| 12) За раздроблением Даров следует поминовение живых, потом молитва Господня, при чтении которой на каждое прошение хор отвечает: аминь. 13) Частица: «Царство» опускается в чашу при словах: «святая святым» и: «соединение тела» и пр., как и в римском чине; потом священнодействующий дает благословение, после которого хор поет антифон, приглашающих к причащению; далее священник берет частицу, называемую «Слава», и, держа ее над чашею, поминает умерших, и потом потребляет ее, как и всей остальные одну за другою. 14) Причащаясь св. крови, священник говорит: «тело и кровь Господа нашего И. Христа» и пр., как и в римском чине. 15) В простые дни обедня имеет такой отпуст: «обедня совершилась во имя Господа нашего И. Христа»; а в праздники: «торжество исполнилось во имя Господа нашего И. Христа; жертва (votum) наша да будет принята с миром». Клирик огвечает: «Богу благодарение». После сего священник, преклонив колена внизу пред престолом, читает антифон: «радуйся Царице» (salve regina) с его молитвою, и потом обратившись к народу, благословляет его говоря: «во единстве Св. Духа да благословит вас Отец и Сын». Клирик отвечает: «аминь». гг) Чин Литургии Лиоской Разности Литургии Лионской, в сравнении с римскою, состоят в том, что 1) Вместо 42 псалма священник, перед ступенями престола, читает стихи: положи Господи хранение устом ... и: исповедайтеся Господеви, яко благ ..., и после: помощь моя от Господа... прибавляет стих: буди имя Господне благословено... 2) Иподиакон-каноник читает Апостол с правой стороны хора в первом ряду в третьем отделении, опершись на скамейку (misere corde). 3) Пред Евангелием священник говорит: Господи, устне мои отверзеши и уста моя возвестят хвалу Твою. 4) Пред приношением чаши читает стих: что воздам Господеви о всех и пр., и потом, распростерши руки над облатком, говорит: рече Иисус учеником своим: Аз есмь хлеб. 5) При влиянии вина и воды в чашу говорит: «из ребра Господа нашего И. Христа изыде кровь и вода», как и в греко-восточной Литургии. 6) Во время дароприношения дискос с опресноком полагается на чашу, и потому опреснок и вино приносится вместе. |
| Estos géneros literarios de reciente desarrollo en el corazón de la oración de la Iglesia produjeron varias obras maestras que iban a tener una influencia espiritual duradera. Para mencionar sólo unas pocas, estaba el himno Veni Creator, tal vez de Rábano Mauro, donde la confesión de fe en el Filioque está acompañada de una connotación originalmente polémica que los siglos han mitigado; la secuencia Victimae paschali laudes, del capellán imperial Wipo del siglo XI; o el gran clamor (clamor) a la Madre de Dios, Salve Regina, compuesto en la Aquitania del siglo XI, posiblemente en el santuario mariano de Le Puy, aunque aquí no estamos lejos de la evolución espiritual del período siguiente. Espiritualidad Litúrgica y Piedad Sacramental en el Siglo XII Uno de los más grandes historiadores de la piedad medieval, el benedictino André Wilmart, pensaba que un texto espiritual de mediados del siglo XI estaba mucho más cerca de una obra patrística escrita muchos siglos antes que de algo escrito sólo pocas décadas después. En efecto, el final del siglo XI fue testigo de cambios profundos en la espiritualidad respecto de la interiorización de la oración, una aproximación a la humanidad de Cristo y la piedad mariana. Observaciones similares pueden hacerse sobre la teología y el derecho canónico del siglo XII enseñados en las escuelas. Incluso si la liturgia misma cambió muy poco en ese tiempo, el encuentro de diversas espiritualidades litúrgicas produjo nuevos factores que modificarían significativamente las prácticas sacramentales en la segunda mitad del siglo XII. El conflicto entre Bernardo de Claraval y la abadía de Cluny es muy característico del período, si uno considera su personalidad y estatura, y el hecho de que no reconocía el valor espiritual auténtico de Cluny y de su liturgia. La significación de Cluny en la historia de la espiritualidad litúrgica se encuentra menos en los desarrollos que sufrió su oración litúrgica en el siglo XI que en la manera como elementos tangibles fueron integrados en la práctica cúltica que rendía a Dios. |
| Базилика была освящена 23 марта 1969 г., а в праздник Благовещения, 25 марта (по новому стилю), в ней состоялось большое экуменическое богослужение с участием православного, англиканского, армянского, коптского, эфиопского и сирийского духовенства – даже лютеранского пастора. Западный фасад храма украшен рельефным изображением Благовещения (с латинской подписью: «Ангел Господень благовествует Марии») и силуэтами четырех евангелистов. Слева и справа помещены ветхозаветные пророчества о Боговоплощении, завершаемые текстом евангелиста Иоанна: Verbum caro factum est et habitavit in nobis – «Слово стало плотию, и обитало с нами» ( Ин. 1, 14 ). На вершине фронтона – статуя Спасителя, держащего в руках Евангелие. В храм ведет небольшой портик с тремя дверями, центральная – двойная, выше и шире боковых, с накладными панелями из литой бронзы, выполненными мюнхенским мастером Роландом Фридрихсеном и изображающими основные события из жизни Христа и Богородицы. Второй, южный, фасад украшен балконом, нишей под ним с бронзовой статуей Марии – робкой шестнадцатилетней девочки (работа римского скульптора Фр. Верокка) и орнаментально прописанным по всей стене текстом католической молитвы Salve Regina – «Радуйся, Царица». Вход осуществляется обычно через западные врата. Большие мозаики справа посвящены паломничеству в Святую Землю папы Павла VI в январе 1964 г. Это был первый понтифик, посетивший Святую Землю. В Риме придавали этому большое значение еще и в связи с его встречей – тоже первой за долгие столетия – с Константинопольским Вселенским Патриархом. По обе стороны от входа широкие винтовые лестницы ведут в верхнюю церковь . В нижней, в левой стене, до самого алтаря, видна каменная кладка эпохи крестоносцев. В глубине «святая святых» – открытое пространство, огороженное барьером и соединенное, как мы сказали, своеобразным вертикальным «окном» с верхней церковью. За четырьмя усеченными колоннами, используемыми как постаменты для высоких лампад, открывается вход в высеченное в скале помещение – Дом Пресвятой Богородицы. |
| Весьма часто при латинском Богослужении употребляются молитвы, известные под именем литаний. Это – такого рода молитвы, в которых священнослужащий возглашает содержание прошений или хваления И. Христа, Божией Матери и святых, равно как и причины, по которым Христиане уповают на услышание своих молитв, а народ отвечает на все это известными воззваниями, потом священник сам читает положенные молитвы. Литании, общеупотребительные на западе суть: а) Литания святых (litanise sanctorum). Она бывает большая (major) и малая (minor). Большая начинается троекратным воззванием: «Господи помилуй, Христе помилуй, Господи помилуй 25 , Христе услыши нас». За сим следует длинный ряд воззваний к Пресв. Троице, к Пресв. Деве, к св. ангелам и к разным чинам святых. К каждому лицу Пресв. Троицы прилагается припев: помилуй нас (miserere nobis), а к Богородице 26 и святым: молись за нас (ora pro nobis). Далее излагаются прошения об избавлении от разных духовных и вещественных зол, с приложением причин, на которых опирается надежда верующих на услышите их моления, и которые заключаются в главных событиях земной жизни И. Христа. На все сие прошения народ отвечает: избави нас, Господи (libéra nos, Domine). Потом воссылаются моления о Церкви и ее предстоятеле, о властях, о благодетелях и об усопших. После всякого моления предстоящие восклицают: просим Тебя, услыши нас (Те rogamus, audi nos). После сего в состав литании входят троекратное воззвание к Агнцу Божио, вземлющему грехи Мира, троекратное Господи помилуй, Христе помилуй, молитва Господня, псалом 69, малое славословие, разные респонсории, моления о папе, о благодетелях, об усопших, и десять кратких молитв, читаемых одним священником. Малая литания имеет тот же самый составь и порядок, только в сокращенном виде. б) Литания преблаженной Девы (litaniæ beatissimæ Virginis) или лоретская (Lauretana), названная так потому, что сперва она употреблялась в капелле Божией Матери в Лоретто 27 . В сей литании, за обычным началом, следуют разные хвалебные наименования Богоматери, из которых к каждому припеваются: молись за нас (ora pro nobis), и после воззвания к Агнцу Божию, вземлющему грехи мира, возглашаются молитва: под твой покров прибегаем (subtuum praesidium), весьма сходная с православною молитвою: под твое благоутробие прибегаем, воспеваемою на великом повечерии, молитва о благодати (Gratiam tuam etc., молитва Господня, ангельское приветствие Пресв. Деве, символ апостольский и гимн: радуйся Царице (Salve regina). |
| Западный фасад храма украшен рельефным изображением Благовещения (с латинской подписью: «Ангел Господень благовествует Марии») и силуэтами четырех Евангелистов. Слева и справа помещены ветхозаветные пророчества о Боговоплощении, завершаемые текстом Евангелиста Иоанна: Verbum саго factum est et habitavit in nobis – «Слово стало плотию, и обитало с нами» (Ин. 1:14). На вершине фронтона – статуя Спасителя, держащего в руках Евангелие. В храм ведет небольшой портик с тремя дверями, центральная – двойная, выше и шире боковых, с накладными панелями из литой бронзы, выполненными мюнхенским мастером Роландом Фридрихсеном и изображающими основные события из жизни Христа и Богородицы. Второй, южный, фасад украшен балконом, нишей под ним с бронзовой статуей Девы Марии (работа римского скульптора Фр. Верокка) и орнаментально прописанным по всей стене текстом католической молитвы «Salve Regina» – «Радуйся, Царица». Какой же была Она, эта 16-летняя девочка из Назарета, которой 25 марта ничем другим не выделенного года суждено было стать Матерью Бога, вместить в Себя всю красоту земли и неба? «Роста среднего или, как иные говорят, несколько более среднего; волосы златовидные; глаза быстрые, со зрачками цвета маслины; брови дугообразные и умеренно черные; нос продолговатый; уста цветущие, исполненные сладких речей; лицо не круглое и не острое, но несколько продолговатое; кисти рук и пальцы длинные. Относительно одежд, которые носила, Она довольствовалась естественным цветом их, что еще и теперь доказывает сохранившийся головной покров Ее». Так писал, на основе древнего предания, византийский историк Никифор Каллист. Св. Амвросий Медиоланский говорил: «Она была Девою не только телом, но и душою, так что телесный вид Ее был выражением души, олицетворением чистоты». ...Мы входим через западные врата. По обе стороны от входа широкие винтовые лестницы ведут в верхнюю церковь . В нижней левой стене, до самого алтаря видна каменная кладка эпохи крестоносцев. В глубине – «святая святых», открытое пространство, отгороженное барьером и соединенное, как мы сказали, своеобразным вертикальным «окном» с верхней церковью. За четырьмя усеченными колоннами, используемыми как постаменты для высоких лампад, открывается вход в высеченное в скале помещение – «Дом Пресвятой Богородицы». |
| Не случайно именно Сергей Сергеевич прекрасно перевел на русский язык гимн Ave, Maris stella (“О звезда над зыбью, Матерь Бога–Слова, Ты во веки Дева, дверь небес благая”) и антифон Salve, Regina, Mater misericordiae. Можно вспомнить и его перевод пасхальной секвенции Victimae paschali и многие другие тексты, в его русском варианте давно ставшие классическими. В эти годы вместе с Михаилом Гаспаровым, покойной Лидией Анатольевной Фрейберг, часто бывавшей в те годы в Новой Деревне у о. Александра Меня, и другими коллегами по сектору античной литературы в ИМЛИ были созданы четыре тома “Памятников” византийской и средневековой латинской литератур. И сразу стали библиографической редкостью. Эти книги были тогда единственным источником, из которого можно было почерпнуть что-то разумное, грамотное и конкретное о патрологии, о византийской и латинской гимнографии, об Иоанне Златоусте, Августине, Иерониме, Ефреме Сирине или Романе Сладкопевце и т. д. И все это на фоне яростного сопротивления начальства, которое, в общем, справедливо видело в этих книгах неприкрытую религиозную пропаганду. Блестящий знаток древнегреческого и латинского языков, прекрасный поэт–переводчик и тончайший исследователь античной и средневековой эстетической мысли, Аверинцев не только видел в древних писателях подлинных собеседников, которых он и знал прекрасно, и цитировал на память чуть ли не страницами, но и сам был прекрасным поэтом. Я знал его с 1970 г., познакомившись с ним в единственном тогда в Москве книжном магазине, где продавались книги на иностранных языках (в том числе греческие и латинские), на Малой Никитской, а затем буквально через несколько дней встретившись вновь в церкви, когда мы вместе подходили к алтарю перед причастием. Потом были встречи на лекциях в университете, в Институте мировой литературы, в редакции журнала “Вестник древней истории”, в консерватории, дома у Алексея Федоровича Лосева и Азы Алибековны Тахо–Годи и так далее. С тех пор прошло почти 35 лет. За эти годы Сергей Сергеевич не изменился. Конечно, он невероятно вырос профессионально, хотя и тогда был образован феноменально, он стал намного глубже и еще беспомощней (в этом смысле, в смысле беспомощности и беззащитности, его можно сравнить только с любимым им Осипом Мандельштамом), но в главном он остался тем же – пронзительно верующим и великим интеллектуалом. Наверное, самым большим интеллектуалом России. |
| Отсюда и греческий канон Иоанна Евхаитского, обращенный к Иисусу Сладчайшему и достаточно многочисленные случаи употребления слова dulcis применительно к Богородице в латинской гимнографии. Сладчайшим (dulcissimus) называется Иисус и в молитвах Амвросия Медиоланского, написанных ещё в IV веке. При этом Аверинцев, обладая исключительным чувством языка, убрал из своего перевода антифона Salve Regina слово dulcis, считая, что по-русски оно придаст тексту чуждый ему оттенок. Об этом мы говорили как-то с Сергеем Сергеевичем. Есть тема, о которой говорят как о моменте разногласий между Западом и Востоком. Это – Непорочное Зачатие. Но есть такая молитва в славянском Часослове, которая всегда читается во время Великого Поста " Нескверная, Неблазная, Нетленная, Пречистая " ... и так далее. Разве это не соответствует латинскому слову Immaculata, что значит " непорочная " ? Само это слово, вернее, аналогичные ему греческие прилагательные составляют саму сердцевину того, что мыслит о Пречистой православный Восток. Только на Западе это осмысленно в виде догмата, а на Востоке исповедуется в песнопениях, и – более того – Восток всегда протестует против догматического оформления этого древнего учения. На самом же деле, что в западном богословии присутствует эксплицитно, сформулированно, в восточном – живет, как правило, имплицитно, скрыто, в песнопениях, в живой традиции, но без догматического оформления. " Вера в личную безгрешность Богоматери в Православии, – – пишет о.Сергий Булгаков в книге " Купина неопалимая " изданной в Париже в 1927 г., – – есть, так сказать, благоуханное курение, молитвенное облако, сгущающееся из фимиама благочестивого Ее почитания в Церкви " . И в самом деле, Преблагословенная и Пречистая Дева именуется в молитвах как " Нескверная (Aspile), Неблазная (amolunte), Нетленная (ajJore), Пречистая (acrante), Чистая " (agnh) и т.п. Или, как говорит Дидим Александрийский, aei kai dia pantoV amwmoV parqenoV9. Все эти эпитеты, которыми награждается Богородица, начинаются с префикса " a- " , т.е. |
| В течение года он подбирал оппонентов, заблаговременно передавая им списки обсуждаемых тезисов; в случае необходимости сам замещал отсутствующего оппонента либо находил полноценную замену ему, налагал штраф за отказ в участии в спорах, если самоотвод не принимался специальной, назначенной университетским приором, комиссией, и т. д. Во время самой дискуссии магистр был обязан способствовать установлению взаимного понимания оппонентов, приостанавливая дискуссию при отсутствии такового, а также в том случае, если она велась не ради установления истины, но из тщеславия. Выполняя судейские функции, магистр оценивал качество приводимых аргументов: чтобы их количество не превысило установленное, чтобы они не были сдвоены и не вели, в качестве софизмов, к невозможности доказательства. По завершении диспута магистр студентов предоставлял право голоса присутствующим: начиная с приора, магистров и бакалавров, кончая толкующими Писание курсорами, простыми студентами; выслушивалось мнение и приглашенных гостей. Диспуты проводились как правило по воскресеньям, во второй половине дня, в капелле Коллегии либо другом помещении, после пения гимна «Salve regina» 241 . Приблизительно, если не в точности, так несколькими десятилетиями раньше проходили диспуты с участием И. Экхарта. Публикуя перевод первых трех диспутаций, мы следуем порядку их размещения в Авиньонской рукописи 242 . Однако на сегодняшний день установлено, что диспутация I хронологически следовала за диспутациями II и III и, содержа в себе в развитом виде учение о не-существующем, была их обобщением. Уточнить порядок временного следования (т. е. относительную хронологию) диспутаций II и III до сих пор не удалось. В четырех из пяти случаев диспутаций представлены своими фрагментами. Каждый раз составителя «reportatio» интересовали только доводы Экхарта. Полностью, либо почти полностью, до нас дошел текст богословского спора, проведенного Гонсальвом Испанским 243 . В него включено в качестве вставки 11 (при ином членении – 15) аргументов Экхарта («Rationes Equardi»), тематически совпадающих с экхартовской диспутацией III. |
| Духовно-муз. наследие Винченцо Беллини (1801-1835) сравнительно невелико и малоизвестно: из ок. 40 сохранившихся произведений (4 мессы, 9 «Tantum orgo», 2 «Te Deum», 2 «Salve Regina» и др.) издано только 12. Дж. Пачини. Гравюра. XIX в. Дж. Пачини. Гравюра. XIX в. Саверио Меркаданте (1795-1870) был первым выдающимся музыкантом XIX в., состоявшим на службе в церковном учреждении. На пике популярности в качестве оперного композитора в 1833 г. он сменил Пьетро Дженерали в должности капельмейстера кафедрального собора Новары и исполнял свои обязанности до 1840 г. Меркаданте принадлежит свыше 20 полных месс, 23 цикла композиций для вечерни, множество небольших произведений на лат. и итал. языках в сопровождении оркестра - для торжеств и в сопровождении органа - для др. праздников. Особенно ценились его произведения на тексты псалмов «Miserere» и «De profundis», а также простая композиция «Ave Maria» на итальянский стихотворный текст. Оратория «Семь слов Спасителя Господа Нашего на кресте» для 4 голосов, хора, 2 альтов, виолончели и контрабаса получила высокую оценку Пуччини, она также упоминается в романе Дж. Джойса «Улисс». С. Меркаданте. Гравюра. 1-я пол. XIX в. С. Меркаданте. Гравюра. 1-я пол. XIX в. Множество менее крупных композиторов писали музыку для церкви, почти все они состояли на службе в качестве капельмейстеров. Они не ограничивались перенесением в церковную музыку оперного стиля, но часто создавали сочинения большого масштаба, в которых обнаруживается серьезное знание контрапункта, свобода обращения с голосами. Высокий профессиональный уровень этих композиторов объясняется тем, что большинство из них учились в консерватории Неаполя у наиболее авторитетных контрапунктистов, таких как Николо Дзингарелли (1752-1837), Джованни Фурно (1748-1837), Пьетро Раймонди (1786-1853), Феделе Фенароли (1730-1818), Джакомо Тритто (1733-1824); в Милане также были крупные специалисты по контрапункту, напр. Бонифацио Азиоли (1769-1832). Из авторов 1-й пол. XIX в. выделяется композитор Франческо Базили (1767-1850), с 1837 г. |
| Мать Мария. Я обесчещена! Капеллан. Я ждал этого слова! О, я его не осуждаю. Это предсмертный крик вашего естества. Вот та кровь, да, вот та кровь, которой Бог требует от вас и которую вы должны пролить! Вы бы с радостью отдали ту, что течет в ваших жилах, вы бы пролили ее как воду. Но с каждой каплей этой крови у вас отнимается больше, чем жизнь! Мать Мария от Воплощения стоит с видом человека, собравшего последние силы, чтобы вытерпеть невыносимую пытку. Мать Мария. Их последний взгляд будет искать меня напрасно. Капеллан. Думайте только о другом взгляде, о том, от которого вы не должны отводить глаз. Сцена XVII Площадь Революции. Кармелитки сходят с телеги у подножия эшафота. В первом ряду густой толпы можно-разглядеть капеллана во фригийском колпаке. Он шепчет отпущение грехов, неприметно сотворяет крестное знамение и исчезает. И сразу же сестры запевают Salve Regina, затем Veni Creator Они поют чистыми и очень твердыми голосами. Пораженная толпа смолкает. Видно только основание эшафота, на который сестры поднимаются одна за другой. Они продолжают петь, но, по мере того как они исчезают, хор становится все малочисленнее. Вот уже только два голоса, только один. Но в эту минуту с другого конца площади доносится новый голос, еще более чистый, более решительный, чем другие, хотя звучит он немного по-детски. И становится видно, что к эшафоту сквозь расступающуюся в изумлении толпу идет юная Бланш де Лафорс. На ее лице никаких следов страха. Deo Pdtri sit gloria Et Filio qui a mortuis Surrexit ac Paraclito Внезапное движение в толпе. Кучка женщин окружает Бланш и подталкивает ее к эшафоту. Она скрывается из виду. И вдруг ее голос смолкает, как смолкли один за другим голоса ее сестер. notes Примечания 1 Кристина Манифика - близкая приятельница Бернаноса в последние двадцать лет его жизни (Здесь и длее - прим. перев.) 2 «Радость» (1929) — роман Бернаноса. 3 В некоторых католических орденах существует обычай при пострижении прибавлять к своему монашескому имени какое-нибудь богословское понятие либо имя святого, как бы выбирая себе тем самым особое покровительство и предмет особого поклонения. 4 |
|
|
