| Память и похвала князю русскому Владимиру Подготовка текста, перевод и комментарии Н. И. Милютенко Текст: Вступление Оригинал Параллельно Перевод «Память и похвала князю русскому Владимиру» – одно из древнейших произведений русской литературы, созданное в XI в. В нем сохранились сведения из летописи, предшествовавшей не только «Повести временных лет», но и Начальному своду (ок. 1095 г.). Именно в «Памяти и похвале», а не в позднейших летописях содержатся правильные даты (датировки не цифровые, хронология событий отсчитывается от вокняжения и смерти Владимира): вокняжение Владимира в Киеве в 978 г., а не в 980, как сказано в «Повести временных лет»; крещение Владимира в 987 г., а не в 988, взятие Корсуня после крещения в 989 г., а не в 988 г. и др. (См.: Шахматов А. А. Разыскания о древнейших летописных сводах. СПб., 1908. С. 13–28, 131–161). Старший список произведения датируется XV в., отстоя от протографа на четыре столетия. А. И. Соболевский, А. А. Шахматов, С. А. Бугославский выделяли в нем три части: собственно Память и похвалу Владимиру, Похвалу Ольге (только в некоторых списках) и Древнее житие. Выделение Соболевским Древнего жития условно и опиралось только на существование части «Памяти и похвалы» от слов «Блаженый же князь Володимеръ... крестився самъ, и чяда своя, и всю землю Рускую крести» в отдельном виде. А. А. Шахматов первым указал, что вступительная часть так называемого Древнего жития – это продолжение сравнения Владимира с Константином Великим , которое иначе обрывается на описании деяний римского императора и не имеет завершения (Разыскания... С. 13–28). Несомненной вставкой является Похвала Ольге, разрывающая связный текст сравнения после слов «Тако же и блаженый князь Володимеръ сътвори съ бабою своею Олгою» (с. 320). А. А. Шахматову принадлежит наиболее полное исследование «Памяти и похвалы» (корректура книги «Жития князя Владимира», Архив РАН, ф. 154, оп. 1, 112), но ученый не успел его завершить. Для стиля автора памятника, монаха Иакова, характерны сложные синтаксические периоды и ритмическая организация текста. Он широко использует ассонансы, текст строится не только на созвучиях отдельных звуков и рифмовке окончаний, но и на звучании сходных приставок (пра-, при-, пре-, про-), созвучии корней в словах, относящихся к разным частям речи (глагол, существительное, прилагательное, наречие). Все характерные литературные приемы Иакова есть и в той части, которую А. И. Соболевский когда-то предложил считать Древним житием. Некоторую разностильность «Памяти и похвалы» создают вкрапленные в нее фрагменты летописного характера. Они располагаются не в хронологическом порядке, а в последовательности, избранной автором, и служат подтверждением его тезиса об изначальной богоизбранности Владимира. «Память и похвала» является единым авторским произведением, а не компиляцией нескольких разных текстов. |
| Псковская земля. Здесь – истоки и корни нашего государства. Эта земля была пограничным рубежом России. На своем веку она повидала врагов со всей Европы, но всякий раз благодаря мужеству своих жителей выходила победителем. Во время Ливонской войны Псков выдержал полугодовую осаду огромной армии профессиональных наемников. Эта победа спасла от иноземной оккупации всю Северо-Западную Русь. " Се повести временных лет откуда есть пошла Русская земля " – такими словами начинается древнейшая из дошедших до нас русских летописей XII века. В ней рассказывается о призвании на Русь трех братьев-варягов. Один из них, Рюрик, стал княжить в Новгороде, другой – Синеус – в Белозере, а третий – Трувор – в Изборске, на земле кривичей. Произошло это в 862 году. Именно так согласно преданию на севере России возникли первые очаги нашей государственности. Об этих легендарных временах напоминают древнее городище и знаменитый Труворов крест высотой более двух метров, вырубленный из цельной известняковой плиты. Его размеры породили легенду о том, что поставлен он был на могиле самого Трувора, скончавшегося в 864 году. Среди тех, кто верил в эту легенду, была и российская императрица Екатерина II. Позже археологи установили, что крест был создан жителями Изборска в XIV или XV веке. Предположительно, чтобы увековечить место, откуда началась история их города. Двинувшись на юг, Рюриковичи объединят под своей властью славянские племена на огромной территории от Балтийского до Черного морей. Созданное ими государство русские историки XIX века назовут Киевской Русью. Согласно " Повести временных лет " из псковской земли на киевский престол взойдет Святая Равноапостольная княгиня Ольга. Она станет первым правителем Руси, принявшим христианство, и положит начало каменному градостроительству. Учитель истории псковского лицея Илья Казанцев искренне влюблен в свой город и его памятники. " Псков для меня – это все-таки начало нашей русской истории, это та старина, которую можно потрогать руками. Не каждый город России может похвастаться тем, что учитель и его ученики могут выйти на улицу и потрогать руками свою историю " , – говорит Илья Казанцев. |
| Реферат этот был прочитан в заседании 22 марта 1902 года в Императорском Обществе любителей древней письменности. Кроме отрывков, принадлежащих к источникам греческим, в состав древнейших наших летописных сводов входят известия двоякаго рода: краткия погодныя записи (о военных и других событиях) в отдельныя сказания (в извлечениях). Известия перваго рода были, вероятно, первоначально приписками к переводной хронике Георгия Амартола, или летописца патр. Никифора, или еллинскаго летописца, и подобными готовыми записями могли пользоваться сводчики значительно позже самих событий для целей спецально русскаго летописания. Другаго рода известия состоят из более связных и обширных разсказов, которые в летописных сводах распределяются иногда под разными годами и восходят к отдельным произведениям. существовавшим в русской письменности ранее «Повести временных лет». Появление таках сказаний нравоучительнаго характера легко поддается обяснению. Жития и назидательные разсказы, назначавшиеся для церковнаго употребления, должны были предшествовать летописям, как памятникам более сложным. Несколько наблюдений над источниками летописных известий последняго вида, относящихся к жизни св. Владимира, и имеет в виду настоящая заметка. Центральное место в летописном разсказе о св. Владимире занимает сказание о крещении князя, начинающееся под 6494 годом известием об испытании вер и о беседе св. Владимира с философом. При изучении этого сказания в том виде, в каком оно сохранилось под 986–1015 гг. в Новгородской первой летописи и в «Повести временных лет », нельзя не придти к выводу, что оно содержать разсказ, составленный при помощи нескольких источников уже в то время, когда сложились разноречивыя известия об этом событии. О месте крещения св. Владишра сам летописец под 988 годом замечает: «Се же не сведуще право, глаголют, яко крестился есть в Киеве; инии же реша в Василеве; друзии же инако скажют» (Лавр. 3 , 109). Ясно, что летописец из противоречивых разсказов об одном и том-же событии выбирал сведения наиболее достоверныя. |
| Замечание на Очерки по Истории Русской Церкви А. В. Карташева Смерть А. В. Карташева не дала возможность ему закончить его труд по Истории Русской Церкви. Однако, первые два тома, только что изданные ИМКА-Пресс в Париже, являются уже большим событием в изучении Русского Православия и будут на долгое время служить ценнейшим пособием для всех изучающих наше прошлое. Одним из вопросов, над которым много потрудился А. В., было начало Церкви в Киевской Руси. Я не успел поделиться с ним моими соображениями по этому поводу, но я думаю, что и для читателей «Вестника» мои разногласия с А. В. могут быть интересными, т. к. они касаются одного из основных вопросов, происхождения Киевского государства. А. В. Карташев на страницах I тома с большим мастерством списал ту тщательную работу, проделанную греческой иерархией и ее киевскими сторонниками над документами Владимирской эпохи, которая отразилась в дошедшем до нас тексте «Повести Временных Лет». Попытка изложить крещение Руси в желательном для грекофилов виде имела полный успех. Созданная версия вошла в русское историческое сознание. Только в последнее время историкам удалось отчасти восстановить подлинную картину этого коренного поворота в судьбах русского народа. В ноябрьском (1949) и в апрельском (1950) номерах The Slavonic Review, издающейся в Лондоне, я пытался начертать ход событий, приведший св. Владимира к решению принять крещение и ввести в лоно Церкви свой народ. А. В., очевидно, не читал моих статей, но его изложение тех же событий в главном совпадает с моей реконструкцией и это согласие дает мне новое подтверждение наших общих заключений. Только в одном вопросе у нас имеется серьезное разногласие. А. В. настаивает на том, что нам остается неизвестным первый епископ Киевский. Я считаю, что его личность ясно обрисована «Повестью», хотя он и не назван нигде носящим этот сан. «Повесть Временных Лет» не упоминает ни имени, ни даже наличия лица в епископском сане, в столице Киевской Империи во время царствования Владимира. Поэтому, начиная уже с XV века, русские летописцы старались восполнить этот досадный пробел и постепенно легендарные личности, подобные митрополиту Михайлу и Льву вошли в Историю Русской Церкви. А. В. убедительно доказывает, что ни Михаил, ни Лев не могли быть епископами в Киеве при Владимире. Для того, чтобы объяснить непонятное молчание «Повести» о первом Киевском епископе, необходимо, хотя бы кратко упомянуть о той решительной перемене в церковной ориентации, которая произошла в 1037 году при Ярославе Мудром (1019–1054). |
| епископ Кирион (Садзаглишвили) §III Значение летописи для истории, – Русской Временник, попытки к его изданию и современное состояние вопроса о главных его иноземных источниках.– Разноречивость мнений русских ученых, историков и славяноведов о составе и достоинстве русских летописей. – Скептицизм и догматизм в русской историографии – Оффициально-служебный характер ее в XVIII век. – Патриотический панигиризм и благонамеренность в деле научного исследования русских летописей. – Выводы из мнений ученых касательно Повести временных лет. – Отсутствие в византийской письменности настоящего образца для начальной летописи. В предыдущих главах мы изобразили в кратких чертах культурную деятельность Грузии, как в древнейшем языческом периоде, так и в христианском, при чем указали на выдающуюся роль грузин в истории христианства на Востоке и духовнопросветительную миссию их монастырей для славян вообще и Руси в особенности 307 . В виду того, что, по нашему мнению, влияние Иберийцев на народную жизнь русских было громадное и что оно сказалось, между прочим, и на древнейшей их летописи, то мы считаем нужны предпослать здесь краткий обзор вопроса об источниках, так называемой, «Повести временных лет». Основным и самым важным письменным первоисточником истории, на котором зиждется научная историческая критика, есть летописи. Русские летописи сохранились в большом количестве списков XV-XVIII веков. Самый древний список (неполная, так называемая, первая Новгородская летопись) относят некоторые к XIII веку 308 но без достаточного основания. Начальная летопись отдельно до сих пор не найдена; в наиболее древнем и лучшем ее виде она помещена в Лаврентьевском списке 1377 года, но историк Д. И. Иловайский об этом списке говорит, что он относится, с натяжками, к концу XIV века, ибо нет доказательств, чтобы Лаврентьевский свод дошёл до нас в рукописи самого Лаврентия 309 . За Лаврентьевским списком историком Карамзиным признана репутация лучшего списка, каковая репутация упрочилась за ним в церковно-исторической науке и мы пользуемся этим списком по изданию Археографической комиссии 1872 года. |
| В.В. Кусков Издание шестое, исправленное и дополненное Содержание Предисловие Введение Возникновение древнерусской литературы Литература Киевской Руси «Повесть временных лет» Ораторское красноречие «Поучение» Владимира Мономаха Житийная литература «Хождение» игумена Даниила Переводная литература Литература периода феодальной раздробленности «Слово о полку Игореве» Областные литературы Повести о монголо–татарском нашествии «Слово о погибели русской земли» «Житие Александра Невского» Переводная литература Литература периода борьбы русского народа с монголо-татарскими завоевателями и начала формирования централизованного государства (вторая половина XIII-XV вв.) Московская литература Новгородская литература Псковская литература Тверская литература Переводная литература Литература централизованного русского государства Публицистика Обобщающие произведения «Повесть о Петре и Февронии» Литература формирующейся русской нации (XVII в.) Литература первой половины XVII века Повести «смутного времени» Эволюция агиографической литературы Эволюция жанров исторического повествования Литература второй половины XVII века Заключение Список рекомендуемой литературы Учебники и учебные пособия Справочники Монографии, статьи Обязательные Дополнительные Предисловие Настоящее, шестое, издание истории древнерусской литературы предназначено в качестве учебника для студентов филологических специальностей вузов. Основное внимание в книге обращено на процесс становления и развития древнерусской литературы, начиная с XI и кончая XVII столетием. Автор стремился показать художественную специфику древнерусской литературы, характер ее жанров и стилей, а также ее роль в патриотическом, нравственном и эстетическом воспитании. По сравнению с пятым изданием в текст внесены незначительные изменения, связанные с уточнением отдельных положений; новейшими работами русских медиевистов пополнена рекомендательная библиография. Каждый раздел завершается контрольными вопросами, помогающими студенту в организации самостоятельной работы над материалом. Введение |
| Тяга к самопознанию, историческому и этнографическому, проявилась у русского народа очень рано, когда он только возникал, начинался в двуедином процессе выделения древних руссов из общеславянского этнического монолита, с одной стороны, и преодоления узколокального племенного членения - с другой. Полное название «Повести временных лет» («откуду есть пошла руская земля... и откуду руская земля стала есть»), как и самый текст Повести, свидетельствует о том, что самопознание есть первый и необходимый акт самосознания. Это самосознание мы находим и позже во многих произведениях древнерусской литературы вплоть до «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина и трудов С.М. Соловьева и В.О. Ключевского. От Н.Я. Данилевского, через В.И. Ламанского, А.А. Шахматова к Н.С. Трубецкому, с которым был близок Г.П. Федотов, идет особая ветвь исторического восприятия русского или российского самосознания, выразившегося в конце 20-х - начале 30-х годов нашего века в программе евразийского движения. Вышедшая в Париже более полувека тому назад небольшая книга Н.С. Трубецкого, содержащая оценку и видение прошлого и будущего России, называлась «К проблеме русского самопознания». К самопознанию с первых страниц своей книги о духовном стихе призывает нас и Г.П. Федотов. Он пишет: «Снова и снова мы убеждаемся, как мало мы знаем наш народ, как односторонни и поверхностны наши суждения о нем» (наст. изд., с. 11). А тем не менее существует богатая, вполне достоверная и заслуживающая полного доверия литература о русском народе, о всех восточнославянских этносах (т.е. о великороссах, украинцах-малороссах или русинах и белорусах) и о других славянских народах. Фольклорно-этнографический интерес к русскому народу и народам Российской империи породил еще в XVIII веке серию записей, сборников и книг, среди которых можно упомянуть дважды публиковавшийся в наше время сборник Кирши Данилова и никогда не переиздававшийся словарь М.Д. Чулкова «Абевега русских суеверий». К середине XIX в. изучение русской народной религии, народного мировоззрения, мифологии и фольклора оказалось уже столь глубоким и разносторонним, что А.Н. Афанасьев смог осуществить свой обобщающий труд «Поэтические воззрения славян на природу» (т. I-III. М., 1865-1869). К сожалению, это исследование, несмотря на ряд попыток, в полном объеме до сих пор не переиздано. |
| Н.И. Милютенко Глава 2. Биография св. Владимира от рождения до поисков веры 1. Основные источники Биография св. Владимира до крещения известна только из летописей. В этой части «Повесть временных лет» и Начальный свод (далее: НС), отразившийся в Новгородской 1 летописи младшего извода (далее: Н1 мл.), полностью совпадают. О соотношении двух памятников начального русского летописания подробно написано в Гл. 1. 1. Особый памятник представляет собой Летописец Переяславля-Суздальского, составленный в 1216 г. Первая часть, заканчивающаяся 1110г., была значительно переделана по сравнению с Владимирским сводом 1205 г. (Радзивиловская летопись), на котором основан Летописец. 229 Практически каждая статья содержит уникальные сведения, а особое внимание уделено свв. Ольге и Владимиру и распространению христианства на Руси. Существенно отличается текст Речи Философа, обращенной к Владимиру-язычнику (статья 6494 г.). В «Повесть временных лет» вставлены Церковные уставы св. Владимира и Ярослава в особой редакции. Летописец сам написал Сказание о свв. Борисе и Глебе, которое поместил под 6523 (1015) г. 230 Как уже говорилось в Гл. 1. 1, Общерусский митрополичий свод, доведенный до 1418 г., сохранился в составе Софийской 1 летописи (далее: С1). 231 Традиционно С1 и восходящую к ней Новгородскую 4 возводили к общему источнику, Своду 1448 г., и Общерусский митрополичий свод называли (и продолжают называть) Новгородско-Софийским или Сводом 1448 г. Все дополнения С1 и ее основного источника, Первой подборки Новгородской Карамзинской летописи, по отношению к «Повести временных лет» и Н1 мл. относятся к истории крещения Руси, а не к языческому периоду жизни св. Владимира. «Особая обработка» Общерусского митрополичьего свода в полном виде отразилась в Московском своде 1479 г., а в кратком – в Ермолинской летописи. 232 В интересующей нас части она содержит те же сведения, что и С1. Краткий вид «особой обработки» лег в основу ряда летописей и сводов конца XV – начала XVI в. Самым значительным из них был Свод 1518 г., отразившийся в Львовской и Софийской 2 летописях, а также в Ростовском своде 1534 г. Ростовский свод 1534 г. воспроизведен в Тверском сборнике, но только до 1255 г., а далее к нему присоединен Тверской летописец. 233 Составитель Ростовского свода существенно дополнил свой основной источник, но все его исторические изыскания относятся к истории крещения. |
| Нынешняя Русская земля с незапамятных времен была заселена племенами, происхождение, взаимодействие и даже названия которых до сих пор еще утверждаются, отвергаются, переоспариваются и, по-видимому, не подлежат, как вопросы, окончательному решению. По крайней мере, слишком столетние исследования этих вопросов, показав более или менее выгодно ученость одних и остроумие других исследователей, только породили разнообразные мнения, состоявшие и до сих пор состоящие в прямом противоречии между собою. Последнее могло бы казаться тем удивительнее, что для каждого из бывших, настоящих и будущих сторонников того или другого мнения, была, есть и останется главным источником одна и та же «Повесть временных лет», справедливо или несправедливо приписываемая киево-печерскому монаху Нестору, жившему в половине XI и в начале XII века. Но кто понимает, к каким увлекательным результатам может приводить этимологическое истязание слов, этот любимый конек всей плеяды гг. исследователей подобных вопросов, того нисколько не удивит, что одна и та же «Повесть временных лет» дает повод выводить русский народ, а за ним государство, напр., Бейеру и Шлецеру – от каких-то неведомых норманнов, г. Погодину – от скандинавов, Эверсу – от турков, а г. Костомарову – от литовцев. В вероятности этих выводов, пожалуй, можно было бы усомниться на том простом основании, что Байер и Шлецер, эти первые критики русских летописей, не знали по-русски, так же как Эверс – по-турецки, и так же как г. Погодин не знает по-скандинавски, а г. Костомаров – по-литовски. Но мнения названных здесь исследователей все-таки любопытны, во-первых, как научный догмат тех школ, к которым принадлежали или принадлежат сами исследователи, а во-вторых, как противовесие толкования: и старым, Венелина, о славянах, и новым, г. Гедеонова, о варягах, и новейшим, г. Кунина, о руссах; и наконец, всеотвергающему скептицизму отжившей школы покойного Каченовского. Выбор между таким обилием ученых мнений едва ли не принадлежит критике гораздо позднейшей, которая, когда бы не настала она для вопроса о происхождении русского народа и в чем бы не состоял приговор ее, конечно, уже за одно то не сочтет праздными и излишними высказанных учеными доводов, что все они посильно служили к разъяснению, если не разрешению, одного и того же вопроса. А так как вопрос этот до сих пор еще разъясняется, то для настоящего очерка будет достаточно представить русскую «Повесть временных лет» в возможной связи с соответствующими сказаниями иноземцев – и из такого сопоставления приблизительно определить: «откуду есть», выражаясь языком «Повести», «пошла русская земля и откуду Русская земля стала есть». |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Не мы назначаем даты, но сама Россия, её история 14.06.2023 429 Время на чтение 9 минут © из личного архива митрополита Тихона Источник: Украина.ру Надо ли праздновать День России 12 июня или лучше этот праздник перенести на другую дату, более исторически подходящую для этого? Об этом и о других памятных датах тысячелетней русской истории в интервью изданию Украина.ру размышляет один из самых влиятельных архиереев РПЦ - митрополит Псковский и Порховский Тихон (Шевкунов) - Владыка, с 1992 года в Российской Федерации 12 июня является праздничным днем – Днем России. Одни считают его праздником, другие говорят, что это чушь, потому что история России насчитывает 1000 лет, а не тридцать. Лично митрополит Тихон Шевкунов как относится к этому дню? - В 1990 году на первом съезде депутатов РСФСР была принята декларация о суверенитете РСФСР. В итоге эта дата с 1992 года и стала праздничной. Похоже, решение о дне, посвященном празднованию тысячестолетней России, было принято в состоянии какой-то нездоровой эйфории, столь характерной для атмосферы тогдашнего времени. О каком суверенитете идет речь? Он был очевиден во времена Империи и в годы Советской власти. Но в девяностые?.. То была как раз эпоха потери суверенитета Россией. Безусловно, праздничный, особо торжественный день, посвященный России, должен быть. И пока он совершается в эту дату – это наш общий торжественный день. Но вопрос, от какого события Россия ведет отсчет своего суверенитета и своей государственности, не снят. Не мы назначаем эту дату, но сама Россия, ее история! И это, очевидно, не 12 июня 1992 года. Дата рождения древнерусской, а значит и российской государственности, известна. Она прописана во всех школьных учебниках. Это - 21 сентября 862 года. Существует укоренившееся издревле предание, что именно в этот день на княжение были избраны и призваны три брата-варяга. " Повесть временных лет " называет их имена: Рюрик, Синеус и Трувор. Недавние научные исследования в области молекулярной генетики и палеоантропологии свидетельствуют о том, что с высокой степенью вероятности это были славяне с берегов Балтики. А последние археологические открытия на Рюриковом городище под Новгородом подтверждают достоверность даты – 862 год. Согласно той же " Повести временных лет " , Рюрик сел княжить в Старой Ладоге, а затем в Новгороде. Синеус - в Белозерье – в нынешней Вологодской губернии. А Трувор - у нас, на Псковщине, в Изборске . |
|
|
