Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| С этою целью Сушицкий сейчас же после свидания с Любомирским стал собирать сведения об обидах униатов и пригласил заняться этим своих благочинных, шполянского, турианского, мошенского, а в особенности лисянского. «Словом, – писал Сушицкий Смогоржевскому, – какие только смогу собрать сведения, запишу их и поспешу с ними прибыть в Радомысль до вашего отъезда в Варшаву.» 933 Документы эти нужны были Смогоржевскому не для одного лишь оправдания себя. Он, как видно, давно уже обещал королю составить подробное донесение о положении Украины, 934 в котором предположил собрать все данные, которые бы служили польскому правительству руководством, как действовать по отношению к этой стране. 935 Оканчивать это донесение Смогоржевский уехал в Варшаву. 936 Эти новые замыслы униатов встретились с такими действиями со стороны православных, которые повергли униатов в новое, еще большее горе. «Благочинный корсунский, – писал Смогоржевскому Сушицкий, – сообщил мне, что отправляясь вслед за князем Ксаверием (Любомирским), он заехал к неуниатскому смилянскому протопопу. У него он застал значительное число собравшихся, неуниатских священников, которые, что только могли, выдумывали на наших (униатских священников) и записывали; однако ничего не пожелали сообщить ему, а только протопоп сказал: теперь мы уже хорошо вооружены и будем добиваться своего.» 937 Около того же времени (19 октября) неизвестный ревнитель унии, по всей вероятности тот же корсунский благочинный, сообщил (Смогоржевскому?) известие, из которого оказывалось, что православные духовные собирались и списывали жалобы по желанию самого Любомирского, что он выслал (т. е. вернее решил выслать) с этими жалобами одного протопопа в Петербург, другого в Варшаву, а третьего для наблюдения оставил на Украине. 938 Ездили-ль два протопопа с этими жалобами – один в Петербург, другой в Варшаву, мы не знаем, но жалоба, составленная теперь, действительно была подана в Синод и в ней показано было 12 церквей смилянской протопопии, с которых униаты взимали королевскую подать. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| «Цвета положительной стороны – Plusseie: – желтый, красно-желтый (оранжевый), желто-красный (сурик, киноварь). Они настраивают бодро, оживленно, стремительно» 932 . «Цвета отрицательный стороны – Minusseite: – голубой, красно-голубой и голубо-красный. Они настраивают на чувство тревожное, кроткое и созерцательное» 933 . Цвет желтый, по Гете, – это «цвет ближайший к свету» 934 , так сказать первое явление света в веществе. Напротив, голубой – это как бы тончайшая мгла, – как бы наиболее просиянное вещество 935 . «Как желтый всегда приводит с собою свет, так же можно сказать, что голубой всегда приводит с собою нечто темное » 936 . Голубой цвет – что-то непонятное. «Этот цвет производит на глаз особое и почти несказанное действие. Как цвет, он – энергия; но, только, он стоит на отрицательной стороне и, в своей высшей чистоте, есть вместе с тем возбуждающее Ничто. Это – некое противоречие возбуждения и покоя во взгляде» 937 . Он углубляет действительность и, создавая воздушную перспективу, как бы одухотворяет зримое. «Как высокое небо и далекие горы видим мы голубыми , так и голубая поверхность кажется отступающей пред нами» 938 . В голубом цвете – душевный отдых. «Как привлекательный предмет, проносящийся пред нами, мы охотно прослеживаем, так же мы охотно всматриваемся в голубое, – не потому, что оно наступает на нас, но потому, что оно нас притягивает к себе» 939 . – «Голубое дает нам чувство холода и напоминает нам также о тени. Как оно происходит из черного, нам известно» 940 . «Комната, которая оклеена чисто-голубыми обоями, кажется нам, пожалуй, обширною, но, скорее, – пустой и холодной» 941 . «Голубое стекло кажет предметы в печальном свете» 942 . «Приятно, если голубое причастно в известной мере плюсу. Зеленый цвет моря скорее ласковый цвет – liebliche» 943 . Гётевская теория цветов содержала в себе два момента: психологическо-физиологический и физическо-философский. В дальнейшем ее развитии оба эти момента обособляются, однако едва ли на пользу теории. Психологическо-физиологическую сторону ее восприняли физик Томас Зеебек 944 , Л. Геннинг 945 и, отчасти, знаменитый физиолог Иоганн Мюллер 946 ; но наиболее последовательно пытался обосновать физиологически Гетевскую теорию Арт. Шопенгауэр 947 . С физическо-философской стороны эту же теорию принимали и обосновывали Гегель 948 и, отчасти, Шеллинг 949 . Не станем приводить их теорий; заметим только, что цвет « синий соответствует, – по Гегелю, – кротости, выражению исполненного ума и душевной тишины, сантиментальному [– в хорошем, старинном, смысле слова –] направлению, так как он имеет началом мрак, не производящий противоположности» 950 . Но, какова бы ни была ценность всех этих обоснований самих по себе, для нашей задачи, a именно для разъяснения природы голубого цвета, как символа, они не дают ничего существенно нового, и мы смело можем не излагать их. |
| К пятой группе относятся письма ( πιστολα) преп. Феодора Студита . Биографы св. отца говорят, что в их время ( ΙΧ– Χ в.) в Студийском монастыре хранилось полное собрание его писем, разделённое на пять книг. 928 На основании самой ранней рукописной редакции (Paris 894) можно заключать, что это полное собрание состояло минимум из 849 писем. 929 Но в настоящее время в печати издано лишь около 560 писем. 930 Эти письма представляют весьма большой исторический интерес и ярко характеризуют аскетическую, пастырскую и общественную деятельность преп. Феодора. Как известно, св. отец в течение троекратного своего изгнания вёл обширную корреспонденцию, которой он не прекращал и в спокойные периоды своей жизни. Эти письма в полноте и отразили его деятельность за свободу Церкви и за точность канонов, в защиту иконопочитания и против беззаконного царского брака, а равно – в положении игумена, организатора и руководителя Студийской киновии. Одни из этих писем свидетельствуют о необыкновенной энергии, смелости и ревности св. отца в делах церковно-религиозного значения, о его непоколебимости в страданиях за правду и бесстрашном перенесении испытаний и напастей, постигавших его почти в течение всей жизни, другие раскрывают глубину и основательность его богословского ведения в вопросах догматического и аскетического характера. Иные полны священной ревности о нравственном преуспеянии, отечески назидают в делах веры и морального совершенства, проникнуты пламенной любовью к монашеству и содержат драгоценные руководственные указания для ищущих своего спасения. Язык писем отличается особой выразительностью, местами является художественным по правильности и чистоте, блещет изяществом и красотой лучших памятников византийской эпистолографии. Вообще, «кто имеет не совсем каменное сердце, тот без слёз не может читать ни одного из писем» преп. Феодора. 931 Наконец, многие из творений преп. Феодора не сохранились. Так, по вопросу о беззаконном браке утратились два произведения св. отца, а именно « Τετρδες», в которых содержались изречения св. отцов Церкви относительно этого предмета, 932 и другое – под заглавием « Περ τς καθλου οκονομας». 933 Затем, биографы сообщают, что св. отец написал ямбическими стихами весьма полезную книгу, в которой рассказал о сотворении и падении прародителей, изобразил зависть Каина и убийство Авеля, прославил Еноха, Ноя и других праотцов, а также исчислил и опроверг все ереси. 934 И это творение остаётся науке неизвестным. |
| Главным возражением у язычников против христианства было учение о воскрешении тел. Иустин доказывает, что в этом отношении христианство превыше философии. 928 Указывает, что в язычестве находятся черты главных вероучений христианских. Рассматривает воплощение, воскресение, вознесение Иисуса Христа и Его божество. 929 Но все, что говорили поэты разумного, о том же учили и пророки только гораздо удовлетворительнее для здравого разума; он доказывает это, сопоставляя учение христианское с учениями язычников, 930 и выводит заключение, что христиан преследуют только за то, что проповедуют учение более разумное нежели учения языческие. От кого получили они такое учение? От Иисуса Христа. Но Иисус был Бог и учил истине. Автор апологии старается это доказать 931 чудесами, который Он творил, и пророчествами исполнившимися на Лице Его. – От пророчеств, относящихся к Лицу и учению Иисуса Христа, переходит Иустин к чудесам апостолов, и затем выводит заключение, что христиане, по учению своему, в полном согласии со всем тем, что в человечестве находилось самого ученого и самого добродетельного как у Греков, так и у варваров. Иустин о христианских обрядах Ученый апологист доказывает затем, что христиане в богопочитании своем не отдаляются от возвышенного учения, им изъясненного. Затем излагает он главные обряды 932 следующим образом: «Те, которые веруют в это учение, считают его истинным и обещают жить согласно изложенных нравственных правил, молятся и постятся; а мы молимся и постимся вместе с ними, прося Бога простить им прежние прегрешения. Затем приводятся они в такое место, где есть вода и возрождаются таким же образом, как мы сами были возрождены, потому что омываются в воде во имя Отца всего творения Бога и Господа, Спасителя нашего Иисуса Христа и Духа Святого, согласно изреченному Христом: «Если не возродитесь, то не можете войти в царство небесное». 933 Изложив необходимость крещения для изглажения первородной порчи, Иустин продолжает: «Омовение это называем мы просвещением, 934 потому что те, которые сему научены, имеют разум просвещенный». |
| 3 . Но разве, спросит кто–нибудь 929 , все желает мира? Многие ведь радуются разности и различиям и не хотят добровольно пребывать в покое. И если говорящий это скажет, что разность и различия – это свойство каждого из сущих 930 и что ни единое существо среди сущих, каким бы оно ни было, никогда не захочет его потерять, на это и мы не станем возражать, но проявим таковое желание мира 931 . Ведь все любят быть в мире и единстве с собой и от самих себя и от принадлежащего им не удаляться и не отпадать. А совершенный Мир есть Хранитель свойственной каждому беспримесной особности, своими дарующими мир промыслами все сохраняющий не разделенным междоусобицей и несмешанным с Самим Собой и друг с другом, неподвижной и неуклонной силой удерживая все во взаимном мире и неподвижности 932 . 4 . И если все движимое 933 хочет не в покое пребывать, а совершать свойственное ему движение, то и это есть желание всеобщего божественного Мира, всех сохраняющего от самих себя неотпадшими и оберегающего особность 934 и подвижную жизнь всех движимых неизменной и неотпадшей, в состоянии мира с самими собой и в той самой деятельности, какая им свойственна. 5 . Если же тот, кто говорит о достигаемом путем отпадения 935 от Мира различии, утверждает, что не все являются приверженцами мира, то лучше всего на это ответить, что нет ничего из сущих, что совершенно отпало бы от всякого единства. Ибо не существует и не бывает в сущих совершенно непостоянного 936 , беспредельного, неутвержденного и несовершенного. Если же он скажет, что это люди, ненавидящие мир и свойственные миру блага и радующиеся раздорам, ссорам, вспышкам гнева и смятению, то – жалкие подобия 937 стремления к миру удерживают и их, многообразными страстями обуреваемых, и их удержать 938 неразумно желающих, и восполнением вечно утекающего надеющихся успокоить себя, обеспокоенных недостатком властвующих над ними наслаждений. Что же можно сказать об изливающем мир Христовом 939 человеколюбии, глядя на которое, мы учимся больше не воевать 940 ни с самими собой, ни друг с другом, ни с ангелами, но по мере сил вместе с ними трудиться в божественном 941 , в соответствии с Промыслом Иисуса, «все во всем» производящего и соделывающего от века предопределенный неизреченный мир, примиряющий нас с Ним в духе, а через Него и в Нем – с Отцом. Об этих сверхъестественных дарах довольно много говорится в «Богословских очерках» 942 , где вместе с нами свидетельствует и священное дуновение Речений. |
| 932 Диктатор — должностное лицо в Риме, наделенное высшими чрезвычайными полномочиями на срок не более шести месяцев. В первый раз Цезарь получил полномочия диктатора осенью 49 г. до н.э., во второй раз — после победы при Тапсе (на десять лет); в 44 г. решением сената Юлий Цезарь был провозглашен пожизненным диктатором. 933 Этнарх — правитель области, в данном случае Иудеи. 934 Консул — высшее должностное лицо в Римской республике. На каждый год народное собрание избирало двух консулов. Гай Юлий Цезарь был консулом в 59 г., 48 г., 46 г. и 44 г. до н.э. Он отказался от присвоенного ему в 45 г. десятилетнего консульства. 935 Это постановление относится к 44 г. до н.э., так как пятое консульство Цезаря приходится на этот год. 936 Легат — в данном случае скорее всего чиновник из канцелярии наместника либо заместитель командующего армией. 937 Парос — один из островов Кикладской группы в Эгейском море. Остров Делос также находится в этом архипелаге. 938 Марк Антоний и Юлий Цезарь были избраны консулами на 44 г. до н.э. Поскольку Юлий Цезарь был убит в марте этого года, то коллегой-консулом Марка Антония стал Публий Корнелий Долабелла (избираемый в таких случаях консул назывался консулом суффектом). 939 Квесторы ведали финансовыми делами, их учетом. В военных походах они сопровождали консулов. 940 Т.е. 11 апреля. 941 Т.е. 9 февраля. 942 Азия — территория бывшего Пергамского царства в Малой Азии, ставшая римской провинцией в 129 г. до н.э. 943 Леней — название месяца в одном из местных календарей Малой Азии. Соответствует дистру в сирийско-македонском календаре. 944 Календы — в римском календаре первое число месяца. За двенадцать дней до октябрьских календ — 20 сентября. 945 Это римские консулы 49 г. до н.э. 946 Военный трибун — римский офицер (в легионе было от четырех до десяти трибунов). 947 Народный трибун — римский магистрат, избиравшийся только из плебеев как защитник их прав и интересов. Он имел право вето на решения магистратов, мог опротестовать решение сената. Пропретор — бывший претор, назначенный наместником провинции после окончания своей претуры. |
| В тюрьме она в первую очередь думала о своем младенце. В минуты, когда можно было нянчить его, она пребывала на вершине счастья. Материнская любовь оказалась уязвимым местом этого великого сердца, ставшего героическим благодаря милости Божией. Именно на это слабое место и давили ее родные, стремясь поколебать ее решимость. «Посмотри на своего сына, который не сможет жить без тебя» 932 , – упрекал ее отец. Эта сцена повторялась и на заседании суда. «Отец сразу же появился, – рассказывает Перпетуя, – с моим сыном; отведя меня в сторону, он говорил мне умоляющим тоном: «Сжалься над своим ребенком " ». Судья, явно растроганный, также по-отечески наставлял ее: «Пощади своего сына». Однако молодая женщина оставалась непреклонной 933 . Возвратившись в тюрьму, она думала о сыне. Она попросила диакона принести его ей. «Однако мой отец, – отметила она, – отказался дать его мне. По Божьей воле, мой сын больше не просил грудь, и молоко у меня пропало. Одновременно прошло беспокойство за моего ребенка и прекратилась боль в моих грудях» 934 . Она оставалась женщиной и матерью вплоть до самых героических моментов своей жизни. Казалось, сам Бог пришел на помощь к ней, позволив ей побороть свое материнское чувство. Не менее драматичной была и борьба Перпетуи со своим отцом. Она любила его и знала, что любима им. Этот уважаемый в Тубурбо человек считал себя обесчещенным, оскорбленным в своих лучших чувствах решением собственной дочери, которое казалось ему глупым упрямством. Его наступление началось с того, что он глаз не спускал с нее. Перпетуя отмечала: «В своей любви ко мне он изо всех сил старался поколебать мою веру. – Отец, – говорю ему я, – видишь ли ты сосуд, валяющийся на земле, этот кувшин или какой-то похожий предмет? – Я вижу его, – отвечает мой отец. – Можно ли дать ему другое название, кроме того, что он носит? – спрашиваю я его. – Нет, – отвечает он. – Так вот и я не могу дать себе иного названия, кроме своего истинного имени: я – христианка» 935 . Но отец не сдавался. Он продолжал играть на ее чувствах, становясь то резким, то нежным, то впадая в гнев, то приходя в отчаяние. Перпетуя чувствовала себя до того измотанной, что «воздавала благодарение Богу и радовалась отсутствию отца» 936 , если тот не появлялся в течение нескольких дней. |
| Сами «душа и плоть, как твари Божии, добры; но вследствие падения стали седалищем всего недоброго. Вселилась в них самость со страстями, и все их силы и потребности обращает на самоугодие. И образовался тут среди естества особый некий корпус самостный, страстный, самоугодливый». 932 Именно в этом корпусе и не живет доброе: там живет грех – тот самый господин, которому продано в рабство все человечество. Что это за личность? Это – «лицо, душу которого составляет сластолюбивое самоугодие, а тело – все страсти, со всеми привычками, питающими их; душа же и тело со своими силами и отправлениями суть только орудия его». 933 Таким образом, ветхий человек составляется из самости со страстями, которые действуют беспорядочно и бесцеремонно. Это некая бурливая область, где беспорядочно мятутся мысли, желания и чувства, которую святые Отцы помещают между душой и телом, показывая этим, что страсти не принадлежат естеству человеческому, что они есть нечто случайное, прившедшее в естество человеческое и расстраивающее его. 934 Само слово «страсть» несет в себе идею страдательности и в смысле рабства, на которое человек соизволяет добровольно по причине обещаемого удовольствия, 935 и в смысле разрушения, что является уже следствием греховного услаждения. По причине такого действия страсти, православная аскетика считает страстное состояние ненормальным, противоестественным, противоприродным. «Если бы это природно было нам, то не производило бы своим присутствием страдания и муки, какие мы от того испытываем. Что природно, то радость жизни составляет, а что противно природе, то ее томит и мучит. С другой стороны, если бы это природно было, то, когда бы кто явился свободным и чистым от того, уже он не был бы человеком. Но мы ведаем Человека, Который был совершенно чист от этого и все же был человек, – настоящий человек». 936 Богочеловек Иисус Христос был чужд всякого греха ( 1Ин. 3:5 ). Почему чужд? Почему грех не смог овладеть Им? И почему не нашлось и не находится ни одного человека, который бы избежал пленения грехом? В чем тут причина? Отцы Восточной Православной Церкви видят основную причину такого явления в способе зачатия человеческого рода. |
|
|
