| Глава 7. Русская Православная Церковь в XVIII и XIX веках Реформы государственного устройства и общественной жизни по западному образцу, проведенные Петром I и продолженные Екатериной II, привели к тому, что в российском обществе образовался глубокий разрыв между образованным верхним классом, в XVIII и первой половине XIX в. представленным почти исключительно дворянством, и простым народом, представленным преимущественно крестьянством. Образованные люди одевались иначе, говорили иначе, занимали все должностные места в государстве, учились в других школах, читали другие книги. Их быт и обычаи были другие, чем у «простонародья» – у крестьян и у начинавшего возникать рабочего класса. В XVIII в. образованные русские люди увлекались различными учениями, пришедшими в Россию из Западной Европы. Государственная власть и Церковь . В течение почти двух веков Православная Российская Церковь управлялась не Патриархом и Освященным Собором, а Святейшим Правительствующим Синодом. Это было трудное для нее время. Синод был государственным учреждением. Хотя в послепетровское время члены Синода были почти исключительно архиереи, тем не менее в его работе большую роль играл обер-прокурор – чиновник, назначаемый верховной властью, чтобы следить за его работой и доводить до его членов волю Государя. Бывали случаи, когда обер-прокурор был человеком неправославным, как, например, Мелиссино при Екатерине II. Он предложил Синоду сократить, посты, ослабить почитание икон и мощей, отменить государственное содержание монастырей (которое те получали после 1764 г., когда государство отобрало у них земельные угодья), сократить богослужения и тому подобное. Архиереям с трудом удалось не допустить тогда этих «реформ». Иногда обер-прокурором бывал чиновник, открыто говоривший, что он не верит в Бога, и оскорбительно бранивший архиереев, когда он не соглашался с ними, каковым был сменивший Мелиссино Чебышев, занимавший должность в 1768–1774 годах. При Александре I в 1817 г. было образовано особое Министерство духовных дел и народного просвещения, в ведении которого оказался и Святейший Синод, что явилось явным унижением высшей церковной власти в России. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЛЬВОВ Владимир Николаевич (2.04.1872, Москва - 20.09.1930, Томск), российский политический и гос. деятель, обер-прокурор Синода (1917), один из руководителей обновленчества , отец архиеп. РПЦЗ Нафанаила (Львова) . Происходил из старинного тверского дворянского рода. Окончил частную гимназию Л. И. Поливанова в Москве и историко-филологический фак-т Московского ун-та, был вольнослушателем МДА (1898-1899). Имел намерение принять монашеский постриг, однако старец Гефсиманского скита ТСЛ прп. Варнава (Меркулов) отговорил его от этого и благословил на брак. Управлял имением жены в Бугурусланском у. Самарской губ. Избирался гласным Бугурусланского уездного и Самарского губ. земских собраний. В кон. 1905 г. участвовал в создании самарского отд-ния партии «Союз 17 октября». В 1907 г. стал членом Самарской губ. земской управы. Депутат III и IV Гос. думы в 1907-1917 гг. На протяжении всего этого периода занимал должность председателя думской Комиссии по делам правосл. Церкви, также был членом комиссий по вероисповедным вопросам, по старообрядческим делам и др. Входил во фракции: «Союз 17 октября» (до 1910), «Русскую национальную» и «независимых националистов» (с 1911). В 1912 г. возглавил думскую фракцию «Группа Центра». В своих политических взглядах прошел путь от правого консерватора до либерала. Критиковал ситуацию в управлении Российской Церковью, выступал за реформы церковного управления, за созыв Поместного Собора. Резко осуждал покровительство, оказываемое при имп. дворе Г. Е. Распутину. В 1915 г., как глава фракции «Группа Центра», вошел в состав Бюро (руководящего органа) Прогрессивного блока - оппозиционного объединения депутатов центристских и либеральных фракций, требовавших создания ответственного перед Думой правительства. Во время Февральской революции был избран 27 февр. 1917 г. членом Временного комитета Гос. думы, взявшим на себя власть в стране до организации 2 марта Временного правительства. 3 марта вошел в состав Временного правительства в качестве обер-прокурора Синода (см. Временное правительство и его вероисповедная политика ). 4 марта на заседании Синода объявил, что Церковь освобождается от прежней зависимости от гос-ва и получает полную свободу и самоуправление. Однако уже 7 марта Л. сообщил Синоду о сохранении Временным правительством всех полномочий, которыми ранее обладала имп. власть в церковных делах. При этом обер-прокурор заявил, что получил от правительства поручение по разработке и проведению в жизнь реформы Церкви. Требовал отстранения от церковного управления «сторонников реакции», принял меры к немедленному удалению из Синода с увольнением на покой старейших митрополитов - Петроградского Питирима (Окнова) и Московского свт. Макария (Невского) , а также Тобольского архиеп. Варнавы (Накропина) по обвинению в связях с Распутиным. |
| Александр Самарин. Снимок 1913 года 12 февраля 2017 г. 12:18 «Подчинил себе митрополита Петра (Полянского)» К ПОЛУТОРАВЕКОВОМУ ЮБИЛЕЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ОБЕР-ПРОКУРОРА СИНОДА АЛЕКСАНДРА САМАРИНА Двенадцатого февраля 2018 года исполнилось 150 лет со дня рождения Александра Дмитриевича Самарина. О его дореволюционной деятельности - в частности, на посту обер-прокурора Святейшего Синода, - сложно найти восторженные отклики как в современной, так и в старинной научной литературе. Но сегодня особый интерес представляет собой деятельность Самарина после Октябрьского переворота 1917 года, когда его верность Богу, выбранным идеалам и любовь к Отечеству и народу проявились особенно ярко. Еще в 1905 году в «Обращении московских дворян к императору Николаю II» Самарин вместе с другими представителями дворянства настаивал на проведении нужных и необходимых, по его мнению, реформ, способствующих постепенному освобождению народа от излишних «стеснений в духовной и экономической жизни». Представители же оппозиционных партий, в отличие от Самарина, тогда предлагали учредить «народные представительства», но будущий обер-прокурор в них видел политизированную деструктивную силу, способную разрушить диалог власти и народа. Выход из сложившейся трагической ситуации общественного раскола Самарин и его единомышленники видели не в даровании Конституции, прав и представительств, а в воспитании «подлинной христианской свободы», верности традициям и исконным ценностям. В Обращении они описывают картину нестроений: «Значительная часть (общества) постепенно утрачивает предания, которыми все общество жило до сих пор, и отрекается от унаследованных исстари верований и идеалов. Над всем веками сложившимся политическим строем над верованиями и идеалами народа, над всем его бытом произносится строгий приговор, и все это беспощадно осуждается как окончательно отжившее» 1 . В частности, в Обращении представители дворянства буквально взывали к государю о раскрепощении Российской Церкви, в которой видели институт, могущий воспитать общество: «Так, бесспорно, давно пора освободить Церковь от государственной опеки, возвратить ей «свободу жизни, свободу внутреннего строения», которые будто бы для пользы Церкви наложены на верующую совесть; надо же, наконец, когда-нибудь понять, что от нынешнего порядка страдает сама Церковь, чем люди, от нее уклоняющиеся, и что он является более сильною опорою неверия и индифферентизма, чем самая убедительная проповедь какого-либо модного учения» 2 . Но их искренний голос не был услышан. Приходится только гадать, как повернулись бы события, если необходимые реформы были бы проведены. |
| З. Барсукова Глава двенадцатая Назначение архиепископа Иннокентия митрополитом Московским. – Переписка по этому поводу Иннокентия с обер-прокурором Св. Синода. – Шествие вновь назначенного митрополита Московского Иннокентия из Благовещенска в Москву. – Вступление преосв. Иннокентия на Московскую кафедру и первая речь, сказанная им в Успенском соборе. – Поездка в Троицкую Сергиеву лавру. – Наружность Иннокентия. Восемнадцатого Января 1868 года в Благовещенске преосвященный Иннокентий совершал литургию в своей домовой церкви. По возвращении его из церкви домой, ему подали депешу от обер-прокурора Св. Синода, графа Д. А. Толстого, в которой тот извещал его о том, что Государь император Всемилостивейше назначает его митрополитом Московским. Прочитавши депешу, владыка был поражен, изменился в лице и несколько минут был в раздумье, не замечая окружающих, и, как бы не веря содержанию ее, перечитывал несколько раз; затем целый день был в задумчивости и в возбужденном состоянии, и никого не допускал к себе; а вечером, на ночь, более обыкновенного молился, стоя долго на коленях. Послав на другой день ответную депешу обер-прокурору, преосвященный Иннокентий, вслед за ней, писал к нему следующее письмо. «С изумлением и трепетом вчера я получил телеграмму от вашего сиятельства. С полною преданностью Царю Небесному и благоговейным послушанием царю земному приемлю новое Его назначение меня на служение Церкви, – без всякого рассуждения о моих силах и трудностях предстоящего мне поприща. Да будет воля Господня во всем и всегда! Преемником своим я полагал бы преосвященного Вениамина Селенгинского, как знакомого с краем, миссионерством, управлением, привыкшего и готового ко всяким путешествиям». В конце письма он прибавляет: «Здоровье мое, слава Богу, удовлетворительно, но зрение мое более и более слабеет, так что уже с большим трудом я могу читать бумаги. Итак, Провидению угодно было, чтобы преосвященный Иннокентий не одной Сибири, но и России принес пользу, и теперь, наконец, Оно указало ему высшее служение Церкви. |
| Заключение Мы проследили историю отношений обер-прокуроров к св. Синоду со времени учреждения института синодальной прокуратуры до пятидесятых годов XIX столетия, когда окончательно завершился интересующий нас исторический период развития влияния обер-прокурорской власти на церковное управление. В предисловии к предлагаемому исследованию нами было сделано замечание, что принципиальное решение вопроса о взаимных отношениях государства и церкви постепенно подготавливалось еще в московской Руси, и, после реформ великого преобразователя, правительству оставалось только выработать те формы, в которые должно было облечься участие государства при церковном управлении. Далекий от мысли считать церковь , существующую в пределах государства, вполне самостоятельным духовным организмом, находящимся вне всякой зависимости от верховной власти, Петр I, смотревший на церковное управление с государственной точки зрения, признал необходимым организовать его на новых началах, гарантировавших правительству желательный характер деятельности высшей церковной власти. Стоявший во главе русской церкви патриарх, как самостоятельный и в достаточной степени независимый орган церковного управления, не мог доставить Петру подобных гарантий и был заменен им высшим церковным учреждением, организованным по типу уже существовавших государственных учреждений, заведовавших отдельными отраслями управления. И хотя новое учреждение должно было руководиться в своей деятельности духовным Регламентом, составленным под несомненным влиянием верховной власти, и было обязано признавать «своим крайним судьей самого всероссийского монарха», но преобразователь находил невозможным оставлять и его правительственную деятельность без всякого надзора со стороны государственной власти. Русская церковь , в лице высшей иерархии и различных церковных учреждений, располагала обширными экономическими и юридическими правами, и правительство было сильно заинтересовано, чтобы вновь учрежденный св. Синод, наделенный важными правами, далеко выходившими за пределы специально-церковной сферы, был лишен возможности пользоваться ими в ущерб интересам государства. Для достижения подобной цели реформатор и назначил в св. Синод постоянный правительственный орган, обязанный наблюдать, чтобы стремления представителей церкви не приходили в столкновения с стремлениями государства и не нарушали бы его интересов. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КИРИЛЛ (Поспелов Леонид Николаевич; 20.03.1876, с. Можаровка Городищенского у. Пензенской губ.- 18.12.1953, Пенза), архиеп. Пензенский и Саранский. Из семьи псаломщика. Лишился отца в возрасте 5 лет. Окончил начальную школу в с. Селищи Краснослободского у., затем Пензенское ДУ. В 1898 г. окончил Пензенскую ДС. Согласно автобиографическим сведениям, до революции учился на юридическом фак-те Саратовского ун-та, но не окончил его (ГАРФ. Оп. 6991. Оп. 7. Д. 68. Л. 4). Во время выпускных экзаменов в семинарии привлек внимание бакинского прот. Александра Юницкого редким баритональным басом, и тот предложил ему место диакона в соборе г. Баку. 1 окт. 1898 г. рукоположен во диакона к этому собору, а также назначен законоучителем бакинского 5-классного городского Михайловского уч-ща. В 1901 г. рукоположен во иерея. Служил сначала на сверхштатной должности, с 1906 г. в штате уч-ща. Одновременно был законоучителем 2-й бакинской жен. гимназии и благочинным 2-го округа церквей Бакинской губ. Просил о переводе для служения в более мягком климате из-за болезни жены, ездил на прием к обер-прокурору Синода В. К. Саблеру . Обер-прокурор предложил место настоятеля кронштадтского Андреевского собора. Из смирения он отказался и был назначен в Саратов. Успешное завершение поездки к обер-прокурору о. Леонид приписывал молитвам блж. Ксении Петербургской ( Тимаков. 2000. 3(25). С. 301-303). 10 дек. 1913 г. назначен служить в кафедральный Александро-Невский собор г. Саратова, одновременно с янв. стал законоучителем в 1-й саратовской жен. гимназии. Был ключарем саратовского кафедрального собора. Награжден набедренником (1904), скуфьей (1907), камилавкой (1915), в 1916 г. «по обстоятельствам военного времени награжден наперсным крестом, выдаваемым Святейшим Синодом». Возведен в сан протоиерея. В 1916 г. духовенством был избран, а затем назначен благочинным 1-го округа церквей г. Саратова, награжден митрой. В 1919 г. инициировал открытие при Александро-Невском кафедральном соборе «Общества милосердия» для оказания помощи семьям и сиротам лиц духовного звания, служивших при соборе. |
| Письма протоиерея Е.И. Попова: о религиозных движениях в Англии; Письма к обер-прокурору Св. Синода гр. Н.А. Протасову Источник Предлагая здесь письма с приложенными к некоторым из них переводными статьями протоиерея Евгения Иоанновича Попова, считаем не лишним привести об авторе их краткие биографические данные. Магистр XI курса (1835 г.) Санкт-Петербургской духовной академии, Е. И. Попов начал службу преподавателем Тверской семинарии, а в 1838 году был назначен настоятелем посольской церкви в Копенгагене. С этим назначением начинается та общественная деятельность о. Евгения, которая выдвинула его в число особенно заметных служителей православной церкви. Не смотря на сильное предубеждение датчан против русских, протоиерей Попов, за свое кратковременное пребывание в Копенгагене, приобрел всеобщее уважение местных жителей. В 1842 году о. Евгений был переведен настоятелем посольской церкви в Лондоне, где и продолжал свое плодотворное служение до самой смерти, т.е. в течение 32-х лет. С первых же дней прибытия своего в Лондон протоиерей Попов приступил к изучению устройства столь разнохарактерной церковной жизни Англии и с этою целью вошел в близкие отношения с членами английской иерархии, многих церковных корпораций и профессорами Оксфордского и Кембриджского университетов. О. Евгений сумел поднять в их глазах значение русского священника и за все свое 33 летнее пребывание в Лондоне высоко держал пред англичанами знамя русской православной церкви. Во время Крымской войны, когда все члены русского посольства выехали из Англии, о. Евгений, по поручению нашего правительства, остался в Лондоне для оказания помощи русским военнопленным, за что получил благодарность императора Николая I. По окончании Крымской войны, когда возобновилось правильное течение жизни, протоиерей Попов принимал деятельное участие во всех митингах образовавшихся в Англии обществ и комитетов по вопросу о соединении англиканской церкви с православною. Результатом участия протоиерея Попова в вышеупомянутых комитетах и явились печатаемые ниже письма его об англо-американской церковной жизни к обер-прокурорам Св. Синода – гр. Н. А. Протасову, гр. А. П. Толстому, А. П. Ахматову, гр. Д. А. Толстому, а также к кн. С. Н. Урусову, Ю. В. Толстому и К. С. Сербиновичу, которые (письма) свидетельствуют об его глубоком знании вопроса о соединении церквей и, дополняя напечатанные им по тому же вопросу статьи, 1 представляют ценный и интересный материал для истории религиозных этого направления движений в Англии в XIX веке. Л. Бродский. Письма к гр. Н. А. Протасову |
| Раздел 6: Русская Духовная Миссия при архимандрите Рафаиле (Трухине). 1894–1898 523. Предложение обер-прокурора К.П. Победоносцева Св. Синоду С.-Петербург 24 июня 1894 г. Копия За смертию бывшего начальника Иерусалимской Духовной Миссии архимандрита Антонина, должность настоятеля оной остается вакантною. Признавая с своей стороны, что эту должность мог бы с пользою для Миссии проходить настоятель Саровской пустыни игумен Рафаил, имею честь предложить Святейшему Синоду, – не благоугодно ли будет назначить на оную упомянутого Рафаила. АВП РИ, ф. РИППО, оп. 873/11, д. 5, л. 97. 524. Послужной список начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрита Рафаила (Трухина) 954 Саров 1894 г. Копия Чин, должность и имя лица: Игумен Саровской пустыни иеромонах Рафаил, 45 лет 955 . Из какого места и сословия и как в мире назывался: Из Ижевского оружейного завода, Сарапульского уезда, Вятской губернии, обер- офицерский сын, в мире назывался Николаем Ионовичем Трухиным. Чему и где обучался: Поступил в 1852 году мая 15 дня в офицерскую школу, окончил курс образования с аттестатом, выданным 15 января 1860 г. за 1936. Когда поступил в монашество, какие проходил послушания и чем был награжден: Поступил в русской на Афоне Пантелеймонов монастырь в число братства 1867 октября 1 дня. Проходил послушание на клиросе в соборном храме и занимался письмоводством в монастырской канцелярии. Пострижен в рясофор 1868 марта 25. Пострижен в мантию с именем Рафаил 1869 марта 28. Определен регентом, соборным головщиком 956 и уставщиком 1870 апреля 16. Рукоположен в иеродиакона высокопреосвященным Дионисием, архиепископом Ксанфийским, живущим на покое на Афоне, 1872 ноября 23. Определен смотрителем монастырских странноприимных гостиниц 1874 августа 3. Рукоположен во иеромонаха высокопреосвященным Иоакимом, митрополитом Дерконским, бывшим Вселенским Патриархом (покойным Иоакимом IV), 1875 сентября 28. Определен ризничим 1876 апреля 20. Послан в Константинополь представителем от монастыря при освящении церкви, устроенной Российским императорским посольством, 1876 июня 15. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 26 голосов: 4.1 из 5) Часть шестая. Русская Библия Глава 1. Такие разные архиереи В среду к двенадцати пополудни в Зимний дворец был вызван обер-прокурор Святейшего Синода граф Протасов. Он приехал, по обыкновению, загодя, дабы разузнать обстановку. За окнами серел сумрачный январский денек. Дворцовые лакеи давно погасили свечи, и все в Зимнем виделось как сквозь туманную дымку: застывшие на часах солдаты-гвардейцы в парадных мундирах, блестки от хрустальных люстр и бра, золото массивных рам и выступавшие яркие пятка картин — воздетые руки, конские головы, лимоны с тыквами; даже старуха княгиня Ливен проплыла мимо с лакеями, как волшебница из сказки. Хорошо, что она его не заметила. Пройдя по длинным коридорам и пустынным залам дворца; Протасов в полутьме проскочил мимо лестницы наверх, во фрейлинский коридор. Пришлось вернуться. Встретившаяся горничная сказала, что фрейлина цесаревны, княжна Александра Долгорукова, уехала кататься. Заглянул в дворцовую контору, а там объяснили, что граф Ностиц только что вышел и вот-вот вернется, но времени ждать не было. Прискорбно. Протасов рассчитывал выведать через своего приятеля Ностица или умную и наблюдательную княжну настроение государя. В нынешнем докладе следовало сообщать о приятном и неприятном… как бы не попасть впросак. Предполагалось удаление одного епископа и возведение в сей сан другого. Старательно написанные синодскими чиновниками обоснования с решением Синода лежали в портфеле оберпрокурора, но как отнесется государь?.. Главных своих противников Протасов смог удалить подальше, но вдруг Николай Павлович спросит мнение Филарета московского или Филарета киевского?.. Что первый — прямолинейный упрямец, что второй — упрямец тихий и насмешник, оба могут подставить подножку… И дернула же его нелегкая при своем назначении сказать известному болтуну генерал-адъютанту Чичерину: «Поздравь меня! Я — министр, я — архиерей, я — черт знает что!» Фраза разнеслась по всей России. Обер-прокурору конечно же передали и ответную реплику киевского владыки: «Справедливо только последнее…» А московский своевольно сохранил в московской академии и епархиальных семинариях преподавание философии в прежнем направлении, изучение Писания и еврейского языка, да еще, как бы в насмешку над обер-прокурором, вменил всем преподавателям в обязанность готовить самостоятельно лекционные курсы и их литографировать. Опять готовит записку об издании Библии на русском языке… Неймется чудаку, будто не знает, какую жесткую узду можно на него накинуть… |
| Таким образом, и по установившейся связи исторических судеб церкви с судьбами государства (как и в других свободных национальных церквах Востока), и по новизне установленного Петром Великим строя церковного управления, со смерти последнего 11-го патриарха Московской Руси, Адриана († l700), мы вступаем в новый период, период Императорской России. Западнический, секулярный, антитеократический дух деспотического преобладания государства над церковью, характерный для этого, существенно европейского периода, диктует нам и некоторый формальный вариант в обычном расположении и в обобщениях церковно-исторических материалов. А именно, при изображении хода высшего церковного управления и преобразующего, общего церковно-государственного законодательства, мы находим целесообразным повествовать не по хронологической смене одного всероссийского митрополита или патриарха другим, а по царствованиям императоров. Было бы противно исторической правдивости закрывать глаза на властно держащую бразды церковного правления руку светских правителей и убаюкивать себя клерикальной иллюзией, будто ничто не изменилось в православной Руси, и церковь не утратила ни своего прежнего примата, ни своего стиля и колорита. На самом деле изменилось все настолько радикально, что и у церковного историка любого настроения и направления отнята всякая возможность по-прежнему излагать историю по каким-то возглавителям церкви. Замысел царя-реформатора удался. Никаких возглавителей не осталось. Церковь была в буквальном, техническом смысле обезглавлена. Только мелькнули и вскоре исчезли с горизонта мало что значившие безвластные титулы «президентов, вице-президентов» Синода, заменившись столь же номинальным вариантом «первенствующих членов», с конца XVIII и начала XIX вв. окончательно отданных во власть министерской фигуры обер-прокуроров. Еще возможно с некоторым основанием попытаться излагать историю этого периода по лицам обер-прокуроров, но никак не членов Синода, безапелляционно назначавшихся и смещавшихся обер-прокурорами. Всего достойнее и естественнее повествовать по царствованиям. На этом уровне мы находим возможность улавливать и характерные черты процесса исторического движения, определяемые личностью неограниченного монарха и его окружениями. |
|
|
