| Он и за ним другие учители молоканства проповедовали, что в церкви все равны, что никто не должен даже и учителем называться, так как один учитель – Христос. Но и распространители молоканства не удержались на том, чтобы это правило прилагать и к себе самим; они не только не могли отказаться от авторитета учителей, но и восхищали себе значение пророков, чудотворцев, особо посланных Богом лиц. Да ни одному сектатору и невозможно удержаться от этого, – тем более, что и толпа всегда желает видеть в учителях людей высших себя. Посему и в истории молоканства происходили явления, которые невозможно примирить с проповедуемой простотой учения и с отвержением всякого авторитета, кроме Библии. Сам Уклеин, отделившись от Побирохина, окружил себя также 70-ю апостолами, с которыми торжественно и вошёл в Иерусалим, т. е. Тамбов. Затем, один из преемников Уклеина, беглый солдат Сидор Андреев, долгое время живший в Персии, по возвращении оттуда, поселившись между молоканами саратовской губернии, начал пророчествовать, что Бог скоро пошлёт молоканам избавителя, который соберёт их в землю, кипящую мёдом и млеком, что земля эта близ Араратских гор. Сам он, вместо этой земли, попал в Сибирь за укрывательство беглых. Но мистические бредни не только не прекратились, но особенно стали распространяться в царствование Николая I, когда отношения правительства к сектантам сделались значительно строже против прежнего. Источником этих бредней послужила книга Юнга Штиллинга: Победная повесть христианской веры, переведённая с английского языка в 1815 г. Книга эта содержит толкование на Апокалипсис; в ней автор прилагает судьбы Христовой церкви к обществам, отвергающим церковную внешность (имея в виду западных сектантов), и нападает преимущественно на церковь латинскую. Молокане приложили это к своей секте и к церкви православной. Мистицизм этой книги не только уже их не отталкивал, но казался наиболее привлекательным. В этой книге проводилась, между прочим, мысль о наступлении тысячелетнего земного царства. |
| В 1817 году во время поклонения мощам святителя Дмитрия в Ростове графиня познакомилась с гробовым монахом Свято-Яковлевского монастыря Амфилохием. В миру Андрей Яковлевич, он был известен участием в реставрации фресок собора над могилой Святого Дмитрия. Духовное общение графини и Амфилохия продолжалось до самой его смерти 26 мая 1824 года. Однако Амфилохий не мог долго играть роль духовного наставника графини, так как последние годы жизни был тяжело болен, у него отнялись ноги. Графиня нуждалась в новом духовном пастыре, который и был ей рекомендован Иннокентием во время его остановки в Москве по пути в Пензу. Первая встреча графини с её новым наставником произошла на дне рождения С.С.Мещёрской 2 мая 1820 года; ещё 27 апреля, после проповеди в Казанском соборе, графиня послала Фотию цветы и дары. До конца жизни Фотий был крайне строг со своей духовной дочерью. Он ставил ей в вину самые малозначительные проступки и даже велел вести подробную запись грехов, составившую несколько тетрадей; а за вынужденное появление графини при дворе наложил на неё наружное покаяние: «В церкви (она) не только не представлялась какой-нибудь особенной богомолицей, а совсем просто молилась, как и все, не делая даже земных поклонов и не снимая перчатки с руки, чтоб креститься; это меня всегда очень поражало», 33 – писала в своих воспоминаниях М.П.Фредерикс (ношение дамами перчаток и шляпок в церкви Фотий расценивал, как страшный проступок). Общение графини с её духовным отцом не было легким, но она принимала его со смирением: «А что касается до меня грешной, не знаю, как вам сказать, в восторге ли я или нет от отца моего духовного Фотия; только то скажу вам, что сердечно и душевно люблю его и почитаю», 34 – писала А.А.Орлова-Чесменская Парфению Черткову в 1823 году. Можно предположить, что до знакомства с Фотием поведение А.А.Орловой-Чесменской ни чем не отличались от общепринятого. Подобно многим, она следовала моде на религиозность. Но уже в конце 1823 года графиня стала строго соблюдать обряды Православной Церкви и читать только книги, рекомендуемые её духовным наставником. Как видно из посланий Фотия, до 1822 года А.А.Орлова-Чесменская не вела такой строгой жизни. В послании 19 декабря 1822 года «Царский путь – средний и легкий ко спасению» Фотий отговаривая графиню принимать монашество, перечислял достижения в её духовной жизни, сделанные под его руководством. К концу 1822 года графиня носила под одеждой власяницу, соблюдала посты, среды и пятницы, удерживалась от светских бесед, читала писания Св. Отцов, предания и уставы отеческие, отвергала книги Юнга-Штиллинга, Гюйон и прочих подобных авторов. 35 |
| LXIII 51). В исторической перспективе «христософия» приобретает черты мессианского пророчества о грядущей новой Реформации в духе хилиастического учения Иоахима Флорского . Б. делит историю человеческого рода на 7 эпох, соответствующих вскрытию 7 апокалиптических печатей в Откровении Иоанна Богослова. Шестая эпоха начинается смертью и Воскресением Христа и завершается полным и исчерпывающим «откровением Царствия Божия», за к-рым следует уже седьмая эпоха, знаменующая конец времен. Б. называет шестую эпоху «эпохой лилии» (Ep. 28. S. 8ff.; 42. S. 47; ср.: Von den drei Prinzipien. XVIII 59). Эсхатологическими настроениями особенно отмечены поздние сочинения Б., гл. обр. послания, адресованные ученикам. Влияние Б. обширно и многообразно. Хотя устойчивой религ. общины последователям Б. создать не удалось, живая традиция передачи его идей долгое время сохранялась в Германии («ангельские братья») и впосл. была перенесена нем. переселенцами в США. Новый всплеск интереса в сер. XVIII в. к философско-богословским идеям Б., инициированный теософскими сочинениями Л. К. Сен-Мартена и Ф. К. Этингера , проявили деятели европ. романтизма: философы и теологи (Ф. В. Й. Шеллинг , Г. В. Ф. Гегель , Ф. фон Баадер ), писатели и поэты (И. В. Гёте , Новалис , А. фон Арним), художники (Ф. О. Рунге), композиторы (А. Брукнер). Б. высоко оценивали Л. Фейербах , Э. фон Гартман , А. Шопенгауэр . Почти не исследовано воздействие Б. на европ. культуру ХХ в. (напр., кинематограф А. Ганса, аналитическая психология К. Г. Юнга и др.). Интересу к Б. в нач. ХХ в. немало способствовала антропософия Р. Штайнера . В Россию идеи Б. проникли в кон. XVII в. с учением нем. мистика К. Кульмана , в это же время появляются первые рус. переводы сочинений самого «тевтонского философа». Распространению идей Б. в дальнейшем содействовали Н. И. Новиков , И. Г. Шварц. С. И. Гамалеей было переведено более 70 сочинений Б. В рус. философии XIX-XX вв. влияние Б. просматривается в творчестве Вл. С. Соловьёва , через посредство к-рого мн. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИЛЬИНЦЫ [Десное братство, еговисты-ильинцы, Сионская весть, субботники], секта, сочетающая элементы христианства и иудаизма. Основателем И. был штабс-капитан артиллерии Н. С. Ильин (ок. 1809 - 3 июля 1890). Отец Ильина был православным, мать католичкой; до 12 лет он воспитывался в правосл. вере, затем был отдан в иезуитский коллегиум в Полоцке. В 1832 г. он поступил на военную службу, в 1834 г. женился на лютеранке О. Е. Тиде. Размышления о причинах религ. разобщенности людей побудили Ильина к изучению мистических произведений К. фон Эккартсхаузена и И. Г. Юнга-Штиллинга . Ильин придавал особое значение «внутренним явлениям, видениям, гласам» и сознавал свое призвание в объединении человечества единой верой. В 1842 г. во сне ему было «откровение», что сущность христианства состоит в одной только любви; в этом же году в правосл. ж. «Маяк» Ильин опубликовал ст. «Общая азбука в природе человека» (1842. Т. 3. Кн. 6. Гл. 3. С. 72-83), в к-рой доказывал необходимость создания единого алфавита в целях объединения человечества. В 1844 г. супруга Ильина тяжело заболела, и он убедил ее, что недуг - наказание за грехи и только переход в Православие дарует ей исцеление. Обращение жены и ее стремительное выздоровление произвели впечатление на Ильина, и он опубликовал рассказ «Присоединение лютеранки к православной вере» (Там же. 1844. Т. 17. Смесь. С. 80-83). Находясь на службе в Западном крае, куда он был направлен после окончания офицерских классов при Михайловском артиллерийском уч-ще, Ильин часто заходил в синагоги и дискутировал с раввинами. Однако со временем, и возможно под влиянием этих бесед, он начал отдаляться от Православия. Главным источником религ. вдохновения Ильина было Откровение св. Иоанна Богослова, но, по мере того как Ильин вчитывался в текст Апокалипсиса, он приходил к мысли, что Откровение обращено лишь к богоизбранному народу Израилеву и именно из него будут отобраны 144 тыс. |
| Царствование Александра как известно, было у нас и в Европе временем полного расцвета и господства мистицизма. Потрясающие европейские перевороты, произведённые Французской революцией и разгромами Наполеона, всюду возбудили реакцию прежнему повальному либерализму и неверию. Более всех проигрывавшие среди революционных движений, высшие классы и правительства ухватились за религию как за самый консервативный элемент жизни, как за единственный якорь спасения от утомившей всех качки и бурных тревог недавнего прошлого и, для того, чтобы вместе соединиться между собою, стали вырабатывать для себя какую-то общую религию, в которой могли бы одинаково сойтись между собой и католики, и протестанты, и философы, и масоны – какое-то отвлечённое христианство без церкви и догматов, уповавшее на одно внутреннее озарение каждого от Самого Святого Духа. Вся Европа кишмя закипела мистиками, находившими самый радушный приём у всех правительств и в высшем обществе. Император Александр особенно мистически настроенный великими тогдашними событиями, с радостью заводил знакомства с европейскими представителями мистицизма, напр. с Юнгом Штиллингом, квакером Алленом, подолгу разговаривал с ними о внутренней духовной молитве, ненужности для христианина внешних религиозных форм, сам молился с ними духовной молитвой в их собрании, приглашал их к себе в Россию. По примеру государя весь двор и всё дворянство ударилось в сантиментально-мистическое благочестие. Повсюду слышны были речи об обновлении внутреннего человека, об озарении от Св. Духа, о казнях князя тьмы, под которыми разумели всё, что было несогласно с идеями модной мистической религии, в том числе иногда и учение православной церкви. Началась деятельная литературная пропаганда мистицизма. С 1813 г. усиленно стала издаваться масса мистических сочинений: переводных – Эккартсгаузена, Юнга Штиллинга, Иакова Бёме, Дю Туа, госпожи Гион и оригинальных – Лопухина , Карнеева, Хвостовой и княгини Мещерской. Кроме книг выходили ещё журналы: «Друг юношества» Невзорова (1807–1815), «Духовный год жизни христианина» (1816 г. |
| Трудно представить, чтобы на сие, если справедливо, не обратил внимание о. прот. Васильев 131 ; но с другой стороны, трудно не верить сведению, происшедшему от православного наблюдателя в Париже, по всем признакам беспристрастного. Не изволите ли найти секретного верного пути к разрешению сего недоумения? Усердно призывая Вам Божие благословение, мир и благопоспешество в делах служения, Вашего Превосходительства покорнейший слуга Филарет М. Московский . Москва. Ноября 2, 1863 г. Дело Канц. Об. Прокур. 1862 г. II отд. 1. 160. Поздравление Обер-Прокурора Св. Синода А. П. Ахматова с праздником Рождества Христова в 1863 году 24 Декабря 1863 г. † Ваше Превосходительство, Милостивый Государь! Не слышим ли и мы слышанное Вифлеемскими пастырями: слава в вышних Богу? Итак с ними прейдем до Вифлеема стопами веры; перенесемся крылами любви; поклонимся Младенцу в яслях, рожденному ныне и прежде всех веков; благоговеющими устами прикоснемся младенческой руке, которая держит мир и раздает жизнь. Здесь реку Вам: радуйтесь о Господе; и Он, обновляя мир и время, да обновит Вашу жизнь, и дух, и силы; и да благопоспешит Вам в делах души и в делах служения миру, Церкви и благу отечества. Слышу, что новым действием Высочайшего благоволения Вы укреплены на Вашем поприще. Поздравляю Вас и службу. С совершенным почтением и преданностью имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейший слуга Филарет М. Московский . Москва. Декабря 24, 1863 г. Дело Канц. Об. Прокур. 1863 г. I отд. 321. 161. Письмо Митрополита Филарета к записке о сношении с Американским пастором Юнгом 1 Апреля 1864 г. Ваше Превосходительство 132 Милостивый Государь! В ответ на письмо 23 Марта, полученное мною из рук пресвитера Американской церкви Юнга, представляю при сем записку 133 о бывшем с ним сношении. Думаю, не излишне, чтоб знал о сем тот, кто поставлен будет в сношение с г. Юнгом 134 в Петербурге. Одобрить или не одобрить сделанные предположения зависеть будет от Владыки Новгородского 135 и других членов Св. Синода. |
| Одним из наиболее дифференцированных символов архетипа самости является, по Юнгу, видение пророка Иезекииля; более ранними и менее диффернциированными вариантами нуминозного были явление Бога «в пламени огня из среды тернового куста» (Исх. 3, 2); явление «днем в столпе облачном, ... а ночью в столпе огненном» (Исх. 13, 21), причем столп этот «был облаком и мраком для одних и освещал ночь для других » (Исх. 14, 20); и, наконец, явление облака , покрывшего скинию и славы Господней , наполнившей скинию (Исх. 40, 34). «С психологической точки зрения, это кульминационный момент Ветхого Завета и отправной пункт иудейского мистицизма и каббалы», - утверждает Эдвард Эдингер ( Эдингер Э. Ф. Творение сознания. Миф Юнга для современного человека/ Пер. К. М. Бутырина, ред. В. В. Зеленского. СПб.: Б&К, 2001. С. 69). Действительно, к откровению, данному Богом пророку Иезекиилю, восходит каббалистическая мистика Меркабы , хранящая отблеск древнейшей пророческой традиции (см.: Бессерман П. Каббала и еврейский мистицизм. М., 2002. С. 54-67; см. также: Шолем. Г. Основные течения в еврейской мистике. Пер. Н. Бартмана и Н.-Э. Заболотной. Москва: Мосты культуры, Иерусалим: Гешарим, 2004. С. 73-117). Когда в конце II века встал вопрос о составе евангельского канона, о структуре слова Откровения, св. Ириней Лионский, мотивируя необходимость ограничить число приемлемых Церковью евангелий четверицей от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, ссылается именно на видение пророка Иезекииля (Против ересей, III, 11, 8) ( Ириней Лионский, св. Обличения и опровержения лжеименного знания// Ириней Лионский, св. Сочинения/ Пер. прот. П. Преображенского. СПб.: Изд. 2-е, книгопродавца И.Л. Тузова, 1900. С. 249-250). Это откровение оказало влияние и на литургическую традицию: на Царских вратах , отверзающих вход в Небесное Царствие , изображаются четыре евангелиста с четырьмя осеняющими их херувимами. Иконографический образ Спаса в Силах , где Господь Вседержитель изображается на престоле в окружении четырёх херувимов, также восходит к откровению, данному пророку Иезекиилю: четырехугольник - символ Вселенной с четырьмя сторонами света, его красная расцветка - образ Божественной Любви, овал - Слава Господня, зелено-синие тона Славы напоминают о цветах камней в соответствующем Иез.1 тексте Откр. |
| То, что в ней воздаяние ограничено земной жизнью, показывает, что она едва ли появилась позже IV века до Р.Х., когда впервые прозвучало благовестие о воскресении мертвых. Большинство экзегетов относят теперь книгу к концу V века до Р.Х. В это время еще господствовало представление, что зло всегда наказуется, а добро вознаграждается, но многие чувствовали упрощенность этой схемы. В Кн. Иова Господь отвергает старые богословские теории теодицеи (богооправдания). Прав оказывается Иов, а не его друзья, «защищавшие» Бога, ибо Иов, несмотря на «бурю сомнений», глубже их верил в Правду Божию. Тайна посмертного воздаяния еще не была открыта, и Кн. Иова готовила Церковь Ветхого Завета к восприятию этой тайны. Кн. Иова издавна пользовалась высоким авторитетом (Иак 5,11). Паремии из нее читаются Великим Постом. Толкователи относят ее к числу наиболее философских произведений Ветхого Завета, затрагивающих самые жгучие проблемы бытия человека. В Кн. Иова черпали вдохновение Ломоносов, Гете, Байрон. Она послужила отправной точкой для философских размышлений С. Кьеркегора, Л. Шестова, К. Г. Юнга. Новый перевод книги осуществлен С. С. Аверинцевым (1973). 3. Терпение Иова (Пролог). Автор книги не желал полемизировать с учителями Закона и поэтому избрал героем иноплеменника (едомитянина). Иов ничего не знает о Законе и Обетовании. Он исповедник единого Бога, Которого чтит в первобытной простоте. Он праведен по отношению к себе (евр. «там» — непорочен, прост, целен), к людям (евр. «яшар» — справедлив, прям) и по отношению к Богу («богобоязнен и далек от зла»). Но вот некое духовное существо, именуемое Противником (евр. Шатан, русск. сатана), являясь перед небесным престолом вместе с другими «сынами Божиими» (ангелами), выражает сомнение в бескорыстии Иова. Не есть ли его праведность только плата за те блага, которые дал ему Бог? Бог видит в нем Своего «раба», а он на самом деле ищет лишь своего. «Но простри руку Твою, — говорит Богу сатана, — и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя?» (1,11). |
| Опасность подобных экспериментов в том, что Божие величие возвещается на чужих, не Божьих инструментах. Библия нам говорит: «Смотри, сделай их по тому образцу, который показан тебе на горе» ( Исх. 25:40 ). «И сделай из сего миро для священного помазания... это будет у Меня миро священного помазания в роды ваши... по составу его не делайте подобного ему» ( Исх. 30:25, 31–32 ). Здесь проявляется строгость Божия по отношению к предметам и средствам поклонения единому Богу. Средствами, позаимствованными у философов, психологов, оккультистов, йогов и др., можно создать не Царство Божие, а оккультно-языческий конгломерат, по которому тоскует духовно обанкротившееся и разуверившееся человечество. Что же такое «пауэр-ивэнжелизм»? Один из видных и наиболее активных деятелей этого движения, Джон Уимбер, дает такое определение: «Пауэр-ивэнжелизм» – это такое возвещение Евангелия, которое находится в пределах, доступных человеческому пониманию, и в то же время превышает их. Оно являет человеку доказательство Божьей мощи посредством знамений и чудес и делает Величие Божие доступным его познанию» 151 . По убеждению Уимбера, «знамения и чудеса являются визитной карточкой Царства Божия» 152 . Уимбер утверждал, что это движение поможет преодолеть предубеждения и сопротивление неверующих и настанет время, когда многие покаются, возникнет «большая готовность повиноваться повелениям Христа». Свои соображения Уимбер основывал на служении Христа, Его поручении апостолам и служении самих апостолов ( Лк. 9:1–6 ), а также примерами из истории Церкви. Свидетелями в пользу знамений и чудес Уимбер называет Боннке, Эрло Штебера, пророка Харриса, Жака Жира, Томми Хикса и Субу Рао. Импульсы для служения и исцеления Уимбер получил от Фрэнсиса Мэкнатта и его книг. Мэкнатт называет себя «христианским гуманистом». К часто цитируемым авторам, сильно повлиявшим на развитие его мышления, относятся также приятельница Мэкнатта Агнесса Занфорд и ученик К.Г. Юнга Мортон Кэлси, который приравнивает Святой Дух к собственному «я», а шаманскую психическую силу к дарам Святого Духа. |
| 4) Победная повесть или торжество веры христианской, соч. Юнга Штиллинга. „Она напечатана на немецком в 1798 г., в следующем 1799 г. была уже в руках русского, которым и переделана на русский вместе с приобщенным к ней того же сочинителя прибавлением. Иоанн Генрих Юнг, вообще известный под именем Штиллинга, род. в 1740, ум. в 1818 г.; был хороший знаток медицины, гражданских прав, экономии, и автор многих сочинений, которые почти все переведены на русский язык. Победная повесть собственно есть толкование на Апокалипсис, но такое, в котором, неблагонамеренный сочинитель употребляет слово Божие только в орудие своих видов. Последуя ложным вычислениям Бенгеля, он определяет, в противность Евангелию, не только положительную близость времен, но и самый точный год (1836 г.) второго пришествия Христова. О тысячелетии говорит и пространно и решительно, как о вещи ему знакомой... Лютера и Бенгеля почитает за первых двух ангелов, упоминаемых в откровении Иоанна... Церковь восточная – греческая не есть святая и православная, но крайне поврежденная, ужасно развратившаяся и николаитская. Участь её на небе решена еще в VIII веке; светильник её сдвинут с места своего и угашен – она пала. Дух Христов сохраняется и сохранится до конца мира только в фиатирской, т.-е. богемо-моравской, гернгутерской братской церкви“. 5) Письма к другу и завещание об ордене свободных каменщиков. „Перевод с немецкого, изданного в Париже в 1783 г.; но первое издание было на французском. Сочинитель неизвестен; а русский переводчик, предлагающий сию книгу „на нашем языке нашим масонам“, скрыл опять свое имя под буквами У. М. Письма к другу, которых лучшая сторона есть философская история масонства, т.-е. тамплиерства, розенкрейцерства и духовидства или чернокнижия, как уклонений от сущих правил ордена, не содержащих будто бы ничего противного вере, правительству и добрым нравам, в роде сатиры на масонов, суть хитрая за них апология, лукавый им панегирик“. 6 – 13) Сионский Вестник. Восемь частей. „Русское периодическое издание, выходившее ежемесячно в 1806, 1817 и 1818 гг. |
|
|
