| Преподобный Нил Сорский желал насадить и утвердить в России особый вид монашеского жития, издавна процветавший на Афоне и известный под именем жития скитского. Святые отцы разделяли монашеское житие на три вида: первый вид — когда многие иноки живут и подвизаются вместе; второй вид — отшельничество, когда подвизается один инок в уединении; третий вид — скитничество, когда инок живет и подвизается с двумя или тремя братами при общей пище и одежде, при общем труде и рукоделии. Этот-то последний вид, как бы средний между двумя первыми, который святой Нил называл потому царским путем, и хотел он осуществить в своем ските. По внешнему устройству скит Нилов не отличался от прочих монастырей, у нас существовавших. Он имел сходство и с монастырями нашими необщежительными, которые очень часто состояли из двух и трех иноков и иногда из пяти и десяти, тогда как в нем под конец жизни преподобного Нила число скитников возросло даже до двенадцати; имел сходство и с монастырями общежительными, ибо у скитников общие были и труды, и одежда, и пища, для чего Нил устроил для них мельницу. Но отличался Нилов скит от всех других наших обителей по внутреннему своему направлению, по тому умному деланию, которое должно было составлять главнейший предмет забот и усилий для всех скитников. Это умное делание преподобный Нил изучил в писаниях древних подвижников, наблюдал в образцах на святой горе Афонской и в Греции, изведал сам на собственном опыте и старался изобразить для себя и для других в своем уставе, который назвал «Преданием о жительстве скитском». В предисловии к уставу старец еще касается внешнего поведения иноков, говорит кратко об их повиновении настоятелю, о трудах телесных, о пище и питии, о принятии странников, заповедует соблюдать бедность и нищету не только в кельях, но и в украшении храма, так чтобы в нем ничего не было ни из серебра, ни из золота, запрещает выходить из скита без воли настоятеля, впускать в скит женщин, держать в нем отроков. Но потом в самом уставе рассуждает уже исключительно об умном, или мысленном, делании, под именем которого разумеет внутреннее, духовное подвижничество. |
| 11) Кальвинисты не признают в Евхаристии истинного Тела и Крови Христовой на том основании, что «имя пресуществления, во всем священном писании не обретается» (438 а ). В опровержение этого основания «Камень веры» указывает на библейские факты изменения или преложения сущности вещей (превращение жезла Моисея в змея, рек Египетских в кровь, воды в вино на браке в Кане Галилейской), не отрицаемые и его противниками (438 б ), 2) приводит свидетельство опыта о том, что употребляемые нами хлеб и вино силою естественных причин обращаются в наше тело и кровь (438 б –439 а ) и 3) объясняет, почему в Евхаристии изменяется только сущность хлеба и вина, а не виды их. «Велие есть Божие смотрение и снисходителство, в сей святейшей тайне. Ибо аще бы и существо, и вид хлеба изменился в вид тела Христова, то кто бы возмогл ясти плоть Христову, вид плоти человеческия имущую? Такожде, аще бы и существо и вид вина евхаристического, изменился в вид крове Христовы, то кто бы могл тую пити? Странно бо есть и необычно нам, плоть человеческую и кровь ясти же и пити» (439 б ). 12) Кальвинисты спрашивают: «како на едино хотение священника человека грешна, на едину молитву и призывание Святого Духа, от попа сквернаго, предстает Христос на жертвеннице»? (441 а ). «Камень веры» дает тот ответ, что священник совершает Евхаристию и другие таинства не своею силою и властию, но силою и властию Установителя таинств Иисуса Христа, так что, «не священнику повинуется Христос, егда на жертвеннице присущ бывает, по своему си самопроизволному и благостынному уставлению довлетворит. Понеже апостолом и их воспреемником, обещася неложпо, присущим быти в евхаристии, елижды в его воспоминание тая творят, елика от него видеша творима быти» (441 б ). Поэтому недостоинство и греховность священника ничего не отнимают от благодатной силы таинств, так как она зависит от нашего Спасителя и заслуг Его крестных (442 б ). «Священник же Тайны совершающ, есть яко орудие одушевленно. Сам же Христос, есть в тайнодействии тем орудием обладающь» (442 б ). |
| Страх Божий – это постоянное сокрушение души, сокрушение о своих грехах, об утраченном блаженстве, о попираемой нами любви Божией. Страх Божий приводит к благочестию, благочестие – к ведению (истинному знанию), ведение – к рассудительности (важнейший дар Святого Духа), рассудительность – к духовной крепости (постоянству), крепость – к разуму (одухотворению человека), разум – к премудрости (объяснение премудрости в пункте 2 сего параграфа). Параллельно с этим духовным восхождением человек сподобляется чистой и совершенной молитвы, происходящей от внутреннего мира, любви к Богу, через, вселение в человека Святого Духа. Именно об этом сказано: «приобрети Бога в себе», – заключает преподобномуч. Петр. 2. Существует четыре вида премудрости (премудрость, согласно преподобномуч. Петру, – высшая ступень духовного восхождения человека). Первый вид премудрости – мудрость, то есть знание того, что должно делать и чего не должно, а также бдительность ума. Второй вид премудрости – целомудрие, то есть способность души сохранять цельность и воздерживаться от всякого слова, дела, помышления не угодного Богу. Третий вид премудрости – мужество, то есть терпение в аскетическом подвиге и в искушениях. Четвертый вид премудрости – правда или рассуждение, способность своевременно использовать вышеназванные виды премудрости. Каждый вид премудрости занимает срединное положение между двумя крайностями. Так, мудрость находится между чрезмерным мудрствованием и неразумием; целомудрие – между окаменением сердечным и невоздержанностью; мужество между дерзостью и боязливостью; правда между недостаточностью и излишеством. 3. Важным является учение преподобномуч. Петра о трех силах души, вообще довольно редко формулируемое в аскетической письменности. Три части души – это разумная часть (ум), вожделевательная часть (чувства) и раздражительная часть (воля). Три силы души рождают четыре вышеназванные вида премудрости следующим образом: ум рождает мудрость и правду, чувства – целомудрие, воля – мужество. |
| III, 8; IV, 3). т. е. в собрании верующих; и вообще, как видно из книги Ерма, каждый верующий мог свободно говорить в этих собраниях, если только он был исполнен Св. Духа. Но, не смотря на существование в церкви этих чрезвычайных даров Св. Духа, время юности и свежей поры церкви уже миновало, по описанию книги «Пастырь». В видениях, бывших Ерму , церковь является ему в образе престарелой женщины, в знак духовной слабости и нравственной дряхлости ее членов, и в первый раз эта женщина является ему до такой степени слабой, что не может даже стоять, и Ерм видит ее сидящей на кафедре. Как в клире, так и в светском обществе христианская жизнь, по описанию книги «Пастырь», уже утратила те свои совершенства, которыми она была так богата в век апостольский. Между предстоятелями церкви существовали несогласия и споры из-за первенства (Вид. III, 9; Подоб. VIII, 7); вместо того, чтобы наблюдать за жизнью и поведением своих пасомых, предстоятели церкви были невнимательны даже к своему собственному поведению (Вид. III, 9). Общий нравственный упадок христианской жизни выражался во времена Ерма в излишней преданности мирским делам и занятиям, от которой не был свободен и сам Ерм. Следствием этого было то, что в христианском обществе тогдашнего времени обнаруживалось легкомыслие и беспечность в деле служения истинному Богу (Подоб. IV); многие из христиан предавались даже языческим занятиям, и впадали при этом в идолопоклонство (Залов. X, 2), а некоторые из привязанности к благам и сокровищам мира сего во время гонений оказывались неверными Богу и отступниками (Вид. III, 6; Подоб. VIII, 8). Роскошь и изнеженность и разные чувственные удовольствия были обыкновенным явлением между современниками Ерма. Некоторые из христиан его времени были только по имени христианами, вовсе не имея в себе веры и не оказывая никакого плода истины (Подоб. IX, 19); другие хотя п веровали прежде, но потом, по сомнению своему, оставили путь истинный, думая, что могут найти лучший путь (Вид. III, 7); некоторые, наконец, отличались надменностью и гордостью, хвалились своим всезнанием, и, не призванные, принимали на себя вид учителей (Подоб. |
| Таким образом есть частнейшее [индивидуальное, в противоположность роду и виду], различающееся между собой числом, например, Петр, индивид, а также лицо и ипостась (prosopon kai upostasis). Оно обозначает кого–либо определенного. Так, когда нас спрашивают; «Кто этот (человек)», мы говорим: «Петр». Это же обозначают и выражения: «другой» — ибо один есть Петр и другой — Павел — «он», «этот», «тот» — они прилагаются к индивиду, который существует сам по себе — и подобные им. Напротив, то, что заключают в себе индивиды, называется видом и имеет большую общность, чем индивид, так как обнимает многие индивиды, — например, «человек». Это слово обнимает и Петра, и Павла, и всех единичных людей. Вид у святых отцов называется природой (fusis) и сущностью (ousia), и формой (morfh). То же, что обнимает множество видов, называется родом, — например «животное», ибо (это слово) обнимает человека, вола, лошадь и является более общим, чем вид. Святые же отцы как вид, так и род называют природой, формой, образом, сущностью. Через вид, — иначе сказать, природу, сущность, форму — полагается не тот или другой индивид, не то или другое различие, но та или иная субстанция. Так человека мы называем одной сущностью, лошадь — другой, но не одним или другим индивидом. В отношении же вида говорится: это, оно, то и подобное, — т. е. отвечающее на вопрос: «Что есть предмет?» Разность полагает различие между предметами, — иное дело — животное разумное и иное — животное неразумное, — и «таковое», и «какое», и «каково». Что касается прилагаемого к сущности, то оно принадлежит или одному виду, или многим. Если оно принадлежит одному виду, то называется свойством; например, способность смеяться, которая принадлежит одному человеку, способность ржать, которая принадлежит одной лошади. Если оно принадлежит многим видам, то оно составляет акциденцию, — например, белизна, ибо она принадлежит и человеку, и лошади, и собаке, и многим другим видам. Таковы те пять названий, к которым сводится всякое философское название, И нам нужно знать, что каждое из них обозначает и в чем они сходны друг с другом, и в чем различаются. Эти названия суть: род, вид, разность, свойство и акциденция . |
| При чтении пересказов трактата свт. Евлогия сразу же бросаются в глаза некоторые странности этого сочинения. Некоторые из них относятся к вопросам истории текста, некоторые к самому содержанию трактата. Почему свт. Евлогий проявляет такой большой интерес к какому-то мимолетному объединению монофизитов, которое уже распалось? Почему он резервирует возможность применения икономии только за архиереями, причем только такими, которые занимают кафедры? Потом чрезвычайно странным кажется само деление видов икономии в трактате. Если первый вид икономии имеет непосредственное отношение к церковном праву (говорит о временном допущении каких-то «недолжных действий», вроде соблюдения иудейских обрядов), то второй вид икономии свт. Евлогия к церковному праву не относится никак – разрешение излагать догматы различными словами имеет отношение к богословию, а не церковному законодательству. Тем не менее и то и другое свт. Евлогий одинаково называет икономией и, не задумывась, ставит в один ряд. Дальше, описывая третий вид икономии, свт. Евлогий вновь возвращается к церковному праву, говоря о неприменении каких-то церковных решений. Почему «богословская» икономия была так неожиданно помещена свт. Евлогием в середину между «каноническими» икономиями? Это непонятно. Кроме того, есть еще одна более существенная вещь. Читая трактат (в нашем случае его пересказы), практически невозможно уловить разницу между первым и третьим видом икономии. В трактате между двумя этими видами проводится разница, хотя описание этой разницы выглядит, на первый взгляд, не принципиально. Если первый вид икономии допускает «нечто недолжное» только на время (и невозможность допущения подобного навсегда несколько раз подчеркивается автором), то третий вид икономии допускает игнорирование каких-то церковных норм навсегда. Но ведь такое игнорирование тоже является «чем-то недолжным», чем же «недолжное» третьей икономии так принципиально отличается от «недолжного» первой? Ответ на этот вопрос дать довольно сложно. Какого-то внятного описания различия между двумя «недолжными» в трактате не дано, а если опираться на приводимые примеры, то опять же не очень понятно, чем так принципиально отличается соблюдение некоторых иудейских обрядов от игнорирования решений церковной власти об анафематствовании еретика. И почему первое настолько страшнее второго? Конечно, можно выдумать какие-то собственные объяснения для всего этого. Но в самом тексте ответа на подобные вопросы мы не найдем. Более того, при чтении сочинения свт. Евлогия может сложиться впечатление, что между этими «недолжными делами» первой и третьей икономии нет существенной разницы. И именно такое впечатление возникнет впоследствии у прп. Феодора Студита, который сократит три вида икономии свт. Евлогия до двух, соединив воедино первый и третий виды . |
| Предел второй, о соприсутствии Лютеране, хотя и согласны с нами, что в Евхаристии присуще истинное Тело Христово, и выступая в этом вместе с нами против кальвинистов, однако отвергают вездесущие Тела Христова, но при этом учат и веруют в соприсутствие, то есть в то, что в Евхаристии совместно наличествуют и существо хлеба, и существо Тела Христова. Так же они говорят и о том, что в чаше есть и существо вина, и существо Крови Христовой. Поэтому мы слышим, как они говорят: «Тело Христово в Евхаристии вместе с хлебом, или под хлебом, или в хлебе». Так же они говорят и о чаше. Мы же ответим следующее: Православное исповедание После освящения Святых Даров, предлежащих на жертвеннике, существо хлеба прелагается, или пресуществляется в существо Тела Христова, и остаются только один хлебный вид, которым покрывается существо Тела Христова, в которое полностью превратилось существо хлеба. Это же должно сказать и о существе вина. Так учит вся Православно-Кафолическая Церковь , Вселенские Соборы, святые Отцы, столпы и Церковные светила. Для объяснения сказанного укажу на два момента. Во-первых, следует знать, что одно есть существо какого-либо явления, другое же его вид. Существо само по себе никаким чувством не ощущается, ни зрением, ни слухом, ни обонянием, ни вкусом, ни осязанием. Виды же, за которыми скрыто существо, ощущаемы чувствами. Например, цвет ощущаем только по своему виду, или зрением, или обонянием, или осязанием, иногда же и вкусом. Существо же цвета, таящееся под своими видами, никакими чувствами само по себе неощутимо, а только через опосредующие виды. Так говорит философия. Во-вторых, если вы утверждаете, что в Евхаристии есть вид хлеба без существа хлеба, то давайте используем отдаленную аналогию. Иногда в полях или в дубравах приходится видеть кожу змея, из которой выполз змей, и, увидев ее, нашедший ужасается, думая, что это настоящий змей. Но когда он обнаруживает, что увиденное недвижимо, берет палку и бьет или двигает мнимого змея, и оказывается, что это всего лишь змеиная кожа и всего лишь вид змея, а не его существо. Нечто подобно мы находим и в Писании, когда видевшие одежду Давида думали, что это он сам, тогда как присущия его самого тогда не было ( 1Цар. 19 ). Но и Исаак, осязавший косматые руки Иакова, думал, что это Исав, хотя было не так, как казалось и ощущалось ( Быт. 27 ). Так и в Евхаристии вид хлеба ощущается чувствами, но там нет существа хлеба, а есть существо истинного Тела Христова, скрытое под видом хлеба. Так же богомудрствуй и о евхаристическом вине. |
| 18. Погребальный вертеп евреев в Абуде. 43. Елевферополь, ныне Бетжибрин. 19. Внутренний вид Иамнийской церкви. Развалины церкви в Ибне (Иамнии). 44. Развалины в Елевферополе. 20. Вид древней крепости в православном селении Тайбе. 45. Сирские надписи в Ера ель-мой близ Бетжибрина. 21. Вид развалин монастыря св. пророка Илии на холме Оф в соседстве с православн. селением Тайбе. 46. Развалины храма в ел-Бире по пути в Набулуз. 22. Часть мозаики в алтаре церкви св. Георгия в православн. селении Тайбе. 47. План развалины церкви в ел-Бире. 23. Вид водопровода над потоком Док от Иерихона на север. 48. Силом. 24. Развалины монастыря на пути к неби-Муса. 49. Силом. 25. Развалины древнего водопровода в Иади Кельт. 50. 1) Самаританская надпись в Набулузе. – 2) Кивот с свитком Самарянского пятокнижия в тамошней синагоге. IV. Иерусалим. Берлин. Издание Шотта и К , – выпуклый, гипсовой четырехугольный план Иерусалима с русскими объяснениями. План вделан в черную раму под стеклом, которая вложена в особенно приготовленный для этого ящик. V. Сирия. Л. Лаборда. – Voyage de la Syrie. Par Mr. Alexandre de Labord, Becker, Hall, et Léon de Laborde, redigé et publié par Léon de Labord. Paris. 1837. – Альбом из 54 сирийских и палестинских видов и планов, включая в это число и 2 листа заглавия и введения. VI. Сирия и Палестина, – альбом из 33 сирийских и палестинских видов и планов, изданных Л. Лабордом, и кроме того 1 вид Иерусалима. В начале нет ни заглавия, ни оглавления. Очевидно, этот альбом составляет продолжение предыдущего. VII. Малая Азия. Л. Лаборда. – Voyage de l " Asie Mineure. Par Mr. Alexandre de Laborde, Becker, Hall, et Léon de Labord, redigé et publié par Léon de Laborde. Paris 1838. – Альбом, заключающей в себе 92 вида Малой Азии и Константинополя и 4 листа заглавия, введения и проч. VIII. Египет Верхний и Нубия. – Альбом, заключающий в себе 53 фотографических вида, рукописный перечень которых помещен в начале альбома на 2-х листах. Этот альбом заключает в себе следующее: |
| Один турка плакал перед смертью своею о том, что он, прожив 80 лет, не мог зажечь трубку в центре, а сверху 206 , и должен умереть без этой радости. После ужина было говорено архимандритом и преосвященным, что в 1826 году патриарх Мефодий и оба они заключены были в темницу в Дамаске, и оттуда выпущены были для того только, чтобы в пятницу на великую субботу отслужить утреню, и после утрени и обедни опять пошли в темницу; из оной опять выпущены были на Пасху, чтобы пропеть: Χριστς νστη 207 . – Выпускаемы были из темницы под стражею. Архимандрит Агафангел обещался по приезде в Дамаск послать в малулей(ский) монастырь Св. Феклы к игумену веники для выметания церкви. «Пошлите и лопату» – прибавил я, и вспомнил о лопате Иоанна Крестителя. В Триполи православные занимают места секретарей. Ужели турки не способны к этим должностям? – Видно, Промысел Божий действует к пользе православной церкви. Сегодня посетили православные триполийские христиане; они изъявили желание посылать в Россию детей для воспитания, но промолвили, что не имеют денег ни для отсылки, ни для содержания детей. Я ничего не обещал, но спросил только: «не будет ли препятствия со стороны турецкого правительства». – «Не будет», – отвечали они. Под предлогом торговли, можно отправить их в Константинополь и далее. Тем и кончилось дело. ΝΒ. Преосвященный Иоанникий стоял во время вечерни без благоговения, без страха Божия. Оле пастыри израилевы!!. 28 Ноября, Воскресенье. Утреня и обедня. Мальчики очень дурно стояли. Я разгневался на них и приказал учителю-священнику усмирить их. После обедни посетили меня старейшины, триполийские христиане. Разговор с ними о лапландцах и камчадалах. Обед. В 11 часов выезд из Триполи в Белемеид. – Кладбища. Дорога сперва между масличными садами, потом по песку, близ моря. Русло реки глубокое; мост в уровень с землею хорош. Вид монастыря Св. Иакова Персианина. Дорога на первый хребет Ливана очень трудна, камениста, узка, зигзагами. Вид триполийской Скалы; – она имеет вид треугольника. Вид деревни Калмуна, близ моря, – вся в садах. В этой деревне живут турки. Вид монастыря Натура. С высоты хребта мимо деревни небольшой, оставшейся вправо, спускаемся в небольшую долинку; потом опять подымаемся на возвышение. Земля монастырская, недавно приобретенная и усаженная шелковицами молодыми. Показался монастырь. Переезд через каменистый овраг, который спускается к самому морю. Горы около монастыря покрыты кустарниками. Тут пасутся стада коров и коз. Сквозь кустарники торчат камни. Узнаем Ливан. В 2 часа въезд в монастырь. Монахи и игумен (?) встретили нас вне монастыря. Сулеймановы фантазии, т. е. выстрелы. Один старый монах, архидиакон Максим, слепой бил двумя молотками в железное било, и так скоро, и так искусно, что звук казался мне похожим на звук двух малых колоколов. Мы пошли в церковь главную. При входе монахи запели: ξινστι κ. τ. λ 208 . Приложившись к св. иконам и к алтарям, возвратились в келлии. |
| Такие встречаются ныне крайне редко. В жизни моей я имел счастье встретить одного – и доныне странствующего на земле – старца, лет около 70-ти, из крестьян, малограмотного; он жил во многих местах России, в Афонской горе, – говорил мне, что и он встретил только одного. Святой Макарий Великий говорит, что Ангелы имеют образ и вид, так как и душа имеет свой образ и вид, и что этот образ, наружный вид, как Ангела, так и души, есть образ и вид внешнего человека в его теле. Тот же угодник Божий научает, что Ангелы и души, хотя и очень тонки по существу своему, однако, при всей тонкости своей, суть тела. Они – тела тонкие, эфирные, так как, напротив, наши земные тела очень вещественны и грубы. Грубое человеческое тело служит одеждой для тонкого тела – души. На глаза, уши, руки, ноги, принадлежащие душе, надеты подобные члены тела. Когда душа разлучается с телом посредством смерти, она совлекается его, как бы одежды. Святой Макарий говорит, что совершеннейшие из христиан, очищенные и просвещенные Святым Духом, видят образ души, но такого совершенства и видения достигают между святыми весьма редкие. Этот великий отец утверждает, что у молящихся молитвой Духа душа во время молитвы иногда выходит из тела особенным и непостижимым действием Святого Духа. (Описывая сверхъестественные действия Божественной благодати во время молитвы, Великий Макарий говорит: «В той час случается человеку, что с исхождением из уст молитвы исходит купно из него душа». Очевидно, что это случалось с самим святым Макарием). И в тот век, в который процветал в пустыне египетского скита Великий Макарий, в век высокого подвижничества монашеского, весьма редкие между святыми иноками сподоблялись видеть образ души; тем реже они ныне. Но и ныне они встречаются, по великой милости Божией и по неложному обетованию Господа Иисуса пребывать с верными учениками Своими до скончания века. По личному свидетельству такого избранника Божия, внезапно узревшего душу свою, при обильнейшем благодатном действии молитвы, исшедшей из тела и стоящей на воздухе, она – эфирное, весьма тонкое, летучее тело, имеющее вид нашего грубого тела, все его члены, даже волосы, его характер лица, – словом, полное сходство с ним. Не только силы ума и сердца были при душе, но при ней были и все органы чувств: зрения, слуха, осязания, при ней была вся жизнь, а тело оставалось на стуле, как мертвое, как скинутая одежда, доколе, по мановению Божию, не возвратилась в него душа так же непостижимо, как непостижимо вышла из него. |
|
|
