| В течение XIII и XIX стоя. юрисдикция Константинопольского патриарха в территориальном отношении значительно сузилась, так что в настоящее время власть его простирается только на греческое население балканского полуострова, подчиненное турецкой власти. Число паствы прочих патриархов – Александрийского, Антиохийского (имеющего теперь пребывание в Дамаске) и Иерусалимского (живущего большею частью в Константинополе) далеко не соответствует их пышным титулам: оно колеблется между 10–30 тысячами. § 43. Организация высшего управления в русской церкви. Строй высшего управления при всероссийских митрополитах и патриархах Русская церковь в продолжении истории своего существования последовательно прошла через все виды устройства поместной церкви. В первые пять веков (988–1589) она представляла собою митрополию; затем, в период времени 1589–1721) имела устройство патриаршее; наконец, со времени учреждения Св. Синода в 1721 г. – устройство Синодальное. Со времени введения христианства в России, русская церковь составляла митрополию константинопольского патриарха, которому принадлежали по отношению к ней следующие права: 1) Право поставления и посвящения митрополитов для русской церкви, при чем митрополит обыкновенно посылался в Россию из Константинополя от патриарха, или же (в виде исключения) избирался на Руси и путешествовал отсюда в Константинополь для утверждения и посвящения. Правило о непринятии и непризнании митрополитом того, кто не будет поставлен из Константинополя, было внесено даже в архиерейскую присягу. 2) Право высшего надзора над русской церковью. Русские митрополиты время от времени являлись в Константинополь, давали отчет в своем управлении, советовались с патриархом по важнейшим вопросам, или же сносились по этим делам письменно, или через посланных. В случае личной явки в Константинополь, русский митрополит принимал участие в заседаниях константинопольского патриаршего Синода. 3) Право получения дани. Во внутренние дела русской церкви патриарх, вообще, не вмешивался, предоставив ей в этом отношении большую самостоятельность. Полною же зависимостью, если не de iure, то de facto, русская церковь стала пользоваться с половины XV в., когда Константинопольский патриарх и с ним другие восточные патриархи, принимая во внимание бедственное положение своего отечества под владычеством турок и трудность для русских посещать Константинополь по делам церковным, исполнили давнее желание русской церкви и предоставили собору русских епископов право поставлять митрополита русской церкви. (Первым таким митрополитом был Иона, поставл. в 1448 г.). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МИТРОПОЛИЧИЙ ОКРУГ Объединение епархий, возглавляемое митрополитом и обладающее ограниченной внутренней самостоятельностью. Со времени образования Экзархатов и вскоре затем Патриархатов посредствующей ступенью их территориального деления между высшей властью Поместной Церкви и епархией были митрополии , к-рые ранее, до образования экзархатов, обладали автокефалией. Русская Церковь изначально представляла собой одну из митрополий К-польского Патриархата, но и став церковью автокефальной (в 1448), а затем получив статус Патриархата (в 1589), она не была разделена на митрополии или М. о., так что каждый правящий архиерей, какой бы титул - епископа, архиепископа или митрополита (с 1589) - он ни носил, находился в прямой юрисдикции патриарха. Вопрос о наделении митрополитов юрисдикционными полномочиями по отношению к другим епископам и соответственно об образовании М. о. ставился вост. патриархами на Большом Московском Соборе 1666-1667 гг. и царем Феодором Алексеевичем на Соборе 1682 г., но в обоих случаях эти предложения были отклонены. Русские архиереи подали челобитную царю Феодору, умоляя его не делать архиепископов и епископов подвластными митрополитам. Единственным следствием предложения царя Феодора явилось незначительное увеличение числа епархий. В февр. 1916 г. комиссия при Святейшем Синоде под председательством митрополита Московского свт. Макария (Невского) внесла на рассмотрение Синода проект об образовании в составе Российской Церкви 7 М. о. с центрами в Петрограде, Москве, Киеве, Вильне, Казани, Тобольске и Иркутске. Никаких решений по этой теме Святейшим Синодом принято не было. Поместный Собор 1917-1918 гг. на 3-й сессии вернулся к рассмотрению вопроса о церковных округах во главе с митрополитами и принял соответствующее определение, согласно к-рому установление их числа и распределение по ним епархий поручалось высшим органам церковного управления. Сложившиеся тогда обстоятельства, сопряженные с гражданской войной, изменением гос. границ и гонениями на Церковь, не позволили осуществить это постановление. |
| Он более гипотетический. Известно, что в Константинополе законности нашей автокефалии не признавали, однако общение не разрывали. Православные греки находились в зависимости от материальной помощи, которую им оказывала Москва, и отчасти от Москвы была и некая защита. В конце столетия стало великое европейское государство - Московская Русь. Конечно, несоизмеримое в то время по своим масштабам с Османской империей, но, тем не менее, весьма веское. Е.К.Никифоров: - А Константинополь смирился с тем, что Москва де-факто получила автокефалию, или были сомнения, возмущения, претензии? о. Владислав : - Просто не признавали. Не заостряли эту тему. Но каждый раз, когда возникал вопрос, то говорили, что это незаконно, что нельзя ставить первого епископа без благословения Константинополя. Это, кстати, обнаружилось во время суда и преследования преподобного Максима Грека. Статьей обвинения, ему предъявлявшейся, было непризнание нашей автокефалии. Е.К.Никифоров: - То есть, рана давнишняя? о. Владислав : - Да, но она была уврачевана окончательно, когда в 1589 году после долгих и трудных переговоров была издана Уложенная грамота об образовании Московского Патриаршего престола. Вот тогда в Константинополе сочли русскую Церковь получившей автокефалию из Константинополя. Некоторые наши церковные историки весь этот период от 1448 до 1589 года считают промежуточным: как бы еще не до конца автокефальная, но уже по факту таковая. Так это выражено в самой авторитетной и подробной истории Церкви у Митрополита Макария. Е.К.Никифоров: - Если не церковно-исторически, то канонически претензия Константинополя на такое первенство чести и власти, как оказывается, все-таки имеет основание? о. Владислав : - Первенство чести никогда не оспаривалось, разумеется, после того, как произошел разрыв с Римом. Поэтому вопрос об объеме власти, полномочий, прерогатив Константинополя не стоял, пока Русская Церковь входила в состав Константинопольского Патриархата. Хотя она и обладала неформальной фактически широкой автономией ввиду удаленности, большой территории, значительного населения. Она была во всем иной, чем обычные греческие митрополии там, на территории самой Византийской империи. Но, тем не менее, она входила в Константинопольский Патриархат. Вопрос о власти, собственно, не стоял. Власть из Константинополя была реальностью, которая была канонически правомерна. Вопрос был об объеме этой власти. Но это уже технические или частные темы. А с тех пор, как мы стали автокефальной Церковью, как и другие подобные, мы признаем первенство чести Константинополя, но это только первенство чести. Из которого вытекает предстояние перед престолом при совместном Богослужении первоиерархов - первое место занимает Константинополь, при подписании актов и, очевидно, на совещаниях председательство. Но другие православные Церкви не поддерживают далеко идущих претензий Константинополя и никаких властных полномочий, вытекающих из первенства, не признают. |
| За более чем тысячелетнюю историю русского государства отношения Церкви и светской власти развивались по-разному. В период от 988 года до автокефалии Русской Церкви в 1488 году государство содействовало распространению православной веры и не вмешивалось во внутренние церковные дела. В следующий, так называемый Московский период (1448–1589 гг.), княжеская власть нередко нарушала сложившийся баланс отношений и принцип взаимного невмешательства, меняя неугодных предстоятелей Церкви на более лояльных. В 1589 году московским Собором под председательством Константинопольского Патриарха Иеремии II был поставлен первый русский Патриарх Иов. Модель отношений Церкви и светской власти в первый патриарший период была репродукцией церковно-государственных отношений, сложившихся в Византийской империи, так называемой симфонии церковной и государственной власти. Установление Патриаршества стало логическим продолжением исторического развития восточного христианства: православные патриархаты на Востоке, находившиеся под властью мусульман, в XVI веке искали поддержку и защиту у Русской Церкви и русских государей. Избрание Патриарха придало особый статус не только Церкви, но и высшей государственной власти, которая окончательно осознала себя преемницей власти византийских василевсов. Император Петр I упразднил Патриаршество и положил начало так называемому синодальному периоду в истории Русской Православной Церкви. С упразднения Патриаршества и создания в 1721 году Святейшего Правительствующего Синода, фактически министерства в структуре государственных органов управления, которое возглавлялось светским лицом – обер-прокурором, начался период секуляризации и подчинения Церкви государству. 1917 год стал переломным как для Русской Церкви, так и для всей Российской империи, ознаменовав начало хаоса и ужаса гражданской войны – войны всех против всех. Вполне исполнились тогда в России слова Христа: « Предаст же брат брата на смерть, и отец – сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется » (Мф. 10, 21-22). |
| В 1858 году Преосвященного Макария переводят в Харьков, где до декабря 1868 года он ревностно управляет епархией, а затем принимает назначение на кафедру архиепископа Литовского и Виленского. И в Тамбове, и особенно в Харькове ему удавалось, кроме успешного выполнения многотрудных архипастырских обязанностей, продолжать свои занятия по Истории Русской Церкви. Методика его работы заметно меняется.. По мнению исследователя деятельности Преосвященного Макария, «резкою гранью лежит тот перерыв в работе над «Историей», который совпал с назначением в Тамбов, потом в Харьков, который образовал Макария. как общественного деятеля, вывел его из монашеской кельи на широкие горизонты политики и общественности, который, наконец, так мучительно был пережит Макарием с победным возвращением к любимой исторической работе. Грань эта, лежащая между «введением» и первыми тремя томами, с одной стороны, и последующими томами – с другой, отделяет почти двух историков, так глубоко изменился автор за указанный период жизни» с. 195]. Сам Владыка Макарий сознавал преимущества своей новой методики и еще до-появления в печати IV и V томов извещал брата Александра, что тома эти «будут интереснее и лучше трех первых»), В декабре 1865 года было окончено печатание IV и V томов, а затем, вплоть до года кончины (1882), выходили всё более совершенные тома «Истории Русской Церкви». В 1879 году Преосвященный Макарий принимает назначение на кафедру митрополита Московского и Коломенского, но не прерывает упорного научного труда. В 1879–1881 гг. вышли в свет X и XI тома, а XII и начало XIII были изданы в 1883 году братом почившего великого историка с. 188] протоиереем Казанского собора Александром Петровичем Булгаковым. В появившихся томах Высокопреосвященный Макарий успел рассмотреть весь второй период и часть третьего периода истории Русской Церкви. Второй период, охватывающий время от 1240 до 1589 года, распадается на два отдела: от Митрополита Кирилла II до Святого Ионы, или период монгольский (IV и V тт.), и от Святого Ионы до Патриарха Иова, или период разделения Митрополии (1448–1589), причем истории Московской митрополии Владыка Макарий отвел VI , VII и VIII тома, а митрополии западнорусской, или литовской,– том IX. |
| От редакции К оглавлению Четвертая книга «Истории Русской Церкви» включает в себя шестой, седьмой и восьмой тома одноименного труда Макария, митрополита Московского и Коломенского, посвященные церковной жизни в Восточнорусской митрополии в период с 1448 по 1589 г. Это время автокефалии Русской Церкви или, по оценке митрополита Макария, руководствовавшегося принципом канонической зависимости Русской митрополии от Константинопольского патриарха,— завершающий этап длительного «периода постепенного перехода... к самостоятельности (1240–1589)». Но высокопреосвященный автор замечает, что самостоятельность Русской Церкви в это время «не была еще полная и совершенная». События церковной и государственной истории XV–XVI вв. на многие века определили ход дальнейшей жизни России и Русской Церкви. В самом начале этого периода, в 1458–1461 гг., произошло разделение Русской митрополии на две: Восточнорусскую, или Московскую, и Западнорусскую, или Киевскую (Литовскую). Лишь спустя два столетия, в 1687 г., после присоединения Малороссии к России, актом Константинопольского патриарха Дионисия была подтверждена зависимость Киевской митрополии от Московского патриархата. В 1453 г. под ударами турок османов пал Константинополь, православная Византийская империя прекратила свое существование. Вскоре турки завоевывают Сербию (1459), Албанию (1468) и другие православные страны. Русь остается единственной в мире православной державой. В конце XV столетия происходит окончательное свержение золотоордынского ига на Руси, а в 1547 г. великий князь московский Иоанн IV венчается на царство. Укрепление Русского государства, стремление власти к единодержавию, борьба великих князей с вечевым Новгородом, удельными князьями и расширение державных пределов на севере и востоке, окончательное покорение астраханских и казанских земель — все это государственное строительство происходило с благословения Русской Церкви и под ее попечением. Избрание Русского митрополита Собором русских епископов по воле великого князя крепко связало власть церковную и великокняжескую. Русские митрополиты этого времени поддерживали движение к объединению и укреплению государства. Эти требования светской власти не казались Церкви чрезмерными, а положение, при котором великий князь, а позже царь, активно вмешивался в дела церковные, не было для христиан XV–XVI вв. ни в коей мере унизительно. Ибо в эпоху, когда Русь осталась одна во враждебном окружении мусульман и католиков, не духовенство только, а вся паства Русской Церкви, весь народ православный, и прежде всего царь, стали хранителями истинной веры. |
| священник Т.С.Тихомиров Церковное и епархиальное управление Организация высшего управления в русской Церкви до конца XIX века Русская Церковь в продолжение истории своего существования последовательно прошла через все виды устройства поместной Церкви. В первые пять веков (988–1589) она представляла собою митрополию, затем (в период времени 1589–1721) имела устройство патриаршее, наконец, со времени учреждения Св. Синода в 1721 г. – устройство синодальное. Со времени введения христианства в России Русская Церковь составляла митрополию Константинопольского Патриарха, которому принадлежали по отношению к ней следующие права: 1) Право поставления и посвящения митрополитов для Русской Церкви. 2) Право высшего надзора над Русской Церковью. 3) Право получения дани. Во внутренние дела Русской Церкви Патриарх вообще не вмешивался, предоставив ей в этом отношении большую самостоятельность. Полною же независимостью, если не de jure, то de facto, Русская Церковь стала пользоваться с половины XV в., когда Константинопольский Патриарх и с ним другие восточные Патриархи предоставили собору русских епископов право поставлять митрополитов Русской Церкви (первым таким митрополитом был Иона, поставленный в 1448 г.). Митрополиту, стоявшему во главе управления Русскою Церковью, принадлежали следующие права: 1) Право созывать соборы, председательствовать на них и приводить в исполнение постановления соборов. 2) Надзор и руководство при избрании и рукоположении нового епископа. 3) Руководство и высший надзор за управлением во всех епархиях Русской Церкви. Он имел право вызывать к себе епископов и требовать от них отчета по управлению епархиею, иногда же и сам предпринимал путешествия для личного обозрения епархий. Кроме того, митрополит Русской Церкви имел громадное государственное значение, он был выразителем сознания церковного общества перед государством, посредником между князьями и, располагая правом непосредственных сношений с ними, обращался к ним и к народу с воззваниями и пастырскими поучениями. |
| Круг обязанностей его по пространству ограничивается пределами округа, a no содержанию, так называемой, Платоновской инструкцией: он исполняет инструкции и предписания начальства по надзору за церквами и духовенством округа, разрешает священникам отлучаться далее 25 верст от их прихода в тойже епархии, разрешает недоразумения причта относительно смысла начальственных распоряжений, дает нужные наставления является судъей по таким спорным делам и жалобам между духовными лицами, которые могут быть устранены внушениями, выговорами, предостережениями и которые не подлежат формальному, суду епархиальному. – Они пользуются особыми правами почетными: имеют право во время своего отсутствия по делам службы или многосложности обязанностей поручить священнику исполнение духовных треб; для исполнения письменных работ могут требовать диаконов и псаломщиков , а для разсылки, одного или двух причетников. При сослужении с равными по сану священниками они первенствуют; в правлении консистории имеют право присутствовать и за исполнение своей должности могут удостоиться ордена Св. Анны 3-ьей степени. Устройство церкви Русская церковь имела с 988–1589 г. митрополичье устройство церкви, с 1589–1701 г. – патриаршеское, с 1701 по нинешнее время – Синодальное. При митрополичьем устройстве высшая церковная власть принадлежала митрополиту Всея России, спачала Киевскому, а затем Московскому, и Собору. До половины XV в. он избирался Великим Князем при участии бояр, духовенства и народа и поставлялся Патриархом Константинопольским. С 1448 г. постановлено, что собор помимо патриарха может избирать митрополита для русской церкви. Права Митрополита Всероссийского приблизительно те же, что принадлежали, вообще, патриархам. – Соборы по правилу Вселенской церкви должны происходить ежегодно. Они созывались или самим митрополитом, или по приказанию Великого Князя или Царя. Члены собора приглашались грамотами от имени митрополита; епископы должны были являться лично; в случае невозможности лично являться-должны были присылать новольные грамоты. |
| Ciò che abbiamo vissuto nell’ultimo quarto di secolo, e che continuiamo a vivere oggi, può essere chiamato con sicurezza «secondo battesimo della Rus’». Infatti, com’è noto, la Rus’ fu battezzata nel 988 dal santo principe Vladimir nelle acque del Dnepr. Da quel momento iniziò il cammino salvifico della fede cristiana (nella sua variante bizantina e ortodossa) nelle città e nei villaggi della Santa Rus’. La Santa Rus’ è quello spazio storico che unisce le attuali Russia, Ucraina e Bielorussia. I tre popoli slavi, oggi divisi da confini statali, un tempo costituivano un unico popolo, e possiedono una storia comune, che è durata per oltre mille anni. La Santa Rus’ esiste ancora oggi nella forma di quello spazio spirituale unito dalla Chiesa ortodossa russa, che comprende in sé sia l’Ucraina, sia la Russia, sia la Bielorussia, sia un’intera serie di altri paesi. Nella storia ultramillenaria dello Stato russo i rapporti tra Chiesa e potere temporale si sono sviluppati in maniera diversa. Nel periodo dal 988 all’autocefalia della Chiesa russa nel 1488 lo Stato cooperava alla diffusione della fede ortodossa e non si ingeriva nelle faccende interne della Chiesa. Nel periodo seguente, il cosiddetto periodo moscovita (1448-1589), il potere principesco non di rado rompeva l’equilibrio di rapporti che si era venuto a creare e il principio di non ingerenza reciproca, sostituendo i capi della Chiesa sgraditi con altri più leali. Nel 1589 il Concilio di Mosca, sotto la presidenza del patriarca di Costantinopoli Geremia II, designò il primo patriarca russo, Iov. Nel primo periodo patriarcale il modello di rapporti tra Chiesa e potere civile fu la riproduzione dei rapporti tra Stato e Chiesa che si erano creati nell’impero bizantino, la cosiddetta sinfonia tra il potere ecclesiastico e quello statale. L’istituzione del patriarcato fu la logica prosecuzione dello sviluppo storico del cristianesimo orientale: i patriarcati ortodossi d’Oriente, che si trovavano sotto il potere dei musulmani, nel XVI secolo cercavano sostegno e difesa presso la Chiesa russa e i sovrani russi. L’elezione del patriarca conferì uno status particolare non soltanto alla Chiesa, ma anche al supremo potere dello Stato, che prese definitivamente coscienza di sé come erede dell’autorità del basileus bizantino. |
| That which we have experienced in the last quarter of a century and by which we continue to live today we can with confidence call the " second Baptism of Rus " . Indeed, as we know, Rus was baptized in 988 by the Holy Prince Vladimir in the waters of the River Dniepr. It was then there was begun the journey of salvation by the Christian faith (in its Byzantine Orthodox variant) throughout the towns and villages of Holy Rus. And Holy Rus is the historical expanse which unites present-day Russia, Ukraine and Byelorussia. Three Slavic peoples, now divided by state borders, once comprised a single people and have had a common history for more than a thousand years. Indeed, Holy Rus remains today in the form of the spiritual expanse which unites the Russian Orthodox Church, encapsulating both Ukraine and Russia and Byelorussia and a number of other countries. For more than the thousand-year history of the Russian state relations between the Church and the secular authorities have developed in different ways. In the period from 988 to the granting of autocephaly to the Russian Church in 1488 the state enabled the spreading of the Orthodox faith and did not interfere in the internal affairs of the Church. In the following, so called Moscow period (1448 to 1589), the power of the princes often upset the balance of relations and principles of mutual non-interference that had formed by swapping inconvenient first hierarchs of the Church for those who were more loyal. In 1589 the Council of Moscow, under the presidency of the Patriarch of Constantinople Jeremiah II, appointed the first Russian Patriarch, called Job. The model of relations between the Church and secular authorities was a reproduction of the church-state relations that had formed in the Byzantine Empire, the so called symphony of church and state power. The establishment of Patriarchal rule was a logical continuation of the historical development of Eastern Christianity: the Orthodox patriarchates of the East that were under the power of Muslims in the sixteenth century sought support and protection from the Russian Church and Russian rulers. The election of the Patriarch added a special status not only to the Church, but also to the upper echelons of power which definitively regarded itself as the heir to the power of the Byzantine basileis . |
|
|
