| п. Итак, Духа Святого Афанасию приходится признать единосущным, ибо иначе пришлось бы отвергнуть все то, что сказано о Сыне. Но даже Афанасий не уясняет, что же такое «κπρευσις, исхождение » Духа, в отличие от «γννησις, рождение » Сына. Из трех личных свойств ипостасей Божественных, – а именно: γεννησα, γννησις и κπρευσις, – первые два духовно вполне понятны, тогда как последнее оказывается только знаком какого-то, еще предстоящего для постижения духовного опыта. Столь же формально возражали против духоборцев и Григории Нисский с Василием Великим ; 168 и они, несмотря на свою привычку к умственному парению, не смогли одолеть вопроса о Духе Святом. И у них Дух рассматривается при Отце и Сыне, а не самостоятельно. Св. Василий Великий , вероятно, более чем кто-нибудь способствовал подготовке умов ко Второму Вселенскому Собору, т. е. к осознанию догмата о Духе Святом. И, тем не менее, различие пресловутой терпимости св. Василия Великого в полемике с македонианами и вообще в вопросах пневматологии, в сравнении с горячностью всей духовной атмосферы при обсуждении вопросов логологии, быть может, в сильнейшей степени обусловлено различием во внутренней убежденности при занятии той и другой позиции. 169 Невольно является подозрение, что это – не только терпимость к другим, но и собственная некоторая холодность к вопросу, собственное недостаточно острое проникновение его в сердце. И Василий Великий занимался единосущием Святого Духа, смотря на этот вопрос боковым зрением, тогда как точка наияснейшего зрения была направлена на единосущие Сына. Охотное и свободное исповедание и защита Сына вовлекали в как бы невольное и неизбежное исповедание и защиту Духа. Повторяю, это – не случайность истории богословия, а непреложная последовательность в исполнении часов и сроков, – необходимое и непременное обнаружение сравнительно неяркого откровения Духа, как Ипостаси, недостаток самой жизни. Наше утверждение легко доказуемо. Ведь где непосредственное выражение духовного опыта? Где духовный опыт наименее переработан? – В молитвах и песнопениях, – в богослужении: богослужение есть самое значительное и существенное отправление жизни церковного тела. |
| Так что расхожие представления о древнейших наших предках, которые мы по инерции продолжаем воспроизводить, чрезвычайно примитивны и ложны. Они свидетельствуют, прежде всего, о нашем собственном духовном уровне. И я призываю людей культурных и образованных, прежде чем транслировать дальше " общепринятое мнение " о " примитивных верованиях первобытных людей " , остановиться и подумать: " А правильно ли я говорю? " Записала Алла МИТРОФАНОВА " Фомы " ЗУБОВ Андрей Борисович - родился в 1952 г. в Москве . Окончил Московский государственный институт международных отношений (МГИМО) МИД СССР . Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН. Профессор МГИМО, Российского Православного Университета ап. Иоанна Богослова. Возглавляет Учебно-исследовательский центр МГИМО " Церковь и международные отношения " . Автор пяти монографий и более 1 80 научных и публицистических статей. каменная головоломка В Англии, в графстве Уилтшир находится загадочный памятник древней " архитектуры " - мегалит Стоунхендж ( " висячий камень " ), состоящий из концентрических каменных кругов. Большинство ученых сходились во мнении, что это место связано с отправлением религиозного культа. В XIX веке общепринятой стала точка зрения, согласно которой каменный круг не что иное, как храм друидов, где поклонялись солнцу и приносили в жертву людей. Большинство современных археологов считают, что Стоунхендж был церемониальным кладбищем. Ученые установили, что этот памятник, связавший конец каменного и начало бронзового веков, возводился в три или даже в четыре этапа в течение приблизительно 1500 лет. Основные работы производились между 1800 и 1400 годом до Р.Х. Но то, что осталось от Стоунхенджа сегодня, - это лишь бледная тень былого великолепия. Более половины камней либо упали, либо ушли под землю, либо были разрушены. Строительство началось примерно за 2800 лет до Р.Х. (некоторые специалисты полагают, что за 3800), когда был выкопан широкий кольцевой ров и в образовавшейся земляной насыпи было сделано 56 выемок. Потом эти ямы были залиты раствором. Единственным инструментом, имевшимся в распоряжении строителей, была мотыга, сделанная из оленьих рогов. |
| Точка отправления для первого искушения Господа – то состояние истощения, которое было вызвано в Нем сорокадневным постом. Но с этим состоянием искуситель сопоставляет те слова, которые были сказаны при иорданском Богоявлении: «Сей есть Сын Мой возлюбленный». Контраст между божественным величием Сына Божия и сильным истощением Христа от голода дьявол и выставляет на вид словами: «если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами». Форма обращения дьявола к Господу показывает, что он верит в Божественную сторону Его существа, т.е. вообще верит в Сына Божия, как Второе Лицо Пресвятой Троицы. Но, с другой стороны, дьявол видит, что Христос по человеческой природе испытывает муки голода, – и никак не может этого примирить с первым признанием. Дьявол признает порознь Божество и человечество во Христе; но он не верит в то, что они объединены в одном Лице Христа, не верит во Христа как Богочеловека. Так результатом приведенного сопоставления у дьявола является отрицание Богочеловечества Христа, непризнание Его как Мессии, Спасителя мира, и отрицание не только теоретическое, но и практическое. «Бог не искушается злом» ( Иак. 1:13 ), и потому дьявол только верил в Божественную природу Господа и трепетал ( Иак. 2:19 ). Но над немощной человеческой природой Господа дьявол с гордостью чувствовал себя властелином и сознавал, что может подвергнуть ее своим испытаниям. Эти противоположные чувства, обусловленные теоретическим отрицанием Богочеловечества Христа, и вызвали дьявола на деятельную борьбу с Ним. Искуситель хочет заставить Христа отказаться от мессианского достоинства и связанного с ним добровольного подвига – спасения мира. И прежде всего, как видим, дьявол предлагает Христу совершить чудо для избавления Себя от мучений голода. Грамматическая форма этого предложения (это относится и ко второму искушению) ясно показывает 11 , как смотрел дьявол на отношение природы Божественной и человеческой в Богочеловеке. Он верит, что «у Бога вся возможна»; человек же сам по себе никакого чуда совершить не в состоянии. Если же Христос есть вместе Сын Божий, то Божество должно быть в Нем соединено с человечеством так, что по желанию последнего оно должно делать все. Между тем, этого во Христе не видно: желания плоти, даже доходящего до крайнего напряжения, остаются неудовлетворенными. |
| Христианские авторы иногда подчеркивали изначальное совершенство человечества в Раю: Адам при сотворении был наделен всей возможной полнотой святости и знания. Сегодня нам крайне трудно сохранить за этой идеей сколько-нибудь приемлемый смысл. Но подобный взгляд на состояние людей до грехопадения – не единственный в раннехристианской традиции. Другой взгляд, разделяемый такими авторами второго века, как Феофил Антиохийский и Ириней, гораздо лучше соответствует указанному динамическому различению между образом и подобием. Согласно этому взгляду, человек при творении был подобен ребенку – совершенным не столько актуально, сколько потенциально. Он не был наделен актуальной мудростью и праведностью, но находился в состоянии простоты и невинности. «Человек был мал, ибо он был дитя, – утверждает Ириней, – и для него поэтому необходимо было возрастая достигать совершенства». 5 Бог-Творец направил Адама по верному пути, но ему предстояло далекое путешествие, прежде чем он достиг бы своей цели. «Гомо виатор» должен двигаться не по кругу, а по пути, ведущему ввысь. Эта мысль раскрывается при надлежащем осознании смысла Христова Воплощения. Усвоив Себе нашу человеческую природу в Воплощении и обожив ее в Преображении, Воскресении и Вознесении, Логос ввел во Вселенную некое новое измерение, изначально отсутствовавшее в ней. Он не просто восстановил образ, но предоставил широчайшие возможности для осуществления подобия. Конец более, чем начало, эсхатология – не просто археология. Но и это еще не все. По св. Григорию Нисскому (ок. 330 – ок. 395) в его «Жизни Моисея», внешний прогресс и непрерывное возрастание человека (Григорий использует термин epektasis, означающий протяжение по направлению к тому, что находится впереди – см. Фил. 3:13 ) продолжается не только в этой жизни, но и в грядущей, в вечности. Не только на земле, но не в меньшей мере и на небе возрастание – неотъемлемая черта человеческой личности. Бог бесконечен, и поэтому Григорий верит, что искупленное человечество никогда не прекратит все более полно приобщаться к Божией безграничной славе и любви. Наше познавание Бога, хотя и будет постоянно расти, никогда не закончится. Природа совершенства парадоксальным образом заключается в том, что мы никогда не станем полностью совершенными, но всегда будем двигаться «от славы в славу» ( 2Кор. 3:18 ). По словам Жана Даниэлю, «любой конец – не более чем начало, любое прибытие – не более чем новое отправление». 6 Любая граница, по мысли св. Григория, подразумевает то, что находится за ней; любое ограничение указывает на свое превосхождение. 7 Как и история, вечность – не замкнутый круг, но путь, ведущий ввысь; не геометрическая точка, но вечно восходящая спираль. |
| Некоторые ученые полагают, что упомянутое путешествие в Иерусалим – именно το, о котором Павел говорит во 2-й главе Послания к Галатам ( Гал. 2:1–10 ). 130 Другие считают, что путешествие, о котором рассказывается в Послании к Галатам, идентично описанному в 15-й главе книге Деяний. 131 Научную дискуссию по данному вопросу нельзя считать завершившейся, однако вторая точка зрения все-таки преобладает. 132 Мы присоединяемся к ней, поскольку в Послании к Галатам Павел пишет о том, что главными темами его беседы с апостолами в Иерусалиме были проповедь среди язычников и вопрос о необходимости для них обрезания, а этот вопрос был центральным на Соборе в Иерусалиме, описанном в 15-й главе Деяний. В отношении же путешествия, упоминаемого в 11-й и 12-й главах книги Деяний, ничего подобного не говорится, и мы вынуждены ограничиться скупой информацией Луки о том, что данная поездка имела исключительно гуманитарный характер. Лука не сообщает никаких подробностей, касающихся голода в Иерусалиме, однако мы узнаем их из рассказа Иосифа Флавия. В «Иудейских древностях» он описывает визит в Иерусалим Адиабенской царицы Елены, принявшей иудаизм (по времени визит, вероятно, совпал с посещением Иерусалима Варнавой и Павлом): Приезд царицы был весьма полезен и кстати для жителей, потому что в это время город страдал от голода и многие жители умирали от недостатка в съестных припасах. Тогда царица Елена послала нескольких лиц своей свиты с крупными суммами в Александрию для закупки хлеба, а других приближенных на Кипр за сушеными финиками. Поручения ее были быстро исполнены, и когда посланные вернулись, она стала раздавать пищу нуждавшимся. Этим благодеянием она навсегда оставила среди нашего народа добрую о себе память. Когда же ее сын Изат узнал об этом голоде, то и он послал значительные деньги иерусалимским начальникам. Распределенные среди нуждающихся, эти суммы спасли многих от жестоких мучений голода. 133 3. Первое миссионерское путешествие Отправление в путь Лука ничего не говорит относительно того, чем занимались Павел и Варнава, вернувшись в Антиохию, и сколько времени они там пробыли до начала своего миссионерского путешествия. Их отправление в путешествие описывается как следствие прямого указания Святого Духа: |
| 269. Если три дня назад был день, предшествующий понедельнику, то какой день будет послезавтра? Перед понедельником было воскресенье. Если три дня назад было воскресенье, то сегодня — среда. Если сегодня — среда, значит, послезавтра будет пятница. Правильный ответ 270. Девушка ехала в такси. По пути она так много болтала, что шофер занервничал. Он сказал ей, что очень сожалеет, но не слышит ни слова, поскольку его слуховой аппарат не работает — он глух как пробка. Девушка замолчала, но, когда они доехали до места, поняла, что водитель над ней подшутил. Как она догадалась? Если таксист глух, как он понял, куда везти девушку? И еще: как он тогда понял, что она вообще что-то говорит? Правильный ответ 271. Вы находитесь в каюте стоящего на якоре океанского лайнера. В полночь вода была на 4 м ниже иллюминатора и поднималась на полметра в час. Если эта скорость удваивается каждый час, то за какое время вода достигнет иллюминатора? Вода никогда не достигнет иллюминатора, потому что лайнер поднимается вместе с водой. Правильный ответ 272. Из Москвы во Владивосток каждый день выходит поезд. Так же каждый день из Владивостока в Москву выходит поезд. Переезд длится 10 дней. Если вы выехали из Владивостока в Москву, то сколько поездов, идущих в обратном направлении, встретится вам во время поездки? На первый взгляд может показаться, что во время поездки мы повстречаем десять поездов. Но это не так: мы встретим не только те десять поездов, которые вышли из Москвы после нашего отправления, но и те, которые к моменту нашего отъезда уже находились в пути. Значит, мы встретим не десять, а двадцать поездов. Правильный ответ 273. Существует простой и дешевый способ путешествовать, которым, как это ни удивительно, никто не пользуется. Как известно, Земля вращается вокруг своей оси, причем достаточно быстро (всего за 24 часа каждая точка земного экватора проходит приблизительно 40 000 км — путь, равный длине экватора). Значит, вместо того, чтобы куда-то ехать на поезде или лететь на самолете, или плыть на корабле, нам достаточно подняться высоко над землей на воздушном шаре или дирижабле и какое-то время там неподвижно находиться. За это время Земля повернется к нам другой частью своей поверхности и надо будет всего лишь спуститься в нужное место. Верно ли это рассуждение? Если нет, то какая ошибка в нем допущена? |
| Бентам, как мы знаем, последней целью нравственной деятельности признаёт стремление к личному счастью. Для Милля это стремление есть только точка отправления; последней же целью нравственного поведения он считает не личное счастье, а общее счастье всех 429 . Учение Милля об общечеловеческом счастье как последней цели нравственной деятельности представляет огромный шаг утилитаризма на пути приближения его к нравственным теоричм. Но оно же не согласно с общим духом утилитарной морали, что уже видно из его обоснования у Милля. Единственным побуждением к деятельности в пользу общего блага служит у него опять-таки стремление к собственному счастью. Таким образом, человек должен одновременно стремиться только к личному счастью и жертвовать им для универсального блага. Но что же делать, если мое личное благо ни в коем случае не мирится с пользой других людей? Почему в таком случае я должен жертвовать им для общего счастья? Ведь последнее не может доставить мне наслаждения, а наслаждение и есть тот мотив, который один только движет человеческую волю к деятельности. Вместо того чтобы показать, почему человек должен жертвовать своим счастьем для всеобщего блага, Милль разъясняет, почему он иногда им жертвует и может жертвовать в будущем. Так, человек, по мнению его, замечая в некоторых случаях совпадение своих личных интересов с интересами других, в силу ассоциации этих двух явлений привыкает и во всех остальных случаях отождествлять свои интересы с интересами общественными и мало-помалу убеждается, что, заботясь об общем счастье, он вернейшим образом обеспечивает свое собственное благосостояние. «Человек, – рассуждает Милль, – не может не чувствовать себя в необходимости воздерживаться по крайней мере от самых грубых нарушений интересов своего ближнего и, хотя бы из чувства самосохранения, но он непременно протестует против таких нарушений. Отсюда... цели человека отождествляются с целями других и в человеке возникает сознание, что интересы их могут быть и его интересами» 430 . По мере развития общества развивается и крепнет и это сознание. При таких условиях «чувство единения с другими людьми может развиться, – говорит Милль, – до такого совершенства, что для человека сделается невозможным не только желание, но даже и самая мысль о таком личном благе, которое в то же время не было бы благом всех» 431 . Однако ж надежда Милля не оправдывается действительностью. В настоящее время, если иногда интересы людей и совпадают между собой, то в большинстве они расходятся и противоречат друг другу. Построить свое счастье, как известно, всего легче на несчастье других. Сам Милль признается, что современное общество устроено не настолько хорошо, чтобы исключалась возможность всякого столкновения личной пользы с общественной, и этого ожидает он лишь в будущем 432 . Не верит в тождество интересов своих с чужими и французский философ Гюйо 433 . |
| Общий взгляд на царствование 8-го израильского царя, сына Амврия, Ахава: (LXX: Αχαβ, слав.: «Ахаав») крайнее нечестие этого царя. Отдельные события его царствования излагаются ниже: гл. XVII – XXII; здесь же ( 3Цар. 16:30–33 ) делается общее введение к повествованию о царствовании Ахава и устанавливается религиозно-теократическая точка зрения на деятельность Ахава, его религиозный синкретизм. С точки зрении политических интересов страны Израильской, сближение Ахава с финикийским царем могло быть столь же благодетельно в культурном смысле для Израильского царства, как и сношения Соломона с Хирамом – для царства Еврейского. Для Ахава, кроме того, могло быть особое побуждение обратиться к Финикии за помощью и союзом: предусмотрительный политик должен был противопоставить угрожающей с востока силе завоевательной Сирии и Ассирии сплоченный союз Израиля и Финикии. Но полезный в политико-экономическом отношении союз Ахава с Финикией оказался чрезвычайно вредным в религиозно-нравственном отношении: не довольствуясь близким к язычеству почитанием Иеговы в образе золотых тельцов, Ахав, вследствие брака своего с Иезавелью, дочерью финикийского царя Ефваала (евр. Етбаал, у И. Флав. Иуд. Древн. VIII, 13, 1–2; прот. Апиона 1 – εθβαλος), бывшего жрецом Ваала и Астарты, – ввел в Израильском царстве формальное отправление культа Ваала 18 (евр. (габ.) Баал, господин, владыка). Ваал первоначально (как и вавилонск. Бель) общее семитское название божества, но затем специально собственное имя главного финикийского бога солнца, преимущественно как носителя и принципа физической жизни, и производительной силы природы, мыслимой в качестве истечения из существа Ваала. Как богу солнца, Ваалу посвящались: 1) т. наз. хамманим, солнечные или огненные столбы или конусообразные статуи ( Ис.17:8 ; 2Пар.34:4 ) – из золота, смарагда (в храме Тирского Ваала – Мелькарта стояли две таких статуи – одна из золота, другая из смарагда. Herodot, II, 44); 2) маццебот – статуи или вообще памятники из камней, а также деревянные стелы ( Лев.26:1 и др.): такую стелу (евр. маццеба) сделал Ахав для Ваала в Самарии, и только сын его Иорам удалил ее ( 4Цар.3:2 ); впоследствии много статуй Ваала было уничтожено и сожжено Ииуем ( 4Цар.10:26–27 ); 3) наконец, Ваалу, как главному из языческих божеств, посвящались капища и храмы ( Суд.9:4,46 ; 3Цар.16:32 ; 4Цар.10:21,25, 11:18 ; 2Пар.23:17 ). Такой храм Ваалу соорудил и Ахав в Самарии (ст. 32), вероятно, под влиянием фанатично преданной этому культу жены своей Иезавели, сделавшейся в Библии синонимом нечестия и порочности ( Откр. 2:20 ). Рядом с мужским божеством Ваалом Ахав ввел и женское Астарту – Ашеру (ср. 3Цар.14:15 ), которой посвятил особую статую с рощей при ней (ст. 33). Как широко развит и как сложно организован был введенный в Израильском царстве Ахавом культ Ваала и Астарты, видно из того, что при Ахаве здесь было 450 пророков Ваала, 400 пророков Астарты – Ашеры ( 3Цар.18:19 ). |
| Последняя символьная догматическая истина – о жизни будущего века, как и все остальные истины, имеет теснейшее отношение к идее любви. Для каждого человека вечная жизнь и вечная смерть начинаются еще на земле. Время, говоря вообще, условно обозначает длительность земных текучих состояний. Но всякое духовное бытие, временное по началу, вечно своею бесконечностью. Сама вечность сверхвременно развивает процессы человеческой духовной жизни. Земное развитие каждого человека входит только некоторой малой частью в бесконечно длительный акт его потустороннего дальнейшего усовершения. Эта точка зрения приложима и к вопросу о последовательном раскрытии в людях настроения любви в условиях земной и загробной жизни. Вечная жизнь любви, или Царство Божие, может подниматься в человеческих душах на земле от первичных стадий развития до ступеней изумительной высоты. Это сравнительное совершенство имеет место преимущественно у тех христиан, которым, ради их неусыпного молитвенного подвига и борьбы со страстями, Господь прививает навсегда благодатную силу Своей любви. Она озаряет их сердца, как воспламеняющий огонь. Тогда сердечно-волевое чувство любви становится в душе непрерывно журчащим ручейком. " Та вода, говорит Спаситель, которую Я дам, соделается в человеке источником воды, текущей в жизнь вечную» (ср. Ин.4:14 ). При описанном высоком уровне благодатной любви христианин внешне способен выполнять все свои земные обязанности, но глубина его души безмолвно погружена всецело в Бога. Она не возмутима уже ничем земным, как не возмутимы поверхностными волнениями нижние слои морской воды. Потусторонний мир условиями своей жизни дает преставившимся туда людям полную возможность развиваться любовию бесконечно и в этом черпать свое полное блаженство. Установив связь христианских догматов и нравственной жизни людей верующих, мы при наблюдении связи отдельных психических отправлений любящего человека далее вскрываем поразительную картину. У любящего нравственные свойства, самостоятельные в видимых обнаружениях, все без исключения окрашены цветом настроения любви. Человеческая природа в себе проста, и ее скоординированные проявления неразрывно соединены в фокусе пламенного чувства любви. Любовь, как жизненная сила семени, как закваска в тесте, своей энергией проникает душевные явления и собою сливает их в простое единство психики. Поэтому в любящей душе вера остается верой, надежда – надеждой, смирение – смирением, милосердие – милосердием, чистота – чистотой и все разновидности добродетелей удерживают собственный облик. Но любовь все их сгармонировывает, соподчиняет себе и вводит, как резкие частные штрихи, в картину своего сложного совершенства. " Любовь, замечает апостол Павел, есть союз ( совокупность) совершенства» (ср. Кол.3:14 ). |
| С одной стороны беззащитность человеческого детства, значительно более продолжительного нежели детство прочих животных, должна была развить в человеке чувство зависимости и влечения к ближнему, а с другой борьба за существование естественно послужила к развитию мужества, отваги и стойкости, к качествам, которыми должны были некоторые избранные выступить из среды своей братии. Так образовалась в некотором смысле аристократия мускульной силы и кулачного права, что в свою очередь должно было повести к соперничеству между силачами, и междоусобие должно было повершиться победой одной богатырской личности над всеми другими. Вожаки – уже в самой природе животных инстинктов, и как мирные стада овец послушно идут за передовым бараном, так и толпа людей скрепляет свой союз новыми узами в безусловной покорности вождю, соединившей в себе рабское подданство с чествованием выше всякой меры, доходившим до обожания. Теория о полноте и совершенстве грамматических форм древнейшего языка по психологическому учению автора не выдерживает критики, потому что эта теория основана на изучении языков развитых уже исторической цивилизацией, тогда как первобытный человек, окруженный дикими зверями и при своих узких животных потребностях, должен был подчиняться другим законам. Животный инстинкт самосохранения – вот точка отправления его деятельности. Только с этой одной стороны природа могла производить толчки на его нервы. Ему не было дела ни до неба со светилами, ни до грозы с бурей, ни до дневного света и ночной темноты, поскольку все это не касалось его животной жизни. Потому о воззрениях на природу не может быть и речи в первобытном языке, равно как и о словах звукоподражательных, соответствующих грому, ветру и другим явлениям природы. Первобытный человек выражался или жестами и междометиями, или, будучи окружен зверями и в их сожительстве, подражая им, кричал по-звериному. Начальные звуки человеческой речи были не слова, означающие тот или другой предмет, то или другое действие, а вскрикивания, которыми он сопровождал свои ощущения и движения, подобно тому, как рабочие все вдруг вскрикивают, когда поднимают тяжесть. |
|
|
