| Он пришел призвать грешников к покаянию, а не праведников ( Mф. IX, 13 пар.), Он призывал к Себе всех труждающихся и обремененных ( Mф. XI, 28 ), по направлению к Его царству мытари и блудницы шли впереди первосвященников, старейшин и фарисеев ( Mф. XXI, 31 ), которые выказывали себя праведниками пред людьми ( Лyk. XVI, 15 ). Приточный фарисей, благодаривший Бога за то, что он не был таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, был, конечно, выше в нравственном отношении, чем мытарь, но он стоял дальше от царствия Божия, потому что не имел того сознания ничтожества, которым был проникнут мытарь. Ублажая нищих духом, алчущих, плачущих, ненавидимых и гонимых, Христос, напротив, говорит: «горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете» ( Лyk. VI, 20 – 25 ) и пр. Призывая труждающихся и обремененных, мытарей и блудниц, и даруя им духовное совершенство и блаженство, Христос, однако, снова посылает их на страдание и уничижение, обещая полное успокоение только в будущем. «Вы, – говорит Он Своим ученикам, – восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет... В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» ( Uoah. XVI, 20, 33 ). В слове на Дeяh. XIV, 21, 22 («многими скорбя ми надлежит нам войти в царствие Божие») митр. М. Филарет справедливо пишет: «учение Господне о блаженстве скорбию начато ( Mф. V, 3, 4 ) и еще большею скорбию окончено» ( Mф. V, II ). Приведя далее Mф. XVI, 24,25 , проповедник продолжает: «как ни уменьшайте силу, как ни смягчайте значение сих изречений Господних: во всяком случае нельзя не признать, что ими предрекаются последователю Христову многие скорби... Погубить душу свою – это выражение дает разуметь, что здесь имеют место многие скорби, простирающиеся даже до смертного борения и подвига». Также Uak. I, 2 – 4, 9 – 10; I Пет. I, 6 – 9; IV, 12 – 14; Puмл. VIII, 17 ; Koл. I, 24 и мн. др. |
| То будет знамение Сына человеческого на небе ( Mф. XXIV, 30 ). Сын человеческий придет с неба, – и знамение Его явится на небе. Что это будет за знамение? По толкованию Отцов церкви, это будет крест. «Тогда явится знамение Сына человеческого на небеси, то есть, крест, который светлее солнца, поскольку солнце помрачается и скрывается, а крест является: он не явился бы, если бы не был гораздо светлее солнечных лучей» 304 . «Честный крест явится опять и во второе пришествие Христово, как честный, животворящий, достопоклоняемый и Святой скипетр Царя Христа» 305 . Увидев знамение Сына человеческого на небе, восплачутся все племена земные ( Mф. XXIV, 30 ), восплачутся все те, которые сделали себя чадами осуждения и погибели, и возрадуются те, которые претерпели до конца и теперь дождались своего освобождения... Имеющие уверовать к этому времени, иудеи, при виде Святого знамения, которое они прежде считали соблазном для себя, а теперь признали орудием искупления, воскликнут торжественным хором на встречу Грядущему вслед за этим знамением: Благословен грядый во имя Господне! По отношению к самому пакипришествию Христову знамение креста на небе будет означать славное, победное, торжественное шествие Христа с неба. И увидят Сына человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою ( Mф. XXIV, 30 ), со святыми Ангелами ( Mapk. VIII, 38 ), со тьмами святых Ангелов Святых (Посл. Иуды 14 ). Второе пришествие Господа на землю будет совершенно отлично от первого пришествия. Тогда Он приходил в уничижении, в образе раба ( Фuлun. II, 3 ), подвергался преследованиям и бесчисленным оскорблениям и поруганиям, был распят, как злодей: теперь Он придет во славе Своей, и все святые Ангелы с Ним, и сядет на престоле славы Своей ( Mф. XXV, 31 ), и пред Ним преклонится всякое колено небесных, земных и преисподних ( Фuлun. II, 10 ). Тогда Он приходил не для того, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих ( Мф. ХХ, 28 ), не для тою, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Небо ( Uh. III, 17 ): теперь Он придет праведно судить вселенную ( Дeяh. XVII, 31 ) и воздать каждому по делам его ( Mф. XVI, 27 ). |
| Затем, духовная любовь стоит в неразрывной связи с страданиями и уничижением. Это, может быть, закон, которым управляется не одна духовная любовь; страдания и естественной любви придают свойства христианской, поднимают ее до этой высоты. Мать, любящая своего больного, доставившего ей много беспокойств ребенка, любит в нем свои страдания. Когда Пилат сидел на судейском месте, жена его послала ему сказать: не делай ничего праведнику тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него ( Mф. XXVII, 19 ). Страдания даже во сне сделали для нее близким этого праведника. Вот путь, каким христианин может возрастить в себе любовь к Богу, ко Христу. Нужно «пострадать за Него», – потерять ради Него так много, чтобы уже не к чему было возвратиться назад в мир, – порвать с миром все связи. Христианин в себе бесприютен: он умер для мира, и жизнь его сокрыта со Христом в Боге ( Koл. III, 3 ), подобно тому как для зерна, давшего росток и сгнившего, вся надежда – в этом ростке. Все помыслы христианина в области невидимого, божественного. Там его сокровище ( Mф. VI, 21 ). Он становится участником дела Христова, Его другом, – у него со Христом, если можно так выразиться, «общие интересы», он вложил в дела Христа весь свой капитал (ср. Mф. XIII, 44,46 ), он продолжает Его дело, он, как сказал о себе апостол, «восполняет недостаток в плоти своей скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь » ( Koл. I, 24 ). Такая именно общность дела и ожиданий слышится в словах апостолов, оставивших все ради Христа ( Mф. XIX, 27 пар.), – и того, который удерживал Его от страданий и говорил Ему: «будь милостив к Себе, Господи, да не будет этого с Тобою» ( Mф. XVI, 22 ), и того, который говорил другим ученикам: «пойдем и умрем с Ним» ( Uoah. XI, 16 ), и того, который пишет: «кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?» ( Puмл. VIII, 35 )? Пожертвовав всем миром, уж нет смысла остановиться пред новыми жертвами. Поистине «никто возложивший руку свою на плуг, и озирающийся назад, не благонадежен для царствия Божия» ( Лyk. IX, 62 )... |
| В книгах Священного Писания Нового Завета. Слова Самого Господа в Евангелии и апостольския послания приводят много ссылок на тексты Ветхого Завета. " Иисус говорить им: неужели вы никогда не читали в Писании...» ( Mф. XXI, 42 ). »... зная прежде всего то, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою» ( 2Пет. 1, 20 ). Поучение об использовании Писаний Ветхого Завета дает Церковь . В церковных молитвах, в самом составе богослужений введены тексты тоже и из книг Ветхого Завета. Книга псалмов св. царя Давида неотемлема от наших богослужений и молитв. Часто в храмах читаются отрывки из книг великих и малых пророков, и бывают чтения из других книг Ветхого Завета. 5. Можно ли видеть различие по духу между Синайскими заповедями Ветхого Завета и заповедями Блаженства, которыя возвестил Иисус Христос в Его Нагорной Проповеди? Различие есть потому, что эти законодательства были преподаны народу, стоявшему на разных ступенях веры. Во время св. пророка Моисея – израильтяне, едва сохранявшие Единобожие, могли лишь усвоить закон, в котором выражены восемь запретов и два повеления. Иисус Христос возвысил верующого до высшей ступени: Господь обещал ему блаженство, если он соберет в себе добродетель и проявит это Богоугодным образом; »... и кто захочет судиться с тобою, и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду» ( Mф. V, 40 ); »... и кто принудить тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два» ( Mф. V, 41 ). " Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего ( Лeb. XIX, 17, 18 ). А Я говорю вам: любите врагов ваших, благославляйте проклинающих вас ...» ( Mф. V, 43,44 ). 6. Есть ли высший Божий закон, который сближает заповеди Ветхого и Нового Заветов? Высший духовный закон, проистекающий от Существа Божия и все соединяющий, есть заповеданная Богом любовь. Эта заповеданная человекам любовь выражена дважды в Ветхом Завете, как Божье повеление: «и люби Господа, Бога твоего всим сердцем твоим и всею душею твоею и всеми силами твоими« ( Bmop. VI, 5 ). |
| И верно то, что кто сеет щедро, тот щедро и пожнет; кто с охотою подает милостыню, без всяких задних мыслей, без самолюбия и других видов корыстных, тот щедро и получит еще и здесь – на земле, и там – на небе. Здесь, на земле, милостыня очищает грехи ( Cup. III, 30 ), привлекает особенное благоволение Божие. За милостыни язычник Корнилий от Бога получил чрез Ангела одобрение и был удостоен просвещения христианством чрез апостола Петра ( Деян. Х ). Человеку доброму радостнее жить на земле. Если кто подавал от чистого сердца истинно бедному, тот испытывал, какое утешение и довольство бывает в нашей душе в те минуты! Как же счастлив и блажен тот добродетельный человек, который поставил задачею всей своей жизни благотворить ближним, служить для других, быть полезным всякому во всем добром! Еще: милостыня защищает человека во дни бед и несчастий общественных. Господь иногда видимо сохраняет благоденствие доброго человека. Затвори милостыню в клетех твоих и та измет тя от всякого озлобления ( Cup. XXIX, 15 ). Семья добродетельного, его потомство благословляется Богом и никогда не бывает оставлено. Поэтому, родители, будьте сами первее всего добры. За ваше добро и вашим детям будет хорошо. Кто подаст милостыню, тот эту милостыню взаймы дает Богу, Бога имеет своим должником ( Npumч. XIX, 17 ; Mф. XXV, 40 ). Но Господь Бог всегда за наше добро воздаст сторицею; тогда и нам будет хорошо, и детям нашим. Св. царь Давид на закате дней своих высказал свое наблюдение над участью людей добродетельных и их потомства. Я, говорит он, был молод и состарился, и не видал праведника оставленным и потомков его, просящими хлеба: он всякий день милует и взаймы без лихвы дает, и потомство его в благословение будет ( Nc. XXXVI, 25–26 ). Именем честного отца благоустрояется жизнь детей; так значит, лучше имя доброе, чем богатство многое. Милостыня к ближнему для Бога приятнее, чем жертвы ( Oc. VI, 6 ; Mф. IX, 13 ; Mф. XII, 7 ). При пожертвованиях, например на храм, нужно в то же время иметь милосердие к ближним. Подобает, говорит Христос, и сие… делать, и того не оставлять ( Mф. XXIII, 23 ). |
| Великим подвижником милосердия в Российской Церкви был святой пр. Иоанн Кронштадтский (1829–1908), соединивший личное и общественное милосердие, с непрестанным чудотворением чрез свою молитву и одновременно являясь пресветлым духовным учителем нашей эпохи. 240. Что оправдает человека в очах Божиих: правильная вера или добрыя дела? В православном исповедании веры невозможно ставить такой вопрос: 1) Вера нравственно возвышает человека тогда, когда он собирает в душе добродетели нераздельныя в жизни с делами милости. 2) Милосердие богоугодно, если творится оно по любви, которая есть, как знаем, блюдете заповедей, что и выражает веру. " Горе Вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в закони: суд, милость и веру; сие надлежит делать, и того не оставлять« ( Mф. XXIII, 23 ). 241. Что является важным условием христианского милосердия? Творя во имя Бога милосердие, должно избегать похвалы от людей и даже огласки, иначе неизбежно являются ростки тщеславия. «Итак, когда творишь милостыню, не труби пред собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтоб прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою» ( Mф. VI, 2 ). »Чтоб милостыня твоя была втайни; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» ( Mф. VI, 4 ). 242. Обретает ли человек духовную пользу, если творить добро без помысла о Боге и о Христовых заповедях? Наставления святых предостерегают от подобного доброделания. Душевное утешение такого благотворителя покоится на признании своей заслуги и он невольно переступает за порог самомнения. От мысли, даже мимолетной, что кто-то оценит добрый поступок, является зерно тщеславия. Большей частью благотворительность не во имя Христа есть выражение безсознательного христианства. Такое добро творится в неведении происхождения добра и по забвению Источника милосердия. «Он же сказал в отвит: всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится» ( Mф. XV, 13 ). »Все святые, оставляя свою правду, искали правды Божией, и в ней обрели святую любовь, скрытую от естества» (Пр. Макарий Вел., Бес. 37, гл. 2). |
| Не говорим уже о том, что допущение внешних благ и чувственных удовольствий в царстве Христовом после воскресения есть явно черта не христианская. В воскресении не женятся и не выходят замуж ( Mф. XXII, 30 ; Лук. ХХ, 34 ). Царствие Божье – не пища и питие (Рим. XIV, 17). Божественный Основатель христианства вообще учил о чисто нравственном, духовном, неземном характере Своего царства и всегда уклонялся (см. напр. Uoah. VI, 15 ), когда Ему представлялся случай основать земное царство под видимым Своим главенством. Поэтому все выражения Его о царстве (не исключая и выражения о наследовании земли кроткими – Mф. V, 5 ) должно понимать в образном смысле о высших благословениях, о высших благах как в Его церкви на земле, так еще более в будущей вечной жизни на небе. Отдельные места в свящ. книгах Нового Завета, на которые обыкновенно ссылаются хилиасты, представляют только кажущиеся основания для их учения. Так, напр., слова Самого Господа о том, что оставивший отца и мать, жену и поле ради Него получит сторицею и живот вечный наследит ( Mф. XIX, 20 ), без сомнения, следует понимать о замене земных благ высшими духовными; иначе было бы в высшей степени непристойно, основываясь на этих словах, считать будущею наградою каждого добродетельного мужичины, целую сотню жен. Точно также выражение Христа Спасителя на тайной вечери, что Он не будет более пить от плода виноградного, пока не станет пить с учениками новое вино в царстве Отца ( Mф. XXVI, 29 ), указывает на вино в высшем смысле, т. е. на духовные наслаждения в будущем небесном мире. Что касается апокалипсического выражения «тысяча лет», то его следует признать за символическое число, подобно другим числовым обозначениям в Апокалипсисе. Для правильного понимания этого символического числа нужно припомнить известное выражение во 2–м послании св. апостола Петра: «Одно то не должно быть сокрыто от вас, возлюбленные, что у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день» (III, 8; сн. Псал. LXXXIX, 5). Это апостольское слово высказывает не только то, что время для Бога не представляет определенного промежутка или предела, но прежде всего и главным образом то, что Бог, в Своем высшем управлении родом человеческим в один день может произвести действие столь же важное и с такими же многоплодными последствиями, как в другой раз в тысячу лет, и наоборот. Бог по Своей премудрости может замедлить историческое развитие так, что род человеческий в тысячу лет не уйдет далее, чем как в иной раз может уйти в продолжение одного дня. |
| е. когда он будет строить козни и нападать со всеми силами, какими прежде никогда не располагал, предусмотрительно поймут и терпеливо перенесут; и, таким образом, будут похищены у него и не связанного. От этого не потеряет своей истины и приведенное евангельское изречение: «Никто, вошед в дом сильного, не может расхитить вещей его, если прежде не свяжет сильного». Ибо, по буквальному смыслу изречения, указанный в нем порядок сохранится; сперва сильный связан, и по расхищении у него вещей долго и повсюду в среде всех народов из сильных и слабых церковь будет размножаться так, что, укрепившись верою при виде исполнения на деле свыше предсказанных событий, в состоянии будут похищать вещи и у развязанного. Как следует признать, что любовь многих охладеет, когда умножится беззаконие ( Mф. XXIV, 12 ), и что многие, которые не записаны в книгу жизни, поддадутся необычным и величайшим преследованиям и обманам диавола, на ту пору освобожденного, так же следует думать, что не только те, которых время не застанет добрыми и верными, но и некоторые из тех, которые еще будут вне Церкви, через внимательное с помощью благодати Божией изучение Писаний, предсказавших среди прочего и сам этот конец, наступление которого они почувствуют, окажутся более твердыми для того, чтобы победить дьявола и не связанного. Если это будет так, то нужно сказать, что наложение уз предшествовало для того, чтобы расхищение производилось и в то время, когда он был связан, и в то, когда развязан; потому что об этом сказано: «Никто, вошед в дом сильного, не может расхитить вещей его, если прежде не свяжет сильного». Глава IX. Что такое тысячелетнее царствование святых со Христом, и чем оно отличается от вечного царствования Пока диавол в продолжение тысячи лет связан, святые, несомненно, царствуют со Христом в эти самые тысячу лет, т. е. царствуют уже и в это время Его первого пришествия. Если бы, независимо от того царствования, о котором Христос скажет в конце: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство» ( Mф. XXV, 34 ), святые Его, которым Он говорит: «Я с вами во все дни до скончания века» ( Mф. XXVIII, 20 ), не царствовали уже с Ним ныне некоторым иным, хотя и далеко не равным образом, то церковь Его, конечно, не называлась бы уже теперь Его царством или царством небесным ( Mф. XIII, 52 ). |
| В настоящее, конечно, время научается в царствовании небесном тот книжник, выносящий из сокровищницы своей новое и старое, о котором мы говорили выше. От Церкви же будут собирать жнецы и те плевелы, которым Он дозволил расти вместе с пшеницей, о чем, поясняя, Он говорит: «Жатва есть кончина века, а жнецы суть Ангелы. Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет и при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны» ( Mф. XIII, 39–41 ). От того ли царства соберут, в котором соблазнов нет? Очевидно, соберут от этого царства, которое представляет из себя здесь Церковь . Говорит Он также: «Кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном» ( Mф. V, 19 ). И того и другого, и не исполняющего на деле заповедей, которым научает, ибо нарушать – значит не соблюдать, не исполнять на деле; и того, который исполняет на деле и так учит, Он представляет в царствии небесном, но первого малейшим, а второго великим. И, продолжая речь, прибавляет: «Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев (т. е. не будет выше праведности тех, которые нарушают то, чему учат. Ибо о книжниках и фарисеях Он говорит в другом месте: «Они говорят и не делают» ( Mф. XXIII, 3 ); итак, если праведность ваша не превзойдет их в том смысле, что вы не будете нарушать, но будете на деле исполнять то, чему учите), то вы не войдете в Царство Небесное» ( Mф. V, 20 ). В том, следовательно, смысле нужно понимать то царствие небесное, в котором они представляются оба, но первый – малейшим, а последний – великим. Где существует тот и другой род людей, там Церковь такова, какова она в настоящее время; а где будет только один последний род, там Церковь такова, каковою она будет в то время, когда злого в ней не будет. Следовательно, и в настоящее время Церковь есть царствие Христово и царствие небесное. Поэтому и в настоящее время святые Его царствуют с Ним, хотя иначе, чем будут царствовать тогда; не царствуют с Ним только плевелы, хотя и растут в Церкви вместе с пшеницей. |
| Некоторые данные для ответа на этот вопрос мы имеем в комментариях Charles " a и Lohmeyer " a к главе VI (ср. еще у Lohmeyer " a к главе XVI стр. 130). И Charles и Lohmeyer обратили внимание на тот параллелизм, который наблюдается между бедствиями, наступающими при снятии первых шести печатей, и пророческими образами эсхатологической речи у синоптиков ( Mф. XXIV и паралл.). И болезни, предрекаемые Спасителем, следуют в том же порядке 23 , в каком они наступают по мере снятия апокалиптических печатей. Как далеко идет этот параллелизм? Синоптическую параллель шести печатям мы имеем Mф. XXIV, 6–29 . Но эта синоптическая параллель содержит и некоторые другие предсказания ( Mф. XXIV, 11, 12, 14–28 ), которые допускают сближения с другими апокалиптическими образами (ср., напр. Mф. XXIV, 11, 23, 24 и Anok. XIII, 11 и слл.). Тем не менее, вопреки Lohmeyer " у (стр. 130), который с синоптическою эсхатологиею сближает всю первую половину Апк. до XIV, 14 включительно, бесспорный параллелизм может быть установлен только между Mф. XXIV, 6–29 (с указанными пропусками) и апокалиптическими шестью печатями. Если так, то не вытекает ли отсюда, что мы вправе ожидать параллелизм и дальше? У синоптиков непосредственно за стихийными знамениями следует явление Сына, предполагающее суд (ср. Mф. XXIV, 29, 30 и слл., 40, 41 и паралл.). Но о совершении суда в эсхатологической речи не говорится, и только приточно раскрывается его смысл ( Mф. XXV ). Понятие суда предполагает возможность двоякого исхода; осуждения и оправдания; и торжество добра предполагает поражение зла. Мы видели, что снятие седьмой печати приводит к возглашению семи труб, а седьмою трубою, по мысли Тайнозрителя, весьма вероятно, возвещается наступление суда, изображаемого в символах жатвы и сбора винограда и совершающегося в излиянии семи чаш. Если эти сопоставления заслуживают внимания, то встает вопрос: не вправе ли мы видеть в апокалиптических образах глав VIII и слл. раскрытие не более как намеченного у синоптиков явления Сына? Иными словами, не начинаются ли главные предсказания Апк. как раз там, где кончается предреченное Спасителем ученикам накануне Страстей? Вопрос этот должен быть поставлен и требует ответа. Для понимания эсхатологического содержания Апк. он имеет первостепенное значение. |
|
|
