| В отношении мирян к Евхаристии и Литургии наблюдается элемент соборного, социального распада, который усугубляется грехом редкого причащения. Это есть соучастие в социальном грехе, грехе нелюбви к ближнему» (Б.Сове. Евхаристия в древней Церкви и современная практика, — сб. Живое предание, М., 1997, с. 213-14). Многие из причащающихся в наше время не сознают великого значения Бескровной Жертвы, которая приносится во время Евхаристии. Если бы сознавали, то не просили сразу же после литургии совершить поминовение живых или усопших (отслужить панихиду или литию). Ведь нет выше литургийного поминовения. «B словах, " благодарим Господа " , должно быть сосредоточено все напряжение благодарности всего молитвенного собрания. B эту минуту все должны осознать всю свою евхаристичность, т. е. благодарность Богу. Поэтому таким отрицанием этой евхаристичности, т.е. самого смысла Литургии является просьба человека, присутствовавшего на Литургии и слышавшего эти слова, отслужить ему благодарственный молебен, потому что он ему понятнее, ближе и говорит ему больше, чем самая возвышенная благодарственная служба — Евхаристия. Так невыразимо грустно слышать эти просьбы о благодарственном молебне после Литургии, т.е., иными словами, вместо Литургии, которая, следовательно, ничего не говорит душе желающего поблагодарить Бога человека. Кстати сказать, вообще, служение каких-либо треб после Литургии так противоречит духу нашего богослужения!» (архимандрит Киприан (Керн). Евхаристия, М., 2001, с.314). В истории были попытки отдельных или группы священнослужителей внести изменения в существующую практику служения литургии. Так обновленческий епископ Антонин (Грановский) в начале 1920-х годов служил «литургию, рецензированную по чинам древних литургий». Престол он вынес на солею. Но все это делалось самочинно, и жизнь отменила эти новшества. Напротив, великие пастыри (святые Иоанн Кронштадтский и Алексий Мечёв, протоиерей Валентин Амфитеатров и др.), чуткие к церковной жизни, ничего не меняя в обрядовой стороне, совершали литургию с тем благодатным вдохновением, которое духовно возрождало десятки тысяч людей. 28 января 2005 г. Мы в соцсетях Подпишитесь на нашу рассылку |
| Выступивший затем митрополит Волоколамский Иларион, Председатель Синодальной библейско-богословской комиссии, прочитал доклад на тему «Переводы Библии: история и современность». Он рассказал, что с древнейших времен Церковь благовествовала на понятных для простых слушателей языках: Спаситель говорил по-арамейски, то есть на языке окружавших Его людей, а заповедь, данная Им апостолам, с очевидностью подразумевает, что Евангелие должно прозвучать на всех языках (Мф. 28, Деян. 1). Это является богословской основой миссионерства среди разных народов в древности, а для нас — перевода на современные языки. Для нас особенно важна роль святых Кирилла и Мефодия, подвиг которых сделал Слово Божье ясным и доступным восточнославянским народам, открыв им дверь в Церковь. Сделанный ими перевод знаменует собой становление Русской Церкви, ее богослужение, ее традицию. При этом он отметил, что сегодня работа со славянскими текстами в Русской Церкви должна осуществляться по следующим направлениям: 1) подготовка научного издания Славянской Библии; 2) переиздание отдельных памятников Славянской Библии (например, Геннадиевской Библии); 3) редакционное исправление наиболее сложных для восприятия богослужебных чтений; 4) подготовка русскоязычных лекционариев, с комментариями, раскрывающими содержание чтения, а также его связь с богослужением. Митрополит Иларион также сказал, что сделанный в 19 веке перевод Библии на русский язык, т. н. Синодальный перевод, также отмечен целым рядом важных достоинств: он сделал священные тексты более понятными и сохранил, таким образом, доступность веры и основы религиозной жизни. Нельзя не осознавать, сказал владыка, что Синодальный перевод — Библия новомучеников, часть их свидетельства. Характерно, что в духе того времени в 19 веке создавались разные переводы и параллельно с Синодальным. Данные инициативы принадлежали как представителям священноначалия Русской Церкви (архиеп. Агафангел (Соловьев), еп. Порфирий (Успенский), еп. Антонин (Грановский)), так и частным лицам (поэт В. А. Жуковский, философ-славянофил А. С. Хомяков, обер-прокурор Священного Синода К. П. Победоносцев). |
| — Господи, благодарю Тебя за то, что Ты простил меня! Веровал, верую и буду веровать! — воскликнул он, отходя от святой чаши. Он умер на другой день, в холодный ленинградский мартовский день, и погребен на Серафимовском кладбище в братской могиле, среди беспорядочной груды трупов умерших от голода людей». Таких историй было очень много, потому что и самих обновленцев было пруд пруди. Мы склонны относиться к обновленцам как к темному фону, на котором страдают новомученики. Вот живоцерковники интригуют, сотрудничают с новой властью, подводя под расстрельные статьи и ссылки православное духовенство. Вот они, как мартышки, напяливают на себя незаслуженные белые клобуки и панагии, женятся по многу раз, не снимая сана, величаются вымышленными громкими титулами. Их видно в коридорах власти и на митингах. Их большинство, подавляющее большинство. И вдруг – хлоп! Словно их и не было. Новая власть, отработав их, как материал, больше в них не нуждалась. Ни в какой религии, даже в самой лояльной, даже с портретом Маркса в иконостасе, не нуждалась власть. И мавр, сделавший свое черное дело, должен был уйти с исторической сцены. А потом война, легализация Патриаршей Церкви, и вот бывшие демократизаторы церковной жизни кто кается, кто умирает в безвестности, кто еще что… Тема очень актуальна, поскольку у Церкви, как говорит Фудель, всегда есть «темный двойник». И стоит Церкви ослабеть или врагу усилиться, как из всех щелей начинают лезть невесть где бывшие до сих пор активисты-обновители. Это будут обиженные прежней властью и обойденные в наградном списке. Это будут литургические теоретики или просто карьеристы; будут изверженные из сана многоженцы или чего похуже и мечтатели о новой эре христианства. Замечено ведь, что никто не мечтает о «новой эре» больше, чем многоженец или чего похуже. Церковь будет недоумевать и мучиться, а вокруг нее поднимется свистопляска. Это будет подлинный балаган далеких родственничков, приехавших делить имущество умирающей матери. Правда, мать опять поправится, и вчерашние нетерпеливые могильщики любезно поцелуют ей ручку, прося прощения. А некоторые, разобидевшись, уедут. Вот что пишет об атмосфере обновленчества его видный деятель Антонин Грановский: «Не осталось ни одного пьяницы, ни одного пошляка, который не пролез бы в церковное управление и не покрыл бы себя титулом или митрой. Живоцерковнические и содацевские архиереи не хотели посвящаться в епископы, их производили сразу во второй чин архиепископа. Вся Сибирь покрылась сетью архиепископов, наскочивших на архиерейские кафедры прямо из пьяных дьячков. Наплодилось невероятное количество архиепископов, митрополитов, которым не хватает белого крепу на клобуки. Открылась чудовищная, безудержная, хищная, ненасытная поповская свистопляска, какой-то наградный садизм». |
| Ж. проявлял интерес к изучению придворных церемоний, особенно коронации и погребения. В серии церковно-исторических очерков «Коронации русских императоров и императриц» он рассмотрел церемонии коронации монархов - от Екатерины I до Александра II, в т. ч. сюжет о посмертной коронации Петра III. Особо интересовался эпохой имп. Павла I, в частности проведением праздников и постов при дворе. В 1903-1904 гг. к 200-летнему юбилею С.-Петербурга напечатал в «Церковных ведомостях» статьи, посвященные столичным храмам. Он также создал серию биографий церковных деятелей XVIII и XIX вв.: Новгородских и С.-Петербургских митрополитов Гавриила (Петрова) и Михаила (Десницкого) , Кишинёвского митр. Гавриила (Банулеску-Бодони) , Пензенского еп. Иннокентия (Смирнова) , Тверского архиеп. Амвросия (Протасова) , Астраханского архиеп. Сильвестра (Лебединского) и др. Посвятил неск. публикаций истории княжеской семьи Ширинских-Шихматовых, в частности игум. Аркадиевского вяземского монастыря Августе (Ширинской-Шихматовой). Кроме того, Ж. издал «Материалы для истории русской богословской мысли тридцатых годов текущего столетия: Из переписки братьев князей Ширинских-Шихматовых» (СПб., 1890), «Письма прот. А. А. Самборского к имп. Александру I и кн. А. Н. Голицыну за 1806-1815 гг.» (СПб., 1894), «Письма о воспитании благородной девицы и обращении ее в мире кн. Алексея Александровича Ширинского-Шихматова» (М., 1901), «Письма высочайших особ к митр. Амвросию» (ХЧ. 1902. Ч. 2. 9. С. 368-391), «Приветствия русских архипастырей воцарившемуся имп. Александру I» (Там же. 1903. Ч. 1. 1. С. 136-146). 28 мая 1907 г. в Александро-Невской ц. Николаевского кадетского корпуса состоялось отпевание Ж., которое в сослужении большого числа духовенства совершил настоятель Петропавловского собора прот. А. Дернов . На отпевании присутствовали обер-прокурор Святейшего Синода П. П. Извольский и др. синодальные чиновники, а также почитатели и духовные дети Ж. Погребение на Никольском кладбище Александро-Невской лавры совершил Нарвский еп. Антонин (Грановский) . |
| Иоасаф (Каллистов) дал благословение членам ХСРКП быть прихожанами Гребневского храма. 30 сент. 1919 г. народный суд в Москве постановил, что ХСРКП «по идеям и целям является партией антисоветской и вредной». Процесс против партии был использован властями для нападок на патриарха Тихона. Так, представители Наркомата юстиции заявляли, что «руководителем и покровителем» ХСРКП являлся свт. Тихон, поскольку «в советники партии патриарх Тихон назначает своего воинствующего священника Калиновского» ( Кривошеева. 2009. С. 37). В июне 1920 г. состоялся новый суд по делу ХСРКП, К. привлекался в качестве свидетеля обвинения. Доказывая во время суда провокаторскую роль Жилкина, представитель патриарха протопр. Н. А. Любимов отметил, что «Жилкина поддерживал свидетель Калиновский, которого давно знаю и которого не высоко ценю по его крикливой и шумливой деятельности» (Там же. С. 39). 26 авг. 1921 г. К. был арестован Московской чрезвычайной комиссией. Он обвинялся в проведении беседы с верующими за всенощным бдением под праздник Преображения Господня в пос. Озёры (ныне город) Коломенского у. Московской губ. Это было расценено следствием как агитация «против Советов посредством проповеди». Находясь под следствием, 2 сент. К. дал подписку, что при совершении обрядов религ. культа и при произнесении проповедей не будет касаться политической стороны общественной жизни. 22 сент. 1921 г. дело было прекращено. Как видно из донесения благочинного 4-го отд-ния Сретенского сорока Москвы прот. Владимира Вишнякова, в нач. 20-х гг. в Гребневском храме неоднократно служил заштатный еп. Антонин (Грановский) , один из будущих наиболее известных и деятельных обновленческих лидеров. Духовенство в храме на Лубянской пл. служило при открытых царских вратах, священники для помазания народа всходили на архиерейскую кафедру, стояли не рядом с аналойной иконой, но напротив нее, некоторые богослужебные тексты произносились на рус. языке. Как отмечал благочинный, настоятель и причт (в его состав кроме К. входили свящ. |
| К моменту рассматриваемых событий обновленчество уже пережило на рубеже весны-лета 1923 г. пик своего успеха, с апломбом проведя в апреле-мае «Поместный Собор», главным деянием которого стало «лишение сана и монашества» Патриарха Тихона на фоне воспевания советской власти и клеймения всех её действительных и мнимых противников. Безбожная пресса публиковала «соборные» постановления с чувством глубокого удовлетворения . Патриарх Тихон тогда готовился предстать перед революционным судом, максимально суровый приговор которого был предопределён секретным постановлением Политбюро ЦК РКП(б) . Мало кто в Церкви мог представить, что уже в июне 1923 г. он выйдет на свободу. Однако это произошло и произвело эффект «разорвавшейся бомбы», особенно на обновленцев, организация которых стала стремительно разрушаться. Чтобы предотвратить полную катастрофу пестуемого богоборческой властью раскола, в начале августа 1923 г. была осуществлена его спешная реорганизация. Было объявлено об упразднении всех фракций, на которые к тому времени обновленчество успело разделиться, руководящий орган раскольников был переименован в «Священный Синод», а во главе его был поставлен «митрополит» (до отпадения в раскол — архиепископ Нижегородский) Евдоким (Мещерский) . Наиболее видные до той поры обновленческие лидеры «митрополит» (епископ) Антонин (Грановский) и «протопресвитер» (иерей) Владимир Красницкий с таким преобразование не согласились и распускать свои группировки («Церковное возрождение» и «Живую Церковь») отказались. Это, впрочем, не помешало массе «живоцерковников» уйти от Красницкого к Мещерскому. При этом многие обновленцы нашли в себе силы принести покаяние Патриарху Тихону, который вопреки расчётам власти быстро восстановил свои позиции в Церкви при активной поддержке наиболее стойкой части православной иерархии и простых верующих. Власть же продолжала оказывать поддержку обновленцам, в том числе и по международной линии (с помощью Константинопольской Патриархии). В такой неустойчивой обстановке рубежа лета-осени 1923 г. |
| Мн. ученые считают, что В. был биографом Иеремии и ответствен за достоверные сведения книги пророка; нек-рые даже приписывают ему основную часть прозаического материала книги ( Muilenburg. 1970. P. 237; H. Gevaryahu, J. R. Lundbom). Иер 36. 1-8 и гл. 45, к-рые, возможно, выполняют функцию колофонов (свидетельствующих о завершении повествования), показывают, что В. мог написать достаточно большую часть текста книги Иеремии. В LXX последний колофон стоит в 51. 31-35, почти завершая книгу. По мнению Ландбома, этот отрывок служил колофоном к «первому изданию» Книги пророка Иеремии, т. е. к главам 1-20. В LXX содержится более короткий и в основном ранний текст книги, возникший в Египте (см. Иеремия , книга), где согласно библейской традиции было последнее местопребывание В. и Иеремии. Иосиф Флавий сообщает о егип. походе вавилонян в 23-й год правления Навуходоносора, в результате к-рого все находившиеся там иудеи были уведены в Вавилон ( i os. Flav. Antiq. X 181); евр. хроника II-III вв. по Р. Х. «Седер Олам Рабба» (26. 1) говорит, что Иеремия и В. попали в Вавилон именно таким образом. Однако, согласно легенде, приведенной блж. Иеронимом , Иеремия и В. умерли незадолго до этого похода ( Hieron. In Is. 30. 7). В кумран. общине и в раввинистическом иудаизме отношения Иеремии и В. рассматриваются как пример отношений между учителем и учеником (CD 8. 20). Раввинистическая лит-ра содержит сообщение, что Ездрав в Вавилоне был учеником В. (Вавилонский Талмуд, Мегилла. 16b). В средневек. паломнических итинерариях упоминается могила В. ( Gruenhut L. Die Rundreise des R. Petachjah aus Regensburg. Jerusalem; Fr./M., 1904. S. 5а-5в). Книга пророка Варуха (неканоническая; Вар) сохранилась только на греч. языке и не была включена иудеями в канон Библии. Вопрос о принадлежности Книги пророка Варуха к Свящ. Писанию тесно связан с вопросом о языке, на к-ром написан оригинал. Возможность усвоения книге статуса канонической была предметом обсуждения в рус. богословской лит-ре кон. XIX - нач. XX в., при этом были представлены противоположные мнения ( Антонин (Грановский). 1902. С. 85-86) (см. ст. Канон библейский ). |
| На следующий день признанным главой ВЦУ стал примкнувший к обновленцам еп. Антонин (Грановский) , в июне Л. упоминался уже как рядовой член ВЦУ. Вместе с еп. Антонином провел первые обновленческие «хиротонии» без предварительного пострижения в монашество. 18 июня был возведен в «архиепископа Крутицкого», но вскоре лидеры обновленцев приняли решение об удалении его из Москвы. 6 июля Л. был назначен «архиепископом Пензенским и Саратовским». В Пензе заключил соглашение с «епископом» Иоанникием Смирновым, «хиротонисанным» В. Путятой ; сумел захватить несколько городских храмов, в т. ч. Покровскую ц. Согласно отчету ГПУ, не пользовался в епархии авторитетом: «Пензенцам он известен по настоятельствованию в одном из монастырей, где зарекомендовал себя пьянством, распутством и т. д.» (Политбюро и Церковь. Кн. 2. С. 327). 4 окт. 1922 г. ВЦУ было вынуждено перевести Л. на Орловскую кафедру, а 26 марта 1923 г. он был уволен на покой. Был участником обновленческого «Поместного собора» в мае 1923 г., подписал постановление о лишении патриарха свт. Тихона духовного сана и монашества. 4 мая Л. был в числе обновленческой делегации, допущенной властями к арестованному патриарху для вручения грамоты о лишении его сана, при этом лично требовал от свт. Тихона снять священнические одежды. В дальнейшем проживал в Москве. В янв. 1925 г. участвовал в организованном обновленческим синодом совещании по выработке программ духовных учебных заведений. В окт. того же года участвовал во 2-м обновленческом «Поместном соборе» в Москве. 25 сент. 1928 г. был возведен обновленческим синодом в сан «митрополита». В марте 1931 г. в связи с 80-летием назначен почетным членом обновленческого синода. Скончался вне общения с канонической Церковью. Похоронен на московском Ваганьковском кладбище. Лит.: Левитин, Шавров. Очерки смуты. С. 72-75, 91, 96, 109, 110, 280, 350; Мануил. Русские иерархи, 1893-1965. Т. 4. С. 166-168; Акты свт. Тихона. С. 217, 979; Цыпин. История РЦ. С. 79-81, 84, 98; «Обновленческий» раскол. С. 35, 37, 69-70, 79, 103, 215, 218-220, 223, 226-229, 248, 252, 253, 309, 334, 336, 363, 419, 809-810; Сорокин В., прот. Исповедник: Церк.-просветительская деятельность митр. Григория (Чукова). СПб., 2005. С. 678. А. А. Бовкало Рубрики: Ключевые слова: АЛЕКСИЙ (Баженов Дмитрий Владимирович; 1872-?), бывш. еп. Тираспольский, с 1922 г. в обновленческом расколе АНАТОЛИЙ (Соколов Федот Андреевич; 1865-1942), бывш. еп. Царевский, вик. Астраханской епархии, обновленческий " митр. Костромской " |
| На этом собрании были избраны Центральный комитет (ЦК) ЖЦ, а также президиум во главе с Красницким. Было определено, что в губернских и уездных городах должны быть образованы отделения ЖЦ, объединявшие не менее 3 чел. Создание групп живоцерковников на местах происходило при прямой поддержке органов власти, и прежде всего ГПУ. Печатным органом ЖЦ и ВЦУ являлся ж. «Живая Церковь» 1 вышел в 1-й пол. мая 1922; всего было выпущено 11 номеров (8 книжек, 3 номера были сдвоенными), последний вышел 1 февр. 1923). Распространением журнала занимались, не афишируя своего участия, органы власти на местах. В ряде случаев издавались особые директивные распоряжения о распространении журнала (см., напр.: Каиль М. В. Власть и правосл. верующие в рос. провинции нач. 1920-х гг. Смоленск, 2008. С. 199). Претендуя на руководящую роль в обновленчестве, ЖЦ придавала большое значение созданию собственного епископата. 3 июня 1922 г. «для обеспечения родника епископской благодати» примкнувшие к обновленчеству епископы Антонин (Грановский) и Леонид (Скобеев) «рукоположили» настоятеля московской ц. Воскресения в Барашах прот. Иоанна Чанцева во епископа Бронницкого, постриженного в монашество с именем Иоанникий. 11 июня был «хиротонисан во епископа без принятия монашества» настоятель петроградского Матфиевского собора вдовый прот. Иоанн Альбинский. Впоследствии живоцерковниками был совершен еще ряд «хиротоний», в т. ч. были поставлены во «епископы» священнослужители, состоявшие в браке. Довольно значительный по численности состав ЖЦ вызывал крайне негативные оценки даже у ее организаторов. В сводках ГПУ подчеркивалось, что «контингент вербованных» в обновленчество «состоит из большого количества пьяниц, обиженных и недовольных князьями церкви... среди них последний сброд, не имеющий авторитета среди верующей массы» («Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении в стране. М., 2001. Т. 1. Ч. 1. С. 217). Лето 1922 г. было временем наибольшего усиления ЖЦ. Обманом и угрозами ее представители добивались захвата власти в православных епархиях, требуя признания обновленческого ВЦУ высшей церковной властью. В случае если живоцерковники встречали отпор со стороны правящих архиереев, те подвергались репрессиям со стороны советских властей. 18 июня Патриарший Местоблюститель Ярославский митр. Агафангел (Преображенский) составил послание, в котором призвал не подчиняться обновленческому ВЦУ, правящим архиереям было рекомендовано до восстановления высшей церковной власти самостоятельно управлять епархиями, сообразуясь с каноном и архиерейской присягой. К авг. 1922 г. из 97 правящих архиереев 37 признали платформу ЖЦ, 36 высказались против обновленческой орг-ции, 24 не определили своего отношения к происходившему. |
| О. Григорий Спиридонович Петров, епископ Антонин Грановский и Андрей Ухтомский , думские священники оо. Тихвинский, Огнев, Афанасьев, тифлисский мужественный пастырь о. Иона Брехничев и другие – более практические, чем о. Михаил Семенов, хотя и менее талантливые и вдохновенные, чем он, деятели дореволюционного обновленчества так же заслуживают уважения за свою смелую борьбу с церковной казенщиной. Они много способствовали тому, что “обновление Церкви” стало одним из популярных лозунгов в либеральной интеллигентской среде. Здесь можно очень многое сказать об исторической обстановке тех лет, но это не входит в наши задачи. Темой настоящей работы не является характеристика русского обновленчества в дореволюционное время. Следует все же указать на то, что уже в дореволюционном обновленчестве очень ясно ощущаются те внутренние противоречия, которые пронизывают впоследствии обновленческий раскол. Обновленческие лозунги, став модными после 1905 года, разумеется, тесно сочетались с освободительным движением, которое развертывалось в стране. Деятели церковного обновления иногда примыкали к крайним радикальным партиям: так, о. Михаил Семенов был лишен сана за свою принадлежность к народным социалистам, о. Григорий Петров был близок к трудовикам, а священники II Государственной Думы во главе с о. Тихвинским примыкали к социал-демократическим кругам. Все же в целом обновленческое движение между двумя революциями протекало в русле кадетского либерализма, лишь очень редко выходя за его рамки. В какой-то мере это способствовало его популяризации в интеллигентской среде; в то же время это обусловливало буржуазное опошление обновленческих идей. Если внимательно читать обновленческие документы (типа “Записки 32 петербургских священников”, появившейся в 1905 году) и резолюции епархиальных съездов этого периода, можно легко заметить, как великие идеи Вл. Соловьева об универсальном, всестороннем духовном обновлении заменяются требованиями об ограждении прав приходского духовенства. “Палящее дыхание религиозной муки” неожиданно превращается в скулеж по поводу мелких доходов сельских батюшек, а все грандиозное дело церковного обновления оборачивается, по меткому выражению епископа Антонина, в “стачку попов, бунтующих против своего начальства”. |
|
|
