| Тем не менее, этим еще не исключается возможность принятия нотации этих певческих книг в России прямо из Византии. Следует придать должное доверие историческому свидетельству 17 о происхождении музыки у русских. Степенная книга половины XVI в. говорит следующее «Веры ради Христолюбивого Ярослава (т. е. в 1053 г.) приидоша к нему от Царяграда богоподвизаемы три певцы гречестии с роды своими». «От них же начать быти в Русстей земле ангелоподобное пение, изрядно, осмогласие, наипаче же и трисоставное сладкогласование и самое красное демественное пение». Без сомнения, лица эти, приехав в Россию, привезли с собой и книги, по которым могли бы исполнять свои церковно-служебные обязанноти. В числе этих книг были, очевидно, и нотные книги. 18 Естественно поэтому предполагать, что книги эти служили образцом для составления подобных русских книг, а так как музыкальные знаки, которыми изложены песнопения в этих книгах, не могли быть чем иным, как только знаками древне-знаменного и кондакарного распева, то ясно, что эти знамена употреблялись и в Константинополе, откуда и перешли с одной стороны к южным славянам, а с другой, – к русским: непосредственно из Константинополя и посредственно через южных славян. Впрочем, греческий Есфигменский ирмологий и русский нижегородско-благовещенский Кондакарь одни могли бы послужить подтверждением вышеозначенных свидетельств, ибо в первом мы находим русский знаменный распев, а в последнем сохранились целые греческие как кондакарные, так и знаменные песнопения с нотами, в переводе и без перевода. Вышеупомянутое странное явление слабой связи в знаках между греческими и древнеславянскими музыкально-богослужебными манускриптами вполне легко объясняется по наследованию древне-византийских музыкально-богослужебных памятников. Тщательное, как мы полагаем, наследование последних дало нам возможность констатировать следующий несомненный факт. Песнопения греческих памятников IX, X и XI вв., отчасти же XII, XIII и XIV вв., изложены теми самыми знаменами, какими именно изложены и песнопения русских памятников XI, XII, XIII и XIV вв., это раз. |
| В К. н. новой (особенно светской и паралитургической) музыки проявилась общая для западноевропейского позднего средневековья тенденция к обособлению музыкальной составляющей некогда единого тексто-музыкального целого. Отдельные звуки новой мелодии стали записывать одиночными невмами - пунктами и виргами (наподобие того, как это делается в школьной 5-линейной нотации), без учета фонетики, грамматики и синтаксиса распеваемого текста, а также безотносительно к распеву слогов (силлабическому или мелизматическому). Составные невмы, принятые в литургической традиции «плавного распева», в К. н. светской музыки почти не применялись. Особая тонкая разметка невменной рукописи, помогавшая певчим правильно осмысливать и грамотно озвучивать молитву (напр., т. н. эписема и весь комплекс ликвесцентных и орнаментальных невм, подробнее см. в ст. Невмы ), в такой нотации совершенно исчезла. С XIV в. в нотные рукописи систематически включались графемы, присущие мензуральной нотации (напр., символы темпуса/пролации); смешанная форма нотации делает совр. интерпретацию ритма в памятниках такого рода весьма проблематичной. Один из наиболее известных кодексов «с мензурализмами», к-рый находится в Британской б-ке (Brit. Lib. Add. 29987, ок. 1400), содержит ценную подборку инструментальной музыки (сальтареллы и др. средневековые танцы). К. н. имеет важное значение для церковной жизни, для изучения средневек. музыки и для развития совр. муз. исполнительства. В богослужении рим. обряда (примерно с посл. четв. XIII в. до II Ватиканского Собора) К. н. стала de facto канонической формой нотации григорианского пения. Не только «стандартные» певч. книги католиков (Антифонарий, Градуал, Гимнарий , Респонсориал и др. сборники), к-рые с одобрения Ватикана готовили ученые монахи Солемского аббатства (т. н. солемские издания), но и аналогичные орденские книги (напр., Антифонарии бенедиктинцев в Айнзидельне, цистерцианцев в Вестмалле, амвросианцев в Милане и т. п.) выпускались именно в К. н. То обстоятельство, что церковные распевы, записанные изначально безлинейными невмами, позже были переписаны квадратной нотой (то же неск. веков спустя случилось и в правосл. богослужебной музыке, когда песнопения знаменного и др. распевов, первоначально фиксировавшихся с помощью безлинейных нотаций, были переписаны в киевской нотации ), исследователи широко используют для ретроспективного изучения древнейших невменных манускриптов, к-рые сами по себе (вне сравнения с «квадратными» аналогами) не расшифровываются. Неопределенность ритма одноголосной (реже 2-голосной) светской и паралитургической музыки, записанной в К. н., дает основания для различных теоретических концепций и «аутентичных» исполнительских интерпретаций. |
| «Как свидетель – современник, должен сказать, что Владыка Питирим, переиздавая в 1969 г. Постную Триодь, сделал совершенно сознательный выбор в пользу старой редакции, руководствуясь не только дореволюционными учеными дискуссиями, но и существующей в церковной среде репутацией двух редакций». Свидетельства современников, конечно же, являются ценнейшим историческим источником, особенно при отсутствии других документальных материалов. Однако в данном случае сохранился и опубликован протокол заседания Календарно-богослужебной комиссии от 11 февраля 1969 года, на котором как раз обсуждался вопрос об издании Постной Триоди. Вот этот протокол: «2)Постная Триодь При издании Триоди Постной предложено было исходить из Триоди, исправленной архиепископом Финляндским Сергием . Произвести чистку отдельных мест, дать объяснение трудных оборотов, подготовить словарь и некоторые нотные приложения. Например «Покаяния...», «Приидите, ублажим...» Были сделаны пожелания включить в Триодь Постную «Чин прощения», в Неделю сыропустную, поставить в определенное место вечерний Канон о распятии Господнем, читаемый в Великий пяток а повечерие, может быть, исключить. Еп. Питиримом были заданы вопросы: 1. Почему Минеи и Триоди архиеп. Сергия не получили признания? 2. Нельзя ли найти архивы, узнать методы его работы? 3. Каким шрифтом делать вставки в новые издания? Ответ проф. Н.Успенского. 1. Люди привыкли к прежней редакции песнопений Постной Триоди (например, «Сеченное сечется...» а не «Сеченным сечется...», «студными бо окалях душу грехми» . а не «студными бо оскверних душу грехми...»), а изменения нарушали музыкальный ритм песнопений. 2. Архивных материалов не сохранилось . От П.П. Мироносицкого осталась исправленная им Цветная Триодь, хранится в библиотеке ЛДА, а Постной нет . 3. Триодь печатать славянским шрифтом, а примечания в конце книги можно сделать русским шрифтом» . Из протокола видно, что «дореволюционные ученые дискуссии» не могли повлиять на решение Богослужебной комиссии, не имеющей сведений ни о принципах деятельности Комиссии, ни о сохранности ее архивов. Об этом, в частности, свидетельствует упоминание еп. Питиримом никогда не существовавших исправленных миней . |
| Самый значительный труд Г., «Practica musicae» (Практика музыки; изд.: Милан, 1496. Брешия, 1497, 1502, 1508. Венеция, 1512), состоит из 4 книг: 1-я посвящена церковным ладам, 2-я - мензуральной системе, 3-я - контрапункту и 4-я - пропорциям в мензуральной музыке, тщательная разработка к-рых считается достижением Г. Значительное место в трактате отведено муз. примерам, большая часть к-рых была сочинена, по-видимому, Г. В трактате заметны влияние итал. гуманизма, интерес к античной философии, лит-ре, теории искусства. Новым в мензуральной теории Г. является ее сравнение с теорией стоп и античной метрики. Он рассматривает муз. ритм как род стихового ритма, указывая на важную роль процесса дыхания как в пении, так и в декламации. Пытаясь объяснить возникновение понятия мензуры, он проводит аналогию с поэзией (где долгота и краткость слогов являются средством измерения времени при декламации текста), а также с периодичностью счетных долей и физиологическими явлениями (биением сердца и ударами пульса). Муз. паузы в этом отношении необходимы не только «ради приятности мелодии, но и для отдыха музыкантов». Трактат получил большую известность в разных странах Европы, его текст и нотные примеры цитировали Г. Глареан , П. Арон, Дж. Царлино , Н. Листений и др. Церковная музыка Г. предназначалась преимущественно для капеллы миланского собора, где она, по-видимому, исполнялась при его жизни. Г. принадлежат 18 месс, 11 Magnificat, ок. 50 мотетов и гимнов и др. духовные сочинения, а также неск. светских песен, написанных в 70-х гг. XV в. В миланском соборе он реформировал хоровую капеллу, способствовал расширению ее полифонического репертуара, составил 4 хоровые книги, в к-рых большая часть сочинений принадлежит Г., другие - его современникам. 11 месс Г. следуют чину рим. ординария, 6 - амвросианскому. 2 мессы, «Omnipotens genitor» и «Montana», имеют тропы (в частях Kyrie, Sanctus и Agnus), 4 мессы написаны в жанре missa brevis (краткая месса - см. ст. Месса ), источником мессы «De tous biens pleine» (Исполненная всех благ) является одноименный шансон Х. ван Гизегема. Распев текста во всех мессах в основном силлабический; имитации встречаются редко. В нек-рых мессах в соответствии со сложившейся при дворе герцога традицией определенные части, прежде всего интроиты, заменены мотетами (т. н. motetti missales), напр. в Мессе св. Екатерины 4-го тона. Ввиду простоты муз. языка и формы мессы Г. идеально подходят для службы. Из Magnificat (3 написаны на 3 голоса, остальные 4-голосные) только 1 песнопение следует амвросианскому чину в отношении текста, остальные выдержаны в рим. традиции. Мотеты Г., по мнению ученых, представляют наиболее ценную часть его муз. сочинений. Имитационное письмо применяется в них весьма скупо, хотя по фактуре они более разнообразны, чем мессы. |
| Тогда, быть может, наука помогла бы старообрядцам открыть, какие из напевов, древность которых для них сомнительна, имеют действительно древнее происхождение. Невольно возникает мечта о том, что со временем могли бы раздаться в Киевском Софийском соборе напевы, сложенные во дни построения его, раздававшиеся в нём при Ярославе Мудром и дошедшие до нас в записях XII века. Если напевы, сохраненные в певческих знаменах Киевского периода, окажутся художественно прекрасными, то они могли бы способствовать к обогащению всего нашего церковного пения. II. Вторая задача касается всех рукописей и изданий, которые могут немедленно найти применение в богослужении, а также послужить для научно-художественных исследований. Цель издания таких рукописей намечена проектом, приписываемым Бортнянскому. Этот проект впервые напечатан Обществом Любителей Древней письменности, в 1878 году, в первый же год существования Общества, что показывает, какое значение основатели его придавали этой отрасли древней письменности, древним «российским» крюкам. До сих пор единственное цельное крюковое издание во всей России – это Круг знаменного пения, напечатанный в 1884–85 г. Обществом Любителей Древней письменности LXXXIII, в шести частях), при содействии А. И. Морозова. Итак, из более древних крюковых рукописей, т.е. из периода древнего истинноречия, и последующего периода раздельноречия, ни одна не напечатана подлинными крюками; нет и крюковых изданий позже исправленных рукописей, конца XVII века. Правда, есть у нас синодальные издания древних церковных напевов, в переводе с крюкового знамени на киевскую нотную систему, и эти нотные книги с конца XVIII века заменяют нам в храмах крюковые рукописи, по которым продолжают петь старообрядцы. Но издания эти не просмотрены со времени первого их напечатания в 1772 г.; они не полны по содержанию, так как, обнимая лишь Обиход, Октоих, Ирмологий и Праздники, а с конца прошлого (XIX) века и Триоди – постную и цветную, не включают в себе ни минеи общей, ни трезвонов, ни 12 месячных миней, ни кругов киевского, греческого и болгарского богослужебного пения. Главный же недостаток этих издании тот, что изложение напевов в них не точное, т. е. перевод с крюкового знамени на отменно-неуклюжую киевскую нотацию (в так называемом це-фаутном ключе) поневоле получился плохой, грубый, искаженный. Мелодия в этих изданиях утрачивает многие из своих поэтических оттенков. |
| Значительная часть журнала отводилась под переводы с татар. языка газетных и журнальных статей и заметок, посвященных различным сторонам жизни мусульм. народов Российской империи и приграничных районов Китая, участию российских мусульман в первой мировой войне и политической жизни, их отношению к внутренним и мировым политическим событиям, положению мусульман в странах Азии и Европы. Под рубрикой «Обзор текущей инородческой литературы» помещались подробные помесячные аналитические обзоры периодических изданий на татар. языке: «Казанско-татарские газеты» за 1912-1914 гг. М. Н. Пинегина (1912. Т. 1. Кн. 1. С. 25-50; 1913. Кн. 2. С. 142-146; Кн. 3. С. 176-218; Кн. 4. С. 292-316; Кн. 5. С. 369-400; 1914. Кн. 6. С. 401-461; Кн. 8. С. 576-596), «Казанско-татарские журналы…» Катанова (1914. Т. 1. Кн. 9. С. 665-695). В разд. «Критика и библиография» печатались составленные Емельяновым ежегодные обзоры мусульм. книг и брошюр: «Мухаммеданская неповременная печать на татарском языке в Приволжском и Оренбургском крае за 1912 г.» (1913. Т. 1. Кн. 3. С. 219-240), «Обзор содержания татарско-мусульманской неповременной печати за 1913 г.» (1914. Т. 1. Кн. 7. С. 483-509), «Краткий обзор татарско-мухаммеданской неповременной печати за 1914 г.» (1915. Т. 1. Кн. 12. С. 996-1017), то же, за 1915 г. (1916. Т. 2. 2/3. С. 177-196); тематические указатели новых книг и статей по татар. истории и мусульм. юриспруденции (сост. Катанов) (1912. Т. 1. Кн. 1. С. 73-77), заметки о деятельности Алтайской миссии за 1882-1912 гг. (Там же. С. 77-79), «Издания Переводческой комиссии Православного Миссионерского общества за 1881-1912 гг. на крещено-татарском языке» (рекламные объявления) (1913. Т. 1. Кн. 2. С. 155-159), «Обзор текущей киргизской литературы» (1915. Т. 1. Кн. 10. С. 798-804); рецензии на отдельные книги, напр. «Мекка в описаниях европейцев: Сочинение Августа Ралли» М. Г. Иванова (1913. Т. 1. Кн. 6. С. 468-471), и др. Отдельными приложениями к «И. о.» были изданы кн. «Крещеные татары: Статистические сведения за 1911 г.» Никольского (1914) и нотные записи крещено-татар. и чувашских хороводных песен Филиппова (к его ст. «Татарско-чувашские девичьи хороводы в Тетюшском и Цивильском уездах Казанской губернии» (1915. Т. 1. Кн. 10. С. 753-760)). |
| — А какие еще издания планируются? И можно ли сказать, преподаватели каких кафедр больше пишут учебные пособия? — Попробую перечислить то, что уже согласовано с авторами и кафедрами. Итак, кафедра богословия: как я уже говорил, «Основное богословие» о. Д. Лушникова. Затем «История философии» о. В. Мустафина. «Введение в византийское богословие» и «История нехристианских религий» о. И. Иванова. Далее, кафедра библеистики: «Экзегетика книги Деяний Апостолов» о. Г. Шмида, «Пятикнижие Моисеево» Д. Г. Добыкина. Уникальный проект «Сто острых вопросов по Ветхому и Новому Заветам» Д. Г. Добыкина и о. Д. Юревича. Кафедра церковной истории: «История Русской Церкви X-XVI вв.» о. К. Костромина, «Святитель Макарий Булгаков: жизнь и труды» Д. А. Карпука, «Академик Николай Константинович Никольский (1863-1936)» Н.В. Крапошиной. Факультет церковных искусств готовит нотные издание Всенощного Бдения и Божественной Литургии. Особо хочется отметить совершенно уникальный, пилотный для нас проект, который можно назвать межкафедральным: о. Д. Лушников, о. Д. Юревич и Д. А. Карпук готовят совместный проект «Живое наследие», в рамках которого выйдут в свет академические издания т.е. с научными комментариями, — рукописей и литографий дореволюционных авторов-преподавателей Академии. Эти труды и сегодня сохраняют свою научную ценность, поэтому ввод, а, точнее, возвращение их в научный оборот, для нас очень важны. — Ранее было анонсировано появление в Академии новых научных журналов. Так когда же они появятся? — Да, новые журналы уже получили международные номера ISSN, и сейчас готовятся к выходу в свет. Речь идет о журналах «Труды кафедры богословия…» и «Вестник Исторического общества…». С ними, можно сказать, вопрос решенный. Однако прямо сейчас, в начале учебного года, еще несколько кафедр приняли решение об издании своих научных журналов! Это уже упоминавшийся журнал кафедр древних и иностранных языков, а также журнал «Библейские записки» кафедры библеистики. Кроме того, о. Игорь Иванов обдумывает вопрос о переформатировании почти уже готового сборника «Труды Византийского кабинета» в полноценный научный журнал «Русско-Византийский вестник»… |
| В рус. певч. рукописях XVII в. фиксируется «В. Х. в.» столпового знаменного распева 7-го гласа (напр.: ГИМ. Епарх. певч. 19. Л. 54; Син. 819. Л. 16 об.; Син. певч. 1243. Л. 81), позднее этот же распев был перенесен и в старообрядческие рукописные сборники (см., напр.: НБ МГУ ОРиРК. Ветк. собр. 573. Л. 41, 1890 г.). Причина распева на 7-й глас, возможно, заключается в том, что в цикле воскресных стихир на хвалитех 7-го гласа текст 2-й стихиры состоит из первых 3 строк «В. Х. в.». Этот распев впосл. был включен в синодальные нотные издания и в старообрядческие печатные певч. книги (Обиход нотного пения. М., 1902. Ч. 1. Л. 56 об.- 57; Обиход. К.: Л. Ф. Калашников, 1909. Л. 93 об.- 94 об.; Обиход цветной. СПб.: А. И. Морозов, 1884. Ч. 2; Обиход [беспоповский; б. м., после 1905]. Л. 122 об.- 124 об.). Кроме того, появляется более продолжительный праздничный вариант распева в форме осмогласника (см., напр.: ГИМ. Син. певч. 1191. Л. 136; напев зафиксирован также в печатных Обиходах поморской традиции). «В. Х. в.» было также распето на 6-й глас греч. и киевским распевами (Обиход нотного пения. Ч. 1. Всенощное бдение. М., 1902. Л. 56 об.- 58; Триодь нотного пения. СПб., 1899. Л. 106). Эти распевы были неоднократно гармонизованы. Среди авторских сочинений на текст «В. Х. в.» и переложений обиходных мелодий наиболее популярными являются т. н. обиходный вариант А. А. Архангельского (Обиход церк. пения. М., 1997. С. 120-122) и напев П. Г. Чеснокова (Пасха Христова/Ред. игум. Никифор. М., 1988. С. 33); оригинальные композиции на текст «В. Х. в.» создавали также А. Л. Ведель, А. Т. Гречанинов, С. В. Рахманинов, П. И. Чайковский и др. (см.: Свод напевов. С. 88-90). В совр. практике РПЦ «В. Х. в.» на воскресной и пасхальной утрене исполняется, как правило, всей общиной на 6-й глас. На пасхальной утрене, когда «В. Х. в.» поется трижды, общее пение может чередоваться с авторскими сочинениями (напр., Архангельского или Чеснокова). В старообрядческом уставе нач. XX в. указывается: «Воскресение Христово видевше поют и тогда неотложно» (Устав Арсения Уральского. М., 2001р. Л. 52-52 об.), что отражает, возможно, позднюю традицию только певч. исполнения песнопения. |
| Львовский печатный Ирмологион. 1709 г. (Л. 189). Иллюстрация «Успение Пресвятой Богородицы». Гравер Никодим Зубрицкий Львовский печатный Ирмологион. 1709 г. (Л. 189). Иллюстрация «Успение Пресвятой Богородицы». Гравер Никодим Зубрицкий И. использовались на обширной территории проживания украинцев и белорусов (от перемышльско-холмских до харьковско-слобожанских земель, от Вильно (Вильнюса) и Трок (Тракая) до Карпат и Буковины) Киевской и др. митрополий, входивших в разное время в состав разных гос-в (с 1569 Речи Посполитой (правобережье Днепра), во 2-й пол. XVII в. Московской Руси, с кон. XVIII в. Российской империи (левобережье Днепра); в XIX - нач. ХХ в.- Австро-Венгрии, Австрии (области запада и юга совр. Украины)). Кроме того, ряд И. был создан правосл. укр. и белорус. книжниками далеко за пределами мест их исторического расселения - в России, Польше, Литве, Молдавии - везде, где были правосл. или греко-католич. епархии с укр. и белорус. приходами. В XVIII в., до передела земель Речи Посполитой, И. имели хождение параллельно на правосл. и униат. землях, разделенных руслом Днепра как гос. и церковной границей. И. составлялись и в крупных певч. центрах (мон-рях, кафедральных соборах), и в приходских церквах, в т. ч. периферийных, значительно отдаленных от епархиальных центров. В нек-рых рукописях на титульном листе или на полях указано место их составления. Бóльшая часть сохранившегося корпуса И.- рукописная. В нач. XVIII в. стали издаваться печатные нотные И.: в 1700 г. Юра (Георгия) св. собором во Львове, в 1709 г. Львовским братством, в 20-х гг. XVIII в. и в XIX в. Киево-Печерской лаврой , с 1766 г. Почаевским мон-рем (см. ст. Издательства и издания духовно-музыкальные , раздел «На Украине»). В эпоху нотопечатания потребность в певч. книгах оставалась высокой, поэтому составление рукописных И. продолжалось на протяжении 2 столетий после начала печатного нотоиздания. Ирмологион. Г. Сосница. 1699 г. (ЛНБ. Ф. 77. 123. Титульный лист) сборника заимствовано у визант. и древнерус. книги Ирмологий. Судя по названию, укр. и белорус. составители считали жанр ирмосов основным для этой книги. Однако по отношению к данному сборнику смешанного состава это название весьма условно, поскольку в сборник входили песнопения разных певч. циклов, предназначенные для годовых подвижного и неподвижного, столпового (т. е. согласующегося со столпами евангельскими, см. в ст. Воскресенье ) и суточного кругов. И. мог иметь 4-, 5- или 6-частное строение (в зависимости от способа группировки в нем жанров и циклов). Общее деление И. на 8 частей-гласов (типичное для визант. и древнерус. Ирмология) в нем не могло быть применено. |
| К. н. сложилась в XII в. из центрально- и северофранц. региональных традиций невменной нотации (Р. Ж. Эсбер (1954) показал этот процесс на примере нормандского аббатства Жюмьеж). К сер. XIII в. в крупных центрах христ. культуры Франции (Париж, Сен-Дени, Руан, Тур, Шартр и др.) старые певч. книги были переписаны К. н. Новый стиль нотации быстро распространился из Франции на Британские о-ва (вплоть до Оркни, где в 1274 в К. н. был записан знаменитый лат. гимн «Nobilis humilis»), в Испанию и, наконец (в понтификат Николая III ), в Италию. Это привело к тому, что региональные невменные диалекты на юге и западе Европы постепенно исчезли. В то же время в германоязычных землях сформировалась собственная разновидность линейной записи невм - т. н. готическая нотация . К. н. стала последней эволюционной фазой зап. невменной нотации как особой системы кодификации музыки. Квадратная нотация в Вустерском антифонарии (Worcester. Cathedral and Chapter Lib. F. 160). 1-я пол. XIII в. Квадратная нотация в Вустерском антифонарии (Worcester. Cathedral and Chapter Lib. F. 160). 1-я пол. XIII в. Масштабные образцы ранних певческих книг (XIII в.) в К. н.: Градуалы из Руанского собора (Paris. lat. 904) и парижского аббатства Сен-Виктор (Paris. Bibliothèque de l " Arsenal. 197), Вустерский (Worcester Cathedral and Chapter Lib. F. 160; см. ил.) и Солсберийский (Сарумский; Cantabr. Mm. 2. 9) Антифонарии ; до начала нотопечатания «квадратные» рукописи певческих книг исчислялись сотнями. В «Magnus liber organi» наряду с высокими литургическими жанрами присутствует и паралитургическая музыка, чаще других - кондукты (лат. песни). В отличие от клаузул, 3- и 4-голосных органумов и мотетов, нотированных в К. н., кондукты (особенно одноголосные) не поддаются уверенной ритмической расшифровке. Обсуждение их ритма - одна из острых проблем совр. зап. музыкознания (обзор проблематики см.: Page. 1997; Knapp. 2001). В К. н. записаны также мн. образцы одноголосной менестрельной музыки XII-XIV вв. (песни трубадуров, труверов и миннезингеров, в т. ч. популярная эстампида «Kalenda Maya» Раймбаута де Вакейраса), паралитургические песни разных национальных традиций (итал. лауды, испан. кантиги), литургические драмы (напр., «Ludus Danielis» в рукописи из Бове, XIII в.). Нотные примеры в музыкально-теоретических и дидактических трудах (напр., в учебниках контрапункта и многочисленных тонариях ) XIII-XV вв. также фиксировались в К. н. |
|
|
