| При таком положении дел, войдя в ВСЦ, Русская Церковь без поддержки других Православных Церквей не только не смогла бы, по мнению председателя Совета, влиять на характер и направление деятельности экуменического движения, но и противостоять «западному воздействию». Этой точки зрения Карпов придерживался плоть до своего увольнения с поста председателя Совета 76 . Независимая позиция председателя Совета по делам РПЦ, собственное видение характера и перспектив сотрудничества РПЦ и Православных Церквей стран содружества на международной арене, несовпадающие с точкой зрения Кремля, вызывали раздражение и недовольство власти. Контакты председателя Совета по делам РПЦ с главами органов власти, занимающимися вопросами религиозных культов в странах Восточной Европы, динамично развивавшиеся в 1956–1957 гг., с 1958 г. правительством были «заморожены». Карьера Г.Г.Карпова близилась к закату. Закончился и очередной короткий период «оттепели», и власть начала новое наступление на церковь , духовенство и верующих. Возвращаясь к итогам Совещания 1948 г. и сравнивая их с совещанием 1958 г., можно с уверенностью присоединиться к словам современника: «Это совещание, ставшее достоянием мирового общественного мнения, являлось, по существу, вселенским. Таких совещаний не было в истории Русской церкви еще никогда» 77 . «Рука Кремля», которую только и видит в решениях Совещания 1948 г. автор статьи «Вынужденность решений московского Совещания глав и представителей Православных Церквей 1948 года» М.В. Артеев 78 , в 1958 г. «дала осечку» («не сработала»). Из дневника митрополита Григория становится ясно, под чьим давлением и с какой целью для дискредитации резолюций Совещания 1948 г. католиками и протестантами на Западе была начата специальная мощная кампания в прессе. И практически словами представителя Константинопольского Патриархата митрополита Германоса шестидесятилетней давности современный отечественный автор ее продолжает, отказывая в независимости решениям не только Русской, но и другим Поместным Церквам 79 . |
| И действительно, древний собор, возведенный творцом Архангельского собора в Кремле зодчим Алевизом Новым в первой трети XVI века, с его великолепным внутренним убранством и потрясающими фресками должен был произвести соответствующее впечатление на иностранных гостей, мягко говоря не избалованных образцами высокого церковного искусства. Но обстоятельства сложились иначе. Летом 1947 года патриархом Алексием были получены уведомления от Александрийского и Иерусалимского патриархов и от Кипрского архиепископа Леонтия о том, что они не смогут прибыть в Москву в сентябре 1947 года. При этом патриарх Христофор звал предстоятелей Церквей в Иерусалим или на Афон, патриарх Тимофей заявил о своей неготовности участвовать в совещании, а архиепископ Леонтий вовсе отрицал право патриарха Алексия на созыв форума такого формата. Совещание решили перенести на весну 1948 года . И затем решено было провести его летом 1948 года, приурочив к 500-летнему юбилею автокефалии Русской Православной Церкви. При этом статус форума явно понижался. Решая вопрос со Смоленским собором, Г.Г. Карпов направил 3 декабря 1947 года докладную записку в Совмин СССР на имя И.В.Сталина и К.Е. Ворошилова со своими предложениями, вызванными ходатайством патриарха о передаче в ведение Патриархии Смоленского собора Новодевичьего монастыря. Совет по делам РПЦ предлагал провести совещание в храме Воскресения в Сокольниках, где в 1945 году проходили заседания Поместного Собора и воздержаться от передачи Патриархии Смоленского собора в связи с тем, что на территории Новодевичьего монастыря уже действуют две церкви . Не зная о том, что решение уже принято, патриарх продолжал ходатайствовать об открытии Смоленского собора (наряду с Малым собором Донского монастыря и храмом в селе Воздвиженском и двумя часовнями, расположенными на пути из Москвы в Загорск) в начале февраля 1948 года . А в письме Г.Г. Карпову от 16 марта 1948 года он ходатайствовал «о передаче Московской Патриархии древних московских святынь – икон Божией Матери Владимирской и Донской, нахождение которых в Третьяковской галерее всегда огорчало русских верующих и посетителей, прибывающих из-за границы» . |
| е. сторонниц перехода в юрисдикцию Московской Патриархии. Их число увеличилось после того, как начальник РДМ в юрисдикции РПЦЗ архим. Антоний (Синькевич) отстранил от управления мон-рем всеми почитаемую игум. Тавифу и назначил вместо нее новопостриженную мон. Елисавету (Анненкову). Просьбы сестер вернуть игумению ни к чему не привели. Патриарх Иерусалимский Тимофей, узнав о нестроениях в обители, назначил настоятельницей 75-летнюю Антонину (Гришко). Архим. Антоний запретил «своей» игумении и «своим» сестрам общение с «патриаршими» и опечатал Казанский храм обители. Тогда Иерусалимская Патриархия предоставила в распоряжение «патриарших» сестер греч. храм в Айн-Кареме, назначив туда для совершения богослужений на церковнослав. языке рус. иером. Исаию. Весной 1948 г., после того как евр. военизированные отряды Хаганы изгнали араб. население из сел. Айн-Карем, ок. 100 монахинь покинули Г. м. Вернулись в обитель не все. Возникшее в мае 1948 г. гос-во Израиль передало оказавшиеся на его территории рус. храмы и участки, в т. ч. Г. м., советскому правительству. Г. м. вошел в юрисдикцию Московской Патриархии. Монахини, не пожелавшие вернуться в юрисдикцию Московского Патриархата, остались в Елеонском мон-ре. В сент. 1948 г. Свящ. Синод назначил начальником восстановленной РДМ в Иерусалиме архим. Леонида (Лобачёва). В состав миссии вместе с ним вошел свящ. Владимир Елховский. 5 дек. 1948 г. они совершили первую торжественную службу в Г. м., к ним присоединился духовник Г. м. иером. Исаия. Архим. Леонид писал, что «обитель приготовилась к службе, как к великому празднику. Во время литургии прибыло наше посольство, представители государства Израиль, представители командования армии, фотографы, журналисты» (Архив ОВЦС. Д. 53. 1948 г. Л. 43). В Г. м., по списку архим. Леонида, оставалось в это время 59 сестер, 46 из них старше 60 лет. Схим. Мефодии (Овсянниковой) было 110 лет, схим. Синклитикии (Куликовой) - 115. Материальное положение обители оставалось тяжелым, денежное обеспечение РДМ было недостаточным. |
| Первая Ассамблея Всемирного совета церквей (Амстердам, 1948 г.) В годы войны из-за немецкой оккупации Сербии и положения епископов РПЦЗ как перемещенных лиц экуменический вопрос был не самым острым на повестке дня . После окончания войны участие РПЦЗ в межхристианской деятельности возобновилось. В протоколе заседания Синодального миссионерского комитета записана просьба к еп. Нафанаилу (Львову) и некоему доктору Лодыженскому проинформировать комитет о работе экуменической конференции, которая должна была состояться в Осло в июне 1947 года . В 1948 году в Амстердаме состоялось уже давно запланированное объединение движений «Вера и порядок» и «Жизнь и деятельность» во Всемирный совет церквей (ВСЦ). В СССР, между тем, происходит некоторое ослабление антирелигиозной политики. Это обстоятельство, вероятно, поставило под вопрос участие РПЦЗ. 4 сентября 1948 года Архиерейский синод сообщил Михаилу Зызыкину, что он не сможет участвовать в Амстердамской ассамблее в качестве представителя РПЦЗ не только потому, что «мы не участвуем в экуменическом совете» (что соответствовало «охранительской» позиции), но и по той простой причине, что Синод не получил приглашения из Амстердама . В анонимной статье, опубликованной за несколько месяцев до Амстердамской ассамблеи, говорилось, что представители РПЦЗ не были приглашены в Амстердам генеральным секретариатом из-за боязни поставить под угрозу будущие отношения между экуменическим движением и «Советской Церковью» . Это утверждение не было необоснованным. Генеральному секретариату ВСЦ пришлось решать действительно очень деликатную проблему. Представителя Москвы, митрополита Крутицкого Николая, на Ассамблею пригласили. 1 августа 1948 года в ответном письме он поблагодарил за приглашение, но отказался участвовать в экуменическом собрании. Однако для нашего исследования интересно другое. Как представитель Московского Патриархата, он стремился к тому, чтобы РПЦ была признана единственной «законной» Русской церковью, и надеялся, что ВСЦ не будет приглашать «раскольников» из Америки под предводительством митрополита Феофила и митрополита РПЦЗ Анастасия из Мюнхена в качестве представителей Русской Православной Церкви. В письме он назвал их группами, которые «не имеют ничего общего с Русской Православной Церковью» . |
| Особенно тесными стали связи Русской и Румынской Церквей после смерти 27 февраля 1948 г. Владыки Никодима и избрания Патриархом митрополита Юстиниана (Марины) 24 мая того же года. Он родился в 1901 г. в семье крестьянина с. Суешты в Олтении, в 1923 г. окончил Духовную семинарию и в 1929 г. — богословский факультет Бухарестского университета, в 1945 г. был хиротонисан во епископа и в 1947 г. назначен митрополитом Молдовы и Сучавы. В 1949 г. Патриарх Юстиниан был избран почетным членом Московской Духовной Академии, а в 1966 г. — Ленинградской Духовной Академии; он управлял Румынской Церковью почти 30 лет, вплоть до своей кончины 26 марта 1977 г. На состоявшихся 5 марта 1948 г. похоронах Патриарха Никодима Московскую Патриархию представлял глава Чехословацкого экзархата митрополит Елевферий (Воронцов). В своей докладной записке в Совет по делам Русской православной церкви от 9 марта он сообщил, что, несмотря на убеждения Константинопольской Патриархии, Румынский Синод решил послать на Московское совещание глав и представителей Поместных Православных Церквей свою делегацию, которая в принятии всех постановлений будет солидарна с Московской Патриархией. Синод также получил приглашение на экуменический съезд в Амстердаме, но дал уклончивый ответ, что его отношение к экуменическому движению может быть выяснено только после Московского совещания. Для уточнения совместной позиции 29 марта 1948 г. в Москву приезжала небольшая румынская делегация в составе епископа Орадиевского Николая (Поповича), профессора Винтилеску и министра по делам религии Стояна. [lxiv] В свою очередь, делегация Московской Патриархии во главе с митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем (Ярушевичем) присутствовала в июне 1948 г. в Бухаресте на интронизации нового Румынского Патриарха. В работе Московского совещания глав и представителей Поместных Православных Церквей в июле 1948 г. лично участвовал Патриарх Юстиниан, который по всем основным вопросам поддерживал Московскую Патриархию, в том числе в принятии антиэкуменического постановления. [lxv] |
| «Через Министра иностранных дел Коларова были приняты меры. Он вместе с Премьер-Министром г. Димитровым имел беседу со Стефаном, после которой митрополит официально заявил об отходе от экуменизма как обслуживающего интересы англо-американских империалистов. Несмотря на это заявление, имеются данные, что неофициально митрополит Стефан резервирует связи с экуменизмом через профессора Цанкова и протопресвитера Шавельского » 49 . Стефан I, митрополит Софийский, экзарх Болгарский. Митрополит Софийский являлся наместнико-председателем Священного Синода Болгарской Православной Церкви с 1944 по 1945 гг. 21 января 1945 г. избран экзархом Болгарским на Соборе Экзархата в Софии. В день своего избрания митрополит Стефан направил Константинопольскому патриарху Вениамину письмо с просьбой снять осуждение Болгарской Церкви и признать ее автокефалию. 22 января 1945 г. Вселенская Патриархия издала томос о признании автокефалии Болгарской Православной Церкви. Экзарх Стефан отстаивал перед лицом коммунистического правительства Болгарии независимость Церкви в вопросах вероучения и внутреннего устройства, для чего неоднократно прибегал к помощи дипломатических представителей США и Великобритании. В июле 1948 г. экзарх, митрополит Софийский Стефан во главе делегации БПЦ участвовал в Совещании Глав и представителей автокефальных Православных Церквей, проходившем в Москве. Сообщил об отказе БПЦ направить представителей на генассамблею ВСЦ в Амстердаме в августе 1948 г. 30 августа 1948 г. на встрече с зам. Председателя Совета министров Болгарии В. Коларовым, последним были предъявлены требования об отказе Церкви от участия в воспитании молодежи и допущении членов компартии к ключевым должностям в церковной администрации. После отказа выполнить эти требования экзарх Стефан был смещен, официально это было представлено как результат внутрицерковного спора. 8 сентября 1948 г. экзарх Стефан был отстранен от дел, что было одобрено ЦК компартии Болгарии. 24 ноября 1948 г. он, больной, был направлен в с. Баня Карловского района, лишен права свободного передвижения и права совершать богослужение. Умер в 1957 г. |
| Er verglich die Regierungspolitik mit einem „ Ventil " , welches der Rat - als Leiter dieser Politik - mal „öffnen, mal schließen sollte, und zwar aufgrund von konkreten Bedingungen des Ortes, der Zeit und der Lage " Die Kirchenpolitik, und damit auch die Legalitätsgrenze, wurde im August 1948 nochmals geändert, als das „Stalinistische Tauwetter " im Verhältnis zur Kirche zu Ende war. Damals war der Synod der Russischen Orthodoxen Kirche gezwungen, „der Empfehlung des Rates gemäß " die Beschlüsse vom 25. August und 16. November 1948 anzunehmen, die die Bittgottesdienste auf Feldern, Kreuzprozessionen von einem Dorf ins andere und außergottesdienstlichen Unterricht im Gesetz Gottes für Kinder untersagten. Ende 1949 wurden Jordanprozessionen zur Ehre der Taufe Christi verboten, wodurch die Osterprozessionen als einzige Kreuzprozession legal blieben Im September 1948 wurde die Richtlinie des Rates veröffentlicht (und im November 1948 und Februar 1949 näher präzisiert), welche die Legalisierung des geheimen Klerus erschwerte, und zwar durch die Einschränkung der Registrierungsmöglichkeit für vorbestrafte Kultdiener Somit können wir von einer flexiblen, sich je nach dem Ermessen der Regierung ändernden Legalitätsgrenze sprechen, die eine charakteristische Eigenschaft der sowjetischen Gesetzgebung bezogen auf die Russische Orthodoxe Kirche in den Jahren 1920-1940 darstellte. Die Schwankungen dieser Grenze im Laufe dieser 30 Jahre kann man sich als zwei große Wellen vorstellen: - Ab dem Beginn der 1920er bis zum Ende der 1930er Jahre setzte sich die Tendenz zur Einengung des Bereiches des legalen Kirchenlebens durch. - In den 1940er Jahren lässt sich der umgekehrte Vorgang beobachten: in dieser Zeit setzte sich die Tendenz zur Erweiterung der Legalität durch. - Die neue Phase der Legalitätseinengung begann in 1948/1949, sie hatte allerdings keine solchen Konsequenzen wie der Prozess in den 1930er Jahren zur Folge. Diese Regierungspolitik hatte gravierende Konsequenzen für das Leben der Kirche. |
| Теперь, когда мы через 75 лет обсуждаем те же проблемы (натиск Ватикана на Православие и наше участие в экуменическом движении), Деяния Совещания и его Резолюции могут и должны послужить основанием для выработки правильного суждения по этим вопросам. При этом, имея горький опыт многолетнего участия в экуменическом движении, мы можем оценить и те пагубные последствия, к которым привело Православные Поместные Церкви нарушение подписанных в 1948 году Резолюций. 2. ХОД СОВЕЩАНИЯ И ПОВЕСТКА ДНЯ История созыва Всеправославного Совещания 1948 года связана с тем, что после войны Православные Поместные Церкви начали испытывать все более сильное давление как со стороны Ватикана, так и со стороны усилившегося экуменического движения. В 1948 году организаторы Амстердамской Ассамблеи, на которой должна была быть создана «экуменическая церковь» под названием «Всемирный Совет Церквей», прислали всем Поместным Церквам, в том числе и Русской, приглашения участвовать в Ассамблее и стать членами ВСЦ. Тогда было решено организовать встречу глав и представителей Поместных Церквей с тем, чтобы они могли обсудить стоящие перед ними проблемы и выработать единую точку зрения. Московское Совещание было созвано за месяц до Амстердамской экуменической Ассамблеи и проходило с 8 по 18 июля 1948 года. Главы и представители всех Автокефальных Православных Церквей были приглашены в связи с празднованием 500-летия Автокефалии Русской Православной Церкви. В Москву приехали делегации 11 Автокефальных Церквей из 13 стран. Иерусалимский Патриарх не смог приехать из-за войны в Палестине и осады Иерусалима, но впоследствии одобрил все решения Совещания. Отказалась от участия Кипрская Церковь, а представители Греческой и Константинопольской Церквей прибыли только на празднества и в работе Совещания не участвовали. Это неучастие, а также попытки воздействия на других участников с целью сорвать принятие ряда решений объясняются тем, что ко времени Московского Совещания эти Церкви были уже вовлечены в экуменическое движение и дали согласие на участие в Амстердамской Ассамблее. |
| Вернулся из Гельсингфорса о. Петр Светловский. Похороны его отца были исключительно торжественны и продолжались до 6 вечера. [...] О. Петр привез в дар Дарю ценную икону в жемчужной ризе, поднесенную в 1877 году ген. Черняеву 846 и завещанную нашей церкви дочерью балканского героя. В.Н. Сенютович объявил, что уезжает 1 октября в Нью-Йорк, и с этого времени освобождается вакансия в епархиальном совете (для меня или Нерослева). Днем – торжество в колонии Св. Николая, помещающейся в интернате Св. Георгия в Медоне. Программа – очень разнообразная и целиком выполненная детьми. Пели, танцевали, разыгрывали сценку маленькие и средние. Очень хорошо играла на пьянино Наташа Чекан 847 , и одна шестилетняя девочка пела духовные и светские песни. После представления было угощение. Суббота 15/28 августа 1948. Успение Божией Матери. В 2 часа 45 на Дарю – мой доклад о православии для членов организации «История для всех». Собралось человек 300 французов, ставили мне много вопросов, пожелали осмотреть нижнюю церковь и раскупили мой «Гид». Суббота 22 августа/4 сентября 1948. Митрополит уехал в Монтаржи, забрав с собой о. Александра (который, как настоятель, не должен был бы отлучаться), диакона, П.В. Спасского, но ни одного иподиакона. Меня даже не предупредили. Понедельник 24 августа/6 сентября 1948. Пробовал возобновить Междуправославный комитет, но пока безуспешно. Все боятся. Продолжаю быть хранителем идеи и бумаг. Четверг 27 августа/9 сентября 1948. Митрополит Владимир очень удачно съездил в Монтаржи. Встреча была радушной. Подносили хлеб-соль, подготовили настоящее празднество. В храме было необычайно много народа. О. Иаков Протопопов 848 – деятелен и усерден. Воскресенье 30 августа/12 сентября 1948. Св. Александра Невского. Заранее отправился на Дарю для устройства церкви и встречи индийских гостей. К счастью, пришли помощники [...], и можно было всё устроить по чину. Митрополита Малабарского [Феодосия] и его спутника (иеромонаха) поставили сперва на амвоне, а после малого входа – в алтаре. Они приняли участие в крестном ходу, который был с одной остановкой для чтения Евангелия. Народа очень много, в том числе – иностранцы. Хор пел вполне прилично. После литургии был завтрак для почетных гостей и духовенства в библиотеке. |
| соч. С. 329. 493 Арсеньев А. Указ. соч. С. 7–8: CP, июль 1944. С. 1–2; СА, д. 18/41, л. 1718, 28–29, 33; Церковная жизнь. 1942. 7. С. 109. 497 Распоряжения Высокопреосвященнейшего Серафима, митрополита Берлинского и Германского и Среднеевропейского митрополичьего округа. Август 1946. С.З. 500 Там же; д. 15/41. л. 21; К 40-летию кончины митрополита Серафима (Ляде). Правда и ложь/Вестник Германской епархии РПЦЗ. 1990. 6. С. 22–25. 502 Русский Православный календарь на 1941 г. Ладомирова. 1940. С. 20–27: АГЕ, д. Книга постановлений духовного собора монастыря преп. Иова 1934–1948 гг., б/л. 503 IfZ, МА558. Bl. 381222–381223: Seide G. Geschichte der Russische Orthodoxe Kirche im Ausland. Wiesbaden. 1983. S. 280–283. 298; Он же. Die Kloster der Russische Orthodoxe Kirche im Ausland. München. 1984. S. 64–71. 508 АГЕ, д. Книта постановлений духовного собора монастыря преп. Иова 1934–1948 гг. б/л; CA, д. 15/41, л. 16–17. 511 АГЕ, д. Книга постановлении духовного собора монастыря преп. Иова 1934–1948 гг., б/л; ГАРФ, ф. 6343, оп. 1, д. 375, л. 126; Seide G. Verantwortung in der Diaspora S. 120; Никитин A.K. Указ. соч. С. 338. 517 АГЕ, д. Книга постановлений духовного собора монастыря преп. Иова 1934–1948 гг., б/л; Нельский Е. Очерки жизни русских в Германии (1942–1947 гг.)/Православная Русь. 1947. 2. С. 9–11; 3. С. 9–12; 5. С. 6–8; 6. С. 12. 518 АГЕ, д. Книга постановлений духовного собора монастыря преп. Иова 1934–1948 гг., б/л; CP, июнь 1944. С. 2; ноябрь 1944. С. 3; Григорий (Граббе), епископ. Указ. соч. С. 328; Seide G. Die Kloster… S. 70. 521 АГЕ, д. Книга протоколов заседаний приходского совета Св. – Николаевской церкви в г. Мюнхене с 12 апреля 1942 г. по 8 января 1944 г., л. 12, 16, 29, 49; Зайде Г. Кафедральный собор Св. Николая в Мюнхене/Вестник Германской епархии РПЦЗ. 1991. 4. С. 23–24. 523 CP, май 1943. С. 2, июль 1943. С. 1; АГЕ, д. Книга протоколов заседаний приходского совета Св. – Николаевской церкви в г. Мюнхене с 12 апреля 1942 г. по 8 января 1944 г., л. 13; Gaede К., a.a.O. S. 145–146. |
|
|
