| —283— Академию воспитанников, расположенных к хроническим болезням, или слишком слабого телосложения, и Академические Советы не принимали бы таковых, подвергая всех, явившихся к испытанию, надлежащему медицинскому освидетельствованию. 6) По распоряжению Г. Обер-Прокурора Святейшего Синода, изложенному в отношении к бывшему Высокопреосвященному Митрополиту Иннокентию от 19 Сентября 1874 года за 3412, требуется, чтобы представляемые Святейшему Синоду, на основании указа оного от 14 июня 1872 года сведения о приеме студентов были сопровождаемы отзывами академических Советов, по каким предметам поверочного испытания ответы поступающих в Академию воспитанников Семинарий были слабее, с обозначением при том, из каких семинарий воспитанники оказались слабо подготовленными по тем или другим предметам. 7) Определением Святейшего Синода, состоявшимся вследствие журнала Учебного Комитета о полученных из епархии представлениях о результате приема в 1880–81 учебном году воспитанников в состав новых курсов, постановлено: «Предложить Академическим Советам: а) при исчислении баллов воспитанников, подвергавшихся поверочному испытанию, брать в счет для составления из них общего или среднего вывода, кроме собственно экзаменационных баллов, балл воспитанников по всем предметам Семинарского курса, принимая в надлежащее внимание и балл поведения с тем, чтобы при одинаковых баллах по успехам, отдаваемо было предпочтение тому, кто имеет высший балл по поведению; б) если бы независимо от сего, из присланных на казенный счет и принятых в число студентов Академии оказались воспитанники не получившие по своим баллам права на предоставление им имеющихся в данное время свободных казеннокоштных вакансий, то таковым предоставлять ближайшее право на эти вакансии по мере их открытия, если просвещенная заботливость существующих при некоторых Академиях обществ вспомоществования недостаточным студентам не найдет возможность оказать им помощи в содержании» (Указ Святейшего Синода бывшему Высокопреосвященному Макарию, Митрополиту Московскому, от 20 Апреля 1881 г. за 1331). 8) В заключении Учебного Комитета при Святейшем Синоде за 110, утвержденном Святейшим Синодом и препровожденном в копии к Его Высокопреосвященству, при указе от 12 июня 1881 г. за 2512, постановлено Акаде- |
| Взяв в свои руки фабричные Морозовские школы, Д. И. в короткое время довел их до образцового во всех отношениях состояния. В каждой из этих школ число учащихся с 150 и 80 поднялось до 1200 человек, и вскоре эти школы стали образцом для подражания. Посещая эти школы два раза в месяц и оставаясь в них на день, на два, Д. И. занимался с детьми в присутствии учителей, вызывая затем последних на беседы по поводу этих занятий, стремился в то же время пробудить их мысль, расшевелить чувства, поддержать бодрость духа и веру в идеал служения народу. Тех же приемов держался Д. И. и в школах Московского Благотворительного Общества 1837 г., инспектором которых он состоял до конца своей жизни, а впоследствии (с 1887 г.) и в школах Дамского попечительства о бедных, в качестве члена-наблюдателя за учебною частью по заведениям этого попечительства. Но и этого мало. Д. И. находил еще время для участия в повременной печати – общей и специально-педагогической, – в «Русских Ведомостях», «Народной Школе», «Семье и Школе», а позднее – в «Курьере», «С.-Петербургских Ведомостях», «Русском Слове», «Школе и Жизни», «Женском Деле», «Русской Мысли» и в редактируемых им самим с декабря 1894 г. журналах «Детское Чтение» (переименовать с мая 1906 г. в «Юную Россию») и «Педагогический Листок» 7 . Практическая педагогическая деятельность Д. И-ча в образцовой школе при учительской семинарии, руководство народными школами, чтение лекций по методике русского языка на педагогических курсах, организованных сначала Московским Городским Управлением, а затем – с 11-го февраля 1872 г. – при Обществе воспитательниц и учительниц, руководительство многочисленными учительскими курсами и съездами, наконец, серьезное изучение теоретических трудов, по педагогике дали возможность Д. И-чу заняться тем делом, которое создало ему имя, известное всему грамотному населению России, – а именно – составлением учебников и руководств для начальной школы. Д. И. Тихомиров (1872 г) В 1870-м году Д. И. выпускает первую часть «Азбуки правописания», первого в нашей учебной литературе сборника примеров и статей, подобранных таким образом, чтобы учащийся от первой и до последней ступени встречался лишь с известными ему правилами правописания. |
| В первом случае акт называется закладною на недвижимое имущество, в последнем – домовым заемным письмом с закладом движимого имущества (1667–1669, 1673). Как тот, так и другой акт должны быть писаны при свидетелях, которым предъявляются самые вещи; вещам составляется непременно опись в двух экземплярах для обеих сторон, с означением цены каждой вещи. Тут же вещи сии, за печатями свидетелей и заемщика, отдаются займодавцу (1670, 1671). Но по уставу Государственного Банка июня 6 1894 г. (Собр. Узак. N 698), Банку предоставлено оставлять в пользовании заемщиков или на хранении принимаемые в обеспечение обязательств движимые имущества; в таком случае им составляется, при трех свидетелях и при чинах полиции, опись и налагаются видимые знаки приема их в заклад (печати, клейма и т.п.), если это возможно по свойству вещи, – в противном случае закладное право Банка по отношению к третьим лицам силы не имеет (ст. 8). Ср. касс. реш. 1872 г. N 975 и 991. Закон в определениях своих имеет в виду только письменную форму заклада, однако заклад не только возможен, но большею частью и совершается в обыкновенной жизни одним словесным соглашением и передачею заложенной вещи, которая, находясь в руках займодавца или верителя, сама по себе уже служит ему обеспечением. Касс. Д. Сената в решениях своих признает заключение договора о закладе в письменной законной форме необходимым для права на удовлетворение продажею заложенных вещей. См. 1867 г., N 212 и мн. др. Ср. реш. 1870 г., N 813. Простая письменная сделка, нигде не явленная, о предоставлении заложенной вещи непосредственно в собственность кредитора за просрочку платежа по обязательству, – не дает кредитору законного права на залог, так что должник, не освобождаясь от обязанности уплатить долг свой, может требовать свою вещь обратно. Касс. реш. 1868 г., N 340, 378. 1872 г., N 991. Если кредитор, в противность 1665–1673 ст. Х т. 1 ч., оставит заложенные вещи у должника, без приложения к ним печатей, то его закладное право не оказывает действия на сделки должника с третьими лицами об этом имуществе, разве будет доказано, что третье лицо знало о существовании закладного права. |
| переведен в чертежную правления IV округа путей сообщения, где служил помощником архитектора. В 1861 г., по истечении 4-летнего срока обязательной для выпускников МДАУ гос. службы, Н. назначен на должность архитектора Придворного ведомства. В течение зимы и весны 1865 г. Н. совершил 1-ю поездку в Европу, где осматривал архитектурные и археологические памятники Италии. В 1867 г. он был выведен за штат в связи с упразднением чертежной, а в 1869 г. по собственной просьбе уволен в чине надворного советника. В 1867 г. Н. стал одним из основателей Московского архитектурного об-ва (МАО), в котором занимал должность секретаря (1867-1879), а затем - председателя (1879-1894). Пребывание Н. на руководящих должностях в МАО было не только самым продолжительным в истории об-ва, но и самым продуктивным. Н. являлся членом и инициатором созыва более 20 комиссий: по испытаниям строительных материалов, прежде всего отечественных цементов; по устройству архитектурных конкурсов; по организации просветительской деятельности, в т. ч. по созданию школы десятников, переводу на русский язык иностранных изданий по архитектуре, по устройству выставок и т. д. Общественная деятельность Н. включала участие в подготовке I съезда рус. архитекторов (не состоялся) во время Политехнической выставки 1872 г. в Москве, устройстве архитектурного отдела Всероссийской выставки в Н. Новгороде (1880-1882), организации I съезда рус. зодчих в С.-Петербурге (1892), на котором он возглавил техническо-строительный отдел. Н. считал одной из важнейших задач МАО продолжение традиции изучения древнерус. зодчества, заложенной МДАУ. Важными сферами деятельности Н. были изучение, реставрация и охрана архитектурных памятников. В МАО он принимал непосредственное участие в сборе материала и организации экспозиции при архитектурном отделе Политехнической выставки 1872 г., которая явилась 1-й попыткой целостного освещения истории рус. зодчества. В 1875 г. Н. входил в состав Комиссии по осмотру предназначенного к слому здания Присутственных мест на Красной пл. |
| протоиерей Александр Иванцов-Платонов (1835/6–12.11.1894) История Русской Православной Церкви Общая церковная история Сравнительное богословие История Древней Церкви Религиозная философия Рецензии, письма, речи протоиерей Александр Иванцов-Платонов Доктор богословия, профессор истории Церкви Московского университета, преподаватель Закона Божия в ряде учебных заведений г. Москвы. Последний из студентов Московской духовной академии, получивший стипендию имени Московского митрополита Платона (Левшина) и приставку к фамилии " Платонов " . Биография Родился в семье приходского священника города Щигры Курской губернии. Поступил, а затем окончил Курскую духовную семинарию в 1856 году, как лучший из воспитанников был направлен в Московскую Духовную Академию, которую окончил в 1860 году. После её окончания был направлен в Санкт-Петербургскую Духовную Академию на кафедру новой церковной истории. С 1860 года Александр Михайлович становится постоянным сотрудником и одним их авторов, основанного профессором Н. А. Сергиевским журнала «Православное Обозрение». Александр Иванцов-Платонов оставался в Санкт-Петербургской Духовной Академии до 1863 года, после чего переехал в Москву, принял священство и был назначен законоучителем Александровского военного училища и настоятелем находящейся при нем церкви. В 1865 и 1866 годах Иванцов-Платонов читал публичные курсы по церковной истории. В 1872 году по инициативе С. М. Соловьева он был назначен на кафедру церковной истории Московского университета. Среди университетских курсов Иванцова-Платонова одно из первых мест занимает историография раннего христианства, издание которой, по словам современника, «сделало бы честь русской церковно-исторической науке». Кроме того, Иванцовым-Платоновым изданы письма А. С. Хомякова к Пальмеру и ряд духовно-публицистических трактатов о современных церковных вопросах, а также критических статей о новых произведениях учено-богословской литературы, иностранной и русской. С 1877 года A.M. Иванцов-Платонов — доктор богословия, профессор. Одной из основных задач, которую ставил перед собой Александр Михайлович и которую приводил в жизнь, была популяризация церковной истории. По своим общественно-политическим взглядам был близок славянофилам. Сотрудник изданий И.М. Аксакова " День " и " Русь " , издатель богословских произведений A.C. Хомякова. Просвещенный пастырь, человек с широкими взглядами, прот. А.М. Иванцов-Платонов сочувствовал духовным поискам интеллектуалов и ратовал за строго научное изучение исторических источников, утверждая, что именно современная наука способна быть главным апологетом христианства. По-видимому, именно это обстоятельство объясняет факт сближения и продолжительной дружбы прот. А.М. Иванцова-Платонова с В.С. Соловьевым, который прибегал к священнику и как к духовному наставнику. Александр Михайлович Иванцов-Платонов умер 12 ноября 1894 года. |
| Тема сельской общины была предметом острейших дискуссий в рус. лит-ре на протяжении всего XIX в. и обсуждалась Герценом, И. С. Аксаковым (1823-1886), Б. Н. Чичериным (1828-1904) и др. М. не был в курсе этих дискуссий, его интересовал только один вопрос: может ли русская община стать предпосылкой социалистических преобразований в сельском хозяйстве и при каких условиях это возможно в России. Интерес к этой проблеме был связан с прочитанной и высоко оцененной М. книгой рус. социолога В. В. Берви-Флеровского (1829-1918) «Положение рабочего класса в России», изданной в 1869 г. (см.: Там же. Т. 26. С. 87-88), а также с появившимися позднее книгами А. Н. Энгельгардта (1832-1893) «Письма из деревни» (1872-1879) и М. М. Ковалевского (1851-1916) «Общинное землевладение: Причины, ход, последствия его разложения» (1879). М. и Энгельс считали, что только с наступлением пролетарской революции возникнут условия для осуществления аграрной революции, которая может позволить общинному хозяйству, минуя капитализм, перейти к социализму. В письме к редактору «Отечественных записок», опубликованном только в 1888 г., М. утверждал: «Если Россия будет продолжать идти по тому пути, по которому она следовала с 1861 г., то она упустит наилучший случай, который история когда-либо предоставляла какому-либо народу, и испытает все роковые злоключения капиталистического строя» (Там же. Т. 19. С. 119-120). В Лондоне М. посещали представители самых разных политических течений и сословий из России (см.: Русские современники о К. Марксе и Ф. Энгельсе. 1969). По их воспоминаниям, М. выучил рус. язык и собрал многотомную б-ку на рус. языке. К своим любимым рус. писателям он относил А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя и М. Е. Салтыкова-Щедрина. Рецепция учения М. в России Политическая ситуация в России в кон. XIX в. и пропагандистская деятельность сторонников марксизма способствовали популярности и быстрому распространению идей М. Образование в 1883 г. в Женеве группы «Освобождение труда», предшественницы созданной в 1898 г. Российской социал-демократической рабочей партии, во главе к-рой встал Плеханов, несмотря на значительные расхождения ее членов по ряду теоретических вопросов, положило начало марксистской традиции в России. Особые заслуги в разработке теоретических проблем марксизма в России и пропаганде марксистских идей принадлежат Плеханову, автору большого числа трудов, среди к-рых - «Наши разногласия» (1885), «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» (1894), «Анархизм и социализм» (1894), «Основные вопросы марксизма» (1908) и др. |
| В настоящей заметке мы хотели только обратить внимание читателей на вышедшие теперь сочинения о. Феодора, указав их главные отличительные качества. Примечания «О православии в отношении к современности» архимандрита Феодора. С.-Петербург. 1860 г. «Несколько статей о Св. апостоле Павле» архимандрита Феодора. С.-Петербург. 1860 г. (рецензия) Впервые: Православное обозрение. 1860. Т. III. Октябрь. С. 282–290. Рецензия не подписана. Предположительно атрибутируется по указанию биографа А. М. Иванцова-Платонова, И. Н. Корсунского , сообщавшего, что тот в «Православном обозрении» начала 1860-х «начинает выступать с библиографическими и вообще мелкими или второстепенного значения статьями» (Богословский вестник. 1894. Т. III. Декабрь. С. 530). Александр Михайлович Иванцов-Платонов (1835–1894) – церковный историк, публицист, протоиерей (с 1874). По окончании Курской сем. учился в МДА (1856–1860). В 1863 принял священный сан и был назначен законоучителем Московского Александровского военного училища. В 1860-х приобрел известность как публицист, а позже (1869–1874) и соредактор наиболее авторитетного духовного журнала того времени – «Православного обозрения». С 1872 был проф. МУ по кафедре церковной истории. Автор трудов «Римско-католическое учение о власти папы» (М., 1868) и др. Любопытно, что углубленные занятия Иванцова-Платонова церковно-исторической наукой были восприняты А. М. как отступление: «Начал было живым разумением истины и свихнул на сторону, оно легче и выгоднее» (Богословский вестник. 1915. Т. III. Октябрь-декабрь. С. 533). Видимо, эта характеристика была вызвана и отказом редакции «Православного обозрения» печатать бухаревские статьи в начале 1870-х. Прославился о. Александр и как талантливый проповедник-публицист. Иванцов-Платонов является, видимо, автором первой, восторженной, рецензии на сочинение о. Ф. Однако он, как и большинство критиков, заостряет внимание на непривычной в духовной литературе идее приятия мирской, земной жизни. Сочувствие современному прогрессу вовсе не противоречит строгим православным воззрениям – так характеризует Иванцов-Платонов основную тенденцию бухаревской книги, оставляя в тени главное – призыв проводить Христову истину во все мирское и светское. |
| Сата в 1872 году издал его сочинения в своей «Греческой библиотеке», а один румынский учёный назад три года, повторил издание их. И вот Дапонте получил реноме историка. Откровенно говоря, если бы издание исторических трудов Дапонте не было новинкой в науке, мы и говорить о них не стали бы. Так мало привлекательности представляют они на наш взгляд. Но как скоро писатель приобрёл известность, мы волей-неволей должны что-нибудь сказать об историке, стяжавшем славу хотя спустя 100 лет по смерти. Дапонте составил «хронографию» (Χρονγραφος), обнимающую 1648–1704 годы бытия турецкой империи. 484 Уже то самое, что Дапонте опи- —551— сал такое время, в какое он совсем не жил, мало обещают хорошего читателю его хронографии. И читатель, как мне кажется, не ошибается, если не станет ждать чего-нибудь путного от недостаточно образованного Кесария, взявшего на себя задачу говорить о том, чего он настоящим образом не знал. Во всяком случае церковный историк совершенно напрасно потратил время, читая и перечитывая хронографию Дапонте. Исторический материал гражданского свойства у Кесария на первом плане, а о церковных делах он говорит мало, даже почти ничего. Он отмечает смены одного константинопольского патриаршествования другим, кое-что говорит о неурядицах в патриархии, указывает обстоятельства, при которых Турки повесили патриарха Парфения (хиосского), – обстоятельства лишние, а потому излишний раз доказывающие, что в Турции всякие нелепости возможны (σελ. 6). В хронографии встречаются рассказы о том, как двое Турок, впрочем, в разное время, обратились к христианству; но эти рассказы производят странное впечатление: один рассказ – баснословен (σελ. 26), а другой совсем непонятен – видите ли? некий Мустафа-эффенди, пожелав сделаться христианином, обратился к патриарху Каллинику, которого он любил, и наконец ушёл (вдруг! почему?) в Галату к капуцинам, принял латинство и сделался францисканцем (σελ. 42–3). Удивительно! Образованность свою Дапонте обнаруживает в том, что делает несообразные сравнения, напр. |
| А дальнейшая его профессорская и ученая деятельность еще более доказывала и подтверждала, что Университет Московский не ошибся в своем выборе и что в лице А.М. Иванцова-Платонова явился вполне достойный сотрудник уже получившего к тому времени большую известность профессора богословия в сем университете, всеми уважаемого протоиерея (после протопресвитера) Н.А. Сергиевского . В 1878 году, по защите диссертации и утверждении в степени доктора богословия, А.М. Иванцов-Платонов был возведен в звание ординарного, а впоследствии и заслуженного ординарного профессора при Университете. Кроме того он содействовал профессорам Московского Университета в открытии высших женских курсов при этом Университете (в 1872 году); 2353 вел религиозно-нравственные беседы в обществе образованных женщин и девиц (в 1883–1886 годах); много послужил общеславянскому делу, 2354 Православному Миссионерскому обществу, 2355 и т. д. За его многочисленные заслуги Церкви, Обществу, науке и духовному просвещению, он уже в 1874 году возведен был в сан протоиерея, орденами же постепенно украшен был, кроме русских, до ордена св. Владимира 3 степени вклю- —529— чительно, и иностранными; был избран в звание действительного и почетного члена разных обществ и учреждений и т. д. Обращаясь от служебного положения к разнообразной деятельности почившего о. протоиерея и рассматривая её в хронологической постепенности, мы видим в нём деятельность и учено-литературную, и педагогическую, и пастырскую и общественную. Более всего обращает на себя внимание его деятельность учено-литературная. На учено-литературном поприще А.М. Иванцов заявил себя еще в бытность свою студентом Московской Духовной Академии. Еще будучи на младшем курсе, он написал по предмету словесности семестровое сочинение такого достоинства, что известный профессор этого предмета, покойный Е. В. Амфитеатров смело рекомендовал его одному из славянофилов, приехавших к нему из находящегося невдалеке от Сергиева Посада Абрамцева (имения Аксаковых), для помещения в издаваемом славянофилами журнале Русская Беседа. |
| А этот человек занимал пост латинского патриарха в Иерусалиме целых двадцать шесть лет († 1872). Сколько же он мог сделать в пользу раз намеченной и энергически преследуемой цели! И он действительно много, очень много сделал, не смотря на множество неудобств, которые встретил при своем прибытии в Иерусалим, не взирая на множество препятствий, возникавших с разных сторон. Мы видели выше, как ограниченна была задача францискан, этих «стражей св. земли», до 1840 года и даже до прибыли Валерги в Иерусалим и как незначительна была числом членов —273— паства латинского Иерусалимского патриархата в то время. Валерга сразу решил поставить дело иначе и гораздо шире. Как искусный стратег, он, которому папа, при отправлении его в Иерусалим, дал только инструкции, а средств не дал и не обещал, принужден был составить свой план завоевания и возвращения Риму старинного Иерусалимского королевства. Видя, что в самом Иерусалиме весьма сильны противные Риму партии и не имея средств бороться с ними, он решил прежде всего взяться за окрестности Иерусалима и их подчинить власти папы. «Когда Иерусалим будет заключен в тесный круг латинских общин, – говорил Валерга, не скрывая от других своего плана, – когда эти общины, постепенно расширяясь, будут стеснять этот круг, тогда Иерусалим должен будет, в конце концов, сделаться латинским». 1601 Для достижения такой цели однако же, для выполнения такого плана, не говоря уже о денежных средствах, особенно на востоке играющих важную роль, нужны было сотрудники; и так как на францискан, с которыми Валерга уже на первых порах вошел в неприятные отношения 1602 , надежды для него было мало, то он кликнул клич по всей римско-католической Европе, вызывая сотрудников себе в деле, которое для каждого римского католика было дорогим и святым делом. На этот клич отозвались многие и дотоле существовавшие и вновь возникшие общества, учреждения и проч., оказав и обещав оказывать ему помощь и деньгами, и людьми, – многие миссионеры, ученые, представители власти и друг. |
|
|
