| И. «Исторические материалы о церквах и селах XVI – XVIII ст.». Выпуск 5, Радонежская десятина Московского уезда. Издание Императорского Общества Истории и Древностей Российских при Московском Университете. Москва, в Университетской типографии (М. Катков), на Страстном бульваре, 1886 г. В первой половине XVII в. в селе была деревянная церковь вместе с путевым дворцом. Первые сведения о ней относятся к 1628 г. В 1675 г. начато строительство каменного храма в честь Благовещения Пресвятой Богородицы. Сохранились описания первоначального убранства храма и предметов ризницы. Так, при постройке храма царь Федор Алексеевич велел сделать на Казенном дворе «к местным ко шти иконам одеяние камчатое, а середина отласу цветного; ризы камчатые, оплечье отласу цветного со всею службою; на престол одеяние камчатое, а середина отласу цветного; на жертвенник одеяние дорогильное, да срачицы исподния – киндячныя; на престол же покров, да на сосуды церковные покровы ж и воздухи – камчатые ж, со кресты, кружева золотнаго и серебрянаго; к царским дверям завес дорогильной; на стол сукна красного полукармазину два аршина, и отдать тоеж церкви попу Александру». Храм, сохранивший свое устройство до нашего времени, состоит из трапезной с хорами, четверика и алтарной части. Алтарная часть состоит из трех апсид. Храм имеет пять глав, одну большую и четыре маленькие. Одной из главных достопримечательностей храма является его крыльцо, пожалуй, не имеющее аналогов в древнерусском каменном зодчестве: от его центральной площадки, перекрытой каменной «бочкой», две симметричные лестницы ведут на верхние площадки перед входами на хоры. Над верхними площадками возвышаются кирпичные шатры. Специалисты указывают, что здесь, без сомнения, имеет место заимствование форм деревянного зодчества. В первоначальном виде храм имел богатые внешние украшения, не восстановленные вполне после современной реставрации. Вплоть до конца XVIII в. кресты храма были деревянными. Пол - дубовый и только в алтаре каменный. Колокольня, предположительно, размещалась в том же правом шатре, что и сейчас. |
| В связи с внутриполитическими преобразованиями в стране и начавшейся эпохой Великих реформ и правительству, и общественности было совершенно ясно, что изменения затронут буквально все сферы российской жизни. Естественно, что Российская Церковь как неотъемлемая составляющая всего общества должна была органически включиться в механизм этих реформ. Еще в начале 1859 года обер-прокурор Синода А. П. Толстой направил ректорам и архиереям распоряжение срочно представить мнения о недостатках духовной школы и путях их устранения. По мере того, как шла подготовка крестьянской реформы и реформы системы народного образования, вопрос о судьбе духовных учебных заведений все более и более обретал значение, выходящее за рамки только внутрицерковной, ведомственной проблемы. Наблюдая воочию развитие событий в Петербурге, архиепископ Харьковский Филарет (Гумилевский) сообщал митрополиту Московскому Филарету: «Дело о преобразовании семинарий получило какое-то новое движение, помимо ведения Синода» 283 . Мнения ректоров и епархиального руководства обрабатывались в Синоде. В начале 1860 года по ним был составлен «Свод мнений епархиальных архиереев и ректоров о преобразованиях, необходимых для духовной школы». Документ собрал в себя всю гамму мнений о существовавших недостатках и путях их устранения. «Свод мнений» стал хорошей основой для дальнейшей работы, совершить которую был призван специальный Комитет по соображениям о преобразовании духовных училищ во главе с архиепископом Херсонским Димитрием (Муретовым) , учрежденный 22 февраля 1860 года. Делопроизводство и редактирование сосредоточилось в руках доверенного обер-прокурора, чиновника по особым поручениям Т. И. Филиппова. Членами стали архимандриты Нектарий (Надеждин), ректор Петербургской семинарии Платон (Троепольский), два чередных (т. е. вызванных в Синод на сессию) архимандрита – Феофилакт (Губин) и Феодосий (Шаповаленко), протоиереи Г. Дебольский и К. Крупский, чиновник за обер-прокурорским столом И. Гаевский 284 . Кроме того, Комитету было предоставлено право вызывать к совещанию нужных деятелей из разных епархий. Окончательные соображения и решения по преобразованию Комитет должен был представлять в Синод. В письме от 17 мая 1860 года обер-прокурор Синода А. П. Толстой, уведомляя митрополита Московского Филарета о начале работы Комитета, просил его назначить для работы в Петербург кого-либо из подведомственных ему лиц. У святителя Филарета имелся в виду только один человек – профессор Академии отец Александр Горский, возведенный к тому времени уже в сан протоиерея. На том же письме обер-прокурора митрополит положил следующую резолюцию: «Протоиерей Александр Горский согласно с сим требованием отправляется для принятия участия в деле Комитета о училищах с тем, чтобы, проведя в Комитете вакациальное время под конец оного возвратился по требованию здешних его обязанностей. Академическое Правление снабдит его потребным путевым пособием, сообразно с законом» 285 . |
| В. Бондаренко. М., 2008. С. 178-179, 398. Кат. 123. Ил. 81), а также более поздние эмалевые образки ростовской работы (ТОКГ). При всей традиционности иконографии этих произведений их стиль и отдельные детали указывают на некоторое видоизменение иконографии Тверских святых под воздействием классицизма. В ряде памятников 1-й пол. XIX в. облачения и атрибуты сильно меняются: так, на одной из икон свт. Арсения и М. Я. с видом Жёлтикова мон-ря князь представлен в латах, горностаевой мантии и красной шапке с горностаевой опушкой (геральдической княжеской короне); возможно, иконописец ориентировался на позднюю иконографию св. Александра Невского. Сходный облик М. Я. имеет и на нек-рых др. иконах Тверских святых, где видно воздействие искусства позднего барокко или классицизма, в т. ч. в технике масляной живописи (Святые помощники: (Рус. иконы небесных покровителей XVI - нач. XX в.): Кат. выст. из частных собраний/Сост.: Н. И. Комашко. М., 2009. Без пагинации и нумерации). Одна из них представляет собой асимметричную композицию со свт. Арсением и М. Я., молящимися в интерьере с классицистическими колоннами; на иконе сер. XIX в. из Рамешковского р-на Тверской обл. (ТОКГ) фигуры свт. Арсения и М. Я. (с ножом в руке) совмещены с композицией «Прп. Сергий Радонежский у гроба родителей» и образом Казанской Божией Матери ( Майорова. 2001. С. 52). Возможно, из-за широкого распространения икон М. Я. и свт. Арсения, как правило исполненных в традиц. стилистике, в нач. XIX в. был создан особый иконографический тип, концентрирующий внимание на фигуре самого князя - одиночный образ М. Я., выдержанный в духе академической живописи с элементами позднего барокко. Примером служит икона, следующая одной из схем парадного портрета монарха: М. Я. с внешностью, характерной для тверских произведений XVII-XVIII вв., в горностаевой мантии представлен в условном интерьере с занавесом и столиком, на к-ром лежит княжеская корона; правая рука святого прижата к груди, а левая отведена в сторону, ею он указывает на вид центра Твери с собором и путевым дворцом (бывш. |
| По признании необходимым, чтобы икононисание вполне соответствовало требованиям отечественного вероисповедания, может возникнуть возражение, что как учение истинно христианского вероисповедания по свойству своему должно быть таково, чтобы удобно могло быть усвоено каждым народом, так иконописание истинной Церкви Христовой должно быть таково, чтобы легко могло сделаться в мире повсемественным. Но будет ли оно иметь такой характер, когда, соответствуя требованиям отечественного вероисповедания, сделается русским, национальным? Если б и это последовало, живописное художество от сего нимало не потеряло бы, как ничего не потеряло от того, что были школы живописи испанская, фламандская и другие. Впрочем, такое опасение неуместно, потому что нет ни одного рода церковно-исторической живописи, который бы ближе подходил к всеобщему истинно религиозному чувству, как иконописание, сообразное с духом восточной, единой, истинной Церкви Христовой, даже в таком виде, в каком оно образовалось византийскими художниками. Живое доказательство этой истины представляет ныне царствующий король Баварский, который, воздвигнув под названием Глиптотеки и Пинакотеки великолепнейшие здания для помещения в них тщательно собираемых им произведений скульптуры и живописи во всех родах того и другого искусства, не только созидает храмы по образцам византийской архитектуры, какова в Мюнхене церковь Всех Святых, но и украшает их изображениями вроде византийского иконописания, так что даже латинские их надписания означаются буквами, подобными греческим. Для сообщения понятия о качестве такой живописи Г. Греч приложил к путевым запискам своим очерк образа Благовещения, которое представлено точно почти в таком виде, в каком можно усматривать еще изображение Благовещения на многих старинных русских иконах. Г. Греч присовокупляет, что он, несколько раз приходя в мюнхенский храм Всех Святых, погружался в созерцание изящного, направленного, по его словам, к главной и единственной цели – возбуждению веры и благоговения к Божеству; между тем как это одна только из целей, для достижения коих Св. Церковь приняла в свои недра иконописное художество28. |
| Из-за этого не побоится допустить злодеяние лжи, ложной клятвы, воровства, нарушить верность, воспламениться вредным гневом. А если потеряет надежду на прибыль, то не побоится нарушить честность, смирение, и как другим чрево, так ему золото и надежда корысти становится всем вместо Бога. Потому святой апостол, имея в виду зловредный ад этой болезни, назвал ее не только корнем всех зол ( 1Тим. 6:10 ), но и идолослужением, говоря: умертвите... любостяжание (по-гречески – сребролюбие), которое есть идолослужение ( Кол. 3:5 ). Итак, видишь, до какого порока эта страсть постепенно возрастает, так что апостол называет ее идолослужением, потому что, оставив образ и подобие Божие (которое благоговейно служащий Богу должен сохранять в себе чистым), хочет вместо Бога любить и хранить изображения людей, запечатленные на золоте. Глава 8. Сребролюбие препятствует всем добродетелям Таким образом, преуспевая в уклонении к худшему, будучи неспособен иметь не то что добродетели, но даже и тени добродетелей смирения, любви, послушания, монах негодует на все, ропщет на всякое дело и воздыхает. Он, не имея уже никакого опасения, как свирепейший, невзнузданный конь, несется к стремнине; ежедневной пищею и обыкновенной одеждою остается недоволен, заявляет, что он дольше не будет переносить это. Также кричит, что Бог не только здесь находится, что спасение его не заключено только в этом месте. Потому тяжело стонет, что если он скоро не выйдет отсюда, то легко погибнет. Глава 9. Монах, имеющий деньги, не может пребывать в киновии Таким образом, имея деньги путевым запасом для своего непостоянства, на помощь их опираясь, как на крылья, и уже готовый к переселению, надменно отвечает на все приказания и, ведя себя, как чужестранный, посторонний, все нуждающееся в исправлении презирает, во всем нерадив и всем пренебрегает. Хотя он и хранит воровски спрятанные деньги, но жалуется, что не имеет обуви и одежды, и негодует, что не скоро дают ему. А если по распоряжению настоятеля что-нибудь из этого сперва дадут тому, кто совершенно ничего не имеет, то он воспламеняется сильным гневом, думает, что его презирают, как постороннего, не стараясь прилагать свои руки ни к какому делу, порицает все, что для пользы монастыря требуется сделать. Потом старательно выискивает предлоги к огорчению и гневу, дабы не казалось, что он по легкомысленности выходит из монастыря. Впрочем, не довольствуется только своим выселением, дабы не подумали, что он из-за своего порока оставил монастырь, но не перестает кого может развращать тайным роптанием. Если же трудности времени, пути или плавания воспрепятствуют его путешествию, то, сидя постоянно с унылым, скорбным сердцем, не перестает причинять или возбуждать скорби. Утешение, касающееся выхода, и извинение своей легкомысленности он будет находить не иначе, как в неустроенности монастыря. Глава 10. Какой труд для сребролюбия должен совершить оставляющий монастырь |
| 12 дворов и 32 чел. Святыни Мощи прп. Корнилия Палеостровского почивали под спудом в каменном Богородице-Рождественском соборе. В кон. XVIII в. рака «не имела приличного украшения, сделана наподобие сундука, обита с двух сторон ветхою камкою. Вериги же многопочитаемые лежали на помосте церковном» (цит. по: Кожевникова. 2009. С. 231). В нач. XIX в. бывш. послушник обители Тихон Баландин решил соорудить раку «из красного цельного дерева» и к ней «написать помянутого угодника Божия святой образ и оный обложить окружным оплечным серебряным окладом и с венцом серебряным позлащенным». Новая деревянная гробница, привезенная в 1806 г. «зимним путевым трактом», «по верхнему окружному борту» была обложена медными посеребренными «охватами с вычеканкою искусно осьми херувимов» и выглядела богато. По привинченной с лицевой стороны медной доске, также украшенной херувимами, шла чеканная надпись, сообщавшая кроме точной даты сооружения этого памятника имя и звание благотворителя. На устройство раки была потрачена внушительная сумма (604 р. 35 к.). Кроме раки Баландин передал в дар мон-рю неск. икон с изображением прп. Корнилия и свт. Тихона, еп. Амафунтского (Там же. С. 231). Паломники, приходившие в К. м., обязательно посещали пещеру, в которой, по преданию, молился прп. Корнилий. По воспоминаниям К. К. Случевского, посетившего Палеостров в кон. XIX в., «от церкви, где пред мощами святого Корнилия был отслужен молебен, путешественники отправились к его пещере, находящейся в расстоянии около 200 сажен от монастыря, на берегу... Деревянная лесенка ведет к часовне, составляющей преддверие пещеры. Сама пещера настолько мала, что Челищев даже сомневается, чтобы преподобный мог жить в такой тесноте… Но и в житии не говорится, чтобы святой жил здесь постоянно. Он только удалялся сюда на время для молитвы и уединенных подвигов, для которых, конечно, никаких удобств не требовалось» ( Случевский. 1897. С. 386). Обычно К. м. посещали паломники, направлявшиеся через Повенец в Соловецкий в честь Преображения Господня мон-рь ( Майнов. |
| В списке принадлежавших Дамаскину рукописей - уникальный гимнографический сборник (ГИМ, Музейск. собр., 1743), упомянутые оригинальное сравнительное описание Святой Горы Афон и Соловецкого монастыря, и перевод «Проскинитария» Иоанна Комнина Моливда, перевод сказаний о чудесах Пресвятой Богородицы (Amartolon Soteria, «Грешных спасение») Агапия Ландоса (Критянина) список «с предания св. Саввы Сербскаго», сделанный им собственноручно, яркая церковная публицистика. Иеродиакон Дамаскин находился в ближайшем окружении таких выдающихся иерархов Церкви, какими являются патриархи Никон, Иоаким и Адриан, архиепископ Холмогорский и Важский Афанасий, митрополиты Игнатий Тобольский и Иов Новгородский. Он общался и переписывался с выдающимися книжниками XVII века: чудовским монахом Евфимием, Космой Иверитом, Антимом Иверяну, Николаем Спафарием, валашским господарем-мучеником Константином Брынковяну, русскими послами - Федором Головиным, Борисом Шереметевым (трое последних - первые кавалеры русского ордена святого апостола Андрея Первозванного, валашский господарь награжден орденом тайно). Важно заметить, что свое путешествие на Соловки, о котором иеродиакон Дамаскин оставил яркое «повествование», он совершал, по-видимому, вместе с Петром (первый поход по Белому морю на яхте «Св. Петр», июнь 1694 года) В историографии XIX века фигурируют сведения о рисунках, выполненных чудовским иеродиаконом Дамаскином, неоднократно посещавшим Афон в конце XVII века. Являлись ли упомянутые рисунки зарисовками к собственным путевым заметкам или это были какие-то другие иллюстрации, например, к изданию «Проскинитария Святой Горы Афон» Иоанна Комнина Моливда, точно не известно. Мы можем только предположить, что пути константинопольского вельможи и московского иеродиакона пересеклись где-то в Валахии, и рисунки Дамаскина украсили печатное издание «Проскинитария» (Бухарест (Снагов), 1701) Нам известен редкий экземпляр книги, который принадлежал библиотеке архиепископа Ярославского и Ростовского Арсения (Верещагина) а ныне хранится в собрании старопечатных книг ЯИХМЗ. |
| Место для храма очень подходило для его потенциальных прихожан. Еще раньше смотритель Петровского дворца сообщал, что местные дачники хотели бы иметь здесь собственный приходской храм. Ведь ближайшими были только храм в селе Всехсвятском и храм Василия Кесарийского на 1-й Тверской Ямской, к которому были приписаны дачники Санкт-Петербургского шоссе. Оба храма находились в значительном отдалении от Петровского парка. И владельцы дач уже в 1835 году просили устроить им летнюю палаточную церковь — только на дачный сезон — на заднем дворе Петровского дворца. Тогда император сделать это не разрешил, а дачники проживали здесь временно и полноценный приход составить не смогли бы. Новый храм, устраиваемый Нарышкиной, позволил бы устранить все эти трудности, но у него оказался достаточно сложный путь. Во-первых, эта местность около дворца была под особым контролем дворцового ведомства. При Николае I Петровский дворец стал не только Путевым, но и загородной императорской резиденцией, с соответствующим статусом. Любая мелочь должна была долго согласовываться и зачастую получать разрешение самого императора. Во-вторых, неожиданно встал вопрос о приходе. Потенциальный местный приход, как оказалось, официально относился к Всехсвятской церкви (на Соколе), и ее настоятель возражал против строительства нового храма ради сохранения своего прихода и содержания церкви неоскуденно. Нарышкина получила отказ от Московской Духовной Консистории, где ей еще указали, что выделенных ею средств не хватает на подобающее содержание храма, и земли Дворцовой конторы могут застраиваться лишь с ее разрешения. И тогда Нарышкина обратилась к самому государю, который разрешил строительство храма в тот же 1843 год. Было предписано молиться в нем о храмоздательнице и ее роде. Теперь для храма следовало назначить духовенство и после освящения определить приход. Для возведения же храма близ императорского дворца, согласно решению Консистории, требовался особо опытный архитектор. Первым был назначен знаменитый Евграф Тюрин, архитектор Богоявленского собора в Елохове и Татьянинской церкви Московского университета. Его проект предполагал возведение храма-копии Петровского дворца — храм с двумя колокольнями галереями и огромным куполом, что было не дозволено императором, так как церковь не имела к Петровскому дворцу никакого отношения, кроме месторасположения. И архитектором Благовещенского храма стал Федор Рихтер, директор Московского Дворцового архитектурного училища, участвовавший в строительстве Большого Кремлевского дворца. Именно он отреставрировал и палаты бояр Романовых на Варварке, за что был награжден орденом Святого Владимира III степени, а за труд «Памятники древнерусского зодчества» пожалован бриллиантовым перстнем. |
| Сообщив, что этот образ был «прислан от Российского Государя Петра I», Мелетий добавляет при этом, что на том же горнем месте имелась еще одна икона – «Распятия, с Вознесением вверху, также российского изрядного письма» 23 . Дары из России украшали также жертвенник и престол храма. Вверху над жертвенником был помещен «семи или осьми вершковый Спасителев образ, также прекрасного российского письма» 24 . А икона, стоявшая на престоле, отличалась усложненной композицией: «В средине написан образ Знамения Богородицы, окрест же в отделениях изображены различные Ее Соборы со множеством Ангелов и человеков, и расписан во всех местах стих: «Достойно есть, яко воистину блажити Тя, Богородицу» и проч.» 25 , – пишет Мелетий и добавляет при этом: «Сия икона также есть российская, и по отменно хорошему искусству в написании неисчислимых мелких лиц заставляет даже и францисканов удивлятися и хвалить мастера» 26 . Вместе с Саровским насельником можно совершить мысленное путешествие по уже несуществующему храму и, выйдя из алтаря, среди греческих икон снова увидеть икону «российского письма, какое было во дни Московских Патриархов»: это «икона Иоанна Предтечи, на дискосе, держимом левою его рукою, возлежащий Христос, в виде Младенца, перстом Своим указует на написанное в свитке: «Се, Агнец Божий " » 27 . И, наконец, над царскими вратами «стоит в створном кивоте образ Спасителя, сидящего на престоле; сия икона российская и хорошего письма» 28 . Из русских путешественников последними видели храм Гроба Господня до пожара 1808 г. братья Вешняковы. Они посетили этот храм 5 февраля 1805 года. К их «Путевым запискам во Святый град» приложено и изображение храма Гроба Господня в таком виде, какой он имел до рокового пожара 29 . В то время русские паломники пользовались особыми привилегиями в Святой Земле, находившейся под управлением турецкой администрации. Со всех паломников, посещавших храм Воскресения, турками взымалась плата, но от нее освобождались богомольцы из России. Об этом писал еще Мелетий, сообщая, что «великия церкве Святаго Воскресения врата всегда затворены. Ключи и печать держат у себя турки. И когда потребно, отверзают, получая от монастыря за каждое отверстие по три лева Но россияне как духовного, так и светского звания, имея у себя турецкие фирманы, в силу осьмой статьи заключенного между Россией и Портой при Кучук-Кайнарджи трактата (1774 г.), входят всегда невозбранно» 30 . |
| Подведём итог: в Твери сегодня находится рака 1748 года (без сени). Рака 1902 года, сконструированная в древнерусском стиле по эскизам князя М. С. Путянина, утрачена вместе с мощами и сенью. Кроме раки святого благоверного князя Михаила Тверского в соборной ризнице находились 23 ковчежка, в которых хранились в специальных ящичках залитые в мастику частицы мощей других святых, в том числе святителя Арсения, основателя Желтиковского монастыря и Патриарха Иова. В соборе также было захоронено 14 тверских иерархов, в том числе епископ Варсанофий, отпевавший тело князя в монастыре и сопровождавший его в Спасо-Преображенский собор. Считалось, что «мощевая благодать» хранит и благославляет наш город. В 2014 г. с благословения митрополита Тверского и Кашинского Виктора начались работы по воссозданию святыни на прежнем месте. В апреле 2017 г. в Тверской области по инициативе губернатора Игоря Рудени и благотворительного фонда «Спас» начался марафон по сбору средств на строительство Спасо-Преображенского собора в Твери. И вот сегодня солнце вновь сияет на четырёх звездных куполах и центральном позолочённом куполе Святого Спаса. Фото Панорама центра Твери - территория бывшего тверского Кремля с восстановленным на прежнем месте Спасо-Преображенским собором, расположенным рядом с Императорским путевым дворцом. 18 июля 2020 г., в день тридцатилетия возвращения городу Калинину исторического имени Тверь по ходатайству инициативной группы «Возвращение» в Спасо-Преображенском соборе состоялось богослужение о здравии и благополучии богохранимого города Твери. Символично, что члены инициативой группы принадлежат к поколению людей, которому, по замыслу Н.С. Хрущева, предназначено было жить при коммунизме. Именно они сделали выбор в пользу исконного имени города, древней истории страны и государственного деятеля, способного отдать свою жизнь за «други своя», за всех своих подданных, несмотря на их национальные, имущественные, сословные и классовые различия. Фото Торжественное открытие памятника юному князю Михаилу Тверскому, которого тверской епископ Симеон благословляет строить каменный Спасо-Преображенский собор. Город Тверь, 5 декабря 2023 года . Фото Владимира Осипова |
|
|
