| Собор Санта-Мария-дель-Фьори во Флоренции. 1296–1436 гг. Собор Санта-Мария-дель-Фьори во Флоренции. 1296–1436 гг. Зал капитула мон-ря Санта-Кроче (капелла Пацци) во Флоренции (ок. 1429-1442; 1442/45 - ок. 1478) возводился в течение 40 лет с перерывами, и его внешний облик не соответствует замыслу Брунеллески. В плане капелла представляет собой вытянутый поперек прямоугольник, ее центральный квадрат перекрыт куполом, аналогичным куполу Старой сакристии, 2 примыкающие к квадрату прямоугольные части - широкими и короткими цилиндрическими сводами, квадратная апсида - куполом на парусах. Вход в капеллу предваряет вестибюль, перекрытый цилиндрическим сводом с куполком посредине. Вероятно, Брунеллески предполагал, что иерархия пространств будет отражена в иерархии внешних объемов, к-рые подчинились бы доминирующему центральному куполу. В интерьере плоский ордер членит поверхности стен, контрастно отделяя нижнюю, несущую зону от верхней части, где господствуют полуциркульные очертания арок и ребристый купол. В проекте центрической ц. Санта-Мария-дельи-Анджели (1434-1437) сказались впечатления Брунеллески от его пребывания в Риме. Храм должен был быть 8-угольным с 8 обширными равновеликими капеллами, соединенными друг с другом переходами, и квадратным вестибюлем. Это был 1-й храм эпохи Ренессанса, чья структура соответствует античным постройкам наподобие т. н. храма Минервы Медики в Риме. Аналогичное, напоминающее о рим. постройках решение предложил Микелоццо ди Бартоломео в 1444 г. для хора церкви мон-ря Сантиссима-Аннунциата во Флоренции, к-рый предполагалось пристроить к уже существовавшей базилике (1444-1453, 1460-1477, перестроен). По первоначальному и затем оставленному замыслу круглый хор с 7 большими полуциркульными нишами должен был иметь внутреннее кольцо опор как, напр., в ц. Санта-Костанца в Риме ( Roselli. 1971; Ferrara, Quinterio. 1984; Brown. 1989). Церковь Сан-Франческо в Римини. Ок. 1450–1468 г. Церковь Сан-Франческо в Римини. Ок. 1450–1468 г. Альберти, первым из мастеров Ренессанса начавший деятельность в качестве архитектора с изучения древностей Рима, последовательно воплощал в своих храмах результаты филологических и археологических изысканий. |
| В сент. 817 - авг. 818 г. по указанию П. была полностью перестроена древняя титульная ц. Санта-Прасседе с изменением ее местоположения (прежнее строение, пришедшее в упадок, подвергалось реконструкции еще при папе Римском Адриане I в 783-784 - LP. T. 1. P. 509). Роскошные мозаики, выполненные по образцу мозаик ц. святых Космы и Дамиана на Форуме, украсили апсиду, ее арку и триумфальную арку. Технические и композиционные особенности церковного здания и мозаик указывают на то, что по заказу П. работали те же артели, что и для папы Льва III. В сент. 818 - авг. 819 г. П. основал греч. мон-рь при ц. Санта-Прасседе, построил внутри базилики капеллу во имя рим. мч. пресв. Зинона (пам. 14 февр.) (капелла Сан-Дзеноне) с усыпальницей своей матери Теодоры (вероятно, по модели рим. мавзолеев - позднеантичной языческой гробницы семьи Церценниев и христианской гробницы св. Тибуртия над криптой святых Маркеллина и Петра). В мозаиках капеллы Сан-Дзеноне объединены ранневизант. традиции (напр., образы Деисуса, Воскресения Христова и Преображения) и стилистика римских позднеантичных памятников. Столь же богато была украшена построенная на месте древней диаконии базилика Санта-Мария-ин-Домника (LP. T. 2. P. 55; в наст. время сохр. только мозаика апсиды, остальные элементы возведенного при П. здания были скрыты за позднейшими перестройками). Кроме того, на верхнем этаже мон-ря (quod sursus in monasterio situm est) Санта-Прасседе был восстановлен ораторий во имя мц. Агнии (ad Duo Furna). В сент. 819 - авг. 820 г. велись работы по перестройке в базилику раннехрист. комплекса Санта-Чечилия-ин-Трастевере. П. основал мон-рь во имя святых Агаты и Цецилии на ближайшем к базилике холме и передал базилике госпиталь Сан-Пеллегрино и его земли возле базилики св. Петра. В сент. 820 - авг. 821 г. папа реорганизовал мон-рь святых Сергия и Вакха рядом с Латеранским дворцом, возле акведука Клавдия, а в сент. 822 - авг. 823 г. перестроил алтарную часть ц. Санта-Мария-Маджоре (был приподнят уровень пола пресвитерия, сделаны новые ступени, епископская кафедра передвинута в глубь апсиды, установлена алтарная преграда), поскольку в ней часть храма, отведенная для знатных женщин (matroneum), была так близко расположена к месту, где находился папа Римский, что женщины могли слышать все тайные переговоры понтифика (LP. T. 2. P. 60; см.: Corpus Basilicarum Christianarum Romae. Vat., 1967. Vol. 3. P. 52-53). |
| Закрыть «Зимний Никола» Игорь Евсин об интересных фактах из жизни святителя Николая Чудотворца Игорь Евсин 10:03 20.12.2017 1200 Время на чтение 4 минуты 19 декабря мы отпраздновали день памяти святого Николая Чудотворца. Этот день в народе называется еще «Зимний Никола». Как известно, родился будущий святитель, Божий Угодник Николай примерно в 270 году в местечке Ликия. Это поселение тогда располагалось на территории сегодняшней Турции (вернее возле турецкого современного городка Гелемиш). А сама же Ликия в те времена входила в провинцию, называемую Патара. Эта провинция была греческой колонией. Византия, а впоследствии ее часть - Греция) являлась православным государством, потому и Николай Мирликийский за богоугодную жизнь и многочисленные чудеса прославлен во святых именно Православной Церковью. Однако почитается он и в Католической церкви. При этом во многих западных странах он почитается весьма как Санта Клаус, то есть Святой Николай. На западе Санта Клаус стал символом нашего «Деда Мороза». Причиной этому стало то, что согласно своему житию, Николай Угодник трем дочерям разорившегося вконец богатея приданое преподнес. В воспоминание об этом в католичестве на Рождество стали «от Санта Клауса» дарить подарки. Дело-то в общем благочестивое. Да вот со временем Санта Клаус, то есть святитель Николай стал на Западе некоим сказочным персонажем типа нашего «Деда Мороза». Но если нашего Дедушку Мороза, хотя и осторожно, но все-таки можно использовать в рекламе, то использование в этом качестве Санта Клауса, святого Николая, дело с православной точки зрения кощунственное. Тем более в рекламных роликах западные Санта Клаусы ведут себя отвратительно. Они отчего-то много всякого разного пьют, ненасытно едят и порой ржут, как лошади. Пляшут, прыгают, скачут, как бесенята… Поэтому-то наши православные верующие относятся к католическому образцу нашего Деда Мороза, словно к кощунству. Интересно, что на сегодняшний день в Церкви существует не одно, а два весьма похожих жития святых Николаев. Житие Николая Мирликийского и житие Николая Пинарского (Синайского), что родом был также из местечка Ликии. В древние времена этих Николаев даже путали. И это не случайно. Мало того факта, что оба они из Ликии родом были, но они оба также были архиепископами. Их даже во святых прославили, как святителей и чудотворцев. Со временем биография святителя Николая Мирликийского до того переплелась с биографией Николая Пинарского, что появилось большое заблуждение относительно их родителей. Несколько столетий родителей Николая Мирликийского Феофана (Епифания) и Нонну, в жизнеописаниях называли родителями Николая Патарского. |
| В западном христианском мире наиболее радикальной попыткой сопротивления коммерциализации праздника стал проект американца Арта Конрада, установившего во дворе дома белый крест высотой 4,5 метра, на котором был распят Санта-Клаус. Рождественские открытки с фотографией распятого Санта-Клауса Конрад разослал своим друзьям. Открытки сопровождала подпись: " Санта умер за твою MasterCard " . В Англии Британская церковная рекламная служба, заказавшая ряд постеров, на которых Младенец-Христос предстает одетым в шубу и колпак Санта-Клауса, один из трех волхвов приносит младенцу-Христу свой дар, на котором болтается магазинный ценник, младенец Иисус предстает и в образе героя кубинской революции Че Гевара, уже давно превратившегося из символа контркультуры в рекламный лейбл. За такого рода культурными артефактами, возможно, кощунственными для православного восприятия, чувствуется стремление запустить механизм памяти, остановившийся в эпоху амнезии как одной из техник " производства сознания в эпоху постмодерна " . Заключение. Праздник Рождества Христова в плюралистическом " хаосмосе " постмодерна В плюралистическом " хаосмосе " эпохи постмодерна традиция празднования Рождества и связанный с ней образ Санта-Клауса вбирает в себя горизонт потенциальных превращений, возможных в мире совершившейся " деконструкции " , в котором любая идентичность понимается как маска. Поэтому Санта-Клаус в образе бандита, вора и гангстера в американском кинематографе также логичен и закономерен, как и появившийся в голове одного из жителей Нью-Йорка под воздействием телесериала проект праздника Крисмука, соединяющего христианское Рождество и иудейскую Хануку, вызвавшего протесты как католиков, так и иудеев города. В культуре потенциально ничем не ограниченной " интертекстуальности " невозможна никакая идентичность, идентичность понимается как результат неправомерного отождествления, явившегося следствием " мистификации сознания " . Эпоха постмодерна не может согласиться с принципиальной онтологической разностью сакрального и профанного, храма и торгового центра, поста и карнавала, участия в Рождественской службе и " рождественского шоппинга " . Карнавал под маской поста – это один из образов трансформации, претерпеваемой христианской культурой в " постметафизическом " мире, в котором неполиткорректными и подозрительными выступают любые намеки на такие понятия, как Центр, Исток, Истина. Образ карнавала необычайно точно отражает суть социокультурной ситуации, реализуемой как спектакль. Образ святого, рекламирующего кока-колу, - абсолютно постмодернистский образ, реализующийся в культуре не уходящей эпохи постмодерна, в которой икона и рекламная этикетка являются равноправными формами. В " обществе спектакля " карнавал становится одной из главных стратегий культуры, направленной на демонстрацию " веселой относительности всего " . |
| Санта-Клаус в американском кинематографе Свой вклад в постановку этих вопросов внес американский кинематограф, в котором в центре внимания фильмов, связанных с образом Санта-Клауса, оказалась маскарадная природа его образа. В таких фильмах, как " Такси-2 " , " Плохой Санта " , " Как Гринч украл Рождество " и др., совершилось своеобразное " развенчание " образа Санта-Клауса и обозначена главная интуиция, согласно которой под маской может скрываться далеко не безобидное лицо. Рождество и политкорректность Даже поверхностный анализ знакового пространства праздника Рождества в современном мире обнаруживает постепенную дехристианизация праздника, которая, с одной стороны, которая связывается с идеологией политической корректности как завоевания демократической культуры, озабоченной вопросами недопущения никаких форм дискриминации во всех сферах жизни (расовой, культурной, религиозной, половой и т.д.), с другой стороны, это можно воспринять как создание оптимальной ситуации для экспансии, обеспечивающей стратегии максимальную инклюзивность и потенциально необозримо широкую сферу влияния. Центробежный потенциал политкорректности, видимо, рано или поздно столкнет нас с реальностью, когда под маской Санта-Клауса мы сможем увидеть женщин. Крисмука: между Рождеством и Ханукой Эпоха постмодерна уже не ищет границ трансформации образа Санта-Клауса, так как поставлена под сомнение сама возможность какой-либо идентичности. Так, например, в Нью-Йорке вдохновленный подростковым телесериалом предприниматель Рон Гомпертц выступил с инициативой создания нового праздника, который смог бы объединить христианское Рождество и иудейскую Хануку в один общий праздник Крисмука (Chrismukkah). По мысли автора проекта, Крисмука должна праздноваться с начала Хануки и до Рождества Христова по новому стилю. Ни католики, ни иудеи эту идею не поддержали, хотя подобного рода проекты вполне логичны для цивилизации, осознающей себя сегодня как " иудео-христианская " . Антикапиталистические протесты " левой альтернативы " |
| Автор статьи приводит отрывки из перевода стихов Ольги Литвиновой, из которых мы процитируем две строфы: «Я так и застыл у окна в изумленье, Чудесные санки и восемь оленей. За кучера – бойкий лихой старичок. Да-да, это Санта – ну кто же ещё? … Сияют глаза, будто звёзды в мороз, Два яблока – щёки и вишенка-нос. Улыбка – забавней не видел вовек! Бела борода, словно утренний снег». Оказывается, автор стихотворения не хотел обнародовать свой творческий опыт, и рукопись так бы и пролежала в столе, если бы под Рождество один его друг не отдал её в редакцию захолустной газеты. Полным сюрпризом для Мура стало то, что его вирши перепечатали многие ведущие СМИ, и деже нашлись те, кто пожелал издавать эти строчки отдельно. Так стихи стали своего рода американским бестселлером, а Санта – одним из национальных символов в США. Образ Санта-Клауса по отношению к святому, конечно, карикатурен. Стоит посмотреть несколько западных мультиков или фильмов, чтобы понять – этот искусственно созданный облик полон иронии над самим собой – комического глумления, пародии, шаржа. Очень характерно, что первую картинку с Сантой нарисовал как раз художник-карикатурист, которого звали Томас Наст. А было это… в 1862 году. С тех пор образ добродушного и глуповатого рождественского старика прочно вошел в культуру Запада. И сейчас в западных странах Санта-Клаус прочно вписан в философию хьюгге – уюта и безмятежного наслаждения домашней мирной жизнью, где есть место маленьким подаркам, сувенирам и семейному общению. Ничего, вроде бы, предосудительного. Но разрыв между героем и прототипом увеличился. Между «минимишными» открытками красноносого разнеженного Санты с трубкой во рту и образом святого Николая – непреодолимая дистанция. Окончательно оторвался от образа святителя Николы еще один искусственно созданный Санта – опошленный герой распродаж, агрессивных маркетинговых акций, рекламных компаний, благодаря которому дельцы со всего мира собирают под Рождество и Новый год многомиллионную прибыль. Узнаваемый красно-белый бренд все больше теряет индивидуальное лицо и превращается в некий условный лейбл. А предприниматели зарабатывают на известности персонажа, который дорог людям всего мира… любовью к ним. Потребитель ловится на крючок – закон рекламщика – якобы приобретая не товар, а вечные ценности – любовь, дружеские чувства, теплоту семейных отношений. Увы, воплощаемая Сантой любовь работает на наживу. Тем более горько, что она берет начало в житии древнего святого. Тезки или одно лицо? |
| Характеризуя стилистику мозаик Санта Мария Маджоре, В. Н. Лазарев писал, что «в них еще... много античного... В трактовке пространства чувствуются пережитки старого иллюзионистского стиля, пропорции фигур и типы лиц несут на себе печать живых античных традиций. И хотя в композициях явно дает о себе знать тенденция к усилению фронтального начала, общий тон рассказа лишен иератической скованности» 976 . В мозаиках Санта Мария Маджоре В. Н. Лазарев находит черты влияния константинопольской школы, аналогичные произведения которой в самой столице на Босфоре, относящиеся к V столетию, до нас не дошли, хотя, судя по косвенным данным, в основном по позднейшим мозаикам, мастера этой школы достигли самого высокого совершенства в этом характерно «византийском» искусстве: «Тщетно было бы искать... стилистические аналогии» мозаикам Санта Мария Маджоре «в чисто римских мозаиках Санта Костанца, Санта Пуденциана и Санта Сабина. Не только их иконография связана с восточными источниками, но и стиль, отмеченный печатью большой живописной свободы. Здесь настойчиво дают о себе знать традиции античного импрессионизма, которые в такой чистой форме удержались в V веке лишь на почве Константинополя и тяготевшей к нему Равенны» 977 . Именно там, в Равенне, сохранились лучшие мозаики эпохи. Этот город в 402 г. стал резиденцией западных императоров, а после низложения Ромула Августула – столицей варварского королевства Одоакра и затем, после убийства Одоакра, резиденцией короля остготов Теодориха Великого. В нем строились дворцы, мавзолеи правителей, христианские храмы – православные для местных италиков, эмигрантов и переселенцев из греческих городов и из Сирии и арианские для варваров. Среди великолепных архитектурных сооружений Равенны V века, доживших до наших дней, – мавзолей Галлы Плацидии, капелла архиепископа Равенны Петра II, базилика апостола Иоанна Богослова, православный и арианский баптистерии. Оба баптистерия прославлены своими замечательными мозаиками, но шедевром мозаичного искусства Равенны являются композиции в мавзолее Галлы Плацидии, примыкавшем к нартексу дворцовой церкви Святого Креста. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Аббатство Сан-Марти-дел-Каниго (Вост. Пиринеи) [Олива; лат. Oliba] (ок. 971 - 30.10.1046, мон-рь Сан-Микел-де-Куша (совр. деп. Вост. Пиренеи, Франция)), аббат мон-рей Санта-Мария-де-Риполь и Сан-Микел-де-Куша (с 1008), епископ г. Вик (с 1017), деятель клюнийской реформы в Каталонии. Третий сын Олибы Кабреты († 990), гр. Безалу, Берги, Валлеспира, Капсира, Риполя и Серданьи (Каталония), и Эрменгарды († 1001), дочери Гаусберта, гр. Ампурьяса. Будучи праправнуком гр. Вифреда I Волосатого († 897), 1-го независимого от Каролингов правителя земель, входивших в Испанскую марку, О. состоял в родстве со всеми графами Каталонии и правителями многих княжеств Юж. Франции. После того как в 988 г. его отец удалился в мон-рь Монте-Кассино , О. до 993 г. находился под опекой матери, затем стал самостоятельно править графствами Берга и Риполь. В 1002 г., передав свои владения братьям, он принял постриг в мон-ре Санта-Мария-де-Риполь. В 1008 г. его избрали аббатом этой обители, а чуть позже, в том же году, он стал настоятелем мон-ря Сан-Микел-де-Куша. О. способствовал распространению в этих монастырях клюнийских «обычаев» (consuetudines) (подробнее см. в ст. Клюнийская конгрегация ). В 1011 г. О. отправился в паломничество в Рим, где получил от папы Сергия IV (1009-1012) буллы с подтверждением имущественных прав возглавляемых им мон-рей. В 1009 г. О. принял деятельное участие в обустройстве мон-ря Сан-Марти-дел-Каниго (Сен-Мартен-дю-Канигу), основанного его братом гр. Вифредом и расположенного неподалеку от Сан-Микел-де-Куша. Фактически он был 1-м настоятелем Сан-Марти-дел-Каниго вплоть до 1014 г., когда монашеская община стала достаточно многочисленной, чтобы избрать аббата. Впосл. О. реформировал аббатство Сан-Микел-де-Флувиа (Эмпорда), вошедшее в конгрегацию мон-рей во главе с Сан-Микел-де-Куша, а в 1022 или 1023 г. основал обитель Санта-Мария-де-Монсеррат и подчинил ее аббатству Санта-Мария-де-Риполь. Реконструировал главный храм монастыря Санта-Мария-де-Риполь (1032) и кафедральный собор г. Вик, освященный во имя св. апостолов Петра и Павла (1038), участвовал в восстановлении разрушенных арабами храмов в Кардоне (1019) и Манресе (1020). О. поощрял изучение и переписывание книг; возможно, по его поручению делались переводы с араб. языка. Скрипторий аббатства Санта-Мария-де-Риполь, ставший известным уже в X в., при нем получил дальнейшее развитие, существенно пополнилась также монастырская б-ка, одна из самых богатых в Зап. Европе того времени. |
| Имя первого «клиента» нам знакомо: это известный бывший футболист, гордость конголезской сборной. Хотя сам он католик, но позвал нас, православных, освятить дом и помолиться о здравии. Батюшка наш, отец Максим, старается никому не отказывать в молитве, лишь бы человек пришел с миром и искренней верой . В доме все напоминает о славном прошлом: фотографии молодого Франсуа в спортивной форме на всех стенах. Такое чувство, что в этом доме нет места настоящему, прошлое заполнило все пространство, даже мебель пришла из прошлого века. Франсуа предлагает нам присесть, но мы отказываемся: молиться надо стоя. После молитвы нас ждут другие адреса, а с нашими пробками даже в воскресный день трудно везде поспеть. Отец Максим приготавливает все что нужно для молитвы: походный крест и иконки Христа и Богородицы, а также святого Димитрия Солунского, покровителя нашего прихода; разжигает уголек для ладана, просит подать емкость для воды и веточку базилика, затепляет свечку. Мы поем молитвы Богородице, батюшка освящает воду, кропит сначала себя и всех нас, затем Франсуа и его домашних, а после обходит весь дом, кропя повсюду святой водой под пение тропаря Кресту. После молитвы Франсуа еще беседует с батюшкой – о чем, нам не слышно, но наверняка просит совета в делах; благодарит всех нас, а нам уже пора уезжать: нас ждет больная девочка. Семья живет в новом районе, и добраться к ним непросто: песчаную дорогу развезло после ночного дождя. Домик небольшой, но не бедный: родители девочки работают в банке. К нам выносят хрупкую малышку лет пяти, с отрешенным взглядом. Ребенка мучают судороги: каждые 30 секунд несчастное тельце окаменевает, у бедняжки нет сил ни говорить, ни плакать, только всхлипывания сопровождают каждый спазм. Мы невольно отводим глаза; невозможно привыкнуть к страданиям, особенно детишек; каждый раз на ум приходит вопрос: за что? Но мы стараемся заменить его на «потому что». Не хочется верить, что это родители наслали порчу на малышку, хотя бывает и такое: чтобы преуспеть в делах, отец (или – гораздо реже – мать) может «принести в жертву» одного или даже нескольких своих детей. Но в таком случае они бы нас не позвали. Африканские семьи большие, и не только прямые родственники могут навредить ребенку, есть еще дяди и тети, которые считаются как отцы-матери. Трудно жить без Бога, без молитвы, но часто люди понимают это слишком поздно. Я никогда раньше не видела эту семью в церкви, значит, это внешние, им кто-то подсказал обратиться к православным: «у них молитва сильная», – так про нас говорят в городе. Некоторые принимают нас за колдунов, а кое-кто даже боится мимо церкви пройти: на фронтоне изображен святой Димитрий Солунский, с копьем и на коне, а сама церковь расположена прямо напротив городского морга. Если кто и осмелился войти в такую церковь, значит, терпеть уж больше мочи нет. |
| Под этим ливнем слов Фошлеван чувствовал себя не в своей тарелке. Настоятельница продолжала: – В праве монастыря на погребение никто не сомневается. Только фанатики и еретики отрицают его. Мы живем в эпоху страшных заблуждений. То, о чем следует знать, никому не ведомо, а ведомо то, о чем знать не следует. Люди невежественны и нечестивы. В наше время находятся среди них такие, что не делают различия между Бернаром, величайшим из святых, и так называемым Бернаром Бедных католиков, добрым священником, жившим в тринадцатом веке. А иные доходят до такого богохульства, что сравнивают казнь Людовика Шестнадцатого на эшафоте с казнью Иисуса Христа на кресте. Людовик Шестнадцатый был всего только королем. Убоимся же гнева господня! Нет больше ни праведного, ни неправедного. Все знают имя Вольтера, но никто не знает имени Цезаря де Бюса. Между тем Цезарь де Бюс был блаженный, а Вольтер – просто блажной. Последний архиепископ, кардинал Перигор, не знал даже, что Шарль де Гондран был преемником Берюля, а Франсуа Бургуэн – преемником Гондрана, а Жан-Франсуа Сэно – преемником Бургуэна, а отец Сент-Март – преемником Жана-Франсуа Сэно. Все знают имя отца Котона, но не потому, что он был одним из трех основателей Оратории, а потому, что дал предлог для бранной поговорки короля-гугенота Генриха Четвертого. Сердцу мирских людей святой Франсуа Сальский любезен потому, что он плутовал в карточной игре. А после этого нападают на религию. Почему? Потому что были дурные пастыри, потому что епископ Гапский был братом Салона, епископа Амбренского, и потому что оба они были последователями Момоля. Ну и что же? Разве это помешало Мартину Турскому остаться святым и отдать половину своего плаща нищему? Святых преследуют. Закрывают глаза на истину. Привыкли к мраку. А самые свирепые звери – звери слепые. Никто всерьез не думает об аде. О негодный народ! «Именем короля» означает ныне «именем революции»; люди забыли свой долг и в отношении живых, и в отношении мертвых. Умирать, как должно праведнику, воспрещено. |
|
|
