| Первое упоминание О. а. содержится на титульном листе Азбуки (Букваря), напечатанной Иваном Фёдоровым 18 июня 1578 г. Здесь сообщается о том, что кн. Острожский устроил дом для печатания книг и дом для обучения детей. При этом он избрал «мужей искусных» в Божественном писании, знающих греч., лат. и рус. языки, и приставил их к уч-щу, для к-рого и была напечатана Азбука. По мнению исследователей, для организации школы и типографии нужен был год или полтора, поэтому создание О. а. следует отнести к 1576 или 1577 г., наиболее приемлемой датой следует считать кон. 1576 г. В Азбуке школа именуется «детским училищем». Православные в офиц. и неофиц. документах называли учебное заведение в Остроге школой или школами. Тимофей Аннич в 1584 г. подписывался как «дьяк школы русской Острозской» ( Голубев С. Т. Археологическая заметка о памятниках старины, находящихся в нек-рых местностях Волынской епархии//ТКДА. 1876. 3. С. 626). Несмотря на это, в кон. 70-х гг. XVI в. школу в Остроге считали высшим учебным заведением. Об этом свидетельствует завещание кнж. Гальшки (Эльжбеты) Острожской от 16 марта 1579 г., в к-ром учебное заведение названо академией. В завещании Гальшки сказано, что 6 тыс. литов. грошей она отдает на госпиталь и на О. а., а также на Черчицкий мон-рь Св. Спаса в с. Черчицы возле Луцка (Зanobim княжни Гальшки Острозькоï 1579, березня 16/Niдrom.: Л. Демченко//Острозька давнина: Дocлiджehhя i мат-ли. Льbib, 1995. Т. 1. С. 110-111). Можно предположить, что не только учителя, но и учащиеся Острожской школы привлекались к изданию Острожской Библии, что свидетельствует о высоком уровне подготовки учеников. По мнению И. З. Мицко, Е. Н. Дзюбы и ряда др. исследователей, изложенная в Азбуке 1578 г. информация дает основание утверждать, что в Остроге была создана высшая школа ( Дзюба. 1987. С. 59; Мицько. 1990. С. 28). Т. Кемпа считает, что школа в Остроге давала начальное образование, позднее стала школой высшего типа ( Kempa T. Konstanty Wasyl Ostrogski (ok. 1524/1525-1608), wojewoda Kijowski i marszaek ziemi Woyskiej. Toru, 1997. S. 101). |
| – Извещение о выезде послов необходимо было, чтобы успеть все приготовить ко встрече послов. В XVII в. от Благовещенской паперти или с «Середней лестницы» ставились «дворяне, приказные люди, диаки и гости в золотном платье» и в черных шапках (в «сенех») и дети боярские и дворовые люди и подьячие в «чистом» платье (по крыльцу и у Благовещения в паперти). ІІриехавшего посла или гонца до входа в палату, где сидел царь, обыкновенно встречали по особому назначению; количество этих встреч, равно как и назначение для сего более или менее почетных лиц, зависело от ранга представителя иностр. державы, равно как от желания Московского правительства придать большую или меньшую торжественность встрече и от политического значения той страны, от которой являлся посол. Самое большое количество встреч бывало – 3: в том или другом пункте паперти Благовещенского собора или дворцовых помещений (у Середней палаты, 1519 г., – на передней лестнице на Середнем дворце, 1523 г. и т. п.). Для гонцов обыкновенно бывала одна встреча, а в исключительных случаях обходились и без нее; так в 1525 г. литовскому гонцу «встреча не была – человек молодой». При входе посла царь сидел на своем месте. Со второй половины XVI в. встречаем замечания об одежде его: «а царь сидел в русском саженом платье, и в царской шапке и в диядиме, а в руках был скифетр» (1576 г.) или в другой раз: «а в руках был посох» (1576 г.); «Государь был в царском платье, в саженой в русской шубе и в диадиме и в царской шапке» (1578 г.); «государь сидел в царском платье, а в руках у государя быть скифетр, а с левую руку у государя стоял индрогов посох в золотом месте» (1579 г.); при приеме литовского гонца в 1582 г. царь «сидел в обычном платье без царские шапки», при приеме литовских послов в 1590 г. «в царском в большом платье с скифетром и с царским яблоком». Во время малолетства царя Ивана IV около царя находились бояре; в 1539 г. «берегли у (девятилетнего) великого князя (руку, когда послы подходили к целованию ее), стоячи у его места боярин кн. |
| и т. д. 162 Итак, под условием подписи «членов веры» (т. е. XXXIX членов), парламент определил допускать к священнослужению без какого-либо перепоставления лиц, принявших посвящение не по чину Церкви Англиканской, а по «какой-либо иной форме», – например, протестантских пасторов. Хотя королева осталась очень недовольной этим решением и сделала нижней палате строгий выговор за вмешательство в церковные дела, тем не менее статут был утвержден, и сильная в то время партия сторонников пуританства добилась юридического признания законности протестантских неепископальных посвящений. Епископат Англии не был, конечно, согласен с таким определением парламента и употребил все средства, чтобы на практике свести к нулю успехи пресвитериан. Энергично действовали в этом направлении: Сендис, еп. Лондонский (1570–1576, с 1576 – Йоркский архиепископ), Уайтгифт, архиепископ Кентерберийский (1583–1604), и др., имея при этом сильную, хотя и молчаливую, поддержку самой королевы. Однако факт навсегда останется фактом: в составе англиканского клира в те времена имелись, и в немалом числе, лица, " пользовавшиеся всеми правами священнослужителей, но являвшиеся, с точки зрения Православной Церкви, простыми мирянами. Иногда такие «священники» были поставляемы в епископы по англиканскому чину: так шотландский пастор Spotswood был возведен в звание епископа, и никто, по-видимому, не интересовался вопросом, каково было его предварительное посвящение 163 . Нетрудно понять, почему в Англиканской Церкви сравнительно легко мирились с фактами этого рода. Если не было веры в священно-таинственное значение хиротонии и степень епископа не считалась поэтому безусловно необходимой для бытия Церкви, то нетрудно было, в силу обстоятельств, примириться с явлениями, которые, по существу, рассматривались лишь как нарушение установленного порядка и церковной дисциплины. § 3. Иератическая власть пастырей. Таинства Церкви. Их седмиричное число Выше говорилось уже о том, что общий объем иерархической власти в Церкви составляют троякого рода божественные полномочия: власть учительства, власть священнодействия и власть церковного управления. |
| Сети богословия Тема недели: Почитание мощей в православии Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Мнение Мнение Статья Статья Статья Новые материалы 1 января Святейшаго Патриарха Константинопольскаго Иеремии ответы лютеранам В книгу вошли все три ответа Константинопольского патриарха Иеремии II Траноса (1530-1595) на письма лютеранских богословов из Тюбингена. До настоящего времени это единственное русское издание указанных текстов. Полный текст книги выложен в свободный доступ. Москва: Типография В. Готье , 1864 г. 300 с. В 1560-х годах в Константинополь был доставлен греческий перевод Аугсбургского исповедания в сопровождении письма от лютеранских богословов. Последние утверждали, что не предлагают " никаких нововведений в вопросах, касающихся спасения… и что [лютеране] сохранили веру, которой их научили апостолы, пророки и св. отцы и которая была вдохновлена Святым Духом, Священным Писанием и семью Вселенскими соборами " . После консультаций с синодом Иеремия составил ответ, датированный 15 мая 1576 года. В своём письме патриарх приводит каждый из 21 артикула Аугсбургского исповедания по порядку, объясняет, с чем он согласен, а с чем нет, и попутно предлагает своё понимание вопроса. Летом 1576 года ответ Иеремии достиг Германии и было составлено второе послание, где остановились на тех доктринальных положениях, которые вызвали протест у патриарха, не касаясь, правда, таких вопросов, как монашество, литургия и употребление квасного хлеба. Они сосредоточили свои объяснения на том, что их взгляд на оправдание верой мало чем отличается от точки зрения патриарха. Кроме того, они пространно разъяснили лютеранский взгляд на причастие и ещё раз подчеркнули, что принимают только два таинства и не согласны с практикой призывания в молитвах святых. Письмо было отправлено в июне 1577 года, но когда оно точно достигло Константинополя, неизвестно. В ответе Иеремии, отправленном в мае 1579 года, помимо дальнейшего раскрытия православного учения содержалось жёсткое указание на то, что некоторые доктрины лютеранства абсолютно неприемлемы для православной Церкви. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ОСТРОЖСКАЯ АКАДЕМИЯ Правосл. научный и образовательный центр в г. Остроге (ныне Ровненской обл., Украина). Включал школу (коллегиум, 3-язычный лицей), госпиталь и типографию, в которой помимо других изданий была подготовлена и напечатана Острожская Библия (1581); центр существовал в период ок. 1576-1636 гг. О. а. создана киевским воеводой, маршалком Волынской земли кн. Константином Константиновичем Острожским, покровителем православных в Речи Посполитой, с целью сохранения правосл. Церкви в католич. гос-ве, противостояния полонизации и латинизации православных. 70-80-е годы XVI в. были временем активной борьбы кн. Острожского за утверждение позиций православной Церкви. Наиболее значительные инициативы были связаны с Острогом, ставшим в сер. 70-х гг. XVI в. собственностью магната (королевский привилей на наследственное владение Острогом князь получил в нояб. 1576). Ко времени создания О. а. в Речи Посполитой существовали центры правосл. просвещения. Прежде всего это кружок кн. А. М. Курбского в Миляновичах (ныне Турийского р-на Волынской обл., Украина), где делали переводы с греч. языка трудов визант. авторов, были составлены антикатолич. сочинения. Связи кружка кн. Курбского с кн. Острожским были тесными. В наст. время нет сомнения в том, что «Маргарит», изданный в Острожской типографии в 1595 г., был переведен с греч. языка в Миляновичах. Очевидно, что и опыт переводов с латыни был заимствован в Остроге из Миляновичей. По мнению К. Ю. Ерусалимского, в планы кн. Курбского входило создание правосл. академии, но реализован этот проект был не в Миляновичах, а в Остроге ( Ерусалимский К. Православная академия на Волыни XVI в.: Нереализованный проект кн. Андрея Курбского//Острозька давнина: Наук. зб. Ocmpir, 2014. Вип. 3. С. 113-147). Др. центром было владение гетмана Г. А. Ходкевича Заблудово. Там имелась типография, куда гетман пригласил Ивана Фёдорова и Петра Тимофеева Мстиславца (1568-1570), и была создана одна из первых православных академий ( Лабынцев Ю. А., Щавинская Л. Л. Православная Академия Ходкевичей и ее издания. Мн., 1996). Крупнейшим центром правосл. книгопечатания и обучения был Вильно, где впервые после Ф. Скорины было начато кириллическое (православное) книгоиздание. В 1568-1572 гг. в Вильно за счет братьев Зарецких был опубликован на церковнослав. языке Часовник с послесловием на простой мове, в дальнейшем развернули деятельность типографии братьев Мамоничей и В. М. Гарабурды. Важным центром православного просвещения являлся Львов, где книгопечатание в 70-х гг. XVI в. начал Иван Фёдоров, оно продолжилось в 90-х гг. XVI в. благодаря Львовскому Успенскому братству . Можно предположить, что между Вильно, Львовом и Острогом существовали контакты. |
| Покинув Москву, печатники по приглашению правосл. мецената вел. литов. гетмана Г. А. Ходкевича поселились в его имении Заблудово (ныне г. Заблудув , Польша), где на его средства основали типографию. Здесь ими была напечатана их последняя совместная книга - Евангелие учительное 1569 г. (8 июля 1568 - 17 марта 1569), на страницах к-рой помещено Слово еп. Туровского свт. Кирилла II . В. Ф. Шматов приписывал П. Т. М. авторство помещенного в Евангелии учительном изображения герба Ходкевича ( Шматов. 1987). Предметом дискуссии является участие типографа в написании послесловия (от имени Ходкевича) к Евангелию учительному (Л. 2-4). Вероятно, летом 1569 г. (между 17 марта и 26 сент., когда Иван Фёдоров приступил в Заблудове к печати Псалтири с Часословцем) П. Т. М. уехал оттуда. Причины прекращения совместной работы печатников неизвестны. Исследователи объясняют происшедшее как ухудшением их личных отношений, так и осложнением общеполитической и конфессиональной ситуации в ВКЛ после принятия Люблинской унии 1569 г. По мнению А. С. Зёрновой, П. Т. М. раньше, чем Иван Фёдоров, осознал просветительскую роль Вильно, куда он переехал, и значительно большую востребованность книг для правосл. населения в крупном городе. П. Т. М. встретил поддержку со стороны просвещенных правосл. горожан в Вильно, в т. ч. меценатов братьев И. С. и З. С. Зарецких, успешных предпринимателей и деятелей городского самоуправления, братьев Л. И. и К. И. Мамоничей . В доме Мамоничей в Вильно и на их средства П. Т. М. оборудовал новую типографию - «Друкарню Мамоничов» («Друкарню дому Мамоничов»), помощь в ее создании оказали и Зарецкие. Всю работу по отливке шрифта, гравированию досок орнамента и иллюстраций, а также по набору и печатанию П. Т. М. выполнял сам. В типографии Мамоничей печатник выпустил 3 книги: Четвероевангелие (30 марта 1575 (7183)), Псалтирь (16 янв. 1576 (7183 - sic!)), Часовник (1574-1576), качество исполнения которых свидетельствует о том, что П. Т. М. по своему мастерству не уступал Ивану Фёдорову. Евангелие и Псалтирь изданы форматом в лист, Часовник - в 4°. Все книги напечатаны красивым, четким и крупным шрифтом (10 строк - 127 мм), по рисунку похожим на крупный полуустав русских рукописей. П. Т. М. первым отлил такой шрифт, впосл. его копировали везде, где печатались напрестольные Евангелия. Набор книг отличается выдержанностью линий строки, выровнена правая сторона полосы, лигатуры расположены просторно, привлекает внимание почти целый алфавит надстрочных литер. Безукоризненно выполнено 2-цветное печатание. В Псалтири посреди черного набора поставлены красные точки, поэтому книга получила название «Псалтирь с красными точками». |
| послы пользовались уже большею свободою. и в XVI в. Им давались различные льготы: разрешалось посещать митрополита Московского, присутствовать при богослужениях в Успенском соборе и других церквах, ездить с соколами и собаками и пр. Церемониал приема послов царем Прием послов царем совершался всегда торжественно и постепенно выработался особый церемониал его, которому неизменно следовало Московское правительство. По назначении дня приема, о сем заранее извещался посол для того, чтобы он мог приготовиться к аудиенции. К послу посыпалась лошадь с царской конюшни или особый экипаж, на которой или в котором посол и отправлялся на аудиенцию. С 1576 года то на всем пути следования послов, начиная с их Посольского двора и кончая Благовещенским собором, то только в Кремле от Благовещенского собора и по площади, стали ставить стрельцов («стрелецкие головы» также являют послов в 1576 г.); в XVII в. в помощь к ним назначали боярских черных и посадских людей. До конца XVI в. послы следовали, кажется, постоянно верхом, потому что посольская запись как об исключительном случае говорит, что в мае 1597 г. цесарев посол «ехал о государю на двор в возку в немецком в непокрытом, для того, что у него была болезнь в ногах камчюг и он верхом ехать не мог», но в XVII в. въезд нередко уже совершался в экипаже, причем в нем вместе с послом сидели и особо назначенные русские лица. Впереди послов везли подарки и грамоту. «А дары бывают присыланы: сосуды серебряные позолоченные разные и что прилучитца заморских диковинок» 97 . Приехав в Кремль, послы всегда останавливались или против Архангельского собора или между Архангельским и Благовещенским соборами, около здания Казенного двора, или «у лестницы» или «мостков, что на пацерть к Благовещению» (1554 г.), их заранее точно определенного места должны были слезать с лошадей или выходить из экипажа. В 1566 г. литовский гонец Загоровский не захотел выйти из саней против Казенного двора, а пожелал проехать еще несколько до самой лестницы и «споровался о том с приставом голомя». |
| 1576 г. К., как и мн. др. кальвинисты, вынужден был покинуть Гейдельберг, перешедший во владение Людвига VI (1576-1583), ревностного лютеранина, желавшего сделать Гейдельбергский ун-т целиком лютеранским, и поселился в Базеле, где продолжил обучение на теологическом фак-те местного ун-та. Пребывание К. в Базеле было недолгим: по неизвестным причинам осенью 1577 г. он переехал в Мидделбург, где стал местным торговым агентом Лондонской компании купцов (Company of Merchant Adventurers of London). Помимо исполнения своих прямых обязанностей К. мог тайно координировать религ. деятельность купцов, большая часть которых сочувственно относилась к пуританизму и поддерживала нидерландских протестантов в их борьбе с католицизмом (ср.: Cartwright. Opusc. P. 48). Возможно, в назначении К. принимал участие его высокопоставленный покровитель и сторонник пуританизма Уильям Дейвисон († 1608), бывший в это время послом кор. Елизаветы в Нидерландах. Наличие постоянной и хорошо оплачиваемой работы позволило К. в нач. 1578 г. вступить в брак. Его супругой стала сестра известного пуританина Джона Стабба († 1590) Элис Стабб († ок. 1617); в браке с ней у К. родились 3 дочери и сын ( Collinson. 2004. P. 413). При поддержке Дейвисона в Антверпене была создана протестантская община англ. купцов, формально бывшая частью Церкви Англии, а в действительности организованная по пуританским принципам. Первым проповедником общины стал Траверс, к-рый в мае 1578 г. был единогласно избран общиной и поставлен пресвитером протестант. пасторами Антверпена без хиротонии от епископа. В июле 1580 г. Траверс вынужден был на неопределенное время покинуть Нидерланды и вернуться в Англию. Вскоре исполнять вместо него обязанности проповедника стал переселившийся из Мидделбурга в Антверпен К. Хотя кор. Елизавета и ее представители в Нидерландах выражали недовольство публичным служением К. среди англичан, он пользовался поддержкой купечества и успешно продолжал деятельность проповедника в Антверпене до кон. 1582 г. Не желая вызывать гнев англ. |
| Паны действительно находились в затруднительном положении, выбравши двух королей; их вывели из этого затруднения медленность Максимилиана и быстрое движение Батория, который, подтвердивши все предложенные ему условия, 18 апреля 1576 года уже имел торжественный въезд в Краков, а 1 мая короновался. Максимилиан в апреле 1576 года писал к царю: «Думаем, ты давно уже знаешь, что мы в прошлом декабре с великою славою и честью выбраны на королевство Польское и Великое княжество Литовское, думаем, что вашему пресветлейшеству то будет не в кручину». Иоанн отвечал: «Мы твоему избранию порадовались; но после узнали, что паны мимо тебя выбрали на королевство Стефана Батория, воеводу седмиградского, который уже приехал в Краков, короновался и женился на королевне Анне, и все паны, кроме троих, поехали к нему. Мы такому непостоянному разуму у панов удивляемся; чему верить, если слову и душе не верить? Так ты бы, брат наш дражайший, промышлял о том деле поскорее, пока Стефан Баторий на тех государствах крепко не утвердился; и к нам отпиши с скорым гончиком, с легким, как нам своим и твоим делом над Польшею и Литвою промышлять, чтоб те государства мимо нас не прошли и Баторий на них не утвердился. А тебе самому хорошо известно: если Баторий на них утвердится из рук мусульманских, то нам, всем христианским государям, будет к великому убытку». Но Максимилиан, вместо того чтоб промышлять вместе с царем над Польшею, сердил только его просьбами не трогать убогой Ливонии, тогда как Иоанн, наоборот, видя, что в Польше сделалось не так, как он желал, решился во что бы то ни стало покончить с Ливониею. Мы видели, что здесь кроме поляков Иоанн должен был воевать и с шведами, занявшими Ревель. После неудачной осады этого города Иоанн в конце 1571 года сам приехал в Новгород, приказавши полкам собираться в Орешке и в Дерпте для войны со шведами в Эстонии и Финляндии. Но прежде ему хотелось попробовать, не согласятся ли шведы, испуганные его приготовлениями, уступить без войны Эстонию. Для этого он призвал шведских послов и предложил им не начинать войны до весны будущего года, если король Иоанн пришлет других послов в Новгород, с ними 10000 ефимков за обиду прежних московских послов, ограбленных во время восстания на Эрика, 200 конных воинов, снаряженных по немецкому обычаю, пришлет также рудознатцев, обяжется свободно пропускать в Россию медь, олово, свинец, нефть, также лекарей, художников и ратных людей. |
| пастор Симон Будный разорил 650 правосл. церквей и домовых храмов, взамен к-рых были поставлены кальвинист. храмы. С. Будный основал в 1562 г. типографию в Несвиже и издал на белорус. языке написанные им сочинения «Катехизис» и «Об оправдании грешного человека перед Богом». В 1574 г. он создал типографию в имении Лоск (совр. Минская обл.), где опубликовал свои труды «Про две сущности Христа», «Против крещения детей» и др. Кальвинист В. Н. Тяпинский в 70-х гг. начал издание Евангелия на 2 языках: церковнослав. и старобелорус. В посл. десятилетия XVI в. протестант. типографии были организованы более чем в 10 городах и местечках Б. Реформационное книгоиздание на польск. языке было представлено деятельностью типографии в Бресте, где в 1563 г. П. Базиликом на средства Н. Радзивилла Чёрного была издана Брестская Библия, предназначавшаяся для протестантов Польши и ВКЛ. Наиболее крупные протестант. типографии действовали также в Любче (совр. Новогрудский р-н Гродненской обл.), Вильно, Клецке, Бресте. В. Н. Тяпинский. Гравюра. 1576 г. В. Н. Тяпинский. Гравюра. 1576 г. Во 2-й пол. XVI - 1-й пол. XVII в. в Б. существовало 85 кальвинист. общин (в ВКЛ - 190), входивших в Литовскую провинцию, к-рая делилась на 6 дистриктов (округов): Брестский, Виленский, Жмудский, Завилейский, Новогрудский, Русский (позже Белорусский с центром в Минске), центром провинции был Вильно. Высшим органом управления являлись провинциальные синоды, в округах - партикулярные синоды, в их работе принимали участие как духовные, так и светские лица. Между синодами руководство кальвинистами Б. осуществляли суперинтенданты, а в дистриктах - сеньеры. В 1563 г. Виленский сейм уравнял кальвинист. шляхту в правах с католич. и правосл. К кон. 60-х гг. XVI в. в состав Верховной рады ВКЛ («Паны-рада») входило 17 протестантов, 9 православных и 2 католика. В 1-й пол. 60-х гг. XVI в. из кальвинизма выделяется радикальное направление антитринитариев (социниан или ариан), покровителем к-рых был белорус. магнат Я. Кишка. При его покровительстве были созданы типографии в Лозках (Ошмянский повет), в Любче и Заславле. |
|
|
