| Коломенский епископ Митрофан и жители города с благоговением приняли икону и поставили ее в церкви святителя Петра чудотворца. Там от иконы совершилось много исцелений и чудес. Епископ Митрофан подробно сообщил обо всем этом в письме великому князю Московскому Василию III Иоанновичу (1505–1533). Князь, узнав о великой милости Святителя Николая Чудотворца, обрадовался и повелел епископу Митрофану построить в Коломне на площади каменную церковь во имя Святителя Николая Чудотворца и поставить туда его Зарайский образ. За этим следовало и другое указание великого князя: «с него же (чудотворного образа) списав список (т. е. копию), послать в Зарайск». Получив повеление князя, епископ Митрофан немедленно приступил к его осуществлению. Многие жители города приняли горячее участие в возведении храма. Менее чем за год храм был построен. Чтимый образ установили в драгоценной ризе под высоким медным шатром, перед образом непрерывно служили молебные пения. Вскоре по благословению владыки Митрофана в Зарайск в сопровождении двух священнослужителей был отправлен тщательно выполненный список со святого образа. «Священницы зарайские ведяще изволение царя и великого князя, приняша сей список и поставиша его у старого (прежнего) престола». Более двух лет находился чудотворный образ в Коломне, «целя всяк недуг и язю в людех». Но «ненавистник роду человеческому диавол, устрелив в сердце некоего ковача», по прозвищу Козлок, хорошо известного горожанам искусного серебряных дел мастера «и вложи ему мысль скрасти церковь », где находилась чудная икона Святителя Николая. Однажды ночью, прельщенный богатым украшением, он похитил с нее ризу, «одра весь приклад». Когда епископ Митрофан и все жители узнали об этом, их объял ужас от совершенного злодейства. Скорбя и недоумевая, кто мог совершить неслыханное святотатство, они вопрошали друг друга: «Кий бесстрашный враг явися, и како дерзну прострети руку на чудотворный образ, како не усше рука его, о како не расслабеша уды телесе его...». Прошло более месяца, но обнаружить вора не удавалось. |
| Кутузову, И. И. Третьякову и вел. кн. Василию III Иоанновичу (Прп. Иосиф, Волоколамский чудотворец. 1915. С. 116-119). В целом в период игуменства прп. Иосифа в мон-ре была собрана одна из лучших б-к, не уступавшая книжным собраниям Троице-Сергиева и Кириллова Белозерского мон-рей. Для И. В. м. как для центра книжности характерны 3 особенности: во-первых, влияние его пострижеников на развитие публицистической мысли в 1-й пол. XVI в.; во-вторых, «традиция почитания своих наставников путем включения их произведений в создаваемые в монастыре рукописи и бережное отношение к рукописному наследию»; в-третьих, наличие в переписанных в И. В. м. четьих сборниках списков произведений, хронологически близких к авторскому тексту. Показателем уровня организации и активного использования монастырской б-ки является составленный в 3-й четв. XVI в. малоформатный «указец» (РГБ. Вол. 423). За основу взяты месяцеслов и пасхальная часть триодного тропарника Иерусалимского устава, которые снабжены отсылками (с указанием листов) к рукописям собрания, содержащим соответствующие жития, учительные и похвальные слова. «Послания Иосифа еп. Суздальскому Нифонту и Андрониковскому архим. Митрофану по поводу ереси жидовствующих». Список из «Просветителя» Иосифа Волоцкого XVI в. (РГАДА. Ф. 181. Д. 591. Л. 784) «Послания Иосифа еп. Суздальскому Нифонту и Андрониковскому архим. Митрофану по поводу ереси жидовствующих». Список из «Просветителя» Иосифа Волоцкого XVI в. (РГАДА. Ф. 181. Д. 591. Л. 784) В б-ке И. В. м. находились древнейшие списки Устава (РНБ. Солов. 326/346; ГИМ. Епарх. 341), «Просветителя» (ГИМ. Епарх. 339, 340; РНБ. Солов. 326/346) и др. сочинений прп. Иосифа Волоцкого ( Дмитриева. 1974. С. 208-209). Основной фонд рукописного наследия основателя мон-ря (представлен 29 рукописями), в т. ч. и обширное эпистолярно-публицистическое наследие, был создан и сохранился только в И. В. м. (Там же. С. 209). Постриженики обители часто включали в свои сборники произведения прп. Иосифа Волоцкого и краткие биографические сведения о нем. |
| М., 2006. Кн. 8). В группе окружающих купель монахов в светлых священнических ризах или в темных мантиях определить, кто из них К., невозможно. Ист.: ДАИ. Т. 1. С. 365. 218 [Послание волоцкого игум. Нифонта вел. кн. Василию Иоанновичу о смерти К.]; Леонид (Краснопевков), еп. Дмитровский. Выписка из «Обихода» Волоколамского Иосифова мон-ря//ЧОИДР. 1863. Т. 4. Отд. 5: Смесь. С. 1-8; Житие прп. Иосифа Волоколамского, сост. «неизвестным»: По 2 рукописям собр. П. А. Овчинникова/Предисл.: С. А. Белокуров//ЧОИДР. 1903. Кн. 3. Отд. 2. С. 31, 44; Житие и пребывание въкратце преподобнаго отца нашего игумена Иосифа, града Волока Ламскаго//ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 462, 471-472, 485-489; Вкладные и записные книги Иосифова Волоколамского мон-ря XVI в. и упраздненные мон-ри и пустыни в Ярославской епархии// Титов А. А. Рукописи слав. и рус., принадлежащие И. А. Вахромееву. М., 1906. Т. 5. Прил. С. 8, 44. 186; Смирнов С. И. Житие прп. Даниила, переяславского чудотворца. Повесть о обретении мощей и чудеса его. М., 1908; АФЗХ. 1956. Ч. 2. 36-37, 39, 49, 72; Послания Иосифа Волоцкого/Подгот. текста, коммент.: Я. С. Лурье, А. А. Зимин. М.; Л., 1959 (по указ.); Зимин А. А. Переписка старцев Иосифо-Волоколамского мон-ря с Василием III//Лингвистическое источниковедение. М., 1963. С. 131-135; Судные списки Максима Грека и Исака Собаки/Изд. подгот.: Н. Н. Покровский. М., 1971. С. 121; КЦДР: Иосифо-Волоколамский мон-рь как центр книжности. Л., 1991. С. 5, 7, 125, 203; Древнерус. патерики: Киево-Печерский патерик, Волоколамский патерик/Изд. подгот.: Л. А. Ольшевская, С. Н. Травников. М., 1999. С. 213-217 [Житие К. по рукописи ГИМ. Син. 927], 337-339, 445-453; ПСРЛ. Т. 13. С. 48-53; Т. 20. С. 407; Степенная книга царского родословия по древнейшим спискам. М., 2008. Т. 2. С. 317. Лит.: Ключевский. Древнерусские жития. С. 295-296; Кадлубовский А. П. Очерки по истории древнерус. житий святых. Варшава, 1902. С. 257-262; Тихомиров М. Н. Монастырь-вотчинник XVI в.//ИЗ. 1938. Т. 3. С. 131, 135; Зимин А. |
| Политические потрясения не обошли стороной монастырь святой Екатерины – султан обязал братию выплатить 2 тысячи золотых на покрытие военных расходов. Иноки, разоренные прежними поборами и преследованиями мамлюков, не могли более удерживать монастырь. В большинстве своем они покинули обитель и переселились на ее каирское подворье, откуда в ноябре 1517 года писали Московскому великому князю Василию III Иоанновичу, прося денежной помощи. Само Каирское подворье не пострадало во время штурма города османами, так как оказалось в зоне действий морейского контингента османской армии, набранного из православных христиан. Бей, возглавлявший морейский отряд, выставил охрану вокруг подворья, а позже содействовал встрече делегации синайских монахов с султаном Селимом. Монахи предъявили султану апокрифическую грамоту Мухаммада о привилегиях монастыря, на основании которой получили фирман о подтверждении всех своих прав и льгот. Монастырь святой Екатерины играл видную роль в истории Поместных Церквей Восточного Средиземноморья. На протяжении нескольких десятилетий XVI века он находился в центре борьбы за сферы влияния Иерусалимского и Александрийского Патриархатов. В 1540 году Иерусалимский Патриарх восстановил на Синае архиепископскую кафедру. Окончательно вопрос о Синайской епископии был решен в Константинополе на Соборе в 1575 году, где снова была учреждена кафедра епископа горы Синай, избираемого монахами монастыря святой Екатерины и утверждаемого Иерусалимским патриархом. Согласно уставу, Синайский епископ должен был управлять монастырем не как архиерей, а как игумен, что подразумевало ограничение его власти собором старцев. Многочисленные расколы и смуты в середине XVI века в правление архиепископа Макария привели к его низложению и временному упразднению Синайской кафедры. В 1558 году посольство синаитов с грамотами Александрийского патриарха Иоакима и Синайского архиепископа Макария прибыло в Москву. Иоанн IV в ответ на просьбы о милостыне направил к восточным Патриархам посольство со златотканным покровом на мощи святой Екатерины в дар для Синайского монастыря. |
| После Исидора на московскую митрополию был избран Иона. Слухи об уклонении в латинство греческого императора и константинопольского патриарха, а затем междоусобная война, открывшаяся между великим князем Василием Васильевичем и Дмитрием Шемякой, замедлили поставление Ионы в сан митрополита. Шемяка, овладев Москвой, ввел Иону в полное управление делами митрополии. Несмотря на то, Иона постоянно действовал в пользу Василия. Когда Василию удалось, наконец, возвратить московский великокняжеский престол, он повелел собору русских епископов поставить Иону митрополитом (1448). Тринадцать лет он являл собой пример пастырских добродетелей. Еще при жизни прославился он даром предвидения и исцелений и, подобно св. Петру, предрек освобождение от ига неверных и славу России. Правление его окончилось почти в одно время с Василием (1461 г.). Св. Иона последний носил звание киевского митрополита; после него все митрополиты наши были поставляемы Собором русских епископов. 52. Св. Филипп II С воцарением Uoahha III обстоятельства России изменились. Монгольское иго было окончательно свергнуто; удельная система пала; московский князь сделался самодержавным царем Руси. Митрополиты, бывшие доселе средоточием ее, потеряли свое прежнее значение, потому что вместо них таким средоточием стал царский трон. Соединяя в своих руках все виды власти, московские цари простирали свое влияние и на область церковную, действуя и здесь самостоятельно и независимо от митрополита. Развитию их самовластия в отношении к митрополитам много содействовало то, что со времен Ионы митрополиты избирались и поставлялись русскими епископами и потому стали своими людьми. Иоанн III чуть не лишил кафедры митрополита Геронтия, не понравившегося ему твердостью своего характера. Василий Иоаннович за то же самое заточил митрополита Варлаама в Спасо-Каменный монастырь. В малолетство Uoahha IV двое митрополитов, один за другим, были свержены за свое вмешательство в дела государственные; третий, будучи не в силах вынести тяжести своего положения, сам оставил кафедру. Герман, архиепископ казанский за требование уничтожения опричнины перед самым посвящением в митрополита выгнан был из митрополичьего дома. Св. Филипп был свержен и задушен. Отсюда видно, что теперь заботы о благе русской земли навлекали митрополитам большие неприятности, вследствие чего они поставлены были, наконец, в необходимость или молчать, или говорить только угодное царям и их советникам. Последним митрополитом древней Руси, печаловавшимся о русской земле, был св. Филипп. |
| После Собора 1503 г. полемика разворачивалась по 3 вопросам: о деле Новгородского архиеп. Серапиона, о судьбе еретиков (после Собора 1504), о монастырском землевладении. Оставался актуальным вопрос о предпочтительности того или иного типа мон-ря и организации монашества. Об этом свидетельствует послание прп. Максима Грека вел. кн. Василию III Иоанновичу , написанное вскоре после приезда в Москву (март 1518). Оно представлено как «Изложение о пребывании и чине общих и особных монастырей» и является ответом на неоднократные вопросы вел. князя. Ученый афонский монах в 1-й период пребывания в России еще не вмешивался в острый идеологический спор, но существо полемики было ему известно. Судя по избранной теме - «общие и особные» мон-ри, он не отдает предпочтения тому или др. типу. Прп. Максим Грек писал, что на Св. Горе житие разделяется «на общее, и на особное, сиречь на лаврское, и на скитское». Однако описаны порядки лишь первых двух. Третий тип - «скитское житие» - кратко упомянут во фрагменте послания, посвященного Карейскому скиту, местопребыванию «всепреподобного прота». Вокруг мон-ря прота находились кельи, столпы и кафисмалы, т. е. малые общины (этот перевод дан самим автором в тексте). Здесь обитали «божественные мужи» и подвижники. Афонские скиты не могли быть самостоятельными мон-рями, но оставались «дочерними» по отношению к киновиям либо лаврам. Порядки общих и особных мон-рей описаны как рядоположенные, обладающие равными достоинствами. Но отдельные краткие замечания автора свидетельствуют, что нек-рые преимущества прп. Максим все же признавал за общими мон-рями. Описывая в качестве примера киновии Дионисиев мон-рь, автор заметил, что он «чист от особства», с самого основания имел «общее житие» и доныне пребывает «чистейш» (т. е. полностью чистый). На 1-е место поставлено отсутствие у монахов личной собственности. Они не могут держать в кельях без разрешения игумена ничего, вплоть до иглы, присваивать что-либо из общих вещей братства, напротив, обязаны их приумножать. Существенна информация о влиянии вклада на положение монаха в киновиях и в особножительных мон-рях, гл. обр. на необходимость участия в общих монастырских работах. В киновиях не отказывают в пострижении без вклада («бессеребрене»), отказ был бы «братоненавидением»; такой монах именуется «трудник»; по мысли автора послания, лучше иметь единого трудника-брата, нежели 10 вкладчиков (ср. «богорадные» рус. мон-ри, общежительный мон-рь прп. Евфросина Псковского). Те монахи, к-рые дают вклад, в киновиях не именуются вкладчиками, но все одинаково трудятся соответственно своей силе и возрасту. В отличие от киновий в особножительных лаврах (описанных на примере лавры св. Афанасия Афонского, одного из самых авторитетных афонских мон-рей), размер вклада и степень достоинства монаха могут обеспечивать ему возможность участвовать или не участвовать в общих работах. |
| Россия, еще не окрепшая после монгольского ига, не может о нем позаботиться, так же как и сербские властители, теснимые турками. С середины XIV в. и весь XV век обитель была преимущественно заселена сербами, хотя в двух актах от 1483 г. есть подписи «от Руси» старцев Серапиона и Симеона, а в документе 1531 г. сохранилась запись: «от Руси Симеон Ковач». 494 В русских летописях под 1497 г. встречается известие, что к великому князю Ивану III приходили игумен Паисий и один старец со Святой Горы из Русского Пантелеймонова монастыря «милостыни ради». 495 Около 1509 г. сербская деспотица инокиня Ангелина убедительно просила великого князя Василия Иоанновича также и за русский монастырь на Афоне: великий князь принял это прошение, взяв обитель под свое покровительство (известно общее послание святогорцев к великому князю по случаю сочетания второго брака и разлучения первого брака «чадородия ради», где упомянут и «Пантелеев» монастырь). В том же 1509 г. в Москву прибыли пантелеимоновские старцы Василий, Симеон и Иаков, принесшие великому князю грамоты от прота Паисия и от игумена своего монастыря Саввы. Игумен в ней извещал великого князя, что по его указанию вписаны для поминовения родители великого князя и «братия будут пить, по его приказанию, из ковша усопшего отца его великого князя Иоанна, на память ему. Он имел доброе усердие и желание за сей монастырь вашей ктитории, и вперед больше хотел жаловать, но перешел к Богу и оставил по себе добрую память в сих местах и других»… 496 Великий князь дал старцу ответную грамоту, где обещал помогать милостыней, как и прежде, и разрешил монастырю раз в четыре года посылать своих монахов за сбором в Россию. Прот Паисий поблагодарил князя за милостыню Афону. Это первое после падения Константинополя известное свидетельство об общении России с христианским Востоком. Возможно, такие связи со Святой Горой существовали и ранее, однако документы не сохранились. 497 В 1515 г. прот Паисий писал в грамоте митрополиту Варлааму: «Твой предшественник [митрополит Симеон] миловал святой наш монастырь и память имеет в святых наших поминовениях; так и святыня твоя, сколько тебя наставит Дух Святый, сотвори». Одновременно игумен Паисий написал грамоту и к великому князю Василию, где извещал о миссии от монастыря в Москву трех монахов (Саввы, Пахомия и Матвея): «Прежде писали мы, чтобы поновил ты святый монастырь и святую церковь , которые от прежних времен от твоих дедов и прадедов созданы. Будь новым ктитором отчины своей, дому и обители св. Пантелеймона. |
| С новым появлением русских на Афоне и водворением их в своей отчине (в русском Афонском монастыре) возобновились и сжошения их со своею родиною – Россиею и ее повелителями, которые и продолжались с небольшим два столетия. Кроме тех актов заявлений милости Русику со стороны русских властителей, которые сохраняются в нем как драгоценности доселе, перечислим, хотя бегло, сношения Русика с Россиею по тем указаниям, какие находятся в статейных списках, бывшего приказа посольских дел, также и в других источниках. В русских летописях под 1497 годом встречаем известие, что к великому князю Иоанну III Васильевичу (1462–1505) приходили игумен Паисий и три старца из св. горы русского Пантелеймонова монастыря; милостыни ради, и великий князь милостынею изволил 13 . Около 1509 года сербская деспотица инокиня Ангелина, горестная вдова деспота Стефана при просьбе о своей нужде, убедительно просила великого князя Василия Иоанновича и за русский Афонский монастырь, который она называет его «отчиною», говоря, что «иные монастыри имеют своих ктиторов, некоторые иверскаго царя, a другие волошскаго воеводу, монастырь же св. Пантелеймона другаго ктитора не имеет, который бы его жаловал, кроме твоего царствия». Великий князь (1505–1533) благосклонно принял это прошение, и с этих пор взял русский Афонский монастырь св. Пантелеймона под особое свое покровительство. Святогорцы в общем послании своем к сему великому князю по случаю сочетания второго брака и разлучения первого брака чадородия ради о русском Афонском монастыре говорят так: «с прародителей ваших устроена бяше обитель Пантелеев монастырь» 14 . В 1509 году, в генваре месяце, прибыли в Москву старцы Пантелеймонова монастыря: Василий, Симеон и Иаков. Они принесли с собою великому князю Василию грамоту от прота св. горы Паисия и другую от игумена своего монастыря Саввы. Игумен Савва извещает великого князя, что по его заповеди вписаны для поминовения имена его родителей, и (братия) будут пить, по его приказанию, из ковша усопшего отца его великого князя Ивана ( Uoahha III ), на память ему. |
| Саввы, И. передал обязанности духовника своему ученику Даниилу (впосл. митрополит Московский и всея Руси) (ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 492). Согласно известию того же автора, незадолго до смерти И. братия избрала игуменом Даниила. В «Выписи о начале Иосифова монастыря и о игумене Иосифе», составленной по приказу царя Феодора Иоанновича ок. 1590-1592 гг., сказано, что по благословению И. «избран бысть по нем на игуменство старец Даниил Рязанец и поживе на игуменстве 11 лет и потом февр. 1522] возведен бысть на великий престол русские митрополии» (РГБ. Вол. 564. Л. 73-73 об.). Т. о., на посту игумена Даниил сменил И. не позднее 1511 или 1512 г. Ок. 1513 или 1514 г. Нил (Полев) во вкладной записи на Евангелии именует Даниила игуменом и духовным отцом (РГБ. Ф. 113. 39. Л. 1). Но в Послании Василию III, где И. в числе возможных преемников называет 10 старцев и просит игумена из иных обителей «не наслать», имя Даниила отсутствует (Послания Иосифа Волоцкого. 1959. С. 239-240). В Уставе И. также сообщает, что не оставил братии настоятеля (ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 580). Возможно, данное противоречие следует объяснять тем, что Даниил хотел перейти на игуменство в др. монастырь, но изменил свое решение под влиянием вел. князя и митрополита (Там же. Стб. 492; РНБ. Соф. 451/1. Л. 84-86). Следует учитывать также, что Послание и Устав написаны И. не в год преставления, а значительно раньше (в единственном датированном списке: РГБ. Вол. 535. Л. 379 оно отнесено к лету 1507). В последние годы жизни И. тяжело болел. Как рассказывает биограф И. еп. Савва, в ответ на просьбу дмитровского кн. Юрия Ивановича сопровождать его в Москву преподобный ответил: «...повери, господине, яко зело мя глава болит, немощно и чрез манастырь преити» (ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 486). «Житие прп. Иосифа, составленное неизвестным» сообщает, что И. ослеп (согласно заключению медицинской экспертизы мощей И., произведенной в 2002, причиной смерти стало тяжелое онкологическое заболевание, которое привело к нарушению зрения и эндокринно-обменным расстройствам ( Звягин В. |
| Спасе моем. По какой причине, скажи нам, божественный пророче? Потому, говорит, что Господь Бог мой сила моя, и учинит нозе мои, то есть благочестивые помыслы души моей, на совершение премудрости о Господе и непогрешительного разума» 782 . Когда человек грешит, то в душе его рождается страх, а совесть исторгает слезы. Когда греховные помыслы сменяются благочестивыми, а грехи – добрыми делами, тогда душу посещает радость. Ангельская радость о кающемся грешнике веселит и душу самого кающегося. Бесплодие земли указует на оскудение веры и благочестия у иудеев, а у христиан уже не так – у них ноги, как у оленя, они утверждены и возведены на высокое. Так толкуют все святые отцы. Не противоречит им и прп. Максим Грек . Однако сказанное о синагоге он позволяет себе сказать и о современной ему Церкви и ее епископах. Об этом Преподобный пространно говорит в «Нравоучительных наставлениях для владеющих над истинно верующими». Это слово Максим Грек обращает к государю (видимо, Василию III Иоанновичу), владеющему православными христианами. «Солжет дело маслинное, и поля не сотворят яди, говорит богоглаголивый Аввакум, озаренный Божественным Духом 783 . Маслиною, по причине доброплодия этого дерева, иносказательно обозначается святая, соборная и апостольская Церковь Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, так как она всегда изобилует милостию и щедротами Божиими. Делом же этой маслины он называет милостыню, а также и поставляемых в ней по временам святителей для руководства и установления непорочной веры христианской и для управления и попечения о всех ее нищих и убогих, о сиротах и вдовицах, как строго повелевают божественные правила повсюду находящимся преосвященным епископам. Что же: приведенное пророческое изречение уже не действительно? – Никак! Хотя оно и сказано было, преимущественно, о бывших в Ветхом Завете архиереях иудейского народа, которые имели вознеистовствовать против общего Создателя и Спасителя всех людей и попирать закон Вышнего и святые его заповеди, но и к представителям святых Божиих в наши времена удобно всякий может справедливо отнести его. Ныне делатели этой мысленной священной маслины уже не исполняют ее боголюбивого дела, как повелевают божественные правила. Ибо все то, что православными царями и христолюбивыми князьями дано было святой Церкви, – все имения и стяжания, назначенные на пропитание нищих и сирот, они обратили на свои излишества и на устроение своего житейского положения... Воистину, солгало дело мысленной маслины, то есть дело милостыни ко всем нищим и бедным оскудело и погибло» 784 . Далее прп. Максим призывает государя, по образцу прежних государей, таких как Константин, Феодосий и Иустиниан Великие, прибегнуть к власти царского скипетра и исправить положение, заставить маслину приносить плоды свои и питать нуждающихся. |
|
|
