| Понятно, что совершенно особое место в книге занимает рассмотрение событий, связанных с Брестской церковной унией 1596 г., которую исследователи считают ключевым событием в истории Киевской митрополии (с. 137–138). Соединение киевской церковной иерархии с Римской Церковью на соборе в Бресте, а позже, после поставления на кафедры православных архиереев Иерусалимским Патриархом Феофаном в 1620 г., восстановление параллельной православной церковной структуры еще больше усложнило конфессиональную ситуацию в западнорусской митрополии. Здесь началось оформление двух самостоятельных церковных организаций, основанных на восточной обрядности и единой традиции, причем одна из них находилась в единстве с Римом, а другая – в юрисдикции православных патриархов Константинополя. Заключение унии повлекло усиление внутрицерковной борьбы между сторонниками православия и унии, а также способствовало развитию богословской и полемической литературы. Местные светские элиты также разделились: часть поддержала унию, другая сохраняла православие. Восстановление православной иерархии и дальнейшая борьба двух церковных течений внутри Киевской Церкви справедливо связывается авторами с ослаблением Речи Посполитой и укреплением Московского государства, где к власти после долгого Смутного времени пришел первый царь династии Романовых, Михаил Федорович (с. 186). Это сказалось и на усилении центробежных тенденций в церковной сфере, поскольку часть духовенства Киевской митрополии начала в большей степени ориентироваться на связи с московским православием и московским царским двором. Восстание казаков под предводительством гетмана Богдана Хмельницкого в 1648 г. переросло в конфликт Речи Посполитой с Русским государством и привело к переходу Войска Запорожского с контролируемыми им территориями в подчинение московского царя (с. 217–227). По мнению исследователей, в это время шла настоящая религиозная война, приведшая к тяжелым последствиям для западнорусской митрополии. На землях, подконтрольных казакам, преследовались сторонники унии (в том числе и украинцы/белорусы/русины) и всех других конфессий, а местная церковная иерархия Киевской митрополии из-за затруднения связей с Константинополем во время военных действий в Восточной Европе, постепенно оказывалась во все большей зависимости от Московской Церкви. Внутренние противоречия и церковно-политическая борьба, следствием которых часто становился переход высших церковных иерархов в унию, приводили к ослаблению православной Киевской митрополии. Следствием этих процессов стал выход в 1686 г. Киевской церковной кафедры из юрисдикции Константинопольского Патриархата и ее переход под власть московских патриархов. |
| Сигизмунда III также привлекла возможность использовать рус. ресурсы для своего возвращения на трон в Швеции, откуда его изгнали швед. протестанты. 5(15) марта 1604 г. Сигизмунд III дал Л. аудиенцию в краковском замке на Вавеле. Тогда же были составлены «кондиции», предъявленные Л. от имени короля. Во-первых, Л. обязался передать Речи Посполитой часть Смоленщины и Северской земли, во-вторых, он должен был соединить Россию и Речь Посполиту «вечной унией». Речь шла о проведении в жизнь предлагавшегося в 1600 г. Борису Годунову проекта соглашения, по к-рому Россия превратилась бы в неполноправный придаток Польско-Литовского гос-ва. Уже проект 1600 г. предусматривал разрешение строить в России католич. храмы, при к-рых могли организовываться учебные заведения. В «кондициях» на Л. налагалось более конкретное обязательство: допустить в Москву иезуитов для пропаганды католич. вероучения. Т. о., с самого момента выступления Л. с претензиями на рус. трон рассматривалась возможность использовать самозванца в интересах католич. Церкви. В этом плане стремился воздействовать на Л. и влиятельный вельможа, сандомирский воевода Ю. Мнишек, к к-рому кн. Адам Вишневецкий привез Л. еще до его прибытия в Краков. Здесь была достигнута договоренность о браке Л. с дочерью воеводы Мариной; для осуществления брака Л. должен был принять католичество. Папский нунций К. Рангони участвовал в банкете, устроенном Мнишеком после приезда Л. в Краков. 19 марта состоялась встреча Л. с нунцием. Самозванец просил помощи от папы, обещая после своего воцарения соединить рус. военные силы с войсками др. противников османов. Однако этого важного результата для польск. католиков было недостаточно. С Л. встретился двоюродный брат Мнишека кард. Б. Мацеёвский, один из организаторов Брестской унии 1596 г. , и вручил ему книгу о необходимости соединения Церквей. 31 марта начались беседы Л. с польскими иезуитами - Станиславом Гродзицким и Каспером Савицким, которые в сер. апр. при участии Петра Скарги завершились заявлением Л. |
| только из-за того, что наемникам вовремя не уплатили жалованья, набрал запорожцев и всякого казацкого сброда и принялся разорять и жечь Украйнские города, местечки, усадьбы шляхты и панов, особенно богатейших на Украйне землевладельцев, князей Острожских. Князь К. Острожский побил его, взял в плен, простил его с запорожскими товарищами и заставил их присягнуть на обязательстве смирно сидеть у себя за порогами. Но месяца через два Косинский поднял новое восстание, присягнул на подданство московскому царю, хвалился с турецкой и татарской помощью перевернуть вверх дном всю Украйну, перерезать всю тамошнюю шляхту, осадил город Черкасы, задумав вырезать всех обывателей со старостой города, тем самым кн. Вишневецким, который выпросил ему пощаду у кн. Острожского, и, наконец, сложил голову в бою с этим старостой. Его дело продолжали Лобода и Наливайко, которые до 1595 г. разоряли правобережную Украйну. И вот этой продажной сабле без Богаи отечества обстоятельства навязали религиозно-национальное знамя, судили высокую роль стать оплотом западнорусского православия. Эта неожиданная роль была подготовлена казачеству другой унией, церковной, совершившейся 27 лет спустя после политической. Напомню мимоходом главные обстоятельства, которые привели к этому событию. Католическая пропаганда, возобновившаяся с появлением в Литве иезуитов в 1569 г., скоро сломила здесь протестантизм и набросилась на православие. Она встретила сильный отпор сначала в православных магнатах с князем К. Острожским во главе, а потом в городском населении, в братствах. Но среди высшей православной иерархии, деморализованной, презираемой своими и притесняемой католиками, возникла старая мысль о соединении с римской церковью, и на Брестском соборе 1596 г. русское церковное общество распалось на две враждебные части – православную и униатскую. Православное общество перестало быть законной церковью, признанной государством. Рядовому православному духовенству со смертью двух епископов, не принявших унии, предстояло остаться без архиереев; русское мещанство теряло политическую опору с начавшимся повальным переходом православной знати в унию и католичество. |
| В заключительных разделах трактата Б. резко критикует гос. власть, преследовавшую правосл. противников Брестской унии. Он доказывает, что эти действия незаконны, т. к. противоречат присяге, принесенной королем при вступлении на трон, а также общегос. актам (напр., Варшавской конфедерации 1573 г.), гарантировавшим сохранение в стране религ. мира. «Апокрисис» завершается обращением автора к сенаторам и шляхте Польско-Литовского гос-ва. Б. пишет о том, что принуждение в вопросах веры приведет к взаимоистребительной гражданской войне, кроме того, религ. насилие может породить др. формы принуждения, опасные для «вольностей» всей шляхты без различия исповедания. Б. призывает сенаторов и шляхту во имя собственных интересов заставить короля отказаться от гонений на православных. В концовке «Апокрисиса» отразились представления правосл. шляхты и ее лидера кн. Острожского (заказчика произведения) на пути преодоления кризиса, вызванного Брестской унией. В сочинении Б. нашли определенное отражение протестант. взгляды автора: Б. выступает против учения о пресуществлении Св. Даров в таинстве Евхаристии (при издании «русского» перевода «Апокрисиса» эти высказывания были опущены), считает, что епископы лишь благодаря обычаю постепенно выделились из среды пресвитеров, отводит мирянам исключительную роль в жизни Церкви («светские лица не лишены права делать постановления в вопросах веры»). Следует отметить, что эти взгляды в тексте трактата не получают систематической разработки и остаются на уровне отдельных заявлений, соседствующих часто с высказываниями на ту же тему в правосл. духе. В награду за написание «Апокрисиса» Б. получил от кн. Острожского большое имение Вильск на Киевщине. В 1598 г. Б. участвовал в качестве посла от Киевского воеводства в работе сейма, на к-ром выступил против преследований православных со стороны правительства. В 1599 г. Б. присутствовал на Виленском съезде православных и протестантов, где по поручению кн. Острожского организовал диспут протестантов с иезуитами. Деятельность Б. в защиту православных была высоко оценена К-польским Патриархом Мелетием Пигасом , приславшим польск. шляхтичу благодарственное послание. |
| Обширная статья нового тома энциклопедии посвящена Игнатию (Римскому-Корсакову), митр. Тобольскому и Сибирскому, видному иерарху Русской Церкви конца XVII в., другу и сподвижнику Патриарха Московского и всея Руси Иоакима, крупному духовному писателю. Отдельная публикация рассказывает о жизни и церковной деятельности ныне здравствующего Предстоятеля Антиохийской Православной Церкви — Блаженнейшего Патриарха Антиохийского и всего Востока Игнатия IV. Значительный интерес представляют публикации, повествующие о деятелях, сыгравших негативную роль в церковной жизни, но оставивших весьма заметный след в истории Русской Церкви: Патриархе Московском и всея Руси Игнатии, ставленнике Лжедмитрия I, впоследствии перешедшем в униатство, и Игнатии Соловецком, одном из лидеров старообрядческого раскола. Немало статей нового тома посвящено святым и церковным деятелям, носившим имена «Иеремия» и «Иероним». Среди них наиболее важными являются статьи, посвященные Патриарху Константинопольскому Иеремии II Траносу, сыгравшему ключевую роль в установлении Патриаршества на Руси в 1589 г., и Львовскому епископу Иеремии Тиссаровскому, видному православному церковному деятелю Речи Посполитой начала XVII в., борцу с Брестской унией. Обширнейший по объему материал посвящен жизни и богословскому наследию блаженного Иеронима Стридонского (V в.), крупнейшего отца Западной Церкви. Обращает на себя внимание статья об Иерониме (Экземплярском), архиепископе Варшавском и Привислинском, крупной русском церковном писателе XIX в. Двум Предстоятелям Элладской Православной Церкви — Иерониму I и ныне здравствующему Иерониму II — также посвящены публикации в новом, 21-м томе энциклопедии. Немалый интерес представляет и статья об Иерониме Пражском, чешском мыслителе XIV-XV вв., одном из вождей гуситов. В новом томе также присутствует материал, повествующий о священномученике Иерофее, первом епископе Афинском. Церковно-географическую и страноведческую тематику в 21-м томе продолжают статьи об Ижевской и Удмуртской епархии и Государстве Израиль. |
| Если исходить из канонов Православной Церкви, о какой-либо законности Брестского собора 1596 года не может быть и речи. Прежде всего, по той причине, что сама уния была заключена в Риме годом ранее, а собор был созван приверженцами унии лишь для того, чтобы провозгласить ее. Решение о заключении унии на самом деле принималось кулуарно группой епископов без учета мнения духовенства и мирян, от которых до последнего момента все держалось в тайне. Но самое главное: иерархи Киевской митрополии, решившие принять унию (причем отнюдь не из стремления к церковному единству, а исходя из очень приземленных мотивов), организовали ее втайне от своего верховного Предстоятеля, каковым на тот момент для них был Константинопольский Патриарх. То есть был абсолютно и во всех отношениях попран принцип соборности, на котором строится вся жизнь Православной Церкви. Владислав Петрушко. Фото: Православие.Ru Брестская уния была результатом тайного сговора нескольких лиц, преследовавших свои корыстные цели Брестская уния 1596 года не выдерживает критики даже в сравнении с Флорентийской унией 1439 года. Если Флорентийскую унию предваряло проведение совместного православно-католического собора, на котором имело место хоть какое-то подобие богословской дискуссии с целью прийти к единому мнению, то Брестская уния с самого начала была результатом тайного сговора нескольких лиц, преследовавших свои довольно корыстные цели. Большинство епископов, согласившихся на унию, таким образом просто хотели уйти от ответственности перед Патриархом за свои довольно неприглядные деяния, которые могли обернуться для них извержением из сана. Достаточно вспомнить хотя бы биографию одного из главных зачинщиков Брестской унии - епископа Кирилла Терлецкого, которого привлекали к суду и за разбойные нападения на имения соседей-помещиков, и даже за изнасилование. Среди ратовавших за заключение унии епископов был лишь один, который выступал за нее по идейным соображениям, - Ипатий Потий. Показательно, что после заключения Брестской унии все остальные епископы, кроме него, просто устранились от дел и практически никак не участвовали в строительстве униатской церкви. |
| Преподобный Иоанн Вишенский (1550-е – 1620-е гг.) был одним из выдающихся отечественных подвижников, сыгравших важную роль в противостоянии польско-католической экспансии и возрождении православия в Украине в XVII веке. Еще при жизни он пользовался глубоким почитанием среди монашествующих Волыни и Галиции, называвших его с почтением «великий старец Иоанн Вишенский Святогорец». Факт церковного почитания старца Иоанна зафиксирован даже в официальных соборных актах. Так Церковный Собор Киевской Митрополии, состоявшийся в Луцке под председательством митрополита Иова (Борецкого) в 1621 году, в одном из своих документов от лица всей Церкви именует старца Иоанна «преподобным мужем» и «блаженным», «в житии и богословии цвитущим». Значительно позже, уже в XIX в., писатель Пантелеймон Кулиш называл его «афонским апостолом». Прп. Иоанн Вишенский. Иллюстрация из книги С. Шумило. Старец Иоанн был сподвижником таких столпов православия, как прп. Иов (Княгиницкий) Тисменицкий и прп. Иов (Желизо) Почаевский, оказав серьезное влияние на их духовный путь. Продолжателями наследия и дела старца Иоанна считаются известные подвижники и борцы с унией Исаакий Борискович, Киприан Острожанин, Исаия Копинский, Афанасий Межигорский, прпмч. Афанасий (Филиппович) Брестский и многие другие. На Афоне старец подвизался более 40 лет. Жизнь и деятельность старца Иоанна совпала с трагическими событиями гонений на православие в Речи Посполитой, в связи с чем его усилия и послания были направлены главным образом на защиту православной веры. Среди многочисленных заслуг подвижника, помимо ревностного отстаивания чистоты отеческой православной веры, стоит также назвать участие в основании Великого Манявского скита в Карпатах и возрождении афонских уставов в монастырях в Галицко-Волынском крае в XVII ст. По словам Сергея Шумило, произведения прп. Иоанна легли в основу нового направления в украинской литературе XVII в. — полемического, получившего развитие после Брестской унии. На произведениях старца воспитывалось несколько поколений писателей, церковно-культурных и общественных деятелей в Украине. Претерпев «новое рождение» и неоднократные переиздания в XIX–XX вв., его послания даже в советское время помещались в школьных учебниках и хрестоматиях. Так благодаря писаниям афонского старца-отшельника XVII века уже в ХХ веке многие молодые люди в годы господствующего атеизма впервые приобщались к духовной сокровищнице православия и вере в Бога. |
| В XIII-XIV вв. земли и княжества, границы к-рых примерно совпадают с территорией совр. Б. (Полоцкое, Витебское, Пинское княжества, Брестские и Гродненские земли), вошли в состав нового гос. образования - Великого княжества Литовского (ВКЛ), в XIV - 1-й пол. XVI в. «русские» земли составляли ок. 80% территории ВКЛ, а «русское», т. е. правосл., население - до 75%. Для обороны и отражения натиска нем. рыцарей были построены многочисленные замки и крепости (Новогрудок, Каменец, Гродно, Лида, Крево и др.). В 1410 г. победоносно закончилась Грюнвальдская битва совместных слав. сил против крестоносцев Тевтонского ордена. К кон. XV в. все княжества, когда-то образовавшие ВКЛ, утратили самостоятельность, во 2-й пол. XVI в. территория гос-ва была разделена на воеводства, волости и поветы. В соответствии с Люблинской унией (1569) ВКЛ и Польша объединились в одно гос-во - Речь Посполитую, господствующим вероисповеданием к-рого являлся католицизм. Практически все хозяйство и культура белорус. земель пришли в упадок, общественная жизнь подверглась активной полонизации. Весьма разрушительными для Б. были война России с Речью Посполитой (1654-1667), многочисленные казацкие войны, а также Северная война (1700-1721). В результате 1-го раздела Речи Посполитой (1772) все земли Вост. Б. до Двины и Днепра с городами Полоцком, Витебском, Могилёвом, Гомелем были присоединены к России. По 2-му разделу (1793) к России присоединилась центр. Б. с городами Борисовом, Минском и Пинском, после 3-го раздела (1795) к России отошла Зап. Б. с городами Брестом, Гродно, Новогрудком. По российскому образцу в Б. было проведено административно-территориальное деление, созданы губернии и уезды. Значительная часть местной шляхты, потерявшей мн. политические преимущества, была уравнена в правах с российским дворянством. Во время нашествия Наполеона в 1812 г. католич. шляхта в большинстве своем поддерживала неприятеля и даже приняла участие в военных действиях на его стороне, крестьянство же оказало сопротивление захватчикам в форме партизанской борьбы. |
| В связи с этим в письменных свидетельствах современников понятие Русь все более начинает приобретать религиозный характер. Так, когда польский король Сигизмунд I отобрал ряд имений у Холмского православного епископа и передал их Холмской латинской кафедре, епископ Холмский Иона (Сосновский) (1540-1543 гг.) объявил действия короля незаконными. Характерно, что в этом документе латинская церковь выступает как « римская », а православная названа « русской В Густынской Летописи под 1582 г. рассказывается о насильстве католиков над русскими по причине нежелания последних принять новый католический календарь папы Григория XIII. « И начата великиия насилия творити Руси, хотяще, дабы з ними их свята [праздники] Русь святили [праздновали] . Но потом на ждання [ожидания] Руси, Стефан корол привилиями своими возбрани Ляхом, да не творят пакости и насилия Руси о свята [праздниках] , а Руси даде волю ведлуг [согласно] старого календару свои свята святити [праздники Брестская уния 1596 г., стремящаяся объединить Православную Церковь с « католическим костелом », особенно обострила религиозные противоречия в Речи Посполитой. Теперь защита православной веры и борьба с унией в полемических сочинениях православных апологетов начали носить характер борьбы Руси за свои права, где русскость определяется исключительно через призму православного вероисповедания. Это особенно видно в сочинениях афонского монаха западнорусского происхождения из Зографского монастыря преподобного Иоанна Вишенского, которые он написал вскоре после Брестской Унии в 1597-1601 гг. К ушедшему из православия он обращается: « русин бывший , благочестивый христианин прежде и целомудрец Малое Русии, мовлю с ляхи живущий При этом униатов прп. Иоанн Вишенский никак из латинян не выделяет. Уния для него это только переход из христианства в идолопоклонство Папе Русские славятся чистотой своей веры православной, поэтому всякий отступник из русских будет Господом искоренен, подобно ересям, искорененным из Тела Церковного: « Терпит Бог латину, тое таемници не знаеш, але Руси не терпит, але зменников руских искореняет ... |
| В течение первой половины XVI века в общественном быте и строе юго-западной Руси произошли роковые перемены под влиянием тесного сближения Литовско-Русского государства с Польшей, завершившегося Люблинской политической унией 1569 г. Коснулись эти перемены и главных устоев народно-политической жизни – веры и Церкви, в состав которой внесли деморализующие начала проникшие в нее ради своекорыстных интересов паны п шляхтичи. Владимиро-Волынская православная епархия, вместе с Луцкою, принадлежала к числу самых богатых епархий в юго-западной Руси и потому в особенности привлекала искателей обогащения. Во 2-й половине XYI века Владимирской кафедре принадлежали: укрепленный епископский замок и несколько дворов в городе Владимире, водяные мельницы под городом, остров Волослав на реке Луге с монастырем святого Онуфрия, 3 местечка и более 20 сел и деревень в поветах Луцком и Владимирском. В соискательстве Владимирской кафедры и в борьбе за обладание ею доходило до вооруженной кровавой борьбы между претендентами, с осадою и штурмом епископского замка и древней кафедральной святыни, при чем повреждено было даже такое монументальное сооружение, как храм Успения 3 ). Корыстолюбие, небрежение привели в конце 16 века древнюю святыню в крайнюю степень запустения и разорения: церковная казна была истощена, недвижимые имения разорены, жалованные грамоты расхищены, древние фундушевыя записи из напрестольного евангелия изглажены (в управление епископа Феодосия Лазовского (1565–1588) и его преемника Мелетия Хребтовича). В 1593 г. умер последний православный епископ Владимиро-Волынский, печальной памяти Мелетий Хребтович-Богуринский. В том же году на его место был назначен каштелян Брестский и польский сенатор Адам Потей, наименованный при посвящении Ипатием. Обряд пострижения торжественно совершал в Успенском кафедральном храме Луцкий епископ Кирилл Терлецкий. Говорили на Волыни, будто во время пострижения Ипатия Потея, когда он, по чину иноческого пострижения, стоял посреди церкви в одной длинной рубашке, вдруг поднялся в храме вихрь и обнажил его до самой шеи. По замечанию современника, это «было знаком злым и лихим: якожь дозналась потом церковь Божия от Потея срамновидного великой злости и гонения» (Акты Зап. России, т. IY, стр. 210, Левицкаго, стр. 57). Дурное предзнаменование слишком скоро оправдалось: в 1596 году Ипатий явился на Брестском соборе главным и убежденным поборником унии и затем сделался лютым гонителем православия... Важнейшая православная святыня древней Волыни, знаменитый Мстиславов храм, созданный, по выражению летописца, «на правоверней основе», в течение более четырех веков служивший светочем православия, становится кафедрой униатских епископов. Отселе начинается печальный двухсотлетний униатский период его истории. Глава V |
|
|
