| Контакты: секретарь Владимирской епархии - протоиерей Владимир Иванов 8-910-773-79-96; Настоятель храма святителя Василия Великого в с. Кистыши протоиерей Игорь Любченко: 8-920-909-29-39; fetininskiy@rambler.ru Руководитель Инициативной группы, председатель Попечительского Совета фонда ОМОФОР, генерал-майор Александр Владимирович Черкасов: 8-905-543-33-30; 8-901-526-40-40; cherkasov.rus@gmail.com; fond-omofor@mail.ru; Секретарь Инициативной группы Наталья Васильевна Викина 8-9854172811, 8-9168425904; Член Инициативной группы, вице-президент фонда ОМОФОР, полковник Тарас Васильевич Киящук 8-916-295-31-14; Краткая справка о селе и храме. Селу Кистыши около 500 лет. Первое упоминание о нём в летописях (тогда оно называлось Кистоши) относится к 1521 году. Петр Первый подарил его деду полководца Ивану Григорьевичу Суворову за многолетнюю безупречную службу Престолу и Отечеству. Петр I высоко ценил Ивана Суворова и был крестным отцом его сына Василия, который в 14 лет стал личным денщиком Петра, многократно выполнял его особо сложные и опасные поручения. Вся жизнь Ивана и Василия Суворовых, деда и отца будущего великого русского полководца была посвящена служению России. Именно Василий Иванович – отец Суворова и крестник Петра Великого – построил в древнем селе Кистыши деревянный храм во имя своего небесного покровителя святителя Василия Великого. После смерти горячо любимого батюшки (1775), когда храм обветшал, Александр Суворов в память об отце построил в 1780-1782 гг. на его месте новый большой и очень красивый каменный храм святителя Василия Великого, но уже с двумя приделами, во имя своего небесного покровителя святого и благоверного великого князя Александра Невского и пророка Божия Илии. В рапорте священника Михаила Иванова от 11 мая 1780 г. епископу Суздальскому и Владимирскому сообщалось: «Показная церковь Василия Великого от давнего построения пришла в крайнюю ветхость в место коей возымел намерение его высокопревосходительство нашего села Кистоши помещик господин генерал поручик и кавалер Александр Васильевич СУВОРОВ построить новую каменную в тоже наименование с приделами по левую сторону пророка Божия Ильи, а по правую Александра Невского, на которую от него приготовлено немало». Разрешение на освящение новопостроенного придела во имя Александра Невского датировано 14 ноября 1782 года. Александр Васильевич Суворов принял участие в освящении и отстоял всю первую Божественную Литургию. |
| 1 (14) ноября 1917 г. Г-ну секретарю Всероссийского Церковного Собора причта Знаменской церкви села Кузнецова Костромского уезда Костромской губернии Имеем честь всепокорнейше просить Вас: благоволите прилагаемый при сем приговор прихожан наших, согласно их желанию, препроводить в Учредительное собрание. Протоиереи Андрей Всеславинский Псаломщик Павел Покровский 1917 г. 1 ноября дня 170 Адрес наш: губ. Костромская, Костромской уездный земской отдел, в село Кузнецово – причту Пометы: Отдел государства. 23.11. 25 ноября. Секретарю отдела П.М. Минину . А[рхиепископ] А[рсений] [Приложение. Постановление схода прихожан Знаменской церкви с. Кузнецово Костромского уезда Костромской губ. о недопустимости отделения Церкви от государства. 1 (14) ноября 1917 г.] Приговор 1917 г., ноября 1 дня, мы, нижеподписавшиеся крестьяне Костромской губернии и уезда, Бычихинской волости, Охочевского общества, прихожане Знаменской церкви с. Кузнецово 5-го благочиннического округа, быв означенного числа на общем нашем собрании в с. Кузнецово, по обстоятельному обсуждению относительно положения в нашем государстве Святой Православной Церкви все единогласно признали: союз между Православною Церковью и государством не должен быть расторгнут; Церковь не должна быть отделена от государства; должна иметь первенствующее положение в государстве между всякими другими вероисповеданиями; должна и впредь пользоваться его материальными поддержками. Школа также не должна быть отделена от Церкви, и Закон Божий в ней должен быть обязательным предметом обучения. Священно-церковнослужители Святой Православной Церкви должны получать содержание от казны. О чем за общину подписали и составили сей приговор: председатель собрания сельский староста Иван Иванов Горелов, за неграмотных крестьян деревни: Никольского Федора Иванова, Егора Иванова, Михаила Матвеева, Матвея Максимова, Михаила Константинова, Василия Абрамова, Александра Александрова, Косарева Александра Михайлова [...] 157 , а равно и за себя расписался Николай Федоров 158 |
| Вообще, они, сначала вводя тонкую прелесть в души легковерных, затем стремятся отвести их от заповедей Божьих к следованию своим безумным басням, а потом и пророкам, и представляют собой тех еретиков и обманщиков, которые давно изобличены в Слове Божьем ( Mф. XXIV, 23–27 ; 1Tuм. IV, 1–3 ; Uyд. I, 4, 7–8 ; 1Nem. II, 1–3, 13–15 ). В 1912 г. Св. Синод, принимая во внимание угрожающий для мира Церкви характер пропаганды этих сектантов, определил: сектантов, так называемых «иоаннитов», впредь именовать в официальных церковных актах и в миссионерской полемике с ними «хлыстами киселевского толка» или просто «хлыстами-киселевцами», по имени главной основательницы Матрены (у сектантов – Порфирии) Ивановой Киселевой, умершей в 1905 г.; Матрену (Порфирию) Иванову Киселеву, Назария Димитриева, Василия Феодорова Пустошкина, Матфея – по прозванию Псковского (умершего) и Михаила Иванова Петрова, коим по преимуществу воздается кощунственное, богохульное и еретическое почитание, объявить основателями и распространителями хлыстовщины киселевского толка, а Николая Иванова Большакова (умершего) , Ивана Артамонова Пономарева, Ксенофонта Виноградова и Илью Алексеева Алексеева – главными распространителями лжеучения названной секты; в часовне, где погребена Матрена (Порфиряя) Киселева, безрассудно принимавшая при жизни божеское поклонение, воспретить всякие церковные молитвословия, как заупокойные, так, тем более, читаемые там разными женщинами акафисты, относимые к ее личности; журнал «Кронштадтский Маяк» с приложениями к оному и изданные редакцией названного журнала, особенно за подписями Н.И. Большакова и В.Ф. Пустошкина, брошюры: «Правда о секте иоаннитов», «Как нужно жить, чтобы богатому быть и чисто ходить», «Прошло красное лето, а в саду ничего нет», «Голос истинной свободы», «К свободе призвал нас Господь», «Ключ Разумения», «XX век – о кончине мира и Страшный суд», «Той земли не устоять, где начнут уставы ломать» или « Церковь Христова в опасности», «XX век – отчего разрушались царства», «Еще днем закатится солнце», «IV Всероссийский миссионерский съезд и современные ревнители православия», «Подражайте в вере Божьей о. |
| Казаринов (производитель дел в Тайной канцелярии) спрашивал, как поступать ему при таких уклончивых показаниях и что делать с арестантами после допросов – пересылать в С.-Петербург или содержать в Москве? Ушаков (28-го апреля) послал к ним для улики Осипа; «а чьих показаний нельзя поверить ни уликой, ни очной ставкой, тех приводить в застенок и распрашивать с пристрастием; и хотя которые свою вину принесут или запираться будут, всех содержать в Москве под караулом, а в С.-Петербург прислать выписку об их показаниях». По показаниям оговоренных лиц, с очных ставок с Осипом, взяли в Тайную канцелярию еще множество лиц – рязского уезда попа Василия, с троицкого подворья иеромонаха Леонида, купецкого человека Алексея Иванова, новгородского подворья пономаря Льва Иванова и дворового человека А. В. Макарова – Федора Денисова. Присутственные места требовали взятых лиц для неупустительного отправления срочных дел. Казаринов отпустил Барсова, Колобова, Павлова и Федорова и 4-го мая получил за это выговор от Ушакова, потому что дело это не без важности. Отпущенных приказано было взять снова в Тайную канцелярию. По разноречиям Барсова, Колобова, попа Петра, иерод. Тихона, поддиакона Федорова и копистов Муромцова и Павлова и купецких людей Кузнецова и Лонцова с Осипом, велено (30-го апреля) привесть их в застенок и распросить каждого порознь с пристрастием; а 9-го мая пришло из С.-Петербурга такое ж приказание об Осипе – чтоб им из подлинной правды розыскивать: для чего он, разстрига, раздавал тетради и не для возмущения-ль какого и не было ль у него в мыслях раздачею оных тетрадей народ привесть в какой соблазн? Этот крутой поворот в ходе дела произошел вследствие усложнения дела новыми обстоятельствами, открывшимися около половины 1732 года. Первым из них было издание Камня Веры и возбужденная им полемика между католиками и лютеранами, проживавшими в России; вторым – подметное письмо с пасквилем на Феофана. Но прежде, чем перейти к этим новым обстоятельствам, мы проследим за печальной судьбой епископов, разосланных, по разным монастырям; потому что 1732-й год, в котором те события только начинались, для несчастных епископов был окончательно роковым. 365 |
| Мартина Ильина сына Шеина, Петра Михайлова, Трофима Ульянова отослать в медицинскую канцелярию к архиатеру для определения по их наукам, о которых от него, архиатера, и доношением требовано. Якова Юрьева – в инженерный корпус в мастеры живописнаго дела, понеже он другому не учился. Прокофия Макарьева в Новгород в архиерейской дом в школу в учители российской грамоте и пения, ибо он в обучении латинскаго языка не понятен. Максима Васильева, Алексея Васильева – в ведомство Канцелярии от строений в живописцы, понеже они кроме того иных никаких наук не обучались. Ивана Моисеева – в Комерц-коллегию в канцеляристы. Ивана Стефанова сына Сыча, Стефана Васильева сына Савицкаго, Василия Алексеева, Семена Романова, Николая Степанова сына Горканицкаго, Степана Грека, Николая Грека, Андрея и Наума Тимофеевых, отпустить в домы к отцам их, ибо отцы об отпуске оных просят, что оные на их иждивении далее науки продолжать могут. А достальных – Алексея Фролова, Федора Алексеева, Сергея Львова Ростовцева, Ульяна Калмыка, Алексея Протасова, Наума Еремеева, Ивана Иванова, Семена Кириллова Котельникова, Максима Иванова, Ивана Львова Ростовцева, Андрея Емельянова, Ивана Дмитриева, Герасима Степанова, Ивана Калмыка, Антона Калмыка, Нестера Дмитриева, Григория Павлова, Никиту Савельева – отослать, для дальнаго и лучшаго оных обучения, в семинарию в невский монастырь, где их обучать и довольствовать во всем так, как при вышеупомянутом архиерее Феофане. И хотя они в оной семинарии жить должны, однакож для них отвесть особые покои, чтоб они как в житье, так и в пище, от прочих тамошних семинаристов были отменены. И с ними ж отослать употребляемую для них всю оловянную и медную посуду, також и белье в невской же монастырь. Подлинное подписали: Андрей Остерман. К. Алексей Черкаский». Об отосланных в невскую семинарию в 1741 году последовал высочайший указ из Кабинета: «понеже оставшиеся после бывшаго Феофана архиепископа новгородскаго семинаристы отосланы в троицкий александроневский монастырь, из которых, как известно, многие летами уросли, и за тем уже их к дальнейшим наукам употреблять невозможно: того ради в Кабинете разсуждено оных семинаристов св. |
| Егор Стрельников (Криворучко) вспоминал, как Василий просил его читать акафисты в дороге. А также поделился удивительным совпадением фамилий по отцу Василия и своей. Род Егора тоже идёт от запорожских казаков. Ирина Леонова и гитарист Андрей Кочетков исполнили три песни, в том числе из репертуара Кобзаря – знаменитую «За Веру, Царя и Отечество», а также только что написанную «Ещё один поэт ушёл на небеса…». Ирина Леонова рассказала об их двадцатилетнем знакомстве и дружбе с духовным братом. Пианистка Анна Ковалева порадовала слушателей прекрасным исполнением «Элегии» Рахманинова. Поэт Виктор Пестерев прочитал стихотворение, посвящённое Василию Жданкину. Людмила Московская, член СП России, поделилась размышлениями о творчестве и личности Кобзаря Василия Жданкина. Знакомство Василия Жданкина и Ирины Болдышевой с хором имени Иоанна Дамаскина состоялось в Костроме. Оно перешло в крепкую дружбу. Музыканты испытывали глубокую творческую радость от общения. Весь концерт был пронизан светом детских чистых голосов. Они открыли вечер и завершили его гимном «Боже Царя храни». Хор пел то, что любил Василий Жданкин. Песнопение «Среди лимонов, олив и лавров…» на древнюю византийскую мелодию, посвящённое Царице Небесной, которую «Василий чтил благоговейно, необыкновенно и молился всегда ей очень трепетно». Также исполнили три песни Василия Жданкина. Необычайно чистые, все о прекрасном. «Эмалевый крестик в петлице...» на слова Г. Иванова, «Я на тебя гляжу, любуюсь ежечасно…» на стихи К.Р. И на украинском языке удивительно нежную и мудрую, посвящённую дочери Настеньке, – «Доню, пташко, Ирина Болдышева сделала музыкальное переложение для хора, и дети постарались их выучить специально для вечера памяти. Композитор высоко оценила мастерство музыканта: «Он всегда пел по-разному, он владел внутренним ритмическим движением музыкальной фразы. В его произведениях интересные гармонии и сложные ритмы». Хочется, чтобы читатель услышал интонации, дыхание голоса самого Кобзаря. Василий Жданкин очень полюбил хор, бывал на концертах и репетициях. Приведём его слова из беседы с детьми. |
| 35 Прежде измеряли землю четвертями, а каждая четверть заключала в себе 11/, дес. (в диких полях 2); в десятине же находилось 2400 кв. саж.; т.е. 80 длины и 30 ширины. При обращении четвертей в десятины надобно иметь в виду следующее: например, если где сказано: одна четверть в поле, а в дву потомуж, – то должно делить это количество на три части, что и составит по полудесятине в полу; где 100 четвертей в поле, а в дву потомуж, там по 50 десятин в каждом поле (см. Опыт Ист. изследов. о меж. земли в России, Иванова. Изд. 1846 г.) Сенные покосы означались копнами. Каждые десять копен означали десятину (см. там же). 37 Здесь читаем: „в Московской Тверской-Ямской слободе церков во имя Василия Кесарийского деревянная, а в церкви образы и книги и ризы и на колокольнице колокола и всякое церковное строение – мирское. У церкви ж на мрской земле во дворе поп Юрий Федоров, во дворе церковный дьячек Ивашко Яковлев, в келии просвирница Авдотьица, – в келье пономар Трофимко Афонасьев, да на той же земле церковной бобыли церковные, всего двенадцать бобыльских келий, а далее Тверской слободы ямщиков в той же Ямской слободе охотничьи дворы, всего 60 дворов, да двор прикащиковъ, а людей в них: ямщиков с их братии и детей и племянников и бобылей и зятей и пасынков двести тридцать человек; пашни церковные две четверти, а далее Тверской-Ямской слободы, охотничьей и государственной земли, да пашни прикащиков в одном поле под Ямской слободою две четверти, да Ямские охотничий пашни под Ямскою слободою и с тем, что под новою слободою меж старой Дмитровской и новой дороги, сто двадцать восемь четвертей. А межа Московской Тверской-Ямской слободы ямской пашни, едучи из города по Тверской дороге на конец Тверской слободы, на лево от вала к Микитским воротам, что на вале деревянный город, на право земля ямская по дороге, которая лежит у новой слободы в Напрудное (село), да в той ямской слободе огороды. А по обе стороны городские дороги от Москвы пашня по пустошам лесом поросла“. (Копия с наказа, выданная из Московской Канцелярии в 1833 г., за 4200). |
| В настоящее время создан приход, назначен настоятель (протоиерей Игорь Любченко), проводятся молебны, идет сбор средств на расчетный счет Владимирской епархии (собрано более двухсот тысяч рублей при потребности не менее 12 миллионов) и начались первоочередные работы. Подробности на сайте: www.omofor.ru», - пишет А.Черкасов. «Пишу настоящее письмо в уверенности, что среди его читателей обязательно будут неравнодушные люди, для которых имя, слава и дела Суворова не пустой звук и которые найдут возможность внести свою лепту в общенародное дело восстановления суворовского храма, в сохранение памяти о нашем выдающемся соотечественнике», - подчеркивается в письме. Краткая справка о селе и храме. Первое упоминание о с. Кистоши относится к 1521 г. Петр Первый пожаловал его Ивану Григорьевичу Суворову, деду великого русского полководца. Петр I хорошо знал и высоко ценил службу Ивана Суворова, запросто захаживал в его дом и был крестным отцом его сына Василия Суворова, который с 14 лет был личным денщиком Петра I, многократно выполнял его особо сложные и опасные поручения. Именно Василий Иванович Суворов построил с селе Кистоши первый деревянный храм с честь своего небесного покровителя святителя Василия Великого. Когда деревянный храм обветшал, его сын, непобедимый русский полководец Александр Васильевич Суворов в память о своем отце построил на этом же месте новый каменный храм во имя Великого Великого, добавив два придела - во имя Пророка Ильи и во имя своего небесного покровителя Святого и Благоверного Великого Князя Александра Ярославовича Невского. В рапорте священника Михаила Иванова от 11 мая 1780 г. епископу Суздальскому и Владимирскому сообщалось: «Показная церковь Василия Великого от давнего построения пришла в крайнюю ветхость в место коей возымел намерение его высокопревосходительство нашего села Кистоши помещик господин генерал поручик и кавалер Александр Васильевич СУВОРОВ построить новую каменную в тоже наименование с приделами по левую сторону пророка Божия Ильи, а по правую Александра Невского, но которую от него приготовлено немало». |
| – У многих поэтов стихи рождаются из звука, гула. А у вас из визуального образа? – Прежде всего от визуального впечатления. Но это должно быть больше, чем просто красивый пейзаж. За ландшафтом я вижу историю этих мест, судьбы людей. Все это во мне просыпается, и так возникает стихотворение. – Вы постоянно живете в Поленово. Расскажите, пожалуйста, чем вам дорого это место. Моя супруга – правнучка замечательного художника Василия Поленова – Моя супруга – правнучка замечательного художника Василия Поленова. И я очень благодарен судьбе, которая позволила мне на стрости лет оказаться в средоточии русской культуры и русского пейзажа. Кстати, именно эти места очень любил Александр Солженицын. У него в Вермонте в его доме висел черно-белый снимок – вид на Оку с Беховского холма под Поленовым. Когда я приехал в Троице-Лыково к Александру Исаевичу, смотрю: тот же пейзаж висит у него над письменным столом, то есть он его захватил, когда вернулся из Америки в Россию. Так что я не одинок в своей тяге к этим местам, которые и в русской поэзии запечатлены достаточно плотно. – Если коснуться религиозной живописи Поленова, то какие работы мастера вы можете отметить? – Его библейские этюды, их целая сюита, которая останется в русском искусстве навсегда, вместе, например, с религиозной живописью Александра Иванова. Ну и, конечно, «Московский дворик», «Бабушкин сад» – жемчужины первой величины в русском искусстве. – Что вам дарит надежду в наши суровые времена, когда многие подавлены? – Религия дарит мне надежду. У меня очень теплые дружеские отношения с владыкой Пантелеимоном, с которым мы знакомы с юности. Он недавно вернулся с Донбасса… В эпохи испытаний люди всегда обращаются к Богу, становятся добрее и милосерднее. В этом я ищу утешение. – Как вы будете отмечать свой день рождения, который в этом году выпадает на Светлую седмицу? – На Пасху мы ходим в Троицкую церковь села Бехово, которая построена по проекту Василия Поленова. А на мой день рождения мы с женой поедем в Оптину пустынь. |
| В 1673-1674 годах Семён Лузин подрядил ярославских мастеров Логина Сидорова, Ярмолая Фёдорова, Тимофея Федотова, Ивана Ануфриева, Фёдора Саввина, Андриана Иванова, Семёна Козлова, Карпа Михайлова, Фёдора Карпова, Дмитрия Григорьева и Василия Ананьина расписать церковь Никлы Мокрого. Имена иконописцев известны из челобитной ктитора от 3 апреля 1675 года царю Алексею Михайловичу, в котрой он просит не забирать мастеров, вызванных Митрополитом и оной «для иконного письма» в Ростов, пока не будут завершены работы в Никольской церкви. Царь удовлетворил просьбы Семёна Лузина и иконописцев «от того дела имать … не велел». По оценке Э.Д. Добровольской, картина «Страшного суда», традиционно для ярославских мастеров расположенная на западной стене, - «одна из самых лучших фресок во всей ярославской живописи 17 века». Живопись церки поновлялась В.И. Сизовым в 1896 году, в ее иконостасе и на правом столпе стояли чтимые иноны Николая Чудотворца и Тихвинской Богоматери в богатых ризах. Для церкви Николы Мокрого ещё в 17 веке были выполнены моленные места — редчайший образец момументальной резьбы по дереву. По преданию, они предназначались для царя Алексея Михайловича и Патриарха Никона. Однако ещё И.А. Тихомиров, отмечая их роскошь, подчеркивал, что соорудили их храсоздатели, скорее всего, для себя и своих семейств. В 1939 году царская и патриаршие места были перенесены в церковь Илии Пророка для экспозиции антирелигиозного музея. Теплая церковь прихода в честь явления Тихвинской иконы Богоматери была возведена гостем Семёном и купцом гостиной сотни Климом Лузиными в 1686 году, а 11 октября 1694 года в ней осятили придел во имя Василия Великого. В начале 18 века западнее Николо-Мокринских церквей по распоряжению Петра Первого были устроены оружейный и полотняный «государевы дворы», на которые прислали пленённых под Полтавой шведских мастеров. Документы о дальнейшей судьбе предприятий неизвестны, но именно на этой территории была в 1722 году основана мануфактура голландца Ивана Тамеса и коренных спасских жителей Максима Семёновича Затрапезного с сыновьями. Через несколько лет новая мануфактура «перебралась», в основном, за Которосль, но после раздела в 1741 году между братьями Иваном и Дмитрием Максимовичами Затрапезниковыми производство в родовом затрапезновском приходе вновь стало успешно развиваться. А её крепостные работники стали прихожанами храма. Помимо ткацкой мануфактуры, называвшейся в отличие от закоторосльной Ярославской Малой, её содоржатель Дмитрий Максимович к середине столетия устроил здесь же колокололитейный завод. Для церкви Николы Мокрого на нём был отлит в 1754 году колокол в 40 пудов московским мастером Константином Слизовым. |
|
|
