| Фома Аквинский (католический святой) Вопрос 30. О множественности лиц в Боге Теперь мы переходим к рассмотрению множественности лиц, относительно чего исследуется четыре [пункта]: 1) имеется ли в Боге несколько лиц; 2) сколько лиц имеется в Боге; 3) каково значение числовых терминов в Боге; 4) общность термина „лицо” [для трех Лиц]. Раздел 1. Действительно ли в Боге несколько лиц? С первым [положением дело] обстоит следующим образом. Возражение 1. Кажется, что в Боге не может быть нескольких лиц. Ведь лицо есть «индивидуальная субстанция разумной природы». Если бы в Боге было несколько лиц, это означало бы наличие нескольких субстанций, каковое заключение представляется еретическим. Возражение 2. Далее, множественность абсолютных свойств еще не создает различия ни между лицами в Боге, ни между человеческими личностями. Этого нельзя сказать о множественности отношений. Но в Боге нет другой множественности, кроме множественности отношений (28, 3). Поэтому в Боге не может быть нескольких лиц. Возражение 3. Далее, Боэций сказал, говоря о Боге, что истинное единство есть там, где нет числа. Но множественность предполагает число. Поэтому в Боге не может быть нескольких лиц. Возражение 4. Далее, там, где есть число, есть также целое и часть. Поэтому если в Боге имеется некоторое количество лиц, в Нем также должно быть место целому и части, а это противоречит божественной простоте. Этому противоречит сказанное Афанасием: «Одно лицо есть Бог Отец, другое – Бог Сын и еще одно – Святой Дух». Из этого следует, что Отец, Сын и Святой Дух суть несколько лиц. Отвечаю: из предшествующего очевидно, что в Боге имеется несколько лиц. Ибо, как было показано выше (29, 4), слово «лицо» обозначает отношение в Боге, которое принадлежит бытию божественной природы. Было также установлено (28, 1 ), что в Боге имеется несколько действительных отношений, из чего следует, что в божественной природе также имеется несколько действительных субсистенций, а это и значит – несколько лиц. Ответ на возражение 1. Определение «лица» включает «субстанцию» не в значении «сущность», но в значении «подлежащее», что явствует из дополнения «индивидуальная». Для обозначения так понимаемой субстанции греки употребляли слово «ипостась». Там, где мы говорим «три лица», они бы сказали «три ипостаси». Однако нам совершенно несвойственно говорить «три субстанции», если мы не хотим, чтобы в силу двусмысленности термина не подумали, что мы имеем в виду три сущности или природы. |
| 1. Главы о Троичности Человек не может своими силами познать Бога, если Он Сам не откроется ему. Откровение о Боге, входя в разум, разрывает ткань его построений, как новое для разума, как сверхприродное. И однако оно озаряющей благодатью вшивается в разум, утоляя его тревогу, делая разум понятным для самого себя, освобождая его от собственных апорий. 1 Если в содержании своем учение откровения превышает собственные силы разума, то, как решение своих собственных вопросов, устранение его загадок, оно ему отвечает. Откровение премирного Божества человеку в этом смысле – человечно, сообразно человеку. Другими словами, в природе духа и в строении разума, в естественной его проблематике содержатся постулаты откровенного учения о Боге, возможность его приятия. Образ Божий в человеке, хотя и затемненный грехом и заблуждением, есть онтологическая основа откровения. Антропология есть естественная основа богословия. Конечно, она неспособна заменить откровение, но дает возможность его приятия. Человеческий дух в себе самом содержит постулаты троичности Божества, на нем лежит его печать. Надо выявить эти постулаты. А. Апории естественного богосознания. А. Божество как абсолютный объект, пантеизм или миробожие. Человек находит себя в мире, как в некоторой связной полноте, всеединстве, которое в себе вмещает и обосновывает и самого человека. Мир есть идеально-реальное всё, как умопостигаемый мир идей, – умная основа мира (платонизм), а вместе реальное всебытие, природа, всегда рождающая и рождаемая, – это всё созерцается, как красота, водится, как нравственный миропорядок, содержит всяческая и во всяческом, как целокупность или вселенскость: вне этого всего, за его пределами – пустота, тьма кромешная. Substantia sive Deus, natura sive Deus (у Спинозы), Организм (у Аристотеля) – механизм причинности (у материалистов), единое неподвижное у Парменида или текущее Гераклита и эволюционистов, живая субстанция (у гилозоистов), природа, как Божество, монистическое у Спинозы или плюралистическое у Лейбница 2 и т. д. А человек плывёт и растекается в этом океане вселенской жизни: и сам он, и всё в нём и вне его есть Божество, и ничего нет вне Божества и кроме него. Однако что же это? нет даже и нас, как нет Бога. Всё гаснет, тонет, опускается на дно океана, – гладь, тишина и молчание: ни свет, ни тьма, вечное ничто, нирвана бессознательного. Ища познать Бога в мире, мы потеряли себя самих, нас засосали зыбучие пески этой безликости. Мы не можем включать идею Абсолютного Объекта, или мира, в идею Бога, ибо в пользу этого свидетельствует наш космический опыт, космическое самосознание, однако на этом пути мы приходим к самоотрицанию, к метафизическому самоубийству. Такова непреодолимая апория натурализма или пантеизма, богосознания как абсолютной объектности: в нём осуществляется предельный нигилизм нирваны, самосознание буддизма застыло в судорогах этой апории. 3 Абсолютная объектность мира оказывается в противоречии с субъектностью нашего существа. |
| 4. Слава миру Дух злобы, как уже говорилось выше, изначала замыслил борьбу с Богом. Но небо низвергло сатану и все его воинство тёмное, низвергло вниз. Часть бесовских сил осталась в воздушном пространстве, между небом и землёй. Основная вражья сила извержена ещё глубже, в бездны ада. И хотя сила злобы потерпела полное поражение от светлых полков Архистратига Михаила, а ещё более силам ада нанёс смертельную рану Своим Крестом Сын Божий, Господь наш Иисус Христос, тем не менее свою борьбу с Богом сатана не оставил и до сих пор. Он неуклонно сколачивает свои бесовские силы, умножая их за счёт людей, обманно или добровольно переходящих на его сторону. Но так как «голая ложь» не может быть принята людьми сразу (т.е. если открыто призывать людей на свою бесовскую сторону, то они, безусловно, не пойдут, а если и согласятся, то очень немногие), то сатана сначала ведёт людей обманно. Чтобы оторвать их от Истинного Бога, сатана придумал для людей других богов. 34 Это не те деревянные или медные, серебряные боги, которым кланялись наши предки. Это новые, более изысканные, более «культурные», более утончённые боги, дающие людям практически-жизненную пользу, выгоду и даже какое-то временное счастье. Это боги мира сего. Вот они, смотрите на них, но не поклоняйтесь им, их семь главных: 1) бог силы, 2) бог знания, 3) бог цивилизации, 4) бог красоты, 5) бог сытости, 6) бог беспечности, 7) бог власти. В противовес семи вечным добродетелям Божиим сатана выдвигает семь своих ложных богов мира. Этими ложными богами он завлекает людей служить ему – сатане. Ещё не открывая себя, даже маскируя, внушая людям, что «нет ни Бога, ни диавола», сатана привязывает пока людей к служению миру. Он рассуждает так: пусть-де они (люди) увлекутся сначала красивыми игрушками, сластями, побрякушками мирскими – за этими мирскими увлечениями они забудут Бога Истинного. Это будет первый, переходящий период. А потом уж я их легко и даже очень легко привлеку к служению себе. Словом, я поймаю козла за рога. А когда они все, или хотя абсолютное большинство, будут служить мне, тогда уж я буду располагать весьма значительными силами. Верные легионы мои будут состоять из двух сословий: злых бесов и злых людей (не менее злых, чем бесы). |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Наверное, только ленивый до сих пор не высказывал своего мнения по поводу современной ситуации на Украине . Благодаря оперативной работе средств массовой информации у нынешнего обывателя складывается более-менее определенный взгляд на то, что там сейчас происходит. Причины же происходящего видятся всем по-разному. Но вряд ли в медиапространстве возможно ознакомиться абсолютно со всеми точками зрения… В своей статье я не хочу делать никаких выводов. Я даже не хочу высказывать собственных взглядов. Пусть в этом материале заговорят те, кого меньше всего слышно в СМИ, – сами жители Украины. Но не те горластые, что прячут свои лица от телекамер, и не те, которые своим мнением публично торгуют, а самые незаметные, которых в любом гражданском сообществе около 90%. Еще совсем недавно у меня получалось довольно-таки часто посещать различные города и веси дорогого, родного сопредельного государства. Разумеется, приходилось общаться с самыми разными людьми, ничем не отличающимися от нас, россиян, – ни радушием, ни щедростью, ни добротой, ни общительностью, ни легкомыслием, ни хитростью, ни злобой, ни жадностью. Некоторые впечатления от встреч с людьми надолго остались в памяти, а что-то особо, на мой взгляд, дорогое я записывал в свой блокнот в надежде на то, что когда-нибудь в процессе литературного творчества эти заметки пригодятся. Недавно наткнулся на этот запылившийся блокнотик и понял, что пришла пора его перелистать. К сожалению, язык моего изложения остается моим собственным, но мысли, высказанные разными людьми в разные времена, принадлежат именно им. И это кажется мне особенно ценным. 1989 год. Сумская область, город Путивль, музей С. Ковпака. Пожилой экскурсовод: – В этом зале можно увидеть трофейное оружие, которым сражались наши советские партизаны. Ни один иноземный захватчик за всю историю России не мог сломить наш русский боевой дух. Здесь, в Спадщанском лесу, мы с вами также увидим землянки и блиндажи партизан. На оккупированных территориях нашей Советской Родины, как говорится, земля горела под ногами гитлеровцев. |
| Апофатическое (отрицательное) богословие с ранних времен является в святоотеческой мысли в виде двух различных течений. Одно из них резко отрицает возможность какого бы то ни было знания о Боге, по природе непостижимом. Мы можем постигать Бога не в том, что Он есть, а в том, что Он не есть 1 , отвлекая от него всякие определения и имена. Таково учение Климента Александрийского . Имена, обозначающие Бога: Единый, Благой, Разум, Сущий, Бог , Творец, Господь, – не имеет значения имен в применении к Нему и употребляются лишь во избежание других обозначений, еще более унижающих абсолютную Непостижимость 2 . Самое знание о непостижимости Неведомого Бога ( Деян. 17, 23 ) дается лишь благодатью – «богодарованной премудростью, которая есть сила Отца» 3 . Получившие ее Моисей и апостол Павел испытали невозможность познать Бога, первый – вступив во мрак, который есть непостижимость Божества, второй – услышав «несказуемые слова», которые означают Его неизреченность 4 . Другое течение, вступившее в сферу христианского богословия через Оригена , учившегося одновременно с Плотином в школе Аммония Саккаса, связывается с неоплатоновской философией. Бог непостижим не по природе, а лишь в силу немощи нашего разума, затемненного плотью и связанного с чувственными образами и множественностью. Апофатическое богословие Оригена носит интеллектуалистический характер; оно сводится к отрицанию в Боге всего, что относится к материи и множественности, дабы познать Его в абсолютной простоте, исключающей всякую сложность,– «чистейший Дух», «умную Природу», Монаду или Единицу 5 . Ориген близок к учениям Плотина и его школы о познании абсолютного Единства путем отвлечения от всего сущего и от себя, дабы в состоянии экстаза, став «выше сущности», созерцающий не противостоял Созерцаемому, но пребывало бы одно Божественное Единство 6 . Эта апофатика сводится к отрицанию всего, что препятствует познанию Божественной Природы, положительно определимой как Единое. Великие каппадокийцы: святые Василий Великий , Григорий Назианзин , или Богослов, и Григорий Нисский , воспитанные на творениях Оригена , в вопросе об апофатическом богословии колеблются между двумя течениями. |
| «Блудный сын» русской философии Каждый раз, читая публикации, статьи, очерки и книги о Владимире Соловьеве, я испытывал какое-то странное чувство. Вроде бы и авторы – профессионалы высочайшего класса, и сама личность философа масштабная, но… как-то неловко, остается неприятный осадок. Я долго не мог понять, в чем тут дело, но вдруг меня осенило: а ведь все – почти все – пишут о Соловьеве как о «заблудшей овце». Для «славянофилов» он «оголтелый западник», для «западников» он чересчур «славянофил», да и вообще не верит в идею прогресса. Для «борцов за чистоту Православия» он «экуменист» и вообще «криптокатолик». А для интеллигентов он «чересчур религиозен в традиционном смысле». Одним словом, Соловьева все пытаются если не осудить, то как-то «поправить». А требуется ли ему наше оправдание? Не думаю. Как, впрочем, еще менее ему требуется наше осуждение. Поэтому сейчас, в очередную годовщину смерти философа, хочется просто сказать о нем доброе слово. Владимир Сергеевич Соловьев родился в Москве в 1853 году в семье знаменитого русского историка Сергея Михайловича Соловьева, автора многотомной «Истории России с древнейших времен». По отцовской линии предками Соловьева были священники, а по материнской линии его далеким родственником был знаменитый Григорий Сковорода. Будущий философ родился в семье с твердыми патриархальными устоями, но уже в юности пережил кризис нигилизма и атеизма, который привел его на естественнонаучный факультет Московского университета. Там Соловьев окончательно понял, что его призванием являются не физика с математикой, а философия. Его влекла к себе идея служения безусловной истине, и только общий дух того времени повлек Соловьева искать эту истину в материализме. Разочарование в естественных науках, которые не способны дать человечеству Абсолютную Правду, стало для философа и разочарованием в материализме. Соловьев переводится на историко-филологическое отделение и погружается в чтение Спинозы, Гегеля, Шеллинга: идеалистические философские системы завораживают его сознание. Но если немецкие философы шли от идеализма к религии, то путь русского мыслителя был изначально религиозным. Для него величайший и единственный вопрос жизни и знания – вопрос о религии. Только христианскую истину необходимо было оправдать с точки зрения философии – ввести в разумную форму. Об этом мировоззренческом повороте, о возрождении религиозного искания, стремления, о возврате к религиозной вере свидетельствует и то, что после окончания университета Соловьев продолжил свое обучение в качестве вольнослушателя Московской духовной академии, что было для того времени, мягко сказать… необычным. Да что там необычным – на него глядели как на «белую ворону». Такова была пропасть между светской интеллигенцией и духовным сословием! |
| В. В. Розанов : pro et contra Личность и творчество Василия Розанова в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология. Книга II Я исхожу из того, что христианство в своей евангельской сущности, как религия безусловной веры и абсолютных устремлений, есть религия наиглубочайше-внутренняя, интимная, личная. Носителем такой веры, таких устремлений может быть лишь дух человеческий, личность человеческая, a не какой-либо общественный союз – семья, народ, государство. Отец Небесный – это «мой» Отец, «твой» Отец, или «наш» Отец,– наш, разумея единство верующих, единство всех имеющих «своего» Отца Небесного, но это не Отец семьи, народа, государства. Христианин, принимая в свое сердце Христа – Сына Божия, не знает никакого посредства между собою и Отцом Небесным, он непосредственно обращен к Отцу Небесному: верующий не смотрит на себя как на одного из многих, общественно, народно, условно, но он ставит себя в единственные интимные отношения к Богу, пред которыми весь мир и все другие люди являются лишь объектом его веры и его любви. Христианин чувствует себя в центре всего мира, – Бог действует не чрез природу на него, но чрез него на природу,-он чувствует себя и в центре человечества, непременно чувствует себя спасителем человечества (продолжателем дела Христа), видит свое призвание в том, чтобы сделать что-нибудь Божие для всех людей, принести себя им в жертву. Вот эта мировая и общечеловеческая центральность христианина составляет самое характерное в христианстве Христианин, имеющий в себе Отца, необходимо противополагает себя всей природе и всем людям. Богосыновство – это есть религиозное ощущение, существенно отличное от языческого чувства Бога в природе, христианство есть именно религия не натуралистическая, а человеческая, богочеловеческая. Христианину природа ничего не говорит религиозно,– напротив, он с своим Отцом Небесным входит в природу, которая вся, во всей полноте своих тварей, ждет своего избавления чрез него, чрез откровение в нем божественной славы. Равным образом и человечество в своих реальных группах, семейной, народной, государственной – для него составляет лишь внешний объект его веры и его любви: его задача формулируется пред ним единственно в виде вопроса, что он может сделать для блага семьи, государства, народа. |
| Глава 4. Каппадокийский дух персоналистического богословия архим. Софрония (Сахарова) Господь даровал нам свет откровения Персоны. 539 Архимандрит Софроний – духовник и богослов-практик Основной темой богословия архимандрита Софрония (Сахарова) является учение о личности, о персоне. 540 Не только в своих богословских сочинениях, но даже и в поучительных нравственно-аскетических беседах-диалогах ученик преп. Силуана Афонского – о. Софроний всегда имел в виду Бога именно как Носителя и Источника Персонального Бытия и человека как образ и подобие этого таинственного бытия. 541 Внимание нашего зарубежного соотечественника, выдающегося богослова и духовника двадцатого столетия всегда было приковано к практической теме Богообщения, которое созерцалась им как встреча «между личным Богом и человеком-личностью». 542 Главной заслугой его поистине деятельного богословия, без всякого сомнения, нужно признать антропологическое развитие и применение «принципа персоны», который он дерзновенно полагал не иначе как «ключевым положением Божественного Откровения». 543 Само слово «персона», как известно, пришло в русский язык из латинского, где оно имело свою длинную предысторию. 544 И хотя филологи до сих пор спорят о происхождении термина и многозначности его исторических значений, 545 его употребление о. Софронием, с одной стороны, связано с его продолжительной жизнью и проповедью в Европе, а с другой – позволяет переосмыслить известное слово в его высшем, собственно богословском, значении применительно как к Богу, так и к человеку. Богословский анализ о. Софронием понятия «персоны», «личности» раскрывает перед нами его абсолютное значение, очищая его от смысла ограниченности, которую человек призван сверхъестественным образом превзойти. Именно на фоне возрастающей деформации и увядания значения персонального принципа в жизни современного человечества прозвучало его глубочайшее переосмысление в антропологическом максимализме о. Софрония, 546 основанном на словах Христа: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» 547 ( Мф. 5:48 ). Богословский вклад о. Софрония |
| Глава первая I. Формулировка физико-телеологического доказательства. – Его отношение к космологическому доказательству. – Движение и Перводвижитель мировой жизни; целесообразность ее и премудрый Устроитель целесообразности, – Тождество Его с Творцом мира. II. Возражения против физико-телеологического доказательства бытия Божия. III. Разбор их. – Отрицание телеологии эмпириками и несостоятельность его, – Согласование конечной причины с причиной действующей. – Научное значение телеологии. § I. В космологическом доказательстве бытия Божия из многоразличного движения в мире, по основоположению: Quidquid movetur ab alio movetur, выводится заключение о первом недвижимом Движителе, из разрушимости и изменяемости существ мира – о неизменяемой Первосущности, из опытно наблюдаемой цепи условных причин – об абсолютной и независимой ни от какой причины Первопричине. Телеологический аргумент выходит, наоборот, из богатой идеальности и объективной премудрости, просиявающих для наблюдательного взора из необъятной вселенной, и отсюда заключает к бытию премирного всеобъемлющего Разума, как к Первопричине мирового порядка и красоты. Следы распоряжающего всем духа открываются в проникающей весь мир и господствующей в нем закономерности, в постоянных однообразии и устойчивости, присущих всем, находящимся в мире, предметам в их целом бытии и действиях. Эти постоянство и правильность несомненно предполагают собою некоторый законополагающий разум, как творческую причину закономерности всех мировых существ. Куда бы, далее, мы ни взглянули во вселенной, – в великом и в малом, как в целом, так и в отдельных ее частях, в устроении солнечной системы, равно как в организации и в жизни самого ничтожного насекомого, всюду находятся удивительные гармония и целесообразность. Везде в природе мы видим избрание определенных средств для достижения предпоставленных целей, самое мудрое сочетание бесчисленного множества вещей для образования целого в поразительном единстве и согласии составляющих его частей. Но предуставлять определенные цели и выбирать соответствующие достижению их средства, равно и сочетать в гармоническое единство то, что существует разрозненно и независимо друг от друга, представляет собой, именно, то, чем так бесспорно свидетельствуется разум, всем властно распоряжающийся дух. Поэтому, в соответствии с величием осуществленного плана, мы должны производящей причиной его предполагать такое существо, которому принадлежат бесконечный разум и такое же всемогущество. |
|
|
