| Противники М., сначала униаты, а после его перехода в унию православные, писали, что он был сыном простолюдина. М. отмечал «благородное происхождение и шляхетскую достойность» своего отца. Вероятнее всего, отец М. был мещанином, являлся надворным слугой князя Острожского. Брат М. Стефан был секретарем князя, после смерти князя стал пресвитером замковой церкви в Остроге. М. написал неск. панегирических предисловий к гербу Острожских и к изданиям местной типографии, в к-рых говорится о богоизбранности рода Острожских. Семья Смотрицких не являлась зажиточной, образование буд. архиепископа стало возможным благодаря покровительству князей Острожских. М. Г. Смотрицкий учился в Острожской академии, преподавателями были его отец и грек Кирилл I Лукарис , который, получив место протосинкелла Александрийского патриарха Мелетия I Пигаса , в 1594 г. прибыл в Острог, преподавал в академии греч. и лат. языки, временно исполнял обязанности ректора (переехав в 1594 или 1595 в Вильно, Лукарис до 1598 неск. раз возвращался в Острог). Ок. 1596 г. Максим переехал в Вильно, поступил в Виленскую иезуитскую коллегию, где предположительно учился в 1596-1600 гг. В автобиографической заметке 1630 г. он сообщает, что окончил программу «низших гуманистических студий», после чего был послан в Германию «в еретические» (протестантские) школы. В рапорте папского нунция А. Сантакроче в Рим от 1 янв. 1628 г. содержится информация о том, что Смотрицкий был изгнан из коллегии по причине «схизмы». Приблизительно в 1600 г. Максим стал учителем молодого кн. Богдана Богдановича Соломерецкого, владельца поместья Баркулабово (ныне с. Барколабово Быховского р-на Могилёвской обл., Белоруссия). Сопровождая князя, М. Смотрицкий уехал в Германию, в качестве вольнослушателя посещал лекции в протестант. ун-тах в Лейпциге и Виттенберге (свидетельство М.), во Вроцлаве, в Лейпциге и Нюрнберге (сообщение Я. Суши), побывал в иных «некатолических городах и учебных заведениях». В связи с тем что имя Соломерецкого отмечено в альбоме студентов ун-та в Лейпциге в 1606 г., можно судить о хронологии пребывания в Германии и М. Смотрицкого. (Высказывавшаяся гипотеза о том, что буд. архиепископ мог получить в Германии степень доктора медицины, не находит подтверждения.) После возвращения М. Смотрицкий находился нек-рое время в Баркулабово; по его словам, проводил время в «дворных развлечениях», отдыхая после «школьной пыли». |
| Волнения в Париже 1588 г., организованные Католической лигой, вынудили кор. Генриха III бежать из восставшей столицы и искать союза с Г., к-рый и был заключен 30 апр. 1589 г. в Плеси-ле-Тур. Результатом этого союза стала совместная осада Парижа. После смерти Генриха III Г. официально был признан королем Франции. Однако сторонники Католической лиги, центром к-рой оставался Париж, отказались признать Г., провозгласив королем кард. Карла Бурбона под именем Карл X. Г. вынужден был начать военные действия против лиги для «завоевания королевства», одержал ряд побед, в т. ч. при Арке (1589) и при Иври (ныне Иври-ла-Батай, 1590), в апр.-сент. 1590 г. осаждал Париж, а в нояб. 1591 - апр. 1592 г.- Руан, взял Шартр и Нуайон (1591), однако исход войны был неясен. Лигеры получали значительную финансовую помощь от испан. кор. Филиппа II, папы Римские Сикст V и Климент VIII неоднократно посылали своих легатов и нунциев, среди их задач была и попытка организовать выборы короля-католика с целью сохранения католичества во Франции (рассматривалась также возможность возведения на престол испан. принца). В янв. 1593 г. в Париже собрались Генеральные штаты для избрания нового короля. В таких условиях Г. понимал, что положить конец гражданским войнам и взять власть в свои руки станет возможно только после перехода в католич. веру. В апр.-июле 1593 г. в г. Сюрен состоялись переговоры между представителями короля и депутатами Генеральных штатов. В мае Г. публично сообщил о своем решении поменять конфессию, 25 июля в Сен-Дени архиеп. Буржа Рено де Бон принял католич. исповедание веры короля (это был 6-й раз, когда Г. менял веру). Пролигерски настроенные города и правители постепенно прекращали борьбу, одни добровольно, другие, продавая свою верность на более или менее выгодных условиях. Католич. и протестант. вельможи получали за признание Г. щедрые вознаграждения в виде губернаторств, пенсий, придворных должностей, города и провинции - торжественные подтверждения их привилегий. В янв. 1594 г. Г. сдались города Мо, Орлеан, Бурж, Экс (ныне Экс-ан-Прованс), в февр.- Лион. 27 февр. 1594 г. в Шартре состоялась коронационная церемония. 22 марта Г., кор. Франции, без боя вступил в Париж, по преданию сказав ставшую знаменитой фразу: «Париж стоит мессы!» Тогда же были окончены переговоры о сдаче Руана, а также Лана, Амьена и др. городов Пикардии, чуть позднее под власть Г. перешла Шампань. |
| Король Речи Посполитой Сигизмунд III. Гравюра. 1594 г. (РГБ) Король Речи Посполитой Сигизмунд III. Гравюра. 1594 г. (РГБ) Весной 1595 г. намерения западнорус. епископов были преданы гласности и вызвали протесты со стороны православных, возмущенных изменой епископов своей вере из-за низменных, материальных побуждений, нарушением епископами клятвы верности своему верховному пастырю К-польскому Патриарху, а также тем, что столь важные решения были приняты на тайных совещаниях, без созыва Собора. Влиятельнейший правосл. вельможа кн. К. К. Острожский обратился к королю с просьбой о созыве Собора для обсуждения сложившегося положения, но король, не ожидая от такого шага желаемых результатов, просьбу отклонил, предложив православным повиноваться своим епископам. 25 июля 1595 г. кн. Острожский обратился к православным Речи Посполитой с окружным посланием, напечатанным в Острожской типографии, с призывом следовать вере отцов и не признавать епископов, согласившихся на унию с Римом, своими пастырями. Против унии выступили братства, значительная часть правосл. шляхты, мн. представители духовенства (особенно резко обличал организаторов унии Стефан Зизаний (см. Зизании )). Под влиянием развернувшегося движения Львовский еп. Гедеон (Балабан) и Перемышльский еп. Михаил (Копыстенский) отказались от участия в переговорах об унии и заявили о своей верности Православию. Находившийся в Яссах экзарх К-польского Патриарха Никифор 17 авг. 1595 г. обратился с посланием к епископам и православным Киевской митрополии. Епископов он призывал покаяться, если же этого не произойдет, Никифор предлагал православным не признавать архиереев-униатов своими пастырями и прислать к нему кандидатов для поставления на епископские кафедры. Западнорус. архиереи оказались в критическом положении: они могли теперь сохранить за собой свои кафедры лишь при поддержке королевской власти, а такая поддержка могла быть оказана лишь после заключения унии, поэтому они стали торопиться с отправкой в Рим послов для совершения торжественного акта «подчинения» Киевской митрополии папе. |
| Видно, однако, что и польское правительство, и Римская курия желали, чтобы позиция православной иерархии была сформулирована с большей определенностью. Как еще раз обнаруживается, «артикулы» унии, которые предположительно были составлены уже в Сокале, скорее всего были очень общими и недостаточно ясно выражали готовность подчиниться Риму. Вместе с тем у православных епископов должно было сложиться впечатление, что курия готова к компромиссу и серьезному обсуждению условий унии. Последовавшие за первым контактом с нунцием шаги были связаны с разработкой программы унии, вылившейся в конце концов в «32 артикула» июня 1595 г. Важным рубежом стала встреча представителей православной иерархии и католической церкви в декабре 1594 г. Торчинское совещание и Торчинский манифест Встреча была организована при непосредственном участии луцкого католического епископа Бернарда Мацеевского в его резиденции, Торчине, и проходила с 2 по 4 декабря 1594 г. Составленный в Торчине документ известен в нескольких разных по языку вариантах 686 . В польском переводе содержится собственноручная приписка Бернарда Мацеевского 687 , из которой выясняются некоторые важные детали. Мацеевский прямо пишет, что в Торчинской встрече на протяжении всех трех дней участвовали только Потей, Терлецкий и он сам. Украинско-белорусский оригинал заявления был составлен в двух экземплярах Кириллом Терлецким. Оба списка были подписаны и запечатаны им и Потеем. Польский перевод был собственноручно написан Потеем уже 2 декабря, хотя встреча продолжалась еще два дня. Потей и Терлецкий взяли каждый по одному оригиналу текста, а Мацеевскому оставили польский перевод, после того как 4 декабря состоялось богослужение. Нужно думать, что богослужение было совместным и освящало свершившееся соглашение. Как ясно пишет Мацеевский, в оригиналах на «руськой мове» были оставлены места для помещения подписей и печатей Рагозы и других епископов 688 . Мацеевский упоминает также, что сделал эту запись для памяти в тот же день (т.е. уже 4 декабря, поскольку выше упомянуто богослужение 4 декабря). |
| I. Из преступлений против веры и нравственности одним только церковным наказаниям подлежат некоторые виды уклонения от постановлений церкви (ст. 207 и 208 Улож. о нак.), вероотступничество 1345 (ст. 185–187), лжеприсяга, если учинивший ее не был подвергнут уголовному наказанию (ст. 240), конкубинат (ст. 994 ч. 1), прелюбодеяние (ст. 1585), кровосмешение в 4-й степени родства или второй степени свойства (ст. 1594, ч. 3). По прямому и точному смыслу 1001, 1002 и 1004 ст. Уст. Угол. Суд., суду церковной власти подлежат также и те преступления против веры, а равно и против нравственности, о которых не упоминает Улож. о нак. Это видно из объяснения к ст. 1001, данного редакторами Устава уголовного судопроизводства. «На основании Свода 1857 года, читаем мы здесь, духовному суду подлежат не только такия преступления и проступки, за которые полагается церковное покаяние или отсылка виновных к духовному суду, но и такие, за которые виновные подвергаются разного рода церковным запрещениям и наказаниям, присуждаемым собственно на основании церковных правил (лишению приобщения Св. Таин, лишению всякого общения церкви и др.); поэтому признано необходимым для удержания сего порядка в точности, пояснить в ст. 1001, что постановления настоящей главы относятся лишь к тем преступлениям против веры и другим, соединенным с нарушением церковных правил, которые подлежат ведомству светского суда» 1346 . Такому пониманию не противоречит неопределенное выражение Устава Дух. Консисторий, что епархіальному суду подлежать и миряне «по проступкам и преступлениям, подвергающим виновного церковной епитимии» 1347 . Это понимание допускается и учеными юристами 1348 . Таким образом, в принципе юрисдикции церковного суда подлежать все те преступления против веры и нравственности, которые не наказуемы по Уложению, или за которые в Уложении положено одно лишь церковное наказание. II. В тех случаях, когда виновный, кроме уголовного наказания, подлежит еще и церковному, возникает двоякая подсудность. По Уложению наказ, она имеет место при деяниях, предусматриваемых статьями 192, 217, 933, 934, 935, 995, 997, 1554, 1555, 1559, 1560, 1564, 1582, 1586, 1593, 1594 и 1595 Уложения о наказаниях. При этом дело решается, по 1003 ст. Уст. суд., уголовным, а не церковным судомъ; приговор уголовного суда сообщается духовному начальству для предания осужденного церковному покаянию. Освобождаются от этого добавочного наказания только осужденные к ссылке в каторжную работу (примеч. к ст. 1003 Уст. угол. суд. 1349 ), и раскольники (ст. 1585 1 – Улож. о нак.). |
| Спор между галицкими мещанами и львовским епископом очень рельефно и адекватно передает религиозные настроения и взгляды (а точнее, сумятицу в настроениях и взглядах!) православных горожан. Характерно, что та же самая проблема иконографии вызвала острые споры в Москве в начале 1550-х гг. 544 – незадолго до московских противоеретических соборов, осудивших Феодосия Косого, Матвея Башкина и старца Артемия. Вероотступниками не были ни галицкие мещане, ни тем более Гедеон Балабан, но и те и другой столкнулись с вопросами, на которые само украинско-белорусское духовенство того времени не знало ответа. В самой же постановке проблемы кодификации иконописи, систематизации доктрины, унификации и церковно-догматического истолкования обрядовой практики, как равным образом и проблемы церковных реформ в целом, братства явно опережали православных иерархов и тем самым ставили под сомнение не только внутрицерковные традиции и порядки, но и полномочия, и авторитет высшей иерархии. Сведения о конфликте Гедеона Балабана с Львовскими братчиками и о позиции митрополита Рагозы в этом споре помогают лучше понять, во-первых, почему столь неприязненными были взаимоотношения львовского епископа с митрополитом, а это сыграло свою немалую роль в генезисе Брестской унии. Во-вторых, почему Балабан оказался в 1590–1594 гг. среди сторонников унии и почему его привязанность к унионной идее оказалась непрочной. Собор 1591 г. Попытки церковных преобразований с опорой на духовенство, предпринятые епископами в 1590 г., были продолжены на соборах 1591, 1593 и 1594 гг. О соборе 1591 г. не было почти ничего известно 545 вплоть до обнаружения и публикации П.Н. Жуковичем грамоты соборных «деяний» 546 . Историк подробно осветил и проанализировал всю совокупность сведений о соборе. Поэтому мы можем ограничиться лишь тем, что помогает объяснить генезис Брестской унии. Собор состоялся не в июне, а в октябре 1591 г. Соборная грамота датирована 26 октября, а судные грамоты – 26 и 27 октября. П.Н. Жукович предполагает, однако, что собор начался раньше, поскольку его открытие было намечено на 18 октября 547 . В Брест съехались митрополит и те же пять епископов, что и в 1590 г. (Хребтович, Кирилл Терлецкий, Балабан, Пелчицкий, Збируйский), причем Хребтович в качестве прототрония снова фигурировал на втором месте после митрополита. |
| Маловероятно, чтобы это был документ, составленный в Сокале 27 июня 1594 г., потому что в декабре на смену этому документу пришла Торчинская декларация, автором которой был, по словам Мацеевского, именно Терлецкий. Декларация была подписана к этому времени далеко не всеми епископами, хотя нунций понял дело так (или был убежден Терлецким), что Терлецкий действует от имени «рутенских и литовских епископов» 724 . Нунций сообщал также, что Терлецкий вел переговоры и с королем, но держит этот факт в тайне из страха перед Константином Острожским 725 . Это еще раз напоминает, что уже к концу 1594 г. Острожский стал противником того, как велась подготовка унии. В переговорах с королем базой для переговоров должна была служить декабрьская «Инструкция». Как видно из сообщения Маласпины, переговоры с королем предшествовали встрече с нунцием, к которому, судя по всему, Терлецкий был направлен по поручению Сигизмунда III или Замойского. Что касается самого Маласпины, то он решил действовать осторожно, «чтобы еретики, обнаруживая свое легкомыслие, не обнаружили бы во мне чрезмерной доверчивости» 726 . Поэтому нунций решил направить к Терлецкому львовского католического архиепископа Дмитрия Соликовского, чтобы точно выяснить образ мыслей и намерения Терлецкого 727 . В донесении от 17 февраля Маласпина писал, что попросил ознакомиться с представленным документом также Б. Мацеевского и Льва Сапегу, великого канцлера Литовского. После этой экспертизы нунций обещал «на надежных основаниях» сообщить «об обращении» православных 728 . Из всего этого видно, что нунций по-прежнему не воспринимал инициативу православных как заслуживающую полного доверия. Представленный документ и сам Терлецкий и теперь не рассеяли сомнений папского представителя. С другой стороны, он был воодушевлен перспективой увенчать свою миссию в Польше заключением унии – наряду с созданием антитурецкой лиги и обращением в католицизм Швеции 729 . Действовал ли Терлецкий без согласования с Потеем и другими епископами? Скорее всего, это было именно так, потому что Потей писал в эти же месяцы митрополиту Рагозе о самовольных и опасных действиях Терлецкого 730 . |
| Сии новые, Великие Послы, встретясь на том же мосту, ласково приветствовали друг друга, и каждый отправился в свой путь. В залог дружбы Феодор отпустил к Хану жену Царевича Мурата, умершего в Астрахани; доставил Казы-Гирею 10000 рублей, сверх шуб и тканей драгоценных, обещая присылать ежегодно столько же; наконец имел удовольствие получить от него (летом в 1594 году) шертную. или клятвенную, грамоту с златою печатию. Сия грамота условиями и выражениями напоминала старые, истинно союзные, коими добрый, умный Менгли-Гирей удостоверил Uoahha III в любви и в братстве. Казы-Гирей обязывался быть врагом наших врагов, без милости казнить своих Улусников за впадения в Россию, возвращать их добычу и пленников, оберегать Царских Послов и людей торговых, не задерживать иноземцев на пути в Москву, и проч. Хотя с сего времени Крымцы года три не беспокоили наших владений, усильно помогая Султану в войне Венгерской: но рать Московская всегда стояла на берегах Оки, готовая к бою. Между тем беспечный Рудольф, уже воюя с Султаном в Венгрии, еще не спешил заключить союза с Россиею. В Августе 1594 года явился в Москве гонец его, но с письмом странным (на языке Латинском, за открытою печатью), писанным вместе и к Феодору, и к Молдавскому Господарю Аарону, и к Бряславскому Воеводе Збаражскому, и к Козакам Днепровским, такого содержания: «Вручитель сего, Станислав Хлопицкий, начальник Запорожского войска, изъявил нам добрую волю служить Империи против неверного Султана с осмью или с десятью тысячами Козаков. Мы его охотно приняли и дали ему свое знамя, Орла черного, с тем, чтобы он залег все пути Крымцам к Дунаю, огнем и мечем опустошая владения Султанские, но щадя Литовские и другие Христианские земли: для чего и молим вас благоприятствовать сему нашему слуге усердному». Ясно, что надпись к Феодору была поддельная: не мог Император говорить одним языком и с Царем Московским и с Козаками; на словах же, именем Рудольфа, Хлопицкий известил Бояр о победах его, о союзе с ним Князя Седмиградского, Господарей Молдавского и Волошского, уверяя, что Запорожские воины, считая Россию своим истинным отечеством, не смеют действовать без воли Царя, и молил, чтобы Феодор, соединив с ними несколько дружин Московских, велел им идти на Турков под знаменами Россиян. |
| Нет большего добра, чем вечное добро, и оно одно есть истинное добро, поэтому большие труды и подвиги от нас требуются, чтобы его достичь. «Так бегите, чтобы получить» это вечное добро, говорит святой Павел ( 1Кор. 9, 24 ). Кто его получит? Не тот, кто лежит, но кто бежит. Кто бежит? Тот, кто, оставив позади все прочее, к Нему Одному, как своему центру, стремится, спешит и подвизается. А у кого нет труда и подвига, у того нет и истинного желания. Истинное желание побуждает к труду и заставляет искать способ, чтобы получить желаемое. Кто желает прийти в Москву, или в Петербург, или в Киев, идет по той дороге, которая в те города ведет, а не по иной. Так, желающему прийти к Богу и Его Вечному Царствию нужно идти тесными вратами и узким путем, а не широкими вратами и пространным путем, ведущим в погибель ( Мф. 7, 13–14 ) ( 104, 1592–1593 ). Пример ревности подвизающихся ради временных благ должен побуждать к ревности ради Жизни Вечной. Святитель Тихон Задонский ( 104, 1594 ). «Да не будет у тебя других богов... ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель...»(Исх. 30, 3–5) «Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» ( Деян. 5, 29 ). Так поступали святые мученики, верные и избранные рабы Христовы. Повелевали им нечестивые цари давать дань – давали; повелевали идти на войну – шли; повелевали работать – работали; повелевали предстоять на трапезе – предстояли; повелевали руду копать – копали; повелевали камни и землю носить – носили; повелевали в заточение, в темницу, в узы идти – не противились; повелевали снять одежды – снимали; повелевали и прочее, не противоречащее закону Божию, – подчинялись. А когда доходило их повеление до презрения Бога, и святым повелевали поклониться идолам, они дерзновенно стояли против нечестивого повеления, не желая слушать своих повелителей, внимая заповеди Единого Истинного Бога: «Я Господь, Бог твой... да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» ( Исх. 20, 2–3 ). И тем показали святые, что до тех пор мы должны повиноваться и служить человеку – властелину, пока его повеление согласно с повелением Божиим или не противоречит ему. Святитель Тихон Задонский ( 104, 1593–1594 ). |
| 524 " Йоркширская трагедия " (1608) — В ней описаны убийства, совершенные в 1605 г., по версии Элиота — в 1603. В заглавии как автор указан Шекспир, но ее особенности опровергают его авторство. 525 " Мир новостей " — лондонский еженедельник криминальной и скандальной хроники. 526 " Мальтийский еврей " — трагедия К. Марло; см. коммент. к " Никколо Макиавелли " ; " Тит Андроник " (пост, и публ. 1594) — приписываемая Шекспиру (авторство не доказано) трагедия о мести римского генерала Тита Андроника царице готов Таморе. Её сыновья насилуют его дочь Лавинию, отрезают ей руки и язык, заманивают в ловушку сыновей Тита Андроника и лживо обещают сохранить им жизнь, если он отрежет себе руку, что он и делает. Элиот оспаривает распространенное мнение о том, что " Фиест " и " Троянки " Сенеки послужили источником этой трагедии. 527 " Фиест " — трагедия Сенеки о Фиесте, брате микенского царя Атрея, соблазнившем жену Атрея Аэропу и с ее помощью выкравшего из стада Атрея златорунную овечку: её обладатель должен получить царскую власть. Обман был разоблачен, Атрей отомстил Фиесту, подав ему в качестве угощения мясо его детей. Фиест проклял род Атрея. 528 Ахерон — в греческой мифологии река в подземном царстве, Харон на челне перевозил через нее души умерших в потусторонний мир. 529 " Арден из Февершема " — трагедия, опубликованная в 1592 г. анонимно (авторство приписывалось Шекспиру); ее источник " Холиншедовские хроники " (1577), где описано реальное убийство мужа женой в феврале 1551 г. 530 " Убийство Джона Брюэна " — написанное на документальной основе, по материалам дела, сочинение Т. Кида " Правда о злодейском и тайном убийстве Джона Брюэна " (1592). 531 Деккер, Томас (ок. 1572–1632) — автор памфлетов " Поразительный 1603 год " — о Лондоне во время чумы. Как драматург, чувствительно представлявший быт и нравы — предшественник " мещанской драмы " XVIII b. 532 Пиль, Джордж (1559–1596) — английский поэт и драматург. 533 Гревилл, Фулк, лорд Брук (1554–1628) — поэт, драматург, автор трагедий " Мустафа " (1609) и " Алэхем " (опубл. 1633). Дэниел, Сэмюел (1563–1619) — поэт, драматург, автор сенекианских трагедий " Клеопатра " (1594), " Филот " (1604). |
|
|
