую кафедру был избран митрополит Иларион — автор знаменитого «Слова о законе и благодати». В 1147 году также на соборе был избран митрополит Климент Смолятич, отличавшийся своей образованностью. В 1273 или 1274 году по инициативе Киевского митрополита Кирилла III состоялся собор русских епископов, на котором после Батыева погрома было решено усилить церковную дисциплину и искоренять языческие обычаи. Русская симфония Принятие Константинополем унии с папским Римом привело к провозглашению автокефалии Русской Церкви. В 1448 году на соборе в Москве митрополитом был избран рязанский епископ Иона. С этого времени московские митрополиты избирались собором Русской Церкви, который собирался по инициативе великого князя или царя, он же утверждал соборное решение. Подобная традиция существовала в Византии со времен императора Константина Великого . Однако большое влияние государственной власти на решения соборов еще не означало, что оно всегда было решающим. В 1490 году церковные иерархи добились проведения собора, на котором были осуждены еретики-«жидовствующие», отрицавшие божественность Иисуса Христа и святость икон, однако укрепившиеся при дворе и имевшие косвенную поддержку со стороны великого князя Ивана III. Государь всея Руси не пошел против новгородского архиепископа Геннадия и игумена Иосифа Волоцкого . На соборе 1503 года великий князь попробовал поставить вопрос о секуляризации церковных земель и опять вынужден был уступить соборному мнению Церкви. |
| Разделы портала «Азбука веры» протоиерей Геннадий Фаст Апокалипсис и проблемы Церкви " decoding="" data-lazy-srcset="" data-lazy-sizes="" title="" > ( 4 голоса: 5.0 из 5) Итак, на исходе XX века мы вновь перед вопросом: где мы? История кончается, или еще только начинается? Многие, кстати, по-прежнему уверены, что в Библии написано о конце света в 2000 году. И вновь отвечает нам Господь наш Иисус: “Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти”. Но наше дело вопрошать, и мы вопрошаем. Каков возраст Церкви? Она “стара”? История ее на исходе? Такое разумение особенно сильно ныне в Русской Зарубежной церкви. В её недрах в XX веке развито целое богословское учение об уже происшедшей и происходящей апостасии, то есть отступлении даже верных от Истины. Апостасия близка к своей последней стадии. Такого мнения придерживался, например, весьма почитаемый архиепископ Аверкий. Или Церковь ещё только юный организм?… Мы не знаем возраста Церкви. Да, к тому же — а разве мы знаем, в каком “возрасте” возьмет Господь Свою Церковь к Себе? Разве Господь только старых людей призывает к Себе? Не умирают ли и юные и находящиеся во цвете лет, преисполненные планов на будущее?.. Среди потока всеобщего ожидания конца, меня как-то поразило это столь иное пророчество великого свт. Николая Японского . Оно вселило чувство надежды и духовного трезвения. Он в этом уподобился свт. Геннадию, архиепископу Новгородскому (XVй век). Причем слова св. Николая Японского нисколько не отменяют саму возможность пришествия Господня ещё даже и до исхода XX века. Но они отменяют то, что известный ныне московский проповедник диакон Андрей Кураев назвал “алармистским настроением”. Аларм — это когда звонит будильник, наводит шум, грохот, а нам надо вскакивать. А я называю это “чемоданным настроением” — когда всё, уже никаких дел, сиди и жди. Вот пример: приезжает человек домой из поездки, посетив святые места. И такого наслушался в монастырях, что решил и сына своего в школу не отдавать — нет смысла, скоро конец, горе грядет и скорби. |
| Русская иерархия XVI века Епископ Суздальский Иона (Собина; 1544–1548) В 1544 году 21 февраля на место скончавшегося Суздальского епископа Ферапонта (1539–1543) Митрополит Макарий (†1563; пам. 30 дек.) с Собором архиереев поставил из архимандритов Чудова монастыря владыку Иону (Собину) 788 . Его настоятельство в кремлевской обители П. Строев датирует 1518–1544 годами 789 . Однако самое раннее упоминание об игумене Ионе встречается в монастырской купчей грамоте, датируемой январем 1516 года 790 , что позволяет отодвинуть дату его возведения в архимандриты по крайней мере на два года ранее. К этому времени ему было более 30 лет, условно – около 40 лет. Таким образом, можно предположить, что родился он при Митрополите Геронтии (1473–1489) и при Великом князе Иоанне III (1462–1505). Очевидно, будущий Владыка принял монашеский постриг в Чудовом монастыре. Подвизаясь здесь, он мог видеть сведенного с престола Новгородского архиепископа Геннадия (†1505; пам. 4 дек.), который после своей кончины был погребен в гробнице основателя Чудова монастыря, святителя Алексия (†1378; пам. 12 февр.). Возведение инока Ионы в Чудовские архимандриты совершил Митрополит Варлаам (1511–1522). Сохранились некоторые сведения, относящиеся ко времени его настоятельства. При архимандрите Ионе в монастырь давались земельные вклады и приобретались имения 791 . Из вкладов в виде книг следует назвать пергаменный сборник XIV века с поучениями аввы Дорофея 792 . В 1543 году певчий дьяк Митрополита Макария Филипп, принявший постриг с именем Феодосия, дал в Чудов монастырь Кормчую книгу 1499 года «по своей души при архимандрите Ионе» 793 . Раннее же летописное упоминание об архимандрите Ионе относится к осени 1518 года, когда в Чудовом монастыре произошло исцеление «человека разслаблена» у мощей Митрополита Алексия. Летописец отмечает, что это произошло во время Великого князя Василия III, Митрополита Варлаама «и архимандрита Ионы честнейшиа тоя обители» 794 . В 1519 году произошли новые чудеса-исцеления у гроба святителя Алексия. Чудовский настоятель сообщил об этом Великому князю и Митрополиту, который затем соборне совершил молебенное пение у святых мощей Чудотворца 795 . В 1535 году в Чудовом монастыре сонм духовенства совершил переложение мощей святителя Алексия «в раку сребряну». В летописи вслед за именами иерархов, участников этих торжеств, назван также и «архимандрит Иона обители тоа» 796 . |
| Том 1 • Том 2 • Том 3 • Том 4 • Том 5 • Том 6 • Том 7 • Том 8 • Том 9 • Том 10 • Том 11 • Том 12 • Том 13 • Том 14 • Том 15 • Том 16 • Том 17 • Том 18 • Том 19 • Том 20 Содержание Вступление. Литература эпохи исторических размышлений Повесть о посаднике Добрыне Повесть о взятии Царьграда турками в 1453 году Инока Фомы слово похвальное Житие Кирилла Белозерского Повесть о житии Михаила Клопского Повесть об Ионе, архиепископе Новгородском Рассказ о смерти Пафнутия Боровского Московская повесть о походе Ивана III Васильевича на Новгород Новгородская повесть о походе Ивана III Васильевича на Новгород Севернорусский летописный свод 1472 года Хождение за три моря Афанасия Никитина Повесть о стоянии на Угре Послание на Угру Вассиана Рыло Независимый летописный свод 80-х гг. XV в. Лаодикийское послание Федора Курицына Послание Геннадия Иоасафу Сказание о Дракуле Повесть о Басарге и о сыне его Борзосмысле Слово о злых женах Слово о хмеле Вступление. Литература эпохи исторических размышлений Определение, вынесенное в заглавие этой статьи, посвященной литературе второй половины XV века, может показаться странным. В самом деле, какая литература не «размышляет», не оценивает, не озабочена будущим своей страны? Да, действительно, литература «думает», но в каждую из эпох она думает о своем, о том, что ей особенно нужно, что волнует народ, что подсказано историческими обстоятельствами. Во времена Владимира I Святославича и Ярослава Мудрого литература была озабочена будущими судьбами Русской земли, ее предназначением в мировой истории. Были созданы «Слово о Законе и Благодати» и «Начальная русская летопись». Во второй половине XV века, накануне окончательного освобождения от иноземного ига, эти думы об исторических судьбах снова посетили русскую литературу, овладели умами читателей, но при этом в своих более разнообразных и широких аспектах. Что такое государственная власть, какие на нее накладываются обязанности перед народом? Почему некоторые из мировых держав сходят с исторической сцены, подпадают под чужеземное иго и как сохранить свою национальную независимость? Кому, какому княжеству принадлежит право возглавить всю Русскую землю? До каких пределов простирается власть государя над своими подданными и в какой мере государь отвечает за их нравы и грехи перед Богом? |
|
|
