| Бог, конечно, был, но Он не был осязаем, видим, следовательно, находился где-то далеко. Его можно было чуть-чуть обмануть, и, возможно, Он и не заметит того, что ты сделал. Но если совершалось плохое, большой обман, кража – Бог видел, и человек ждал наказания. Понятия о добре и зле у Анны и Сергея были довольно четки и почти полностью совпадали с Евангельскими, в разговорах часто упоминались Евангельские и Апостольские тексты: «Всякому просящему у тебя давай», «Друг друга тяготы носите, и тем исполните Закон Христов», «Взявший меч от меча и погибнет», «Не судите, и не судимы будете». Эти и многие другие Евангельские выражения, конечно, несколько перефразированные, употребляли не только брат и сестра, но и другие односельчане. Посещая в селе больных, я редко видела у кого-либо из жителей Евангелие, хотя, может, они прятали Его, поэтому вопрос, откуда запомнились им эти тексты, – заставлял задумываться. Церковь в селе закрыли лет семь тому назад, через год ее подожгли, и только остатки фундамента и погост с покосившимися крестами напоминали, что на горе стоял храм. Сейчас здесь было уныло и безлюдно. Религия, вера, постепенно изживалась в народе, оставались обычаи, смутные воспоминания и что-то таинственное, непознаваемое и, возможно, существующее, и поэтому всего этого в какой-то мере надо было бояться и уважать на всякий случай. Кто была я Сергею Сергеевичу и Анне, «чужак, чужая», почему они помогли мне, что их толкнуло на это? Живя с ними три года, часто задавала себе этот вопрос и под конец ссылки спросила Сергея и Анну. – Почему да почему? Чего спрашиваешь? Сама, небось, понимаешь! В лавку пришла замерзшая, голодная. Бабы в магазин заходили, говорят, женщину привезли, ходит по селу, в дома стучится, жилье ищет, никто не пускает. Пришла ты в лавку, стоишь, ничего не видишь, растерянная. Знаю, никто в дом чужую не возьмет, тем более бабу, жалко тебя стало, вот и взяли. Ты-то, Александра, разве не так бы поступила? Хотели сперва к себе в дом, подумали с Анной, решили от соблазна подальше. Баба ты ладная, ростом супротив наших баб только чуток меньше. Будешь жить с нами, глядишь, лукавый чего-нибудь и сотворит. Отдельно потому и поселили. |
| А как чуть-чуть не то - и привет! Уже не первый раз. Никогда я не пишу обидное, может, чуть-чуть иногда критики, но модераторы, видно,сильно берегут нервы автора. Но, автор похож на крепкого, и его не мог бы расстроить мой вопрос о загробной жизни к этой статье. Да и сам отец Андрей написал стихотворение о смерти. Или вопрос был глупым, по мнению модератора? Но я читала об этом в книге Даниила Сысоева " Инструкция для бессмертных или что делать, если вы все-таки умерли " . Так ПОЧЕМУ? Наталья 10 апреля 2013, 11:45 Мы тоже всюду натыкались на мессу... Почему так, а православные храмы закрыты? Мне лично кажется так. Приятно нам это сознавать, или нет, но католиков в разы больше. Во много раз больше католических паломников и туристов из западных стран и на Святой Земле, у меня такое впечатление сложилось. Сама месса достаточно короткая, и ее можно служить много раз в течение дня на одном престоле. Что католики и делают. В православных же храмах и монастырях, будь то греческие, наши или зарубежнические (РПЦЗ), мало духовенства, монахов, много пожилых. Они закрывают свои двери из соображений безопасности, открывая их для организованных паломнических групп, по договоренности. Вспомним зверское убийство двух монахинь в Горненском монастыре. Никто разбираться даже не стал... В Марию Магдалину нас пустили, там как раз в основном именно пожилые монахини. Но достаточно приветливые. Судя по выбоорам папы Римского, мы с о. Андреем были на Святой Земле в одно и то же время )))) Мария 10 апреля 2013, 09:50 Вообще-то Гроб Богоматери, как и Гроб Господень, как и храм Рождества в Вифлиеме принадлежит православной Иерусалимской Патриархии. Но по статус кво там везде армяне имеют свои приделы и свои часы для богослужения. Не больше. Видимо Вы просто попали в их часы для богослужения. Людмила 10 апреля 2013, 09:04 С огромным удовольствием читаю и Ваши книги и вот такие заметки о городах мира. Хочу в Израиль, но пока увы... А вот статью о Париже прочитала буквально за несколько дней до вылета, постаралась пройти по всем описанным местам, вот только в храм Александра Невского не попала. Пишите, о. Андрей! И поклон Киеву - здесь мои корни. |
| После благословения отца Иоанна маленькое существо заметно оживилось. Оно радовалось. Радовалось, смутно понимая, что его приласкал тот самый, всегда и со всеми добрый кронштадтский батюшка, отец Иван, о котором в его селе и в его семье с детства так часто упоминали. Когда наш пароход отчалил от берега, за толпою баб, вошедших по колена в воду, я увидел сидящего на берегу Степушку, – так звали испуганного мальчика, – совсем веселого. Он подбрасывал кверху камешки и радовался, как радуются маленькие дети. Бабы окружили его и с любопытством смотрели то на него, то на наш удаляющийся пароход. Очевидно, со Степушкой произошло нечто такое, чего обыкновенно с ним не бывает. 21-го июня, утром, отец Иоанн служил обедню во встретившемся нам большом селении Брусницы. Это село оставило в моей памяти сильное впечатление по двум причинам: во-первых, оно очень красиво раскинулось по гористому берегу Сухоны и своими массивными, причудливыми избами и чисто русским простым населением, не тронутым еще городской культурою, представляет собою один из тех уголков коренной Руси, которые все реже и реже встречаются на больших судоходных реках; а во-вторых, я здесь – чуть-чуть не наступил на покойника. Странный обычай здесь существует при отпевании покойников. Во время обедни их ставят не посредине церкви, как это принято у нас, а на полу у боковой стены при входе в храм. Когда я вошел в церковь , где служил уже отец Иоанн, густая толпа молящихся плотной массой наполняла храм. Яблоку, как говорится, упасть было некуда. Кое-как протискался я к боковой стене и потихоньку пробирался вперед, с любопытством всматриваясь в старую почерневшую живопись на стенах. Вдруг нога моя ощутила что-то твердое. Думая, что это попалась ступенька перед образом, я уже занес ногу, чтобы стать на нее, – но, взглянув вниз, я с ужасом отшатнулся назад. У моих ног, параллельно стене, стоял низенький деревянный гроб с покойником. Не посмотри я на пол, – и моя нога была бы в гробу. На следующее утро мы были уже в пятидесяти верстах от села Шуйского и служили обедню в селе Иколицах. |
| «Заботиться о злострадании». Надо заботиться о том, чтобы поскорбеть за Христа. Всегда радоваться всякой скорби. Поболеть, пострадать, потрудиться, спину свою погнуть, ножки потомить, коленочки немножко к полу прижать, понудить себя. Самому стараться – не ждать, пока болезнь какая придет, а понуждать себя немножко, чуть-чуть всегда делать через силу. Немного, потому что если много будешь делать через силу, то совсем завалишься, это неразумно. Чуть-чуть нудить, прибавлять себе этого злострадания, все время ради Бога побольше делать: помолился, устал – ну еще чуть-чуть. И так во всем. «Заботиться о долготерпении». Некоторые говорят: я молюсь уже два месяца – и ничего. Надо долго молиться – десять, двадцать лет. Надо приучать себя к терпению. Чтобы достичь христианской жизни, надо научиться терпеть долго. «Заботиться о любви». Всякая злоба, ненависть, раздражение друг против друга, обиды – упаси Бог, это должно быть совершенно выброшено от нас. Все время надо думать: поступаю ли я с любовью? Что для меня дороже: какое-то дело или сам человек? Мы часто ради дела готовы на человека напасть, обидеть, отругать. Но все-таки человек дороже дела. И всегда надо помнить, что наше главное дело на земле – стяжать любовь, и заботиться: по любви ли я поступаю? Бывает, от других людей по отношению к нам исходит рознь, злоба. Но это Бог с ними, лишь бы от нас ничего не было. В этом состоит христианская жизнь. И еще старец сказал: «Назначение христианина – подражать Христу». А как подражать Христу, если мы Его не знаем? Поэтому Евангелие, как я уже тысячу раз говорил и еще тысячу раз буду говорить, нам нужно знать наизусть. Не зная Евангелия, невозможно вообще жить. Оно должно быть основной нашей пищей. Мы должны читать Евангелие каждый день, хотя бы по одной главе, читать сосредоточенно, со вниманием, размышлять. Некоторые говорят: мне некогда. Главу прочесть – это сорок секунд при определенном навыке, кто медленно читает – полторы – три минуты. Уж полторы минуты из двадцати четырех часов для Господа и для спасения своей души найти можно! Как бы ни устал, как бы трудно ни было – а ты почитай, поразмысли. И вот так раз прочтешь, два, сто, тысячу раз прочтешь Евангелие – и постепенно ум твой усвоит. Конечно, кто поздно начал, тому трудней. А никто не виноват, надо было с детства в церковь ходить. Но Господь всегда поможет, если мы перед чтением Евангелия будем молиться: «Господи, помоги мне, вразуми». |
| - Сложно печь просфоры? - Тут очень много требований. Просфоры должны быть гладкими, без пузырей, без единой трещинки, с четким рисунком. Патриарх просфорного дела из Новоспасского монастыря отец Антипа насчитал около 150 моментов, которые нельзя упустить. Например, нужно угадать, за какое время до максимума подхода теста поместить ее в печь. Тогда в печи она еще немного раздуется и закрепится, станет упругой. Если чуть-чуть опоздать, просфора сморщится. Мы стараемся максимально придерживаться этих критериев. Когда священник дробит просфору, она должна быть плотной-плотной. И в то же время это квасной хлеб. Так что необходимо все время удерживаться на этой грани. Поверхность просфоры должна быть гладкой, как кожа. Лучше всего, если по форме просфора будет грушевидной. Но такие редко удаются. Тут нужен особый процент клейковины - 36 как минимум. В нашей муке если есть 20 процентов - это уже хорошо. Раньше мука была лучше, крупчатая. Такого сорта уже просто не существует. Приходится мириться с тем, что сейчас такой разнобой в стандартах. - Существуют ли школы печения просфор, и к какой вы себя относите? - Везде свои нюансы. В Греции, например, употребляется одна большая просфора с пятью печатями, крестообразно расположенными. Просфора состоит из двух частей, что символизирует две природы - Божественную и человеческую - во Христе. По нашей технологии эти части соединяются перед тем, как сажать в печку. Есть храмы, где их соединяют сразу. Вообще же у нас существует несколько школ выпечки просфор: в Даниловом монастыре, в Лавре, в Оптиной. В нашем храме даниловская школа - Виктор Яговитов служил в Даниловом. - Как вы считаете, достаточно ли просто очень хорошо знать технологию и точно ей следовать? - Выпечка просфор - творческий процесс. И тут важно прежде всего исполнять канон. Как в иконописи. Там есть, например, московская школа. Можно добавить чуть-чуть фиолетового или другого цвета, но школа-то остается той же. Так же и с просфорами - надо строго следовать технологии и чуть-чуть что-то менять. В общем, это, конечно, одно из церковных искусств. |
| Или совсем другое. Например, душевная скупость. Вы нуждаетесь в утешении, а человек даже слова-то утешающего произнести не может. Он сидит, смотрит на вас и ничего не говорит. Вы уже всего себя раскрыли, всю боль и обиду свою рассказали, а он вдруг возьми и скажи какие-то несуразные слова, не от сердца, а от сознания идущие и ни в чем не помогающие, душевно вас не утешающие. И вы явно слышите: собеседник ничего не дал вашей душе. А милосердный буквально одну коротенькую фразу скажет или же шутку какую, и у человека все растаяло. Откуда у него эта шутка? Из сознания? — Нет. Она родилась из сердца его милосердного, потому что утешительное слово рождает душа, а значит, сердце. Правда, слово может извлекаться и из сознания. Но слова, извлеченные из сознания, и слова, рожденные из души, — совершенно разные слова. Родители, имеющие душевный образ, душевную полноту отношений друг с другом и с ребенком, научают его благоприятному и благодатному обращению с людьми. Трагедия сегодняшних взрослых такова: мы почти не имеем образа добродетельного обращения друг с другом, потому что мы уже — третье и четвертое поколение, возросшее в неверии, пребывающее в сильнейшем оскудении духа и поэтому утратившее те удивительные дарования, добродетели, которыми Господь наделяет всякого церковного человека. И так как мы с вами только новоначальные, то нам еще очень далеко до нрава Христова, поэтому мы пребываем в своенравии. Получается, что сегодняшний верующий родитель передает (на душевном уровне) своему церковному ребенку свой падший нрав, и дитя запечатлевает его. Если при этом его водят ко Причастию, дух младенца окормляется Причастием, а душа через какое-то время восстает против этого же Таинства. И только первый час, может быть, полчаса после Причастия ребенок умиротворяется силою и властию Господнего участия, а потом его вдруг начинает что-то терзать. Дух его, связанный грехами, вступает в согласие с падшим устроением души и восстает безнравием. В то же время в дни, когда ребенок не причащается, он с такой силой не бесчинствует. В целом его поведение имеет более-менее умиротворенный характер. Он чуть-чуть упрямится, чуть-чуть злится, чуть-чуть капризничает, но все-таки остается управляемым. Таковы все неверующие и нецерковные дети. |
| Извращение, истерия, фанатизм — вот проблемы, которыми якобы занимается сериал. Священники-педофилы, сошедшая с ума любовь. Любовная истерия — от нее страдает мир, как считает Иоанн-Павел: тематика браков священников и пр. Наконец, фанатизм, фундаментализм, терроризм — это тоже сошедшая с ума любовь, но с другого конца: любовь, впадающая в ярость безумия, чтобы прекратить истерию и извращение любви. Однако Бог есть Любовь. «Бог тебя не любит», — говорят родители Иоанну-Павлу. «Бог меня не любит», — говорит он сам. «Он и меня не любил», — реагирует Пий. «Мы все жалкие, мир отверг нас», — обращается к людям Иоанн-Павел. Он же: «все вызывает отвращение», «я могу быть Папой, потому что знаю, что такое страдание». Эстер, испытавшая чудо молитвами Пия в прошлом сезоне, в этом становится проституткой: ее все бросили, она не знает, как жить, на проституцию ее склоняет христианин, которого она полюбила. Один из клиентов — священник, который ей «помогал», да не помог. Довольно сюрреалистическая линия связана с работой Эстер проституткой на детей-уродов из семей богачей. Дети-чудовища, их прячут от мира; переспать с ними — почти «святость», как внушают Эстер мать одного из них и сутенер, обвиняя Эстер в фарисействе, когда она не хочет на это идти. Когда же она полюбила одного из своих чудовищных клиентов, ее выгоняют (а она пытается убить мать клиента). Это все цепочка ярких образов нелюбовности мира и вызванной ей любовной истерии (выражения Иоанна-Павла), как и эпизод с монахиней, забеременевшей от беженца, семейная трагедия Пия, педофильские и гомосексуальные эпизоды с клириками и пр. и пр. Один из самых обаятельных персонажей сериала — кардинал Гутьеррес, изнасилованный в детстве (и одаренный гей-романом в этом сезоне, очевидно, из чисто эстетического удовольствия показать гей-роман кардинала), на вечный вопрос «где же Бог, если детей насилуют» отвечает: «даже если Бога нет, нам надо отчаянно в Него верить». Именно потому, что мир так явственно безлюбовен, нам надо веровать в Бога-Любовь, чтоб не сойти с ума. Только Церковь дарует такую — снимающую комплекс любовной истерии — любовь: любовь-нежность, любовь, берегущую нашу хрупкость (Иоанн-Павел называет себя хрупким, как фарфор). Люди хрупки и драгоценны, как фарфор, нужна Божья любовь-нежность, чтобы сберечь их, не разбить. |
| Твоей усталой рабы; Только рубашка в клочьях, Да румянец темной гульбы. И поет, и хохочет, и стонет... Только Своей ее не зови – Видишь, смуглые церковные ладони В крови! ...А кто-то орет: «Эй, поди ко мне! Ишь, раскидалась голенькая!..» О нашей великой стране Миром Господу помолимся. О матерях, что прячут своих детей – Хоть бы не заметили!.. Господи, пожалей!.. О тех, что ждут последнего часа, О тех, что в тоске предсмертной молятся, О всех умученных своими братьями Миром Господу помолимся. Была ведь великая она! И, маясь, молилась за всех, И верили все племена, Что несет она миру Крест. И, глядя на Восток молчащий, Где горе, снег и весна, говорили, веря И плача: «Гряди, Христова страна!» Была, росла и молилась, И нет ее больше... О всех могилах Миром Господу помолимся. О тех, что с крестами, О тех, на которых ни креста, ни камня, О камнях на месте, где стояли церкви наши, О погасших лампадах, о замолкших колокольнях, О запустении, ныне наставшем, Миром Господу помолимся. Господи, прости, помилуй нас! Не оставь ее в последний час! Все изведав и все потеряв, Да уйдет она от смуты К Тебе, трижды отринутому, Как ушла овца заблудшая От пахучих трав На луг родимый! Да отвергнет духа цепи, Злое и разгульное житье, Чтоб с улыбкой тихой встретить Иго легкое твое! Да искупит жаркой страдой Эти адовы года, Чтоб вкусить иную радость – Покаянья и труда! Ту, что сбилась на своем таинственном пути, Господи, прости! Да восстанет золотое солнце, Церкви белые, главы голубые, Русь богомольная! О России Миром Господу помолимся. Ноябрь 1917, Москва Молитва Ивана Шел Иван домой, как вышло замиренье, Злой такой: «Хоть бабу похлестать бы веником. Бабы все костистые, старые, Разложить бы на дорожке барышню. Сжечь бы их – свиньи собачьи! И кур бы прирезать – чего кудахчут? Всех перебью – никого не останется. Юбки задерете, запоете: «Ванечка!» И зачем оставляют детенышей ихних? Я, Иван, бы живо – только пикнул. И хлебнуть бы винца, холодно, До того дела наши веселые...» Зашел в чайную. Орет граммофон, |
| Иеромонах Макарий, составитель Синаксария, библиотекарь монастыря Симонопетра на Святой горе Афон: Увеличение числа абортов влияет на демографическую ситуацию. Но не в этом основная причина исламизации Европы. Аборты, безусловно, способствуют этому. Среднестатистическая христианская семья имеет в среднем одного ребенка, мусульманская — 7–8 детей. И не надо быть слишком сильным в арифметике, чтобы увидеть определенную тенденцию. Политики и идеологи просто слепые — прячут голову в песок, как страусы, отмахиваясь от реальности. Очевидно, что Европа исламизируется не только по причине абортов, но из-за политики эмиграции, возникшей на волне возврата захваченных колоний в течение предыдущих веков. Европа скоро будет занята выходцами из колоний западных стран. Запад всего лишь пожнет то, что посеял. Однажды он проснётся и с удивлением обнаружит, что он мусульманский. Архимандрит Георгий (Алеврас), президент общественной oprahuзaцuu ELAIA: Как было бы прекрасно, если бы мы, христиане, были настоящими христианами. Тогда мы смогли бы изменить весь мир, не будем ждать, пока нас станет больше, но давайте меняться в лучшую сторону. Секрет нашего демографического кризиса не в том, чтобы увеличить численность христианских душ, но в том, чтобы мы как христиане стали настоящими истинными последователями Христа. Как сказал Господь наш Иисус Христос, малая закваска сквасит все тесто. То есть я хочу сказать, что если мы станем настоящими христианами, то те, кто ныне мусульмане и не знают истинного Бога, станут христианами тоже. Это может произойти внезапно, мы рожаем мало детей, мусульмане — много, и вдруг весь этот мусульманский народ станет христианским. Итак, вопрос не в том, чтобы увеличить численность христиан, потому что численность мусульман уже велика, это может привести к противостоянию. Мы должны стать истинными, а не многочисленными — вот в чём секрет демографической проблемы, поскольку мы, став истинными, станем и многочисленнее. Чтобы побудить граждан страны задуматься о вреде абортов и их последствиях, одних призывов недостаточно. К общественной компании за запрет абортов преподобный Паисий Святогорец предлагал подключать врачей и ученых-медиков, независимых от фармакологических и медицинских корпораций, и глобальные системы контроля над рождаемостью. Необходимо заказывать у них соответствующие исследования, статьи в ведущие СМИ с акцентом на замалчивание сложившейся системой здравоохранения последствия абортов. |
| С 1 ноября выставка «Исповедь художника» работает в Тарусской картинной галерее. Далее выставка переедет в Хвастовичи, Ульяново, затем побывает в Козельске, Жукове, Обнинске. Этой выставкой не только возрождается подзабытая форма передвижной выставки по малым городам, а привлекается внимание к новой задаче, поставленной на всех уровнях государственной власти. О важности этой задачи говорил В. В. Путин в валдайской речи: «Люди во многих европейских странах стыдятся и боятся говорить о своей религиозной принадлежности, праздники отменяют уже или называют их как-то по-другому, стыдливо прячут суть праздника... Это прямой путь к деградации и примитивизации, глубокому демографическому и нравственному кризису. Без ценностей, заложенных в христианстве и других мировых религиях, без формировавшихся тысячелетиями норм морали и нравственности люди неизбежно утрачивают человеческое достоинство. Мы считаем естественным и правильным эти ценности отстаивать. Нужно уважать право любого меньшинства на отличие, но и право большинства не должно быть поставлено под сомнение». В продолжение цитаты остается добавить лишь одно: Слава Богу, что дожили до дня, когда не только можно спокойно пойти в Церковь, не боясь преследований на работе как это было долгое время. Слава Богу, что можно учить детей в государственной школе по добротному учебнику «Основы православной культуры». Слава Богу, что в школу может беспрепятственно приходить священник, чтобы ответить на вопросы детей, их родителей, учителей... По приглашению автора выставки Наталии Дмитриевны Овсиенко в Тарусу прибыл Высокопреосвященнейший митрополит Калужский и Боровский Климент. Открывая выставку, Владыка подчеркнул не только особенности Тарусы как города, в котором происходят значимые события культурной жизни всего региона, но и поздравил всех с предстоящими 4 ноября праздниками: Днем народного единства и празднованием Церковью Казанской иконы Божией Матери. Владыка поблагодарил художника за творчество, отметив, что в представленных работах отражена красота разных уголков нашей необъятной Родины, в которой проживают многие народы. |
|
|
