| Успев достигнуть, чтобы Максим осуждён был на пожизненное темничное заключение, Даниил достиг по отношению к нему своей цели, состоявшей в том, чтобы уничтожить его, и, по-видимому, должен был оставить его в покое. Но митрополит поступил иначе. Может быть, он опасался, как бы доброжелатели Максима не сумели оправдать его в глазах великого князя и не возвратили ему благоволения государя; может быть, он вообще находил, что – чем более будешь иметь обвинений против врага, тем дело вернее и безопаснее. Как бы то ни было, но, засадив Максима в заключение, Даниил вовсе не оставил его в покое: он предпринял старательные розыски новых против него обвинений. Когда старания увенчались успехом, митрополит и счёл за нужное подвергнуть своего врага вторичному соборному суду, чтобы сделать его осуждение возможно прочным и бесповоротным. К 1531 году Даниил успел достигнуть, чтобы великий князь выдал ему и другого его врага – Вассиана, и именно на собор, который был созван для осуждения этого последнего, и должен был предстать Максим для вторичного суда. Это обстоятельство даёт знать, что в 1531 году митрополит не имел ни малейшего основания опасаться, чтобы великий князь возвратил Максиму своё благоволение, и, следовательно, даёт знать, что главной причиной, по которой митрополит желал вторичного суда над Максимом, была вообще его непримиримая ненависть к врагу. Запись о соборе 1531 года действительно свидетельствует, что ненависть эта была непримирима и неукротима. Необходимо думать, что и Максим своим поведением в Волоколамском монастыре весьма много содействовал тому, чтобы она не только не ослабела, но и достигла до последней степени своей силы и напряжённости. На соборе 1531 года Максим с особенным настоянием обвинялся, между прочим, в том, что, быв заключён в темницу в Волоколамском монастыре ради обращения, он вовсе не показал покаяния и исправления и утверждал, что-де его заключили без вины и что он-де не знает за собой ни единого греха. Уничтоженный враг вовсе не думал смиряться и имел смелость говорить о своей невинности, обвиняя, таким образом, своего судию: естественно, что ненависть к нему судии вовсе не могла ослабеть. |
| Необоснованность инвектив Вассиана против всей древнерус. письменности и острота борьбы позволяют объяснить, почему ошибкам, допущенным прп. Максимом в ходе книжной справы (на правильности к-рых Максим Грек не настаивал), было придано значение преступного умысла. В речи Д. на Соборе 1531 г. прп. Максим рассматривался как отступник от христианства, использовавший для воздействия на вел. князя магические практики - «хитрости еллинские», хвалившийся «еллинскими и жидовскими мудровании и чернокнижными хитростьми волшебными». Свидетели говорили, что в Италии Максим Грек «оступил... в жидовской закон и учение» и, спасаясь от смертной казни, бежал на Св. Гору. Наконец, Д. выдвинул против греков Максима и Саввы обвинение в том, что они побуждали султана напасть на Россию. Выступавшие на Соборе свидетели говорили о непочтительных высказываниях Максима в адрес вел. князя (напр., что в 1521 вел. князь бежал от крымского хана, не оказав ему сопротивления). Сложно составить представление о решениях Собора 1531 г., т. к. ни в судном деле прп. Максима Грека, ни в судном деле Вассиана (Патрикеева) не сохранились приговоры. Исследователи отмечают, что, хотя на Соборе 1531 г. против прп. Максима были выдвинуты гораздо более тяжкие обвинения, чем на Соборе 1525 г., он не был отослан обратно в Иосифов Волоколамский мон-рь (как Вассиан), но его перевели в Отроч тверской в честь Успения Пресв. Богородицы мон-рь под начало Тверского еп. Акакия, где, хотя и по-прежнему лишенный причастия, преподобный вскоре получил благоприятные условия для работы. Из заключения прп. Максим в 1531-1539 гг. написал Д. послание, в к-ром вновь отверг предъявленные ему обвинения ( Журова Л. И. «Послание митр. Даниилу» в составе рукописных собр. соч. Максима Грека//История рус. духовной культуры в рукописном наследии XVI-XX вв.: Сб. тр. Новосиб., 1998. С. 30-37). Сотрудники прп. Максима, книгописцы Исаак Собака и М. Медоварцев , после Собора были отправлены соответственно в Юрьев мон-рь и в Коломну. В среде нестяжателей и сочувствовавших им светских лиц деятельность Д. |
| лубинский полагает, что это был расчет, так как и сам кн. был противником монастыр. землевладения и ин. Вассиан был известен за такового; приближая последнего, вел. кн. как бы хотел им обороняться от «иосифлян» и держать их в страхе. Инок Вассиан, в качестве человека близкого ко двору Василия III, старался играть роль советника и нет ничего неправдоподобного в том, что инок Вассиан старался влиять на вел. кн. в духе своих убеждений. Одновременно инок Вассиан ведет литературную пропаганду своих идей, и на соборе, судившем Вассиана, было выставлено обвинение, что он старался «научить» вел. кн. и «вся благородныя человеки иже у монастырей и мирских церквей сел отъимати». Мы не можем не согласиться с доводами исследователей относительно молчания кн. Вассиана на соборе 1503 г.; боярин, попавший в опалу, естественно, был далек от литературы св. Писания и житий, в момент собора, едва ли он мог выступить с серьезными аргументами. Но завязавшаяся литературная полемика вовлекла и инока Вассиана в спор и, по вполне понятным причинам, он должен был владеть оружием слова и аргументации, чтобы защищаться от противников. Втянувшись в полемику с «Иосифлянами», инок Вассиан обратил внимание на кормчую книгу, к которой прибегали стяжатели для защиты своих взглядов. Просмотрев эту книгу, кн. Вассиан предрешил вопрос, что канонические правила, допускающие монастырское землевладение, подложны; а придя к такому решению, кн. Вассиан решил восстановить подлинную кормчую и с этой целью составил свою редакцию Кормчей. Кормчая Вассиана была окончена в 1517 г. Эта новая редакция кормчей была поставлена в особую вину кн. Вассиану на суде 1531 г. В борьбе по поводу монастырского землевладения стяжатели одержали победу и первой жертвой победной был М. Грек, осужденный на соборе 1525 г. и подвергшийся заключению в Иосифов Волоколамский монастырь до 1531 г. когда он вновь фигурировал на суде 1531 г. над Вассианом. Правда, М. Грек, как и кн. Вассиан обвинялись в склонности к еретическому мышлению; однако, главным мотивом обвинения явилась их приверженность идее нестяжания. Собор 1531 г., судивший кн. Вассиана, поставил ему в осо- |
| Как мы видели, Исак Собака был/вопреки мнению Е. В. Зацепиной/одним из обвиняемых на процессе 1531 года. Однако имеющиеся у нас источники свидетельствуют о весьма незначительной роли, которую он играл во время суда над Вассианом Патрикеевым и Максимом Греком . В ответ на вопрос митрополита Даниила Максим подтвердил, что переводил житие Богородицы Симеона Метафраста , и прибавил: «А Исак Собака то жытие списал князю Васьяну старцу, да и правила Васьяновы. И Васьян то жытие и правила Исакова Собакина письма дал великому князю, и ныне то жытие и правила у великого князя в казне»/л. 330 об./. Житие было найдено в великокняжеской казне и фигурировало в качестве вещественного доказательства на соборе, так как «хульные строки» в нем не были исправлены. Однако о каком-либо участии самого Исака Собаки в соборном разбирательстве «судный список» Максима Грека ничего не говорит, его имя упоминается затем лишь в приговоре. Несомненно, что в ноябре 1548 г. у митрополита Макария также не было каких-либо дополнительных сведений о роли Исака на соборе 1531 г./например, из подлинных судебных протоколов/, иначе он обязательно воспользовался бы ими. По-видимому, Исак действительно был достаточно незаметной фигурой на суде 1531 г. над Максимом Греком. «Судный список» Вассиана Патрикеева на том жо соборе 1531 г. содержит еще одно упоминание об Исаке Собаке. Когда митрополит Даниил обвинил Вассиана в искажении текста Символа веры в его Кормчей, Вассиан ответил на это: «Яз того не ведаю, писал то Исак Собака и правил Исак же, и ты воспроси его» 76 . Однако источник не сохранил никаких упоминаний о допросе Исака Собаки в этой связи или о его очной ставке с Вассианом. Исак явно рассматривался собором лишь как простой писец, не занимающийся редактированием текста. Это не помешало, однако, предать его соборному отлучению вместе с прочими обвиняемыми по делу Максима и Вассиана и отправить в заточение в Новгородский Юрьев монастырь. Как указывалось выше, одним из свидетельств того, что «судный список» Максима Грека представляет собой не подлинные протоколы соборов, а их обработку, является вставка в конце приговора: |
| 380. О походе князя Дмитрия Мамстрюковича Черкасского в Можайск. Послал князь Дмитрий Мамстрюкович вперед себя под Можайск [ратных людей] и повелел в Лужецком монастыре острог поставить. Они же пришли в Лужецкий монастырь и начали острог ставить. Князь же Дмитрий Мамстрюкович поспешил за ними вскоре. Литовские же люди пришли все и острог ставить не дали. И был бой с ними великий, и московских людей осилили, едва отошли в Можайск. Запасы же все захватили. В Можайске же еще большая стала хлебная дороговизна и утеснение от литовских людей. 381. О приходе из Калуги в Боровск и о посылках [ратных людей] на литовских людей. Пришел из Калуги в Пафнутьев монастырь боярин князь Дмитрий Михайлович Пожарский и поставил у Пафнутьева монастыря острог. К нему же пришли с Москвы астраханский мурза Курмаш с юртовскими татарами да с стрельцами астраханскими, и посылали много отрядов под королевичевы таборы и литовских людей убивали, языков брали, и утеснение им делали великое. В то же время пришел к королевичу полковник Казанский. 382. О приходе королевича под Можайск. Пошел королевич из Борисова под Можайск и встал в Лужецком монастыре, и Можайску великое утеснение сделал, за конским кормом из города не выпускал. Немцы же, подойдя к городу при помощи шанцев, из наряду били по городу беспрестанно и многих людей убивали. Воеводу же князя Дмитрия Мамстрюковича ранили из пушки, едва от раны ожил. А в Борисове городке сидел в ту пору воевода Константин Ивашкин. Литовские же люди много раз к нему приходили и не могли ничего ему сделать, потому что был тот городок весьма крепок. 383. О выводе бояр из Можайска. Царь же Михаил Федорович, услышав, что в Можайске собралось людей много, а от литовских людей утеснение великое и голод, послал с Москвы в прибавку к боярину, ко князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому, окольничего князя Григория Константиновича Волконского, а с ним дворян московских и жильцов, и повелел государь идти боярину князю Дмитрию Михайловичу и окольничему князю Григорию со всеми людьми в Можайск, чтобы вывести из Можайска бояр и ратных конных людей, а в Можайске оставить осадных людей пеших. |
| 81 . Указ стряпчему И. Волохову о старцах Матвее и Феодуле 976 От царя и великого князя Алексея Михаиловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, в Сумской острог стряпчему Игнатью Андреевичю Волохову. Генваря в 8-м 977 числе писал еси к нам, великому государю, и прислал роспросные речи Соловецкого монастыря старцов и служек, и трудников, которые из того монастыря приехали в Сумской острог и вам, великому государю, о том по твоей отписке ведомо 978 . И как к тебе ся наша великого государя, грамота придет, и ты бы ис тех людей одного человека 979 , старца Феодула, дав ему подводу, прислал к нам, великому государю, к Москве, с кем пригоже, да о том 980 к нам, великому государю писал 981 , а отписку велел подать и того старца 982 объявить в приказе Сыскных дел думному нашему дьяку Дементью Башмакову. Писан на Москве, лета 7177-го, февраля в 10 день. 82 . Отписка И. Волохова царю Алексею Михаиловичу 983 Государю царю и великому князю Алексею Михаиловичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, холоп твой Игнашка Волохов челом бьет. В нынешнем, великий государь, во 177-м году, генваря в 16 день, по твоему, великого государя, указу, писал я, холоп твой, в Соловецкой монастырь к ворам о обращении, чтоб обратилися от мерских своих дел и прибегли на покояние к Богу и вину свою принесли тебе, великому государю, и освященному собору, и посылал московскаго стрельца Гришку Прудова. И которые старцы и трудники из монастыря в Сумской острог приехали, и они в монастырь дети духовные ко отцем своим духовным и г друзьям грамотки писали-ж, чтобы от воровства унелись и обратались и вину свою к тебе, великому государю, принесли и в разум истинный пришли. И февраля в 9 день московской стрелец Гришка Прудов из монастыря приехал и писма ко мне, холопу твоему, от них воров никакова не привез, а что ему в монастыре сказали, и он мне, холопу твоему, подол за рукою скаску, и тое ево скаску, подклея под сею отпискою, послал я, холоп твой, к тебе, великому государю. Да те же старцы Соловецкого монастыря, которые приехали в Сумской острог, били челом тебе, великому государю, а мне, холопу твоему, извещали словесно на старца Кирила Соловецкого-ж монастыря, κοτορο послан 984 с Москвы со мною, холопом твоим, что он Кирила грозит им твоим, великого государя, гневом; а знатно, что в нем прозебь есть великая, чтоб ис Соловецкого монастыря старцы и трудники впредь не выходили. |
| Паломнические поездки в Острог начались еще при жизни св. Василия, продолжились по прославлении его мощей и продолжаются до сих пор. Народ в большом количестве собирается в Остроге в день праздника св. Василия в Остроге, но помимо этого, и в праздник Св. Троицы, св. апостолов Петра и Павла, св. Ильи и в праздник Успения Пресвятой Богородицы. Тогда в Острог приезжают тысячи и тысячи паломников. Св. Василия при жизни не оставляли в покое, его враги нападали на него, особенно самый опасный враг род человеческого - лукавый. Лукавый не давал покоя и его святым мощам. Первый раз острожским монахам пришлось спрятать мощи св. Василия в 1714 году, когда Нуман-паша Чуприлич опустошил Черногорию. Тогда монахи закопали мощи св. Василия возле реки Зеты, где они оставались в течение года. Река заливала это место, но вода чудесным образом не коснулась ни раки, ни мощей. В следующий раз во время осады монастыря Омер-пашой. Зимой 1852 года Омер-паша держал в осаде черногорцев десять суток в Верхнем монастыре. Всего тридцать черногорцев во главе с великим воеводой Мирко Петровичем, отцом черногорского короля Николы, мужественно защищали монастырь от турок. Когда черногорцам напоследок с помощью св. Василия удалось отразить атаку, они отслужили благодарственную службу Господу, Пресвятой Богородице и св. Василию. Тогда черногорцы взяли со собой мощи св. Василия и унесли их в город Цетине, положив их рядом с мощами св. Петра Цетиньского. Мощи св. Василия находились в Цетине до весны 1856 года, а потом их снова вернули в Острог. Во время войны со турками монастырь ограбили: многочисленные драгоценности, а также и документы, восходяшие ко времени св. Василия, исчезли. В третий раз мощи св. Василия увозили из Острога во время войны 1876/77 года, снова в Цетине, где они оставались около года. В 1878 году они торжественно были возвращены в Острог. В феврале 1942 года, во время бомбардировки Острога врагами, монахи, думая, что бомбы могут разрушить церковь Введения Пресвятой Богородицы, где покоятся мощи св. Василия, перенесли его тело в маленькую пещеру, расположенную за братским корпусом. |
| Въездом на территорию памятника служит сквозной арочный проем первого яруса кирпичной, трехъярусной, два восьмерика на четверике надвратной колокольни, построенной в 1905 г. Источник: Из книги «Памятники градостроительства и архитектуры Украинской ССР», том 3, издательство " Будивэльнык " , 1983-1986 г., стр. 317-320 Соборный приход городского округа г. Острог расположен при реке Вилии, местность гористая, лесная, с низменными местами. Каменный двухпрестольный храм построен в XV ст. великим князем Василием Федоровичем Красным; в 1891 г. храм реставрирован, а в 1906 г. ремонтирован. Главный престол Богоявленский и придельный – в честь преп. Федора, князя Острожского; храм вместительный, украшен благолепно. Есть рака с частицею мощей преп. Федора, копия Почаевской иконы Божией Матери и копия Афонской Божией Матери «Предвозвестительница». Отпусты бывают 4 мая, 11 августа и 15 августа. Есть часовни на приходских кладбищах и часовня на бывшем церковном погосте. Прихожан 860 душ. Причт: настоятель – протоиерей, священник, диакон, два псаломщика и просфорня. Причтовые помещения вблизи церкви, построены на казенные средства в 1888 г., поместительные; надворные постройки удовлетворительные. Есть огороды, а при доме протоиерея и священника небольшие сады. Земли 127 дес. в нескольких кусках, расположена в 2 – 9 верстах от дома: усадебной 10 дес., пахотной 105 дес., сенокосной 12 дес.; документы на землю имеются. В приходе церковно-приходская школа, здание удобное, министерские: мужская гимназия, городское двухклассное училище и 8-классное женское училище графа Блудова. Иноверцы: католики, лютеране и евреи. Приписная чешская колония Ядвинин в 8 верстах. В колонии церковь в честь преп. Прокопия; богослужения совершаются два раза в месяц. «Справочная книга о приходах и монастырях Волынской епархии» К. В. Переверзев, Житомир. Электрическая типография М. Дененмана, 1914 г. Старинный город Острог впервые упоминается в Ипатьевской летописи под 1100-м годом. Активное развитие города выпало на XIV столетие, когда Острог стал резиденцией князей Острожских. |
| В 1681–1682 годах государю ведомо учинилось, что Ядринского уезда и иных городов и уездов татартские мурзы, мордва и иных вер иноверцы принимают православие 314 . В половине XVII века встречаются поселения по среднему течению р. Вятки, центральным пунктом которых является Кукарская слобода при устье Немзды в Вятку 315 . Свияжский, Тетюшский и другие уезды тоже успели значительно заселиться. Колонизация закамских земель к юго-востоку не могла идти успешно, как шла колонизация Казанского, Свияжского и Тетюшского уездов. Ее задерживали калмыки. Они задержали развитие такого важнаго пункта, как слобода Чолны при устье реки Чолны с левой стороны Камы 316 . Московское правительство, озабоченное этим, распорядилось, чтобы воеводы из Самары и Уфы, шли с войсками против беспокойных соседей. Отражая дикие орды, правительство старалось защищать мирное население нового края. В этих целях оно устраивает острожки с левой стороны Камы, – таковы Ахтачинск, Шешминск и Мензелинск. Ахтачинский и Мензелинский острожки, устье Мензелы и вершина р. Заи в 1645 г. явились пограничными пунктами Казанского уезда с калмыцкими и ногайскими степями 317 . Начался прилив новых поселенцев в закамские страны. Между тем опасность еще не миновала, что заставило правительство снова заняться вопросом о постройке укрепленной линии от р. Волги до Ику реки и по Ику вниз до Камы, словом, ближе к Уфе. С наступлением весны 1652 года открылись работы по постройке закамской крепостной черты. Результатом работ явились города Белый Яр с церковью около проезжих ворот и дворами для причта, на Ерыкле, с северной стороны, впадающей в Белый Черемшан – левый приток Волги, новый острог Ерыклинск, куда из Чолн были перевезены церковные книги, следовательно там была церковь 318 . На другом правом северо-восточном притоке Черемшана Тии построен острог Тиинск с церковью вне города. Выше этих городов поставлен новый острог при р. Шешме – притоке Камы, названный в отличие от прежнего Новошешминском. Между Тиинском и Новошешминском проходила укрепленная черта на протяжении 83 верст с построенным на ней в 1654 году городом Билярском. От рва Новошешминска черта, держась северо-восточного направления, приближалась к Каме. Последний вал примыкал к Кичуевскому острогу на р. Кичи, недалеко от р. Шешмы. Кичуевский острог был самым маленьким, но и в нем, как и в прежних острогах, были те же здания, следовательно и церковь 319 . Еще далее к северо-востоку и ближе к Каме, на левом притоке её Зае, построен Заинск, названный, подобно Белому Яру, городом. Самым крайним пределом закамской линии в Казанском уезде был Новомензелинск при устье р. Мензелы в Ик, левый приток Камы 320 . |
| Василия, как умеем, прося, чтобы Господь помог нам и сохранил нас от всякого зла». После сна под ракой с мощами немой заговорил 13 июля 1961 года Радомир Пантович из села Градца рассказал в Верхнем монастыре свой случай: «В 1929 году я тяжело заболел. Вследствие болезни я потерял и возможность говорить. Все попытки излечиться и вернуть дар речи, были бесплодными. Тогда отец решил отвести меня в Острог. С большим трудом мы достигли Верхнего монастыря, где приступили ко святому. Здесь монах прочел за меня молитву, после которой я остался немного вздремнуть в церкви. Я лег и заснул, а когда проснулся, то был совершенно здоров. Я не чувствовал, чтобы у меня что-нибудь болело и, к моей великой радости, мог говорить. Монах и мой отец были немало удивлены, как и остальные присутствовавшие. После этого все мы вместе возблагодарили Бога и святого Василия за исцеление. Вместе с отцом я вернулся домой здоровый и веселый. На следующий год я пришел поблагодарить святителя, что делаю и сейчас, спустя тридцать лет, и буду делать, пока жив и в силах. Буду приходить в Острог на поклонение и в благодарность великому чудотворцу святому Василию». Исцеление душевнобольного Среди многочисленных паломников приходящих в летние месяцы поклониться святому Василию был и Славко Йованович, который придя 4 августа 1961 года из Сараево, рассказал про исцеление своего брата. «Мой брат, - рассказывает Славно, - по имени Радивое, был тяжелый душевнобольной. Официально он был сумасшедшим. Болезнь его началась где-то в 1948 году. Около 5-6 месяцев он провел в больнице в Сараево, но какого бы то ни было улучшения и надежды на выздоровление не было. Мои родители решили взять его из больницы и отвести сюда, в Острог, ко святому Василию. Хотя врачам это и не нравилось, они все же отпустили его. Может быть, им было приятно, что они, хотя бы на короткое время, освободятся от одного тяжелобольного. Мои родители повели больного брата связанным в Острог, веря, что найдут здесь исцеление. Когда его привели в Верхний монастырь к раке святого Василия и пособоровали, ему сразу стало лучше. |
|
|
