| Бысть, егда благочестивый царь и 1502 великий князь Иван Васильевич, всея Росии самодержець, божественую ревность восприим, упование имый на Всесплнаг[о]Бога, и на Пречистую Богородицу, и на молитвы святых всех, побарая по православию отчьсваг[о] си достояния, богодерзновенно подвижеся сам со множеством храбрапобедителнаг[о] своего воинства 1503 на своих изменников, на богомерскых 1504 Татар казанскых за их неисправление и [за] 1505 всегдашнее клятвопреступление, наипач[е] же за об. церковное разорение, и за премног[о] кровопролитие, и за пленение 1506 християнское, иже не 1507 токмо не хотяху под игом Росиискаг[о] царствия быти, яко ж всегда обещевахус[я] 1508 и правду даяху, еяже и преступаху, но и беды многы християнству содеваху 1509 . И сего ради третие 1510 прииде благочестивый царь в землю их татарьску и обстояху 1511 град Казан[ь]. Казанци 1512 же имяху тогда у себе царя Едигира, и мног[о] супротивляхус[я], непрестанно брань 1513 съдевающе. Благочестивый же царь неотложну надежу на Бога имея 1514 , еяж[е] и 1515 не погреши. Быс[ть] же тогда с 1516 л.125. вославным царем некто церковник 1517 , иже бе 1518 знаем был преподобному Данилу 1519 . И той 1520 всегда преподобнаго Данила 1521 на молитву призываше к Богу, сице глаголя: «вем, преподобне, яко имаши дерзновение к Боту, егда был еси 1522 в жизни сей, мнозем во скорбех помощник был еси 1523 ; некогда ж[е] и мене грешнаго милостивыи Бог молитвами твоими единем призыванием имени твоего из самых рук многих злых разбойник невредима исторгну и от обнажна 1524 оружия и убийства 1525 внезапу избави. Тако и ныне, преподобне, молитвами ти 1526 к Богу стани в помощ христолюбивому царю об. нашему Ивану, егож[е] еси свящеыныма рукама 1527 от святыя кулели восприял, яко да укрепит Бог воинство его и невредны везде от супротивных 1528 да съхранит, а супротивных нам да смирит Бог, иже всегда преступают мирный завет. И да престанет кровопролитие, и да посрамятся, по божественому Давиду, вси являющеи 1529 рабом Твоим злая 1530 , верующим в Тя. |
| в своих проповедях он систематически обращался к толкованию декалога. В это время он еще не окончательно отошел от католич. традиции (см.: Peters. 1984. S. 342). По окончании этого цикла, в начале 1517 г. он приступил к толкованию молитвы «Отче наш», а начиная с Великого поста 1523 г. стал ежегодно произносить в предпасхальный период проповеди катехетического содержания; этот обычай вскоре был поддержан его сторонниками (прежде всего И. Бугенхагеном и С. Фрёшелем) и стал традицией. С 1525 г. поддерживающие этот обычай проповедники стали читать циклы катехетических проповедей 4 раза в году. В это же время к основным 3 темам добавляются проповеди о Крещении и Евхаристии. За 1528 г. Лютер произнес три цикла проповедей, в каждом из к-рых полностью рассмотрел весь традиц. катехетический материал. Именно эти проповеди стали основой его «Малого катехизиса». Краткость и точность выражений, отличающие это сочинение, стали результатом тщательного многолетнего продумывания всего материала будущей книги. Титульный лист «Малого катехизиса» М. Лютера. 1554 г. Титульный лист «Малого катехизиса» М. Лютера. 1554 г. Лютер ставил задачу обновления сложившейся практики покаяния. Для этого ему требовалось не только подвергнуть критике традицию, сформулировать новое представление о покаянии и отстоять его правоту с теологической т. зр., но и установить новые обычаи, которые бы не противоречили этому пониманию. Основой реформированной практики должно было стать обращение к Божественным заповедям вместо традиционных списков грехов и добродетелей и распространение идеи о том, что основой всех грехов является самолюбие, а источником всех добродетелей - любовь к Богу и ближнему. Эта программа была заявлена в изданном в 1518 г. «Кратком разъяснении десяти заповедей» и в последовавших за ним в 1519 г. толковании молитвы «Отче наш» («Краткое изложение Отче наш») и в 1520 г. толковании Символа веры («Краткое изложение веры») ( Luther M. WA. Bd. 7. S. 204-229). Еще одной задачей, решение к-рой привело к созданию «Большого катехизиса» и «Малого катехизиса», стало для Лютера реформирование церковного образования. |
| Книги Мартина Лютера начали ввозить в Англию уже с 1518 г. В Кембридже, в таверне «Уайт-хорс», специально для изучения его сочинений собиралась группа студентов и преподавателей, называвшая себя Малой Германией. В нее входили Томас Артур, Роберт Барнс, Томас Билни, Джон Фрит, Джордж Джой, Хью Латимер. В Оксфорде книги Лютера продавались с 1520 г. Джоном Дорном; позднее центром их изучения стал основанный кард. Томасом Уолси Кардинал-колледж (в наст. время Крайст-Черч-колледж). В Шотландии сочинения Лютера распространялись с нач. 20-х гг. XVI в., в т. ч. благодаря связи шотл. ун-тов с континентальными, особенно французскими. Проникновение сочинений Лютера в Англию вызвало тревогу англ. властей. В 1520 г., после того как «95 тезисов» Лютера были осуждены папой Львом X (булла «Exsurge Domine» от 1520 г.), в Кембрижде и Лондоне его книги было приказано конфисковать и сжечь. В 1521 г. кард. Уолси собрал ассамблею теологов Оксфорда и Кембриджа, где учение Лютера было осуждено. 12 мая 1521 г. в Лондоне состоялось публичное сожжение книг Лютера, и еп. Фишер проповедовал против его учения. Кард. Уолси убедил выступить против еретика самого короля. В июле 1521 г. вышел в свет трактат «Защита семи Таинств» (Assertio Septem Sacramentorum), автором к-рого считается Генрих VIII (хотя вероятно, что книга была написана университетскими теологами, отредактирована Томасом Мором). Епископам было предписано конфисковывать и уничтожать книги Лютера по всей стране. Шотл. парламент в 1525 г. издал статут, запрещавший распространение книг Лютера и предписывавший их сожжение. В том же году перевод НЗ, сделанный Уильямом Тиндалом , напечатанный в Кёльне и Вормсе, был запрещен в Англии (на основании запрета на несанкционированный духовными властями перевод Библии), но тем не менее книга ввозилась и продавалась как в Англии, так и в Шотландии начиная с 1526 г. Идеи Лютера с интересом были восприняты группами лоллардов (в Англии и Юж. Шотландии), что привело к возобновлению судебных процессов против еретиков. После того как должность канцлера занял Томас Мор, стали применяться более радикальные меры. В 1530 г. в Кенте за ввоз книг с континента был сожжен Томас Хиттон, в 1531 г.- Ричард Байфилд и Джон Тьюксбери, в 1532 г.- Томас Беннет и Джеймс Байнэм. В 1528 г. в Шотландии был обвинен в ереси и сожжен Патрик Хамилтон. В 1-й пол. XVI в. протестантизм на Британских о-вах получил незначительное распространение, в Уэльсе и Ирландии новое учение вообще не прижилось. |
| Обе стороны сформулировали собственное понимание учения о предопределении; лютеране связали его с представлением о предведении Бога, а реформаты заявили об абсолютном характере спасающего воления Бога, однако отметили, что решение об отвержении грешников - это не «абсолютное решение» Бога и не произвол Божественной воли, но справедливое следствие всеобщей человеческой греховности. Хотя К. не привел к к.-л. практическим следствиям, он создал важный прецедент взаимоуважительного богословского диалога между лютеранскими и реформатскими теологами. Похожие по тематике и методу обсуждения спорных вопросов К. проводились и впосл.; наиболее значимыми из них являются К. в Касселе (1661) и в Берлине (1662-1663). Основной целью К., созывавшихся во 2-й пол. XVI в. для обсуждения разногласий внутри лютеранства, было преодоление раскола между последователями Меланхтона и гнесиолютеранами. В результате этого раскола сформировались 2 основные богословские школы внутри лютеранства - виттенбергско-лейпцигская, находившаяся под влиянием идей Меланхтона, и йенская, сторонники к-рой стремились вернуться к изначальному учению Лютера. Разногласия принадлежавших к этим школам теологов обсуждались на К. в Альтенбурге (1568-1569), где в центре дискуссии находился вопрос о роли добрых дел в спасении и о значении свободы воли человека. После принятия в 1577 г. большей частью лютеран. теологов Формулы согласия межлютеран. К. созывались с целью убедить в необходимости этого вероисповедного документа для единства лютеранства тех теологов, к-рые по различным причинам считали его богословски некорректным. Так, в 1582-1583 гг. состоялся К. в Кведлинбурге, в ходе к-рого авторы Формулы согласия Н. Зельнеккер (1530-1592), К. Кёрнер (1518-1594), М. Хемниц (1522-1586) и другие лютеранские теологи пытались обосновать вероучительные положения Формулы согласия в дискуссии с придворными теологами Юлия (1528-1589), герц. Брауншвейг-Вольфенбюттельского, в число которых входили Т. Хесхус (1527-1588), Д. Хофманн (1538-1611) и Б. |
| Однако абсолютное Понятие не есть нечто мертвое и неподвижное; напротив, оно есть живой субъект, сам себя творящий и раскрывающий. В этом творчестве Понятие следует своей внутренней необходимости – логической и в то же время органической; оно следует ей исключительно, и потому оно свободно. Понятие раскрывает себя как органическое целое конкретных содержаний, как сращенное единство многих определений. Этот ряд определений, все более раскрывающийся, но всегда конкретный, есть не что иное, как спекулятивная Наука, или, что то же, философия. Когда спекулятивный философ говорит о «Науке», то необходимо отрешиться от обычного понимания её как «совокупности продуманных человеком правдоподобных утверждений». Наука, по Гегелю, не есть нечто «субъективное» и «антропологическое»; наоборот, она объективна и божественна. Она есть раскрытая и осуществленная система подлинного бытия Божия. Наука столь же мало «субъективна», как само абсолютное Понятие, потому что именно Понятие составляет чистый «элемент» её бытия, 1513 её стихию, её «эфир», 1514 её modus essendi. Понятие есть объективная и чистая смысловая «сущность»; оно само себя движет и развивает; это-то движение, взятое как систематическое целое, и есть Наука. 1515 «Наука есть саморазвитие Понятия», 1516 его «органическое, в нем самом коренящееся движение». 1517 Если угодно, Науку можно определить как систему «познаний», но с тем существенным пояснением, что «знание» есть не субъективное состояние души, и не содержание, усвоенное человеческою мыслью, а объективное состояние самого Понятия. Человек, предавший себя жизни Понятия, 1518 участвует в познании уже не как человек, но как подлинный, живой, субъективный modus Понятия. Поэтому в познании не человек познает Понятие или Предмет, но сам Предмет познает себя, или, что то же, само Понятие осуществляет свое самопознание. Научное познание есть «самопознание Разума» 1519 или, иначе, «самопостижение Понятия». 1520 Поэтому сама Наука есть система актов познания, выполненных «собственною работою предметного разума». 1521 Она организуется исключительно «собственною жизнью Понятия» 1522 в функции его «самосознания»; 1523 она создается «имманентною самостью содержания», 1524 самостоятельно «определяющею свой ритм». 1525 В научном процессе «знание и предмет знания суть одно и то же – абсолютное Понятие»: 1526 оно есть само субъект и само свой объект, 1527 – Предмет, сам по себе разумный 1528 и субъективно себя познающий. 1529 Иными словами, Наука есть подлинная жизнь Духа, его существование, 1530 его развитое самоведение, 1531 венец его бытия. 1532 Наука есть истина, познавшая себя 1533 в своем завершенном откровении, – манифестация 1534 Божества самому себе. И потому она являет собою подлинную ткань Божией жизни. |
| Посольские записи говорят о присутствии в 1490 г. детей вел. кн. Ивана III – кн. Василия и Юрия, царевичев Ивана и Феодора (в «обычном платье») в 1573 и 1577 гг.; одного царевича Ивана (в «саженом платье») в 1566 и 1578 г. Кроме того иногда присутствуют при этом царевичи крымские, сибирские, черкасские, касимовские и. т. д. В 1573 г. при приеме цесарского гонца «царь Семион Бекбулатович и царевич Михайло», в 1577 г, «князь великий Семион Бекбулатович тверской», в 1586 г. «царевич крымской Мурат-Кирей, касимовский царь Мустафа-Алей, сибирский царевич Магмет-Екуль, князи тюменские, черкасские и иные служилые князи»; в 1597 г. «царевич Араспань-Алей Кайбулин, царевич Магмет-Куль сибирский, царевич Ураз-Магмет Казатцкие орды»; в 1614 г. касимовский царь Араслан-Алей Алеевич. В 1014 г. постановлено даже было: «а как вперед при послех и при посланникех укажет государь быти у себя государя царем или царевичем, и им у государя быти и им встречу чинити по сему государеву указу». Послы в присутствии царя на аудиенции были с покрытою головою, в шапках, и только со второй половины XVII в., со времени Аф. Л. Ордина-Нащокина, послы представлялись без шапок. По входе посла, его «являли» т. е. представляли царю. Из посольских записей видно, что обязанность та лежала в начале XVI века (1517– 1528 гг.) на дворецком тверском Мих. Юр. Захарьине, а после него во весь XVI век и начале XVII в. ее исполнял один из окольничих. Посол правил поклон 103 царю от государя пославшего его и подавал грамоту 104 , которую со времени учреждения Посольского приказа принимал всегда Посольский дьяк. После этого царь обыкновенно звал «к руке» как послов, так и гонцов (упом. с 1518 г.); но бывали случаи, когда они не удостоивались этого. Так литовских гонцов, бывших в Москве в 1531 и 1543 г. великий князь не звал потому, что, как отмечает каждый раз посольская запись, гонец – «человек молодой»; литовских послов в 1549 г. потому, «что (царь) на них слово положил гневно»; литовского посланника 1550 г. потому, «что с ним грамота затворчатая» 105 . |
| 1509 Lib. I, Migne, t. 39, c. 291. – В дальнейшем первая цифра будет означать книгу, вторая главу сочинения Дидима о Троице, а третья – column’y Миня. – Cf.: ε δ γννησεν, πς κτισεν; τ μν γρ κτσμα εποι τις ν το κτσαντος γννημα, ς μες κοσαμεν, υο ψστου, τ δ ντως γννημα ον ν πτε το γεννσαντος κτσμα κλητεν, – t. III, c. 3, c. 821, 120. 1510 Θεκς см. I, XV, 300; I, XXXVI, 441; I, XV, 324; I, XXVI, 392; I, XIX, 368; I, XXVI, 384; II, 2, 464 и др. 1512 Пαναγιον πνεμα, – II, VI, 556; II, VII, 579; παναγς Тρις, II, VII, 592; παντιμος Тρις – II, XXV, 748. 1518 (Πνεμα) σν Πατρ κα Υ μνημονευμενον κα συνδοξαζμενον,– II, I, 452: προςεταχθημεν κα συμπροςκυνεν κα συνδοξαζειν ατ (Πνεμα σν Πατρ κα Υ), – II, V, 493; в последнем случае «ηροςετχθημεν» указывает на ряд приведенных Дидимом текстов из Св. Писания; так. обр., и здесь учение о спрославлении и споклонении Духа с Отцом и Сыном привязано к словам Писания; νοηθεη τ γιον πνεμα το θεο συγκαθσεσθαι, κα συνδοξζεσθαι κα συμβασιλεειν, – II, ΧII, 685; τ Пατρ ξ σου συμπροςκυνυμενος κα συνδοξαζμενος τς τε (Υις) κα τ πνεμα το θεο – III, II, 28, С. 787. 1523 Ср. еще De Trin., col. 844; Contr. Eunom., col. 704, 705. De Trin., col. 905 et Contr. Eunom. col. 697; de Trinit., c. 512, 513 et Contr. Eunom., col. 712. 1528 Bap. 3:36 : οτος Θες μν ο λογισθσεται τερος πρς ατν. – De Trinit., c. 399; adn. 35; 792 etc. Contr. Eun., c. 795; adn. 58. 1544 Dräseke. Apollinarios’ von Laodicea «Dialoge über die heilige Dreienigkeit». In «Theologische Studien und Kritik.» von Ullmann, Gotha, 1890, l-e Heft, – ss. 137–171. – Статья эта приложена и к его изданию сочинений Аполлинария, ss. 138–157. 1545 Athanasii dialogi quinque de Sancta Trinitate, cum interpretatione latina Th. Rezae, Lipsiae, 1573. 1546 Vid. Auctarium Theodoreti, Cyrensis episcopi, sive operum tomus quintus. Lutetiae Parisiorum. 1684, p. 273–406. Для характеристики научных приемов Дрэзеке любопытно остановиться поподробнее на разсмотрении того аргумента, который «в первой линии укрепляет» его в предположении о принадлежности диалогов Аполлинарию (Cf. |
| 1510 Еп. Софроний , Современный быт и литургия христиан инославных иаковитов и несториан. Спб. 1876, 293. Несториане ныне существуют в незначительном количестве в Урмии (в Персии); большинство из них приняло р.-католичество; часть православие в 1898 г.; остальные ранее растворились в мусульманстве. 1511 Bona I. De divina psalmodia, Col. Agrip. 1677, p. 682. sq. 1512 А. П. У . (архим. впосл. еписк. Порфирий Успенский ). Вероучение, богослужение, чиноположение и правила церк. благочиния египет. христиан (коптов). Спб. 1856, стр. 47—88. 1513 Кроме загранич. издания и в Записках Имп. Акад. Наук VIII, I, Тураев Б . Часослов эфиопской церкви, Спб. 1897; эфиопский текст с рус. переводом. 1514 Болотов В . Часосл. эфиоп. ц. Б. Тураева , библиогр. зам. Хр. Чт. 1898, 2, 189. 1515 Тураев Б . Абиссиния. Правосл. богосл. энциклоп. Спб. 1900 г. I, 61—70. 1516 Bona, De divina psalmodia, 689. 1517 Martene E . De antiques ecclesiae ritibus. Antv. 1736, III. 27. 1518 Vita Caesarii I, 19. ( Migne Patr. s. I. t. 67. 1519 Григор. Тур . История франков. IX, 6. 1520 Martene De ant eccl. rit. III, 48. 1521 Amalarius . De eccles. officiis IV, 9. 1522 Martene . De ant eccl. rit, III, 50. 1523 На таком же месте утрени эти песни поются и у нас. 1524 Grodegangus Met . Regula canonicorum c. 18. 1525 Там же. 1526 Как теперь у нас; в римской церкви теперь с утра. 1527 Ср. «Свет Христов просвещает всех». 1528 Ср. у нас предначинательный псалом. 1529 Ср. у нас прокимен Господь воцарися. Martene , Deant eccl. ritib. III, 58. 1530 Там же, 61. 1531 Ср. у нас на 50 пс. Слава... Молитвами апостолов... И ныне... и опять 1-й стих псалма. 1532 Martene , De ant. eccl. ritib. III, 29—30. 1533 Amalarius , De divino officio, prol. 1534 Там же, III, 11. 1535 Martene, De ant. eccles. ritib. III, 42. 1536 Beatus , Adv. Elipandum 1. Martene , De ant. eccl. rit. III, 73. 59. 1537 Мансветов , Церк. Уст. 21. 1538 Все эти «Правила» в частях своих, касающихся богослужения, приведены, иногда к объяснительном перифразе (особенно неясны правила Колумбана), у Martene , De ant eccl. ritib. III, 11 sq., а полностью изданы у Migne Patrol. s. I. tt. 66 (Венедикт и оба неизветные Alia regula incerti anctoris, col. 996—998 и Regula cujusdam patris, col. 987—994, 67 (Цезарий), 68 (Аврелиан), 80 (Колумбан), 83 (Исидор), 87 (Донат и Фруктуоз) и 88 (Magister). |
| Независимый летописный свод 80-х гг. XV в. Подготовка текста и комментарии Я. С. Лурье и Н. И. Милютенко, перевод Н. И. Милютенко Независимый церковный летописный свод 80-х гг. XV в. сохранился лишь в составе более позднего памятника – летописного свода 1518 г., лежащего в основе двух летописей XVI в. – Львовской (Льв.) и Софийской II (С II). Текст зтих двух летописей сходен с 6900 (1392) г. до 7026 (1518) г., на котором оканчивается наиболее ранний из двух списков С II – Архивский. Свод 1518 г. имел сложный состав – здесь, в частности, читаются совпадающие с великокняжеским Московским сводом обширные повествования ο Флорентийском соборе 1439 г., ο походах на Новгород в 1477–1479 гг.; начиная с 1490 г. и до конца свод 1518 г. почти полностью совпадает с великокняжеским московским летописанием. Другая группа известий свода 1518 г. сходна с Типографской летописью. Обнаруживает свод 1518 г. совпадение еще и с третьей группой летописей – с Ермолинской и Сокращенными сводами, отражающими Севернорусский летописный свод 1472 г. (см. наст. том). Но наряду со всеми этими источниками свод 1518 г. отражает еще четвертый, вполне оригинальный. Черты этого особого летописного свода обнаруживаются с начала XV в. вплоть до середины 80-х гг. XV в. Таковы житийные рассказы и сказания ο чудесах Варлаама Хутынского, Сергия Радонежского, митрополита Петра, ο ярославских чудотворцах, ο чудесах от гроба митрополита Феогноста и т. д. Не менее характерны для четвертого источника свода 1518 г. известия ο важных событиях церковной и светской жизни, отсутствующие в остальных летописях и резко отличающиеся от известий великокняжеского летописания – ο противостоянии великокняжеской и церковной власти, ο противоречиях внутри иерархии, ο столкновениях Ивана III с митрополитом Геронтием. Особое внимание уделял составитель этого свода строительству Успенского собора, повествуя об этом от первого лица («не вем же»..., «дивихся вельми»); от первого лица сообщил он и об обретении им «Хождения за три моря» Афанасия Никитина, которое помещено в его летописи. |
| Т. В. Гимон Л. XVI-XVIII вв. В отличие от Л. XV в. традиция XVI в. почти не знает памятников, оппозиционных по отношению к гос. власти; местное Л. продолжалось лишь в Новгороде, Пскове и Устюге, но не носило антимосковской направленности. По мнению Лурье, в XVI в. происходил относительный спад в развитии рус. Л. Д. С. Лихачёв , напротив, считал XVI в. расцветом Л.- в это время были созданы крупнейшие исторические компиляции (Никоновская, Воскресенская летописи, Лицевой летописный свод). Летописи претерпели изменения: годовые статьи стали более пространными, некоторые памятники по форме сблизились с историческими повестями и трактатами, сохраняя при этом все особенности летописного жанра. По мнению Я. Г. Солодкина, в это время существовали также неофициальные (как правило, боярские) частные летописцы, к-рые не сохранились, но дошли до настоящего времени в летописях XVII в. Софийская 1-я летопись (С1) по списку Царского (С1Ц) была создана вскоре после 1508 г. (текст доведен до этого года). С1Ц существенно отличается от др. списков С1. В ее основу была положена С1 младшей редакции. Кроме того, был привлечен Сокращенный свод кон. XV в. (близкий к Погодинскому списку), а также записи московского великокняжеского Л., доведенные до 1508 г. (Клосс). Поднимался вопрос о влиянии С1Ц на последующее рус. Л. Памятник был использован при создании Воскресенской летописи (Шахматов, В. А. Кучкин, Клосс). Два важнейших памятника рус. исторической книжности - Львовская летопись (Львов.) и Софийская 2-я летопись (С2) - восходят к Летописному своду 1518 г. (Св.1518). Львов. представляет собой компиляцию 2 памятников: сначала следует тексту Св.1518 вплоть до его завершения, а после этого - Своду 1560 г. (Клосс). С2 совпадает с Львов. с кон. XIV в. и до 1518 г. (Шахматов). Позже было выяснено, что источником С2 и Львов. послужила одна и та же рукопись (Клосс, Лурье). Выделяют 2 редакции Св.1518: первая возникла в результате соединения Ростовского свода 1489 г. и великокняжеской летописи, доведенной до 1518 г. (сохр. в составе Уваровской летописи); вторая сложилась в результате дополнения 1-й по различным источникам, среди которых - великокняжеский Московский свод кон. XV в., Сокращенный свод 1491 г., материалы митрополичьего архива, компиляция, включавшая Ермолинскую летопись, летопись, сходную с Типографской, и С1 (Клосс). Одним из основных источников Св.1518 считается летописный свод 80-х гг. XV в., оппозиционный по отношению к Иоанну III; к этому своду восходит цепь уникальных известий в С2 и в Львов., завершающаяся на 80-х гг. XV в. Составителями были книжники Успенского собора (по мнению Клосса, В. Д. Назарова), или это был летописец священника московской ц. во имя св. Иоанна Лествичника Петра-Кифы, составителя «Слова на второе перенесение мощей митрополита Петра» и «Сказания от чудес некоего любомудреца» (как считает Кистерёв). |
|
|
