| преосвященные митрополиты, архиепископы и епископ... и священные архимандриты и игумены... большего собора пречистые Богородицы протопоп... и весь освященный собор, вси едино отвещали: достойно и праведно исправити противостарых харатейных и греческих»; или: «святый собор рече: и мы тако же утверждаем быти, яко же греческие и наши старые книги и уставы повелевают»; «святый собор рече: добро есть исправити противу старых и греческих книг». «И сие соборное уложение благочестивый государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всея великия и малые и белые России самодержец, и великий государь святейший Никон, архиепископ московский, и всея великия и малые России патриарх, написати повелеша ради совершенного укрепления, чтобы впредь быти исправлению в печатном тиснении божественным книгам, против древних харатейных и греческих книг уставов, потребников, служебников и часословов». —208— Из той постановки дела о церковной реформе, какую дал Никон на соборе 1654 года, нельзя не видеть, что Никон был очень своеобразный реформатор: он сам, очевидно, не имел настоящего правильного представления о предмете своей реформы т. е. о происхождении, историческом росте и действительном значении в деле веры тех церковно-обрядовых явлений, которые он так смело взялся реформировать. Русские церковные чины, несогласные с тогдашними греческими, он прямо называет на соборе неправыми и нововводными, между тем как в действительности это были правые, старые греческие чины и обряды, некогда перешедшие на Русь от православных греков и у нас неизменно сохраняемые, тогда как у самих греков, вследствие естественного роста и перемен в церковно-обрядовой жизни, они изменялись, почему и стали кое в чем несходны с русскими, или что тоже: с своими же древними греческими чинами и обрядами. Фактически, поэтому, дело стояло так, что не русские отступили от греческой церковной старины, в каком виде она перешла на Русь, а позднейшие греки, в силу разных исторических перемен и требований, видоизменяли свои старые обряды и чины, и сделали их, в некотором отношении, непохожими на старые, а следовательно и на русские. В виду этого Никон должен был говорить на соборе не о том, что русские церковные чины и обряды есть нововводные и неправые, а – самое большее – о том, что это чины и обряды устаревшие и отжившие, что они уже более не стоят в строгом соответствии с церковною практикою всей вселенской православной церкви и потому должны быть видоизменены, в видах этого соответствия. В той же постановке цела церковной реформы, какую дал ей на соборе Никон, она неминуемо должна была вызвать в обществе сильное противодействие себе, так как была не согласна с русской церковной стариной, а следовательно – и с стариной греческой. При чтении вопросов Никона, предложенных им собору 1654 года, нельзя не обратить внимания и на то резко бросающееся в глаза обстоятельство, что Никон в число нововводных чинов, на исправление которых он требовал себе соборных полномочий, не решился включить двое- |
| Полуциркульные печуры под кровлей. Столбики не подвешены снизу к полосе, разделяющей лизены, а поставлены на ней. Полоса – простая (разделяющая лизены). Собор в селе Микулино Городище, Тверской губернии, XIV в., ibid. тетрадь XI. Полуциркульные печуры. Полос, разделяющих лизены, нет. Церковь упразднённого Сновидского монастыря близ Владимира, ibid. тетрадь XIV. Должно быть, не ранее конца XVI века. Карниз под кровлей весьма западный. ↓ Собор в городе Старице, начатый в 1558г. и конченный в 1561г., ibid. тетрадь XIV, в L’art russe Строганова, лист XI. Пять глав – восьмигранные тамбуры с шатровыми верхами; огромная кругом всей церкви паперть. Новгородско-Псковск ие церкви. Церковь Николы на Липне, построенная в 1292г. У Филимонова в Археологических исследованиях по памятникам. Церковь Преображения на Ильиной улице, построенная в 1374г. В Собрании карт, планов и рисунков к Трудам Ι Археологического съезда, лист IX. Есть Псковская церковь XIII в. в Ниве 1878г. Ивана Предтечи на Опоках нынешняя 1453г.. Отдел второй. Самое богослужение. Чины и уставы богослужения общественного. История общественного богослужения от его начала и до принятия нами христианства, как мы кратко представили её в Ι томе, состояла в следующем. ↓ В первенствующее время христианства каждой частной церкви в смысле епископии предоставлено было слагать и содержать свои собственные чины богослужения: когда явились монастыри, каждому из этих последних предоставлено было слагать и содержать свои собственные чины богослужения, за исключением чина литургии. Вследствие этого в первенствующее и древнейшее время существовало великое разнообразие относительно чинов богослужения. На место первоначального разнообразия начало постепенно водворяться единообразие таким образом, что церкви низших административных округов начали усвоять чины и уставы округа высших (епископий своих митрополий, митрополий своих патриархий) и что монастыри рядовые начали усвоять чины и уставы монастырей выдававшихся, знаменитейших. Постепенно водворявшееся единообразие не было таковым в собственном и теснейшем смысле этого слова. |
| Гоар (Corp, script. Byz., tom. XVIII. fol. 4) разделяет церковные чины на ρχοντκια μεγλα, ρχοντκια μικρ и φφκια λιτ. Разделение чинов великой церкви на чины великие, чины малые и простые должности не без основания. В древнейших списках чинов именно говорится, что святейшие патриархи, крине 15 чинов великих, учредили малые чины (ρχοντκια μκρ) в услужение святой церкви; а архидиакон и второй из диаконов ( δευτερεων τν διακνων) суть должности, или, ещё яснее в другом списке: «великий архидиакон и второй из диаконов к чинам великой церкви не причисляются: это—должности, — и только (ο τσσονται μετ τν ρχοντκιων τς γας κκλησας, λλ’ φφκια εσ, κα μνα)». Но нет надобности делить чины великой церкви на три разряда для того, чтобы к последнему разряду иметь возможность отнести должности архидиакона и второго из диаконов. 1) Архидиакон никогда не считался в числе оффикиалов великой церкви, хотя сан его был так важен, что составлял награду для самых высших сановников великой церкви, если они почему-либо делались не способными к отправлению должностей правительственных. «Архидиаконская должность, — говорит Иоанн кифирский, — не есть начальственная, и не от милости архиерея, как начальственные, но только заключение или предел, где останавливается движение многих солнц или светил. Посему архидиакон имеет преимущество, как дар времени и собственного труда, пред всеми диаконами, будут ли они облечены какими-нибудь чинами или нет,—имеет преимущество как в церкви и св. алтаре, так и в приобщении св. тайн». Jus Graeco-Rom., lib. V. pag. 329. Поэтому архидиакон считался, в церковном или духовном отношении, выше самых первых оффикиалов; архидиакон и шесть первых оффикиалов образовали в великой церкви седмеричное число диаконов века апостольского. Кстати заметить здесь об одной кажущейся странности в списке Кодина: здесь счёт начинается не с первого, как следовало бы, а со второго. Что это значит? То, что хотя великий эконом был первым в числе оффикиалов-диаконов, но не первым в ряду диаконов вообще; выше его был архидиакон, который должен бы был стоять и в списке чинов первым, если бы с саном архидиакона была соединена какая-нибудь должность. 2) В списке Кодина второй из диаконов записан в числе оффикиалов; след., к концу средних веков должность второго из диаконов вошла в состав чинов великой церкви, а именно в состав чинов малых. Если же должность второго из диаконов прежде не составляла чина, а впоследствии вошла в разряд малых чинов; то в первом случае нет надобности заниматься ею, а во втором она должна быть рассматриваема наряду с другими малыми чинами. |
| Русские церковные чины, несогласные с тогдашними греческими, он прямо называет на соборе неправыми и нововводными, между тем как в действителености это были правые, старые греческие чины и обряды, некогда перешедшие на Русь от православных греков и у нас неизменно сохраняемые, тогда как у самих греков, вследствие естественного роста и перемен в церковно-обрядовой жизни, они изменялись, почему и стали кое в чем несходны с русскими, или что тоже: с своими же древними греческими чинами и обрядами. Фактически, поэтому, дело стояло так, что не русские отступили от греческой церковной старины, в каком виде она перешла на Русь, а позднейшие греки, в силу разных исторических перемен и требований, видоизменяли свои старые обряды и чины, и сделали их, в некотором отношении, непохожими на старые, а следовательно и на русские. В виду этого Никон должен был говорить на соборе не о том, что русские церковные чины и обряды есть нововводные и неправые, а — самое большее — о том, что это чины и обряды устаревшие и отжившие, что они уже более не стоят в строгом соответствии с церковною практикою всей вселенской православной церкви и потому должны быть видоизменены, в видах этого соответствия. В той же постановке дела церковной реформы, какую дал ей на соборе Никон, она неминуемо должна была вызвать в обществе сильное противодействие себе, так как была не согласна с русской церковной стариной, а следовательно - и со стариной греческой. При чтении вопросов Никона, предложенных им собору 1654 года, нельзя не обратить внимание и на то резко бросающееся в глаза обстоятельство, что Никон в число нововводных чинов, на исправление которых он требовал себе соборных полномочий, не решился включить двоеперстие, сугубой аллилуии, чтение в символе веры «истинного» и вообще тех заметных обрядовых особенностей, которыми русские порознились тогда от современных греков, и относительно которых у русских существовало определенное обязательное для всех постановление Стоглавого собора, оградившего клятвою установленный обряд от всяких его изменений в будущем. |
| Само собою разумеется, что такое сравнение никоим образом не могло быть в пользу наших богослужебных книг даже и в том случае, если бы в них возможно было уничтожить особенности богослужения церквей юго-славянских, введенные митрополитом Киприаном. Кто знает состояние богослужения в греческой церкви до XIII века (напр., по ευχολοηιον-у Гоара) и кому известно богослужение в той же церкви времен митрополита Фотия (напр., по сочинениям Симеона Солунскаго ), тот, без сомнения, представляет, какой значительный шаг сделало в своем развиты богослужение в греческой церкви, и как все-таки сравнительно далеко отстало от него богослужение в нашей Церкви. Поэтому не было бы, кажется, ничего удивительного, если бы митрополит Фотий, явившись к нам на Русь и обратив свое внимание на богослужебные чины наших памятников древних редакций без особенностей южно-славянского богослужения, стал бы рекомендовать своему духовенству, как самые, верные и „истинные, чины, им самим одобренные и под его руководством переведенные с современных ему богослужебных памятников церкви греческой. Тем более ничего не может быть странного в том, что митрополит Фотий, как грек, не зная настоящих причин того разнообразия особенностей, какое представляло в его время богослужение в русской Церкви, рекомендовал для его уничтожения свои чины „по преданию и узаконению святых сборов“. Таким образом понятно – вот почему митронолит Фотий в 1431 году, т. е. ровно через 36 лет, вынужден был в ту же псковскую область, в которую митрополит Киприан (в 1395 г.) посылал свое „правое церковное правило“, снова посылать свои чины „по преданию и узаконению святых сборов“. Вот почему, далее, чины наших богослужебных памятников этого времени по своим особенностям стоят ближе к богослужебным памятникам церкви греческой XIV и XV вв. Вот почему, наконец, в наших богослужебных памятниках XV века мы нередко встречаем по два списка одного и того же чинопоследования, из которых одно по своим особенностям примыкает к чинам сербской редакции или древнейших греческих редакций, а другое имеет поразительное сходство с богослужебными чинами церкви греческой, но уже в позднейшей редакции. |
| Г. С. состоит из 3 книг, разделенных в соответствии с литургическим годом и включающих ок. 1700 молитв. 1-я книга содержит 107 глав. В нее входят молитвы для месс и служб суточного круга вигилии Рождества Христова, для дня праздника и его октавы (Гл. 1-5, 9), молитвы для месс на праздники святых Стефана (Гл. 6), Иоанна Богослова (Гл. 7), Вифлеемских младенцев (Гл. 8), Богоявления (Гл. 11-12); для месс воскресений за 3 (70-ца) (Гл. 13), за 2 (60-ца) (Гл. 14) недели и за 1 неделю перед Великим постом (Гл. 17); для 1-й седмицы Великого поста (Гл. 18-19) и воскресений Четыредесятницы (Гл. 25-28); для служб Входа Господня в Иерусалим, Страстной седмицы и Пасхи (Гл. 37, 41-43, 45-46), Светлой седмицы (tocius albae) (Гл. 47-52), октавы Пасхи (Гл. 53) с отдельным чином, совершаемым «за стенами Рима» (in parochia) (Гл. 55); для воскресений периода Пятидесятницы (Гл. 57-62, 65), для праздника Вознесения Господня (Гл. 63-64), для вигилии Пятидесятницы и дня праздника (Гл. 77-81), для октавы Пятидесятницы (Гл. 84). Также в 1-ю книгу входят крещальные чины, чины хиротоний и освящения храма, дополнительные главы. Крещальные чины включают предкрещальные чины, совершаемые в течение Великого поста: избрание и молитвы за готовящихся к принятию Крещения (pro scrutinio), объявление их имен (denuntiatio) в понедельник 3-й седмицы поста, молитву над оглашаемыми, благословение соли, экзорцизмы, толкование Евангельских чтений после совершения обряда «отверзения ушей» (in aurium apertionum), толкование Символа веры и молитвы Господней (Гл. 26-36); чин благословения елея и мира (хризмы) в Великий четверг (Гл. 40); экзорцизм и передачу Символа веры (приводится на греч. и лат. языках) утром в Великую субботу, процессию к источнику и благословение его вод вечером (Гл. 44). На октаву Пасхи празднуется годовщина Крещения на прошлую Пасху (de Pascha annotina) (Гл. 54). На вигилию Пятидесятницы выписаны предкрещальные чины без длительного оглашения для особых случаев: возложение рук на бесноватых, больных, язычников, благословение вод источника, экзорцизмы, исповедание веры, благословение елея (Гл. 64-76). |
| Этим и обнимаются все известные нам редакции греческого исповедного чина в западно-греческом его изводе. Как в отношении первой, так и в отношении второй, только что рассмотренная группа исповедных чинов представляет очень резкие отличия. По исповедному уставу Иоанна Постника , во всех его изводах, отнесенных нами к первой группе, во всех случаях наблюдается отсутствие строгой систематичности и определенности (в литургическом отношении) и преобладание канонического элемента пред литургическим; каждый из таких уставов, в любой его переделке, есть действительно, – «τξις», но не «κολουθα» – исповеди. Совсем другое мы видим в исповедных чинах западно-греческого извода. Здесь канонический элемент почти устранен из чина, а оставленный в нем элемент литургический расположен в весьма наглядной стройности. В чинах второй группы главное внимание составителей обращено на совершение самой исповеди – на вопросы кающимся; причем литургический элемент группируется обыкновенно в по-исповедной части, группируется в большинстве случаев без всяких комментариев и представляет не иное что, как отрывок литургического характера. В чинах рассматриваемой группы вопросные статьи кающимся, (иначе, – руководство к совершению самой исповеди) совершенно рационально устранены из последования и предоставлены ведению специальных трактатов, а литургический элемент весьма равномерно (или по крайней мере, целесообразно) распределяется в обеих – и в пред- и в по-исповедной части чина, причем последний невольно получает вид стройного и законченного литургического последования. На этом-то основании и притом единственно чины этой группы – мы и видим всегда внесенными в евхологии, где им, действительно, и подобало быть. Между тем, чины первых двух групп, и в особенности второй из них, почти никогда не были достоянием евхология, но всегда помещались или в канонических сборниках, или при епитимийных номоканонах, специально к ним приуроченных. Будучи сами по себе явлением весьма любопытным, чины рассматриваемой группы любопытны и в других сторонних отношениях. Между прочим, в древнейшем их представителе (чине X в.) они могут служить одним из категорических указаний того, сколь рано греческими духовниками сознана была неудобность номоканона Иоанна Постника , как исповедного чинопоследования. Те же самые чины, далее, показывают, сколь рано католическое богослужение оказало влияние на богослужение греческое в областях, соприкасавшихся с католическим миром, и как это влияние с течением времени все усиливалось и усиливалось. Наконец, эти чины весьма важны и еще в одном отношении, которое будет ясно само по себе, когда мы будем излагать историю исповедного чина по славяно-русским памятникам. |
| И Могила имел целию дать православным священникам такой Требник, из которого они научились бы понимать самый смысл таинств и обрядов и совершать их правильно, одинаково и согласно и в котором не было бы ни погрешностей, ни опущений, ни прибавлений прежних Требников. Как же выполнил Могила свою задачу? Он не вновь сочинил свою книгу, а собрал и почерпнул ее, как сам выражается в предисловии, из греческих Евхологиев и стародавних рукописных славянских Требников и, прибавим, отчасти даже из Требника римского и расположил все собранное в трех частях. В первой поместил чинопоследования всех седми таинств с присоединением некоторых соприкосновенных чинов: так, к чинопоследованиям крещения и миропомазания присоединил чины о принятии в Церковь иудеев, язычников, еретиков, отступников и раскольников, к чинопоследованию елеосвящения — чины молебствия за болящих, на исход души, чины погребения мирян и священников и подобное. Во второй части поместил чины различных освящений, как-то: освящения воды, церквей и церковных вещей — икон, сосудов, облачений, также монастырей, домов, кладезей, кораблей, овощей и пр. и пр. В третьей — чины различных молебнов и молитв по разным случаям: в день Пятидесятницы, в день новолетия, во время брани, во время бездождия, голода, моровой язвы и пр. Но Петр Могила не ограничился в своем Требнике изложением одних чинопоследований. Вместе с чинопоследованиями таинств и важнейших обрядов он поместил особые статьи, в которых изъясняет их смысл и значение, их существенные условия и принадлежность, равно как и поведение священника при совершении их; перечисляет различные случаи, какие могут встретиться при совершении того или другого таинства или обряда, и дает наставления, как поступать в таких случаях; наконец, учит священника, какие мысли и чувства он должен внушать своим прихожанам при совершении того или другого таинства или обряда. С этою целию в конце первой части Требника Могила приложил для руководства шесть поучений, вероятно им самим составленных. |
| Современный русский архиерейский чиновник содержит следующие чины хиротесий: чтец и певец, иподиакон, архи- и протодиакон, протопресвитер, игумен, архимандрит. Аналогичный ему греческий Архиератикон вмещает значительно больше чинов хиротесий: церковнослужитель, чтец, певец, иподиакон, митрополит, игумен, архимандрит, архидиакон, великий иконом, протопресвитер, духовник, архонт Вселенской Патриархии. «Сейчас есть разделение терминов «хиротония» и «хиротесия», в византийскую эпоху такого разделения не было», – отметил отец Михаил. Он предположил, что здесь могло сказаться влияние схоластического богословия с его чётким разделением на Таинства и обряды, а следовательно — на Ordines Minores и Ordines Majores (низшие и высшие чины клира). По словам отца Михаила, если исключить из византийских евхологий диакона, священника и епископа, там можно встретить следующие чины клириков: экклесиарх (буквально «начальник Церкви», но по нашим представлениям – просто алтарник), монах со специальным послушанием, свещеносец, чтец и певец, иподиакон, архидиакон, духовник, ставрофор (сейчас — практически любой священник, носящий крест, в византийскую эпоху — патриарший экзарх), великий иконом, архонт (в современной греческой традиции — особо почетный мирянин, церковный лоббист), протопресвитер, игумен, духовник, хорепископ (в Александрийском Патриархате в поздневизантийскую эпоху — старший священник округи, благочинный). Докладчик отметил, что все непривычные нам чины церковнослужителей либо являются поздневизантийскими, либо сложились уже после распада империи. На взгляд отца Михаила, некоторые из них в Русской Церкви не имеют смысла (например, архонт), другие спорны (как духовник), но некоторые могут быть и полезны. Если обратиться к русской традиции, то самые древние сохранившиеся рукописи (XIV-XV вв.) упоминают всего три чина: игумен, чтец и певец, иподиакон. В XV веке к ним добавляется свещеносец. Однако в служебнике святителя Дмитрия Ростовского мы встречаем значительно более длинный перечень: причетник, привратник, экзорцист, свещеносец, иподиакон, архимандрит, духовник. По мнению отца Михаила, «лишние» чины — опять же следствие влияния католической традиции через Украину и Юг Руси. Докладчик подчеркнул, что древнейший корпус чинов — примерно тот же, что и сейчас, а все дополнения к нему возникли под воздействием византийского церемониала или латинской традиции. |
| В своем месте, когда будем говорить о совершении покаяния в современной греческой Церкви, мы вернемся к этой книге и познакомим наших читателей более обстоятельно с некоторыми из важнейших ее глав. Имея в виду то обстоятельство, что греческий Mγα Εχολγιον содержит в себе чины хиротоний, освящения храмов и мира и другие чины и молитвы 12 , употребляемые главным образом при архиерейском богослужении, можно было бы подумать, что в издании особой книги вроде нашего Архиерейского Чиновника, содержащего исключительно почти чины, совершаемые архиереем, в греческой Церкви не имеется надобности. Но на самом деле здесь, как и у нас на Руси, для архиерея издается особая, и притом в большой формат листа, книга с таким заглавием: Αρχιερατικν, полное ее заглавие по-русски: «Книга архиерейского служения, содержащая в себе божественные и святые литургии Иоанна Златоуста , Василия Великого и Григория Двоеслова или преждеосвященных, еще же и чины всех хиротоний, изданные уже для пользы архиереев, ныне (т. е. 1778 г.) вторым изданием, напечатанная с некоторыми необходимыми молитвами старанием и издержками Кирилла, архиепископа Фиваидского, Синайской горы, в Венеции. 1778 г.». Настоящее заглавие достаточно ясно говорит о содержании самой книги. Что касается «необходимых молитв», упоминаемых в заглавии, то под ними подразумеваются молитвы: над коливом, над кающимися, прощальные над умершими, на благословение ваий, яств на Пасху, винограда и иконы, а также чин малого водоосвящения и отпусты утром и вечером в господские праздники. Изложение самих чинов ничем не разнится от напечатанных в «Большом Евхологие». Чины литургии состоят только из молитв и возгласов, произносимых архиереем во время литургии, изложения же обрядовых действий, архиерейского ритуала нет. 1 Настоящее издание Евхология отличается от первопечатного. Помимо иного распорядка составных частей его и некоторых новых чинов в нем не достает чинов, бывших в первопечатных евхологиях, напр., Ακολοοθια του αγιου ελαιον φαλλομνη εις κοιμηθντας υπο επτα ιερεων ποιημα Νικολαου μητροπολτου αθηνν (Ευχολγ. 1566 an. pag. 191 и 204) и некоторых других. 2 Краткая история греческого Евхология имеется в книге проф. Мансветова «Митрополит Киприан в его литургической деятельности» стр. 9 и т. д. |
|
|
