| Книги, переписанные и редактировавшиеся И. Ч., каноничны по содержанию. Попытки отыскать следы еретических воззрений И. Ч. в его послесловии 1485 г. и в глоссах на полях рукописей, предпринимавшиеся исследователями (прежде всего А. И. Клибановым ), трудно признать убедительными ввиду нейтральности этих текстов. Не будь И. Ч. упомянут в сочинениях обличителей ереси, о его принадлежности к московскому кружку (и даже просто о каком-то вольнодумстве) едва ли можно было бы догадаться. Применение И. Ч. в глоссах пермской азбуки, распространенной в то время, подобно другим образцам книжной тайнописи, свидетельствует скорее всего не о стремлении скрыть смысл этих помет от идеологических противников, а о желании ввести элементы интеллектуальной игры и представить это как своеобразную рекламу уровня книгописного мастерства. Следует согласиться с мнением Я. С. Лурье, что «роль основного источника по истории ереси они сыграть не могут» ( Лурье. 1960. С. 91). Очевидно, как и в случае с единомышленником И. Ч. Иваном Волком Курицыным , еретические воззрения если и были зафиксированы письменно, то в не дошедших до нас текстах. Соч.: Казакова Н. А., Лурье Я. С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - нач. XVI вв. М.; Л., 1955. С. 277-299; Анисимова Т. В. О трех малоизвестных списках Хроники Георгия Амартола из собрания Е. Е. Егорова (XV-XVI вв.)//Опыты по источниковедению: Древнерус. книжность: Археография, палеография, кодикология. СПб., 1999. С. 43-51. Лит.: Викторов А. Е. Каталог слав.-рус. рукописей, приобретенных Моск. Публичным и Румянцевским музеями в 1868 г. после Д. В. Пискарёва. М., 1871. С. 38-39; Макарий. История РЦ. Кн. 4. Ч. 1. С. 485; Голубинский. История Церкви. Т. 2/1. С. 578, 582, 588; Т. 2/2. С. 298; Сперанский М. Н. Тайнопись в югослав. и рус. памятниках письменности. Л., 1929. С. 75. (ЭСФ; Вып. 4.3); Лихачев Д. С. Еллинский летописец второго вида и правительственные круги Москвы кон. XV в.//ТОДРЛ. 1948. Т. 6. С. 109-110; Клибанов А. И. Реформационные движения в России в XIV - 1-й пол. XVI в. М., 1960 (по указ.); Лурье Я. С. Идеологическая борьба в рус. публицистике кон. XV - нач. XVI в. М.; Л., 1960 (по указ.); Клосс Б. М. Книги, редактированные и писанные Иваном Чёрным//Зап. ОР [ГБЛ]. М., 1971. Вып. 32. С. 61-72; Творогов О. В. Древнерус. хронографы. Л., 1975 (по указ.); СККДР. Вып. 2. Ч. 1. С. 392-394; Летописец Еллинский и Римский. СПб., 2001. Т. 2/Коммент. и исслед.: О. В. Творогов. С. 128-129. |
| Местная канонизация Г. совершилась в 1439 г., когда Новгородский архиеп. св. Евфимий II (Вяжицкий) установил на 9 окт. празднование памяти рус. князей и Новгородских епископов, погребенных в новгородском Софийском соборе; общецерковное почитание началось после 1549 г. Память святителя отмечена в Кайдаловских святцах (2-я пол. XVII в.(?) или 1868 г.) под 8 авг. и в нек-рых списках «Описания о российских святых» (кон. XVII - XVIII в.). Имя Г. входит в Собор Новгородских святых, установленный в 1981 г. по благословению митр. Ленинградского и Новгородского Антония (Мельникова) . Служба Собору была составлена ок. 1831 г., в 3-м тропаре 3-й песни канона утрени Г. прославляется как продолжатель дел своего брата (Минея (МП). Май. Ч. 3. С. 448). Ист.: Барсуков. Источники агиографии. Прил. С. 2; ПСРЛ. Т. 3; Т. 4. Ч. 1. Вып. 1; Т. 6. Вып. 1; Т. 30; Т. 43 (по указ.); ПЛДР. XIV - сер. XV в. М., 1981. С. 464-467; БЛДР. Т. 6: XIV - сер. XV в. С. 460-463; Описание о российских святых. С. 260-261; Бобров А. Г. Летописание Вел. Новгорода 2-й пол. XV в.//ТОДРЛ. 2003. Т. 53. С. 113-114; он же. «Повести древних лет»//Там же. Т. 54. С. 161-162 [«Повесть о построении Благовещенской церкви»]. Лит.: Толстой М. В. Святыни и древности Вел. Новгорода. М., 1862. С. 34-35; Тихомиров П. И. , прот. Кафедра Новгородских святителей со времени введения христианства в Новгороде (в 992 г.) до покорения его Моск. державе (в 1478 г.). Новгород, 1891. Т. 1; Димитрий (Самбикин). Месяцеслов. Февраль. С. 119, 124; Май. С. 140-143; Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 39-40; Дмитриев Л. А. Житийные повести Рус. Севера как памятники лит-ры XIII-XVII вв. Л., 1973. С. 169-177; он же. Повесть о построении Благовещенской ц. Иоанном и Григорием//СККДР. Л., 1989. Вып. 2. Ч. 2. С. 267-268; Хорошев А. С. Церковь в соц.-полит. системе Новгородской феодальной республики. М., 1980. С. 38-39, 93-95, 119-120, 151; Янин В. Л. Некрополь Новгородского Софийского собора: Церк. традиция и истор. критика. М., 1988. С. 158-168, 185, 219, 221; Щапов Я. Н. Гос-во и церковь Др. Руси X-XIII вв. М., 1989. С. 64, 207; Gippius А. [А. ]. Millenarism and the Jubilee Tradition In Early Rus " History and Historiography//Ruthenica. К., 2003. Т. 2. P. 160-162; Макарий (Миролюбов). Археол. описание церк. древностей в Новгороде и его окрестностях. СПб., 2003р. Ч. 1. С. 73, 106, 178, 184. |
| XV в. в Сковородском мон-ре), Ст. Ладоги, Пскова, Ростова, Ярославля, Вологды, Костромы. Констатировав недостатки реставрационной техники 10-х гг. XX в., разрабатывал и испытывал новые способы укрепления красочного слоя для живописи разного времени. Помимо музейной работы и реставрационной практики занимался теоретическими исследованиями: онтологией иконного образа, вопросами стиля и художественных школ в древнерус. живописи. Неоднократно обращался в исследованиях к иконе «Св. Троица» прп. Андрея Рублёва, которую рассматривал как «лучшее произведение лучшей эпохи» и «воплощенную идею прп. Сергия». Полагая, что художественный язык иконы лишен случайности, особое внимание уделял проблеме устойчивых особенностей формообразования, характерных для иконописи различных периодов. Арестован 24 янв. 1938 г., расстрелян 14 марта, реабилитирован в 1989 г. Избр. соч.: Опись Троице-Сергиева мон-ря 1641 г.: Рукопись, подгот. к печ. С. Н. Дурылиным, Ю. А. и М. Ю. Олсуфьевыми в 1919-1922 гг./Предисл.: Ю. А. Олсуфьев//РГБ ОР. Ф. 173. II. 225; Опись икон Троице-Сергиевой лавры до XVIII в. и наиболее типичных XVIII-XIX вв. Сергиев, 1920; Опись лицевых изображений и орнамента книг ризницы Троице-Сергиевой лавры. Сергиев, 1921; Символы Горнего: Анализ икон Троице-Сергиевой лавры как опыт иконологии. Вып. 1: Иконы до XV-ro в. Серг. П., 1922 (совм. с свящ. П. А. Флоренским)//ГТГ OP. Ф. 157. Л. 1-20; Искусство XIV и XV вв.: Кат. наиболее выдающихся произведений этой эпохи в Музее б. Троице-Сергиевой лавры. Сергиев, 1924; Опись древнего церк. серебра б. Троице-Сергиевой лавры (до XVIII в.). Сергиев, 1926; Амвросий, троицкий резчик XV в. Сергиев, 1927 (совм. с свящ. П. А. Флоренским); Иконописные формы как формулы синтеза. Сергиев, 1926; Схема визант. основ теории творчества. Сергиев, 1926; The Development of Russian Icon Painting from the XIIth to the XIXth Cent.//The Art Bull. N. Y., 1930. Vol. 12. N 4. P. 347-373; Вопросы форм древнерус. живописи//Сов. музей. 1935. 6. С. 21-36; 1936. 1. С. 61-78; 2. |
| Центральная часть города (120 га) окружена фрагментами визант. стен и башен, возведенных в кон. V в.- ок. 540 г. частично на месте эллинистических и рим. стен; венецианские круглые башни относятся к XIV-XV вв. Самое значимое сооружение - амфитеатр начала II в. на 20 тыс. зрителей. Перекрытые сводами помещения в IV в. превращены в христ. кладбище; в ближайшую к арене зап. галерею встроена часовня сщмч. еп. Астия (упом. с 1280, обнаружена в 1967; кладка апсиды с бифорием - VI в.). Поверх росписей, созданных между IV и VI вв., выложены 3 мозаики (между VI и Х вв., наиболее убедительная дата - VII или нач. VIII в.). На юж. стене - изображение св. Стефана, правее его - Богородицы (?) типа Maria Regina, в имп. облачении, с 2 архангелами и 2 ктиторами. На зап. стене находилось изображение Христа (или Богородицы (?), уцелели нижние части одеяния) с 2 архангелами (сохр. правый и фрагменты левого), фрагментами фигур Св. Ирины (Мира; слева) и Св. Софии (Премудрости; справа) со сферой. В помещении к северу от часовни св. Астия - основание купели баптистерия, часовня с фресками X-XIII вв., колумбарий. С 2002 г. при участии Пармского ун-та ведутся работы по созданию Археологического парка; в 2006 г. на территории амфитеатра были обнаружены руины дворца. 2001-2002 гг. открыты некрополи I-IV вв. на древней дороге в рим. порт, находившийся в 7 км к северу от Д., и близ виллы Зогу (использовался до VII в.). Среди др. построек выделяются круглая площадь (радиус 18 м) с остатками колонн дворца имп. Анастасия I (уроженца Д.) или имп. Юстиниана I (VI в.; раскопки в 1987), основания однонефной базилики (предположительно свт. Николая) VI в. и 3-нефной (предположительно ап. Андрея) X - нач. XI в., перестроенной в 1502 г. в мечеть султана Мехмеда Фатиха. Из письменных источников известно о строительстве в 813-826 гг. мон-ря «На море». В последние годы построены собор ап. Павла (90-е гг. ХХ в.; мозаики мастера Э. Синая) и Большая мечеть (1993; на месте разрушенной землетрясением 1979). Археологический музей открыт в 1951 г., из античных находок выделяется мозаика эллинистического дома «Дурресская красавица» (кон. IV в. до Р. Х.; с 1981 в Нац. историческом музее, Тирана). |
| Количество использованных гласов произвольно - от одной перемены гласа до использования полного осмогласия. Пример последнего - стихира вмч. Пантелеимону «Всемилостивыи Господе» в Стихирарях БАН. 34.7.6 (XII в.) и РГБ. Ф. 304. 440 (20-е гг. XV в.), гласы в к-рой выставлены по порядку от 1-го до 8-го; на рубеже XV и XVI вв. это песнопение вошло в корпус осмогласников. В М. присутствуют нек-рые тенденции, не перерастающие, однако, в закономерности. Гласовые обозначения проставляются на границах муз. оборотов. Часто обозначения предваряют мелизматические обороты. Очевидно, смена гласа не зависит от гласа, предписанного в Уставе, однако наибольшее число М. принадлежит 8-му гласу (23 песнопения), на 2-м месте - 5-й глас (12 песнопений), М. остальных гласов единичны. Порядок гласов также произволен, но выделяются наиболее употребительные: 8-й, 4-й (12 песнопений), 8-й, 2-й (7 песнопений), 5-й, 1-й (7 песнопений). В разных списках одно и то же песнопение с практически неизменной крюковой строкой может иметь разные гласовые обозначения, что встречается также при двойной фиксации песнопения в одной рукописи. Напр., стихира «В постницех вышним мученик» записана в разд. «Подобьницы» Типографского устава с Кондакарем (Л. 119; XI-XII вв.) с гласовыми обозначениями 3, 6, 5, 2, 6, 2, 3, а в Стихираре РГБ. Ф. 304. I 439 (кон. XIV - нач. XV в.) помещена дважды: в службе свт. Василию Великому (1 янв.; л. 57 об.) с гласовыми обозначениями 3, 6, 5, 6, 6, 3 и в службе свт. Афанасию Великому (2 мая; л. 96 об.) с обозначениями 3, 4, 5, 6. Поскольку списки имеют разночтения, характерные для любых песнопений этого периода, не представляется возможным судить об идентичности или о различии мелодий. Неясно также, какую роль играют гласовые обозначения: заменяют ли они прочтение знаков или лишь уточняют звучания муз. оборотов. С XVI в. большинство М. отличаются регулярным чередованием гласов. Согласно аутентичной терминологии сер. XV в., они носят названия «осмогласник», «из осми гласов», позднее «четверогласник». |
| Б. е. существовала до разорения Белгорода монголо-татарами в 1240 г., после чего территория Белгородской епархии вошла в Киевскую митрополичью область. Ист.: РИБ. Т. 6. Стб. 75-78; Патерик Киевского Печерского мон-ря. СПб., 1911. С. 60; ПСРЛ. Т. 1. Стб. 207-208, 456; Т. 2. Стб. 199, 706-707; Т. 9. Стб. 65; Т. 15. С. 230; Высоцкий С. А. Древнерусские надписи Софии Киевской XI-XIV вв. К., 1966. 10; Успенский сборник XII-XIII вв. М., 1971. С. 62; Darrouz è s. Notitiae, 367. Лит.: Макарий. История РЦ. Кн. 2. С. 664; Кн. 3. С. 431; Голубинский. История РЦ. Т. 1 (пол. 1). С. 668-669; Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X-XIII вв. СПб., 1913. С. 156; Poppe A. Pastwo i Koció na Rusi w XI w. Warsz., 1968. S. 160; Щапов Я. Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси XI-XIII вв. М., 1978. С. 189-190; он же. Государство и Церковь Древней Руси X-XIII вв. М., 1989. С. 35-37, 207. Я. Н. Щапов План кафедрального собора в честь Двенадцати апостолов в Белгородке. 1197 г. Городище в с. Белогородка (площадь ок. 100 га) прямоугольной формы; разрез валов показал, что его стены были многометровой высоты, сложены (возможно, при участии строителей из Византии) из сырцового кирпича и бревенчатых срубов с насыпями. Изучение городища сыграло важную роль в становлении славяно-рус. археологии. Оно началось с найденного в 1877 г. памятника византино-рус. иконографии - круглого золотого оберега-«змеевика» XII в. с образом Божией Матери «Умиление» и греч. надписью. Раскопки, начатые в 1909-1910 гг. В. В. Хвойкой и др. и приуроченные к XV Археологическому съезду, открыли в детинце остатки 2 каменных храмов, построенных в правление кн. Рюрика Ростиславича на месте прежних деревянных церквей. Ц. Двенадцати апостолов (освящена в 1197; т. н. Большой храм), шестистолпная, трехапсидная, с нартексом (диаметр купола ок. 6,7 м), построена в равнослойной кирпичной кладке, имела лопатки сложного профиля; под куполом был расположен омфал из шиферной плиты, стены (в 1909 их высота составляла 1,5 м) были расписаны фресками (в т. ч. по золоченому фону). |
| В восточнохрист. иконографии св. мучеников и воинов образ И. В. занимает особое место, поскольку, несмотря на к-польское происхождение почитания святого, мощи к-рого, согласно Житию, находились в столичном храме ап. Иоанна Богослова, его изображения практически неизвестны в искусстве Византии и поствизант. мира, включая календарные циклы ( Евсеева. Афонская книга. С. 319). В искусстве Руси XI-XVI вв. они встречаются крайне редко и в основном имеют патрональный характер, хотя память И. В. присутствует в месяцесловах мн. рус. Евангелий и Апостолов XII-XV вв. ( Лосева О. В. Русские месяцесловы XI-XIV вв. М., 2001. С. 395). За немногими исключениями, иконография И. В. представлена рус. памятниками XVII-XIX вв., чье обилие и типологическое разнообразие отражают рост почитания мученика. В отличие от большинства др. св. заступников, почитание к-рых распространилось или стало актуальным в ту же эпоху (см.: Бусева-Давыдова И. Л. «Святые молитвенники»: к вопросу о происхождении и развитии иконографического типа//Источники по истории реставрации и изучения памятников рус. худож. культуры. XX в.: (Мат-лы науч. конф. 6-10 авг. 2003). М., 2005. С. 75-93), почитание И. В. в Русской Церкви не имеет параллелей в религ. жизни др. правосл. стран, где изображения И. В. и тем более посвященные ему престолы не встречаются даже в Новое время. Показательно отсутствие сведений об И. В. в монографии К. Уолтера о почитании и об образах св. воинов в Византии ( Walter Chr. The Warrior Saints in Byzantine Art and Tradition. Aldershot; Burlington, 2003; см. также: Kaster G. Johannes der Krieger//LCI. Bd. 7. Sp. 147 - приведены только рус. произведения XVII-XVIII вв.). Мч. Иоанн Воин, вмч. Феодор Тирон. 2-я сторонняя икона-таблетка. 2-я пол. XVI в. (ГТГ) Мч. Иоанн Воин, вмч. Феодор Тирон. 2-я сторонняя икона-таблетка. 2-я пол. XVI в. (ГТГ) Подобно др. воинам-мученикам, И. В. изображали в патрицианских одеждах или в доспехах. Первый вариант, к к-рому относится ряд ранних памятников, созданных до широкого распространения почитания святого, представлен прорисью из Строгановского иконописного подлинника, где И. |
| Сб. «Миротворный круг», окончательно сформировавшийся под пером А.,- одно из важнейших предприятий, осуществленных при Новгородском архиеп. Макарии . Лит.: Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 1998. Т. 6. С. 220; Евгений. Словарь. СПб., 1827. Ч. 1. С. 8-9; Ундольский В. М. Приготовительные сведения для словаря историко-юридического//АИЮС/Изд. Н. Калачова. М., 1850. Отд. 3. С. 1-18; Филарет (Гумилевский). Обзор. С. 128; Строев П. М. Библиологический словарь и черновые к нему материалы/Подгот. изд. И. А. Бычкова. СПб., 1882. С. 51; Бобынин В. В. Состояние математических знаний в России до XVI в.//ЖМНП. 1884. Апр. С. 201; Казакова Н. А. , Лурье Я. С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV-XVI вв. М.; Л., 1955. С. 187-188; Зимин А. А. И. С. Пересветов и его современники. М., 1958. С. 115; Лурье Я. С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV - начала XVI в. М.; Л., 1960. С. 377; Пентковский А. М. Календарная традиция Древней Руси//Символ. 1989. 22. С. 173-174; Романова А. А. Круг Миротворный//СККДР. Вып. 3 (XVII век). Ч. 2. И-О. С. 198-201; она же. «Сказание известно, како считати пасхалия наусть...» - древнерусский трактат (ок. 1542 г.) по расчетной хронологии//Проблемы источниковедения истории книги: Межвед. сб. науч. тр. М., 1997. Вып. 1. С. 40-60; Симонов Р. А. Место древнерусской таблицы конкуррент в совершенствовании пасхальных расчетов на рубеже XV-XVI вв.//Информационные технологии в печати: Междунар. науч. конф.: Тез. докл. М., 1998. С. 58-61; Синицына Н. В. Третий Рим: Истоки и эволюция русской средневековой концепции (XV-XVI вв.). М., 1998. С. 250-252. А. А. Романова Рубрики: Ключевые слова: АВЕРКИЙ (Северовостоков Аверкий Яковлевич; † 1918), свящ., сщмч. (пам. 17 июня, в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе Уфимских святых) АЛЕКСАНДР Петрович [Павлович] Аксенов (1886-1937), свящ., сщмч. (пам. 13 сент. и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) АЛЕКСАНДР Львович Богоявленский (1879-1937), свящ., сщмч. (пам. 21 окт. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских) АЛЕКСАНДР Сергеевич Буравцев (1886-1937), свящ., сщмч. (пам. 9 дек. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших) АЛЕКСАНДР Яковлевич Быков (1881-1937), свящ., сщмч. (пам. 14 нояб. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших) АЛЕКСАНДР Михайлович Воздвиженский (1876 - 1937), свящ., сщмч. (пам. 31 окт. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших) АЛЕКСАНДР Петрович Елоховский (1858 – 1918), свящ., сщмч., (21 авг., в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе Ростово-Ярославских святых) АЛЕКСАНДР Луппович Ерошов (1884-1938), свящ., сщмч. (пам. 19 мая, в Соборе Курских святых и в Соборе новомучеников и исповедников Российских) |
| Правление И. в Путивльском княжестве пришлось на период усиления власти над землями Руси Золотой Орды, которой управлял хан Узбек (1313-1341). Это время характеризуется нек-рой стабилизацией экономической жизни на юге Руси, возрождением ряда городов (опустевших в XIII в. в результате установления монг. ига). Активная деятельность древнерус. населения в Путивле в XIV-XV вв. подтверждается находками здесь предметов материальной культуры этого времени ( Тупик С. В. К вопросу о музеефикации детинца древнерус. Путивля//Средневековый город Юго-Вост. Руси: предпосылки возникновения, эволюция, материальная культура: Мат-лы междунар. науч. конф. Курск, 2009. С. 133). Желая вовремя получать «выход» и «царевы запросы», Узбек неоднократно прибегал к репрессиям в отношении правителей подчиненных народов вплоть до казней. Запись о кончине И. в Любецком синодике помещена рядом с записью о казни в Орде по приказу Узбека в 1327 г. рязанского кн. Ивана Ярославича. Возможно, И. также был убит в Орде или во время одного из походов монголов через путивльские земли на Литовское великое княжество . Почитание Упоминание И. в Любецком синодике как страстотерпца, убитого «за христианы», и чудотворца свидетельствует о местном почитании князя, сложившемся к 1-й четв. XV в. Старший сохранившийся список синодика (НКПИКЗ. 907) является частью помянника Введенской ц. Киево-Печерской лавры. Между тем в ранней редакции синодика Киево-Печерского мон-ря, известной по списку кон. XV в., нет поминаний черниговских князей XII - нач. XV в. Любецкий синодик мог быть прислан в Киево-Печерский мон-рь в сер. XVII в. тесно связанным с обителью черниговским и Новгород-Северским еп. Зосимой (Прокоповичем ; 1649-1656), по повелению которого в Елецком черниговском в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыре был написан Елецкий синодик, который содержит поминания правосл. архиереев, князей, бояр, шляхты и нек-рых мирян Киевской и Чернигово-Северской земель X - нач. XVII в. (елецкий синодик не сохр., известен по его анализу в лит-ре). Т. о., в сер. XVII в. И. начали поминать не только в пределах Черниговской епархии, но и в Киеве. В XVIII-XIX вв. память о святом почти не прослеживается. Н. Д. Квашнин-Самарин писал во 2-й пол. XIX в. об И., что это было «лицо, видно очень известное в свое время, ныне же об нем, кажется, исчезла всякая память» ( Квашнин-Самарин. 1873. С. 222). |
| Практическое назначение потеряла и фибула: если раньше она скрепляла края плювиала на груди, то в XIII-XIV вв. ее начали прикреплять как декор к полоске ткани, которая стала выполнять ее первоначальную функцию. Фибула при этом увеличилась в размерах. Сохранились средневек. фибулы, являющиеся образцами ювелирного искусства. Все более роскошными становились и мантии. Для кон. XIV - нач. XV в. были характерны К., вся поверхность к-рых была покрыта вышитыми изображениями святых или сценами из Свящ. Писания и агиографической лит-ры. Позднее такие «иллюстрированные» плювиалы вышли из употребления, однако К. и по сей день остается торжественным, зачастую богато украшенным облачением. Помимо К. как литургического облачения существовала и др. К., к-рую использовали монахи или каноники во время совместных молитв (cappa choralis). Она была закрытой спереди и сохраняла капюшон. К нач. XII в. появился обычай, согласно к-рому при вступлении в капитул каноник должен был заказать для себя К. После его смерти она переходила в ризницу той церкви, к которой он был приписан (т. н. cappa professionis). Благодаря этому обыкновению сохранилось значительное количество таких средневек. мантий. От cappa choralis произошла и т. н. большая К. (cappa magna). Эта длинная, открытая от ног до груди, с подбитым мехом капюшоном и длинным шлейфом мантия появилась в кон. XIV в. Ее носят кардиналы, у к-рых она красного цвета, патриархи, архиепископы, епископы и некоторые прелаты, когда они присутствуют на торжественных богослужениях. Литургическим облачением она не является. Известна также «красная каппа» (cappa rubea) папы Римского - длинная, открытая спереди и лишенная капюшона накидка. Одним из важнейших элементов коронации понтифика в средние века была его инвеститура этой красной мантией-плювиалом (immantatio), которая должна была символизировать наделение новоизбранного понтифика властью над «городом и миром». Такая церемония сохранялась вплоть до возвращения пап из Авиньона (до кон. XIV в.), но когда именно она была введена - неизвестно. Некая красная мантия (chlamys purpurea) числится среди даров св. имп. Константина папе Сильвестру I в «Константиновом даре», датируемом сер. VIII - сер. IX в., что с нек-рой вероятностью может свидетельствовать о том, что ее использовали уже в те времена. Первое прямое упоминание подобающей понтификам красной К. встречается у св. Петра Дамиани в сер. XI в. Однако полное описание церемонии облачения избранного папы в мантию относится только к 1-й пол. XIII в. (Ordo Romanus XII). В наст. время инвеститура красной К. уже не проводится, однако рим. понтифики используют ее (а также и ее аналог белого цвета) во время нек-рых торжественных церемоний. |
|
|
