| Основным препятствием для этого стал кн. Ростислав Михайлович, стремившийся вернуть Галич (временно это ему удалось осуществить весной 1242 при поддержке части галицкого боярства, но он не смог удержать город). Борьба за Галич окончилась 17 авг. 1245 г., когда в битве под г. Ярославом Д. Р. вместе с братом разгромил войска кн. Ростислава, которому помогали венгры и отряды из М. Польши. Во главе противников Д. Р. в Галицкой Руси стоял Галицкий еп. Артемий, покинувший в 1242 г. Галич вместе с кн. Ростиславом. Перемышльский епископ также поддерживал Ростислава (после захвата Перемышля отрядами Д. Р. слуги епископа были избиты и ограблены, а одного из придворных, певца Митусу, к-рый ранее не хотел служить Д. Р., в кандалах привели к князю). Действия архиереев, по-видимому, напрямую зависели от позиции галицкой знати (прежде всего большинства бояр), активно выступавшей против объединения Галицко-Волынской Руси под властью Романовичей и надеявшейся сохранить свою власть и привилегии при более слабых правителях. Возможно, оппозиция галицкого боярства и духовенства заставила Д. Р. в 30-х гг. XIII в. основать новую столицу - Холм и учредить новую епископскую кафедру (сначала в Угровске, в 40-х гг. XIII в. переведена в Холм, см. Холмская и Люблинская епархия ). Князю удалось сломить сопротивление галицкой знати, по-видимому, в 1241-1245 гг., чему в немалой степени способствовала гибель мн. галицких бояр во время нашествия Батыя. К 30-м гг. XIII в. относится активная градостроительная деятельность Д. Р., в частности по устройству новой столицы - Холма. При Д. Р. в городе были построены дворец, соборы во имя Богородицы и свт. Иоанна Златоуста, ц. Космы и Дамиана, башня. Летопись сообщает о постройке в Холме столпа высотой ок. 5,8 м с 2-главым орлом на вершине, что свидетельствует об обращении князя к визант. символике. Сохранилась сооруженная при Д. Р. башня в Столпье (ок. 10 км к западу от Холма), являвшаяся, по-видимому, частью ансамбля мон-ря, в к-ром жила мать князя. Правитель приглашал в Холм «немцев, и русь, иноязычникы, и ляхы» (ПСРЛ. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЛИОНСКИЙ I СОБОР (26 июня - 17 июля 1245), Собор Римско-католической Церкви, созванный папой Римским Иннокентием IV (1243-1254); в католич. традиции признаётся XIII вселенским Собором. Источники Из-за того, что папа Иннокентий IV включил декреты Л. С., за исключением 5 главных постановлений, в состав «Novae constitutiones» (Новелл-дополнений к своду канонического права «Liber Extra» (см. Декреталии Григория IX )), история текста соборных постановлений оказалась запутанной. Точное число декретов Л. С. было установлено только в ХХ в., их редакции плохо исследованы. Взаимосвязь редакций Новелл проанализирована в работах Ш. Куттнера ( Kuttner. 1940), к-рый ввел их условные обозначения, и П. Й. Кесслера ( Kessler. 1942-1944): 1) группа из 8 постановлений, изданных и частично глоссированных канонистами еще до Л. С.; впосл. обнародованы в числе соборных декретов; 2) «Collectio I» (22 декрета, обнародованные буллой Иннокентия IV «Cum nuper in concilio Lugdunensi» от 25 авг. 1245 и считающиеся постановлениями Л. С.); 3) «Collectio II» (11 постановлений, к-рые были составлены на основе не имеющей отношения к Собору декреталии «Romana ecclesia» и обнародованы 21 апр. 1246 буллой «Cum inter»); 4) «Collectio I+II»; 5) «Collectio 37 constitutionum», где к «Collectio I+II» были добавлены 4 декреталии; 6) «Collectio III», в к-рой к «Collectio 37 constitutionum» были добавлены еще 3 декреталии (всего 41 новелла); все обнародованы буллой «Ad explicandos» от 9 сент. 1253 г. В текст этих основных редакций во многих рукописях вставлялись еще т. н. экстраваганты - декреталии, не вошедшие в состав офиц. сводов и включавшиеся в списки с этими сводами по частной инициативе канонистов (известно более 50 экстравагант к «Novae constitutiones» - см.: Kessler. 1942-1944; Bertram. 2006; Казбекова. 2010; она же. Тематическая систематизация. 2014). В качестве экстравагант бытовали и 5 главных постановлений Л. С. политического и хозяйственно-экономического характера. Исследования рукописной традиции показали, что свод «Collectio I» был послан в Болонский и Парижский ун-ты ( Kessler. 1942-1944). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КАТО-ПАНАГИЯ [греч. Κτω Παναγα - Нижняя Богородица], жен. действующий мон-рь в честь Рождества Пресв. Богородицы, принадлежит Артской митрополии Элладской Православной Церкви. Расположен в 2 км к югу от г. Арта (Эпир), у подножия холма Перанти. Название монастыря возникло как противопоставление др. посвященной Пресв. Богородице церкви - Панагии Паригоритиссы, которая построена в самой высокой точке города. В период османского господства К.-П. называлась монастырем «источника на пути» (μον τς Παναγας τς ν τ δ τς Βρσεως; μοναστριον... πονομαζμενον τς καθ δν Βρσεως). История монастыря В Житии прп. Феодоры, составленном в кон. XIII в. мон. Иовом (возможно, одно лицо с Иовом Иаситом (Мелием) ), упоминается об основании К.-П. эпирским деспотом Михаилом II Ангелом Комнином Дукой (ок. 1230 - между 1266 и 1268) после его раскаяния в супружеской измене. Увлекшись знатной жительницей Арты Гангриной, Михаил II изгнал свою супругу прп. Феодору (пам. греч. 11 марта), дочь севастократора Иоанна Петралифы, несмотря на то что она ожидала рождения первенца - буд. деспота Никифора I. Прп. Феодора провела 5 лет в лишениях и скитаниях, пока Михаил не раскаялся и не вернул ее в Арту ( Job, monachus. Vita S. Theodorae reginae//PG. 127. Col. 908). Считается, что Никифор I род. ок. 1240 г. (PLP, N 91042), следов., возвращение прп. Феодоры произошло ок. 1245 г., а основание К.-П. следует отнести ко времени после 1245 г. Имя Михаила также приводится в выложенной плинфой надписи XIII в. на юж. стене и в надписи 1876 г. над дверью в сев. стене нартекса, где указан год основания К.-П.- 1250-й. Др. поздний источник, поствизант. рукопись из б-ки К.-П., приводит в качестве даты основания мон-ря 1251 г. ( Λαδς. 1982. Σ. 9). К. А. Цилианис относит постройку К.-П. к 1253 г., не приводя аргументов, подтверждающих эту дату ( Τσιλιγιννης. 1999. Σ. 7; Idem. 2007. Σ. 46). Нек-рые искусствоведы не учитывали сведений из Жития прп. Феодоры и либо датировали основание К.-П. в широких хронологических пределах правления Михаила II (напр., С. Манго - 1231-1271 ( Mango C. A. Byzantine Architecture. N. Y., 1976. Р. 365) и К. Вандерхейде - 1230-1266/68 ( Vanderheyde. 2005. P. 50)), либо выбирали внутри этого периода к.-л. промежуток (так, М. Хадзидакис относил росписи К.-П. к 1-й пол. XIII в. ( Chatzidakis. 1967. P. 61)). |
| Разгром Константинополя крестоносцами в 1204 году, вскоре после смерти киевского митрополита Никифора II, явно отсрочил назначение его преемника – по крайней мере, до избрания в Никее патриарха Михаила IV Авториана (1208). К 1210 году новый ставленник, Матфей, уже находился в Киеве, затем на этой кафедре его сменили Кирилл I и Иосиф 746 . Непохоже, чтобы установление в Византии латинского правления привело к сколько–нибудь существенному вмешательству патриархата в административные дела Русской церкви. Однако в 1240 году, когда монголы захватили Киев, митрополит Иосиф исчез с исторической арены 747 , и в жизни митрополии начался новый период. Разрушенная столица перестала быть фактической резиденцией митрополита. Сохранился лишь титул «митрополита Киевского и всея Руси», который предстоятели Русской церкви носили в течение двух последующих столетий 748 . Новый митрополит Кирилл II до своего избрания был печатником князя Даниила Романовича Галицкого (1221–1264). Последний также принял престижный, но уже отчасти номинальный титул великого князя Киевского (1238–1239). Личность нового митрополита и процедура его назначения были не совсем обычными. Со времен Илариона (1051) и узурпатора Климента Смолятича русские иерархи киевский престол не занимали. Отныне, начиная с Кирилла И, и вплоть до 1448 года митрополию будут поочередно возглавлять русские и греки. Одно или два исключения из этого правила были вызваны чрезвычайными обстоятельствами, на чем мы еще остановимся. Такая взвешенная политика, направленная на сохранение порядка чередования митрополитов, сохраняла административный контроль Византии над Русской церковью, не слишком обременяемой при этом иностранным правлением 749 . Великий князь Галицкий Даниил, способствовавший выдвижению Кирилла, успешно возглавлял буферное государство между Монгольской империей и Западом. Похоже, что на протяжении своего длительного правления (1242–1281) новый митрополит прекрасно понимал политику Даниила и оставался его близким советником. В 1245 году он принимал участие в приеме папского легата в Галицком княжестве. В 1246 году был посланником князя в Венгрии, где обвенчал сына Даниила Льва с дочерью венгерского короля. В 1253 году, когда Даниил принял от папы корону «короля Русского» (rex Russiae), со стороны митрополита не последовало никаких возражений 750 . Однако князь также ездил и в Сарай на поклон хану Батыю (1245–1246), а митрополит Кирилл отправился в Никею за каноническим утверждением своих полномочий (1248–1249). |
| Сын вспомнил и воспользовался советом родителя. Ярослав Всеволодович был отличным учителем, а его великий сын — превосходным учеником. Явно, именно события 1245 года подвигли автора Жития св. Александра Невского написать: «В то же время набрал силу народ литовский и начал грабить владения Александровы. Он же выезжал и избивал их. Однажды случилось ему выехать на врагов, и победил он семь полков за один выезд и многих князей их перебил, а иных взял в плен, слуги же его, насмехаясь, привязывали их к хвостам коней своих. И начали с того времени бояться имени его». Иначе говоря, сама личность Александра Ярославич превратилась в фактор сдерживания. И этот фактор отлично работал, пока не пришлось князю отправиться в дальнее путешествие по вызову из Орды. После смерти отца (1246) Александр Ярославич вынужден был поехать в поволжский Сарай, а оттуда в Каракорум. Столицу «Империи степей» —колоссального монгольского государства. Отдельная история, какие испытания выпали там на его долю. В данном случае важнее другое: литвины узнали: правитель-полководец, несколько лет назад наголову разгромивший их воинство, отсутствует. И его, скорее всего, не будет очень долго. Возможно, он и вовсе не вернётся. «Фактор сдерживания» пропал, на земли Руси устремилась новая волна захватчиков. В 1248 году им преградил путь отважный, но легкомысленный Михаил Хоробрит — один из младших братьев Александра Невского. В бою на Протве он сложил голову. Тогда дядя Александра Ярославича, Святослав, на тот момент занимавший великое княжение владимирское, собрав общие силы, дал литвинам второе сражение — у города Зубцова на Тверской земле. Литвины откатились… В 1252 или 1253 году упрямая литва опять явилась на новгородскую землю — сюда же, под Торопец, к месту давнего своего поражения. Как видно, этот город манил литовский князей как желанный предмет обладания, с особенной силой. Сам Александр Ярославич, к тому времени уже ставший великим князем владимирским, по всей видимости, на тот момент был в Орде. Поэтому нанести контрудар он не мог. Но сын его, отрок Василий, посаженный отцом на Новгородское княжение, со славой повторил успех родителя. Он разгромил литвинов у Торопца и отобрал у врага всех русских пленников, которых угоняли за рубеж. |
| В научной литературе неоднократно поднимался вопрос о соотношении переговоров князя Даниила Галицкого с Римом с переговорами об унии Церквей между Римом и Никеей. Такой исследователь, как В. Норден, категорически отвергал связь между этими двумя явлениями . Подобному выводу, однако, как уже отмечалось неоднократно, явно противоречит известная запись, помещенная в Ипатьевской летописи под 1253 г.: «Некентии бо кльняше тех, хоулящим вероу Грецкоую правоверноую, и хотящоу емоу сбор творити о правой вере о воединеньи црькви» . Эта запись ясно показывает, что в Галицкой Руси были в курсе ведущихся переговоров. К этому следует добавить, что первые шаги для возобновления начатых некогда переговоров с Никеей Иннокентий IV предпринимал именно в середине 40-х гг. XIII в. В марте 1245 г. он направил письмо болгарскому царю Коломану Асеню, в котором выражал согласие созвать для решения всех спорных вопросов Вселенский Собор с участием греческого и болгарского духовенства . Письмо это, вероятно, было отправлено через Венгрию, а посредницей в начавшихся переговорах стала венгерская королева, дочь императора Феодора Ласкаря. В январе 1247 г. Иннокентий IV благодарил ее за хлопоты . При тесных контактах между венгерским и галицким дворами обо всем этом, конечно, должно было быть известно князю Даниилу Галицкому. Можно считать вероятным, что, по представлению галицких политиков, именно в такого рода переговорах должны были быть решены спорные церковные вопросы. В этой связи заслуживают внимания сохранившиеся в Ипатьевской летописи сведения о деятельности в 1246 г. Кирилла, выдвинутого князем Даниилом кандидатом на Киевскую митрополичью кафедру. Хотя переговоры с Римом начались, судя по всему, еще в 1245 г., это не помешало Кириллу направиться в следующем году на поставление в Никею . После возвращения он, по-видимому, находился в Южной Руси. Запись Лаврентьевской летописи под 1250 г.: «Прииде митрополит Кирил на Суждальскую землю» — фиксирует его первое появление там . Митрополит выступил в Суздальской земле как политик, связанный с галицким двором. Он лично участвовал в заключении брака между дочерью князя Даниила Романовича и великим князем владимирским Андреем Ярославичем; брак, соответствовавший интересам галицкого двора, был заключен даже в нарушение норм канонического права между близкими родственниками — двоюродными братом и сестрой . Такой образ действий митрополита не оставляет сомнений в том, что между ним и галицким князем были отношения тесного сотрудничества и что епископства на землях Юго-Восточной Руси подчинялись его верховной власти как главы общерусской митрополии. Между тем этот митрополит был поставлен в Никее и не имел никаких сношений с папским престолом. И в переписке галицкого князя с Римом вообще не затрагивался вопрос о подчинении Риму Киевской митрополии. |
| 95 После Иоанна Калияна до самого конца существования царства, болгары никогда не приступали более к унии с латинской церковью; но были случаи политических или государственных союзов с папою, и римские первосвященники продолжали с своими помощниками делать попытки подчинить болгар своей церковной власти. Что касается до первых, то, отчасти побуждаемый рассчетами, отчасти вынуждаемый обстоятельствами, два раза вступал в союз (в государственный, но вовсе не в церковный, как бы хотели того иные католические писатели) с папою Григорием IX и с константинопольскими крестоносцами (в 1237 и 1238 годах) Иоанн Асень II (см. у Райнальда в Annales Eccles. an. 1236, n. 67, an. 1237, n. 69 sqq, an. 1238, n. 3 sqq). Относительно вторых известно следующее. В 1243 году писал послание к сыну и преемнику Асеня II Калинину папа Иннокентий IV (у Райнальда ibid. an. 1245, n. 11). Убеждая государя без замедления приступить к унии с святой римской церковью, папа изъявляет ему свою готовность, если бы он того пожелал, собрать для устроения дела вселенский собор. Какой ответ последовал бы от Калимана, неизвестно; но за смертью его, случившейся в том же 1245 году, ответа не было никакого. В 1291 г. писал послания к Георгию Тертерию и к патр. Иоакиму III папа Николай IV, о чем мы говорили выше. В 1365 году венгерский король Людовик захватил область виддинскую (в которой удельным владетелем был сын Иоанна-Александра и брат Шишмана Срацимир), и призванные ям латинские миссионеры, проповедуя с помощью войска или посредством меча и огня [Всех крещенных, как говорится в известиях, король приказал переписывать; это, конечно, для того, чтобы никто не мог укрытием от вынужденного крещения, в продолжение пятидесяти дней крестили (т. е. перекрестили, потому что большинство крещенных были православные, и только отчасти манихеи или богомилы) до двухсот тысяч человек или целую треть населения области; решив крестить всю завоевавную область и не имея достаточного числа рук крестящих, король требовал новых миссионеров, но болгарам скоро удалось, с помощью воеводы валашского, свергнуть его иго, в конец был тот, кто, не успевшие вовремя убраться из Виддина, пятеро Францисканских монахов были преданы ими мучительной смерти (см. |
| викария - ц. Четырех мучеников, знаменитая благодаря освященной 22 марта 1247 г. капелле св. Сильвестра с фресками сцен из Жития Римского еп. Сильвестра и «Константинова дара» . И. был похоронен в Неаполе в бывш. кафедральном соборе св. Лаврентия; в нач. XIV в. его останки перенесли в новый кафедральный собор св. Ианнуария. Сочинения И.- крупный канонист, которому принадлежит обширный комментарий «Apparatus» (предположительно между 1245 и 1254) на свод канонического права «Liber Extra» Григория IX (см. Декреталии Григория IX ). Комментарий И. имел большое значение для развития канонического права, учений о юридическом лице, о корпорации, о папском примате (plenitudo potestatis) и во многом повлиял на декреталистов XIII в. «Apparatus» сохранился в большом количестве списков и неоднократно переиздавался в Новое время. Декреталия И. «Quia frequenter» о порядке папских выборов из-за противодействия кардиналов не была претворена в жизнь. И. является автором краткого трактата о процессуальных возражениях-эксцепциях («De exceptionibus», 20-е гг. XIII в.). Сохранились более 4,5 тыс. посланий и др. куриальных документов, датируемых временем понтификата И., не считая многочисленных полемических памфлетов против императора и его сторонников. На основе своих декреталий и постановлений I Лионского Собора, посвященных церковному процессуальному и уголовному праву, правам архиепископов и их суффраганов, распределению бенефициев, в 1245, 1246, 1253 гг. в добавление к «Liber Extra» И. издал 41 Новеллу. В XIII в. к Новеллам было составлено ок. 25 сборников глосс и комментариев, в т. ч. «Apparatus». Нек-рые грамоты И. хранятся в РНБ. Ист.: Nicolaus de Carbio. Vita Innocentii IV// Melloni A. Innocenzo IV: La concezione e l " esperienza della cristianità come regimen unius personae. Genova, 1990. P. 259-293; Pagnotti F. Niccolò da Calvi e la sua Vita d " Innocenzo IV//Archivio della Società Romana di Storia Patria. R., 1898. Vol. 21. P. 5-120 [ Nicolaus de Carbio. Vita Innocentii IV. P. 76-120]; Diplovatatius Thomas. |
| е. не вошедшие в состав аутентичных сводов Д. п.). Канонистами создавались даже специальные своды из одних экстравагант - отвергнутых составителями аутентичных сборников декреталий (напр., Praha. Narodni Museum. XVII A 15 (ранее B. I. 4) - свод из 92 экстравагант). Среди признанных ун-тами и употреблявшихся в преподавании и практике сводов декреталий сер. XIII - 1-й трети XIV в. встречаются как офиц. папские, так и не получившие папской санкции сборники. Своды декреталий пап сер.- 2-й пол. XIII в. создавались как добавления к «Liber Extra» и получили у канонистов название новеллы по аналогии с новеллами имп. Юстиниана I , являвшимися добавлениями к его Кодексу. Новеллы пап Иннокентия IV (1245, 1246, 1253) (состояли из постановлений I Лионского Собора (1245) и папских посланий), Григория X (1274; в рукописях называются «Novissimae decretales» и состоят из постановлений II Лионского Собора (1274)), Николая III (1280) были созданы в Римской курии, обнародованы как офиц. папские декретальные сборники и разосланы в Болонский, Парижский и, возможно, др. ун-ты. Новеллы пап сер. XIII в. Александра IV (1254-1261), Урбана IV (1261-1264), Климента IV (1265-1268) были составлены университетскими канонистами и бытовали без одобрения Папского престола. В новеллы, особенно в самые ранние новеллы Иннокентия IV, широко вставлялись декреталии-экстраваганты. Глоссы, получившие распространение в ун-тах и правовых школах, были созданы только к 2 самым крупным сводам новелл: в 1243-1256 гг. папский субдиак. и капеллан Бернард Компостельский Младший составил комментарий на новеллы Иннокентия IV, в 1282 г. болонский декреталист Иоанн Гарсия - на новеллы Григория X. В 1298 г. новеллы пап 2-й пол. XIII в. почти полностью вошли в новый декретальный свод «Liber Sextus» (Шестая книга - добавление к 5 книгам «Liber Extra»), составленный по поручению папы Бонифация VIII декреталистами архиеп. Вильгельмом Амбрёнским, еп. Безье Беранже Фредолем и вице-канцлером Римской курии Рикардо Петрони. Необходимость нового свода была продиктована тем, что к кон. |
| Алексей Манкиев в труде «Ядро российской истории» (1715) сообщал о трех поездках Александра Невского в Орду. Это были визиты к правителям Золотой Орды – Батыю, Сартаку и Берке. Первый визит Манкиев датировал 1245 годом. Он состоялся будто бы по призыву самого Батыя, принявшего князя с великою честью. Манкиев ошибался, утверждая, что этот визит состоялся сразу после смерти Ярослава Всеволодовича, который был к тому времени еще жив. Ошибался он и в утверждении, что с 1245 года Александр «стал владеть начальственно державою Русской». В действительности после Ярослава Всеволодовича ярлык на великое княжение получил не он, а его младший брат Андрей. В результате визита в Орду князь, согласно Манкиеву, смог «облегчить Русь от наложенных тяжких податей». Второй визит Александра в Орду, на этот раз к Сартаку, Манкиев связывал со смертью Батыя. Автор «Ядра российской истории» приводил удивительную по своей недостоверности историю похода Батыя в Венгрию и взятия им там в жены сестры венгерского короля Владислава. Король, будто бы мстя за оскорбление, разбил войска татар, и, нагнав в бою Батыя, разрубил его палашом до седла, и сестру разрубил вслед за ним. Третья поездка Александра Невского в Орду, согласно утверждению Манкиева, преследовала цель воспрепятствовать призыву русских людей в татарское войско для совместного с татарами участия в войне. Князь добился от хана отмены уже принятого указа на этот счет. Сообщал историк и о том, будто бы князь перед своей поездкой велел изгнать из всех русских городов татарских счетчиков сбора дани. Как известно, Александр, напротив, подавлял сопротивление монгольской переписи. Пример освещения Манкиевым поездок Александра Невского в Орду показателен в плане повышенной концентрации недостоверной информации, непроверенных сведений. Такое положение в целом характерно для освещения состояния монгольско-русских политических связей 257 . В популярной книжке «Созерцание славной жизни святого благоверного великого князя Александра Ярославича Невского» (1789) писатель Федор Туманский упоминал два княжеских визита в Каракорум к великому хану – 1247 и 1262–1263 годов. |
|
|
