| Есть такие технологии «забивания информации», когда, например, под одним и тем же названием массово вбрасываются статьи с другим содержанием. Тогда первоначальная информация становится недоступной. Или когда в поисковое слово, либо старую ссылку, вставляют другой IP-aдpec, в результате, попадаешь на какой-то «левый» сайт, например, в Лондоне. Или когда запущены «роботы» (программы) по отсеиванию искомой информации. Верхушка УГКЦ, скорее всего, в лице айтишников Украинского Католического университета (УКУ), постаралась на славу, делаю комплимент - СБУ рядом не стояла! Какая же опасность от этих откровений и для кого она, если применили такие меры? Даже «сепаров» так не банили в укропространстве. Я начал искать информацию о настоятеле этих монастырей, греко-католическом монахе студите. Игумен Антоний Григорий Планчак родом из сербского города Кула, скорее всего, судя по его диалекту, он русин, окончил Папский Григорианский университет и Папский Восточный университет. В интернете полно его молитв, элементов богослужений, проповедей, которые составлены в духе восточного христианства, но исполнены соответственно менталитету русинов, придерживался раньше унийной линии. Множество его лекций и проповедей есть на греко-католических и католических сайтах, в интернет-журналах (еще не все успели «почистить»). То есть для греко-католической среды это суперактивный монах, а, значит, человек грамотный и на сумасшедшего не похож. Вновь возвращаюсь к постановлению Синода УГКЦ, церковного суда. Какая же его вина? Суд прошел в манере униатской святости: виновник или его представители не были приглашены, предполагаемые ереси не были названы, придрались к «нарушениям» дисциплинарного характера. Распространял еретические откровения Марии Баран, которые «не от Бога». Когда занимался экзорцизмом, бес выходил не канонически, ибо на это отец не имел благословения. Уточняю: до того момента, на протяжении 13 лет, бес выходил канонически. Как известно, экзорцизмом в УГКЦ занимаются даже приходские священники. Ну и еще были представлены показания свидетелей из мирян, которые видели, что настоятель (!) выезжал из монастыря без благословения и исцелял тоже без благословения. Оказывается, миряне знают расписание, когда священник выезжает по благословению на лекции, а когда за покупкой булки в магазин без благословения. Одним словом, глобальные преступления! |
| Таким образом, мы приходим к следующему заключению: нет никаких прямых свидетельств о том, что Студит был юродивым, или что он «предавался нудизму» 508 . Равным образом, ничто не подтверждает предположение Х.Граф о том, что «в жизни Студита были случаи, никак не совместимые со святостью: его ученики и Никита постарались сделать все, чтобы их скрыть, хотя и не смогли вовсе обойти их молчанием» 509 . Тем не менее, позволительно предположить, что Симеон Студит, не будучи юродивым, в каком-то отношении иногда подражал юродивым. Говоря о некоторых необычных чертах в поведении Студита, Никита объясняет их его смиренным желанием скрыть свое бесстрастие 510 . Мысль о том, что бесстрастный должен скрывать свое состояние, притворяясь, будто одержим некими страстями, принадлежит Иоанну Лествичнику 511 . Он же приводит некоторые случаи из житий святых юродивых как примеры их смирения и бесстрастия 512 . Развивая идею Лествичника, Симеон в своем 8-м Огласительном Слове говорит, что «притворно изображающий, по примеру святых отцов, некую страстность, будучи сам бесстрастным, для спасения и пользы многих, достоин похвалы и блажен» 513 . Весьма возможно, что речь здесь идет о Студите. Однако нам по-прежнему недостает какой-либо прямой параллели между Студитом и юродивыми. Никита говорит, что Студит провел сорок пять лет в монашестве и имел дар исцеления и чудотворения 514 . Точный год его кончины неизвестен: И.Озэрр считает, что Студит умер в 986 или 987 году 515 , но, как мы уже показали, нет никакой уверенности в точности его хронологических выкладок. Единственное, что сообщает нам на сей счет Никита: между кончиной Студита и конфликтом Симеона со Стефаном прошло шестнадцать лет 516 . Как бы там ни было, к началу XI века Студита уже не было в живых. 4. Аскетическое учение преподобного Симеона Студита «Слово аскетическое», единственное дошедшее до нас сочинение Студита, представляет собой не последовательное изложение аскетической доктрины, а подборку разрозненных, не связанных между собою глав. Эти главы адресованы преимущественно монахам, насельникам общежительного монастыря. В рукописях сочинение начинается со слова Αδελφ («Брат»), и при обращении к адресату употребляется второе лицо единственного числа: это, возможно, указывает на то, что сочинение было адресовано конкретному ученику Студита. Не Симеон ли был адресатом послания? Как бы там ни было, в «Слове» Студита мы находим несколько тем, которые станут характерными для Симеона: в этом смысле сочинение Студита представляет для нас особый интерес. Нижеследующий обзор основных тем «Слова» показывает, что Студит оказал влияние на Симеона не только как его непосредственный духовный руководитель, но и как аскетический писатель, в своем творчестве предвосхитивший многое из того, что потом углубил и развил его великий ученик. А. Покаяние и слезы |
| Монастырь был основан на берегу Мраморного моря бывшим ромейским консулом Востока Студием в 462 г. Построив первоначально в принадлежавшем ему имении храм во имя Святого Иоанна Предтечи, ставший приходским, он скоро прибавил к нему и монастырь, в который переселил часть общины акимитов. «Неусыпающие» – так называли себя монахи за то, что они распределялись для участия в богослужении таким образом, что оно никогда не прерывалось в храме. Монастырь был наделен значительной собственностью, и комплекс скоро получил имя своего владельца. До конца VIII в. монастырь играл скромную роль в жизни Константинополя. Во времена иконоборческих гонений студийские монахи остались приверженцами православного иконопочитания, за что были изгнаны из столицы, как и большинство их собратий, иконоборцем Константином V, а обитель пришла в полное запустение. Когда игуменом стал Савва, деятельный участник VII Никейского собора 787 г., утвердившего иконопочитание, монастырь стал снова заселяться. Высочайший авторитет и влияние монастырь приобрел при следующем игумене, замечательном богослове и церковном деятеле своего времени преподобном Феодоре Студите , племяннике святого Платона, с которым было связано совместное монашеское служение. Вид на остатки апсиды храма Святого Иоанна Предтечи Преподобный Платон получил хорошее образование и унаследовал богатое имение. Когда он вырос, то своими трудами увеличил свое состояние, но горя любовью к Богу, раздал все имущество и удалился в монастырь. Скоро, благодаря молитвенному усердию и трудолюбию, он был избран игуменом. Через некоторое время со своими племянниками Иосифом и Феодором он удаляется в пустынное место Саккудион, где они основали новый монастырь, настоятелем которого стал препеподобный Платон. Он принимал деятельное участие в работе Седьмого Н икейского собора, безбоязненно защищая святые иконы, за что получил именование исповедника. Уже в старости он передал управление монастырем преподобному Феодору. Святой Феодор постригся в монастырь под влиянием своего дяди Платона 22 лет от роду, а его молодая жена также приняла монашество. |
| Но в оной же книге «Поморские ответы», в 92 ответе, что греки уже давно знаменались тремя перстами, утверждается такими словами: «Паки во оной же книге «Сокровищи», печатней латинами в Венеции, в слове иподиакона Студита напечатано: «тремя персты креститися " ». А выше о сей его книге сказано, что она напечатана в лето 1568-е, и в сих же «Ответах поморских» в 9 ответе, о сём иподиаконе Дамаскине Студите так предлагается: «1-е.Яко той Дамаскин в лице святых Божиих нигдеже поминается, ниже от российских архиереев, ниже от древлегреческих воспоминается и со святыми в книгах древлецерковных не числится. 2-е.Не обретается в числе святых учителей церковных; понеже никтоже о нем, яко древлероссийстии повествователе архиереи, тако и древлегречестии не изъявиша, и не токмо учительств его, но ниже имене его в России до Никона слышася когда». Однако я, читавши книгу, именуемую «О правдивой единости правоверных христиан Церкви Восточной», сочинения Захарии Копыстенского, архимандрита Киево-Печерского монастыря (который исправлял древний славянский перевод «Бесед» святого Иоанна Златоустог о на Послания святого апостола Павла и который скончался 8-го апреля 1623 года, во время патриаршества Филарета Никитича, ибо Патриарх Филарет скончался 1633 года октября 1), в сей книге на конце 37 главы увидела, что Захария помянутую иподиакона Дамаскина книгу приемлет как православную и повелевает читать такими словами: «Читай о том Дамаскина Студита Фессалоника книгу грецкую, в Венеции друкованную». Из сего открывается, что сочинители «Поморских ответов» не читали книгу Захариеву; или читали, но сокрыли сие сказанное о книге Дамаскина; а впоследствии времени сию Захариеву книгу переписывают в Поморском монастыре и продают по разным городам, но не внимают сему, что сказано об оной книге. И хотя они и говорят, что Дамаскин не обретается в числе святых учителей церковных и со святыми не числится, но о сём следует рассудить, всякого ли сочинителя или писателя Святая Церковь в число святых включает; никак, но только приемлет писанное, если оно не противно правилам церковным. К тому же иподиакон есть человек подначальный и ничего нового сказать и сам собой учинить не может: следовательно, и поучения сочинять, проповедывать народу, кольми же паче напечатать и в свет издать, без позволения духовного начальства, власти не имеет. |
| По этим источникам И. Д. Мансветов подробно характеризует древний период в развитии утрени и вечерни. Вторая редакция устава сложилась в IX – X веках на основе порядков, которых держались иноки Студийского монастыря при преподобном Феодоре Студите . В X веке она была принята на Афоне (преподобным Афанасием Афонским ). Эта редакция разрабатывает преимущественно триодную часть и излагает порядок службы по неделям церковного года. Не касаясь суточного круга, как уже установившегося, она разъясняет его особенности при соединениях со службами Великого Поста, Пятидесятницы и некоторых больших праздников. Поэтому в качестве отличительных признаков уставов второй редакции Мансветов выделяет: «слабое развитие синаксарной части и совершенное отсутствие обшей или суточной части» – по содержанию, и «более систематический распорядок» – по изложению. К уставам этой редакции Мансветов относит четыре: «Краткое начертание Студийской обители», устав Афанасия Афонского , изложение службы по триоди в «Синайском канонаре» и древний устав римского папского богослужения. Третью и последнюю редакцию устава образуют тексты с полным его изложением, когда определилось полное содержание церковного богослужебного года и три основных раздела уставной службы пришли в равновесие. Самым ранним из дошедших до нас уставов этой полной редакции является Типик, составленный Алексием Константинопольским Патриархом для основанного им Успенского монастыря во второй четверти XI века. Дальнейшее содержание книги Мансветова о Типике состоит в подробном исследовании этой полной редакции уставов в двух ее разновидностях: Студийского и Иерусалимского уставов. Далее автор характеризует первопечатный греческий Типик и последующие его издания. Митрополит Киприан († 1408) принадлежит к славной плеяде русских церковных деятелей второй половины XIV – начала XV века. Он был преемником по митрополичьей кафедре святителя Алексия, митрополита Московского († 1378) и состоял в переписке с преподобным Сергием Радонежским († 1392). |
| Как сказано было выше, для Константинополя первой трагической датой был 726 год, когда император Лев Исаврянин издал постановление против иконопочитания, а затем повел открытое преследование иконопочитателей, сопровождавшееся, осквернением и уничтожением их святынь, изгнанием монахов из монастырей. Гонение достигло исключительной жестокости при сыне Льва – Константине Копрониме, при котором были не только исповедники, но и мученики. Но как было в Палестине после разрушения городов, храмов и монастырей Хосроем, так и здесь, со смертью Константина Копронима, положение меняется, иконопочитание соборне утверждается. Вторая волна гонений, во время которой подверглись ссылке патриарх Никифор и преп. Феодор Студит , закончилась торжеством Православия 11 марта 843 года 90 . В целом это был бурный период, но он вызвал подъем литургической жизни. В эту пору создаются слаженные в конструктивном отношении службы суточного круга, которые впоследствии украшаются торжественными входами духовенства и мелодическим пением. Службы получили наименование песненных последований, ακολουθα σματικ 91 . Симеон Солунский , объясняя это наименование, говорит, что службы так назывались потому, что на них «ничего не говорилось, как только нараспев, за исключением только иерейских молитв и диаконских прошений» 92 . Другим центром литургической жизни Константинополя того же времени был Студийский монастырь. Последний был основан патрицием Студием, по одним (проф. И. Мансветов ) – во второй половине V века, по другим (проф. А. Дмитриевский ) – в VI веке. Его насельники назывались акимитами, т. е. неусыпающими. Полагают, что в монастыре происходило круглосуточное богослужение, которое монахи совершали в порядке очередности 93 . Сведений о самом богослужении аки-митов не имеется. Известно, что существовали монашеские общины акимитов и кроме Студийской 94 . При Константине Копрониме монахи были выгнаны, монастырь опустел. После смерти Константина Копронима (775) двенадцать монахов вернулись в монастырь, и последний стал постепенно приходить в прежнее цветущее положение 95 . Особенно он стал славен при игумене преп. Феодоре Студите (759–826). При нем монастырь получает такое же место в литургической жизни столицы, как в свое время лавра преп. Саввы в Палестине. Преп. Феодор, один из просвещеннейших людей Константинополя, аскет, ревнитель иконопочитания, наставник монашества 96 , прославился также как мелод – человек, сочетавший в себе дарования поэта и композитора. Он явился основоположником студийской школы песнописцев, и ему принадлежат многие стихиры, полные каноны и большинство канонов-трипеснцев Постной и Цветной триоди 97 . Продолжателями его дела были монахи его монастыря, а также св. Климент 98 и св. Иосиф Песнопевец (810–883) 99 . |
| ( Василии Великом , Амфилохии, Иерониме) и позднейших ( Феодоре Студите , Вальсамоне), хорошо знакомых с этим изречением; оно нашло себе место даже в таких памятниках, как «Завет сорока Севастийских мучеников». Одни цитируют его как изречение Господа, другие как изречение пророка Иезекииля, третьи совсем не называют автора 364 . Откуда это общее знакомство с изречением и колебания в указании его автора, если не из общности предания и свойственной ему недостаточной определённости? Если для протестантского сознания доктора Пауля значение этого источника ясно, то далеко не так смотрели на него древние церковные деятели. Всякому известно, что устное предание, принятое от апостолов, значительное время служило единственным источником христианского знания. Упрочивавшие его евангелисты не поставляли своей задачей дать всеобъемлющее изображение жизни и учения Христа, записать каждое Его изречение и отметить все подробности Его дел (ср.: Ин.21,25), так что вслед за их появлением лица, одушевлённые любовью к живому, устному слову, которое они ценили выше буквы, как например Папий Иерапольский , находили недостаточными записанные сведения и с заботливостью начали собирать рассеянные рассказы о земной жизни Христа на память и назидание последующим векам. «Если, – говорит Папий, – мне случалось встречать кого-либо обращавшегося со старцами, то я заботливо расспрашивал об учении старцев, например, что говорил Андрей, что Пётр, что Филипп, что Фома или Иаков, что Иоанн или Матфей, либо кто другой из учеников Господа, что Аристон и пресвитер Иоанн, ученики Господа. Ибо я полагал, что книжные сведения не столько принесут мне пользы, сколько живой и более внедряющийся голос» 365 . Записи апостолов и их спутников не подавили собой ни этой любви к преданию, ни его значения и авторитета: Ириней с энтузиазмом говорит о варварах, имеющих «своё спасение, без хартии или чернил написанное в сердцах своих Духом» 366 , спрашивая извратителей церковного учения: «Что если бы апостолы не оставили бы нам писаний? Не должно ли было следовать порядку Предания, преданного тем, кому они вверили Церкви?» 367 Таких же взглядов на значение Предания держалисьТертуллиан и знаменитейшие отцы IV в., и если их слова главным образом относятся к догматическому преданию, то всё же любовь к нему должна была предрасполагать и в пользу тех сказаний, сохранённых христианской памятью, которые не имели догматического характера. |
| Пс. 37, 8. Весь день сетуя хождах. Отметим, что 37 псалом — второй псалом Шестопсалмия, части утрени, органично вошедшей в студийское богослужение. Дан. 3, 33. Цитата взята из Песни Азарии — седьмой по счету библейской песни, находящейся в составе канона утрени. Т.е.. еретикам. Пс. 21, 14. Читается на Царских часах в Великую Пятницу, поскольку типологически пророчествует о страданиях Христовых. Пс. 87, 5. Является частью шестопсалмия. Также прочитывается христологически. Славянский текст - «И бых яко птица, особящаяся на зде». Этот псалом входит в состав Великого Повечерия, монашеской службы, сложившейся в общих чертах при прп. Феодоре Студите. Пс. 93, 17. Славянский текст - «Уподобихся неясыти пустынней». В это время община студитов переживала не лучшие времена. Император Михаил II от политики терпимости все более обращался к преследованиям. Буквально «стояния» - στασιν. Возможно, имеются в виду поучения прп. Феодора, в частности, Большой Катехизис, созданный, по мнению ряда ученых до 815 года. Письма прп.Феодора Студита объемлют период от 796 до 826 г. и касаются самых разных сторон монашеской жизни, а также жизни Церкви и Империи. По ранним собраниям известно о 849 письмах, в настоящее время издано 560. Буквально - «да субботствует» σαββατιζετω. «Субботствование» ума в данном контексте возможно связано со Страстями Христовыми и с Великой Субботой. Цитата из Молитва Манассии, входящей в состав Великого Повечерия. В результате иконоборческих гонений и некоторые монашествующие отказались от своих обетов и вернулись к мирской жизни. Степень давления императорской власти во время Второго иконоборчества была ниже, чем при первой, однако была достаточной для отпадения нестойких. См. в частности Афиногенов Д.Е. Константинопольский Патриархат в 787-847. М, 1998. Перевод авторский. В синодальном переводе - «Если кто храм Божий растлит, того покарает Бог». Гораздо ближе к оригиналу церковнославянский перево: «Аще кто храм Божий растлит, растлит того Бог». Ср. Мф. 24, 50-51 «То придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает, и рассечет его, и подвергнет его одной участи с лицемерами; там будет плач и скрежет зубов». |
| Она появилась в IX–X веке, на основании порядков, державшихся в Студийском монастыре при Феодоре Студите , и была составлена неизвестным монахом, который скрыл своё имя под неопределённым «μες». В X веке эта запись была принята в полном составе на Афоне, а по частям вошла в уставы позднейшие. Впрочем, это не был какой-нибудь особенный порядок службы, сочинённый для монастыря Студийского и только здесь имевший место; нет, если выделить черты местной практики, мы будем иметь в нём чин церковной службы, выработавшийся в то время на Востоке и принятый повсеместно. Не будь этого, не могли бы студийские порядки так легко ассимилироваться с другими отраслями устава и войти в разные его записи почта буквально. А между тем мы видим, что изложение пасхальной утрени по начертанию повторено в уставе Афанасия Афонского , вошло в состав Синайского канонаря, встречается в полных записях студийского и иерусалимского устава и нашло место в древнейших триодях. В студийской записи была сформулированы главные особенности тогдашней службы, на основании действовавших служебных книг, но изложены свободно и применены к условиям студийского быта. Так в нём упоминается о звонке водяных часов, по которому поднимаются монахи к пасхальной утрене, о билах, которые висели внизу и вверху (объяснение см. ниже); о чтении оглашений Феодора Студита , о чтении книг из монастырской библиотеки и некоторые другие подробности. Таким образом, в студийском Начертании мы имеем первую, систематически изложенную запись служебного устава, которую и ставим во главе типиков 2-й редакции. Чем объяснить такое слабое развитие уставов второй редакции в синаксарной части? Это обстоятельство зависело от двух причин. 1) Синаксарь, как мы сказали, установился позднее триодного круга, и в то время, когда последний определился в своих размерах, продолжает ещё развиваться и излагался различно относительно количества и состава памятей в разных месяцесловах и служебных книгах. Даже в XI b. Никон Черногорец составляет таблицу праздников по разным источникам и заимствует содержание своего сводного календаря из различных синаксарей и местных обычаев. |
| ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ПРЕПОДОБНЫЙ СИМЕОН И СТУДИЙСКАЯ ТРАДИЦИЯ В жизни Симеона Нового Богослова чрезвычайно важное место занимал его духовный отец – Симеон Студит (Благоговейный). «Симеон Новый Богослов, вероятно, уникален в том отношении, что три главные внешние события его жизни – принятие им монашества в Студийской обители, его перевод в другой монастырь и, наконец, его изгнание из Константинополя – были вызваны его исключительной преданностью своему духовному руководителю, Симеону Благоговейному », – пишет Х.Граф 438 . Величайшим внутренним событием, перевернувшим жизнь Симеона, – первым мистическим видением Божественного света – он тоже обязан Симеону Студиту. Через последнего Симеон Новый Богослов приобщился к монашеской жизни и, в частности, к студийской монашеской традиции. При жизни старца Симеон-младший почитал его за святого и после кончины немедленно установил ежегодное торжественное празднование его памяти. Все эти факты побуждают нас обратить особое внимание на личность и учение Симеона Студита. Каким образом мог он оказать столь большое влияние на своего ученика? Можно ли считать Симеона Студита предшественником Симеона Нового Богослова в области аскетического и мистического учения? Чтобы ответить на эти вопросы, следует проанализировать все, что известно о Симеоне Студите, а также его писания. Мы начнем настоящую главу с краткого экскурса в историю Студийского монастыря, расскажем о просветительской деятельности студийских иноков и об их роли в качестве духовных руководителей мирян. И Студит, и Симеон 439 прошли школу традиционного монашества в Студийском монастыре. Мы не поймем их отношение к православному Преданию, если не определим их место в студийской традиции, через которую оба они впитали многовековое духовное наследие византийского Православия и в рамках которой они жили и действовали. Далее будут рассмотрены имеющиеся сведения о жизни Студита, после чего мы сосредоточимся на литературном влиянии, которое оказал Студит на своего ученика. Существует мнение, будто писания Студита не дают «никакого определенного ключа, который помог бы нам понять, почему он смог оказать... столь глубокое влияние на Симеона...» 440 Мы не вполне согласны с таким мнением. Есть много явных параллелей между учением двух Симеонов: анализ этих параллелей дает нам по меньшей мере некоторое представление о природе влияния Студита на Симеона. Разумеется, в первую очередь Симеон испытал на себе влияние личности и мистических дарований своего наставника, но постольку, поскольку писания последнего отражают его духовность, они были также весьма важны для Симеона, который цитировал их как письменное завещание своего духовного отца. 1. Студийский монастырь и его просветительская деятельность |
|
|
