| В связи с приведенными наблюдениями возникает трудность выделения описания личных вещей архиепископа Симона среди имущества скончавшихся архиереев. Поэтому наблюдение Коноваловой о том, что Симон владел семью очками, ранее принятое мной, требует дополнительного подтверждения, которого пока нет. Однако, без сомнения, некоторые вещи действительно принадлежали Симону или использовались лично им. Так, «крест серебрян литой» с цепочкой, согласно переписчику, архиерей «носит на персех» (л. 4). Названы «две печати архиепископлих болших. Да две малых воротных, подписаны на архиепископле имя, серебряные» (л. 25 об.–26). Наконец, в двух подголовках хранились «писма и духовные росписи за ево архиерейскою рукою» (л. 27 об.). Ж. Ф. Коновалова отметила, что в духовном завещании архиепископа Симона 1681 г. и описи 1683 г. названы 3 книги, им переписанные: 1) «Книга писменая Исаака Сирина, в ней же припись аввы Дорофея из Лествицы и Ниловы главы Сорского, писмо той книги Преосвященного Симона архиепископа» (л. 8); 2) «Книга в полдесть Василия Великого, письменая с приписми, писмо та книга Преосвященного Симона архиепископа, в ней же о Святем Дусе, печатное» (л. 10); 3) «Книга Служебник в тетратках, выписан с печати на перечет, архиепископле же писмо» (л. 10). Отметим, что «Нравственные правила» Василия Великого (впервые изданные в Остроге в 1594 г.) широко бытовали в русской рукописной традиции XVI–XVII вв. Как показала С. К. Севастьянова, именно их переписывали Патриарх Никон и его оппонент архиепископ Симон. Отмечу еще одну особенность библиотеки 1683 г. Ж. Ф. Коновалова справедливо заметила, что некоторые книги названы в 2–3 экземплярах. Судя по всему, они предназначались для подарков и продажи. Кроме этого в описи 1683 г. упоминаются «книга каменная в четверть, а другая в полы» (л. 13). Коновалова не прокомментировала упоминание этих необычных книг. Однако, как показал Н. Н. Зарубин, в XVII в. действительно существовали книги, сделанные из камня. Листы в таких кодексах были сделаны из тонких пластин черного глинистого сланца. Эти книги, иногда в богатых окладах, употреблялись для обучения детей грамоте (аналогично грифельным или аспидным школьным доскам XIX–XX вв.), и являлись своеобразными блокнотами, надписи в которых можно было легко стирать. Вероятно, именно поэтому в описи библиотеки они фигурируют последними и отсутствует их характеристика – печатные или письменные. Можно предположить, что с помощью этих «блокнотов» архиепископ или другие должностные лица Вологодского архиерейского дома Св. Софии сочиняли грамоты, вели подсчеты и делали в них различные кратковременные выписки. |
| «Боевого» священника, сочетавшего мужество среди опасностей с даром молитвенника и духовного наставника, дал Господь поздней осенью 1914 года и гвардейским стрелкам Его Величества. Лейб-гвардии 1й стрелковый Его Величества полк вел свою историю от Лейб-гвардии 1-го стрелкового батальона, сформированного из старых гвардейских солдат в самом начале царствования Александра II и получившего «заслуженное предками» Георгиевское знамя в 1856 году, а в следующем году - Высочайшее шефство (и в дальнейшем шефом батальона, а затем полка всегда был царствующий император). С отличием участвовавший в подавлении польского восстания в 1863 году и в войне с турками за освобождение единоверных славян в 1877-1878 годах, батальон в 1910 году был развернут в полк и с первых же дней Великой войны выступил на фронт. «20-21 сентября [гвардейские стрелковые] полки участвовали в неравном и кровопролитном бою под Опатовом, - вспоминал через много лет старый гвардейский офицер. - При отходе 1-й полк, бывший в арьергарде, попал в полное окружение и, истекая кровью, должен был пробиваться штыками через кольцо немцев. Три знаменщика были убиты, и знамя вынес из боя сам командир полка, полковник Левстрем. Потери полка - 7 убитых офицеров и 10 раненых. Стрелков осталось не более 200 человек» . А месяца через два, когда полк залечивал раны в резерве, туда прибыл вновь назначенный, по официальной формулировке, «исполнять пастырские обязанности» иеромонах Амвросий (Матвеев). Он родился в 1880 году, происходил из крестьян Осташковского уезда Тверской губернии, окончил сельскую школу, в молодости был кузнецом, а в 1903 году отправился отбывать воинскую повинность на Дальний Восток, где и участвовал в начавшейся Русско-японской войне. После увольнения в запас вскоре поступил послушником в древнюю (с 1594 года) Нилову Столобенскую пустынь на озере Селигер, в своем родном уезде, затем принял постриг, был посвящен в иеродиаконы, а незадолго до Великой войны - и в сан иеромонаха . Этими скудными сведениями (не сохранилось даже его мирского имени) и ограничивалась бы, наверное, биография отца Амвросия, если бы не полгода с небольшим его фронтового служения. |
| В григорианском пении М. в этом смысле слова означает развертывание во времени монодического (одноголосного) лада, т. е. постепенное заполнение характерных для него интервальных ячеек (остовных интервалов) и планирование каденций. Так, в гимне Св. Духу «Veni Creator Spiritus» М. есть развертывание 8-го тона (миксолидийского плагального), т. е. заполнение его остовных интервалов и выполнение каденционного плана, типичного для 8-го тона (см. табл. 1). Таблица 2 Таблица 2 В эпоху Ренессанса М. означает развертывание многоголосного лада, осуществляемое с помощью каденционного плана и иерархии каденций, разнящихся по силе в зависимости от типа каденционного сонанса (созвучия), количества голосов в нем и голосоведения. Пример такого рода - 4-голосный мотет во фригийском ладу Дж. П. да Палестрины (ум. в 1594) «Super flumina Babylonis» (На реках Вавилонских - Пс 136), где 5 строк явным образом группируются в 2 строфы - 2+3 строки (см. табл. 2; иерархия каденций по голосоведению в таблице не показана). Со 2-й пол. XVIII в. (т. е. в период окончательного формирования лада нового типа - тонального лада) под М. понимается переход из одной тональности в другую. Именно так трактуется термин в совр. учебной практике (такое определение окончательно утвердилось в работах Г. Римана, особенно: Riemann. 1887). В этом смысле М. оказывается формообразующим фактором, т. е. средством роста формы (вид, характер и направление М. определяют тип муз. формы - от однотемной миниатюры до сонат, фантазий и многотемных рондо). Таблица 3 Таблица 3 В совр. теории музыки М. классифицируется по роли в форме, по способам модулирования и по степени родства тональностей. По роли в форме различают М. малую (внутритемную, сводящуюся к полному кадансированию на побочной ступени лада и не занимающую специального отдела формы) и большую (межтемную, к-рой посвящен специальный отдел формы - ход). По способу модулирования различают М. постепенную и энгармоническую, по степени родства тональностей - М. 1-, 2- и 3-й степени. |
| Вступление в 1576 г. на польск. престол ревностного католика Стефана Батория побудило Мамоничей, не желавших рисковать своим положением, приостановить книгопечатание и расстаться с П. Т. М., к-рый обратился в виленский городской (лавничий) суд. В результате судебного процесса в марте 1576 г. К. И. Мамоничу были присуждены все нераспроданные экземпляры напечатанных в типографии изданий, а П. Т. М.- типографское оборудование и денежная компенсация. Поскольку в течение года Мамонич не исполнил решение суда, П. Т. М. был вынужден вторично подать жалобу, и в мае 1577 г. в виленском суде состоялось новое слушание по этому делу. Суд подтвердил решение 1576 г. и назначил штраф Мамоничу. Тем не менее тяжба между П. Т. М. и Мамоничами продолжалась как минимум до 1579 г., когда кор. Стефан Баторий вернул дело на рассмотрение в лавничий суд Вильно. На судебное заседание П. Т. М. не явился. Документальных сведений о его дальнейшей судьбе не обнаружено. Вероятно, весь типографский материал был все же передан П. Т. М., т. к. после возобновления деятельности типографии Мамоничей в 1582 г. ни шрифты, ни доски из орнамента П. Т. М. там не использовались. По мнению Зёрновой, наиболее убедительным доказательством передачи печатнику типографского материала служит его дальнейшая судьба. Шрифтом П. Т. М. напечатаны 2 книги в Острожской типографии - «Книга о постничестве» Василия Великого (3 марта 1594) и Часослов (1602), в которых были использованы заставки и инициалы виленских изданий типографа, а также набран титульный лист вышедшей там же Азбуки (1598). В целом ряде острожских изданий встречаются оттиски с досок П. Т. М. Совпадение мн. полиграфических параметров «Книги о постничестве» и Часослова с виленскими изданиями П. Т. М. (плотность набора, его высочайший уровень, точное выравнивание строк, безукоризненное качество 2-цветной печати, строго выдержанное чередование черной и красной точек между предложениями), а также теснейшая стилистическая близость гравюры Василия Великого в «Книге о постничестве» к гравюрам 4 евангелистов и царя Давида позволили Зёрновой выдвинуть гипотезу о том, что либо П. Т. М., покинув Вильно, сам продолжил деятельность в Острожской типографии, либо там работали его ученики. |
| Патриарх же помочь не в состоянии, наоборот, сеет своими распоряжениями новые раздоры. И поскольку «головой стену не пробить», нужно искать какие-то другие решения. Таковым, как мы видели, должна была быть уния, принятая на православно-католическом соборе, без покушения на целостность православных традиций и с тем, что именно католики выступят в роли инициаторов, прислав своих послов к православным, а не наоборот 910 . О том, что разногласия православных иерархов запутывали дело и ослабляли их позиции в переговорах с католиками, свидетельствует и письмо Потея к Рагозе от 11 февраля 1595 г. 911 Из него следует, что Потею не только не удалось встретиться с Рагозой, но и то, что Рагоза в своих письмах ничего не написал Потею об унии. Это повергло Потея в полную растерянность («а теперь и самъ не вемъ, что далей будетъ»), Тем более что ему должно было быть известно об обращении Рагозы к королю в декабре 1594 г. 912 В письме опять ясно сказано об опасениях, которые будят в Потее католики («ачъ тамъ вашей милости латвей межи своими, але мы тутъ у зубахъ: коли всхотятъ, нас скуклати могут»); из чего еще раз следует, что уния мыслилась и как средство защиты от польской иерархии. Терлецкий же, по словам Потея, вел свою собственную интригу: у него есть письмо от Я. Замойского с приглашением Рагозы к королю, но Терлецкий его скрывает, а сам собирается ко двору, клянясь, что не знает, по какому именно поводу его туда зовут. На самом деле Терлецкий отправился к Замойскому за новым письмом, а оттуда едет в Краков к королю. Потей видел в этом (и в том, что Терлецкий располагает всеми польскими документами, в то время как Потею их не посылают) явный знак нерасположения двора к нему, Потею, и фавора к Терлецкому, хотя раньше двор ориентировался на Потея. По его мнению, Рагозе необходимо срочно что-то предпринять, чтобы они вдвоем не остались в стороне от переговоров. На патриархов по-прежнему нет никакой надежды, ибо известно, что в Греции «между нашими» происходит. Но что именно предлагает Потей? Не контринтригу, а обсуждение сложившегося положения на июньском соборе духовенства! 913 |
| Нумерация прежняя Видения 1 Заповеди 1 Подобия 1 78–110 111–114 Приложение 4. В.М. Лурье. Цитата из Папия в составе Армянской версии толкования на Апокалипсис св. Андрея Кесарийского 1578 Перевод В числе нескольких фрагментов из Папия Иерапольского , сохранившихся только в армянской версии, Фолькер Зигерт обратил внимание на цитату, дошедшую лишь в составе армянской версии Толкования на Апокалипсис св. Андрея Кесарийского (editio princeps – Иерусалим, 1855; по трем рукописям). Ф.Зигерт переиздал этот фрагмент, привлекая к изданию еще 2 рукописи. Старшие списки армянской версии относятся к рубежу XIII и XIV вв. (один из них датирован 1306 г.); сама армянская версия – ок. 1179 г., перевод выполнен епископом Константином Иерапольским по указанию католикоса Нерсеса Ламбронаци.1579 Ниже мы приводим свой перевод с армянского по тексту, установленному Ф.Зигертом; в некоторых случаях мы, с большей или меньшей степенью вероятности, приводим свои реконструкции отдельных слов греческого оригинала.1580 Текст разбит на два абзаца в соответствии с изданием Ф.Зигерта, который, в свою очередь, следует в этом за editio princeps. Второго абзаца, равно как и первого, не имеется в дошедшем до нас греческом тексте Толкования св. Андрея, конец цитаты из Папия в тексте армянских рукописей никак специально не маркирован, и поэтому мы не можем a priori отвергать принадлежность Папию также и второго абзаца.1581 И Папий в своем слове (говорит) так: Не вынесло ( =ο φερε) небо земных его [Змия] помышлений ( ≈ γειν) по естественной страдательности ( =κατ τ φυσικν παθητν) 1584 , но увлекал во множество зол. Однако Михаил и его воинство, которые суть стражи ( Михаил и «стражи»: неизвестный источник из Даниилова цикла Первое, что сразу обращает на себя внимание, – это изложенное с ссылкой на Даниила мнение о том, что Закон Моисеев был получен через посредство ангельских сил, которые, вдобавок, названы «стражами» (или «бодрствующими») – γργοροι, vigilantes. Достаточно очевидно, что в канонической книге пророка Даниила такого учения нет1593, а также и то, что изложение его не свойственно известным традициям толкования ( Откр.12:9 ).1594 Более того: в христианской и иудейской традиции было глубоко усвоено совершенно противоположное представление об γργοροι, восходящее к 1 Еноха (той части Енохова «пятикнижия», которую обычно называют Книгой гигантов), где они учат людей различным вредным вещам и являются силами зла.1595 Впрочем, внутри иудейской религии эпохи Второго Храма была и другая авторитетная традиция, также усвоенная христианством, в которой ангельским «стражам» отводилась и положительная роль: в Книге Юбилеев рассказ о грехопадениях «стражей» (7, 21) все-таки предваряется упоминанием о том, что они учили людей чему-то хорошему – «творить справедливость» (4, 15)1596; тем не менее здесь речь шла о допотопном времени, когда до Завета Моисеева было еще весьма и весьма далеко. |
| Определить историческую границу между обычным литургическим чтением и Л. д. «Процессией пророков» непросто. Как правило, 1-м признаком театрализации считается появление в рукописях маргиналий с именами пророков, однако для этой Л. д. они зафиксированы только в поздних печатных источниках из Валенсии (1533) и Салерно (1594); в последнем случае «Процессия пророков» была отдельной церемонией после ночной рождественской литургии. Первый образец «Процессии...», оформленной как Л. д., содержится в той же рукописи из Лиможа нач. XII в., где помещен и 1-й «Плач Рахили». В ланскую версию XIII в., имеющую подробные описания участвующих в Л. д. персон, включено пророчество Валаама , а в источнике из Руана XIV в. число пророков достигает 28 и добавляется эпизод Книги прор. Даниила о 3 вавилонских отроках в пещи. Будучи частью рождественских увеселений, «Процессия пророков» обогащается элементами т. н. Праздника дураков (появление Валаама на осле). С одной стороны, от нее отделяются некоторые эпизоды (прежде всего песни Сивиллы, особенно популярные в Испании), с др. стороны, церемонии пророчеств входят в более развернутые игры - впервые в англо-норманскую Л. д. XII в. «Адам» (Ordo Representationis Adae, или Le jeu d " Adam), в которой проповедь Псевдо-Августина служит основой для 3-й сцены, следующей за театрализованными историями о грехопадении и об убийстве Авеля . Ок. 1130 г. вагант Иларий Орлеанский (ученик Петра Абеляра, 1-й известный автор Л. д.) написал «Театрализованную историю о Данииле» (Historia de Daniel repraesentanda), предназначенную для церковного исполнения на утрене или вечерне неуказанного праздника (в конце Л. д. полагалось петь соответственно или «Te Deum», или «Magnificat»); муз. часть не сохранилась. На основе этой Л. д. Илария или же общего для обоих сочинений первоисточника между 1140 и нач. 90-х гг. XII в. «юнцами» из кафедрального собора св. Петра в Бове была создана «Игра о Данииле» (Danielis ludus), отличающаяся прекрасным поэтическим слогом (латынь изредка - 13 строк из 376 - перемежается стихами на народном языке), множеством подробных рубрик (характеризуют как действие, так и персонажей), четким разделением присутствующих на исполнителей и публику, исключительным богатством муз. |
| Дальнейшего движения проект соглашения не имел, но богословское сотрудничество с протестантами продолжалось. Православные полемисты пользовались западной обличительной литературой, особенно по вопросу о папском главенстве, – на эту тему нередко повторяли доводы больших реформационных соборов (Базельского и Констанцкого), имела большую популярность известная книга сплетского архиепископа Марка Антония Господнечича, de Dominis (обращалась и в местных рукописных переводах, впрочем, позже)... Социниане часто выступали в защиту православия, – правда, под чужими именами, как бы под маской... В этом отношении особенно характерен «Апокрисис», изданный под именем Христофора Филалета в 1587 г., в ответ на книгу Скарги о Брестском соборе. Автор прикрылся литературной маской, греческим псевдонимом, выдавал свою книгу за перевод. Вряд ли этому многие верили. Кажется, автора узнавали и под ложным именем. Современным исследователям узнать его много труднее. Во всяком случае, автор не был ни русским, ни православным. Можно с достаточным основанием догадываться, что это был Мартин Броневский, секретарь Стефана Батория и дипломат, дважды ездивший послом к Крымскому хану, автор ценного труда «Описание Тартарии». (Descriptio Tartariae, Coloniae Agripp. 1545). Он был хорош и близок с Острожским, принимал деятельное участие в конфедерациях православных и евангеликов. Каз. Несецкий в своем известном «гербовнике» отзывается о нем очень лестно... В «Апокрисисе» по местам чувствуется очевидная близость к Institutiones christianae Кальвина. Еще автор пользовался тогда совсем новой книгой Сибранда Любберта: De papa Romano (1594). Ею же пользуется Мелетий Смотрицкий... Не следует преувеличивать глубину этого «протестантского» влияния. Однако, известный налет «протестантизма» навсегда остался на украинском народном складе, несмотря на сильнейшее воздействие латинизма впоследствии. Всего важнее и опаснее было то, что русские писатели привыкли обсуждать богословские и религиозные вопросы в их западной постановке. Опровергать латинизм ведь совсем еще не значит укреплять православие. Между тем в полемический оборот в это время вливаются доводы реформаторов, далеко не всегда совместимые с православными предпосылками... |
| Однако здесь Леонтий сталкивается с серьезными трудностями: понятие ипостаси совпадает с понятием индивида (individuum) 1594 . В Contra Nestorianos et Eutychianos он еще не осознает этого. Он даже ни разу не спрашивает себя, индивидуализируется ли человеческая природа Христа через δια «особые свойства». Только в Epilysis он сталкивается с усилившейся в то время критикой своих оппонентов и против воли вынужден обратиться к рассмотрению этого вопроса. Ему приходится признать, что человеческая природа Христа индивидуальна. Но, несмотря на это, она не есть ипостась, по крайней мере, не по отношению Логосу 1595 . Леонтий – открыватель формального понятия «воипостасности»? После Лоофса было принято считать, что Леонтий Византийский (или тот, кого принимали за Леонтия) имел целью сделать прорыв в двух областях: 1) в открытии двойного понятия ипостаси и 2) в выделении особой функции «воипостасности» в новой интерпретации понятия νυπστατον «воипостасное», которое Лоофс перевел как «то, что существует в». Кажется, что здесь стала открываться широкая перспектива. Оба элемента обнаруживаются в важном тексте из Contra Nestorianos et Eutychianos, который по этой причине заслуживает внимательного анализа: «Ипостась и воипостасное ( νποστατον) – не одно и то же, так же как различны сущность и восущностное ( νοσιον). Ибо ипостась означает кого-то определенного, а воипостасное – сущность. И ипостась определяет лицо ( πρσωπον) отличительными признаками, а воипостасное указывает на то, что оно не есть привходящее свойство, которое имеет бытие в другом и не созерцается само по себе. Таковы все качества: и те, которые называются сущностными, и те, которые называются присущност- ными, из которых ни одно не есть сущность ( ουσα), то есть самостоятельно существующая вещь ( πργμα φβστς), но всегда созерцается относительно сущности, как цвет в теле и знание в душе» 1596 . Недоразумение относительно этого отрывка должно быть устранено верной интерпретацией термина, который получил слишком поспешную оценку. Это вопрос о знаменитом термине νυπστατον, который без тщательного рассмотрения интерпретировался как высокое философское понятие «воипостасность». Правильная пунктуация вносит значительный вклад в устранение этого заблуждения. Это касается второго предложения в приведенной выше цитате: «Воипостасное указывает на то, что оно не есть привходящее свойство, которое имеет бытие в другом и не созерцается само по себе. Таковы все качества...». Здесь следует выделить два момента: |
| Фамилию Григория нужно произносить Цамблак, как это показывают византийские писатели, которые всегда пишут Τζαμπλκων, что равняется Τζαμβλκων, потому что по законам греческой фонетики μβ здесь должно было перейти в μπ (См. Foy, Lautsystem der griechischen Vulgärsprache, Leipzig, 1879, S. 24–25). Фамилия «Цамблак» по всей вероятности болгарского корня. 1592 «Того (Киприана) вы видениа никако ж оскудеете, мы ж святого оного лица вмале сподобихомся видети, отроческый еше носяща возраст, абие ж от нас отъиде, и старости нас постигши, не к тому того видехом». Ibid. стр. 27. 1593 «Суть бо оттоли до тридесять негде лет, егда от вас воздвигся, к великому сему и иарици градовом грядяше; подвижааше бо пастыря любление, долготу ни во что ж вменити, и некий язык проходящи, иж Истру реце спротяжущи искушениа святаго сретиша и многою скорбию того обложиша», и проч. Ibid. стр. 27. – Это было то самое путешествие Киприана в Царьград, которое он предпринял после смерти митрополита Алексия вслед за Митяем, чтобы попытаться сделаться всероссийским митрополитом. Под «искушениями» Цамблак разумеет ограбление Киприана на Дунае какими-то кочевниками. 1594 «Блажени и вы, яко сию (любовь к Киприану) приемши сохраняете совершенну и не дозде токмо, но и уживати (иметь впредь) тщитесь, яко чада отцелюбиваа, не двоих или триех год иж преидоша, но и простертию летнему спротяжется и ваше ко отцю любление». Ibid. стр. 26. 1595 Дата – 1379 г. – совершенно согласна и с показанием самого Киприана, который в житии Св. митрополита Петра говорит, что он отправился в Царьград «с наступлением третьего лета» после своего прибытия в Россию (См. выдержку из этого жития в статье архим. Леонида «Киприан до восшествия на Москов. Митрополию», Чтения 1867, II, стр. 29). А он прибыл в Россию зимой 1376 года (1-я Новгор. Летоп., П. С. Р. Л. т. III, стр. 91. – Сравн. Miklosich et Müller, Acta et Ciplomata Graeca, res graecas italasque illustrantia, Vindobonae MCCCCLXV, t. II p. 116–129). 1596 Примикирий, у греков Πριμικριος αλς, – придворный церемониймейстер (См. «Cignitatum ac functionum Palatii Explanatio» в Парижском издании Истории Кантакузена, часть I. Сравн. Du Cange, Glossarium ad scriptores mediae et infimae graecitatis, Lugduni, 1668, t. col. 1230). У сербов премикирие был административный чиновник, обязанный заботиться о порядке и безбедности подчиненных ему областей. Впрочем, круг обязанностей примикирия был очень широк и сложен и в настоящее время его трудно определить с точностью. В средние века примикирием всего чаще называется государственный секретарь. Во всяком случае, это была одна из высших государственных должностей (См. «Разматраня о старым србским правата», Гласник Друштва србске словесности, свезка IX, стр. 118). |
|
|
